Текст книги "Шепот бессмертных (СИ)"
Автор книги: Диана Гамова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)
– Наха-а-а-ал! – блондинка опять накинулась, только уже в человеческом облике, на моё бедное тельце. – Ты меня ещё лапать будешь?! После всего?!
Не выдержав, я расхохотался, рухнул на диван, так и не отпустив девушку. Таня ещё пару раз стукнула меня кулаком в грудь, от чего я развеселился ещё больше. Девушка недоумённо спросила.
– Ты чего радуешься? Я тебя, вроде как, колочу. – Она смерила меня скептическим взглядом. – Мазохистом заделался?
Отсмеявшись, я притянул её к себе, поцеловал.
– Если я стану мазохистом, ты будешь моей садисткой?
– Вот ещё! – фыркнула Таня, затем добавила обеспокоенно. – Дим, с тобой точно что-то не так…
В отличие от неё, я не хотел быть серьёзным. Сейчас, по крайней мере. Ну, как можно рассуждать трезво, когда на руках прекрасная обнажённая женщина? Пусть я колдун, но всё-таки человек. И ничто человеческое мне не чуждо. Тане, впрочем, тоже.
– Димка-Димка! – Вздохнула очаровательная оборотн ица, заворачиваясь в одеяло по самый подбородок. – Что с тобой делать, ума не приложу!
– Поцелуй, – сонно пробормотал я.
Получив выпрошенное удовольствие, я снова откинулся на подушку. Блаженство и покой! Вечно б так. Танюшка устроилась у меня под боком, уткнувшись лбом в моё плечо.
За окном стемнело. Ночь подобралась совершенно незамеченной. Тане хорошо. Она оборотень с кошачьим зрением. Ей свет не нужен. Мне посложнее. Без заклинания или хотя бы люстры не обойдусь. Но свет включать не хотелось, а к магии прибегать лень. Вот мы и переговаривались в полутьме.
– Танюш, – вспомнил я. – Как прошла твоя встреча с Мирой?
Молодая колдунья засмеялась:
– Представь себе, весело!
– Подробнее, пожалуйста!
– Ишь, какой. Ещё командует! – меня куснули за ухо. Вероятно, в воспитательных целях.
– Не буду… сегодня… больше, – пообещал я, тщетно пытаясь освободить ухо.
– Хмм, так и быть! – меня отпустили.
Чуть поёрзав, устраиваясь поудобнее на моём плече, Таня добавила:
– Вот трезвое мнение об этой особе с небольшими рожками. Она: раз – эгоистичная, два – скрытная, три – лицемерная натура. И, что самое отвратительное, у меня возникло чувство, будто она читала мои ощущения, как книгу. Реагировала даже на невысказанные эмоции.
– Ничего удивительного. Мира – эмпат. Твои эмоции она ощущала, как свои.
– Раньше сказать не мог?
– Я говорил, что в Круге есть эмпат.
– Да, только я думала, что это Грег.
– Почему? – женская логика всегда ставила меня в тупик. – Разве я говорил, что Грег эмпат?
– Нет, ты сказал, что он целитель. А как целитель может без эмпатии?
– Не знаю. Я не целитель.
– Вот и хорошо. Не люблю целителей. Слишком они… – Таня недовольно засопела, – мягкие.
– А колдуны? – я улыбнулся.
– Не набивайся на лесть, Димка! – меня шутливо пнули коленкой. – Кстати, Грег тоже колдун, если вдуматься. Как и я, как и Мира.
– В общем, да, – я согласно вздохнул. – Всё зависит от направленности и дара. Грег колдун, но дар у него – исцелять. Ты и Мира – колдуньи с даром обортничества.
– И какой дар или направленность у тебя? – вкрадчиво поинтересовалась Таня.
– Хм, меня учил Клод, – я задумался, окунаясь мыслями в прошлое. – Он связал себя с ритуальной магией. По идее, я тоже должен стать ритуальным магом. Но мне так не хочется возиться со всякими инструментами, заклинаниями… – Я осёкся.
В памяти всплыли подробности недавнего ритуала по призыву. Ни один колдун на свете на голом намеренье не сможет призвать ангела. Ритуальному магу стоит собрать нужные ингредиенты, подобрать правильные формулы, вникнуть в суть заклинания и объединить всё это со своей силой. Вуаля! Ангел на блюдечке! Ну, хорошо, не на блюдечке, а в круге. Результат, всё равно, достигнут.
– Разве колдовство и ритуалика не одно и то же? – отвлекла меня от мыслей Татьяна.
– Не совсем, – чуть погодя, ответил я. – Колдовство – это любое твоё действо, твоя воля, которую ты выплёскиваешь в мир, и мир меняется. В ритуальной магии тебе обязательнопридётся точно выполнять созданные до тебя ритуалы, вызубрить заклинания и формулы. Без них ты ничегоне сумеешь. Это и есть отличие.
– Почти, как в кулинарии. Не добавишь сахар, и пирог превратится в запеканку.
– Замечательное сравнение! Не так произнесёшь заклинание, и сама обернёшься кучкой пепла.
– Даже так?
– Если взять некоторые ритуалы… то это самое хорошее, что может случиться с магом.
Я не преувеличивал. Всего лишь рассказывал то, что слышал от Клода. Ему я верил. Он в ритуалике не один десяток лет.
– То есть, ты не определился, куда тебя тянет. – Подытожила молодая колдунья.
Усмехнувшись, я погладил её пальцы, лежащие на моей груди.
– Занимайся, чем хочешь. Только не становись целителем. Это очень скучно! – девушка чмокнула меня в плечо.
– Договорились!
– Дим, я всё же хотела узнать кое-что, – снова потеребила меня Таня.
– Слушаю, – я скосил на неё взгляд.
В свете улицы, пробивавшемся через окно, глаза Татьяны посвёркивали желтизной. Мистическое зрелище!
– Мира тоже оборотень. Ещё она эмпат. А есть ли у меня скрытые…гм, таланты?
Я так и не смог прочесть по её лицу, она смущается, обижается, завидует или боится.
– Думаешь, ты бездарна и кроме оборотнических способностей в тебе ничего нет? – уточнил я, весело вглядываясь в её белое лицо.
– Ну-у, нет…
– Не волнуйся! – не удержавшись, я поцеловал её. – Каждая колдунья делает себя сама. Если есть способности, они обязательно проявятся. Тебе нужно запастись терпением.
– Блин! – отозвалась девушка. – Как же ты похож на Ксанку! Она тоже твердила о терпении.
Отвернувшись, я поморщился. Каждый раз, как Таня произносит имя своей подруги, моя шея начинает болеть, а руки так и чешутся придушить эту чертову ангелицу!
– Тань, – я не выдержал. – Вот о ком, о ком, но о Роксане я с тобой в постели говорить не намерен! Пойми, она – земной ангел. То есть, враг! Если вы с ней встретитесь, она тебя попытается… – некстати выплыли воспоминания об ангеле-мальчишке в подвале у Клода, – …убить. Вы по разные стороны баррикад. Так яснее?
– С чего ты взял?! – она тоже вспылила. – Ксанка была моей подругой с самого детства. Ты даже не догадываешься, что нас связывает! Я никогда на неё не подниму руку! И она на меня – тоже! Да, у нас много противоречий! Мы могли ругаться, а потом не общаться месяц, но всегда мирились. Пойми, она мне как сестра! Вообще, вся эта война колдунов с ангелами выеденного яйца не стоит!
– Из-за твоей «как сестры» Грег мою шею заново склеивал.
– Это из-за других бессмертных! Они её настроили против тебя.
– Так что им мешает настроить её против тебя? – вкрадчиво прошипел я.
– Нет! – решительно ответила Таня. – Я верю Ксанке. А она верит мне!.. – уже тише девушка прошептала, – надеюсь, что верит.
Вздохнув, я приобнял её за плечи. Глупая-глупая девочка. Ничего не понимает. Как ей объяснить, что мир, в котором она жила, рухнул, развалился на части? Его не восстановить, не собрать по крупинкам. Даже если Татьяну и Роксану связывала крепкая дружба, это в прошлом. Появись Таня среди ангелов, те попытаются отнять её силу (спасибо Клоду, теперь это невозможно!). А если среди нас, в Круге, объявится Роксана…
Хоть бы объявилась!
Я непроизвольно растянул губы в плотоядной ухмылке…
Вот прямое доказательство, что мы ангелам не товарищи. Пусть попробуют с тамбовскими волками. Шансов побольше будет.
Пока я размышлял о тонкостях взаимоотношений бессмертных и колдунов, Танюшка заснула. Благо, не на моём плече. Женщины считают это романтичным. На самом же деле после такой вот «романтичной ночки» плечо отваливается два дня.
Стараясь не разбудить красавицу, я аккуратно выполз на кухню. Хотелось есть.
В холодильнике только полуфабрикаты на крайний случай. Конечно, последнее время Таня не готовит. Я приглашал её в кафе и ресторанчики. Что ж, крайний случай наступил.
Достав их морозилки пару блинчиков с печенью, я сунул их в микроволновку. Полезнее всё же на сковородке или колдовством. Но мне лень. Что-то последнее время я совсем ленюсь. Не дело… Вот завтраи исправлюсь!
Выждав положенные две минуты сорок секунд, я достал горячие блинчики и приступил к трапезе. Пусть говорят, что перекусы в два часа ночи вредны для здоровья; зато очень полезны для настроения. Дурные мысли как ветром сдуло. Или это результат совсем других действий? Я облизнулся от удовольствия. Будь рядом Таня, и услышь она мои мысли, я получил бы тычок под рёбра за пошлость. А что делать? Натура у неё такая.
Неожиданно я услышал сигнал своего мобильника. Вот свинство! Сейчас Таня проснётся. И кому приспичило звонить в полтретьего ночи?!
Благо, телефон остался в кармане моего пальто. Татьяна вряд ли его слышала.
– Чего надо? – рявкнул я в трубку, даже не удосужившись глянуть, кто звонит. И пожалел об этом.
– Мальчик мой, не дело так рычать на учителя, – голос Клода был суховат и чуть резок. – Прости, если разбудил.
Извинялся он только ради приличия. Никакого сожаления в голосе. Оно и понятно.
Обругав себя, я ответил:
– Прости, учитель. Я не посмотрел, что это ты… Что-то случилось?
– Кое-что, – ответил француз. – К пяти часам жду вас с Таней у здания театра. Не опаздывайте.
Прежде, чем я успел что-либо ответить, Клод отключился.
К пяти часам? То есть, к пяти утра??? Вот это распоряжение! Я сунул мобильник обратно в карман пальто. Клод велел прибыть самим. Об инструментах он и словом не обмолвился. Значит, никаких ритуальных действий не предвидится. Но время для светской беседы какое-то неподходящее. Впрочем, если бы Клод хотел нас увидеть вечером, он бы так и сказал «к семнадцати часам». И почему у театра?
Любит наш глава ставить членов Круга в тупик.
Ничего не поделаешь. Вернувшись на кухню, я сунул тарелку в раковину. Мыть лень, а завтраещё не наступило.
Мы с Таней сидели в машине недалеко от главного входа в театр. Девушка сонно озиралась по сторонам, выискивая в темноте знакомые лица или машины. Я просто откинулся на сиденье, наблюдая за тем, как падают редкие снежинки. Их танец под светом фонаря на фасаде театра завораживал. И пусть я не люблю зиму, в снеге есть что-то такое… особое, колдовское.
Из всех приборов в машине я оставил включенным только климат-контроль. Холод не любили ни я, ни моя кошка.
На часах без пяти пять. Пора бы кому-то и объявиться. Хотя, Клод приходит всегда во время. Если сказал, в пять, то ни минутой раньше, ни минутой позже.
Зазвонил телефон:
– Слушаю, – ответил я, снова не посмотрев, кто это. Впрочем, в пять утра мне мало кто мог позвонить.
– Доброе утро, Дмитрий, – произнесла трубка голосом Грегора. – Приятно видеть, что мы тут не одни.
Видеть? Я огляделся. Сзади стоял «неприметный» тёмно-синий астон-мартин Грега. Даже в выборе машин англичанин оставался англичанином. Патриот доморощенный! И не жалко ему бить такого красавца по нашим российским дорогам?
– И тебе гуд монинг! – пробурчал я.
– Твой английский плоховат, – это он сейчас пошутил или констатировал факт?
– Тебе тоже звонил Клод? – перевёл я разговор на другую тему.
– Да. Он связался со мной и Мирой ночью.
– Вы вместе?
– Конечно. От Клода ничего не слышно?
– Нет. Остаётся только ждать.
Таня, внимательно прислушивающаяся к нашему разговору с Грегом, неожиданно дёрнула меня за рукав:
– Вот он! На углу, смотри!
– Вижу, – раздался ответ Грега. Не пойму, они так через меня общаются, что ли?
Сбросив разговор, я отключил климат-контроль и вышел из машины. За мной последовала Таня. Мы направились к одинокой фигуре Клода. Грег и Мира тоже двинулись вперёд.
На англичанине был накинут его неизменный серый плащ. Как целителю не холодно? Неужели колдует потихоньку? Мира – молодая женщина чуть выше среднего роста – напротив, закутана по самый нос. Тёплая куртка сверху перетекала в шарф. Светло-карие глаза смотрели с отчуждённым подозрением. Оборотн ица держала целителя под локоть. Не иначе, грелась.
По сравнению с нами, даже с Грегом, Клод выглядел «заблудившимся в лете». На нём был только серый свитер, хорошо отглаженные брюки и осенние кожаные туфли.
– Доброго всем утра! – поприветствовал нас колдун. – Прошу за мной!
Господин Оди пошёл по улице вдоль здания театра. Мы переглянулись, но спорить или спрашивать что-либо не стали.
– Друзья мои, – сказал Клод, когда мы подтянулись к черному входу в театр. – Думаю, все вы понимаете, что наш Круг не стал бы таким сильным без поддержки извне.
Я заметил, как Грег на мгновенье напрягся. Только лишь на мгновенье. Целитель о чем-то догадывался? Мира поджала губы, накрашенные помадой цвета шоколада. Таня удивлённо посмотрела на меня. Я же внимательно слушал Клода.
– Дима, – обратился ко мне учитель. – Ты был в курсе, что мне помогают крупные силы, – и уже ко всем. – Настало время познакомить с ними всех вас.
– Почему так рано, Клод? – поинтересовалась Мира. По сравнению с её меланхолично-замкнутым обликом, голос был звонким и тёплым.
– Потому что, девочка моя, для каждого дела есть своё время, – француз выглядел спокойным и дружелюбным. – Прошу вас, не задавайте лишних вопросов. Вы скоро всё узнаете и поймёте. А теперь, за мной.
Он первым зашёл в театр. Ничего не понимая, мы двинулись за ним. Сначала Мира, за ней Таня, потом я. Шествие замыкал Грегор. Странно, целитель не казался напряжённым, не колдовал, но я явно что-то почувствовал с его стороны.
Мы шли по узкой лестнице вверх, туда, где ждали таинственные покровители нашего Круга.
4
Театр – это гордость нашего городка. Большой с несколькими залами. На его сценах выступали актёры не только местной труппы, но даже заграничные коллективы. Как любитель классики и культуры в целом, я не раз бывал здесь.
По запутанным ходам мы, наконец-то, вышли на сцену. Помнится, именно тут проходил балет «Лебединое озеро» год назад. Постановка «советской» версии, где добро в лице Зигфрида, побеждает зло, представленное Ротбартом, мне не слишком-то нравилась. Не было той трагичности, полноты чувств. Хотя, людям пришлось по вкусу. Народ у нас такой, до последнего верит в бесплатное и абсолютное чудо. Меня же окрыляла сама только музыка Чайковского.
Сейчас свет был приглушён. На сцене возвышался большой круглый стол. Его украшала яркая алая скатерть. В центре стояли кр угом шесть свечей, каждая – напротив одного стула. Имелись тут и бокалы, полные шампанского, и крупный виноград, и даже блюдо с маленькими пирожными.
– Мило. Почти по-домашнему, – хихикнула Таня.
Зрительный зал тонул в темноте. Если кто-то там и был, нам его отсюда не разглядеть. Грегор поёжился. Тоже предполагал, что за нами наблюдают.
Первой на мягкий стул опустилась Мира. Она с независимым видом скинула шарф, расстегнула куртку.
– Чего стоите? – бросила она нам. – Круг не так уж часто собирается вместе. Грех не воспользоваться таким обстоятельством!
Мы расселись. Стулья, и впрямь, оказались удобными. Один минус – нет вешалок. Поэтому никто из нас верхнюю одежду не снял. От этого создавалось впечатление небрежности и кратковременности встречи, с кем бы она ни была.
Оставался один незанятый стул. Место, между мной и Клодом.
Когда наше общее терпение начало кончаться, я уловил тонкое завихрение силы. Это не было магией. Что-то другое. Как если сравнивать врождённую харизму с приобретённым ораторским искусством. И первое, и второе – залог, что к тебе потянутся люди. Так и тут. Не магия, но управляет силой.
Как я и предполагал, из темноты зала появился человек. Он был крепкого телосложения, но не полный. Длинные золотистые волосы, перехваченные алой лентой в хвост, перекинуты через плечо. Дорогой чёрный костюм пошит явно на заказ. Всё идеально.
Человек прошёл на сцену. Неспешно приблизился к нам. С интересом оглядел каждого из присутствующих. Клод поднялся ему навстречу.
– Доброго утра, Марк! – француз пожал руку незнакомцу, тем самым показывая, что мы можем доверять этому щёголю.
– Рад видеть тебя, Клод! – голос у мужчины был приятным, певучим, бархатным. Почти, как мой, только… сильнее. Именно от этого человека исходил слабый аромат врождённой магии, что я почувствовал минуту назад.
– Господа и дамы, надеюсь, вам понравился приём? – тот, кого Клод назвал Марком, опустился на единственно свободный стул. Рядом со мной. После него на своё место сел и Клод. Меня почему-то обдала волна холода. Что-то в этом типе меня смущало.
– Ничего так, – буркнула Мира. – Радушненько. Только пить по утрам – дурной тон. – Она ткнула пальцем в бокал с шампанским. – А так всё миленько. На троечку сгодится.
Марк посмотрел на неё снисходительно, как на маленького ребёнка, затеявшего шалость.
– Я так понимаю, – начал Грег, придирчиво оглядывая Марка, – вы нам всё сейчас объясните.
– Разумеется. Меня зовут Боргезов Марк Витальевич. Вас всех я уже знаю. Мы давно и успешно ведём дела с господином Оди, и что происходит в Круге, для меня не секрет.
Вот так-так. Неужели, Клод рассказывал о наших делах чужаку? Интересно, зачем? Ослу понятно, этот человек не просто прохожий. Кто же он?
– И кто же вы такой, чтобы знать о делах Круга? – наши мысли с Грегом сошлись. Только он высказался вслух.
– Господин Фрост, – обратился Марк к Грегу, – я ценю смелость. Мало кто отваживается задавать мне вопросы подобным тоном.
Меня снова обдало холодом. Грег сузил глаза, но ничего не ответил. Клод, как ни странно, тоже молчал.
– Итак. Я знаю, что все вы ищете силы и покровительства. Некоторым из вас, – он посмотрел на Клода, на Миру, на меня, – нужна помощь.
– И что за помощь ты хочешь оказать? – перебила его эмпатка. – Почему? И как дорого она нам обойдётся? Можно без всех этих словесных реверансов?
У-у, Мира настроена крайне враждебно. Что с ней? Обычно оборотн ица не вступала в диалоги без крайней нужды. Особенно с незнакомцами.
– Без реверансов? – задумался Марк, пропустив мимо ушей всё остальное. – Ну, ладно. Как пожелаете.
Его улыбка напоминала улыбку Люцифера. Кто знает, возможно, это и был сам «Светоносный»?
– У всех у вас проблемы с так называемыми ангелами. Ваш Круг сильно засветился перед ними. Рано или поздно они вас найдут. Отловят по одному, или всех, неважно. Конец один. Как бы вы ни старались, себя не сбережёте. Сил не хватит.
– Ангелы – не служба зачистки. – Выступила Татьяна, сидящая по другую сторону от меня. – С чего бы нам верить в такие россказни?
– А-а, юная оборотень! – Тут же повернулся к ней Марк Витальевич. – Недавно в Круге, так? И единственным встреченным ангелом оказалась лучшая подруга. Сочувствую.
Моя Танюшка под его тяжёлым взглядом вся напряглась. Мне было видно, каких усилий ей стоило не отвести взгляд. Так дело не пойдёт. Это моякошка!
– М-м, простите, господин Боргезов. – Развернулся я к блондину. – Откуда такие познания и жажда помочь?
Марк перевёл на меня холодный взгляд. Нет, это не красочная аллегория. Веяло ощутимым холодом, почти физическим, от его глаз. В свете свечей они казались серо-карими, но, готов поспорить, днём все тёплые тона уходят.
– У меня тоже имеются, – он произнёс с нажимом, – претензии к бессмертным. И я привык изучать своего врага до мелочей. Об ангелах я знаю больше всех вас вместе взятых. Жажда помочь? – выдержал он паузу. – Отнюдь! Здравое размышление. Если мы с вами объединим силы, то ангелам придётся несладко.
– То есть, – начал Грегор, – вы, Марк Витальевич, хотите стать частью нашего Круга? Вы – колдун?
– Разумеется, я владею магией, – мягко ответил блондин. – Но становиться частью вашего Круга не в моих и даже не в ваших интересах. Мне проще в стороне от разных… обществ.
Он сказал это так, будто мы тайная ложа какого-то средневекового оккультного ордена. Мне не нравились его отношение, его манера поведения, его взгляд. Голос приятный. Но таким голосом не договариваются, а повелевают. Что общего между Марком и Клодом? Что их связало вместе?
– Я когда-то слышала о колдунах-одиночках, – прокомментировала Мира, обнимая руку Грега, будто пытаясь спрятаться за ним. – Все они сумасшедшие и…
Грегор взглядом остановил колдунью. Та молча вжалась в спинку стула, по-прежнему не отпуская руку целителя.
Конечно, это не скрылось от Марка. Но он предпочитал не замечать нашу невоспитанную лань.
– Что вы нам можете предложить? – спросил я. Сложно было не отвести взгляд под натиском незримой силы Марка. Он давил ею, как многотонным прессом. Теперь я понял, что пережила Мира, и прикинул, какие синяки от её пальцев на руке Грега останутся после сегодняшнего утра. В кого бы вцепиться мне? Увы, Танины руки слишком нежные, а по другую сторону от меня Марк. Если я вцеплюсь в него, меня не так поймут…
Нет-нет, не время юморить.
– Я могу предложить всё, что вас заинтересует. Например, имена всех земных ангелов, находящихся в вашем городе. Или в стране. Их точные координаты. Кое-какую защиту от них. – За время своей практики, я многое узнал. Мне не сложно поделиться знаниями.
– А взамен? – моё лицо оставалось каменным, по крайней мере, я на это надеялся. Руки я положил на стол, переплетя пальцы. Пусть видит, меня так просто не подавить.
– Часть полученной силы бессмертных Круг будет передавать мне.
Таня побледнела. Наверное, поняла, чем это грозит Ксане.
Мне же стало не по себе. Я помнил, какую энергию выплёскивал ангел-мальчишка, когда мы с Клодом его поймали. Тогда сила бессмертного рассредоточилась по камням-резервуарам. Ими можно воспользоваться в любой момент. А что если хотя бы десятая часть достанется одному человеку? Да не с одного ангела, а, скажем, с пятерых? Куда девать энергию? Поставлять обездоленным колдунам всего света, не имеющим своего Круга? Поставим ритуал призыва бессмертных на конвейер? Именно этого добивается Марк?
Стоп! Получается, он знает и о ритуале призыва?
Я взглянул на его крепкую фигуру, уверенную осанку, холёные руки. Кто же ты такой, Марк Витальевич Боргезов?
– Клод, – обратился к нашему главе Грегор, – а что скажешь ты? Ведь именно ты сотрудничал с этим человеком.
– Я не вступал в разговор, – ответил учитель, будто оправдываясь, нехорошая позиция для лидера, – давая вам возможность задать те вопросы, которые интересовали вас. Да, Грегор, я давно знаю господина Боргезова и хочу сказать, что всегда был доволен нашей деловой дружбой. Вся та сила, которой обладает Круг в данный момент, это заслуга и моя, и Марка Витальевича!
– И чем ты ему отплатил? – снова подала голос Мира.
Нехорошие подозрения закрались в мои мысли, но пока не обрели словесной формы.
– Одной пятой силы каждого ангела, от которого отбивался наш Круг, – спокойно ответил Клод.
Я так и знал! Учитель крайне рисковый человек. И как это сочетается с его вечной серьёзностью? Даже не знаю, восхищаться мне им или бояться?
Целитель поморщился. По его глазам я понял, что англичанин чем-то очень недоволен.
– Раз, – начал считать Грег, загибая пальцы, – ангел, пытавшийся выйти на Миру. Два, ангел, желавший лишить силы тебя, Клод. Три, ангел с Татьяной… Куда вы, господин Боргезов, деваете такую мощь?
– Всё же, господин Фрост, вы мне нравитесь! – улыбнулся самыми уголками губ наш новый знакомый. – Ваша смелость меня поражает.
Целитель хмыкнул:
– Какая смелость? Чистое любопытство.
– В таком случае, – не сгоняя улыбки с лица, ответил Марк, – что я делаю со своей долей полученной силы, не ваша забота.
– Верно, – покивал Грег. – Где гарантия, что вы не станете использовать силу бессмертных против нашего Круга или нас в отдельности?
– Вам придётся мне поверить, – холодно проговорил блондин. – Или, – его тон сменился на более мягкий, – заключить со мной контракт.
Ни дать, ни взять, Люцифер. Кажется, я уже их сравнивал.
– Понимаю. – Продолжил он. – Это сложное решение. Я и не тороплю… в отличие от жизни.
– Это угроза? – сощурилась моя кошка.
– Предупреждение, – Марк взял бокал с шампанским, стоящий напротив него, сделал пару глотков. – Я ведь говорил, ваш Круг сильно засветился перед бессмертными. В ближайшее время они дадут о себе знать, будьте уверены.
Тут я был полностью согласен с Марком. Если вдуматься, на нашем счету два земных ангела, полностью лишённых силы, так сказать, обескрыленных. Одна ангелица с одним крылом, то есть с половиной своей силы, и один подохший ангел в подвале Клода. Щекотливая ситуация. Но как можно быть уверенным в том, что какой-то там господин Боргезов сможет нас прикрыть в этом деле? Клод ему доверяет, да. Я доверяю Клоду.
Великий Хаос!
Я бы принял поддержку Марка! Несмотря на свои сомнения. Пусть Боргезова я не знаю, но Клоду обязан всем…
– Друзья мои, – произнёс Клод, привлекая наше внимание. – Я думаю, каждый из вас уже сделал выбор.
– Будем голосовать? – спросил Грег. – Принять нам поддержку господина Боргезова или нет?
– Да, – ответил Клод. – Вы готовы?
Мы дружно кивнули.
– Я «за», – первым высказался наш глава.
– Я тоже, – кивнул Грег.
Не ожидал от него. Обычно целитель против всего нового. И если вспомнить вопросы, которые он задавал Марку… Что же для себя решил англичанин?
– Я «против», – отвернулась Мира.
Тоже неожиданность. Ей ой как нужна поддержка со стороны. Бессмертные на неё имеют острый зуб. Думает, сумеет спрятаться за Грегом? Целитель не всемогущ.
– И я «против», – процедила Татьяна. – Ни за что не выступлю против подруги!
Оно и понятно. Кошка никогда не сдаст позиций в деле Роксаны, что б последнюю черти обглодали!..
Все развернулись ко мне.
Двое «за», двое «против». Мой голос решающий. Сохраняя интригу, я тянул с ответом. Картинно взглянул на Грега. Этот спокоен. Потом, на Марка. Похоже, Боргезов прекрасно знал мой ответ. Он и бровью не повёл, когда я с сомнением разглядывал черты его лица. Клод тоже уверен во мне. Девчонки сморели настороженно. Мира, насупившись, исподлобья, Таня с нажимом. Нет, дамы, сегодня я вас разочарую. На чувствах, которые вами руководят, мы долго не проживём.
– «За» – коротко бросил я.
– Итак, большинством голосов согласны, – подытожил Клод.
– Замечательно, – кивнул Марк. Похоже, он и не ждал другого результата.
Таня отвернулась, нахмурившись. Прощение придётся вымаливать с боем. Я коснулся её руки под столом. Она отстранилась.
– А что насчёт контракта? – вспомнил Грег. – Или это была шутка?
– Нет, – качнул головой Марк. – Если вы мне не доверяете, мы всегда можем заключить… официально… нашу сделку.
– Я бы не отказался, – вот тут целитель оправдал мои ожидания. Всегда подстраховывается, если чувствует где-то слабину.
– Тогда предлагаю поклясться кровью. Самая надёжная клятва для колдуна.
Не дожидаясь ответа, Марк достал из внутреннего кармана пиджака маленький нож. Провёл лезвием по подушечке большого пальца. Тут же на коже появились капли крови.
– Очень хорошо, – пробормотал англичанин, протягивая свой бокал Боргезову.
За ним жест продублировали я и Клод. Мира и Таня нехотя подали свои бокалы. Марк пожертвовал в каждый бокал каплю крови. Обходя все законы химии и физики, шампанское вмиг стало красным.
– Я, Боргезов Марк Витальевич, клянусь собственной кровью, что никогда не использую полученную от этих людей ангельскую силу во вред им, либо Кругу, в котором они состоят.
Наши бокалы покрылись инеем. Всё. Клятва принята. Осталось только сделать глоток.
– В свою очередь, – проговорил Боргезов, когда мы потянулись за бокалами обратно, – прошу и вас принести мне клятву, что отдадите мне с каждого ангела ровно одну пятую его силы.
Пришлось соглашаться. Интересно, Марк рассчитывал, что наш маленький Круг сможет перебить половину бессмертных? Нам уже стоит называть себя подпольным клубом колдунов «Рэмбо» или подождём чуток?
Клод взял в руки нож, услужливо протянутый Марком, и выполнил тот же ритуал, что и господин Боргезов минуту назад.
– Я, Клод Оди, клянусь своей кровью, что отдам пятую часть силы пленённого или убитого мной или моим Кругом ангела Боргезову Марку Витальевичу.
Снова бокалы покрылись изморозью. Следующим нож взял я…
Как только все собравшиеся совершили ритуал клятвы, мы торжественно (колдуньи – брезгливо) взяли бокалы и сделали несколько глотков. Чужая сила разлилась в моём теле. Здесь чувствовалась грация моей кошки, непокорность Миры, мягкость Грега, величие знаний Клода и… Что-то ещё. Что-то тёмное, холодное, затягивающее. Никогда прежде я не встречал магию такого вкуса. Мне одновременно было и страшно, и интересно. Я понял, что Боргезов, ведь это именно его магия, обладает огромной мощью. Вряд ли кто-либо из нас мог себе представить, какой именно! Тем интереснее узнать, для чего ему наш Круг…
И я узнаю.
Всему своё время.
Подбросив Таню до дома, я взял на работе отгул и поехал в лес. Сейчас мне не хватило б терпения на разгневанную кошку. Дома слишком уныло, чтобы провести там целый день, а в городе – слишком шумно. Отключив мобильный для полной уверенности, что меня никто не найдёт, я зашвырнул его на заднее сиденье. В душе переплелись самые разные чувства. Сразу и не разберёшь, какие именно! Одно я знаю точно, уединение мне просто необходимо.
Оставив машину на обочине, я достал коробку спичек, отошёл на несколько шагов. Увидь меня сейчас кто посторонний, решил бы, что я от следов какого-то преступления избавляюсь.
Я взял из коробки шесть спичек и зажёг их все разом. Несмотря на минусовую температуру и медленно кружащийся снег, пламя полыхнуло, обжигая кончики пальцев. Я кинул горящие спички прямиком на свой серебристый опель. Огонь не потух, не уступил натиску воздушной стихии. Как только горящие кусочки дерева коснулись машины, я произнёс:
– Охраняй, огонь!
Вмиг машину затянула алая пелена и тут же пропала. Всё. Охранное заклятье наложено. Теперь кто бы ни подошёл к машине, тот будет иметь дело не со мной, а со стихией огня.
Для проверки я слепил небольшой снежок и кинул его в лобовое стекло. Не долетев, снег превратился в облачко пара.
Сгодится.
Развернувшись, я пошёл от машины вглубь леса, подальше от дороги.
Против всех моих ожиданий, снега тут оказалось не так уж и много. Сказывался южный климат. С холодом пришлось бороться иначе. Тёплая одежда не спасала. А бегать по опушке я не собирался.
В таком простом колдовстве заклинания не нужны. Всего лишь капля знаний по биоэнергетике, чуточку концентрации, и мне уже не холодно. Кровь, как говорится, не стынет в жилах.
Когда за мной осталось полкилометра леса, я сбавил ход и пошёл не спеша. Сейчас я наслаждался одиночеством. Думать ни о чем не хотелось. Холодный лес завораживал. Белый снег, куда ни глянь, и чёрные росчерки древесных стволов. Никаких других красок. Ничего лишнего. Вот он, мировой порядок: всё на своих местах, нет никакой недосказанности. Чёрное и белое будет властвовать до весны. Потом не останется места ни чёрному, ни белому. Всё займёт зелёное…
Из памяти выплыл случай далёкого детства. Однажды, когда родители ещё не развелись, отец вывез нас с матерью ранней весной в лес. Это и весной назвать было сложно. Холодно, везде снег. Но на проталинах уже появлялись первые зелёные ростки. Я увидел одну такую проталину. Издали она вся была чёрной. Я пошёл к ней, а когда увидел, что это было на самом деле, впал в оцепенение.
