Текст книги "Лазутчики"

Автор книги: Дэвид Моррелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)

Глава 45

Бросив внимательный взгляд в пролет винтовой лестницы, Бэленджер начал подъем к пентхаузу. Оставшиеся спутники следовали за ним – он слышал их шаги на металлических ступеньках внизу. Но едва он успел протянуть руку, чтобы поднять крышку люка, как его остановила Аманда:

– Справа сбоку, за балкой, есть выключатель. Ронни всегда нажимает на него, прежде чем поднять крышку. Я думаю, что он включает и выключает какой-то капкан.

Бэленджер пошарил за пыльным брусом, нащупал выключатель и щелкнул. Затем взялся за люк. К его большому облегчению, к которому тут же присоединилось подозрение, крышка поднялась легко, без душераздирающего скрипа петель, какой сопровождал открывание почти всех дверей в отеле. Он услышал лишь усилившийся шум дождя и ветра. Пентхауз находился за пределами стеклянного купола, венчавшего здание, и потому дождь сюда не попадал, хотя и прилагал все усилия для этого, неустанно барабаня по крыше.

Свет фонаря на шлеме Бэленджера озарил темную комнату в пышном, типично викторианском стиле. Кресло. Бюро. Кровать с балдахином. Обои. В ноздри ударил резкий запах чистящих средств.

Высунув из люка голову и медленно поворачивая ее вместе с фонарем, Бэленджер осмотрел пол и заметил рычаг, который поднятая крышка люка отбросила вверх. К рычагу крепились провода, тянувшиеся к металлической коробке. Он с запоздалым испугом представил себе, что должно было произойти, если бы Аманда не догадалась или забыла предупредить его о выключателе.

– Похоже на мину. Я думаю, Ронни решил позаботиться об уничтожении улик на тот случай, если сюда заберется посторонний человек.

Продолжая осматривать комнату, он вылез наверх и направил дуло пистолета в темный угол. Тод, Аманда, Кора и Винни поднялись следом за ним и тут же принялись светить во все углы комнаты.

– Ни пыли, ни паутины, – удивленно заметила Кора.

– Ронни всегда держрал свою квартиру в идеальном порядке. – Как всегда, когда приходилось произносить это имя, голос Аманды сорвался.

Закрывая люк, Винни обнаружил на нем засов и тут же вдвинул толстый железный язык в массивную железную скобу, прикрепленную к полу.

– Снизу это никак не открыть.

После леденящего холода апартаментов Данаты Бэленджеру показалось, что в пентхаузе удивительно тепло.

– Побыстрее. Мы должны найти другие люки и запереть их, прежде чем Ронни выберется сюда. – Он направился к ближайшей двери.

– Нет. Это ванная, – остановила его Аманда.

Бэленджер шагнул к двери слева, и внезапно комната озарилась ослепительным светом. Ему пришлось прикрыть глаза левой рукой.

– Что это за... – начал он, вскинув правую руку с пистолетом и приседая.

Аманда стояла у стены, держа руку на выключателе.

– В пентхаузе есть электричество.

Эта информация была настолько удивительной, что Бэленджеру потребовалось не менее минуты, чтобы осознать услышанное. Теперь он понял, почему здесь оказалось так тепло: работало электрическое отопление.

Тод произнес лишь одно слово, но оно и выражало его тревогу, и служило неосознаваемой им самим молитвой:

– Господи...

Бэленджер вбежал в соседнюю комнату, нащупал выключатель и щелкнул.

Ему снова пришлось прищуриться от вспыхнувшего под потолком света. Часто моргая, он разглядел множество электронного оборудования и мониторов.

– Это система наблюдения Ронни, – объяснила Аманда.

– Включите все. – Слева от себя, на стене, он увидел металлический ставень. Бэленджер заметил, что он был заметно меньше, чем подобные конструкции, которые он видел в других помещениях отеля. Но он бросил на закрытое окно лишь беглый взгляд. Его внимание привлек люк в полу невдалеке от стены. Крышка, запертая на засов, тоже была оснащена рычагом с проводами, тянувшимися к металлической коробке.

Комната, оказавшаяся за следующей дверью, была ориентирована в другом направлении. Перед мысленным взором Бэленджера предстал четкий план пентхауза, разделенного на четыре сектора, по две комнаты в каждом секторе. По внутреннему периметру проходила стена, огораживавшая помещения пентхауза от занимавшего центральную часть отеля пролета, в котором располагалась большая лестница.

Включив свет здесь, он увидел библиотеку: доходившие до самого потолка деревянные стеллажи, на них бесчисленное количество книг в кожаных переплетах, два удобных викторианских кресла для чтения, очередной запертый люк с таким же рычагом, проводами и металлической коробкой. Тревога Бэленджера все больше усиливалась. На стеллажах, возвышавшихся вдоль внутренней стены, книжных полок не было вовсе. Вместо них в стену было вделано несколько маленьких телескопов, через окуляры которых Карлайл наблюдал за тем, что делалось внизу, – примитивная версия электронной системы наблюдения, устроенной Ронни.

Очутившись в следующем помещении, Бэленджер перенесся из 1901 года на столетие вперед. Это была вполне современная медиакомната, где имелся телевизор с плоским экраном, акустической системой объемного звучания, DVD-плеер, кассетный видеомагнитофон, стойки для DVD-дисков и видеокассет и, конечно, диван, чтобы наслаждаться фильмами и музыкой. Но и здесь имелась металлическая коробка, соединенная с запертым люком.

Очередная дверь вела в другой сектор. Бэленджер оказался в кухне в стиле 1960-х годов, с холодильником и плитой, выкрашенной в цвет авокадо-популярный в ту эпоху. «Несомненно, – подумал он, – Ронни мог в одиночку притащить сюда видео– и звуковую аппаратуру и остаться при этом незамеченным, а вот доставка нового холодильника и плиты, не говоря уже о различном ином кухонном крупном оборудовании, должна была привлечь много совершенно ненужного ему внимания». Даже раковина здесь была зеленой. Зато на прикрепленных к потолку крюках висело множество медных горшков и кастрюль, сразу говоривших о том, что их хозяин был гурманом.

Люк ничем не отличался от тех, которые он видел прежде.

На этом шизоидные скачки из эпохи в эпоху не закончились. Включив свет в следующей комнате, Бэленджер увидел викторианскую столовую и вернулся в 1901 год.

Очередной люк, точно такой же, как все остальные. И окуляры, окуляры в стенах.

Следующая дверь вела направо, в соседний сектор. Вспыхнувшие под потолком лампы осветили примитивные спортивные тренажеры – ранние варианты бегущей дорожки и велотренажера. Бэленджер представил себе Карлайла, старательно занимавшегося на этих станках, чтобы наработать мышечную массу и энергию, которые совместно со стероидами и витаминами должны были помочь ему бороться с кровотечениями. А вот штанга и гантели в углу, несомненно, принадлежали Ронни, а не Карлайлу. Подъем тяжестей был для Карлайла опасен: он мог вызвать у него внутримышечные кровотечения.

А на том месте, где Бэленджер ожидал увидеть очередной запертый и заминированный люк и маленький металлический ставень, прикрывавший окно, он обнаружил небольшую квадратную выгородку с дверью. Рядом с дверью в стену была вделана кнопка. Лифт. Отступив в сторону, держа пистолет на изготовку, он открыл дверь и обнаружил за ней еще одну – с изящной бронзовой решеткой, за которой уходила вниз темная шахта.

Он закрыл дверь, подпер ее несколькими блинами от штанги и поспешно прошел в последний, четвертый сектор. Там уже стоял Винни. Он прошел туда через дверь спальни и включил свет. Вид у молодого человека был очень встревоженный. Когда Кора, Аманда и Тод нагнали Бэленджера, он стоял перед очередным закрытым люком. Но нахмуриться его заставил не вид железной крышки и отходивших от нее проводов. Они оказались в неплохо оборудованном медицинском кабинете. Стеклянный шкаф, полный лекарств. Шприцы. Высокий смотровой топчан. Штативы из нержавеющей стали с крюками, на которых должны были подвешиваться бутылки, присоединенные к капельницам для внутривенных вливаний. Отчаяние Карлайла, вероятно, было беспредельным. Ведь он никогда не мог быть до конца уверен в том, что ему удастся остановить кровотечение, вызванное той самой инъекцией, целью которой было кровотечение предотвратить.

– Все люки закрыты, – сказал Бэленджер.

– Мы смогли выиграть немного времени, – сказал Винни, – но нам необходимо найти способ обезвредить эти мины на случай, если Ронни предусмотрел какой-нибудь способ взорвать их дистанционно.

Все уставились на Бэленджера.

А он чувствовал себя совершенно беспомощным.

– В рейнджерах мне почти не приходилось иметь дело со взрывчаткой.

– Но вы же должны были получить о ней какое-то представление, – сказала Аманда.

– Не слишком большое. – Бэленджер медленно подошел к металлической коробке.

За спиной он услышал голос Тода:

– Чегой-то тут ставни на окнах такие маленькие?

– Мы же говорили, что Карлайл страдал агорафобией, – ответил Винни. – Вид открытого пространства приводил его в ужас. Он никогда не покидал отель.

«Кроме одного раза», – мысленно поправил его Бэленджер, постоянно помнивший о том, что старик застрелился на берегу.

– Он мог смотреть наружу только через маленькие окна, – добавила Кора.

– Полная шизуха, в натуре. – Тод брал один за другим из шкафа пузырьки и рассматривал этикетки. – Никогда не слышал о таких лекарствах.

– Это вещества для усиления свертываемости крови, – сказал Винни.

– Только не это. Это морфий. Он что, любил ширяться?

– Карлайлу морфий был нужен, чтобы бороться с болью, когда кровь просачивалась в суставы.

– В суставы? Тогда понятно. Написано – 1971. – Тоду, похоже, очень хотелось сунуть флакон в карман, но он все же устоял. – Наверно, это давно уже не «дурь», а самая настоящая отрава. Ширнешься и не забалдеешь, а копыта откинешь.

Бэленджер расстегнул «молнию» ветровки и убрал пистолет в висевшую под мышкой кобуру. Затем он опустился на колени и принялся рассматривать провода, соединенные с рычагом, приделанным таким образом, чтобы при открывании крышка люка не могла его не задеть.

– Вы бы вышли в другую комнату, пока я буду здесь ковыряться. Не ровен час...

Никто не пошевелился.

Кроме Тода.

– Похоже, что у меня одного хватит мозгов, чтобы покараулить. – Он поспешно вышел в спальню.

– Мне кажется, если эта штука рванет, будет совершенно неважно, где именно мы находимся, – сказала Кора.

Винни опустился на колени рядом с Бэленджером.

– Кроме того, как мы сможем помочь, если не будем видеть, что вы делаете?

Бэленджер едва ли не впервые посмотрел на молодых историков с уважением. Затем он, затаив дыхание, отсоединил провода от разъема на рычаге. Выдохнул и осторожно поднял крышку коробки.

Трое спутников внимательно смотрели через его плечо.

– Пластиковая взрывчатка. – Бэленджер сумел заставить себя говорить спокойно. – Детонатор вставлен прямо в брусок.

– Вот эта штука, похожая на карандашик, и есть детонатор? – спросила Кора.

– Да. А к нему подключено какое-то электронное устройство. Когда крышка люка поднимается, рычаг сдвигается с места, и эти провода соединяются с другой парой. По цепи проходит ток от батарейки, и детонатор срабатывает.

– Как вы думаете, можно это электронное устройство включить дистанционно? – спросил Винни.

– Понятия не имею. Устройство может быть также запрограммировано на взрыв, если кто-нибудь перережет провода. Самая простая тактика... – он проверил устойчивость своего положения, – это вытянуть детонатор из бруска пластита.

– Не исключено, что он может взорваться и от движения, – заметил Винни.

– У нас есть два выхода: или попробовать разрядить эти мины, или ждать, пока мы не убедимся, может Ронни подорвать их издалека или нет.

– И так плохо, и этак нехорошо... – проворчал Винни.

– Да, нам всем придется плохо, – горестно подытожила Аманда.

Бэленджер вытер пот со лба, потянулся к металлической коробке, но тут же спохватился, снял перчатки и лишь после этого взялся за коробку. Раскат грома заставил его вздрогнуть. Волевым усилием заставив дрожащие пальцы успокоиться, он осторожно извлек детонатор. Затем вынул брусок взрывчатки из коробки – на ощупь она оказалась похожа на оконную замазку – и отложил ее подальше.

Винни отступил на шаг.

– Ее не опасно двигать?

– Вы боитесь, что она может взорваться от малейшего толчка, как нитроглицерин? Нет. – Бэленджер вытер вспотевшие ладони о джинсы. – Пластиковая взрывчатка совершенно безопасна в обращении. Можете бить ее молотком. Можете швырять о стену. Можете даже подержать ее над горящей спичкой или затушить о нее сигарету. Взрыва не произойдет, если не случится инициирующего взрыва с достаточно высокой температурой. – Он указал на отложенный в сторону брусок пластита. – Сейчас это чуть ли не самая безвредная вещь во всем отеле.

– Не могу сказать, чтобы мне от этого сильно полегчало, – сказала Кора.

– Осталось еще шесть, – произнес Бэленджер. Он дышал так тяжело, словно только что закатил здоровенный валун на вершину высокого холма. – Если Ронни может взорвать свои мины дистанционным способом, то пусть даже мы успеем удалить детонаторы, взорвутся только они. Но и они могут как следует наподдать. Так что держитесь от них подальше.

Чувствуя, что времени остается все меньше и меньше, он направился к спальне, чтобы разрядить находившуюся там мину.

– В тренажерной комнате есть лифт, – обратился он к Аманде. – Вы не знаете, он работает?

– Не знаю.

– Кора, вы говорили, что не смогли найти ключи от некоторых номеров.

– Да. От пентхауза, апартаментов Данаты и двадцать восьмых номеров, начиная с третьего этажа и кончая шестым.

– Думаю, теперь мы можем не сомневаться в том, что находится за дверями с этими номерами. Шахта персонального лифта Карлайла.

– Может быть, кто-нибудь заметит этот свет, – вдруг радостно воскликнул Винни. – И нам придут на помощь.

– Нет, – отрезвила его Аманда. – Никто этот свет не увидит. Ронни уже хвастался, что пентхауз полностью затемнен.

Бэленджер выругался сквозь зубы и бросился к люку в спальне.

– Я смотрел, как вы это делали, – сказал ему вслед Винни. – Попробую сделать то же самое с другими коробками.

– Только очень медленно и осторожно.

– Можете не сомневаться.

– Тод?! – крикнул Бэленджер.

– Я в комнате с экранами. Смотрю телевизоры.

Бэленджер подошел к двери на противоположной стороне спальни и заглянул за нее. Множество экранов показывало различные участки интерьера отеля, окрашенные в характерные для оптики ночного видения зеленые тона.

Татуировки на лице Тода были совершенно неподвижны. Стиснув зубы, он всматривался в экраны.

– Может быть, удастся разглядеть, что делает этот псих.

Верхний ряд мониторов показывал с разных углов внешний периметр первого этажа здания. Однако дождь был настолько силен, что Бэленджер с трудом мог разглядеть стены и металлические ставни. На экранах, расположенных ниже, были видны различные части интерьера отеля: вестибюль, разрушенная главная лестница, пожарная лестница и техническое помещение в подвале, где, как оказалось, замаскированная камера была направлена на ту самую дверь, через которую они попали в подвал из туннеля. Дверь была открыта, что подтвердило подозрение Бэленджера о том, что Тод и его приятели-головорезы не удосужились закрыть ее за собой после того, как вошли внутрь.

– Пока что я видел только крыс, птиц и кошмарного кота с тремя задними ногами, – сказал Тод.

– К этому коту я уже привык. – Бэленджер всмотрелся в изображение на одном из мониторов: пустое просторное помещение – вероятно, заброшенный гараж. Камера была направлена на металлическую дверь.

– Наверно, отсюда Ронни и попадает в здание, – предположил Бэленджер. Поняв, что тратит впустую драгоценное время, он вернулся в спальню, отсоединил провода от рычага, поднял крышку коробки и вынул детонатор из бруска взрывчатки. – Два готовы.

– Три, – услышал он голос Винни из другой комнаты.

– Четыре, – эхом отозвалась Кора из отдаленного помещения.

– Это он, – сказала Аманда.

Бэленджер не сразу понял, о чем она говорит. Снова прислушавшись к плеску дождя на крыше, он поднял голову и увидел, что она держит в руке фотографию в рамке.

– Ронни, – она сказала, ткнув пальцем в снимок. – Это Ронни.

Глава 46

Ощущая холодок в спине, Бэленджер медленно поднялся на ноги и всмотрелся в черно-белую фотографию, которую показывала Аманда. На ней пожилой мужчина, одетый в костюм, стоял рядом с молодым человеком в свитере. Было совершенно ясно, что квадратные плечи старика некогда были могучими. Широкая грудь когда-то была тверда, как скала. Несмотря на глубокие морщины, его лицо с квадратным подбородком еще хранило следы юной красоты. Густая седая шевелюра делала его похожим на Билли Грэма[14]14
  Грэм, Билли (Уильям Франклин) (р. 1918) – баптистский священник, радио– и телепроповедник. Широко использовал современные средства массовой коммуникации. Прославился сильным влиянием, оказываемым на аудиторию. Входил в число приближенных лиц ряда президентов США, отличавшихся правыми взглядами: Г. Трумэна, Д. Эйзенхауэра, Л. Джонсона и Р. Никсона.


[Закрыть] в старости. Действительно, облик старика, особенно его проницательный взгляд, напомнил Бэленджеру прославленного проповедника.

– Морган Карлайл, – прошептал он. – Совершенно такой, каким его описал Боб. Действительно, глаза гипнотизера.

На фотографии Карлайл улыбался, как и молодой человек, почти юноша, стоявший рядом с ним. Тонкое лицо, худое тело. Даже волосы, коротко подстриженные по бокам головы и торчавшие ежиком на макушке, подчеркивали его худобу. Но, в отличие от глаз Карлайла, взгляд молодого человека не отличался выразительностью. И его улыбка, казалось, не затрагивала ничего, кроме губ.

– Ронни, – с нескрываемым отвращением проговорила Аманда.

Бэленджер повнимательнее всмотрелся в фотографию. Судя по темным панелям, которыми была облицована стена за спинами стоявших, снимок был сделан в отеле. Несмотря на то, что улыбка Карлайла была искренней и приязненной, пожилой мужчина держался на некотором отдалении от младшего и стоял, опустив руки. Молодой человек выпустил поверх круглого ворота свитера воротник рубашки, как это было модно в шестидесятые годы – Бэленджер видел это в кино. У него было простое лицо с мягкими очертаниями скул и подбородка.

– А этот, – указала Аманда, – был отцом Ронни.

– Карлайл? Нет. Этого не может быть.

– Ронни уверял, что это его отец.

– Нет никаких сведений о том, что Карлайл был женат.

– Это ничего не значит, – сказал Винни, стоя в двери комнаты с телемониторами. Они на пару с Корой закончили разряжать мины, установленные обитателем пентхауза. – Ребенок вполне мог быть внебрачным.

– Но Карлайл был созерцателем. Романтические порывы совсем не в его характере.

– Если только какая-нибудь из тех женщин, за которыми он шпионил, не вдохновила его на подобный порыв. – Кора вошла в комнату и посмотрела на фотографию. – Карлайл. Ну, вот мы наконец-то и познакомились с ним. Чудовище, создавшее отель «Парагон». Как может настолько извращенный человек быть таким привлекательным?! Готова держать пари, что этот сукин сын в молодости был совершенно неотразим. Одни глаза чего стоят! Ему не нужно было прилагать усилия, чтобы найти партнершу.

– А что, если партнерство не было добровольным? – предположил Винни.

Бэленджер покачал головой:

– Насилие совершенно не подходит его характеру и физическим возможностям. Жертва, даже одурманенная наркотиками, могла оказать сопротивление. Карлайл просто не смог бы преодолеть страх перед возможными царапинами, кровотечение из которых ему было бы очень трудно остановить.

– Но если Карлайл имел сына, он упомянул бы о нем в дневнике, – настаивала Кора.

– Нет, если ребенок был незаконным, – возразил Винни. – Он, возможно, хотел, чтобы посторонние не знали о его существовании.

– И все равно, это никак не вяжется с его образом и стилем жизни, – скептически произнес Бэленджер. – Судя по тому, что я читал о гемофилии, многие страдающие ею не хотят иметь детей из страха передать болезнь по наследству.

Аманда решительно постучала ногтем по фотографии:

– Ронни говорил мне, что это его отец.

– Сколько лет этой фотографии? – спросила Кора.

Бэленджер отогнул пружинки с обратной стороны рамки, вынул картонку и посмотрел на оборотную сторону фотографии.

– Тут есть штамп фотоателье: 31 июля 1968 года.

– Карлайлу тогда было восемьдесят восемь.

Бэленджер услышал треск сверкнувшей совсем рядом молнии.

– Аманда, вы сказали, что Ронни за пятьдесят. Это означает...

Винни быстрее смог посчитать в уме.

– Тридцать семь лет назад. Я думаю, что на этом снимке ему лет двадцать, может быть, чуть больше или меньше. Пусть будет двадцать. Получается, что ему порядка пятидесяти семи лет. Видит бог, впятером мы сумеем с ним справиться.

– Он очень силен, – твердо сказала Аманда.

– Тод, есть что-нибудь на мониторах?

– Только крысы.

– Я слежу за лифтом. – Винни то и дело вскидывал голову и смотрел через медицинскую комнату на дверь лифта, находившуюся в тренажерной комнате.

– Аманда, что еще Ронни вам говорил? – спросил Бэленджер.

– Он хвастался, что без всяких хлопот заводил себе подружек. И часто называл их имена.

– Имена? – Бэленджер почувствовал, что у него похолодели руки.

– Айрис, Алиса, Вивиан, Джоан, Ребекка, Мишель. И много других имен. Всегда в одном и том же порядке. Список никогда не изменялся. Он столько раз повторял его, что я запомнила его наизусть.

Бэленджер почувствовал, что у него сдавило горло. Дыхание участилось, сердцебиение сделалось таким сильным, что звон в ушах заглушил чуть ли не все окружающие звуки. Могучим усилием воли он заставил себя немного успокоиться.

– Я хочу, чтобы вы хорошенько подумали. Перечисляя эти имена, он когда-нибудь упоминал женщину по имени Диана?

– Диана? – Винни нахмурился. – Что за...

– Аманда, было такое или не было? – Бэленджер положил руку на плечо женщине. – Упоминал ли он когда-нибудь женщину по имени Диана?

Аманда ответила не сразу.

– Да. Ближе к концу списка.

– Кто такая Диана? – спросила Кора, обводя настороженным взглядом своих спутников.

Теперь уже Бэленджеру пришлось помолчать.

– Моя жена, – произнес он непослушными губами.