Текст книги "Дракула бессмертен"

Автор книги: Дейкр Стокер

Соавторы: Йен Холт
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Так нечестно! Ведь он почти уже вернулся к Мине, оставалось каких-то несколько часов… Облизнув губы, женщина опрокинула фляжку и сделала глоток. Пленительная жидкость на алых губах… Сила воли отказала ему. Да, он слаб. Он недостоин Мины.

Джонатан подошел к женщине и протянул руку.

– Не возражаю.

Только из вежливости он не осушил содержимое фляжки одним глотком.

– Продолжим? – спросила женщина, указывая на лабиринт тесных улочек, тянувшихся к набережной Виктории.

– Будто у меня есть выбор, – ответил Джонатан и подставил ей локоть.

Искусительница со смехом приняла его руку. Они прошли в безлюдный переулок, где клубился густой туман, и слились в страстном поцелуе. Джонатан прижал женщину к грязной кирпичной стене.

– Тебя зовут Миной, – прошептал он, раздвигая языком прекрасные алые губы.

– Как тебе угодно, ты здесь хозяин.

Джонатан стащил с незнакомки корсаж и приник с поцелуями к ее шее, одновременно разминая пышные груди.

– Скажи, как твое имя.

– Меня зовут Миной.

Задрав женщине платье, Джонатан забрался одной рукой ей в промежность, другой пытаясь расстегнуть свои подтяжки.

– Скажи, как сильно я свожу тебя с ума, Мина.

– Лучше я покажу, – простонала «женщина в белом». Рывком развернув его и с силой притиснув к стене, она опустилась на колени. Видя, как открылся ее рот, Джонатан в предвкушении улыбнулся. Ее дыхание приятно холодило его возбужденную плоть.

И вдруг глаза незнакомки налились угольной чернотой, ее лицо приобрело звериное выражение, резцы вытянулись в клыки. Она неестественно широко разинула рот, словно нижняя челюсть вышла из сустава, и с диким, нечеловеческим воплем накинулась на Джонатана. Еще миг, и он перестанет быть мужчиной!.. Джонатан закричал и со всей силы ударил ее, повалив на землю, после чего поднял брюки и кинулся бежать.

Шипя от злости, «женщина в белом» вскочила на ноги, одним кошачьим прыжком нагнала Джонатана и швырнула его на груду ящиков, сложенных в переулке – с такой мощью, что они разлетелись на щепки. Не помня себя от боли, Харкер лежал без движения. Ну почему он не поступил, как подсказывало ему сердце, не поехал домой?

По-животному рыча, вампирша вытащила его из груды обломков. Джонатан пытался сопротивляться, но стальные объятия были слишком сильны. «Женщина в белом» запрокинула ему голову, нацелившись на беззащитную шею.

– Боже, только не это! – заверещал он.

Внезапно что-то мелькнуло. Кольцами обвившись вокруг «женщины в белом», тень оторвала ее от Харкера и швырнула в воздух. Вампирша врезалась в стену. Парализованный страхом, Джонатан смотрел, как тень с угрозой нависла над ней.

Женщина в ужасе закричала:

– Госпожа!

Джонатан проследил за ее взглядом. Похоже, эти слова были обращены к стремительно приближающемуся багровому сгустку тумана. Неожиданно налицо Джонатана брызнуло чем-то холодным и мокрым. Повернув голову к углу, где «женщина в белом» минуту назад стояла на коленях, он увидел груду дымящихся органов и оторванных конечностей. Жидкость на его лице была кровью.

Перекрывая свист ветра, донесся мужской голос:

– Беги, дурак! Беги!

Джонатан внял совету и со всех ног рванул назад, на Флит-стрит. Один раз он оглянулся, чтобы выяснить, не гонятся ли за ним, но увиденное поставило его в тупик. Тень каким-то образом не давала багровому сгустку пройти – тот извивался и отскакивал назад, словно кобра. Наконец тень дрогнула и рассеялась. По всей видимости, она пыталась его защитить, а вот густо-красный туман, который теперь устремился за Джонатаном, представлял опасность. Как бы то ни было, тень оказалась слабее. Джонатан поспешил к своей цели – месту, где переулок вливался во Флит-стрит. Уже виднелись многочисленные прохожие. Спасение лежало в каких-то нескольких ярдах.

Послышалось лошадиное ржание. Из лондонской мглы вылетела черная карета без кучера и загородила Харкеру путь.

Багровая дымка нагоняла. Флит-стрит исключается. Оставался только один вариант. Метнувшись налево, Джонатан побежал по другому переулку, во всю глотку умоляя о помощи. Увы, из-за привычки к спиртному его здоровье уже давно было подорвано. Задыхаясь, он упал на мостовую. Жуткий туман окружил его со всех сторон.

– Кто ты? Чего тебе надо? О Господи!..

Последним, что услышал Джонатан, стал его собственный вопль. Его последняя мысль была о Мине.

В Эксетере, в ста восьмидесяти милях от Флит-стрит, с криком проснулась Мина Харкер.

Глава XVII

Составлением рапортов инспектор Котфорд предпочитал заниматься в «Красном льве». Его излюбленный столик располагался в самом темном углу паба, где никто никогда не сидел, потому что все самое интересное происходило за стойкой. Если бы дела у заведения шли получше, думал Котфорд, в этом углу постоянно шушукались бы, обмениваясь наедине милыми глупостями, молодые парочки. Но в бар ходили только мужчины. Пьяницы. Полисмены. В таких местах юные девушки редкость. Если что-то и объединяло посетителей, то лишь распитие виски, дружеские похлопывания по спине да сальные шуточки. Котфорду нравилась сумрачная атмосфера паба, стены, обшитые почерневшим деревом. Тени, никогда не покидавшие его угол, создавали барьер между инспектором и другими клиентами. Никто не мешал ему заниматься единственным, что осталось в его жизни – работой.

Поскольку «Красный лев» располагался в удобной близости от парламента, Нового Скотленд-Ярда и резиденции премьер-министра на Даунинг-стрит, его постоянно наводняли политики, полисмены и чиновники. Счастливчики, у которых были семьи, к концу вечера уже сидели по домам. Оставались только одиночки вроде Котфорда, заливающие тоску спиртным.

Инспектор знаком велел барменше принести еще кружку пива и вернулся к сравнению своих записей с рапортом, который предстояло отослать генеральному прокурору. В Лондоне участились кражи велосипедов; от просмотра бесконечных отчетов у Котфорда уже рябило в глазах. Наверное, в помощи неимущим работягам, лишившимся единственного средства передвижения, было определенное благородство, и все же инспектор находил такую работу унизительной. Годы тянулись чередой, а Котфорд по-прежнему прозябал в этом безнадежном отделе.

Барменша заменила пустую кружку порцией крепкого портера. Котфорду эта женщина была хорошо знакома – он ходил в «Красный лев» уже тридцать лет. Увы, за все эти годы приятельских отношений между ними не установилось.

Насчет своей репутации Котфорд иллюзий не строил. Не исключено, что барменша игнорировала его намеренно, видя в нем одного из тех, кто не сумел когда-то найти управу на Потрошителя. А может, дело лишь в его необщительности… Отдавшись на милость невеселым мыслям, инспектор перевел взгляд на суровые лица бывших посетителей «Красного льва», хмурящихся с портретов на стенах. Весь цвет Скотленд– Ярда. В борьбе с нарушителями закона окончательная победа невозможна, но чем больше преступлений раскрыл полисмен, тем менее напрасной он считает свою жизнь. Великие люди, изображенные на портретах, сделали очень многое, чтобы весы жизни качнулись в сторону правосудия. Вот инспектор Дональд Суонсон – сейчас он на пенсии. Вот суперинтендант Томас Арнольд, оставивший свой пост на время Крымской войны, но сразу после ее окончания вернувшийся к прежним обязанностям. Самым выдающимся из всех был наставник Котфорда, Фредерик Эбберлайн. Глядя на лицо старого друга, Котфорд усмехнулся. Ей-богу, он всегда больше походил на банкира, чем на полицейского.Инспектор поднял кружку за великих коллег.

Когда он был еще молодым, полным идеалов констеблем и всей душой любил свою работу, его искренне удивляло, почему такой уважаемый человек, как Эбберлайн, сам накладывал на себя такую огромную ответственность. Теперь, достигнув зрелых лет, Котфорд наконец-то все понял. Эбберлайн считал своим долгом не оставлять жертв насильственных преступлений неотомщенными. Более высокого призвания не существует. После фиаско с делом Джека Потрошителя инспектору пришлось уступить разъяренной общественности и уйти в отставку. Но за годы работы славный Эбберлайн раскрыл столько преступлений, что его репутация среди коллег нисколько не пострадала – в конце концов, речь шла лишь о пяти убитых проститутках.

У Котфорда все сложилось иначе. После отставки Эбберлайна его перевели на пост, который он занимал и поныне; с карьерой в отделе расследования убийств и надеждой на повышение было покончено. Ожидалось, вероятно, что он поступит как честный человек и также покинет полицию. Однако для этого Котфорд был слишком упрям. Пока он не найдет способ искупить свои промашки, уйти с чистой совестью у него не получится. Инспектор молился, чтобы благодаря дневнику доктора Сьюарда душа обрела долгожданный покой.

Дверь паба распахнулась и стукнула о стену. Каждый пьяница в помещении уставился на вбежавшего в паб констебля. На раскрасневшемся лице молодого человека каплями выступил пот. Встав в центре зала, он крикнул:

– Инспектор Котфорд здесь?

Посетители зашушукались между собой.

– Вам нужен я, – отозвался Котфорд из своего угла.

Основательно запыхавшийся констебль отдал ему честь и протянул сложенный листок бумаги.

– Инспектор Котфорд? Вот, велел немедленно доставить сержант Ли… Полагаю, речь о деле первостепенной важности.

Котфорду понравился этот паренек. Во многом он напоминал его самого в юности – энергичного, наивного. Инспектор прочитал записку. Потом перечитал еще раз – и в голове у него все перевернулось. Котфорд был уже в дверях, когда констебль окликнул его:

– Инспектор? Я сейчас свободен, могу вам помочь, если нужно.

Котфорд задумался. Почему бы не ободрить исполнительного юнца?

– На том столике мои бумаги. Как можно быстрее доставьте их в Королевскую прокурорскую службу. Не подведите меня, молодой человек. От вашего проворства зависит, будет ли наказана банда коварных злоумышленников.

– Слушаюсь, сэр! Положитесь на меня, сэр!

Закончив с добрыми делами, Котфорд отправился навстречу своей мрачной судьбе – первому, как он надеялся, шагу на пути к противостоянию со злом, которое он разыскивал уже двадцать пять лет.

Сержанта Ли ослепила яркая вспышка. Перед глазами заплясали голубые точки. Постепенно зрение вернулось, и глаза заново приспособились к жуткому зрелищу – месту убийства. Полицейский фотограф сделал еще один снимок. В этот раз Ли отвернулся, тоскуя по временам, когда вместо фотографов работали художники.

С самого начала карьеры в Скотленд-Ярде Ли интересовало, каково было работать над делом Джека Потрошителя. Во многом благодаря этой увлеченности он вышел на Котфорда и сблизился с ним, едва поступив на государственную службу. Из тех, кто вел знаменитое дело, в полиции оставался только старый инспектор. Когда Потрошитель терроризировал Лондон, сам Ли еще не вышел из нежного возраста, однако убийства эти ему запомнились. Прежде всего из-за интереса к ним он оставил вооруженные силы в 1902 году, сразу после окончания второй англо-бурской войны, и влился в ряды столичной полиции. Теперь, десять лет спустя, Ли стоял посреди тесной улочки и смотрел на изувеченный труп молодой женщины. За время войны ему пришлось повидать множество окровавленных, разорванных на куски тел, но все эти люди были мужчинами. Вид расчлененной женщины оказался для него почти невыносимым. Здесь нога, здесь рука, здесь отделенная от туловища голова; сердце валяется в луже крови на мостовой. Кишки и другие внутренние органы лежали, словно их нарочно выставили на всеобщее обозрение, под открытым небом.

Серые, цвета стали глаза Ли выискали инспектора Хантли, которому доверили расследовать чудовищное убийство. Сложив руки за спиной, Хантли отдавал команды двум констеблям, собиравшим и описывающим вещественные доказательства.

В переулке эхом прозвучал надсадный кашель. Ли, Хантли и констебли повернулись к выходу на Флит-стрит. Из тумана возникла полноватая фигура какого-то пьяницы. Хантли направил на него луч фонарика, и сержант Ли тут же признал Котфорда. А ведь он надеялся, что инспектору хватит благоразумия не появляться здесь под хмельком. Сержант послал Прайса в «Красный лев», ни у кого не спросив позволения. Если Котфорд выставит себя дураком перед Хантли, то опозорит и его, Ли. Хантли не прочь поиграть в начальника и обязательно сделает ему выговор. Глядя, как наставник неверной походкой бредет по переулку, Ли молился, чтобы его приглашение не обернулось ужасной ошибкой.

Хантли и не подумал отвести луч фонарика с покрытого испариной лица Котфорда. Котфорд смотрел на источник света не мигая, словно бросая коллеге вызов.

– Инспектор Котфорд? – проговорил Хантли. – Кажется, вы не по адресу. Пабы чуть дальше по Флит-стрит.

Констебли захихикали. Ли хорошо знал своего наставника и теперь опасался, как бы тот не устроил драку. Однако Котфорд спокойно прошел мимо инспектора и склонился над телом жертвы. Хантли и констебли переглянулись. Что, Котфорд всерьез намерен расследоватьэто преступление? Хихиканье превратилось в настоящий хохот. Котфорд будто ничего и не замечал, но Ли стало за него стыдно.

– Вы вовремя, инспектор, – заявил Хантли. – Я как раз хотел подвести предварительные итоги. Если желаете, можете остаться. Вдруг чему-нибудь и научитесь.

У Ли уже чесались руки врезать Хантли по наглой физиономии, но Котфорд и бровью не повел, продолжая выхаживать вокруг окровавленных женских останков.

Хантли начал:

– По платью ручной работы можно сделать вывод, что она была не какой-нибудь шлюшкой из Уайтчепела. В этот переулок жертву либо затащили силой, либо она по собственной воле явилась на назначенную встречу. Однако в первом случае ее крики были бы услышаны – в окрестностях Темпл-Бар всегда хватает прохожих. Следовательно, остается предположить, что она пришла сюда на свидание с любовником. Они не поладили. Возможно, женщина отказала ухажеру. Завязалась ссора. Мужчина попытался взять ее силой. Во время борьбы они упали вон на те ящики в конце переулка. Очевидно, она попыталась бежать. Мужчина вытащил нож.

Ли невольно почувствовал уважение к инспектору, с такой проницательностью расставившему факты по местам.

К великому удивлению Хантли, Котфорд по-прежнему его игнорировал. Пожилой инспектор поднял с мостовой голову жертвы. На лице неизвестной застыло выражение немого ужаса, но Котфорда это нисколько не отвратило; перевернув голову, он запустил палец в изуродованную плоть, потрогал бахрому разорванной кожи. Затем подкинул голову в воздух, поймал, уставился в широко распахнутые глаза убитой.

Хантли в изумлении наблюдал, как Котфорд положил страшную улику на место и, пошатываясь, подошел к разбитым ящикам. Ошарашенно покачав головой, сыщик продолжил:

– Охваченный яростью, преступник накинулся на несчастную жертву… Судя по качеству одежды женщины, могу с уверенностью предположить, что подозреваемый – джентльмен. А цель беспорядочной резни – сбить нас с толку, заставить поверить, что убийца – какой-то уличный бродяга. В районе Темпл-Бар немало юристов высокого класса и банкиров; именно среди этого почтенного люда нам и следует искать убийцу.

Из дальнего конца переулка раздался грохот. Все глаза вновь обратились на Котфорда. Похоже, он упал на ящики. У Ли похолодело внутри: все обернулось даже хуже, чем он думал. Котфорд встал, отошел немного – и с разбегу бросился на ящики. Те, как и прежде, остались целы. Пытаясь встать на ноги, инспектор наконец заметил, что на него смотрят.

– Простите, инспектор. Не обращайте на меня внимания.

Подал голос один из констеблей:

– Инспектор Хантли, вы забыли про окровавленный отпечаток подошвы, который мы нашли на одном из разбитых ящиков.

– Разумеется, не забыл! Закончив свое черное дело, преступник понял, что с ног до головы залит кровью. Рассудок вернулся к нему, и, осознав, какое страшное преступление он совершил, мужчина побежал в сторону Темпл-Бар. Об этом нам и говорит кровавый отпечаток – носок подошвы направлен именно в том направлении.

– Хорошо сработано, дружище, – произнес Котфорд.

Хантли повернулся, чтобы милостиво принять комплимент, но лишился дара речи: Котфорд стоял на коленях и крутил окровавленную дощечку, словно ребенок – юлу.

Ли понял, что Котфорда нужно срочно спасать.

– Инспектор Хантли! Прибыл полицейский врач.

Хантли просиял.

– Ага, ребята, наш друг со скальпелем уже на месте. Все, нам здесь больше делать нечего. Идем в «Красный лев» – первым плачу я.

Хантли вместе со своей свитой удалился. К жертве подошел полицейский врач. Судя по виду парня, ему стоило больших трудов не извергнуть из себя ужин.

Ли был военным в третьем поколении. Отец учил его строго следовать должностным инструкциям и соблюдать иерархию чинов. Послав за Котфордом, он пошел против собственных привычек и в наказание за это получил на свою голову нетрезвого человека, способного доставлять одни неприятности. Глубоко вздохнув, сержант обернулся. Котфорда как не бывало. Да куда он делся, так его и эдак?

Ли прошел к выходу на Флит-стрит и там увидел Котфорда. Инспектор, стоя на четвереньках, изучал какую-то темную, склизкую массу на мостовой. Потом взял немного в руки, поднес к носу, понюхал. Кажется, это был навоз.

Исполнившись жалости к другу, Ли присел рядом с ним на колени и обнял за плечи.

– Инспектор, давайте я отведу вас домой.

Котфорд отшвырнул катышек навоза, вытер пальцы о брюки и перевел взгляд на сержанта. Он был трезв как стеклышко.

Поднявшись на ноги, Котфорд заговорил:

– Может, Хантли и несносный болтун, но как сыщик он чертовски хорош. Не хватает ему только чуточку опыта. Эти ящики сколочены из крепкого дуба. Их сделали для перевозки тяжелых грузов. Как вы могли заметить, по телосложению я ближе к кашалоту. Я бежал на максимальной скорости и обрушился на ящики всем своим весом. Тем не менее они не разбились.

– К чему вы клоните, инспектор?

– У неких мужчины и женщины и в самом деле состоялось здесь свидание – догадка Хантли верна. Однако я считаю, что потом на них напал кто-то третий.

– Что привело вас к такой мысли?

– Посмотрите себе под ноги. Видите кровавые отпечатки ладоней? Это явно руки мужчины.

Ли поспешил убедиться в правоте инспектора. Действительно, Хантли проглядел эти отпечатки.

– Обратите внимание на следы от больших пальцев. Человек, который их оставил, при падении инстинктивно выставил руки – поэтому отпечатки смотрят от стены. Этот неизвестный от чего-то пятился.

– От чего же?

– Видите навоз? Здесь стояли лошади – возможно, с каким-то экипажем. Они полностью перегородили улочку. Тот человек убегал от кого-то, надеясь оказаться в безопасности на Флит-стрит… и он был уже в крови.

– Спасался бегством от того третьего?

– Вот именно! Надо думать, третий был человеком недюжинной силы, раз ящики разлетелись на щепки. И давайте забудем про всякие ножи. Неровно оборванная плоть на шее женщины может свидетельствовать только об одном: ее голову отделили от тела две необычайно сильные руки.

Ли пришел в ужас.

– Полноте, инспектор! Минуту назад вы утверждали, что те ящики не могли разбиться от столкновения с человеческим телом. Что же касается головы… да кто на такое способен?

– Улики не умеют лгать. Не стоит отказываться от версии, если для нее не сразу находится объяснение. Опыт подсказывает мне, сержант Ли, что разъяренный психопат может подчас обладать силой десятерых. Однажды мне довелось преследовать такого безумца.

Котфорд развернулся и зашагал по переулку в сторону набережной. Ли последовал за ним. Вдруг инспектор поднял с мостовой какой-то небольшой блестящий предмет и после секундного изучения кинул его Ли. Это была латунная пуговица с гравировкой «W&S».

– «Уоллингхэм и сыновья», – проговорил Ли.

– Точно – одна из лучших портновских фирм в Лондоне.

На пуговице виднелась свежая кровь.

– Второй жертвой стал какой-то мужчина, не стесненный в средствах, – заметил Котфорд.

Ли не мог оторвать взгляда от пуговицы.

– Как вы догадались, что нужно искать в этой части переулка?

– Видели, как я крутил ту деревяшку? Если задеть такую на бегу, она станет вертеться почище юлы. По отпечатку на ней Хантли сделал вывод, что подозреваемый скрылся в направлении Темпл-Бар. Однако инспектор заблуждается. Тот мужчина не пытался уйти от правосудия – он убегал от третьего человека, и здесь погоня закончилась.

Котфорд опять встал на колени, обмакнул палец в одну из бесчисленных лужиц крови и продемонстрировал его Ли.

– Попрошу вас сказать мне любезность, сержант. Пожалуйста, дайте знать, что напишет полицейский врач в своем рапорте.

Ли засомневался: ему не хотелось снова идти против правил. Однако он чувствовал, что старая ищейка взяла верный след.

– Сделаю все, что нужно, сэр.

Котфорд кивнул и зашагал прочь, в туман.

– Крови не так уж и много, инспектор, – сказал Ли. – Возможно, у нас будет живой свидетель.

– Вероятность очень мала, – произнес Котфорд. – Больше никаких отпечатков нет. Вторая жертва не успела спастись. – Он склонил голову. – Боюсь, сержант, завтра утром инспектора Хантли вызовут на место еще одного убийства. Да поможет нам всем Господь.