Текст книги "Шепот бессмертных (СИ)"
Автор книги: Диана Гамова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)
– Возвращайся!
Далёкий голос Вёрса подлил масла в огонь. Череп готов был взорваться. Виверна опускалась теперь вертикально вниз. Там, в далёкой глубине сквозь алые всполохи отказывающего зрения, я различила два крохотных огонька: золотой и изумрудный. От них веяло чем-то знакомым и родным.
Я вцепилась в поводья, прижимаясь к гладкому телу как можно плотнее, чтобы хоть чуть облегчить своё состояние.
Огоньки тем временем приближались, становились больше.
Когда я готова была закричать от сминающей боли, всё резко прекратилось. И меня, и виверну, и пещеру поглотило изумрудное сияние, перемешанное с золотыми искорками.
7
– Возвращайся, возвращайся, дитя!
Сначала я услышала голос начальника. Потом вспомнила, что ещё его зовут Вёрс, припомнив заодно и всё, что случилось во сне… Сне ли?
Резко распахнув глаза, я выпалила:
– Где виверна?! Серая, серебристая виверна!
Никакой виверны и в помине не было. Всё та же ночь. Всё то же поле. Всё та же лужа… бли-и-и-ин… лужа!
Ноги по самую щиколотку утопали в воде. Неужели более сухого места не нашлось, куда могло упасть моё бренное тельце?
– Какая виверна? – переспросила Кирана, озабоченно помогая мне подняться.
– Неважно, – горестно вздохнула я. Ощущение полёта по-прежнему не отпускало сердце. Грустно, что всё это только иллюзии.
– Погоди, – Вёрс обнял меня за плечи, прижимая к себе. Я не ожидала такого, поэтому чуть не поскользнулась. – Так-то лучше, – совсем другим, тёплым, бархатистым голосом сказал он.
– Как лучше? – не поняла я.
Вёрс взял мою руку и положил её на шею. Под тонкой кожей я явственно уловила пульс. Сильный, ровный, стабильный. Удар, ещё удар.
– Я… снова… жива? – прошептала я.
– Ты снова крепко связана с этим телом, – поправил Вёрс. – Но если тебе так больше нравится, то ты жива.
На глаза навернулись слёзы радости и облегчения. Единственно возможной реакцией для меня было повиснуть на шее Вёрса. Что я и сделала с громким весёлым воплем. С другой стороны нас обоих обняла Кирана.
– А ты говорил, опасно, не сможет! – через минуту отчитывала девушка небесного ангела. – Всё она смогла! И по Пути прошла, и обратно вернулась! Кстати, – это уже мне. – Каков был твой Путь?
– Вы разве не знаете? – честно удивилась я. – Вы же говорили, что небесные ангелы всё переживают со своими избранниками.
– Ну-у, обычно так и есть, – подтвердила Кирана. – Твой случай другой. Ты… умерла. И не покинула тело… Вообще, – девушка перевела взгляд на Вёрса, – это, как ни крути, странно.
– Угу, – кивнул ангел. – Будто бы кому-то на руку, чтобы ты умерла, не став земным ангелом. Кому-то, кто тебя знает.
– Не пугай девочку раньше времени. – Оборвала его Кира. – Тем более, Роксана прошла по Земному Пути и стала-таки земным ангелом.
– Да? – я удивлённо покосилась на неё.
– Скажешь, нет?
– Не знаю. Как это определить?
Ангелы переглянулись. Что-то нехорошее мелькнуло в их взглядах. Что-то такое, что мне совсем не понравилось.
– То есть, ты не чувствуешь мир. Не чувствуешь жизнь. Не видишь… – Вёрс очень серьезно взглянул в мои глаза.
– Определённо, я что-то вижу, – меня осенило.
Правда! Сейчас ночь. Но я вижу! Я не просто различаю силуэты спутников на фоне беззвёздного неба. Мне видны пятна на их одежде, эмоции на лицах, даже выбившаяся прядь, упавшая на лоб шефа не ускользнула от моего взгляда. Поправив её, я подтвердила:
– Вижу.
От моего прикосновения Вёрс чуть отшатнулся, пояснив:
– У тебя руки холодные. Но хорошо, что ты хотя бы в темноте видишь.
Взглянув на поверхность лужи и на небо, затянутое тучами, я добавила:
– Ещё вижу маленьких духов у воды и больших птиц… ящериц в небе.
При этом мне вспомнилась виверна… Закусив губу, я замолчала.
– Давайте выбираться, – предложила Кирана и первой пошла по склону вверх.
В реальном мире не прошло и пятнадцати минут. Судя по часам Кираны сейчас без двадцати полночь. Таня, наверное, волнуется.
Взяв мобильный, я поморщилась.
«Нет связи. Экстренный вызов 112»
Проследив за моими манипуляциями, Кира не удержалась:
– Чего ты хотела в чистом поле?
Пришлось убрать бесполезное средство связи и надеяться, что у Тани всё хорошо.
– Что произошло на твоём Пути? – серьёзности в голосе Вёрса было на пятерых.
– Я вообще не уверена, что прошла тем самым Путём, о котором вы говорите.
Пока мы добрались до оставленной у дороги машины, я успела рассказать всё, что со мной приключилось в иллюзорном мире. По мере того, как я продолжала рассказ, Вёрс становился всё серьёзнее. Под конец повествования на его лице застыло подобие каменной маски.
– Э-эй! – как всегда попыталась развеять мрачную атмосферу Кирана. – Главное, она вернулась.
– Да, – согласился с ней мужчина, скорее, чтобы не начинать спор.
Оставшийся путь мы прошли молча. Вёрс о чём-то усиленно думал. Кирана тоже погрузилась в свои мысли, а я просто устала. Даже вид нескольких духов меня не приободрил. Раньше я их почти не видела. А теперь вон они – четыре сферы, понёсшиеся куда-то в небо.
Обратный путь вышел короче. Чувствую, из-за меня наша троица вечером передвигалась со скоростью черепахи. Они, как я теперь выяснила, видели в темноте. Я же висела на руке Вёрса, чем значительно замедляла передвижение. Теперь я различала всё чётче и яснее. Нельзя сказать, что как днём, а так, как если на тёмной фотографии увеличить яркость и контрастность.
Грязные, мы сели в машину. Я – на заднее сиденье, Вёрс – за руль и Кирана рядом. В автомобиль я забралась без прежнего страха. Может, присутствие ангелов помогало, может, другие пережитые стрессы подавили собой аксофобию. Главное, я не боялась, не паниковала и чувствовала себя на редкость хорошо. По крайней мере, если говорить с точки зрения аксофобии.
– Объясните, – не выдержала я, когда в полной тишине машина развернулась и поехала в сторону горячих источников, – что всё-таки со мной случилось.
– Ты – земной ангел, – ответила Кира, поворачиваясь ко мне. – Только…
– Что «только»?
– Был шанс, что став земным ангелом, ты не получишь всех причитающихся знаний.
– Потому что, я умерла?
– Да.
– И вы считаете, что я «недоразвитый» земной ангел, – вздохнула я.
– Думай иначе, – вмешался Вёрс. – Ты сняла со своего потенциала амбарный замок зашоренности. Раз. Два. Даже не связанная с телом, ты умудрилась пройти по Земному Пути. Три. Тебя выкинуло в один из параллельных миров, но у тебя хватило силы и духа вернуться. При этом нас с Кирой ты слышала лишь в начале и в конце путешествия. Значит, остальное сделала сама.
– И я не припомню, – деловито добавила Кира, – чтобы хоть кто-то за последнюю тысячу лет вот так легко нашёл общий язык с линормом. Пусть ты не осознала всю память своей души, зато пробудила её от долгого сна. Иначе линорм никогда бы не послушал тебя без крепкой связи.
– Так всё, что со мной случилось, это не иллюзия?
– Нет, конечно, – тихонько засмеялась Кирана. – Линорм тому прямое доказательство. Эти существа очень умны. Даже разумны. Но они никого к себе не подпускают, пока не уверятся в своей безопасности. Потом всадник может протянуть связь между собой и линормом. Эту связь закрепляет и усиливает уздечка.
– Уздечку надевала не я.
– Не важно. Тебя это существо признало достойной. Поверь, никто больше не воспользуется твоей виверной.
– Чем они так примечательны, эти линормы? – поинтересовалась я, снимая мокрую куртку.
– Кроме того, что разумны? – Кира помогла мне, потянув за рукав. – Хорошо. Они уникальны. Связь – это телепатический, эмпатический мостик между тобой и линормом. Ещё они могут путешествовать между мирами. Иначе на земле их давно бы истребили, как и других разумных животных… Как, например, огнедышащих драконов.
– И такие были?
– Были. Но вымерли.
– В любом случае связь с линормом для тебя – подарок. – Подал голос Вёрс. – Не важно, через уздечку или другим образом. Линорм о тебе позаботится и защитит там, где не сможем мы.
– Как? – не поняла я.
Не отрываясь от дороги, Вёрс разъяснил:
– Всё время, пока ты была рядом с виверной, ты думала, как попасть домой, а не как накинуть на неё узду. Потом ты вступилась за неё там, где при других обстоятельствах проиграла б. Дальше ты снова оседлала её и опять захотела вернуться. Виверна ощущала твои мысли и желания. Она сама захотела стать связанной с тобой. По сути, именно она, а не мы, вывела тебя обратно.
– Я бы сказала, вынесла, – хихикнула Кирана. – Но Вёрс прав. Линорм – хороший союзник.
– По вашим словам, – нахмурилась я, – виверна сейчас в реальном мире. Летает где-то. Такое разве возможно?
– Ты ещё не привыкла? – Кира достала из бардачка печенье, протянула мне. – Сначала встретила нас, потом умерла, потом опять встретила нас. Затем побывала в параллельном мире и вернулась с виверной. По мне, ты уже должна бы освоиться в таких вещах. Всё в мире возможно.
– Тогда её же увидят! – я взяла печенье, но забеспокоившись, тут же забыла о нём.
– В небе ты видела существ, похожих на птеродактилей. Разве многие их видят?
– Я думала, то духи…
– Нет. Просто они живут в немного другой реальности. Иногда люди их чувствуют, но не видят. Кстати, это одна из особенностей земного ангела. Ты скоро увидишь множество странных вещей, на которые другие не будут обращать внимания.
– Получается, виверна где-то здесь, но в другой реальности. Как? – не понимала я.
– Отстань ты от линорма, – не выдержала Кира. – Ящерке тоже хочется полетать вдоволь. Надо будет, линорм сам тебя найдёт… Лучше бы имя ему дала …
– Как? Если я даже не знаю, он это или она.
Тут улыбнулся Вёрс. Но промолчал.
– Линорм пока тебя изучает. Поэтому, возможно, ты его плохо ощущаешь, – ответила Кира, свирепо сверкнув глазами в сторону «мужа». – Или её. Не переживай. Это пройдёт.
– Ты так говоришь, будто у тебя самой была связь с виверной, – отчего-то обиделась я.
– Была, – тихо сообщила ангел. – У каждого третьего земного ангела есть. Во многих параллельных мирах виверны – транспорт, охрана и ещё много чего. Не удивляйся.
– Ладно, – я перевела взгляд в темноту за окном, которая тут же стала податливой и прозрачной. – Последний вопрос. Вы говорили, что на Земле истинных людей очень мало. А эти истинные люди ещё где-нибудь есть? В других мирах?
– Хочешь узнать, кем был тот всадник? – понимающе кивнула Кирана. – Есть. Есть такие миры, где кроме истинных людей никого нет. Но эти миры сейчас наглухо закрыты. И даже мы не можем туда попасть.
– Считается, – подхватил Вёрс, – что миры истинных людей очень… как бы сказать… нереальны и опасны для не осознавших себя и свои возможности существ. Такие миры и манят, и пугают одновременно. Там видны все пороки и ошибки. Если ты не соответствуешь миру, он тебя «выплёвывает».
– Так что, даже если твой добродетель истинный человек, а другого линорм не подпустит, то явно не осознавший себя до конца, – подытожила Кира. – Хотя мне интересно другое. Откуда у твоей души силы на материализацию временного тела? Пусть даже в другом мире?
Я пожала плечами. Кто тут вообще старше и мудрее?
Вёрс что-то ответил Киране, но я не расслышала. Мне сполна хватило переживаний. Моральная и физическая усталость навалились непосильной ношей. Сама того не заметив, я задремала.
Разбудил меня пронзительный звонок мобильника. Мы подъезжали к курорту, освещённому десятками ярких огней. Неудивительно, что связь появилась.
Телефон снова дал о себе знать.
SMS. Оказывается, Таня звонила семнадцать раз. Ещё три звонка с неизвестного номера. Последней стала MMS-ка. Снова номер на нули. Я открыла её. Телефон запел голосом Тэм Гринхилл – исполнительницы авторских песен:
Воину ночи никто никогда не выйдет навстречу,
Хотя он умел исцелять холодом рук.
И тихо в закате стоял его конь, обогнавший вечер,
И страхи ночные пришли и стали вокруг.
– От кого это? – заинтересовалась Кира.
– Не знаю. Как-то мне с этого же номера пришла другая MMS-ка с песней.
– Если были другие сообщения, то это твой знакомый, – предположила девушка.
– У меня нет знакомых с номером во все нули.
– Чего?
Молча я протянула телефон Киране.
– Любопытно, – протянула та, показывая Вёрсу.
Шеф мельком взглянул и снова уставился на дорогу. Он как раз искал место на парковке.
Телефон мне вернули. И Антон Сергеевич наконец-то припарковался.
– Кира, – выходя из машины, позвал шеф. – Ты иди в наш номер. А мы с тобой, – он взглянул на меня, – идём к тебе.
– Наши номера по соседству, – напомнила Кира. – Вместе пойдём.
– Нет, – я отрицательно качнула волосами. – Я к Тане. Вдруг что случилось?
– А если не случилось, то случится. Из-за тебя. – Пообещал шеф. – Ты выглядишь крайне неприглядно. Переоденься. Это не займёт много времени.
Спорить было глупо. Мы фактически дошли до своих номеров, и подниматься наверх, делая крюк до лестницы, мне не хотелось.
Я нащупала в кармане джинсов ключ. Странно, что не потеряла. При таких приключениях.
Вскоре мы с Вёрсом оказались в номере, условившись встретиться с Кирой через полчаса.
– Давай в ванную, – повелительным тоном скомандовал Вёрс.
Я, было, попыталась возразить.
– Не спорить, – слишком мягко произнёс он. Что-то крылось за этой мягкостью… – Я пока что не только ангел, но и твой непосредственный начальник. Не забыла ещё? И если ты волнуешься за Татьяну, то я не чувствую с ней ничего плохого.
Кивнув, я взяла сменный комплект одежды и юркнула в ванную.
Ни душевой кабины, ни просто душа здесь не предусматривалось. Зато в зеркале над маленькой раковинкой я увидела своё прелестное отражение. Чумазая. Грязь не только на лице и одежде, но и в волосах. Последние спутаны и местами похожи на дрэды.
Хорошо, что в гостинице имелись небольшие тюбики с шампунем, зубной пастой и душистым мылом. Что смогла, я сделала. Промыла волосы, оттёрла руки, ноги и лицо. Переоделась. На всё ушло минут двадцать. Плюс ещё пять – на сносную просушку волос.
Вёрс, как ни в чём не бывало, сидел на кровати и просматривал мой телефон. Шеф был чист, переодет и, кажется, выбрит. А-а-ангел. Что тут скажешь?
– Почему у тебя в руках мой телефон? – поинтересовалась я, запихивая грязную одежду в пакет.
– Потому что, мне интересно, кто шлёт тебе MMS, – равнодушно ответил шеф.
– Я как-то спрашивала у тебя за этот номер, – сразу поняв, о каких сообщениях говорит мужчина, я напомнила. – Ты сказал, что физическому лицу такой номер принадлежать не может.
– Возможно, это антиопределитель. То есть, кто-то закрыл свой номер.
– Об этом я не подумала… Можно? – я протянула руку за сотовым. Получив его, я сразу набрала Татьянин номер. Гудки.
Посмотрев на часы, я отметила, около двух. Если я сейчас заявлюсь без предупреждения в их с Димой номер, не факт, что они будут рады меня видеть. Но узнать, всё ли хорошо, надо.
Я повторно набрала номер. Снова гудки. Снова никто не ответил на звонок. Делать нечего. Повыше натянув горло свитера, я направилась к двери. Вёрс последовал за мной.
– Я справлюсь, – попыталась отговориться я.
– Знаю, – он не спорил. Но следовал по пятам, каждый раз мягко улыбаясь на мой косой взгляд. В итоге я смирилась.
205 номер оказался почему-то седьмым слева на втором этаже. Два двухсотых номера глядели друг на дружку с противоположных стен. Однозначно, гостиница строилась в советский период, а достраивалась и ремонтировалась в девяностые. Тогда не то, что два двухсотых, и шестисотые на втором этаже обнаруживались. Причем не номера…
Лампы в коридоре светили приглушённо, зато все. Плюс руководству.
Решительно я подошла к двери со значком «205». Постучала. Никакой реакции. Постучала громче.
– Таня! – тишина в ответ.
Вариант, что сейчас глубокая ночь и люди просто спят, мною не рассматривался. Интуиция говорила, здесь не всё гладко.
– Дверь открыта. – Вёрс заглянул через моё плечо. – Не видишь?
Внимательность, к сожаленью, не всегда моя сильная черта. Дверь открывалась в коридор, поэтому я не заметила, что она приоткрыта, когда стучала.
– Пошли. – Поторопил шеф. – Или уже передумала?
Я не передумала и шагнула через порог.
В комнате был полумрак. Внешнее освещение с улицы давало немного света, но моему новому зрению хватило. Две Таниных сумки стояли не тронутые у тумбочки. Покрывало и простыни на двуспальной кровати смяты. Дверь в санузел приоткрыта. Я прошла именно туда.
Ничего.
Подумав, я снова набрала Танин номер. Из недр сумки заиграла приглушённая мелодия. Танин мобильный я угадаю с трёх нот.
– Вот и ответ, почему никто не брал трубку, – я снова позавидовала спокойствию Вёрса.
– Она что-то предчувствовала, – вспомнила я наш разговор накануне поездки.
Подруга боялась, что я ей нагадала действительную смерть. В текучей воде. Воде!
– Вёрс! Здесь есть недалеко какие-нибудь реки, или ручьи?
– Река есть, – поразмыслив, ответил ангел. – Около километра отсюда.
– Я думаю, Таня там!
– С чего бы? Может, проверишь сначала бассейн и купальни? – в его голосе сквозила издёвка. Проверяет?
– Нет, – моя интуиция на все лады кричала, что я должна быть в другом месте… только в каком?
Я постаралась расслабиться. Куда меня тянет? Где искать Татьяну? Вскоре правое плечо начало странно покалывать. Открыв глаза, я поглядела в ту сторону. Окно. За ним дорога, уводящая в сторону.
– Река там? – спросила я Вёрса, указывая направление.
Он кивнул.
Выбежать из номера я не успела. Ангел крепко ухватил меня за локоть.
– Ты понимаешь, что это западня?
– Возможно, – не стала отрицать я, беря во внимание всё, что со мной произошло за последнее время.
– Хорошо. Ответь, что ты будешь делать.
– Я?
– Не я же? Но при таком отношении к делу, скорее всего, я. Или Кирана.
Пристыженная, я поубавила прыть. Однако Вёрс почему-то переменил своё решение.
– Пожалуй, я тебя отпущу, – произнёс он. – Тем не менее, перед этим ты меня выслушаешь.
Я была готова слушать, при условии, что меня не будут держать взаперти.
– Всего два совета, – начала ангел. – Первый: думай сердцем. Второй: твой цвет – синий.
– И-и-и? Как мне это поможет? – я озадаченно взглянула на шефа.
Тот сделал загадочный жест, который можно было истолковать как «потом поймёшь» или «это неважно».
– Кое-что ещё. Не советую призывать виверну. Ещё заметят.
8
По гостинице я пронеслась ураганом – так же быстро, громко – и побежала к реке. Сразу нашлась увиденная из окна дорога, кривая грунтовая, погрязшая в ухабах и рытвинах. Заасфальтировать её было то ли лень, то ли не кому. Если б не моё новое зрение, я бы точно ноги переломала. Пусть не так хорошо, как днём, зато, хоть что-то видно.
Минут за пять я добежала до реки. О её близости сообщили невысокие деревья и слабый уклон дороги.
Я остановилась, переводя дух. Прислушалась сначала к местности, потом к ощущениям. С первым было просто – тихо, ни звука, кроме моего бьющегося где-то в ушах сердца. По поводу второго, интуиция подсказывала, что Таня где-то недалеко. Ещё чуть справа.
Сойдя с дороги, я пошла по ощущениям.
Тишину нарушало слабое журчание воды. Судя по всему, река не глубокая, и не очень широкая. Даже при плохом раскладе, Танька хорошо плавает.
Интуиция шептала – я рядом. Странно. Как и прежде, лишь вода нарушала спокойствие ночи. Я сделала ещё несколько шагов, и мир изменился. Создалось впечатление, будто меня хлопнули по голове и закричали в уши одновременно. Всё прошло через мгновенье. Будто, я барьер какой-то миновала. А затем появилось чувство чего-то неизбежного, фатального.
На берегу передо мной возвышалась мужская фигура. Я разглядела белую кожу, светло-русые волосы и зелёно-карие глаза.
– Доброй ночи, Дима! – поприветствовала я мужчину.
Недаром он мне не нравился. Сила, что всегда окружала его фигуру, сейчас чуть ли не искрилась в воздухе.
– Доброй, – согласился, улыбаясь, Дмитрий. – Я уж думал, ты не появишься.
– Где Татьяна? – проигнорировав его слова, я пристально всмотрелась в бледное лицо. Спокойный взгляд. Лёгкая чуть ироничная улыбка. Он слишком уверен в себе.
Дима кивнул в сторону реки. Я взглянула туда и обмерла. По пояс в воде, зацепившись за корягу, лежало женское тело в тонких серых джинсах и лёгкой блузке. Светлые волосы разметались по земле. Неестественно гладкая кожа пугала своей белизной.
В два счёта я оказалась у тела.
– Танька! – я потрясла подругу за плечи. – Танька, держись! Я помогу!
– Интересно, как? – осведомился Дмитрий, медленно подходя ко мне.
– Не приближайся, мразь! Это ты сделал?!
– А что, если я? – он остановился в нескольких шагах.
– Почему?! Она ведь нравилась тебе!
– Нравилась, – не возражал Дмитрий. – Тем больнее видеть её такой. Знаешь, она во многом была хороша. Я не встречал раньше таких. Смелая, романтичная, сильная. Всегда знала, как позаботиться о себе и других.
– Прекрати! – ярость наваливалась тяжёлым грузом. – Ты не ответил. Зачем?!
– Как зачем? – притворно удивился он. – Чтобы ты пришла. Видишь ли, только ангел может вернуть бедняжку к жизни. Покажи, ангел ты, или нет?
– Что?! – я зарычала, подобно волчице.
Захотелось стереть эту улыбочку с его лица. Желательно, вместе с лицом. Оторвать голову, сжечь тело, а пепел развеять на семи ветрах.
Ярость, гнев сосредоточились в одном месте – в ладони. Я ощутила, а потом и увидела, как за мгновенье в моей руке расцвёл синий с золотистыми прожилками шип. Не задумывась, я запустила его в Дмитрия. Тот не ожидал такого поворота, не успел увернуться. С хрипом, упал, но тотчас попытался подняться.
Я тоже встала. Отошла от тела и с пылающей ладонью двинулась к мужчине. Пока тот полностью не поднялся, я обхватила горящей ладонью его шею.
– Говори, подлец! Всё рассказывай! – голос был чужим, глухим, но явно принадлежал мне. – Считай, что лимит моего ангельского терпения и доброты исчерпан.
– Размечталась, – прохрипел Дима и швырнул мне в лицо горсть земли. Подобрал, наверное, пока валялся.
Вскрикнув, я отпустила мужчину, пытаясь проморгаться. Глаза невыносимо резало. По щекам потекли слёзы – естественная реакция организма на пыль.
Потом что-то больно полоснуло меня по ноге, заставив встать на колено. Через пелену слез я заметила, что человек готовится к очередной атаке, размахивая алой плетью над головой.
Боевые навыки не входили в мои сильные стороны. Уклониться я не успевала. В голове вспомнился совет Вёрса. Что-то о синем цвете. Стоило мне вспомнить об этом, представив на мгновенье синее небо, как передо мной возник полупрозрачный сапфировый щит. Алая плеть ударила по нему и отскочила, не причинив мне вреда.
Ага! Вот как это работает!
Я представила всю синеву небосвода в своих руках. Ладони налились холодной пульсирующей тяжестью. Повинуясь инстинктам, я обрушила всю накопленную мощь на противника. Внешне это выглядело так, будто на Дмитрия упала сапфировая дымка, подминая человеческое тело.
Я не торопилась прекращать воздействие. Во мне всё ещё бушевала ярость и жажда мести. Мне хотелось, чтобы этот человек мучился как можно больше и сильнее!
Опомнилась я лишь тогда, когда Дима хрипло взмолился:
– Я расскажу! Не убивай!
Вздохнув, отгоняя яростные мысли, я процедила:
– Слушаю.
Однако развеивать синюю пелену над врагом мне не хотелось. Я довела её до еле заметного голубоватого цвета, убрав большую часть давления.
– Мне нужен ангел. Вы, ваша сила – уникальны! – хрипел человек. – Мне нужнаона.
– Зачем? – мой голос по-прежнему оставался крайне холодным и чужим.
– Так надо. Не мне.
– Так «мне» или «не мне»? – зарычала я, теряя терпение. – Для кого ты стараешься?
– Для тех, кого тебе не победить! – осмелел Дмитрий.
Зря. Я снова сгустила сапфировую пелену над ним. Дождавшись хриплых вскриков, ослабила воздействие.
– Поэтому ты убил Татьяну?
– Я должен был знать, что ты – ангел!
– А сам-то ты кто?
– Можешь называть меня колдуном.
– Значит, ты прислуживаешь не-людям, – заключила я. – Что ещё в тебе ложного кроме имиджа порядочного джентльмена?
– Хочешь знать? – он сплюнул кровью. – Отлично! Да! Это мой друг тебя убил. Там, в парке. Я надеялся, что так ты себя выдашь! Но твоя сила спала. Поэтому пришлось ждать. И вот ты передо мной.
Я напряглась. Мало ли, какой козырь в рукаве у него остался. Но Дмитрий просто продолжал тираду.
– Думаешь, я не смогу забрать её?!
– Это ты отправлял мне дурацкие MMS с отрывками песен.
– Нет, – прохрипел Дмитрий.
– Врёшь! – я знала, что не врёт, но ярость всё ещё не угасла до конца. Синяя пелена окутала человеческое тело.
Дмитрий что-то попытался сказать, но захрипел и затих. Повинуясь моей ярости, сапфировая сила лениво сползла с неподвижного тела. Я подошла ближе. Опустилась перед лежащим противником. Дышит. Слабо, но дышит. Хорошо. Не простила бы себя за убийство. Пусть даже такого гада, как этот.
Отвернувшись, я снова подошла к воде, к Тане. Взяв её за руки, я постаралась вытащить подругу из реки. Когда мне это удалось, я обессилено рухнула рядом.
– Прости, Тань! Я – ничтожество! Даже обещанье сдержать не смогла. Что мне делать?
Главное – не падать духом. Но как же быть?
Кира ещё днём упомянула, что человека можно вытащить с «того света», если не прошло больше сорока восьми часов. Пусть для меня за это время пролетели и день, и ночь, и ещё день в неизвестном мире, для Тани миновало несколько часов. Дмитрий был уверен, что я смогу вернуть девушку к жизни. Но как?!
«Думай сердцем», – всплыли в памяти слова Вёрса. До чего ж он любит давать советы!
Думать сердцем. Как это?
Ещё они говорили, что я могу многое видеть и чувствовать. Опять же как? Может, стоит вообще, не думать? Иногда ведь лучше отдаться инстинктам и рефлексам. Интересно, есть ли у ангелов инстинкт, отвечающий за оживление друзей?
В голову полезли разные неприятные мысли, о том, как я скажу родителям Тани о её гибели, как будут собираться несчастные родственники…
Тьфу! Не бывать этому!
Я решительно встала на колени рядом с холодным телом. Не задумываясь, положила одну ладонь на лоб подруги, вторую – на грудь, ближе к сердцу.
Синий цвет – мой цвет. Так сказал Вёрс, а я ему верю.
Призвав на помощь всё свою фантазию, я представляла синий цвет, синее небо, синее море, синие цветы… тёмно-синие глаза неизвестного всадника на большом линорме.
По рукам заструился холод. Будто тысяча ледяных ручьёв устремилась от макушки через плечи к ладоням. Водопадом с них проникла в недвижное тело.
Вокруг Тани образовалось облачко синего цвета. Почти такое, как над Дмитрием всего десять минут назад. Но не злое, не приносящее смерть. Тут синева была чистой, холодной, ласковой. Как вода огромного озера.
Вскоре облачко приняло форму пульсирующего кокона. По его поверхности, как волны, проходили белые всполохи.
Я видела, как изо рта и носа девушки потекла вода. Начала уходить неестественная бледность кожи. Губы из синих стали просто бледными.
В какой-то миг я услышала Танин голос:
– Долго же ты.
Полупрозрачный силуэт девушки подошёл ко мне от воды. Душа, не успевшая далеко уйти от тела, возвратилась и тихонечко стала рядом. Синий кокон расступился, пропуская её. Как только полупрозрачные руки коснулись моих рук, лежащих на теле, силуэт исчез, растаял. Я почувствовала, как по коже подруги разливается тепло, поднимается навстречу моему холоду.
Кокон, пропустивший вернувшуюся душу, снова сомкнулся.
Мои руки по локоть оставались в холодной, текучей синеве. Под пальцами я уже ощущала тепло, жизнь. Но по-прежнему чего-то не хватало. Будто бы Таня не могла пробудиться от какого-то сна. Наверное, такое состояние называют комой. Вроде бы вот она, душа, не покидает тело. А веки всё равно опущены. Ресницы не дрожат. И не жизнь, и не смерть.
– Таня, ну, вернись! Открой глаза! – я почувствовала, что плачу, по лицу текут горячие слёзы.
Нет-нет! Нельзя! Не должно быть отчаянья и грусти!
– Мрр-я-ууу! – уж не знаю, откуда, но ко мне выскочила большая чёрная кошка с ярко-жёлтыми глазами.
Она с силой ткнулась в мою руку, обтёрлась лоснящимся бочком, игриво затронула хвостом.
– Мррррр-ррр.
– Что, чёрная, помочь хочешь? – я улыбнулась нежданной компании.
В ответ кошка снова ткнулась в мой локоть. Потом прыгнула на грудь подруге, лизнула ту в нос, и быстро убежала в кусты, из которых появилась. Синий кокон ей совсем не помешал.
Казалось, все энергии, все духи вокруг пришли в движенье. Запоздало я отметила, что подул лёгкий ветер, по воде пошли волны. В воздухе запахло резко надвигающейся грозой. В противовес предчувствию, тучи на небе разошлись, показав чистые звёзды и яркий полумесяц. Я увидела множество духов разных форм и размеров: от полупрозрачных крохотных сфер до полуметровых зеленых птиц. Все они выстроились вокруг меня и Тани. Поднялся страшный шум. Нет, не на берегу. У меня в голове. Будто бы в мозгу зарождалась и умирала тысяча мыслей сразу. И я знала, мысли это – чужие.
Несмотря ни на что, я поддерживала синий кокон-купол над подругой. По моему лицу по-прежнему текли слёзы. Я чувствовала их солоноватый привкус на губах, растянутых в улыбке. Почему я улыбалась? Не знаю. Просто знала, так надо. Моя улыбка – нечто необходимое прямо здесь и сейчас.
Из головы не выходил образ забавной чёрной кошки. По суеверным легендам она – символ опасности, чёрной магии, невезенья. И всё же, её мурлыканье, тёплая шёрстка что-то будили в моей душе. И это «что-то» по рукам стекало в тело Татьяны.
Внутри кокона зажглась золотистая звёздочка. Потом ещё одна и ещё. Через пару секунд я уже не могла разглядеть под синевой тела. Лишь золотое свечение. Оно поднималось по моим рукам, напирало на кокон изнутри. Скоро он треснул. Из трещины, как из открытого ночью окна, полился мягкий золотистый свет. Потом трещин стало много. Мой кокон раскололся изнутри на мириады осколков, превратился в сияющую сапфировую пыль. Вскоре погасло и свеченье.
Духи, стоявшие окрест, быстро разлетелись кто куда. Утих ветер. Река снова понесла свои воды в привычном ей темпе. Облака затянули небо, спрятав полумесяц и звёзды. Только я продолжала улыбаться, незнамо чему.
– Рок-сана? – вдруг выдохнули порозовевшие губы. – Роксана, это ты?
– Нет, – вытирая мокрые дорожки с щек, сообщила я. – Призрак оперы.
– А-а, похожа… А что ты тут делаешь?
– Тебя воскрешаю.
– Что?
Я не выдержала. Забыв обо всём на свете, я крепко обняла Таньку и разрыдалась в голос. Захлёбываясь слезами облегчения, я рассказала ей о том, как я не успела, как увидела её мёртвую. О том, какой козёл этот Димка, и что его по асфальту надо бы раскатать. О том, что пришла чёрная кошка. О духах, собравшихся на берегу реки. О том, что я больше никогда не буду гадать и нарушать свои клятвы.
– Роксана, – отстраняясь, она с беспокойством заглянула мне в глаза. – Ты в последнее время совсем странная. Какие духи? Какие кошки? Мы с Димкой сами решили ночью на речку сходить. Романтично как бы, не находишь? И в воду я сама полезла. Каюсь, он меня на «слабо» взял. А потом… у нас… ну… это уже личное.
