Текст книги "Между домом и роддомом (СИ)"

Автор книги: Диана Ольховицкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

Одни дома-2 или красная икра

В этот раз я пролежала на сохранении почти три недели.

В день выписки муж позвонил рано утром:

– Во сколько тебя забирать?

– Часа в два, – вздохнула я. – Павел Олегович обещал, что выписка будет готова после обеда. А я уже так домой хочу – просто сил нет.

– Потерпи! – успокоил меня муж. – Немного осталось.

И добавил загадочно:

– Мы со старшим тебя ждем, праздничный обед готовим. Сын даже в сад не пошел, чтобы маму встретить.

– Мои ж вы хорошие! – растрогалась я. – Как я соскучилась!

– Скажи, что тебе вкусненького прикупить? Шоколадку? Пироженки?

– Сладкого не хочу, – задумалась я. И, вспомнив вчерашнюю селедку, добавила неуверенно: – Что-нибудь рыбного съела бы…

– Икры? – предложил муж.

Мой беременный организм на слово «икра» тут же сделал стойку: я почувствовала, как рот наполняется слюной, представила, как лопаются на языке пухлые икринки. Желудок, проглотив пустую слюну, обиженно заурчал.

Вообще мы не фанаты красной икры: дети ее не едят, мы с мужем берем только на Новый год. Но в этот момент мне ее захотелось.

– Точно! – обрадовалась я. – Купи красной икорки. Только в железных банках не бери, она парафиновая какая-то. Возьми в рыбном магазине на развес, эта хоть натуральной рыбой пахнет.

– Хорошо! – согласился муж. – Будут тебе бутерброды с красной икрой.

Выписку я выхватила из рук Павла Олеговича словно счастливый лотерейный билет. Радостно выкрикнула: «Спасибо!» и, несмотря на внушительный живот, чуть ли не вприпрыжку помчалась в палату.

– Через два месяца ждем на роды! – улыбнулся врач.

В палате уже ждали муж с сыном. Мы обнялись, расцеловались, мужики схватили мои пакеты и потащили к лифту.

– Признавайся честно, – допытывалась я у сына в машине. – Ролики геймерские на ютубе смотрели?

Сын помотал головой.

– Ты что, нет, конечно, – вместо него ответил муж. – Мы смотрим «Абевегедейку» и мультики про Завриков на «Учи.ру». Кстати, уже половину курса по подготовке к школе на «Учи.ру» прошли.

– Красавцы! – похвалила я.

Муж закинул нас с вещами в квартиру и виновато посмотрел на меня:

– Прости, я отъеду на пятнадцать минут – документы срочно забрать нужно. Бегом мотнусь туда-сюда и будем обедать.

Я с наслаждением плюхнулась на любимый диванчик, мельком заметив, что пол сияет чистотой. По телу растекалась приятная истома. Счастье есть, и оно живет именно тут, в нашем доме.

– Мама, я тебе красную икру пересрал! – прервал мое погружение в нирвану голос сына.

– Что…как это? – растерялась я, про себя отметив, что с лексиконом ребенка еще нужно работать и работать.

– Обычно пересрал, как всегда, – бодро пояснил сын. – Сама посмотри!

Я подошла к холодильнику. Икры действительно нигде не было – ни железной баночки, ни стеклянной.

«Наверное, банку разбил, – подумала я. – Или рассыпал».

Тут мое внимание привлек восхитительный запах, доносящийся из духовки. Я открыла дверцу – там стояла запеченная курица с золотистой полупрозрачной корочкой. Я сглотнула слюну.

На плите обнаружилась кастрюля с пушистым картофельным пюре, в закрывающемся крышкой салатнике – свежий салат из зеленых овощей.

Я поняла, что красной икры мне совершенно не хочется.

– Ну что! – на пороге стоял улыбающийся муж. – Я же сказал пятнадцать минут – и вот он я. Сына, почему вилки не разложил? И салфетки неси сюда.

Ребенок, пыхтя от усердия, начал раскладывать столовые приборы.

Муж ловко разделал курицу, положив мне самый красивый кусочек.

– Как же хорошо дома! – с чувством выдохнула я. – И какие вы у меня замечательные. И Бог с ней, с той красной икрой, тут и без нее столько вкусного!

– Совсем забыл! – муж открыл сервант и вытащил из него большое блюдо. На нем лежали бутерброды с красной икрой, украшенные веточками руколы.

– А мне сын сказал, что икру испортил… – растерялась я. – Ты что, новую купил?

– Как испортил? – удивился муж. – Он же до серванта не достает. Это он сам тебе сказал?

– Да. Так и сказал: «Мама, я тебе красную икру пересрал». Ты бы, кстати, объяснил ребенку, что так говорить некрасиво.

– Кажется, я знаю, в чем дело, – хитро улыбнулся муж. – Сына, ты уже руки помыл? Иди сюда!

Сын вошел в комнату.

– Расскажи-ка маме, кто к вам вчера в садике приходил?

– Рогопед! – гордо ответил сын. – Он учир нас говорить букву «Р».

– Да, я слышу, что ты рычишь, как тигр, – рассмеялась я.

– По-моему, этот «рогопед» перестарался, – хмыкнул муж. – «Р» у него теперь отличная, не спорю, зато «Л» пропала. Так что ты, сына, там маме «пересрал»?

– Икру красную, – буркнул сын. – Скачал и пересрал. А мама даже не смотрит.

– Игру он тебе классную скачал и переслал, – со смехом перевел муж. – Какая игра?

– Кристарики! – обрадовался сын, что его наконец-то поняли. – Новые.

На моем телефоне действительно горело новое входящее сообщение. Мне предлагалось по ссылке установить последнюю версию моей любимой игры «Кристаллы».

Все-таки, мои мужики самые лучшие.

Работа под прикрытием

В этот день мы решили с сыновьями сходить на новую площадку с горкой в виде рыцарского замка.

Мы увидели ее давно, проезжая мимо на машине, но даже спустя две недели мальчишки помнили про горку и про мое обещание посетить ее.

Что же, слово нужно держать.

Идти было довольно далеко, но я была даже рада этому – через несколько дней предстоял очередной прием в женской консультации, а значит – непременное взвешивание. А с весом у меня был явный перебор, как-то подраспустилась в последнее время: приезжала мама, привозила пирожки… кто ж из живых людей способен отказаться от маминых пирожков? и я, грешная, не смогла. Потом муж – коварный соблазнитель – притащил торт-мороженое. Ах, ты на диете? Нет, если не хочешь – как хочешь. Но я тебе уже положил.

В общем, у меня накопилось целых два килограмма лишнего веса. А так как срок был уже приличный, то это грозило занудными нравоучениями, запугиваниями гестозом и прочими нехорошими вещами.

Так что дальняя прогулка – самое то, что доктор прописал.

Младшего я предупредила, что идти далеко и на руки не возьму ни за что. Он вроде бы мужественно согласился, но я все-таки подстраховалась и потащила с собой коляску.

Коляска еще была удобна тем, что в нее можно было сложить мячи, пистолеты, сменную одежду, перекус и, конечно же, воду.

Пить набегавшиеся дети хотели всегда, а тем более в этот день на улице было довольно жарко. И я, наученная многократным опытом, предпочитала взять воду с собой, а не бегать за ней по окрестным магазинам: во-первых, там может не оказаться воды без газа, во-вторых, возможна очередь, и в третьих – с двумя архаровцами ходить по магазинам то еще удовольствие, обязательно выпросят какую-нибудь гадость, наедятся, а потом будут чесаться… Нет, и еще раз нет! Вода – только из дома!

Я полезла в кладовку за чистой бутылкой из-под воды и обнаружила, что их как-то особо и нет, очевидно, муж утащил все в гараж для каких-то одному ему известных дел.

Тогда я заглянула под мойку и ехидно усмехнулась – есть! Под мойкой была нычка мужа, куда он прятал пустые бутылки от пива. Не то, чтобы ему кто-то запрещал пить пиво. И вроде никто не запугивал, заставляя дрожать от страха и при малейшем шорохе скрывать следы преступления.

Просто такой пунктик – кто-то разбрасывает по дому носки, кто-то ставит пустые бутылки из-под пива под мойку. Все мы люди, у всех свои тараканы.

Я достала сразу три литровые пластиковые бутылки, тщательно помыла их и набрала воды из фильтра.

На бутылках были этикетки – изображение футбольного мяча, кубка и какого-то парня в спортивной форме. Футболом не увлекаюсь, поэтому имен не знаю. Попробовала царапнуть ногтем этикетки, но они неожиданно оказались приклеены намертво. Ну и ладно! На несколько минут засунула бутылки с водой в морозилку. Вот теперь мы полностью экипированы и готовы к любым неожиданностям!

Эх, кто же знал, что неожиданности будут такими совсем неожиданными.

На площадке сыновья тут же побежали покорять замок. А я, вооружившись телефоном, нащелкала их хохочущие мордашки во всех возможных ракурсах: выглядывающими из окошек-бойниц – эх, для полноты картины только луков в руках не хватает, бесстрашно карабкающимися по веревочной лестнице, бесшабашно съезжающими с самой высокой горки паровозиком.

Затем мальчишки залезли в песочницу, а я уселась на скамейку в тени старой липы и принялась редактировать фотографии. Липа росла напротив аккуратно покрашенного заборчика, из-за которого выглядывало сделанное из блоков двухэтажное здание с синей табличкой. Здание и здание, административное что-то, сколько их всяких-разных – на каждом шагу.

Неожиданно захотелось пить. Я достала из коляски все три бутылки с водой, предложила сыновьям, но они отказались. Тогда я выстроила бутылки в ряд на скамейке – чтобы, когда дети потребуют воды, все было готово, взяла одну из них, открутила пробку и поднесла к губам.

Вода уже достаточно нагрелась, чтобы не быть ледяной, но еще сохраняла приятную прохладу.

Закончив редактирование, я выложила наиболее удачные фотографии мальчишек в соцсети. Тут же полетели лайки – комментарии, конечно же – нужно было сразу отвечать, а как еще? Довольно улыбаясь, я общалась с друзьями, краем глаза наблюдала за играющими сыновьями и машинально отхлебывала воду из бутылки.

– Ты погляди, что творится! – внезапно услышала за спиной старушечий голос. – Средь бела дня пьянствует! Еще и на детской площадке.

Я машинально посмотрела влево и вправо. Не то, чтобы я уж такая ярая противница спиртного, но одно дело в разумных пределах, дома, за столом, на праздник. А другое – на улице, еще и рядом с играющими детьми. Вот это точно – перебор! И я таких пьяниц решительно осуждаю!

Но никого подозрительного я почему-то не увидела. Ну и ладно, может, он уже ушел.

Мне как раз прилетел смешной комментарий от давней институтской подруги и я, рассмеявшись, поперхнулась водой.

– Уже и не может, – буркнул второй, тоже возрастной голос. – Давится, а все равно пьет! Пока весь свой арсенал не опустошит – не успокоится. И это – мать? Бедные дети! Куда только ювенальная юстиция смотрит?

Ах, вот оно что! Пьянчужка – женщина? Еще и с детьми? Я вздохнула. Вот уж действительно – горе в семье. Только посочувствовать. Я опять инстинктивно повертела головой, но никого не увидела. Наверное, эта несчастная – сзади меня. Любопытно, конечно. Но так резко оборачиваться – неэтично. Буду домой уходить – тогда гляну.

Я сделала еще глоток воды и осторожно погладила животик.

– Ужас! – фыркнул сзади первый голос. – Она еще и беременная! И вот так беспардонно заливает глаза пивом прямо напротив полицейского участка!

Я вздрогнула. И, не выдержав, обернулась. Две аккуратного вида старушки сидели на скамейке за моей спиной.

– О тебе, о тебе речь, – осуждающе покачала головой одна из них. – Что, стыдно стало? Алкоголичка! А с виду приличная женщина.

И тут я словно увидела себя со стороны: в руках бутылка с пивной этикеткой, рядом еще две – точь-в-точь такие же. Шикарный вид – нарочно захочешь, не придумаешь! А что эти бабули говорили насчет…

Я подняла глаза и наконец-то прочитала синюю табличку на административном здании: «Участковый пункт полиции №…» А вот это полный занавес. Надо быстро прятать бутылки в коляску и убираться отсюда подобру-поздорову.

– Ничего, вон полицейский идет, – мстительно заявил сзади второй старушечий голос. – Сейчас он этой алкашке устроит! Протокол выпишет точно, а, может, еще и в каталажку упечет. Поделом ей, может, хоть мозги включатся.

Я ни жива ни мертва от страха, повернула голову. Точно! Из-за детской площадки показался молодой мужчина в полицейской форме. Он был высоким и имел достаточно плотное телосложение, можно было даже сказать – слегка полноват. В руках полицейский держал пакет с эмблемой известной сети супермаркетов. Он оглянулся вокруг, словно принимая решение, и вдруг направился прямиком к моей скамейке. И я почувствовала предательский холодок во всем теле. Вот и все. Приплыли.

– Э-э-это не то, что вы думаете! – заикаясь, сообщила я подошедшему полицейскому, почему-то все еще держа в руках бутылку с пивной этикеткой. – Это – вода!

Он присел рядом со мной на скамейку и улыбнулся. Улыбка у него была хорошей – доброй и слегка застенчивой:

– Я вижу, что не пиво. Во-первых, у вас на бутылке реклама чемпионата, который давным-давно закончился. Где бы взяли настолько просроченный продукт? А во-вторых, ваш напиток не пенится.

– Как здорово встретить понимающего человека! – выдохнула я. – Но вы не волнуйтесь, я уже ухожу.

И я начала быстро закручивать пробку на бутылке.

– А могу я рассчитывать на ответное понимание? – вдруг произнес полицейский смущенным голосом. – И даже на помощь?

– Э-эээ… Ну да… Наверно…

Он смутился еще больше, но все-таки пояснил:

– Дело в том, что я в последнее время набрал слишком много лишнего веса. И теперь житья никакого нет – жена на диете держит, коллеги на службе тоже следят, чтобы я ничего лишнего в рот не засунул. А знаете ли, есть охота…

– Понимаю, – сочувственно произнесла я. – Я тоже лишних два килограмма перебрала и теперь с ужасом жду приема в ЖК. Но чем я могу вам помочь?

– Вы очень удачно сидите, – вздохнул он. – Так, что за вами меня не видно из наших окон. Посидите тут еще, пожалуйста, минут пять – я перекушу. Знаете те ли, не хочется, чтобы коллеги увидели и потом доставали насмешками. Но и далеко от участка уходить боюсь – вдруг начальство хватится? В общем, прикройте меня, буду очень благодарен.

И он вытащил из пакета тройной хотдог.

Я опять открутила пробку на бутылке и поднесла воду к губам. Операция «Прикрытие», значит? Вот оно как бывает – не только наша полиция нас бережет, но и мы ее тоже… иногда спасаем.

– А хотите чипсов? – вдруг спросил полицейский. – Могу угостить.

– Я люблю только с сыром, – тихо призналась я.

– С сыром как раз и есть! – обрадовался он и вытащил из пакета блестящую упаковку. – Это вам за помощь.

– Спасибо! – я радостно разорвала пакет с чипсами, стараясь, чтобы меня не видели сыновья, и отправила в рот сразу несколько хрустящих пластинок.

– Ой, а он что – ее не арестовывает? – испуганно проскрипел голос сзади. – Наоборот, чипсов к пиву принес?!

– Да они все нынче – продажные, – зло сообщил второй голос. – При Союзе такого не было. Пойдем, Ивановна отсюда. Куда катится мир.

Мы с полицейским переглянулись и рассмеялись в голос.

Дома я вытащила из коляски пустой пакет из-под чипсов. Но почему-то вместо того, чтобы отправить его в мусорное ведро, машинально сунула под мойку. Нет, не назло. И не в качестве шутки. Хлопнув дверцей шкафчика под мойкой, я и сама замерла в удивлении собственным поступком.

Просто мы с мужем – родственные души. И тараканы у нас тоже – братья по разуму.

А вес мой на приеме в ЖК оказался в норме.

Романтика, эротика и г*вно

С утра у меня было препохабнейшее настроение.

Вроде и день был выходной, и сыновья гостили у бабушки – отдыхай себе да радуйся жизни: хочешь книжку почитай, хочешь фильм посмотри, да хоть ляг и плюй в потолок!

Но нет. Беременные гормоны крутили свое, одним им ведомое кино.

Все было не в тему, все раздражало, даже не так – бесило до сжатых кулаков и дрожи в коленях.

Вначале бросило в жар, потом стало морозить, голова то кружилась, как на большой высоте, то, наоборот стучало в висках. Меня тошнило, но одновременно с этим жутко хотелось есть. Еще бы знать чего именно…

Муж бедный уже раз …надцатый попадал под раздачу, поэтому тихо сидел на кухне и смотрел что-то на телефоне в наушниках. Однако я нашла его и там.

– Я в магазин, – как-то слишком резво подхватился он. – Пойду пива возьму, а то без допинга с твоими гормонами до утра не доживу.

– Это потому, что ты разбалованный! – сварливо возмутилась я. – Ни тебе ПМС, ни истерик, ни обработки твоих мозгов напильником! Имею я право раз в жизни на гормональный психоз?!

– Имеешь, – мужественно согласился он. – Правда, с пацанами я такого у тебя не припомню.

– Так потому и не припомнишь, что там мужские гормоны были, они с моими входили в гармонию. А тут девочка – поэтому получай двойную порцию женских!

– Да ну нафиг, – выдохнул он и сочувственно посмотрел на меня: – Ты уже решила, что хочешь?

– Наверное, все-таки мороженое, – наобум сказала я. – Знаешь, такой рулетик – внутри мороженое, сверху глазурь.

– Понял.

И буквально через пятнадцать минут он положил передо мной холодный сверток – действительно мороженое-рулет, как я заказывала.

Я разорвала упаковку и скривилась:

– Внутри начинка пломбир, а я люблю крем-брюле! За столько лет мог бы и запомнить!

– Хорошо, – вздохнул муж и вновь исчез за входной дверью.

Вернулся уже через полчаса:

– Держи. Теперь точно крем-брюле, в нашем магазине не было, я сбегал через дорогу.

– Фу, гадость какая! – искренне возмутилась я. – Глазурь – черный шоколад, а я хочу молочный!

Муж сжал зубы и что-то еле слышно пробормотал, однако опять покорно отправился в магазин.

– Вот! – он вывалил передо мной с десяток пачек мороженого в разных упаковках. – Взял все варианты, которые были – выбирай!

– Ты пока ходил туда-сюда, мне вообще мороженого перехотелось! – обижено заявила я. – Кидай в морозилку, завтра пацанам будет.

– Слушай, – загадочно посмотрел на меня муж. – Я думал, про беременную жену и г*вно – это анекдот. А получается – суровая правда жизни.

– Ты о чем? – непонимающе посмотрела я на него.

– Анекдот, – улыбнулся он. – Как беременная жена заявила мужу, что хочет г*вна. Муж, что поделать, принес ей его самого.

Я улыбнулась:

– Уже смешно. А дальше?

– А дальше попросила, чтобы он посолил, поперчил, а потом, чтобы попробовал.

– И что? – рассмеялась я. – Попробовал?

– А куда деваться… – муж печально опустил голову. – Попробовал.

– И как?

– Г*вно как г*вно, – улыбнулся он. – А она сказала, что тогда не хочет г*вна.

Мне стало стыдно, и я погладила его по плечу:

– Извини, я не нарочно. Не представляешь, как оно. Хуже, чем пьяная, мозг сказал пока-пока и ушел гулять.

Я поднялась с дивана и отправилась на балкон.

– Пойду свежим воздухом подышу что ли.

Но подстава ожидала и там. На первом этаже жила соседка баба Маша, сколько я себя помню – она всегда была старушкой, но при этом с годами не менялась, оставаясь все такой же бойкой, деятельной и острой на язык.

Страстью бабы Маши были цветы, и к ее чести она действительно развела под окном великолепную клумбу, радующую глаз. Но было одно но…

Баба Маша была ярой поклонницей исключительно органических удобрений. И сейчас, в очередной раз, прямо под нашим балконом стояла жестяная бочка, с разведенным в ней свежим куриным пометом.

Я задохнулась и зажала пальцами нос: вокруг стоял резкий, ничем не убиваемый запах… его самого.

– Блиннн! – завопила я, влетая в комнату и плотно прикрывая балконную дверь. Затем злобно посмотрела на мужа: – Это ты виноват! Накаркал!

– Баба Маша опять г*вно развела? – сочувственно посмотрел на меня муж. – Знаю, к подъезду без противогаза подойти невозможно.

– Что за жизнь! – удрученно выговорила я. – Хочется любви, красоты, романтики! А кругом одно г*вно! А я не хочу г*вна, понимаешь?! Честное слово, убила бы кого-нибудь! Бои что ли какие-нибудь посмотреть, чтобы попустило…

– Вообще-то могу показать бои, – внимательно посмотрел на меня муж. – Не хотели говорить, но пока ты лежала на сохранении, старший участвовал в первом в жизни спарринге. Районные соревнования по тхэквондо. Я записал оба боя.

Я вздохнула. Бои я, конечно, люблю, но это же сыночек… Маленький, нежненький, сладенький…

– После родов посмотрю. Только скажи – он выиграл или проиграл?

– Один выиграл, второй продул. Но тот второй пацан был старше на года два. Итог – третье место, бронза.

– Умница! – обрадовалась я. – Для первого раза – отлично!

– Знаешь, – задумчиво проговорил муж. – Мы же со старшим полные тезки – и имя, и фамилия. Когда его на награждение вызывали, чуть сам не подорвался. И, кстати, у меня тоже в первый раз было третье место. Только боевое искусство другое.

– Сын весь в папу, – улыбнулась я. – А давай прогуляемся? Мне гинеколог рекомендовала ходьбу в умеренном темпе, не менее часа в день.

– Пойдем! – весело согласился муж. – Пива таки куплю. А то с твоим мороженым совсем забыл.

И мы отправились на прогулку по окрестностям: побродили по парку, посидели на скамейке у пруда, зашли в магазин. Но противные гормоны опять взялись за свое.

– Куда торопишься! – дергала я мужа за рукав. – Сбежать от меня хочешь?

Через некоторое время я толкала его в бок:

– Чего ползешь, как беременная улитка? Я сейчас тут с тобой засну!

Муж кривился, но молчал.

Неожиданно мы забрели в какой-то промышленный район: с одной стороны была дорога, с другой возвышалась пятиметровая бетонная стена с натянутой сверху колючей проволокой. За стеной были то ли склады, то ли производственные помещения.

– Куда ты меня притащил! – возмутилась я. – Это что – подходящий пейзаж для глаз беременной? Нам нужно на что-то красивое смотреть, а не на бетонную стену! Еще и облупленную!

– Слушай, я от твоих гормонов скоро и впрямь на стену полезу! – фыркнул муж и вырвал руку.

Потом посмотрел на стену и умолк. Постоял так пару минут, затем повернулся ко мне с загадочной улыбкой:

– А ведь это она, та самая.

– Кто та самая?! – разозлилась я, оглядываясь вокруг в поисках особ женского пола. – Где она? Сейчас получишь у меня ту самую!

– Стена та самая! – расхохотался муж. – Я ведь лазил уже на нее, помнишь? В двадцать с чем-то. Кое-кто меня развел на слабо, за поцелуй.

Я тоже посмотрела на стену и вспомнила.

– Вот это была романтика… – восторженно выдохнула я. – И ты такой – молодой, смелый, спортивный! Я, в тебя именно тогда, кажется, и влюбилась…

– А сейчас, значит, старый, ленивый и ни на что не способный? – фыркнул он, и прищурив глаза, посмотрел на стену уже по-другому, оценивающе.

– Э-э-э… – я резво подскочила к нему и ухватила за плечо. –  Пойдем домой, я что-то устала. И вообще – двадцать лет на то и двадцать лет, дури немеряно. В двадцать лет любой дурак полезет…

– Любой? – усмехнулся он. – На пятиметровую гладкую стену?! Да хоть в двадцать, хоть в восемнадцать. Без спецподготовки? Не смеши.

– Да, конечно, – покорно шептала я, стараясь увести его в сторону – ты у меня самый лучший, особенный, и никто с тобой никогда не сравнится.

– Само собой! – гордо заявил муж и сунул мне в руки пакет. – Романтики, говоришь, хочешь? С тебя поцелуй!

– М-м-может не надо? – попробовала я в последний раз, но встретилась с ним глазами и сдалась. – Ладно, поцелуй будет. Больше все равно ничего нельзя, доктор запретил.

– Блина! – рассмеялся он. – Точно, как в двадцать лет!

И буквально через несколько секунд уже был на вершине стены.

– Красавчик! – выдохнула я.

– Эх, сбросить бы десятку… – признался муж. – А лучше пятнашку.

– Лет?

– Килограммов! – рассмеялся он. – Дыхание сбилось. Работа-работой, а спортзал по мне плачет. Позорище.

И он легко спрыгнул со стены.

Конечно, я его поцеловала. Так, как и тогда.

– Наш папа – герой! – честно признала я. – Мы с дочкой обе обалдели, так что гормоны в норме. Я способна рассуждать логически! Девочки они всегда девочки – даже у мамы в животе нам нужна романтика!

– Романтика – это, конечно, хорошо, – смущенно признался муж. – Но сегодня для тебя еще бонусом эротика. Я шорты об колючку порвал. Да, не в форме. Стыдно.

И он развернулся, демонстрируя вырванный сзади здоровенный лоскут, и впрямь, открывающий соблазнительные виды.

– Это не эротика! – взвыла я. – Это натуральная порнография! Брендовые шорты, ешкин кот! И теперь их только на тряпку! Эх, столько денег коту под хвост!!

– За удовольствия нужно платить, – хмыкнул муж. Он вытащил из шорт футболку. Слава Богу, она оказалась достаточно длинной, чтобы прикрыть дырищу.

– Я знаю, что хорошая эротика – платный контент, но чтобы так дорого…Ладно, вообразим – что это эксклюзив!

– А почему вообразим? – обиделся он. – Что – в реале не?

– Долбанный гинеколог с его запретами… – прошипела я

Мы переглянулись и дружно рассмеялись.

Домой мы шли, держась за руки и хохоча во весь голос, как натуральные малолетки.

Однако у подъезда нас встретил непобедимый запах… его самого.

– Достала баба Маша! – простонала я. – Никакой жизни! Помнишь, мы ее как-то проучили по молодости? Столько лет она держалась. А теперь опять…

– Помню, – отвернулся муж. – Но это не проси. Противоправные действия и все такое. А я без пяти минут многодетный отец.

– Да что я, я просто так – воспоминания.

– Стой! – вдруг вспомнил он. – У нас хлеба нет! Иди, я забегу в магазин и догоню!

– Как нет! – удивилась я. – Булка твоего любимого ржаного…

– А я хочу батон. Гренок думаю пожарить.

– Ладно, как хочешь, – я побрела к подъезду. – Гренки так гренки.

Но не успела я переодеться в домашнее и принять душ, как раздался оглушительный грохот, за окном замелькали какие-то огоньки.

Я с испуга выскочила на балкон.

В цветнике бабы Маши бочка с этим самым стояла, накренившись. И субстанция вытекала из нее сквозь многочисленные дыры, как из решета.

Муж сидел на скамейке и с невозмутимым видом копался в телефоне. В руках у него был полиэтиленовый пакет с двумя батонами.

– Ироды!! – послышался вой бабы Маши. Кажется, именно так в одной из онлайн-игр воют баньши на болотах. – Только я подумала, что те бесовы малолетки выросли… А оно опять! Новых понаделали что ли?

Она выскочила из подъезда и с надеждой посмотрела на мужа:

– Вы не видели, куда они побежали?

Мужа она считала взрослым солидным мужчиной, приставала к нему с разговорами о политике и жаловалась на современную молодежь.

– Нет, – покачал головой он. – Я сам испугался, такой взрыв.

– Жалобу нужно писать! В полицию! – мстительно заявила соседка.

– Так не найдут никого, – вздохнул муж. – Прошлый раз ведь тоже не нашли.

– Толку с той полиции нет, – согласилась бабуля.

«Петарда? – прислала я мужу смс. – Как тогда?»

«Нет, эта бочка крепче, чем та. Петарда бы не взяла. Фейерверк – ракетница», – с невозмутимым видом набрал он.

«Жесть!!!»

«Ты же сказала, что не хочешь г*вна, – отписал он, вставляя целых три ржущих смайлика. – Беременным нельзя отказывать»

«Люблю!!!!!»

«Я тебе песню переслал, послушай».

Я включила проигрыватель.

Да, это она.

И то, что у меня – кареглазой шатенки два сына – голубоглазых блондина, оба – точные копии мужа, это – тоже она.

Она сильнее генетики и доминантных признаков.

А бабу Машу я просветила насчет современных органических удобрений. И экологично, и  без запаха… этого самого.

Всем желаю ее! А этого самого не надо.