Текст книги "Брат номер один: Политическая биография Пол Пота"

Автор книги: Дэвид Чэндлер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)

Глава 5
Приход к власти, 1970–1976

Решение сформировать Национальный фронт во главе с Сиануком имело для карьеры Салот Сара два последствия. Одно из них состояло в том, что после семи лет жизни в подполье, он в свои сорок пять лет стал военным вождем камбоджийских коммунистов, участвовавших в общенародном объединении. Другое последствие заключалось в усиленной военной поддержке, которую стали оказывать вьетнамцы. Эти два фактора означали, что он получал возможность контролировать рост Коммунистической партии Камбоджи. Одновременно его люди могли проходить подготовку под руководством закаленных в боях вьетнамцев.

Салот Сар не вышел из подполья, и лишь больше года спустя его узнали как должностное лицо Сианукского Национального фронта. Внутри страны власть была возложена на одного из «Трех призраков» – Кхьё Самфана, который якобы действовал от имени Сианука. Вьетнамские коммунисты в свою очередь открыто признали их союз с принцем, однако ни словом не обмолвились о своих отношениях с камбоджийскими коммунистами и о пребывании вьетнамских войск на территории Камбоджи.[147]147
  Кхьё Самфана нередко приглашали играть эту роль, особенно часто – в начале 1990-х. См. Heder. Khieu Samphan and Pol Pot.


[Закрыть]

Моделью для этих запутанных договоренностей – метко названных Элизабет Беккер «зеркальным залом» – послужил Фронт национального освобождения в Южном Вьетнаме. Его социалистическая программа и связи с Северным Вьетнамом скрывались от вьетнамской общественности и даже от некоторых самых преданных участников фронта. Сианук, укрывшийся в Пекине в компании шеф-поваров, придворных и прихлебателей, являлся с самого начала подставным лицом. Китайские покровители, включая премьер-министра Чжоу Эньлая, сердечно поддерживали его, а фронтовые газеты, финансировавшиеся и издававшиеся Китаем, создавали такое впечатление, что партизаны в Камбодже сражаются за принца.[148]148
  E. Becker. When the War Was Over, p. 153 и далее. Насчет ФНО Стив Гедер указал (в письме к автору, август 1991), что похожие организации-прикрытия действовали в Камбодже во времена Первой Индокитайской войны и в Лаосе до 1975 года. См. также: Т. Caraway. The United Front Strategies of the Khmer Rouge. B. A. Honors thesis, Pomona College, California, 1989.


[Закрыть]

По подсчетам американской разведки, на момент переворота у красных кхмеров было меньше трех тысяч вооруженных людей. Немногие были организованы в подразделения крупнее взвода, и мало кто из них был подготовлен к боевым действиям. Их знание марксизма-ленинизма было фрагментарным, и немногие имели даже отдаленное представление о международных аспектах движения. В начале 1970 года они были небольшими группами разбросаны в лесистых приграничных областях Камбоджи – в Компонгспы, Кампоте, Баттамбанге, Кратьэх и на северо-востоке.

Салот Сар возвращается домой

Пока «Брат номер один» находился во Вьетнаме и Китае в 1969–1970 годах, партийным штабом на северо-востоке руководил Нуон Чеа. Иенг Сари отвечал за дополнительную базу в Ратанакири. Вскоре после переворота, но еще до того, как Салот Сар вернулся домой, в лагерь Сари прибыли вьетнамские офицеры, чтобы просить у камбоджийцев помощи. Согласно признанию Кхеанг Сим Хона, «они просили поддержки для своих бойцов, просили помочь с кадрами всех уровней и нашего содействия в строительстве госпиталя. [Иенг Сари] пытался уклониться от этих просьб, но у него не получилось, и командир вьетнамской дивизии, утверждавший, будто сотрудничает с Салот Саром, заночевал на базе и не ушел».

Согласившись удовлетворить просьбы вьетнамцев, кхмеры позволили им обучать своих солдат. В других районах страны вьетнамцы действовали более грубо. Не посовещавшись с местными камбоджийскими коммунистами, они агитировали жителей камбоджийских деревень «бороться за Сианука» и начинали командовать молодежью, которую удавалось собрать. Они надеялись воспользоваться неразберихой, возникшей после переворота, и популярностью Сианука, рассчитывая на то, что при таких условиях их базы и пути снабжения в Камбодже останутся в безопасности. На этом раннем этапе сопротивления, как писал Бен Кирнан, «революционное управление было, по сути, творением вьетнамских коммунистов и кхмеров, работавших… с ними».[149]149
  См. признание Кхеанг Сим Хона (Бута) (декабрь 1978), с. 20. Признание Бута было составлено после появления Livre noir, в которой содержатся похожие антивьетнамские утверждения (с. 52). См.: Carney. Unexpected Victory, p. 23 и В. Kiernan. НРР, р. 310 и далее. Вьетнамцы продолжали готовить войска, возглавляемые камбоджийскими коммунистами, на протяжении всего 1971 года. См. признание Меас Мона(июнь 1978), с. 25: «В 1971 году за работу по укреплению наших сил отвечали вьетнамцы, обеспечивавшие одежду, оружие и подготовку».


[Закрыть]

Тем временем, по сведениям «Livre noir», Салот Сар и его соратники, направлявшиеся из Пекина в Камбоджу, были тепло приняты в Ханое. Впоследствии Пол Пот писал, что на одном из банкетов в Ханое, который устроили в честь их приезда, «камбоджийскую делегацию все время осыпали похвалами… Вьетнамцы ощущали крайнюю необходимость в дружбе с камбоджийцами, в их помощи и содействии». Ближе к истине было прямо противоположное мнение. На самом деле, Пол Потсам во многом это признал, написав, что на данном этапе вьетнамцы предложили ему смешанное боевое командование, пять тысяч ружей и поддержку в виде международной пропаганды. От этих предложений он не мог отказаться. Однако в 1978 году он написал, что отказался быть подчиненным и твердо заявил об этом вьетнамцам. «Для тех, кто отвечал за Вьетнам, – фантазировал Сар, – проблема освобождения Южного Вьетнама была не самой важной. В их глазах проблема Камбоджи была куда более существенной»(курсив добавлен автором).[150]150
  Livre noir, p. 48–49.


[Закрыть]

В апреле 1970 года Сар отправился из Ханоя в Камбоджу по Тропе Хо Ши Мина. Путешествие заняло полтора месяца. Двигаясь на юг через Северный Вьетнам, Лаос и северо-восток Камбоджи, Сар наверняка был поражен увиденным. Потропе громыхали тысячи грузовиков с оружием, боеприпасами и другими поставками для войск вьетнамских коммунистов; через регулярные отрезки пути были оборудованы стоянки. Водители иногда подвозили Сара и его товарищей. В остальное время они шли быстрым шагом под прикрытием леса, страдая от малярии и бомбежек. Позднее Чхим Самаук говорил о том, что они останавливались в «более чем двадцати местах» и время от времени отбирали у местных жителей слонов, чтобы продолжать путь. Должно быть, для Салот Сара это было захватывающее путешествие. Он прибыл на границу Лаоса и Камбоджи к концу мая. По словам Чхима Самаука, во время перехода Сар дважды болел: первый раз малярией, а второй – отравившись ядовитыми «павлиньими грибами» (псуткнгаоук). На лаосско-камбоджийской границе Сар официально поздравил с возвращением камбоджийских добровольцев, разделивших с ним тяготы пути из Ханоя, а затем вместе с ними отправился в партийный штаб на северо-востоке.[151]151
  Признания Чхим Самаука и Кхеанг Сим Хона. Важная деталь признаний, имеющая отношение к Салот Сару/Пол Поту, – многочисленные упоминания болезней. О приезде камбоджийцев на юг из Ханоя в апреле 1970 года см. признание Кол Тая (Вонга) (январь 1976), а также микрофильмированное письмо А-165 из Американского посольства в Пномпене от 8 ноября 1971 года, где сообщалось об отъезде Юн Соёрна из Ханоя «в апреле». См. также микрофильмированное письмо А-179 из Американского посольства в Пномпене от 30 ноября 1971 года и микрофильмированное письмо А-5 от 11 января 1972 года.


[Закрыть]

В «Livre noir» утверждается, что поначалу в Камбодже Сар отбивался от требований вьетнамцев сотрудничать с ними. Заявления вьетнамцев о том, что Иенг Сари согласился удовлетворить их просьбы (это подтверждается в признании Кхеанг Сим Хона), объявляются в «Livre noir» «ложью». Весомость этого доказательства говорит о том, что Сар поддержал идею помощи вьетнамцам и одобрил принятое ранее Иенг Сари решение принять их помощь.

На этом этапе камбоджийской революции у Сара не было выбора. Вскоре после своего прибытия на Базу 102 Сар той же тропой отправил Иенг Сари в Ханой, чтобы сделать его партийным связным. Там он присоединился к Кео Меасу, направленному с тем же заданием в Ханой в 1969 году. Это событие, подтверждаемое многими источниками, указывает на то, что красные кхмеры по-прежнему в полной мере – тактически и тайно – сотрудничали с Северным Вьетнамом.[152]152
  Признание Кхеанг Сим Хона, с. 22, признание Прум Саенга (январь 1977). В 1971 году Сари приехал из Ханоя в Пекин. Фотография, запечатлевшая Иенг Сари, Салот Сара и Нуон Чеа в лесу, напечатанная в книге Иенг Сари Cambodge 1972 (Пекин, без даты), возможно, датируется 1970 годом. Обсуждая эту фотографию, Беккер отметила: «У Салот Сара было наименее запоминающееся лицо из всех, наименее самоуверенная поза. Он прятался даже перед объективом» (When the War Was Over, p. 160).


[Закрыть]

Сразу после свержения Сианука, пока Салот Сар еще находился в Пекине, в нескольких провинциальных городах разразились восстания в поддержку принца, организованные и раздутые камбоджийскими коммунистами и членами вьетнамской партии. Демонстрации отразили неподдельный шок, испытанный многими кхмерами, лишенными единственного политического лидера, которого они когда-либо знали. Выступления были безжалостно подавлены армией и полицией Лон Нола. До конца войны в поддержку Сианука в Камбодже не состоялось больше ни одной демонстрации. Зато после восстаний сотни молодых кхмеров ушли к партизанам, чтобы «воевать за Сианука». Большинство из них вскоре попало под смешанное командование вьетнамских и кхмерских коммунистов.

Вторжение США и Южного Вьетнама в Камбоджу в апреле-мае 1970 года побудило камбоджийских коммунистов расширить антиамериканскую пропаганду. Зависимость режима Лон Нола от американского военного снаряжения и от политической поддержки американцев была на руку коммунистам. С другой стороны, многие беспартийные, особенно в городах, считали теперешний конфликт продолжением более раннего вторжения Северного Вьетнама в их страну. Тысячи молодых людей добровольно записывались в отряды Лон Нола, наивно надеясь за несколько недель освободить Камбоджу. Сотни из них вскоре погибли или были ранены. В октябре 1970 года Лон Нол переименовал страну в Кхмерскую республику, поставив точку на традиции монархического правления, существовавшей в Камбодже около двух тысяч лет. После этого борьба между правительством и коммунистами продолжалась еще четыре с половиной года.

В этих условиях красные кхмеры перенесли свой штаб поближе к центральному командованию вьетнамцев. Теперь штаб кхмеров находился около Пномсантука на границе провинций Кратьэх и Компонгтом. Вскоре после этого Сар созвал руководящих членов партии из других районов страны на учебно-подготовительную встречу, совпавшую с девятнадцатой годовщиной партии. На встрече были уточнены функции руководящего состава партии и обсуждался союз партии с Северным Вьетнамом.

Некий документ, перехваченный в Кратьэх и, возможно, созданный в ходе этой встречи, пестрит записями типа «революционная этика», «краткосрочная стратегия» и «солидарность с Вьетнамом». Документ озаглавлен «Схема революции». Но дальше следует малопонятное заявление о том, что «революционеры находятся посередине. Революционные организации стоят за революционерами, а массы окружают организации». Здесь, вероятно, имелось в виду, что партийная элита – Салот Сар и его ближайшие соратники – были надежно укрыты, могущественны и хорошо охранялись. В следующем параграфе, озаглавленном «Поведение революционера», отмечается: «Революционер должен быть добр и проявлять сочувствие по отношению к народу; революционер должен всегда использовать добрые слова в беседах с людьми. Эти слова не должны причинять вреда, они должны располагать слушателей к говорящему, звучать вежливо в любых обстоятельствах, нравиться всем и каждому и радовать слушателей». Заманчиво полагать, что эти предложения исходили от Салот Сара, чьим манерам данные рекомендации, похожи, соответствовали.[153]153
  Отчет № 6, 028 0177 71, Red Khmer Policy and Activity, захваченный в декабре 1970 года (архив Пайка, июнь 1971). Похожее указание содержится в Tung Padevat (September 1971), с. 10, где заявляется, что «организационно Партия привязана к массам, т. е. окружает Партию секретная организация, а секретную организацию окружает массовая организация, многочисленная и сплоченная (с’ек скох). Поэтому Партия связана с массами». Здесь, как и впоследствии, Салот Сар называет руководителей КПК «партией», а ее членов – «секретной организацией».


[Закрыть]

В следующем месяце, согласно «Livre noir», Салот Сара и Нуон Чеа вызывали на встречу с высшим командованием вьетнамских коммунистов для обсуждения «проблемы укрепления солидарности и сотрудничества». Это обсуждение, которое со стороны вьетнамцев якобы приняло форму требований, продолжалось в течение недели. По сведениям «Livre noir», двое камбоджийцев с гордостью отказались от дальнейшей помощи вьетнамцев.[154]154
  Livre noir, p. 55–57; признание Кои Туона и признание Ху Нима // Pol Pot Plans the Future, p. 251. См. также микрофильмированное письмо A-5 из Американского посольства в Пномпене от 13 января 1972 года, в котором говорится, что среди других Ху Ним тоже проводил подготовительные занятия в Компонгтоме для камбоджийцев, прибывших из Вьетнама в 1971 году; Thion and Kiernan. Khmers rouges! p. 166 и далее.


[Закрыть]

И вновь «Livre noir» переворачивает все с ног на голову. В 1970 году вьетнамцы расширили свою поддержку камбоджийским коммунистам и способствовали уничтожению армии Лон Нола как военной силы. Несмотря на искажающий смысл подход «Livre noir», становится ясно, что к середине 1971 года, если не раньше, советы вьетнамцев и зависимость от них стали вызывать возмущение у руководителей красных кхмеров. Поскольку у них не было возможности выразить свои чувства открыто, они продолжали маскировать их. Время от времени между красными кхмерами и вьетнамцами случались ненамеренные столкновения, однако первые все еще нуждались в военной помощи и техническом содействии последних. Более того, вьетнамцы по-прежнему были гораздо сильнее красных кхмеров и не торопились уходить.

Национальная Демократическая Революция

В 1971–1972 годах с Лон Нолом в основном сражались вьетнамцы и камбоджийцы под их командованием. За это время военные силы камбоджийских коммунистов выросли и стали лучше организованы. Уверенность людей окрепла. В июле 1971 года на «встрече партшколы для всей страны» в партийном штабе в «лесу Северной Зоны» собралось более шестидесяти членов партии. На заседании председательствовал Салот Сар. Он назначил членов расширенного Центрального Комитета и объявил, что Коммунистическая партия Камбоджи вступила в новую фазу своей истории, а именно – в национальную демократическую революцию, нацеленную на свержение феодализма и империализма.

Встреча предоставила лидерам красных кхмеров возможность показать контроль над партией и сопротивлением. Некоторые направления новой политики были разъяснены в теоретическом журнале партии, выпущенном в этом же году. Здесь довольно бессвязно излагалась история «строительства партии» начиная с 1963 года, когда Салот Сар стал секретарем Центрального Комитета. Здесь отмечалось, что революция должна «соответствовать нашей стране», и говорилось, что вожди партии, должны руководить «всеми аспектами революции». Впоследствии делегаты утверждали, что на встрече звучали выступления, побуждавшие к быстрой коллективизации и критиковавшие вьетнамцев. Беженцы, в 1972–1974 годах перебравшиеся из юго-западных районов Камбоджи в Южный Вьетнам, сообщали, что с конца 1971 года партийные кадры в Камбодже стали больше напирать на лозунг «Камбоджа для камбоджийцев».[155]155
  В. Kiernan. НРР, р. 327 и далее, основано на интервью с участниками; см. признание Ворн Вета (машинописный экземпляр), с. 32 и признание Нон Суона. 11. См. также «Some observations on the tasks of building the party, 1963–1971», Tung Padevat, September 1971. Для ознакомления с отчетом Ху Нима см. Pol Pot Plans the Future, p. 256–257. См. также К. Quinn. Political Change in Wartime: The Khmer Krahom Revolution in Southern Cambodia, 1970–1971//Naval War College Review 28, Spring 1976, p. 3–31. Квинн был американским послом в Камбодже в 1996–1998 годах. Стив Гедер (в письме к автору, август 1991) указал на то, что, с тактической точки зрения, это было в интересах вьетнамцев – акцентировать националистические элементы в движении, которое они мобилизовали для поддержки своей войны с США и, в конечном итоге, для строительства коммунизма во всем Индокитае.


[Закрыть]

Тот факт, что Сар мог созвать руководителей партии из многих регионов (к примеру, Ху Ним и Чоу Чет прибыли на встречу с юго-запада страны), предполагает, что он не чувствовал угрозы со стороны Лон Нола. Впрочем, пока проходила встреча, Лон Нол начал амбициозное, хотя и плохо реализованное, наступление, известное под названием «Ченла II», и «все члены партии, особенно отвечавшие за военный сектор, поспешно уехали, чтобы бороться с врагом». К декабрю 1971 года наступление захлебнулось, и силы Лон Нола были разгромлены. Больше всего ущерб армии Лон Нола нанесли вьетнамские части. После поражения его армия перешла в оборону, позволив красным кхмерам сосредоточиться на социальной политике, наборе новых бойцов и подготовке.

В нескольких документах, созданных камбоджийскими коммунистами после «Ченла II», утверждается, что они сами одержали победу в войне. Так, например, на учебной встрече, состоявшейся в декабре 1971 года, один из выступавших (возможно, сам Салот Сар) отметил следующее:

«Если мы примем во внимание размеры вооруженных сил, их мощь – самолеты, тяжелые орудия, военные суда – выставленную против нас, то враги окажутся гораздо сильнее нас. Тогда почему же мы разбили врагов [в ходе «Ченла II»]? Эта важнейшая победа была победой воли, преобразованной в атаки на неприятеля… Эти штурмовые атаки (вай самрок) стали победой для бойцов, политики и экономики».

Кое-кто из участников встречи мог воспринять отсутствие упоминания о союзе с Вьетнамом как безобидную попытку укрепить уверенность красных кхмеров. Однако другие делегаты могли принять восхваления кхмерского героизма за чистую монету и поддержать «штурмовые атаки» на врагов, проблемы и кризисы, с которыми сталкивалась «революционная организация» (ангкар падеват) по мере того, как партия оформлялась в независимое объединение. Именно на эту аудиторию и было нацелено выступление Сара. Подобно Сиануку и Лон Нолу, Салот Сар неоднократно повторял или намекал на то, что в действительности камбоджийцы превосходили чужаков и были невосприимчивы к иностранному влиянию.

Это позволяло ему отринуть зарубежные модели и утверждать, что революция отличалась самостоятельностью, а также предсказуемостью.[156]156
  «Some observations on the smashing of contemptible Chenla II»// Tung Padevat December 1971, p. 27 и далее. В документах, захваченных на юго-западе в начале 1971 года, также ничего не говорится о вкладе вьетнамцев (В. Kiernan. НРР, р. 322). Однако см. записную книжку красного кхмера в архиве Пайка (Камбоджа, май 1971), где упоминается «солидарность международного фронта освобождения», но отмечается, что «иностранное участие [в революции] второстепенно». О свойственном кхмерам чувстве превосходства см. Chandler. Seeing Red, p. 34–56. В своем выступлении «Да здравствует семнадцатая годовщина» Пол Пот ни словом не обмолвился о помощи, оказанной вьетнамцами в 1970–1975 годах.


[Закрыть]

Ввиду ослабевания угрозы со стороны армии Лон Нола Салот Сар и Коммунистическая партия Камбоджи занялись политическими и организационными делами. В январе 1972 года Сар писал: «У нас есть воля к победе. Но этого недостаточно. Нам нужны правильный курс, правильная политика и правильные методы». Без них, подчеркнул Сар, «революция была похожа на слепого, переходящего с места на место». Вербовка и подготовка членов партии стала еще одной насущной необходимостью. Не менее необходимым было пробуждение сознания у рабочих и крестьян, которым было предназначено вести революцию. В другом документе того же периода указывается на то, что, хотя 80–90 % камбоджийцев «любят революцию», им нужно объяснить, что в ней хорошего. «Крестьяне и рабочие должны учиться, – как заметил один из членов партии, – вертеть колесо истории [конг прават’сасс]».

Хотя членам партии предписывалось хорошо обращаться с народом, который являлся «основой революции», надлежащим образом, нередко бойцы, входя в камбоджийские деревни, вели себя грубо. Много лет спустя один беженец из Компонгспы так описывал это: «В 1972 году красные кхмеры захватили мою деревню. Я не знаю, как они там оказались. Я просто увидел их, когда они вошли. Понятия не имею, где они жили. Я лишь видел, как они ходили вокруг; они не сказали мне, где они живут. Они могли зайти и дать тебе указания насчет того, что делать и как жить… Ты не мог отказаться делать то, что тебе велели».[157]157
  См.: К. Frieson. Reluctant Comraders: The Peasantry and the Red Khmers, 1970–1975, неопубликованная работа, 1991, а также Guidance from 870, Tung Padevat, (February 1972).


[Закрыть]

Между тем правительство Лон Нола переживало упадок. Когда в Пномпень хлынули сотни тысяч беженцев, работа городских служб разладилась и качество жизни в городе ухудшилось. Несколько сельских районов недалеко от столицы были захвачены, отбиты и обстреляны артиллерией обеих сторон. Похоже, началась полномасштабная гражданская война. Войска коммунистов были более дисциплинированы, чем отряды Кхмерской республики, однако и те, и другие грабили гражданских лиц, досаждали им и устраивали на них облавы. Зато ни одна из сторон не брала пленных. К концу 1971 года малонаселенные части страны отошли коммунистам, как и густонаселенные районы на юго-западе. Территория, подконтрольная республике, сокращалась, здесь процветала коррупция. Губернаторы провинций и военные офицеры продавали продовольствие, оружие и медикаменты противникам. Во многих подразделениях армии Лон Нола платежные ведомости раздувались за счет приписок, чтобы получить дополнительную помощь от американцев. У коммунистов такой проблемы не возникало: они все воевали даром.

Соединенные Штаты, в свою очередь, с головой ушли в отступление из Южного Вьетнама. Политика Никсона в Камбодже была нацелена на то, чтобы отстрочить победу коммунистов и тем самым дать американским войскам благополучно выбраться из Вьетнама. Для выполнения этой задачи Никсон выбрал Лон Нола, а тот действовал медленно. К концу 1971 года американцы и их союзники терпели в Камбодже поражение, однако при этом гибли одни камбоджийцы. Бессильная камбоджийская элита, сидевшая в городах, утратила всякую надежду; беднейшие слои крестьянства были доведены до отчаяния; экономика страны находилась в упадке.[158]158
  Cm.: Shawcross. Sideshow, особенно p. 220–235; W. Von Marschal. The War in Cambodia: Its Causes and Military Development. London, 1975, p. 112. U. S. CIA, «The Short-Term Prospect for Cambodia (SNIE 57–73). В мае 1973 года Кхмерская Республика призвала добровольцев в армию. Записалось лишь пятьдесят два молодых человека. U. S. CIA, «The Situation in Cambodia, July 1973», Report 7333/73, p. 2. К тому моменту количество военнослужащих в вооруженных силах республики превышало 200 000.


[Закрыть]

После учебно-подготовительной встречи 1971 года Салот Сар создал особую административную зону к югу и западу от Пномпеня, включившую в себя сектора 15 и 25. Руководить новой зоной он назначил своего давнего товарища Сок Туока (Ворн Вета). В своем признании, сделанном семь лет спустя, Вет высказал предположение о том, что Сар хотел усилить авторитет красных кхмеров и уменьшить власть членов вьетнамской партии и камбоджийцев, прошедших подготовку в Северном Вьетнаме. Проблема, с которой он при этом столкнулся, заключалась в малочисленности хорошо обученных местных кадров.

Партийные школы в Камбодже были основаны в 1972 году. Молодые люди и девушки привлекались туда на местном уровне как бойцы и члены партии. В то же время многие утратившие иллюзии учителя, инженеры и студенты из Пномпеня стекались в «освобожденную зону» и поступали на службу партии. Двое молодых преподавателей, Ит Сарин и Куонг Лумфон, а также французский социолог Серж Тион оставили ценные свидетельства о тамошней жизни. Во время короткого посещения Тион был поражен тем, как много ему разрешили посмотреть. Ему оказали хороший прием, и он уехал, убежденный в том, что там создается действительно новое общество. Двое камбоджийцев покинули зону с другими впечатлениями. После нескольких месяцев обучения они вернулись в Пномпень, потрясенные непреклонностью и пылом своих товарищей-коммунистов.[159]159
  В. Kiernan. НРР, р. 331. Рассказы очевидцев см. Thion and Kiernan. Khmer rouges! p. 43–97; T. Carney. Communist Party Power in Kampuchea (Cambodia): Documents and Discussion. Ithaca, N.Y, 1977, p. 34–55; Ith Sarin. Lament for my Khmer beloved, Phnom Penh, 1973.


[Закрыть]

Большую часть 1972 года Салот Сар провел в своем штабе на севере. В марте 1972 года в Китае было объявлено, что Сар возглавляет военное управление вооруженными силами Национального фронта Сианука. Его заместитель Нуон Чеа был назван руководителем политического управления армией. Не похоже, чтобы в обязанности Сара входило ежедневное принятие военных решений; это оставили командирам в регионах. Несомненно, Сар был ответствен за стратегические решения, такие, как, например, отказ от прекращения огня, предложенного в 1972 году Северным Вьетнамом и Кхмерской республикой, «стратегические штурмовые атаки» на Пномпень в 1973–1974 годах и последнее наступление на столицу в следующем году.[160]160
  Carney. Communist Party Power, p. 9 (n. 45). См. также «The Read Khmers’ Organization and Activities» (Pike Archives, March 1974), и В. Kiernan. НРР, p. 336 и далее. В сентябре 1971 года Сар и девяносто других «камбоджийских интеллигентов» подписали двенадцатистраничную декларацию, критикующую Лон Нола и поддерживающую Единый фронт. Перевод текста см.: М. Cadwell and Lek Tan. Cambodia in the Southeast Asian War. New York, 1973, p. 417 и далее. Cap назвался «преподавателем».


[Закрыть]

После 1971 года классовый анализ камбоджийского общества в партийных документах становится более настойчивым. В них подчеркивалось, что новых членов в партию нужно привлекать из беднейших слоев крестьянства, из бедняков и середняков, а также из рабочих. Считалось, что упор на эти социальные категории гарантирует исчезновение феодальных и капиталистических элементов. Превосходство рабочих и крестьян, как и превосходство самого коммунизма, было предметом веры, хотя пророки этой веры – Маркс и Ленин – никогда не назывались и редко цитировались. Партийные документы являлись регалией нового, всемогущего режима, который претендовал на тотальный контроль. Те, кто теперь пришел к власти, происходили из других слоев общества, чем те, кто правил прежде, однако вскоре они начали действовать по тому же принципу: к примеру, казнили и репрессировали неугодных.

Цель партийных документов состояла в развитии «революционного сознания» слушателей. Как таковые, они отражали преподавательское прошлое Салот Сара, а так-же его влияние в партии. Воочию видится, как он читал эти проповеди в партийных школах: с минимумом жестов, без конспектов, наизусть, и в его низком, чуть глуховатом плавном голосе звучало истинное приглушенное красноречие (воха).[161]161
  Об особенностях речи Пол Пота см. интервью автора с Ричардом Дадмэном (апрель 1990 и Сот Полин. Как написал Франсуа Поншо, «содержание было менее важным [в коммунистических наставлениях], чем гармония воздействия», (Cambodia, 1975–1978, р. 158). Когда Серж Тион в 1972 году посетил особую зону, один буддистский монах, симпатизировавший партии, сказал ему: «Религия есть обучение. Обучение не может исчезнуть». Педагогическая сущность буддизма – теравады и представление о том, что люди могут изменить себя, работая, чтобы достичь просветления, было на руку руководящим кадрам, многих из которых, когда они были монахами или послушниками, приучили верить в эффективность обучения и в возможность достижения посредством обучения внутриличностной трансформации. См. В. Kiernan. S. Thion. Khmers rouges! p. 95. В беседе с югославскими журналистами в 1978 году Пол Пот пытался внушить им, что он несколько лет был буддийским монахом.


[Закрыть]

От прекращения огня – к бомбардировкам

Как мы увидели, успехи красных кхмеров всегда зависели от событий, происходивших во Вьетнаме. Вплоть до конца 1972 года войска Салот Сара вооружали, обучали и нередко возглавляли вьетнамцы. Успех красных кхмеров – или отсутствие такового – в значительной степени контролировался вьетнамцами.[162]162
  См.: Porter. Vietnamese Communist Policy Toward Kampuchea, p. 57–98. Сон Нгок Минь, номинальный руководитель коммунистического движения в Камбодже, умер в декабре 1972 года в Пекине, куда был перевезен на лечение. Его смерть ослабила связи между камбоджийскими коммунистами и Ханоем.


[Закрыть]

Теперь на переговорах между американцами и вьетнамцами в Париже, шедшими с 1968 года, вьетнамские делегации увидели кратковременную выгоду в том, чтобы принять предложение США о прекращении огня в Индокитае. Американцы очень хотели достичь соглашения до ноябрьских президентских выборов в США. Так что время работало на вьетнамцев. Большая часть американской армии была выведена из Вьетнама. Остатки предполагалось вывести после вступления, в силу соглашения о прекращении огня. В этот момент вьетнамцы могли приготовиться к атаке на Сайгон, не опасаясь угрозы американской интервенции, и сосредоточиться на подрыве южновьетнамского режима. Американцы заявили, что в случае отказа подписать соглашение бомбардировки возобновятся. В январе 1973 года вьетнамцы согласились принять условия американцев.

Для Камбоджи это соглашение означало, что вьетнамцы отведут большую часть своих войск с ее территории. Вьетнамцы убеждали Салот Сара присоединиться к соглашению о прекращении огня, но тот почти наверняка отказался. В «Livre noir» он утверждает, что именно так и сделал. Подобное давление американцы оказывали и на Лон Нола, чье правительство дискредитировало себя скандалами, неверными решениями и военными поражениями. Лон Нол неохотно согласился в надежде положить конец войне. Соглашение о временном прекращении огня вступило в силу в конце января 1973 года, но практически сразу было нарушено.[163]163
  См.: D. Kirk. Cambodia 1973: Year of the bobm halt// Asian Survey, (1974), p. 89–100; Shawcross. Sideshow, p. 261–162; Becker. When the War Was Over, p. 161. В выступлении по случаю девятой годовщины создания Революционной Армии (1977 год) представитель КПК сказал: «Останови мы борьбу [хотя бы] на месяц, враг смог бы перевести дух и укрепить свои войска», Tung Padevat, December 1976 – January 1977.


[Закрыть]

Согласно «Livre noir», Сар и его соратники отвергли просьбы вьетнамцев по нескольким причинам. Во-первых, решили, что способны выиграть войну самостоятельно. Во-вторых, они не желали возвращаться к политической борьбе без военной поддержки Вьетнама. Это означало сговориться с Лон Нолом разделить власть с его войсками в сельской местности и возродить легенду о том, что лидером фронта являлся Сианук. Ни один из этих сценариев не прельщал красных кхмеров. Они предпочитали гражданскую войну, бомбардировки и подпольную деятельность.[164]164
  Livre noir, p. 66; здесь утверждается, что в январе 1973 года вьетнамцы оказали давление на Салот Сара, в то время как американцы надавили на Лон Нола. См. также: Chea. Statement of the Communist Party…, p. 21–36.


[Закрыть]

Кроме того, они рассматривали соглашение Вьетнама с Соединенными Штатами как предательство. В конце концов, с 1963 года они честно выполняли свои обязанности, когда речь заходила о Вьетнамской войне. Им не хватало политически подкованных кадров, чтобы управлять территорией, оставленной пномпеньским режимом, и военного штаба, который координировал бы действия крупных подразделений. Кроме того, они нуждались в оружии и боеприпасах, чтобы осуществить наступление на Пномпень. Вдобавок из-за отказа прекратить военные действия они оказались совершенно беззащитны перед воздушными бомбардировками Соединенных Штатов.[165]165
  Cm. von Marschal, War in Cambodia, p. 117, а также Отчет по допросу 058/74 (Фан Ван Таи), март 1974, архив Пайка (Камбоджа, апрель 1974), где перечисляются разногласия в домбоне 25. Роспуск параллельного аппарата камбоджийских коммунистов во Вьетнаме, возможно, был воспринят некоторыми пребывавшими там камбоджийцами и некоторыми вернувшимся как еще одно предательство вьетнамцев – так предположил Кирнан (НРР, р. 359).


[Закрыть]

Идеальный вариант

После того как вьетнамцы ушли из Камбоджи, между некоторыми их подразделениями и камбоджийскими войсками произошли небольшие столкновения. Камбоджийцы были рассержены тем, что вьетнамцы захватили с собой свою боевую технику и снаряжение. Камбоджийские коммунисты из Ханоя, которых красные кхмеры всегда подозревали в двуличии, попали под наблюдение. С 1970 года они были бойцами, специалистами и военными советниками. В некоторых районах они провели полезную политическую работу. Однако начиная с 1972 года их стали тихо разоружать и удалять от власти. Как вспоминал один из них, «на учебно-подготовительных сессиях они называли нас «ревизионистами»… Нас отстранили от работы; некоторых отправили выращивать перец или пасти скот». На других были устроены отдельные засады. В начале 1973 года некоторые из них спаслись бегством, примкнув к вьетнамским отрядам, покидавшим Камбоджу. Оставшиеся были казнены красными кхмерами.[166]166
  G. Boudarel. La liquidation des communistes cambodgiens formos au Vietnam, Probl6mes politiques etsociaux, 373 (1979), p. 4–7; B. Kiernan. HPP, p. 335; признание Кео Мони, признания Кол Тая (Вонга) (январь 1976) и интервью автора с Ит Сарин (октябрь 1988). См. также микрофильмированное письмо А-179 «Conversations with Khmer Rouge Rallier leng Lim» из Американского посольства в Камбодже от 20 ноября 1971 года и микрофильмированное письмо А-146 «Khmer Rouge Rallier Kum San» от 12 сентября 1972 года. Вероятно, до 1975 года чистки еще не приобрели громадного масштаба. В признании Чоу Чета говорится о том, что в «конце 1976 года» «около ста» вернувшихся все еще работало в управлении югозападной зоны. Другие, например, Мен Тул (Сат), сохранили свои должности до 1977–1978 годов, пока не подверглись чистке. Были и такие – их личности невозможно установить – кто, без сомнения, скрывал подробности своей биографии и пережил весь период ДК.


[Закрыть]

В начале 1973 года войска камбоджийских коммунистов атаковали правительственные подразделения по всей стране, чтобы установить контроль над территорией и запустить в действие свои социальные программы. Особенно пристальное наблюдение велось за юго-западными районами страны. Принятые здесь меры включали внедрение кооперативных (коллективных) хозяйств, принудительное выдворение некоторой части населения, подавление буддизма, формирование молодежных групп, для чего детей забирали из семьи, искоренение народной культуры и введение «дресс-кодов», согласно которым каждый должен был постоянно носить повседневную крестьянскую одежду (она представляла собой хлопчатобумажную робу черного цвета). В результате жестокости, с которой проводилась эта политика, более двадцати тысяч камбоджийцев нашли убежище в Южном Вьетнаме. Эта политика вытекала из решений, принятых Салот Саром на учебно-подготовительной встрече в 1971 году. Безусловно, она реализовывалась с его одобрения, причем после апреля 1975 года – в общегосударственном масштабе и с большим радикализмом, вылившимся в отмену денег, рынка, школ и эвакуацию целых городов и крупных городских центров.[167]167
  См.: K. Quinn. Political Change in War time. Его дальновидный отчет, изначально написанный в форме микрофильмированного письма в Государственный департамент мало повлиял на представления американцев о камбоджийском коммунистическом движении.


[Закрыть]

Упрямство камбоджийских коммунистов побудило Соединенные Штаты нанести бомбовые удары по красным кхмерам. Камбоджа стала «идеальным вариантом», если цитировать одного американского чиновника. Бомбардировки начались в марте 1973 года и были остановлены решением американского Конгресса пять месяцев спустя. За это время четверть миллиона тонн взрывчатых веществ было сброшено на страну, которая не воевала с Соединенными Штатами и на территории которой не было американских солдат. Предположительно, бомбы сбрасывались на военные комплексы и деревни, где, как считалось, укрывались отряды коммунистов. При этом использовались устаревшие карты, тогда как картографическое отображение самих бомбардировок показывает, что они сосредотачивались на густонаселенных пригородах Пномпеня. Количество погибших в результате бомбежек так и не было точно подсчитано. Высказываются разные предположения – от тридцати тысяч до четверти миллиона жертв. Свыше десяти тысяч убитых из них воевали на стороне коммунистов.

Последствия бомбардировок для сельских жителей были просто катастрофическими. Некоторые ученые доказывают, что американские бомбардировки помогли красным кхмерам заполучить тысячи преданных и горящих жаждой мести новобранцев. Существуют кое-какие свидетельства, подтверждающие это мнение. Совершенно ясно, что, помимо прочего, бомбардировки ускорили разрушение крестьянского общества и облегчили коммунистам путь к установлению политического контроля. Вдобавок они подтолкнули десятки тысяч сельских жителей к переселению в города. Этих запуганных мужчин и женщин камбоджийские коммунисты считали не людьми, а «врагами». Предубежденность партии против городского населения еще больше возросла. В конечном итоге, воцарившийся хаос сыграл на руку коммунистам. Однако, если рассматривать непосредственные последствия, своими бомбардировками американцы все же достигли желаемого результата: коммунисты больше не окружали Пномпень со всех сторон. Война продолжалась еще свыше двух лет.[168]168
  О бомбардировках см. Shawcross. Sideshow, p. 280 и далее, а также карты на страницах 266–267; В. Kiernan. НРР, р. 349 и далее; В. Kiernan, The American Bombardment of Campuchea, 1969–1973//Viethnam Generation, (winter 1989), p. 4–41. Доводы, представленные Шокроссом, обсуждаются в приложениях к книге Генри Киссинджера (Henry Kissinger, Years of Upheaval. Boston, 1982); но см.: Shawcross. Additions to the New Edition. Sideshow, p 409, а также FBIS, Daily Reports, August 16, 1977, где диктор заявил, что американские бомбардировки привели к «яростной злобе, национальному гневу и классовому возмущению».


[Закрыть]

В конце февраля 1973 года, когда бомбежки американцев усилились, Сианук покинул Пекин и исчез. Сопровождаемый своей женой принцессой Моникой (Monique) и Иенг Сари, он совершил продолжавшуюся месяц поездку, во время которой по Тропе Хо Ши Мина он переместился в Северную Камбоджу, а затем западнее – в Ангкор; в поездке его снимали и фотографировали китайские кинооператоры. Принц и его жена находились в Камбодже в течение трех недель. Этим покровители Сианука в Пекине и Ханое хотели продемонстрировать заинтересованность в принце как в политической силе. Кроме того, поездку и отснятый материал можно было использовать для того, чтобы повысить престиж единого фронта, показать его стремление к национальной независимости и препятствовать принятию мандатов Кхмерской республики в Организации Объединенных Наций. Возможно, вьетнамцы использовали эту поездку и для выражения своего неодобрения независимой, антисианукской политики, которой следовали красные кхмеры. Так или иначе, принц играл предписанную ему роль. Так же поступали и лидеры Коммунистической партии Камбоджи. Глядя на фотографии и кинопленку, отснятые в ходе поездки, невозможно было догадаться, что для коммунистов Сианук оставался неизменным «врагом номер один», что Салот Сар руководил Коммунистической партией и что среди тех, кого обнимал принц, находились люди, которых несколько лет спустя он приговорит к смерти. Сианук и коммунисты, напряженно улыбавшиеся друг другу, предприняли совместную поездку.[169]169
  О поездке Сианука см. Monique Sihanouk. Voyage historique au Cambodge en 1973//Bulletin mensuel de documentation de… Norodom Sihanouk. March – April 1987, p. 17–26. Американское посольство отказывалось верить, что принц добрался до Ангкора, однако камбоджийцы в Сиемреапе услышали об этой поездке вскоре после его отбытия (см. интервью автора с Сок Пирун и интервью Брюса Пэллинга с Чхит До [1986], хранящееся в Центре Уильяма Джойнера, Массачусетский университет, Бостон). До, который в то время был солдатом у красных кхмеров, привезли в Пномпень приветствовать принца.


[Закрыть]

На границе Камбоджи с Лаосом принца приветствовали «Три призрака» – Кхьё Самфан, Хоу Йоун и Ху Ним. Они сообщили ему, что отвечали за сопротивление. Через два дня, в штабе партии в северной зоне, Сианук также встретился с Кхьё Поннари, Сон Сеном, секретарем северной зоны Кой Туоном и Салот Саром, державшимся наравне со своими соратниками. Не зная, кто он такой, невозможно было догадаться о его высоком положении. Наверное, эта шарада забавляла Сара. Кроме того, он хотел понаблюдать за Сиануком вблизи, не раскрывая своего инкогнито. Он даже развлекался, наблюдая за своими подчиненными.