Текст книги "Ночь ястреба"

Автор книги: Дейл Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 40 страниц)

– Хотелось бы взглянуть на радарные снимки, – попросил Фелл. Уайт дал указание, и ровно через минуту они уже держали в руках черные рулоны бумаги, на которых были нанесены разноцветные точки и траектории движения воздушных целей. Фелл бегло просмотрел информацию, затем передал снимки Ватанабэ, который начал переносить ряд данных к себе на карту. – Кроме патрульных и грузовых вертолетов, что там у них еще в Лиепае? – поинтересовался первый пилот. – Какие-нибудь штурмовики или боевые вертолеты из Калининграда проникают в Латвию?

– Нет, обычная картина. Поблизости только легкие патрульные машины среднего радиуса действия, транспортные и грузовые вертолеты. Вот видно небольшой двухмоторный самолет связи, курсирующий между Ригой, Лиепаей и Вильнюсом, но в небе никаких боевых самолетов с Лиепаи Восточной. Нет свидетельств и относительного какого бы то ни было усиления в гарнизонах. Только вот этот проклятый вертолет. В тридцати милях восточнее довольно крупная база истребителей Вейноде, однако там тоже ничего необычного.

– Да, вы правы, – Фелл саркастически ухмыльнулся, – все обыденно, идет своим чередом, если не считать десяти тысяч солдат, шпионского корабля класса «Гагарин», ракетных катеров и штук тридцати вертолетов в десяти милях от зоны цели. Фелл оглянулся через плечо к Ватанабэ. – Ты нанес их на карту, Марти?

– Да, и даже заложил в компьютер. – Ватанабэ передал снимки Лобато. Технически безупречный компьютер AN/AMC-641 предупреждал экипаж обо всех известных целях противника, многофункциональный радар позволял корректировать эту информацию в ходе полета, таким образом можно было выбирать наилучший маршрут, избегая столкновений, а в случае неприятностей – путь отхода. Ватанабэ посмотрел на часы. – Пора бы уже начать выбираться из коробки, если хотим успеть до рассвета.

– Я так понимаю, ты хочешь лететь? – сухо спросил Фелл.

– Ага. – Мартин уже проверял ремни в кресле.

Фелл повернулся к Лобато.

– А ты как, старина?

– Раз плюнуть, поехали, – отозвался сзади спецназовец.

– Хорошо, орлята готовы, полковник, отпускайте на волю.

– Непременно, только последний взгляд на район, и вы уже в пути, – ответил Уайт, вылезая из кабины. – Доброй охоты! – Он стоял и смотрел, как штурмовая группа занимает свои места, автоматически открываются двери камеры, самолет медленно выезжает на палубу, прямо на вертолетную площадку. Когда заработала внутренняя бортовая система, он поспешил обратно на мостик.

Уайт еще не успел вернуться, как началось великое превращение – из скрюченного, нахохлившегося воробья самолет становился красивым сильным соколом. Постепенно распрямлялись крылья и хвост, вот они уже встали в свою нормальную позицию, перпендикулярно корпусу. Как лепестки розы раскрываются из бутона, поднялись лопасти винтов, вертикальное оперение. Через минуту заработали двигатели.

– Начать предстартовый зондаж, – крикнул полковник Ноултону.

– Уже начали, шеф, – откликнулся майор. – На нашем экране пусто, наш друг «Гагарин» вышел за пределы видимости на одну – пять миль, это служит косвенным подтверждением, что и они нас не видят. – Ноултон не случайно выразился так осторожно, ибо на кораблях такого класса русские начали устанавливать дополнительные сверхчувствительные радары, которые позволяли просматривать даже определенные сектора за пределами диапазона основного радара. – Сейчас поступят данные с «Патриота».

Результаты сканирования оказались еще хуже, чем раньше: вертолет по-прежнему торчал в районе, у побережья стало больше кораблей.

– Похоже, это всего лишь рыболовецкие суда. – Уайт повернулся к Ноултону, ища подтверждения.

Офицер только удивленно посмотрел на полковника: откуда такая уверенность?

– Что ж, пора начинать. – Уайт занервничал, он словно услышал немой вопрос своего помощника. Разумеется, это могут быть не рыбацкие лодки, а военные катера, но они никогда не допускают такой скученности при развертывании, значит, это просто рыбаки... Или русские уже что-то знают о них и ждут!..

– Внимание! С «Патриота» только что передали: в воздухе чисто! – Ноултон аж заскрипел зубами от волнения. Он быстро подошел к маленькому экрану, на котором тут же высвечивалась информация с компьютера, аналогичная той, что поступала в разведсекцию. – Так, насчет лодок ничего определенного сказать не могу, они движутся примерно в одном направлении, но как-то нестройно. Впрочем, от военного причала отошли лишь несколько, остальные, похоже, чисто гражданские. В воздухе активности не наблюдается, висит только наш старый знакомый, да и то, кажется, возвращается на базу.

– Скорее всего, заправляться, – подсказал Уайт. – Сколько времени занимает заправка вертолета?

– Немного, он вскоре вернется, если захочет. Но мы-то ждать никак не можем, надо поднимать самолет, иначе не успеем к рассвету.

– Знаю, не береди душу. Будем действовать по обстановке. Если Фелл как командир CV-22 или «Патриот» сочтут, что возникли проблемы, тогда уходим. А Рагану придется либо еще глубже зарыться в дюны, либо бежать в Польшу. Господи, сейчас бы какой-нибудь шторм, желательно с дождичком, тогда...

Однако на этот раз им ничто не помогало, было такое ощущение, что фортуна повернулась спиной, погода тоже не собиралась становиться их союзником.

* * *

Уайт сообщил, что им нужно держаться высоты примерно сто футов, чтобы не попасть в зону действия радара русского корабля. Сейчас эта заданная полковником «сотка» казалась им, Феллу и Ватанабэ, недостижимой тысячей, ибо они вели свой «Молоток», да еще с полной загрузкой, только в тридцати футах над Балтийским морем. Моторы, стоявшие при взлете вертикально, теперь переместились в обычное горизонтальное положение, так что несущие лопасти вертолета как бы превратились в самолетные пропеллеры. Оборудованный по последнему слову техники, включая высокоэффективную навигационную систему AAR-50 и многофункциональный радар, маленький самолет ловко лавировал в воздухе, постоянно меняя курс, пытаясь держаться как можно дальше от суденышек, бесчисленные изображения которых появлялись на экране. Возможности радара позволяли надежно контролировать расстояние между брюхом самолета и поверхностью воды – в случае нарушения допустимого предела в двадцать футов загоралась предупреждающая лампочка и поступал звуковой сигнал.

Безопасное балансирование над водной поверхностью в полной мере зависело от мастерства летчика – никакой в мире автопилот не был способен держать такую низкую высоту. Вся информация о полете моментально поступала на козырек шлема пилота, поэтому ему не приходилось рыскать по приборам в поисках необходимых данных. Да и, отвлекись Фелл сейчас хоть на секунду, это могло бы привести к гибели. Пока прямо по курсу не возникали какие-нибудь препятствия – корабли или нефтяные вышки, – радарный альтиметр смотрел только вниз: это служило своего рода сигналом, что путь свободен, безопасность полета соблюдается.

Впрочем, о какой вообще безопасности можно было говорить, когда «Отбойный молоток» летел над водой на высоте не более размаха его крыльев со скоростью четырех миль в минуту.

Летчики должны были сбросить спецназ где-то в десяти – двадцати милях от берега – чем ближе, тем лучше – и прежде, чем успеют сработать русские системы обнаружения. В данном конкретном случае бояться приходилось не столько русских радаров, сколько рыбаков и пограничников: каждый сейнер, каждая лайба могли донести о высадке десанта. А еще – рядом порт Лиепая, всего в пятнадцати милях. Огни города горели так ярко, что казалось, они выведут из строя их приборы ночного видения. Логично предположить, что если они могли хорошо видеть город, то кто-то другой мог видеть их оттуда.

Им удалось подойти к берегу на требуемое расстояние, но чем ближе они подходили, тем реальнее становилась угроза.

– Все, дальше нельзя, слишком опасно, – сказал Фелл второму пилоту. – Эти сучьи дети на воде все перекрыли. Если они нас заметят – конец, игра окончена. Дай сигнал группе, приготовь люки.

Второй пилот поспешил выполнять приказание. Огни Лиепаи стали еще ярче. На лобовом стекле кабины появилось их отражение.

– Боже, кажется, нас видит каждая собака, – прошептал в микрофон Фелл. – Проверь все переключатели, Мартин. Если у нас запищит что-то по радио или на радаре, эхо докатится до самого Петербурга.

Ватанабэ внимательно осмотрел аппаратуру и убедился, что все нормально, они не «шумят», а внешние огни погашены.

Инфракрасный сканер AAR-50 показывал, что горизонт чист по крайней мере на восемь миль вокруг – оптимальный режим для высадки.

– Открыть люк грузового отсека! – прозвучала команда командира. Ватанабэ нажал на нужный тумблер, а в это время Фелл нащупал рукой приборную доску и надавил на соответствующую кнопку – тут же началась обратная трансформация: турбовинтовой самолет стал превращаться в вертолет, скорость снизилась с двухсот пятидесяти до тридцати миль в час.

Когда сзади открылся люк, поток холодного воздуха обжег лица десантников, дожидавшихся своего момента. Ребята были готовы. У них имелась большая резиновая лодка длиной двадцать футов, которую прозвали «Резиновый рейдер». Лодка отличалась мощностью и удобством, она оснащалась мотором на бензине в семьдесят пять лошадиных сил, прилагались запасные канистры с топливом. Вся группа была одета в спецкостюмы «Мустанг» – водонепроницаемые, из черного нейлона, не стеснявшие движений, позволявшие хорошо держаться на воде. Через плечо у каждого был переброшен особый черный водонепроницаемый мешок, в котором находились оружие, рация и другие необходимые средства.

По знакомому сигналу десантники потянули канатные веревки и, взявшись с разных концов за крепкие ручки, выпрыгнули с разбега вниз, в ледяную воду. Держась за края лодки, они не дали ей перевернуться и вскоре уже влезали в свою уютную посудину. Еще через пару секунд завелся мотор. Они зарядили автоматы, проверили короткоствольные кольты сорок пятого калибра, Лобато сверился по компасу, и они сразу же устремились к берегу.

На борту «Отбойного молотка» сержант Браун доложил командиру, что высадка прошла нормально, и Фелл, взяв курс на запад, повел самолет обратно, тщательно придерживаясь высоты не более пятидесяти футов и обходя все объекты, появлявшиеся на локаторе. Ватанабэ передал в эфир один-единственный сигнал – «Тевиске», что означало на литовском «Родина», это был знак Уайту и остальным о том, что первый этап операции завершился нормально.

Морская пехота, особенно спецназ, никогда не воюет в одиночку. Вне зависимости от того, большое или маленькое подразделение участвует в операции, действиями морских пехотинцев всегда руководит штаб, налажено воздушное и материально-техническое обеспечение. Вот и сейчас сигнал, посланный Ватанабэ, вводил в действие других игроков.

Поразительно, «Отбойный молоток» еще не успел вернуться к себе на корабль, чтобы заправиться и принять на борт группу поддержки в составе двух человек, а с военно-воздушной базы Сандефьорд уже взлетал самолет-дозаправщик КС-130. Эта база, расположенная к югу от Осло, являлась учебным центром НАТО, морская пехота устроила там свой командный пункт в Северной Европе. Вместе с дозаправщиком в воздух поднимался большой военно-транспортный вертолет СН-53Е, на борту которого находился усиленный стрелковый взвод «Ястреб-перепелятник», готовый в случае необходимости прийти на выручку команде сержанта Лобато. Кроме того, «послание» Ватанабэ привело в готовность другие подразделения 26-го экспедиционного отряда морской пехоты в Дании и Германии, которые теперь знали, что операция началась, и занимались разработкой различных альтернативных вариантов в зависимости от развития обстановки.

ВВС США также в свою очередь готовились привести в действие свою систему поддержки, которая по огневой мощи превосходила арсенал морской пехоты. С базы Рейн-Майн (Германия), находящейся в подчинении Командования специальными операциями, взлетел предназначенный для проведения специальных операций самолет МС-130Р, в задачи которого входило обеспечить дозаправку в воздухе других крылатых машин на низкой высоте над территорией противника, даже вблизи района цели. Самолет сопровождали два истребителя-перехватчика F-16C. Имея в своем распоряжении фугасные бомбы, противорадарные установки и ракеты класса «воздух-воздух», эти истребители смогли бы прикрыть группу сверху, если бы той пришлось с боями отрываться от наземного противника, или, например, не дать возможность русским перехватчикам приблизиться к «Отбойному молотку», а также вертолету морской пехоты. В дополнение ко всему, из Англии вылетал самолет МС-130Н «Боевой коготь», кодовая кличка «Койот», он и его эскорт истребителей из Норвегии должны были встретиться у южной оконечности острова Готланд, в девяносто шести милях к западу от Лиепаи, чтобы подобрать и вывезти Рагану, если возникнет такая необходимость. В случае, если бы «Отбойный молоток» все же получил на обратном пути какие-либо повреждения, «Хозяйка долины» немедленно выслала бы помощь – несколько мощных, хотя и безобидных на вид моторных лодок, спасательную группу, куда тоже входили ребята из подразделения «Яд кобры».

* * *

Хотя Лобато и его люди высадились только в восьми милях от берега, у них ушел почти час на то, чтобы добраться до него. Дело в том, что буквально через каждые несколько минут им приходилось «проверяться» – глушить мотор и внимательно осматривать все вокруг с помощью приборов ночного видения.

Десантная группа не без основания полагалась на свой опыт и учебные тренировки – каждый из спецназовцев мог без труда определить любой шум, заметить малейший всплеск волн. Они волновались, но были готовы ко всякому повороту событий, к обострению ситуации. Несмотря на известную прочность, хваленые водонепроницаемые костюмы «Мустанг» все же рвались, сквозь дырки заливалась вода, материал не выдерживал, становился тряпкой, которую трепал ветер. Мало помогали плотные шапочки, шерстяные маски на лицах, люди старались согнуться, лечь как можно ниже на дно, уберечь тело от ветра и холода. Но все это время они не переставали внимательно наблюдать за горизонтом. Радисту, в руках у которого была маленькая рация МХ-300, приходилось вдвойне туго – ему нужно было слушать эфир и одновременно наблюдать за своим сектором. Каждый случайный луч ближнего маяка заставлял рейнджеров напрягаться. Лобато пытался держать лодку подальше от него.

Наконец они услышали отчетливый плеск волн о берег, группа приготовилась к высадке. Солдаты тщательно всматривались в побережье, они старались вовремя обнаружить любой признак угрозы. Здесь были частыми патрули, но не меньшую опасность представлял собой какой-нибудь зевака, задержавшийся на пляже допоздна. Лобато принял решение обойти пляж чуть южнее, потому что рядом, у дороги, они заметили некий предмет, по силуэту схожий с грузовиком или пикапом; в остальном все, казалось, было чисто.

Мягко, практически бесшумно лодка уткнулась в песок. Спецназовцы немедленно выпрыгнули, не обращая внимания на жутко холодную воду, которую тут же зачерпнули в свои ботинки, затаскивая лодку на берег.

Ее быстро зарыли в песок, укрыв сверху ветками. Основное внимание команда обращала на шоссе – именно оттуда, скорее всего, могла появиться опасность.

То, что им удалось сделать, было лишь началом. Самое трудное ждало впереди, ведь от условленного места их отделяло расстояние как минимум в пять миль.

* * *

Корабль «Хозяйка долины»,

29 ноября, 01.00 по местному времени.

– Наши самолеты уже в воздухе, – сообщил Ноултон Уайту в контейнере номер два, где размещались средства связи и другая аппаратура, позволявшая следить за ходом операции. – Судя по докладам, все проходит нормально.

Полковник Уайт улыбнулся. Удивительно, десять отборных самолетов, около тридцати профессионалов высокого класса плюс крайне дорогое судно, напичканное электроникой, – и все ради того, чтобы спасти, вывезти из чужеземного государства единственного человека, к тому же не американского гражданина. Через каких-нибудь пару часов все действующие лица пересекутся в Восточной Балтике, и игра вступит в свою финальную фазу. Если добавить сюда личный состав подразделений 26-го экспедиционного отряда морской пехоты, базирующегося в Норвегии и Средиземном море, а также летчиков 93-го авиационного полка в Англии, подчиняющихся Командованию специальными операциями, получается, что почти шесть тысяч американцев вовлечены в акцию по спасению одного человека из Литвы.

Этой силе противостоит другая, куда более мощная – совместная армия СНГ и Беларуси, военно-воздушные силы и морской флот, размещенные в государствах Балтии. Даже с учетом постепенного вывода войск в трех прибалтийских республиках все еще оставалось свыше пятидесяти тысяч иностранных солдат и офицеров. Но картина была бы неполной, если не прибавить сюда более чем полумилионную белорусскую армию всего в нескольких часах лета.

В общем, как ни крути, расчет сил и средств оказывался явно не в пользу морских пехотинцев.

Склонить чашу весов на сторону американцев в действительности могли только три фактора: быстрота, отвага и проницательность тех восьми парней, что ступали сейчас на незнакомую землю, чтобы спасти литовского лейтенанта.

– Срочное сообщение с «Патриота». – Ноултон снял с головы наушники. – Злосчастный вертолет возвращается в район. Минут через десять или раньше он будет висеть прямо над нашими ребятами.

– Скотина, этого еще не хватало! – Уайт не мог скрыть своего раздражения. Без сомнения, известие было не из приятных. – Пусть «Патриот» даст знать Лобато, а я пока свяжусь с полковником Клайном.

Уайт взял трубку телефона прямой связи с командиром оперативно-тактической десантной группы Корпуса морской пехоты Альбертом Клайном, которому подчинялся спецназ с миноносца «Оса»... Но передумал. В самом деле, какой, собственно, совет ему нужен? Он послал людей на задание, прекрасно зная о вертолете, русская стрекоза в районе ни для кого не была секретом. Теперь надо доводить начатое до конца, однако необходимо внести коррективы. Может, сделать ход резервными фигурами? Один из истребителей F-15, что сопровождают сейчас дозаправщик МС-130, способен запросто «погасить» стрекозу, но вся операция пойдет к черту, если хитрый «Гагарин» обнаружит его на подлете к берегу.

Нет, надо использовать свой «Молоток».

– Подготовь быстро данные о местоположении CV-22, проверь, как у них с горючим, и заодно узнай, где находится «Койот». – Полковник торопился.

Через полминуты информация была готова. Самолет общей поддержки спецопераций МС-130 «Боевой коготь» находился в семидесяти пяти милях к северу, у южной оконечности шведского острова Готланд, вполне в зоне действия «Гагаринского» радара, хотя, кажется, им никто не занимался. «Отбойный молоток», у которого была и другая, более мягкая кличка – «Букашка», возвращался домой, на «Хозяйку», чтобы заправиться и захватить вторую, вспомогательную группу. «Букашка» взяла чуть западнее и южнее, чтобы уйти от радара.

Подумав, Уайт сделал то единственное, что мог.

– Скажи CV-22 и МС-130, что они должны обязательно встретиться. Мне нужен «Молоток» в районе и без промедлений. – Полковник сам обозначил на дисплее компьютера точку встречи, примерно в сорока трех милях к западу от Лиепаи. – Да, пусть «Койот» не шумит и захватит свою охрану.

* * *

– «Печора», нас разъединили, будьте любезны, повторите, – услышал в рации русскую речь радист десантной группы. Самое интересное, что сигнал поступал с «Патриота», самолета раннего оповещения системы АВАКС. Это было предупреждение для Лобато о вертолете противника. Срочные сообщения с воздуха, когда все решали секунды, группа получала в незакодированном виде, без сложных алгоритмов, но это означало также, что и противнику будет легче разгадать смысл послания, если он только не попадется на удочку с языком.

Услышав известие, командир лишь молча кивнул головой. Он всегда учитывал такую вероятность, ведь истинно верно: надеясь на лучшее, готовься к худшему. Не теряя осторожности, спецназовцы ускорили продвижение.

Однако даже Лобато не предполагал, что это случится так скоро. Они еле успели войти в район, продвинуться на милю, как вдруг услышали вдалеке шум винтового двигателя.

Русский вертолет – именно тот, что в последние дни искал Рагану, – приближался.

– Снова сообщение с «Патриота», – сказал радист. – Вертолет почти рядом, он снижается и замедляет скорость для патрулирования.

– Сволочь, у нас кончается время. – По знаку Лобато группа рассредоточилась, они вошли в кустарник по бокам грязной извилистой дороги, оставаясь в зоне видимости друг друга, приготовив свои автоматы.

Они двигались стройной цепью, делая остановки, прислушиваясь к любым звукам, используя приборы ночного видения, внимательно изучая каждую точку на местности. Через десять минут сержант Лобато начал нервничать, ведь до сих пор цель не найдена. Он дал знак радисту подойти ближе, взвод продолжил движение. Командир всматривался в темные очертания деревьев. Цель наверняка впереди, должно быть, чуть южнее.

Да, этот тип спрятался...

Вдруг футах в тридцати он заметил у дерева, прямо у основания ствола, какого-то человека, тот словно вырос из-под земли, как гриб. Человек медленно поднимался на ноги, но дерево все еще закрывало его от капрала Джона Батлера, который двигался справа.

Треснула сухая ветка, Батлер моментально среагировал на звук, хотя еще не видел, в чем дело.

Лобато взял автомат наизготовку, прицелился в прибор ночного наведения... В этот момент незнакомец громко крикнул:

– Эй, ребята, я здесь.

Батлер повернулся, увидел его, еще секунда – и он автоматически нажал бы на гашетку...

Литовцу повезло, он вовремя вспомнил о пароле:

– "Утренний свет", слышите, «Утренний свет!» – Голос звучал с сильным гортанным акцентом.

– Руки за голову, ну! – приказал Лобато, молясь в душе, чтобы Батлер не нажал на спусковой крючок. Незнакомец тут же вскинул руки вверх. В левой руке он держал маленький плоский портфель. – Брось портфель, быстро!

– Нет!

Этого было достаточно. Батлер прыгнул на него сбоку, удар прикладом автомата пришелся точно в солнечное сплетение, мужчина схватился за живот, стал резко оседать на землю, судорожно глотая воздух. Капрал взгромоздился на него сверху, сразу заламывая руки на спине.

Подбежали еще двое десантников, один из них схватил портфель, начал проверять, нет ли в нем мины. Лобато присел на колено, стал обыскивать, ощупывая перчатками карманы, каждую складку на одежде. Через несколько секунд к человеку вернулось дыхание.

– "Утренний свет", «Утренний свет», – хрипло шептал мужчина.

Шум вертолета усилился – надо было поскорее опознать личность незнакомца, прежде чем брать его с собой.

– "Ночная сойка", – ответил на пароль Лобато. Эти слова уже не требовали никакого отклика, они предназначались специально для тех ситуаций, когда объект не мог говорить или находился в противогазной маске. Батлер ослабил хватку, снял болевой прием, командир молча дал знак заткнуть «объекту» рот кляпом и связать руки спереди. Лобато потянулся рукой к поясу, взял рацию, вытащил антенну...

Больше он ничего не успел сделать. Яркий свет прожектора сверху осветил площадку. Казалось, белый луч направлен прямо на американцев, затаившихся в кустарнике. Русский боевой вертолет внезапно появился из-за верхушек деревьев, завис практически над головой.

* * *

– Командир, ветер усиливается. – Бортовой техник Браун не стал больше ничего говорить в микрофон. Он знал, что положение очень серьезное, возможно, им придется вступить в бой или они попросту утонут. Теперь, прежде чем спасать десантную штурмовую группу, им нужно было еще самим спастись.

«Отбойный молоток» несся над темно-синими водами Балтийского моря менее чем в шестистах футах над поверхностью. Они взяли бы ниже, если бы не северный ветер, порывы которого легко могли свалить их в воду. Буквально в сорока футах впереди находился самолет-дозаправщик «Боевой коготь», он летел на той же высоте. Огромный темный грузовой самолет развернул свой «хобот» – систему воздушной заправки, автоматический щуп качал двести галлонов топлива в минуту. CV-22 присосался к нему, как олененок к матери, стремясь утолить свою жажду. На фоне ночного неба самолеты были похожи на двух металлических роботов, соединенных тонким стальным тросом, казалось, что только он и уберегает их от несчастья.

Хэнк Фелл вцепился в руль мертвой хваткой, стремясь удержать равновесие. Он опасался, что при такой качке конструкция вполне может не выдержать, разъединиться, боялся столкнуться со своим огромным партнером, находящимся на столь незначительном расстоянии. Ему пришлось повернуть двигатели градусов на тридцать – CV-22 превратился во что-то среднее между самолетом и вертолетом, но так можно было сохранять скорость и одновременно выравнивать высоту. Конечно, «Коготь» умел осуществлять дозаправку на разной скорости, однако при такой качке и низкой высоте гигантская крылатая птица могла запросто плюхнуться в воду.

Как будто в подтверждение худших мыслей, МС-130Н резко качнуло в сторону. Фелл с ужасом увидел хвост дозаправщика совсем близко от себя. «Хобот» отошел от гнезда, начал болтаться на ветру, пока пилот «Боевого когтя» выравнивал самолет. Раздался громкий хлопок – это трос хлестнул по лобовому стеклу «Букашки».

Фелл еще больше поднял двигатели, переводя CV-22 в вертолетный режим.

– Боже, загорелась лампочка, мы разъединились. Мартин, дай сигнал, чтобы он отошел. Посмотри, сколько мы набрали.

– Успели взять пять тысяч фунтов, – ответил Ватанабэ. – Теперь у нас всего десять.

– Этого хватит?

– Еле-еле. Туда-обратно, еще тысяча, чтобы приземлиться на «Хозяйке»... Маловато. Сами до Осло не дотянем, исключается. Если только не встретим МС-130 на обратном пути... Тоже не выход – у него у самого будет мало топлива.

– Понятно. Ладно, дай сигнал, что прекращаем. Будем довольствоваться тем, что есть.

Ватанабэ просигналил МС-130 о прекращении дозаправки. «Боевой коготь» не замедлил удалиться.

Они летели сейчас на восток, назад к району цели. От побережья их отделяло шесть миль. Прошло сравнительно немного времени, однако ситуация успела измениться коренным образом. Явно в цейтноте «Патриот» слал закодированную информацию непосредственно на «Отбойный молоток». Браун вовсю развернул систему электронной защиты, которая автоматически создавала помехи всем наземным и воздушным радарам, работе радиотехнических средств, приборам лазерного наведения. Система также значительно гасила тепловое излучение самого CV-22 и в некоторой степени уберегала от ракет инфракрасного самонаведения.

И все же это случилось! Через несколько минут после того, как самолет пересек побережье, вдруг ожил экран оценки угрозы, получающий прямой сигнал с «Патриота». Мощный радар в Лиепае засек неизвестную воздушную цель, когда они были вынуждены прыгнуть вверх, на высоту триста футов. Это произошло в тот момент, когда Фелл маневрировал, увидев впереди на экране локатора опорные вышки линии электропередач. Вскоре русские преодолеют помехи и будут иметь перед собой полную картину.

Итак, их обнаружили.

* * *

Морские пехотинцы шмыгнули в лес, едва завидя вертолет. Лобато схватил Рагану за шкирку и потащил молоденького лейтенантика за собой, словно тот был мешком картошки. Оказавшись за деревьями, спецназовцы немедленно взяли вертолет на мушку. Восемь стволов были нацелены на кабину и машинное отделение и готовы в любую секунду открыть шквальный огонь, изрешетив цель пулями. Боевой вертолет оказался конструкции «Камов-27» модификации В, предназначенной для десантных операций. Он был оснащен ракетным комплексом и крупнокалиберным пулеметом. Полоснув лучом прожектора по стволам деревьев, машина исчезла так же внезапно, как появилась.

– Уходим! – закричал Лобато. – Рассредоточиться! – Что-то не давало ему успокоиться насчет этого «Камова». Наконец он вспомнил. Ну конечно же, бомбовый отсек... Твердо держа одной рукой Рагану, а другой автомат, командир поспешил из леса. Неожиданно в ушах возник знакомый шум – вертолет возвращался. Лобато ускорил бег, чувствуя, как гулко стучит сердце в груди. Когда стрекоза оказалась вверху почти над самой его головой, он круто свернул влево, упал и зарылся в густые ветки кустарника. Сержант успел только проверить, как там рядом его пленник, и закричать «воздух!», как почти в ту же секунду лес сотрясли взрывы и выстрелы. «Камов» сбросил две фугаски, листву прошили осколки и вдобавок пулеметная очередь.

Рагану завизжал сквозь кляп, как подбитая косуля, Лобато пришлось стиснуть ему рот ладонью.

– Заткнись сейчас же! – Рагану замигал, похоже, он понял, что Лобато хочет сохранить его живым, однако вовсе не намерен по глупости подставлять под пули себя или своих ребят. Сейчас у них есть портфель, содержимое которого, возможно, даже важнее, чем сам человек. Внимательно следя за небом, американец взял лейтенанта за руку и выше локтя внезапно почувствовал кровь.

Лобато достал из спецпакета бинт, аккуратно перевязал рану, вколол антиболик. Убедившись, что Рагану стало легче, он привстал на колено, взял в руки прибор ночного видения – увы, теперь тот был бесполезен, осколок разбил оптический прицел. Жаль, конечно, но ничего, раньше морские пехотинцы обходились как-то и без этих удобных приспособлений. Командир сложил руки у рта рупором и дважды громко прокричал дикой уткой – как учили в тренировочном центре. Не прошло и минуты, а он уже услышал знакомый легкий топот: это его маленький отряд снова сбивался в стаю.

Что ж, пора было поскорей сматываться, выбираться из проклятой дыры.

* * *

– «Букашка», внимание! Воздушная цель слева по курсу, расстояние три мили, высота семьсот футов, поднимается, скорость 105 узлов, – предупреждал об опасности оператор с «Патриота». – Цель поворачивает. Видимо, идет на перехват...

Вертолет появился из ниоткуда, свалился на голову как снежный ком, и тут же внизу, на земле, стали рваться снаряды. Фелл лишь успел подумать, что где-то там, между вспышками, могут метаться ребята.

Пилот увидел ярко-желтые следы трассирующих пуль, разрезающих темноту, и понял, что вертолет пошел на нечто большее, чем перехват.

– Цель ведет огонь, – крикнул он в микрофон. Русские заметили самолет, попытались сходу развернуться к нему носом, но не смогли, не хватило маневренности, кроме того, они проигрывали американцам в скорости. Вертолетчик смог только вывернуть машину вправо. Фелл предугадал такой ход, на занятиях они скрупулезно изучали тактику ведения воздушного боя русскими летчиками, поэтому он резко повернул руль в другую сторону, уклоняясь от столкновения. Впрочем, удаляться Фелл не стал, он уже возвращался, выполняя полупетлю.