Текст книги "Женщин обижать опасно"

Автор книги: Диля Еникеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 25 страниц)

– Регина, думаю, уже нет смысла играть в прятки, – сказала верная боевая подруга, выключив видеомагнитофон. – Мать моей подруги Ларисы говорила нам в детстве: скрывая болезнь, рискуешь умереть, скрывая проступок, рискуешь оказаться на скамье подсудимых. Мы не хотим, чтобы тебя обвинили, так что давай-ка, милочка, выкладывай все, как на духу. Это ты замочила сучку Катьку?

– Нет. Думаю, что отец.

– С твоей подачи?

– Я даже не предполагала, что папа может её убить. Года два назад я пообещала себе, что обязательно отомщу им обоим. Хотела выяснить, от кого родила Катька, а потом предоставить доказательства отцу. Мне хотелось причинить ему боль, потому что он больно ранил маму. Надеялась, что до него дойдет – если человек совершил подлость, то зло бумерангом вернется к нему самому: отец обманул маму, а Катька обманула его, он отнял у мамы все, но и Катерина отняла у него немало, став обладательницей квартиры, особняка, машины и половины его состояния, а чужой ребенок стал его наследником, и теперь отец не отвертится, мол, это не его дитя, раз рождено в законном браке. Отец лишил маму здоровья, но и для него самого все эти известия стали бы сильным ударом. Вот так я хотела с ним поквитаться. Но тогда у меня не было денег на расследование.

– А за Вована зачем вышла замуж?

– Думала, что он хорошо зарабатывает, и надеялась на его деньги нанять частных сыщиков. Их услуги стоят дорого. Когда я проводила расследование финансовых махинаций отца, частные детективы брали сто долларов в час плюс множество дополнительных расходов.

– Почему ж не развелась, поняв, что денег с него не поимеешь?

– Не хотела делить квартиру, купленную мамой, и хотела отомстить ему руками своего отца.

– Регина, вы знали про отравленный секуринином виски? – вмешалась адвокатесса.

– Узнала об этом только в ту пятницу.

– Ну, повествуй дальше, – велела боевая подруга.

– Как-то раз я случайно встретила Катерину с ребенком и поразилась, насколько мальчик похож на Володю. Но тогда я понятия не имела, что они любовники. Катька спала со многими, но Володя, вроде бы, не числился в её ухажерах. И я решила все выяснить. Заняла у брата денег и обратилась в детективное агентство. Мне предоставили отчет, что Катька и мой муж любовники, обычно встречаются в нашем бывшем загородном доме, а изредка – в её квартире. Но мне были нужны вещественные доказательства их связи – для отца. Я надеялась, что он накажет обоих – его нрав мне хорошо известен, такой пощечины отец никому не простит. Я даже предполагала, что он может нанять киллера, чтобы наказать Владимира, но мне его ничуть не было жалко. Мне хотелось, чтобы он был наказан за то, что травил меня и убил моих не рожденных детей. Отчета сыщиков было, на мой взгляд, недостаточно, а видеозапись стоит немалых денег, и я устроилась в фирму отца, чтобы заработать, а потом предоставить ему все материалы.

– А в какое детективное агентство ты обратилась?

– Мама несколько раз упоминала "самаритянок", которые помогли многим женщинам из их Клуба, но я не хотела посвящать её в свои дела. Три года назад она отговаривала меня от расследования папиных махинаций, и сейчас стала бы возражать. Я позвонила Ирине Кузнецовой, и она дала мне адрес фирмы "Самаритянин".

– Так Ирина была в курсе, что ты проводишь расследование? – ахнула верная боевая подруга.

– Да, – кивнула Регина. – Она знала все с самого начала.

– Вот так кремень-баба! – восхитилась Алла. – Даже нам, своим подругам, ни словом, ни намеком не дала понять, что ей известно больше, чем нам. Значит, в ту пятницу ты и в самом деле была у нее?

– Я пришла к ней в пять часов.

– А до этого заезжала к Катерине, – утвердительным тоном произнесла Алла.

– Да. Накануне "самаритянки" передали мне две кассеты одинакового содержания. Одну я сразу послала по экспресс-почте в наш офис на имя отца, бандероль пришла в час дня, и я отнесла её папе в запечатанном виде. На половину третьего он был записан к урологу. Следить за его распорядком дня – моя обязанность. В два часа дня отец поехал в клинику, а я вначале просмотрела кассету в его кабинете, – у нас дома нет видеомагнитофона, и я не знала, что на ней записано, – а потом отправилась к Катьке, чтобы передать ей вторую кассету.

– В то время Екатерина, видимо, ждала вашего мужа, – предположила Наташа.

– Это я поняла лишь потом. Нажала кнопку домофона, а она спрашивает: "Вовик, это ты?" Отец никогда днем не заезжал домой, и эта стерва ничего не боялась. Я ответила: "Он просил вам кое-что передать". Катька, видно, не узнала мой голос и впустила меня в подъезд, а потом встретила на пороге квартиры почти голая, тварь бесстыдная. Меня она не ожидала увидеть – после той встречи в суде мы с ней не общались, – и вся перекосилась от злости. Стала что-то злобно шипеть, а я говорю: "Скоро, сучка, отец вышибет тебя под зад коленом. Полюбуйся сама. Имей в виду, эту кассету отец уже видел. Скоро окажешься на панели, где тебе самое место". Отдала ей кассету и ушла. А когда выходила из двора, навстречу едет "роллс-ройс" отца. Он увидел меня, притормозил и спросил: "А ты что здесь делаешь?" Я ответила: "Спроси у своей сучки". Мне было так тошно, и я не знала, куда деться, с кем поделиться. Домой идти не хотелось. И я вспомнила об Ирине и поехала к ней. Она меня ободрила и успокоила, что я все сделала правильно – отомстила за маму. Посоветовала развестись с Володей, а мой отец пусть сам разбирается с неверной женой. Мы ведь не знали, что он её убьет, думали, просто выгонит без гроша, как поступил с мамой.

– Почему же Ирина даже от меня скрыла, что ты у неё была? – В Аллином голосе помимо воли, прозвучала обида. Правда, потом она сама устыдилась этого, – ведь на её месте тоже держалась бы как кремень, никому не дав понять, что ей многое известно. Чужая тайна – это чужая тайна.

– Я просила её ничего не говорить маме – у неё больное сердце, пояснила Регина. – Мне не хотелось напоминать ей об отце – она до сих пор болезненно на это реагирует. Ей было неприятно даже известие, что я перешла в его фирму, а уж все остальное... Моя мама – порядочная женщина и терпеть не может всю эту грязь. Не думаю, что она была бы солидарна со мной, узнав, что я наняла детективов следить за Катькой и моим мужем, – мама сторонница не выносить сор из избы. Потому про слежку за ними я не говорила – ей было очень больно, что отец променял её такую дешевую постаскуху, которая заманила в свою постель сначала отца, а потом моего мужа. Маме до сих пор стыдно за случившееся три года назад, хотя никакой её вины в этом нет. А про мужа я в субботу рассказала ей часть правды, не упомянув, что он Катькин любовник. В воскресенье мы приехали к Ирине, и она вела себя при маме, будто не в курсе. Я её даже не просила – Ирина сама все поняла. Потом приехали вы, Алла, и при вас она тоже держалась той же линии. В тот день мы говорили о моем алиби в отношении отравления Володи. Никто из нас ещё не знал, что Катерина убита. Мне кажется, Ирина подозревала меня в убийстве мужа, но делала вид, будто я ни при чем. А когда стало известно, что и Катька мертва, то её подозрения в мой адрес, наверное, ещё больше усилились. Ведь я пришла к ней в пять часов, а до этого вполне могла разделаться с Катькой и заранее подстроить отравление Володи, влив секуринин в бутылку с утра или накануне.

– Да уж, на Ирину можно положиться, – согласилась верная боевая подруга. – Наш человек. На её месте я поступила бы точно так же. Что было дальше?

– От Ирины я позвонила папиному урологу, мы с ним несколько раз общались по телефону, когда я записывала отца на прием. Спросила, как результаты обследования, а врач сказал, что у отца некроспермия и нужно сделать операцию на предстательной железе. У него аденома простаты, но он боится оперироваться. Врач знает, что я его дочь, и просил меня уговорить его согласиться на операцию. Я посмотрела в медицинском справочнике и узнала, что некроспермия – это мертвые сперматозоиды. Отец бесплоден с тех пор, как у него аденома простаты, а она у него давно. В ту пятницу он узнал от уролога, что не мог быть отцом Катькиного ребенка.

– Дальше можно предположить следующее, – перебила её Алла. – Кассета, где она предается любви с твоим супругом, да плюс малоприятная новость, что его обвели вокруг пальца, и Гоша пришел в ярость. Примчался к жене, увидел её в неглиже и понял, что женушка совсем стыд потеряла – милуется с любовником в их квартире, – круто поскандалил, а затем грохнул её. Причем, схватил не какую-нибудь бронзовую статуэтку с её столика, а не поленился сбегать в тренажерный зал за гантелей, чтобы потом отпереться – мол, меня подставили. Есть у меня сильное подозрение, что умник Гоша намеревался свалить убийство на тебя, если ты не подтвердишь его алиби, для того и воспользовался своей гантелей – дескать, любимая дочурка принесла в сумке точно такую же, убила мою жену, а потом поменяла местами съемные диски. Сюжет кассеты тоже свидетельствует не только против него, но и против тебя – ведь там твой муж, имеющий ребенка от другой женщины, резвится в постели с матерью своего сына. Неувязка только в одном – как Гоше удалось отравить Вована?

– А он его не травил. Эту бутылку я принесла домой в четверг. Отец дал её мне для Володи – тот оказал ему какую-то мелкую услугу. Последнее время муж пил почти каждый день, а я старалась держаться от него подальше. В тот день он тоже был пьян, и мне не хотелось с ним разговаривать. Поставила бутылку в бар и пошла на кухню, а он в это время был в туалете.

– Видимо, в пятницу у Вована трубы горели с похмелья, и он страшно обрадовался, обнаружив виски в баре. Приоделся, чтобы пойти на свиданку с Катькой, а перед уходом решил хлебнуть. И это был последний в его жизни глоток виски.

– Видимо, так, – согласилась Регина. – В тот день я была у Ирины до половины восьмого, потом купила пирожные, чтобы вечером посидеть с Милой, и поехала домой. Даже не предполагала, что обнаружу мужа мертвым.

– Твоя мать беспокоилась, что история с долгом соседке слишком подозрительна и смахивает на домашнюю заготовку.

– Нет, это все правда. Я и в самом деле утром занимала у нее, чтобы купить продукты. А Володя и на самом деле хвастался, что у него в этот день будут деньги. Видно, он с кем-то встретился и получил от него пятьсот долларов.

– Так, а как же получилось с бокалом? Значит, твой свекор приезжал с утра?

– Я не знаю, был ли кто-то у нас дома днем. Но, скорее всего, нет. Все осталось так же, как и утром, когда я уходила на работу.

– Откуда же второй бокал?

– А муж всегда так делал – ставил два бокала, хотя пил один. Нальет себе и чокается со вторым бокалом, будто пьет не в одиночку, а с собутыльником. Когда Мила ушла звонить, я зашла в комнату и увидела, что в одном бокале виски едва желтеет на донышке, значит, Володя из него пил, а во втором бокале налито на два пальца – именно такую дозу муж обычно наливал для себя и мифического собутыльника. И тогда я испугалась, что могут подумать на меня – ведь Володя взял бутылку из бара, а принесла её домой я. Получалось, что мой муж выпил отравленный виски, а я нет, значит я его отравила. Я забрала этот бокал, выплеснула то, что там было, помыла его, насухо вытерла и поставила в бар. В посудомоечной машине стояла посуда, оставшаяся после пьянки Володи с отчимом. Я не собиралась подставлять своего свекра, просто хотела поставить любой бокал, на котором нет моих отпечатков пальцев. В среду они пили до трех часов ночи и залапали оба стакана руками, так что мои отпечатки стерли. На кухне стояла и пустая бутылка виски, из которой они пили. На её донышке осталось немножко виски, я перелила его в этот бокал, осторожно взяла его кухонной варежкой и поставила на стол в комнате.

– Что ж, моя дорогая, все получилось в наилучшем виде. Я была стопудово уверена, что мы тебя отмажем, даже если ты виновна в обоих убийствах, а уж раз невиновна, то и говорить не о чем. Правда, твой подлый папашка наверняка попытается свалить эту мокруху на тебя, но тут он просчитался, мерзавец. Даже если тебя видели их соседи, – фигня. После того, как ты ушла из отцовой квартиры, потом они с Катькой долго орали друг на друга, – значит, ты оставила его благоверную целой и невредимой. А твой папик всеми последующими действиями доказал обратное. Он пытался взять на понт, мол, у него есть против тебя железные улики, раз видел тебя возле своего дома и знает, что именно ты принесла Катьке кассету, но все его слова по сравнению с букетом улик против него, – просто детский сад. Сядет твой папашка за убийство жены, как пить дать, сядет. От Катькиного с Вованом сынка Гоша наверняка откажется, тем более, раз у него есть доказательства, что это не его сын.

– В таком случае я его усыновлю, – тихо сказала Регина. – Ребенок ни в чем не виноват. Теперь он остался круглым сиротой, а если мой отец от него откажется, то его могут отдать в детский дом.

Некоторое время верная боевая подруга смотрела на неё в немом изумлении, не находя слов. Потом все же слова нашлись:

– Да уж, широте души русской бабы может позавидовать даже широкое синее море. Сильна, мать, уважаю. Это настоящий мужской поступок.

– Почему мужской? – удивилась Регина.

– Да присказка у меня такая. Ее смысл никакого отношения к мужским поступкам не имеет. Как раз наоборот. Представители противоположного пола нередко ведут себя как бабы. А женщины – как настоящие мужчины. Точнее как настоящие женщины. Давайте-ка, дамы, спрыснем это дело благородным коньяком. Толян, поухаживай за дамами. Тебя мы тоже берем в нашу теплую бабскую компанию, поскольку ты наш человек.

Верный оруженосец, до этого не проронивший ни слова и молча страдавший, что не удастся свернуть кому-нибудь шею, чтобы защитить обиженную женщину, с готовностью вскочил, забыв про лежащего на коленях сэра Персиваля.

– Ма-ау! – сердито отозвался тот голосом почти взрослого кота, шлепнувшись на пол. Подхватив обиженного Перса одной рукой, Толик сноровисто стал накрывать на стол, а Регина с Наташей ему помогали. Когда стол был уставлен закусками и прочими атрибутами застолья, верная боевая подруга и бессменная тамада на любом мероприятии, провозгласила тост:

– Выпьем за настоящую мужскую дружбу между настоящими женщинами.

Все дружно выпили. Даже верный оруженосец из солидарности выпил коньяк, хотя предпочитал водку.

– Девочки, пора переходить на "ты", – предложила боевая подруга. Наташа, мы столько знакомы, а все церемонимся. Ты теперь тоже в нашей команде, а у нас не принято обращение на "вы".

Наташа была этому только рада.

– Теперь, Регина, ты, твой брат и Сима обоснуетесь в "Атланте", а наша команда будет вас опекать. Неважно, кому официально принадлежит фирма. Как говорится, было ваше – стало наше. И пусть только кто-то попробует вякнуть поперек! – Алла со свирепой миной погрозила кулаком невидимым оппонентам. А если Гоша будет рыпаться – навесим на него ещё и убийство Вована. Ведь именно папашка передал тебе бутылку. А поскольку кассету он видел, то в курсе, что виски начинен секуринином. События можно переставить во времени: мол, вначале ты передала ему бандероль с видеокассетой в запечатанном виде, не зная её содержания, а потом папаша отдал тебе бутылку виски с целью поквитаться с любовником жены его же оружием. При необходимости найдем хоть два десятка лжесвидетелей, которые подтвердят все, что угодно, в том числе, будто лично продали Гоше этот препарат и видели, как он вливал яд в бутылку. Не отвертится! Одно дело – убийство неверной жены в состоянии аффекта и совсем другое – тщательно спланированное отравление её любовника, к тому же, собственного зятя. Так что сидеть ему за двойное убийство. А пока Гоша будет валяться на нарах, вы проделаете то же самое, что некогда он проделал с прежней семейной фирмой "Новатор", и оставите махинатора и подлеца Георгия Новицкого без штанов. Можно проглотить обиду, но лучше обидчика.

– Мама не согласится, – возразила Регина.

– Согласится, – уверенно произнесла боевая подруга. – Твоя мать уже не та морально раздавленная подлостью мужа женщина, какой была три года назад. Теперь Серафима стала зубастой. У нас с ней был предварительный разговор, и она призналась, что горит жаждой мщения. Как и ты, Сима ждала удобного момента. И вот этот удобный момент настал. Серафима – дама порядочная и отомстит бывшему супругу цивилизованным образом, но с удовольствием и не обременяя свою совесть ненужными сомнениями. Еще раз повторю то, что произносила уже не раз: Женщин обижать опасно! – они могут дать сдачи, и очень больно.

1 Приношу глубокие извинения прокурору города Каширы и всем жителям за все, что далее описано в этой книге. Еще раз напомню, что все события вымышлены, никакой банды в Кашире нет, с господином прокурором я не знакома, хотя не против познакомиться и в качестве моральной компенсации готова подарить ему этот роман со своим автографом. Надеюсь на его чувство юмора (автор).