Текст книги "Ману(СИ)"

Автор книги: Диана Гримм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

Она тактично постучалась и вошла в кабинет с позволения руководства. В полупустом тусклом помещении одинокий письменный стол с офисным креслом смотрелись, словно пятно. Высокий полноватый семидесятилетний Бенджамин Рассел с заметной лысиной на макушке и белоснежным пушком на затылке стоял у окна и, приоткрыв указательным пальцем жалюзи, прищурившись, смотрел на улицу.

– Сэр! – обратилась к нему девушка и уверенно прошла к столу.

Он перевел свои серые глаза на секретаршу и с победной улыбкой произнес:

– Я же говорил, что доживу до этого дня.

Она положила на стол недавний выпуск «Хроники Чикаго» и включила настольную лампу.

Дрожащими от волнения руками старик надел очки с толстыми линзами и приблизился к столу. На первой полосе в глаза бросилась крупная черно-белая фотография с громким заголовком статьи «Герои живут среди нас». На самом же снимке были запечатлены простые работники ресторана и отеля Хилтон со своей музой Лорэл Кэссиди в центре. Но пожилого следователя в отставке интересовал совершенно другой субъект. Позади всех в третьем ряду стоял Ману! Даже в столь нечетком газетном снимке можно с легкостью узнать это лицо.

Старик поднял газету и хрипло произнес:

– Вот ты и попался!

– Сэр, прикажете созывать консилиум? – поинтересовалась секретарша.

– Некогда, – пробурчал он, продолжая смотреть на фото Ману. – Мы не знаем, сколько уже прошло дней. Заказывай билеты, Хана. Мы летим в Чикаго! – заявил старик и швырнул газету на стол.

Глава 7. Начало

Бенджамин Рассел вместе со своими помощниками в лице секретарши Ханы и молодого стажера Рея сидели в черном джипе с тонированными стеклами неподалеку от уличного кафе и наблюдали за сидящими за своим столиком Лорэл и Мелиссой. Тридцатилетний зеленоглазый Рей держал в руках направленный микрофон с параболической тарелкой, а девушка с чересчур серьезным выражением лица работала на ноутбуке. ФБР и Интерпол никакой помощи этому подозрительному агентству никогда не оказывали, поэтому им приходилось собирать информацию собственными силами.

– Есть! – наконец выдохнула секретарша и повернула монитор к начальнику.

Ей удалось проникнуть в базу данных полиции Чикаго и из тысячи дел отыскать нужное.

Рассел напялил очки и стал разглядывать фото. На снимке был изображен смуглый мужчина лет сорока в лохмотьях с длинными слипшимися волосами и грязной бородой. Судя по табличке в его руках, он был задержан три недели назад.

– Это он! – уверенно заявил Рассел.

– Сэр, – Рей уставился на снимок, – это просто какой-то бомж.

– Хана, сравни, – тут же распорядился старик.

Девушка быстро открыла на рабочем столе необходимую папку и принялась за фотошоп. Она была мастером своего дела, и к работе относилась ответственно. Укоротила волосы задержанного, убрала усы и бороду и извлекла из другой папки ещё одно черно-белое старое фото. Потом снова показала их своему напарнику.

– Не может быть, – не веря глазам, произнес Рей.

На обоих снимках был запечатлен Ману!

– Ты ещё новичок, – сказал ему Рассел. – Проработаешь в отделе столько, сколько я, начнешь субъекты по нюху определять, – он закашлялся, достал из внутреннего кармана пиджака маленький ингалятор и вдохнул лекарство. Его мучила астма.

– Сэр, здесь написано, что он был задержан посреди ночи в городском парке, – зачитала Хана. – Вел себя странно, ничего не говорил, с трудом передвигался и боялся яркого света.

– Из какой же задницы он вылез? – засмеялся Рей.

– Заткнись и продолжай записывать разговор, – прошипел ему Рассел.

Хана с укором посмотрела на парня и продолжила читать:

– Как иностранное лицо, его должны были передать посольству, и во время переезда в другой полицейский участок, он сбежал.

– Как обычно, – недовольным тоном произнес следователь. – Жертвы есть?

– Нет, – ответила секретарша, – оба полицейских не помнят, что произошло. А дело тут же отправили на полку.

Рассел тяжело вздохнул и посмотрел в окно. Ни о чем не догадывающиеся Лорэл и Мелисса что-то бурно обсуждали, перебирали бумаги и иногда смеялись.

– Сэр! – оживленно обратился Рей и, вынув наушники, включил на приборе громкую связь. – Кажется это о нем! – объяснил он.

Рассел и Хана отвлеклись от своего разговора и стали слушать голоса девушек.

– Пригласила?! – удивленно воскликнула Мелисса.

– А что мне оставалось делать? – Лорэл зашуршала бумагами, складывая их в папку. – Он практически напросился.

– Представляю, как он будет умирать со скуки на этом корпоративе, – задумчиво произнесла толстушка, скривив лицо. – Ману на таком мероприятии. Он возненавидит нас после этой вечеринки.

– Будем надеяться, что всё пройдет на высоте. А сейчас пойдем сразим Хардвик новой статьей! – воодушевленно воскликнула Лорэл.

Рей отключил устройство и взглянул на своего начальника.

– Всё записал? – спросил Рассел, продолжая смотреть на то, как девушки уходят из кафе.

– Да, сэр, – ответил парень.

– Молодец! Учись, пока я жив. Хана, найди мне на этих журналисток всю подноготную.

– Есть, сэр, – ответила она и продолжила работу на ноутбуке.

Рей завел джип, и машина тронулась с места.

***

1655 год. Южная Индия. Деревня Читрараджпур

Этот вечерний закат Ману запомнил на всю свою мучительно долгую жизнь.

Толпа деревенских мужчин в белых одеяниях стояла у большого погребального костра на берегу реки. Ближе всех к бушующему пламени с сжатыми кулаками находился Ману. Его взгляд был полон решимости, ненависти и боли.

Девять дней, пока от нанесенных побоев медленно умирал Прабхакар, Ману оббивал пороги дворца местного султана и резиденции главы компании в этом регионе. Он не спал, не ел, не отдыхал. Он просто хотел, чтобы восторжествовала справедливость, и бессовестного капитана армии наказали по всей строгости. Но все его попытки оказались тщетными. Всё, чего он добился, это упразднение налога на год.

Деревня ликовала от радости.

Но Ману этого было мало.

Он требовал снятия британца с должности или его перевода в другой регион. А главнокомандующий лишь обещал сделать всё возможное, но на деле и пальцем не пошевелил.

Не выдержала смерти мужа и старуха-мать, скончавшись от горя через несколько часов.

В одночасье Ману потерял всё – семью, покой и веру.

«Раз человеческие законы над тобой не властны, подлый англичанин, я сам тебя накажу»! – уже решил Ману, смотря на языки пламени, пожирающие тела его родителей.

Поздним вечером, когда все жители деревни спрятались в своих домах, находясь в трауре после смерти старейшины, Ману дождался догорания костра и отправился в храм.

– Ну что, Йама, ты насытился? – со злостью произнес он, приблизившись к глиняному разукрашенному изображению бога. – А я нет, – добавил он. – Дорого тебе это золото?! – Ману выглядел как полоумный, его лицо осклабилось. – Так забери же его в свое царство! – он протянул руку к статуе и сорвал с неё перстень с ярким изумрудом.

Ману завернул украшение в кусок тряпки и передал деревенскому послу-подростку. Мальчишка понятия не имел, что именно находится в свертке, иначе ни за что на свете не решился бы так разозлить богов и осквернить храм. Ему было поручено передать его капитану армии и сообщить, что Ману ждет его ночью. И хотя мальчишка сразу догадался, что мужчина затеял что-то недоброе, он не мог отказать. Прабхакар всегда хорошо к нему относился, и в память о старейшине, он решился выполнить просьбу Ману.

Англичане не заставили себя долго ждать. В то время как вся деревня преспокойно спала, двадцать девять солдат прибыли к храму, на крыльце которого, свесив голову, сидел Ману. В руках он вертел кинжал. А приметив огни факелов, убрал его под рубаху.

– Да помогут мне боги, – прошептал он и поднялся на ноги.

Капитан остановил лошадь и с подозрением покосился на Ману.

– Чего ты хочешь, дикарь? – сразу задал он вопрос и сверкнул перстнем.

– Я согласен отдать вам золото храма! – решительно ответил Ману.

Солдаты зашептались, пораженные ответом индуса.

– С вас же вроде сняли налог?! – недоверчиво спросил англичанин. – Или хочешь, чтобы взамен я просил у тебя прощение? – ухмыльнулся он.

– Да, я хочу кое-что взамен, – ответил Ману. – Хочу, чтобы Вы раз и навсегда убрались с наших земель! – твердо заявил он.

Тогда британец спрыгнул с лошади и, приблизившись к мужчине, осветил его лицо огнем факела.

– А что будет с тобой, когда наутро твои соплеменники заметят пропажу? – поинтересовался он, прищурившись.

– Ничего не будет! Мне дано право стать следующим старейшиной! – Ману старался держать тон голоса уверенно и твердо, чтобы не сорваться раньше задуманного времени.

Англичанин повернулся к своим солдатам и задумчиво погладил усы. Жажда обладать таким богатством, которое обеспечит его беззаботную жизнь, превзошла здравый смысл. Он махнул своим людям и приказал доставать сумки.

Обезумевшие от радости солдаты попрыгали с лошадей и решительно направились в храм.

– Ты идешь с нами, – бросил он Ману. И тот нисколько не сопротивлялся.

Когда все двадцать девять ненасытных британцев вбежали в святилище, Ману зашел следом и запер дверь на тяжелый засов.

Визжащие и прыгающие солдаты вели себя как дети, не веря своему счастью. Нагребая мешковатые сумки драгоценностями, они даже не заметили, как Ману неторопливо обошел храм по кругу и поджег заранее приготовленную у стен солому. И только, когда начали закашливаться от быстро распространяющегося дыма, обратили внимание на индуса.

Ману стоял в дверях с кинжалом в руке и исподлобья смотрел на англичан зловещим холодным взглядом, а стены храма уже пылали огнем.

– Ах ты чертов ублюдок! – заорал главнокомандующий, закашливаясь. – А ну! Немедленно открой дверь, – он поднял к носу локоть, чтобы можно было дышать, и стал судорожно тянуться за своим штыком.

Несколько солдат метнулись в сторону двери, но когда приблизились к Ману, пол перед ними вспыхнул огненным столбом. Они ринулись назад в поисках другого выхода.

В храме началась паника.

Сквозь дым ничего невозможно было разглядеть, а жар обжигал тела людей. Они кричали, звали на помощь, но никто не мог услышать их голосов, кроме оставленных на улице лошадей, которые, почуяв пожар, испуганно бросились наутек.

На подкошенных ногах, закашливаясь взахлеб, англичанин подошел к Ману, с которым его разделяли огненные языки, и прошипел:

– Тебя казнят!

– Не будь так самонадеян! – злобно рассмеялся Ману. – Не достанется такого удовольствия вашему брату! Не выйду я отсюда живым! НО И ТЫ ТОЖЕ! – прорычал он и решительно взмахнул кинжалом.

Глаза британца широко распахнулись от ужаса. На лице Ману проскользнула леденящая душу усмешка. А через секунду он без промедления вогнал острие в свою грудь.

Ману не почувствовал боли, наоборот его тело ликовало от чувства отмщения. Сквозь звон в ушах он продолжал с наслаждением слушать крики обреченных на гибель англичан и медленно опускался на колени.

Капитан шагнул назад, осознавая, что индус обвел его вокруг пальца и отправил в братскую могилу. Шок, замешательство и страх захватили его разум. Он растерянно смотрел по сторонам, наблюдая за задыхающимися солдатами, не способными выбраться из огненного заточения. В его глазах начало темнеть, а организму катастрофически не хватало воздуха. Сдавив руками грудь, он упал замертво.

Увидев его смерть, Ману закрыл глаза и облегченно выдохнул.

– Мама, отец, – прошептал он, и по щеке прокатилась слеза, – я иду к вам.

Ему становилось тяжело дышать, к горлу подкатился сладковатый кровяной ком, а по груди прошел обжигающий жар.

Крики постепенно отдалялись, тело тяжелело. Ману больше не мог шевелиться. Он лишь боролся с покидающей его силой. Дыхание становилось реже, кровь в жилах уже не пульсировала, а сердце медленно затихало.

Ману открыл глаза и сделал последний вдох. Перед ним сгустилась кромешная тьма. Блики больше не прорезались сквозь неё. Ману почувствовал небывалую легкость, словно раскачался в гамаке, и успел осознать, что умер.

На тот момент, когда спящие жители деревни заприметили горящий храм и кинулись тушить пожар, задохнулся последний солдат. Ману выполнил задуманное, и был уверен, что его душевной боли наступил конец.

***

2015 год. США. Штат Иллинойс. Чикаго

Бенджамин Рассел, Хана и Рей находились в номере отеля, где разложили кучу фотографий, газетных вырезок и другой макулатуры, тщательно изучая дело Ману, которое пожилой следователь вел уже долгих сорок восемь лет.

– Лорэл Кэссиди, – Хана глотнула кофе и принялась читать составленную за полдня биографию. – После окончания журфака работала специалистом по PR, а в газете «Хроники Чикаго» всего год. Ведет свой блог. Имеет внебрачную дочь Меган. Девочка учится в частной школе для особо одаренных детей, где регулярно посещает психолога из-за расстройств сна. Живут с подругой и по совместительству коллегой Мелиссой Паркер на съемной квартире. Родители Эван и Глория Кэссиди, в девичестве Грин...

– Англичанка? – произнес Рассел, не дослушав секретаршу.

– Наполовину, – ответила Хана.

– Он, так или иначе, имеет отношения к англичанам, – задумчиво добавил он.

– Я могу продолжать? – Хана вздернула брови. – Эван Кэссиди профессор в Иллинойском университете. Глория Кэссиди преподаватель истории в том же учебном заведении. Отношения с дочерью натянуты, можно сказать, что они вообще не общаются. Никто ни за что не привлекался. Никакими исторически важными вещами и артефактами не владеют. Вполне рядовые американцы, – произнесла она и взглянула на шефа.

– Что же тогда нашему субъекту нужно от нее? – Рассел уставился на фото Ману.

– Может он просто веселится? – предположил Рей, уплетая картошку фри.

– Поверь мне, сынок, он всегда веселится, – ответил ему старик.

– Почему не опросить персонал Хилтона? – пожав плечами, спросил парень.

– Он же не настолько дурак, – бросил ему следователь. – Я больше, чем уверен, что он уже на следующий день после выхода статьи дал дёру из того ресторана.

– Сэр, – обратилась к нему девушка, – может, стоит подключить Интерпол? Он ведь и у них в розыске.

– Двенадцать лет, – произнес Рассел. – А я охочусь на него всю жизнь! Не нужны они нам, только мешать будут. К тому же, субъект так открыто мелькает на страницах газет, что они скоро сами выйдут на него, – он поднес к губам чашку с противным травяным чаем, назначенным врачом, и, поморщившись, глотнул немного.

Рей догрыз свою картошку и распаковал бургер. Его вообще мало волновала работа. Он был племянником одного из бывших коллег Рассела, вот и приткнулся на работу в агентство. Но парень не боялся необъяснимого и сверхъестественного, и это было большим плюсом. В такой работе бесстрашие – главная черта, которой должен обладать агент.

– Прикольно же никогда не стареть, – неожиданно выдал он, откусывая бутерброд.

– А еще прикольней остаться без работы, – сказал ему Рассел, продолжая изучать документы. – Хотя всегда есть вариант заключить сделку с дьяволом, – добавил он и тяжело вздохнул.

– И стать призрачным гонщиком, – просмеялся Рей, но тут же встретился с суровым взглядом следователя и сунул в рот бургер.

– Ты напоминаешь мне его, – пробурчал он и передернулся всем телом. – Такой же клоун. Аж противно.

Хана внезапно задумчиво нахмурилась и произнесла:

– Сэр, я тоже человек новенький, и не имею тех навыков, что есть у Вас...

– Да говори уже без прелюдий, – проворчал старик.

– Что, если Рея отправить на эту вечеринку? – предложила она. – Следить на расстоянии – тоже вариант, но не настолько надежный, как находиться непосредственно рядом с субъектом. Тем более, взгляните на него. Кто решит, что он агент? Он же похож на раздолбая.

– Эй! – с обидой воскликнул парень. – Я ещё не умер, чтобы обо мне в третьем лице говорить!

– Неплохо, Хана, – похвалил ее Рассел. – Придумай какую-нибудь историю для него, – сразу дал он указание. – А я пойду спать. Устал очень.

***

1655 год. Южная Индия. Деревня Читрараджпур

Далекий перезвон множества колокольчиков донесся до слуха Ману.

Он приоткрыл глаза, но ничего не смог разглядеть. Перед ним расплывалась разноцветная пелена, играя своими красками. Красный, желтый, синий. Ману несколько раз моргнул и почувствовал легкое головокружение. Он приподнял голову, пытаясь сфокусировать зрение на каком-то определенном цвете.

Вскоре он стал понимать, что слышит не звон. Это женский голос зовет его.

– Выпей это, – ясно произнесла какая-то девушка, протягивая перед Ману золотой кувшин с непонятной жидкостью.

В его горле так пересохло, что он жадно глотнул снадобья и почувствовал резкий прилив сил. Зрение стало возвращаться.

Первым он увидел кинжал, лежащий рядом.

Воспоминания последней ночи внезапным потоком поглотили его. Он занервничал, ничего не понимая. Лихорадочно задрал рубашку и заметил на груди небольшой свежий шрам. Значит, это был не сон!

Ману перевел растерянный взгляд на девушку, стоящую рядом, и обомлел от ее неземной красоты и сияющей кожи.

– Ты кто? – хрипло спросил он, приподнявшись на локти.

– Мохини, – ответила она нечеловеческим, но приятным слуху, голосом.

– Что ты дала мне выпить? – немедля задал он следующий вопрос.

– Амриту.

Ману откинулся назад и рассмеялся. Он не мог поверить в происходящее.

– Я умер? – сквозь смех проговорил он. – Это конец?!

– Нет, – спокойно ответила она. – Это только начало!..

Глава 8. Огненная колесница

Большой светлый холл редакции был переполнен именитыми гостями. На вечеринку прибыли бизнесмены, представители администрации города, владельцы крупных компаний, известные музыканты и другие лица, о которых так любила писать Жаклин. Сама же девушка с криводушным удовольствием встречала каждого своего «героя», с гордыней представляя их своим менее удачливым коллегам.

– Ты только посмотри на нее, – прошипела Мелисса в пышном бирюзовом платье под цвет глаз, испепеляя Жаклин своим взором. Они с Лорэл стояли в стороне от остальных и тихонько попивали кисло-сладкое шампанское. – Она бы еще короче платье надела. И грудь вот-вот вывалится. Не корреспондент, а порнозвезда!

Лорэл молча ухмыльнулась и сделала глоток. В отличие от пошлого наряда Жаклин, на девушке было приличное черное платье на тонких лямках. Обтягивающий верх которого украшали паетки, а расклешенный низ до колена переливался лайкрой. Прическа тоже не особо её заботила. Она просто слегка накрутила свои локоны. Жаклин же расстаралась на славу, потратив не один час в салоне красоты на свой французский пучок.

Появившуюся в холле Хардвик приветствовали громкими аплодисментами и цветами, словно это был её день рождения.

Элегантная хозяйка фуршета прошла до широкой лестницы и приподнялась на пару ступенек, отдав необъятные букеты официанту и взяв фужер с шампанским.

– Рада вас всех видеть! – торжественно заявила она с широкой улыбкой. – Сегодня исполняется ровно год, как я приступила к обязанностям директора, и хочу с гордостью отметить, что за это время произошло немало положительных изменений! Потому что мы работаем по главному принципу – общительность и обаяние! Это и есть залог успеха любого журналиста! Давайте поднимем бокалы и выпьем за то, чтобы удача и дальше сопутствовала нам!

Гости поддержали тост Хардвик и продолжили выпивать, сплетничать и знакомиться. Какой-то музыкант занял место за роялем и заиграл скучную мелодию, нагоняющую тоску.

– Ну что за Лунная Соната, – пробурчала Мелисса. – Сразу вспоминаются похороны любимой кошки, когда мне было двенадцать.

– А Жаклин, кажется, весело, – произнесла Лорэл, бросая на нее мимолетные косые взгляды. – Даже успевает делать селфи.

– Опять засорит чат своими фотками.

– Только не говори, что ты подписана на нее, – Лорэл уставилась на подругу.

– Нет, конечно! Так, – она пожала плечами, – захожу иногда из любопытства посмотреть, что новенького у этой гадины.

– Знаю я твои «иногда», – засмеялась девушка и взглянула на большие настенные часы, которые показывали половину девятого.

Ману опаздывал, и Лорэл начинала нервничать. Она так тяжело перенесла эти два дня разлуки, что никак не могла дождаться его появления.

– Глянь, какой красавчик рядом с Хардвик, – со смущением произнесла Мелисса. – Я его раньше не видела. О, Боже! Он смотрит на меня, – толстушка тут же отвела взгляд в сторону и слегка покраснела.

Это был Рей. Он уже посвятил директрису в свою вымышленную историю и преспокойно ждал прибытия субъекта, время от времени поглядывая на подруг-журналисток.

Лорэл не успела ничего ответить Мелиссе, потому что парадные двери холла распахнулись, и на пороге показался Ману. Взоры почти половины гостей тут же были устремлены в сторону новоприбывшего.

– Обалдеть! – проговорила Мелисса, открыв рот от удивления.

Ману не подвел Лорэл. Он пришел в костюме, причем далеко не в дешевом. Белая рубашка, бабочка, лакированные туфли, дорогие часы, аккуратно зачесанные назад волосы и букет ярко-красных роз в руке. Всё как полагается! Он выглядел очень солидно, а серьезное выражение лица придавало брутальности.

Женская половина сразу начала строить глазки привлекательному незнакомцу и мечтательно вздыхать, а мужчины стали перешептываться, пытаясь друг у друга выведать, кто это такой.

Наконец Ману сделал первый шаг и авторитетно направился вглубь зала. Он уверенно смотрел перед собой, держал прямую осанку и расправленные плечи, делал большие, но медленные шаги, словно прохаживался по подиуму, чем привлекал ещё больше внимания. Глядя на него, некоторые сутулящиеся мужчины сразу стали вытягивать шеи и выпучивать грудь, а кто-то наоборот втягивать животы.

У Ману было хорошо развито боковое зрение. Он замечал, с какой черной завистью его встречают их взгляды. И на его лице проскальзывала безмолвная усмешка.

– Кто он? – вздохнула Жаклин, прищурив глазки, когда он прошел мимо нее, оставив за собой шлейф приятной туалетной воды.

Ману смело приблизился к Хардвик и с фееричной улыбкой произнес:

– Поздравляю, мисс, – и протянул вперед руку.

Женщина едва не упала в обморок. Она даже дышать перестала, с трудом веря в то, что на ее праздник пришел столь привлекательный незнакомец. Хардвик подала ему свою ручку, которую он тут же галантно поцеловал и преподнес цветы. И всё это на глазах у всех гостей!

– Это точно Ману? – поразилась Мелисса и отхлебнула шампанского. А ладони Лорэл вспотели и задрожали от сладостного волнения.

Ману учтиво подставил Хардвик свой локоть, и она приняла приглашение. Потом он направился к подругам. Только тогда гости стали постепенно возвращаться к своим разговорам.

– Прошу прощение за опоздание, мисс, – первым делом сказал он, когда поравнялся с Лорэл, и пронзительно взглянул на нее.

– Нет проблем, – всё, что она смогла проговорить.

– Так это твой гость? – сразу спросила Хардвик. – Лорэл, ты не говорила, что у тебя такой соблазнительный друг, – улыбнулась она.

– Да я и сама не знала, – вымолвила девушка мысли вслух, но тут же получила щип от Мелиссы и встряхнула головой. – Извините. Это Ману, – как-то неубедительно и потерянно представила она.

– Тот самый? – Хардвик с любопытством посмотрела на мужчину. – Который отказался от пары строчек о себе? – пояснила она свою осведомленность. – На фото ты выглядел иначе. Рада, что мы познакомились. Ладно, вы пока пообщайтесь, а я цветы в воду поставлю и уделю пару минут заместителю губернатора, – вполголоса добавила она и, отпустив Ману, направилась назад.

Хардвик не хотела, чтобы на следующий день вся элита города говорила о том, что она целый вечер ворковала с официантом.

– Потрясающе выглядите, – Ману сделал лестный комплимент своим подругам.

– Спасибо! – ответила Мелисса. – Но рядом с тобой мы сегодня мыши.

Лорэл глотнула игристого напитка, чтобы набраться храбрости и, наконец, отойти от шока и начать нормально говорить.

– Честно, я не знала, чего ожидать, – внезапно призналась она. – На роликах ты ввалишься в здание, на коне въедешь или салютами будешь сопровождать свой приход.

– Прошу прощения, если разочаровал, – подшутил он и перехватил бокал для себя у проходящего официанта. – В следующий раз постараюсь оправдать Ваши ожидания.

Впервые за этот год Жаклин осмелилась подойти к своим бывшим подругам. Ей не терпелось перетянуть красавца, потому что привыкла быть в центре внимания. И не могла упустить шанса пофлиртовать с мужчиной, отличившимся самым эффектным появлением.

– Жаклин Ривьера, – игриво представилась она.

Ману смерил ее оценивающим взглядом, которым дал явно понять, что общество девушки ему неприятно, но из уважения ответил:

– Ману.

– Так это Вы тот официант?! – сразу довольно громко выдала она, вспомнив истории о ресторане Хилтона, и тем самым привлекла внимание многих гостей.

Мелисса и Лорэл переглянулись. Им было стыдно за то, что Жаклин по своей подлой натуре привыкшая возвышать себя и надсмехаться над другими, так унижает их друга. Ману задумчиво улыбнулся и, не растерявшись, ответил:

– А Вы лучший корреспондент газеты? Ой, извините! – уже громче добавил он и одним шагом вплотную приблизился к девушке. – Бывший лучший корреспондент! – сквозь зубы процедил он, с презрением покосившись на брюнетку.

Таким Лорэл его ещё не видела. Жаклин удалось вывести Ману из себя одной фразой. Шокированная поступком парня Ривьера с испугом уставилась на него и шагнула назад. Она не знала, что ответить. Со всех сторон стали доноситься тихие усмешки и перешептывания. А кто-то даже успел запечатлеть случившееся на камеру. На глаза девушки навернулись слезы, и она поторопилась раствориться в толпе.

– Так ей и надо, – ухмыльнулась Мелисса.

– Ману, ты в порядке? – обеспокоенно спросила Лорэл.

Он повернулся к ней и улыбнулся:

– В полном, – после сделал глоток шампанского и сморщился. – Ну и дрянь.

– Это верно, – поддержала его Мелисса, поглядывая на Рея. – И вечеринка отстой. О, нет! – взволнованно воскликнула она. – Он идет сюда!

Парень в сопровождении Хардвик приблизился к троице, и женщина сразу стала представлять его.

– Познакомьтесь, Рей Кирк, – сказала она. – Корреспондент из «Нью-Йорк Таймс».

– Случайно оказался в Чикаго, – продолжил парень, – и решил заглянуть к вам на огонек.

– Лорэл Кэссиди. Очень приятно, – представилась девушка. – А это Мелисса Паркер, – добавила она, понимая, что подруга окончательно растерялась.

Рей заметил смущение толстушки, но счел ее довольно хорошенькой и порадовал улыбкой. А потом перевел взгляд на субъект.

Рассел много рассказывал о нем. И оказался прав, говоря, что Ману любит привлекать к себе внимание и играть с людьми. Но вот так лицом к лицу Рею удалось встретиться с ним впервые.

– Ману, – как-то сухо ответил мужчина, подозрительно посмотрев на парня и протянув вперед руку.

Рей без промедления пожал руку и уверенно кивнул. Он не трепетал перед сущностями. За это Рассел его и ценил.

– Вы надолго в городе? – поинтересовалась Лорэл, чтобы поддержать беседу.

– Недели на три, – ответил он.

Ману уставился на играющие в бокале пузырьки, мысленно заподозрив: «Какое совпадение». А голос невидимой Мохини уже предупреждал об угрозе со стороны парня.

С Реем началось активное знакомство. Лорэл и Хардвик заваливали его вопросами о жизни в Нью-Йорке, и вскоре в разговор включилась Мелисса, с которой у Рея практически завязался диалог без третьих лиц. Они даже стали медленно отдаляться от остальных, потому что, как выяснилось, у них много общего, особенно предпочтения в еде.

Через час никому ненужных знакомств Ману не выдержал и задал наболевший вопрос Хардвик.

– Мисс, Вам действительно всё это нравится? Неужели Вам не кажется, что это напрасная трата времени. Не настолько долгая отведена человеку жизнь, чтобы вот так раскидываться ценными часами, – он поморщился и окинул гостей унылым взглядом.

– Ты по-философски рассуждаешь, – заметила Хардвик. – Но на деловых фуршетах всегда царит такая атмосфера. Если я устрою вечеринку с ди-джеем и попойкой пива вверх ногами, то завтра с позором вылечу из этой газеты!

– Можно же устроить это и в другом месте? – лукаво предложил Ману.

Хардвик окинула его хитрым взглядом и вполголоса произнесла:

– На парковке белый Лифан Лотто, – она протянула мужчине ключи. – Подгони его к парадному. И, кстати, меня зовут Сара.

Ману понял намек и зашагал к выходу, подхватив Лорэл за руку.

– Куда мы?! – растерянно спросила она.

– На настоящую вечеринку, – ответил Ману.

Через пять минут семиместный минивэн уже мчался по дороге. Хардвик не забыла и про Мелиссу с Реем, которые весь путь «мурлыкали» как кошки. Лорэл же не сводила ревнивого взгляда с Ману, не прекращающего мило общаться с начальницей. Он веселил её, забавлял своими шутками, что ещё больше раздражало девушку. То, что Хардвик положила глаз на парня, было ясно, как день. Но Лорэл боялась, что она тоже понравилась Ману.

«Я же вроде никогда не была самовлюбленной собственницей! – думала Лорэл. – Но почему меня так бесит их общение? Называет её по имени, словно они сто лет знакомы. А я по-прежнему мисс! Глаза бы мои не видели этого кошмара!»

Ману припарковал машину во дворе доселе неизвестного девушкам ночного заведения. Широкое двухэтажное здание с зеркальными стенами почти сотрясалось от громкой музыки.

На улице было полно молодежи. Кто-то курил, кто-то просто вышел подышать, а некоторые были пьяны в стельку.

Ничем не примечательный ночной клуб с бесплатным входом и громкой вывеской "Bombay Dreams", словно песня известного музыканта, не внушали доверия. Вышедшая из минивэна компания сомнительно посмотрела на распахнутые парадные двери и перевела вопросительные взгляды на улыбающегося Ману.

– Доверьтесь мне! – убедительно заявил он. – И я покажу вам, как нужно отдыхать! – он подмигнул друзьям и направился к входу, попутно снимая пиджак и развязывая давящую бабочку.

Они вошли в огромное задымленное кальянами и переполненное отдыхающими людьми заведение, где перед взором возникли полуголые тела девушек, двигающихся в ритме восточной музыки, громко разговаривающие и смеющиеся мужчины, много подозрительной выпивки и, конечно же, целующиеся на каждом шагу парочки. Правда, в отличие от других ночных клубов, в которых им довелось побывать, представителей секс-меньшинств здесь не было, что несомненно радовало.

Ману уверенно двигался в сторону лестницы, ведущей на балкон над основным залом, успевая делать заказ пойманной в объятия официантке. Лорэл не сводила глаз с того, как крепко он прижимал к себе девушку, держа ее одной рукой за обнаженную тонкую талию.

Ману открылся с новой стороны. Он ловелас! По крайней мере, так решила Лорэл.

– Круто! – с восхищением согласился Рей, пялясь по сторонам.

Но Мелисса чувствовала себя неловко и буквально вцепилась в руку парня. Хотя он был не против.

Под оживленные звуки музыки они поднялись на балкон и заняли столик с мягкими кожаными диванами. Хардвик придвинулась поближе к Ману, едва ли не повиснув на его шее.