Текст книги "Следопыт (ЛП)"

Автор книги: Дэвид Блэйкли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)

Я предполагаю, что это было разделение между двумя командами в нашем патруле: хладнокровными и явно не хладнокровными. Пока мы неустанно готовились к переходу границы, я задавался вопросом, как мы собираемся сплотиться, когда окажемся глубоко в Ираке и окажемся под огнем.

В результате всей работы над мобильностью стало предельно ясно одно: нам нужны были пулестойкие шины. Мы использовали стандартные шины для езды по пересеченной местности в комплекте с внутренними камерами, так как их было легче отремонтировать в случае прокола. Мы не стали устанавливать специализированные песчаные шины, которые имеют особый рисунок протектора и работают при давлении, рассчитанном на преодоление дюн, поскольку ожидали, что будем работать по смешанной местности: асфальтированной дороге, грунтовой дороге, твердому плато и бездорожью из камней и песка.

Но, все, что иракцам нужно было сделать, это прострелить нам шины, управляясь с такими небронированными «Лендроверами», как у нас, и мы были бы по-настоящему разбиты. Я отправил срочный запрос в нашу штаб-квартиру в Великобритании на двенадцать комплектов пулестойкой резины. С такими шинами можно было продолжать движение, даже если они были пробиты огнем из стрелкового оружия. Но прямо сейчас у многих британских солдат в Кувейте даже не было бронежилетов, настолько они были плохо экипированы, и неудивительно, что просьба о замене шин была отклонена. Нам просто оставалось довольствоваться тем, что у нас есть, и надеяться, что иракцы, черт возьми, не смогут метко стрелять.

В жаре и пыли Кэмп-Тристар мы не так уж много могли тренироваться. Разочарование росло по мере того, как мы ждали начала войны. Песок, казалось, проникал в каждую щель и прилипал к каждому пятну пота. Мы немного сбросили накопившееся напряжение, проведя спарринг друг с другом. Трикки тренировался со своим приятелем Лэнсом, чемпионом по боксу без перчаток. Он держал «лапы», пока Лэнс выбивал из них все дерьмо, а потом они менялись местами, подзадоривая друг друга.

В брюшном прессе или мышцах шеи и рук этих парней не было ничего косметического. Они были настоящими: хорошо обученные и тщательно отточенные боевые машины и машины для убийства. Они не были похожи на большинство парней, которых можно было увидеть в спортзале, где так много значила внешность. С Трикки и Лансом каждая унция мускулов была задействована для функциональности. Они могли бегать на большие расстояния, неся серьезный вес, даже в таких суровых условиях, как Кувейтская пустыня, и в конце концов они все равно были бы готовы к безжалостной борьбе.

Что касается меня, то я проводил все больше и больше времени с Джоном Макколлом, командиром Следопытов, занимаясь планированием. Я бы, конечно, тренировался или, еще лучше, был на операциях, но командная часть имела решающее значение для того, что я делал в Следопытах, и я никогда ничего так не хотел, как быть заместителем командира в этом подразделении. Я не хотел получать повышение, потому что тогда я не совершал бы прыжки с крыши мира в составе патруля из шести человек. Я не хотел получать звание майора или полковника, потому что тогда у меня под началом были бы сотни парней, только что из учебки, и мне пришлось бы иметь дело с бюрократией, разбирательством проступков и всем прочим дерьмом. Я хотел оставаться заместителем командира Следопытов, получать от этого удовольствие и делать это хорошо, потому что ничего не могло быть лучше этого.

Но постоянная работа и отсутствие развлечений делают Джека скучным мальчиком, и нам всем нужно было немного отдохнуть в Кэмп-Тристар. Музыка играет большую роль в уникальном духе Следопытов. С взводом ассоциировалась смесь неподвластных времени звуков: Джонни Кэш, Нил Даймонд, Кенни Роджерс и AC/DC, когда мы собирались спрыгнуть с хвостовой рампы «Геркулеса». Новички поглощали классические мелодии, в то время как ветераны загорали в угасающем свете. Часто можно было услышать, как «Игрок» Кенни Роджерса гремит из чьих-то динамиков, прежде чем весь взвод начинал подпевать.

Недавно Трикки немного изменил стереотипам и увлекся Пинк, проигрывая ее девчачьи панк-рок-мелодии. Любой другой в Следопытах получил бы настоящую взбучку за проигрывание Пинк, но никто не собирался ссориться с Трикки. Все изменилось, когда американские ССО (cилы специальных операций) расположились в нашем конце лагеря.

Мы пробыли в Кувейте три недели и сходили с ума в ожидании начала войны, так что было приятно отвлечься, когда появилась группа американских парней из ССО, надеявшихся провести с нами совместную тренировку. Но, похоже, кучка немытых, волосатых, бородатых, неряшливых чудаков, включающих песни Пинк на полную громкость, была не совсем тем, чего они ожидали от пресловутого «призрачного отряда» Следопытов.

В Следопытах каждый солдат сам выбирает, какое снаряжение ему надеть, и мы собрали комплекты практически из всех вооруженных сил мира. Почти никто не носил стандартное снаряжение британской армии. У пустынных ботинок британской армии была безнадежно тонкая подошва, и мы знали, что если пойдем пешком, то несколько дней подряд будем таскать с собой до смешного огромное количество снаряжения. Вместо этого большинство следопытов предпочитали носить обувь «Альт-Берг» для пустыни. У ботинок «Альт-Берг» подходящая для горных походов подошва «Вибрам», и они сделаны из легкого и дышащего материала, который отводит пот от стопы в воздух пустыни.

«Альт-Берги» производятся на крошечной специализированной фабрике в Ричмонде, Йоркшир. Так уж случилось, что эта фабрика находится по соседству с Каттериком, где проходит отбор в парашютно-десантный полк. Поскольку ботинки десантников при отборе быстро изнашивались, бизнес на фабрике «Альт-Берг» процветал, и именно приход десантников в нашу команду привел «Альт-Берг» к Следопытам. Стив просто случайно познакомился с одной из девушек, которые работали в конторе на фабрике, и как только мы узнали, что отправляемся в Кувейт, он попросил ее ускорить выполнение оптового заказа.

Многие парни захватили с собой ветрозащитные смоки. Они были сшиты из хлопчатобумажной ткани с плетением «рип-стоп» и служили защитой от холодной ночи в пустыне. Мы взяли их большого размера, чтобы можно было надеть под них пуховик и чтобы смок не задирался при марше с тяжелым грузом. Несколько несгибаемых, бывших из десантуры, парней настояли на том, чтобы носить десантные смоки – немного более современную версию тех, что носили в полку во время Арнема. Я не был одним из них. На мой взгляд, ветрозащитные смоки были намного лучше.

Как и в случае с ботинками, разгрузки были глубоко личным выбором в качестве элемента снаряжения. Если бы нас вынудили пуститься в бега, мы бы жили за счет своей РПС или разгрузок, а у парней это было настоящим искусством. Обычная пряжка пояса ременно-плечевой системы, такая же, как и на рюкзаках, издает резкий щелчок при открывании или закрывании. Она может даже случайно открыться, когда вы ползаете на животе. Вместо этого ребята из Следопытов использовали старомодный ремень с пряжкой «ролл-пин», сделанный из брезента. Как только его туго затянули, он уже не расстегивался, и застегивать или расстегивать его можно было бесшумно. На нем была закреплена проверенная комбинация любых подсумков, которые нравились каждому парню. Приоритетами были простота использования и доступа, а также обеспечение того, чтобы ничто в пряжках для вашей ременно-плечевой системы не дребезжало, когда вы быстро передвигаетесь пешком.

Некоторые парни предпочитали нагрудники, чтобы не сидеть с РПС, находясь в транспорте. У некоторых были разгрузочные жилеты SADF (Южноафриканских сил обороны), которые представляли собой гибрид ременно-плечевой системы и нагрудника. У SADF был огромный боевой опыт, и их снаряжение, как правило, было первоклассным.

Джейсон предпочитал РПС, как и Трикки, а их команда была более потрепанной и закаленной, чем большинство. Я тоже был любителем РПС, но я объединил ее с компактным нагрудником Советской армии, что дало мне лучшее из обоих миров. Дез предпочитал нагрудник. Он часто лежал на спине, возясь под машинами, и мог делать это с комфортом, надев нагрудник. Джо надел нагрудник, потому что именно с ним он был в Королевском корпусе связи, а у Стива был жилет SADF, потому что он чертовски хорошо выглядел.

Каждая деталь снаряжения была подогнана и модифицирована в соответствии с личным опытом парней на полигонах и в бою. К тому же они были сильно изношены. Подсумки открывались тысячу раз, чтобы достать магазины; пистолетные кобуры были покрыты ракраской в DPM, чтобы лучше замаскировать их; боевые костюмы были залатаны, выцветшие и изношенные. В результате мы, как правило, напоминали сборище персонажей боевика про бродяг.

Непосредственно перед отправкой в Кувейт мы участвовали в учениях в Шотландии, выполняя высотное десантирование. На обратном пути мы заехали на станцию техобслуживания на автомагистрали. Мы были одеты в наше обычное разношерстное снаряжение, и у нас были длинные спутанные волосы и сальные бороды после многодневных учений. Не самое приятное зрелище.

Маленький ребенок проходил мимо со своей мамой, которая была действительно очень привлекательной. Малыш указал на нас и взволнованно закричал:

– Смотри, мама, ковбои!

Трикки издал что-то вроде полу-ворчания, полу-смеха:

– Ты не знаешь, насколько ты прав, парень.

У нас был такой же вид, когда американские спецназовцы расположились в Кэмп-Тристар. Для американцев уже было что-то странное в отсутствии каких-либо знаков отличия, которые выделяли бы нас как нечто особенное, но затем Смадж вышел в своем парике Элвиса, просто чтобы подзадорить их, и Трики врубил Пинк на максимальной громкости. Американские спецназовцы, похоже, не знали, что с нами делать. Самые мачо среди них бросали на нас такие взгляды, как будто мы все были геями, или сумасшедшими, или и тем и другим вместе.

– Слушай, приятель, ты не мог бы сделать музыку потише? – обратился один из них к Трикки. Трикки немного убавил громкость, но усилил свое пение, чтобы это компенсировать.

– Итак, сколько ты можешь жать лежа? – спросил его парень.

Трикки долгую секунду смотрел на парня, раздумывая, как ответить на такой глупый вопрос.

– Сколько сигарет ты можешь выкурить за один день? – наконец парировал Трикки.

– Я не курю, – ответил парень. – И я могу выжать лежа 150 килограммов.

– Ну, я выкуриваю сорок сигарет перед завтраком, – сказал Трикки, – и жать даже не пытаюсь.

– Так сколько же отжиманий ты сможешь сделать, приятель? – вмешался Стив.

Парень из ССО заглотил наживку.

– Чувак, отжиматься? У меня рекорд нашего подразделения по количеству отжиманий, выполненных за один день: 4500. Я отжимаюсь на костяшках, потому что это сложнее, и это также воздействует на запястья и кулаки…

Именно сейчас появился Брайан Бадд, один из лучших приятелей Стива по сестринскому патрулю Следопытов. Он отдал притворный, но чрезвычайно отрывистый и официальный салют, и парни из ССО напрягли спины и отдали честь в ответ.

– Сэр!

– Всем вам, кто хорошо поработал, молодцы, – объявил Брайан, идеально имитируя жесткий акцент английского офицера.

– И всем вам, у кого дела шли не так хорошо, хорошо… в любом случае, молодцы!

Парни из спецназа уставились на него, как на ненормального. У него не было знаков различия, так что, насколько они знали, он мог быть генералом. Что касается остальных из нас, то мы отчаянно пытались не рассмеяться. Пытаясь избежать встречи со странным генералом Брайаном Баддом, один из спецназовцев повернулся, чтобы перекинуться со мной парой слов.

– Итак, чувак, например, откуда ты родом в Великобритании?

– Лондон, – сказал я ему. – Слышали о таком? – спросил я.

– Да, чувак, я знаю Лондон, – с энтузиазмом произнес он, совершенно не заметив моего сарказма. – Я был там однажды, и тебе нравится Лестер-сквер?

Он произнес это «Ле-Ци-Стер», и прежде чем я успел ответить, Стив снова вмешался.

– Да, я люблю Ле-Ци-Стер Сквер. В следующий раз, когда вы приедете в Лондон, зайдите в один бар, там полно таких цыпочек, и они просто полюбят вас, американские парни, со всеми вашими мускулами. Он называется «Шедоу Лаунж».

Мне пришлось пнуть себя, чтобы сдержать смех. «Шедоу Лаунж» – гей-бар номер один в Лондоне. Однажды вечером я и пара парней из Следопытов случайно забрели туда после «Лео Зауэр» – однодневного запоя. Что касается атмосферы вечеринок, то «Шедоу Лаунж» был потрясающим. Мы решили, что если ты сможешь пережить там ночь в качестве натурала, то сможешь выжить практически где угодно.

Меряние сиськами с парнями из ССО и насмешки с нашей стороны закончились довольно быстро, и они спросили нас, не хотим ли мы провести несколько перекрестных тренировок. Они полагали, что у нас есть чему научить их, и наоборот, плюс это нарушило бы монотонность ожидания начала войны. Мы отправились на полигоны, чтобы попробовать их карабины М4, оставив их разбираться, как использовать наши SA80.

Недавно мы были вынуждены отказаться от нашего любимого оружия – превосходной штурмовой винтовки M16A2. М16, которые мы использовали, были старыми и изношенными в боях, и мы проиграли битву за замену. Вместо этого нам навязали SA80, и мы ее возненавидели. M4, которым пользовались ребята из ССО, был прекрасным оружием, являясь более легкой и универсальной версией оригинальной штурмовой винтовки M16.

Мы израсходовали по несколько магазинов патронов на полигонах Кэмп-Тристар, выжав из М4 все что возможно. Очевидно, что он был хорошо спроектирован, надежен, точен и прост в чистке и сборке-разборке. Кроме того, он был проще в использовании, легче и менее подвержен задержкам, чем SA80, и вам не нужно было перекидывать одну руку через другую, чтобы его взвести. Мы жалели, что у нас нет M4, и по выражению лиц американских операторов мы могли сказать, что они думают о наших SA80!

Ребятам не терпелось показать нам, на что способны их «Хамви». Как и все американское, они были массивными, как джип 4x4 на стероидах. Они лучше передвигались по пересеченной местности, чем Пинки, и были усилены броней, обеспечивая гораздо большую защиту пассажирам автомобиля. Для сравнения, наши машины были дюномобилями в стиле «Безумного Макса», с верхом, открытым солнцу и воздуху. Но мы все равно отдавали им предпочтение: у них был лучший обзор по всему периметру и значительно превосходящие секторы огня. Они не были низкими, вызывающими клаустрофобию и тесноту, как в салоне «Хамви». К тому же Пинки тратили меньше топлива, а это означало, что у них был гораздо больший радиус действия. В отличие от SA80, которая была дерьмовым произведением инженерной мысли, мы гордились Пинки. Ребята из ССО тоже могли бы это сказать. Они были более чем немного заинтригованы тем, почему мы так привязаны к машинам, которые явно обеспечивали столь слабую защиту от огня. Они продолжали ожидать, что мы покажем им секретный рычаг, который при нажатии превращал Пинки в нечто более похожее на автомобиль Джеймса Бонда.

– Потише, ребята, – сказал им в конце концов Стив, понизив голос до шепота. Он указал на защелку для открывания капота.

– Когда ситуация становится трудной – но только по-настоящему трудной, это специальная кнопка, которую вы должны нажать, и вуаля! Конечно, я не могу точно сказать вам, что она делает, потому что это засекречено.

Ребята это проглотили. Они не знали, что Пинки были, по сути, той же самой техникой, которую LRDG взяли с собой на войну около шестидесяти лет назад.

Глава 5

Именно после Второй мировой войны «Лендровер» был задуман впоследствии покойной компанией «Rover Company». Автомобильный завод «Ровер» в Ковентри был разрушен немецкими бомбардировками, и компания была вынуждена перенести производство на «теневую фабрику», где она могла производить только дешевые и простые автомобили. Оригинальный концепт «Лендровера» полностью соответствовал требованиям: по сути, это было нечто среднее между легким грузовиком и трактором.

Первые «Лендроверы» были построены на шасси джипов «Виллис», используя двигатель и коробку передач от седана «Ровер» P3. Кузов был изготовлен вручную из алюминиево – магниевого сплава под названием «Бирмалайт», чтобы сэкономить на стали, которая после войны была строго нормирована. «Лендровер» был спроектирован так, чтобы находиться в производстве всего два или три года, чтобы получить некоторый денежный поток для компании «Ровер», который позволил бы ей возобновить производство автомобилей.

Но «Лендровер» оказался настолько успешным, что превзошел автомобили «Ровер» по продажам, что привело к рождению культового бренда, на который британская армия стала так сильно полагаться. Пинки, которые мы демонстрировали ребятам из спецоперации в Кувейте, были основаны на прочном коробчатом шасси оригинальной конструкции 1947 года, с теми же плоскими панелями кузова из легкого сплава, которые тогда использовались. По сравнению с «Хамви» Пинки были загадочной частью снаряжения, но нам в Следопытах они нравились.

Конечно, мы знали, что это война, которую ведут американцы, и что мы здесь как бедные родственники янки. Экспедиционные силы морской пехоты США располагали полной дивизией, это 10 000 морских пехотинцев, плюс боевые самолеты и тяжелая и легкая бронетехника, готовые к прорыву через границу. Здесь были еще десятки тысяч морских пехотинцев, чтобы поддержать их, плюс огромные группы ССО (Сил специальных операций). Американское сообщество ССО несколько отличалось от нашего: для начала, в вооруженных силах США насчитывалось около 60 000 военнослужащих сил специального назначения, на действительной службе и в резерве. Во всей британской армии насчитывалось не более нескольких тысяч военнослужащих спецназа – действующих и резервистов. Эти цифры отражали относительный уровень подготовки и квалификацию новобранцев.

И все же мы в Следопытах впечатлили американских военных. Это успех. У них было настолько шикарное снаряжение, о каком только можно было мечтать, и они были в отношении него чрезвычайно щедры. К тому же им, похоже, нравились такие малообеспеченные, но исключительно хорошо обученные и находчивые парни из британской армии, как мы. Как только мы закончили показывать ребятам несуществующие секретные системы вооружения на Пинки, мы отправились на полигоны, чтобы запустить их ракеты «Джавелин», которые при цене 40 000 долларов за штуку были просто сказочными.

«Джавелин» – это портативная система для одного человека, и все, что вам, по сути, нужно было сделать с этой штукой, это зарядить ракету в пусковую установку, присесть с ней на плече, прицелиться и выстрелить. После того, как ракета выбрасывались из трубы, она пролетала значительное расстояние, прежде чем включался ракетный двигатель, поэтому было меньше шансов, что противник обнаружит позицию команды запуска, и меньше опасности от обратного выхлопа. Ракета типа «выстрелил и забыл» должна была зафиксироваться на цели перед запуском и использовать автоматическую систему самонаведения для наведения на цель. Это было компактное, простое и высокоэффективное оружие для уничтожения танков.

Мы, в свою очередь, посвятили американцев в прелести LAW-80 (легкое противотанковое оружие калибром 94-мм), который был ближайшим имевшимся у нас аналогом, LAW-80 был британского производства и предположительно портативным, но при длине около метра в неснаряженном положении это было все равно, что таскать рулон ковра по полю боя. Если вы шли пешком, единственным способом нести его было прикрепить крест-накрест к верхней части вашего рюкзака, что было способом идти на войну в духе комиков Лорела и Харди, если таковой вообще существовал.

Имея при себе LAW-80, были все шансы развернуться и вырубить им кого-нибудь или быстро застрять, продираясь сквозь густой кустарник. Когда вас впервые учат обращаться с оружием, вам проводят шесть занятий в классе, прежде чем вам разрешат опробовать его на полигонах. Здесь, в Кэмп-Тристар, Стив рассказал янки немного о предыстории и провел краткий урок о возможностях оружия, а я продемонстрировал, как вы управляетесь этой штукой.

– LAW-80 был разработан в конце 80-х инженером британской армии по имени Сид Вишес, – начал Стив. Он просто не смог удержаться, чтобы не вставить в урок пару бесценных замечаний.

– У него дальность действия 500 метров, при стрельбе с целью лишить мобильности и 300 метров, чтобы уничтожить бронетехнику противника. Это оружие малой дальности, поэтому лучше всего поражать вражескую цель, которая движется не прямо на вас.

«Лишить мобильности» означает обездвиживание брони противника, а не ее уничтожение. Стив объяснил серию приемов, необходимых для того, чтобы привести LAW-80 в боевое положение, в то время как я продемонстрировал, как обращаться с оружием.

– Требуется десять отдельных операций, чтобы привести в боевое состояние LAW-80, – объявил Стив. – Внимательно смотрите, что Дейв демонстрирует, потому что я не собираюсь повторяться. Сначала снимите законцовки вашей пусковой трубы…

Я снял жесткие черные защитные чехлы с обоих концов метровой трубы.

– Во-вторых, разложите пусковую трубу.

Я попытался вытянуть более тонкую трубу из более толстой, но, как и следовало ожидать, ее заклинило. По опыту я знал, что сдвинуть ее можно только грубой силой. Я поставил LAW-90 вертикально, поставив одну ногу на нижний конец трубы, и сильно дернул. Верхний конец устремлялся вверх, пока я не удлинил его примерно до 1,5 метров в длину. Парни покатывались со смеху, представляя, как я делаю это с несущимся на нас советским танком, для уничтожения которых LAW-80 изначально был предназначен.

– Как вы можете видеть, LAW-80 – идеальное малозаметное оружие с точки зрения маскировки, – съязвил Стив. – Теперь, Дэйв, сдвинь вперед раскрывающийся прицел, пожалуйста…

Я передернул затвор и поднял прицел. По указанию Стива я повернул рычаг, чтобы активировать спусковой крючок, поставил предохранитель в положение «выкл», положил трубу на плечо и проверил местность сзади, потому что любой, кто находился на расстоянии до 30 метров позади меня, мог получить сильные ожоги от обратного выхлопа.

– Итак, о каком решающем шаге забыл капитан Блейкли? – спросил Стив.

Ребята из ССО коллективно пожали плечами: откуда, черт возьми, нам знать?

– О-о-о! Оооо! Я знаю! Я знаю! – Дез прыгал вокруг и жаждал свалиться на меня с большой высоты.

– Ладно, капитан Блейкли, что вы забыли сделать, чтобы запустить свой LAW-80?

– Что ж, Стив, мне нужно выстрелить из магазина пристрелочным патроном, прежде чем переключаться на основное вооружение.

Стив принялся объяснять ребятам невероятно трудоемкий процесс подготовки к выстрелу из LAW на поражение. Вы должны были выбрать цель, затем выстрелить пристрелочным патроном с трассирующей пулей, которая после выстрела покажет вам, верен ли ваш прицел. Выпустив от одной до пяти пристрелочных пуль, вы переключались на основной заряд и готовились к мощному взрыву.

– Теоретически все это очень хорошо, – продолжил Стив, – но, кто может рассказать мне о недостатках использования пристрелочного патрона с движущейся мишенью? Пожалуйста, ответьте только американцы.

– Ну, по-моему, это немного глупо, – вызвался один из спецназовцев. – К тому времени, как вы попадете в цель пристрелочным патроном, эта чертова штука сдвинется с места!

– Браво! – сказал Стив. – В любом случае, ты пытаешься сохранять хладнокровие под давлением, только что выдав свою позицию, выпустив пристрелочную пулю, а затем выпускаешь основной заряд. Итак, вы все это поняли? Кто хочет попробовать?

Двое парней из спецназа вызвались попробовать выстрелить из LAW-80. Я решил, что это настоящий спорт. Мне казалось, что мы постоянно издевались над гостеприимством американцев: сначала мы стащили кучу их походных раскладушек; затем мы выпустили целый поддон их ракет и боеприпасов; и теперь мы собирались выставить их полными идиотами с LAW-80.

Стив указал на пару разбитых грузовиков, лежащих в конце полигона. Первый парень занял свою огневую позицию, прицелился и выпустил в мишень пристрелочный патрон. Это было попадание в цель. Он переключил магазин на основной заряд и снова прицелился. Он должен был знать, что все мы – как Следопыты, так и спецназовцы – умирали от желания, чтобы он промахнулся, чтобы мы могли устроить ему самую большую взбучку в истории. Он нажал на спусковой крючок, из задней части пусковой установки вырвалась мощная струя пламени, и мгновение спустя грузовик был охвачен мощным взрывом.

Он попал в цель с первого раза, прослушав всего пятиминутную лекцию в стиле «Монти Пайтон» от Стива и меня. И сразу выстрелил. Его приятель последовал за ним и повторил представление. Два выстрела из LAW-80: два попадания. У этих парней за плечами были годы военной службы, и этот накопленный опыт придал им уверенности и умения стрелять даже из нашего самого эксцентричного оружия. Вся заслуга в этом принадлежит им.

LAW-80 был тяжелым оружием огневой мощи, но мы бы предпочли РПГ советской разработки (реактивный противотанковый гранатомет). Учитывая, что средняя скорость танка по пересеченной местности составляет около 30 км/ч, ключевыми качествами, которые требовались от портативного оружия для уничтожения танков, были малый вес, а также скорость и простота в эксплуатации. РПГ обладал этими качествами в полной мере.

В отличие от этого, LAW-80 был малоподвижным оружием, но это было все, что у нас было, и мы никогда бы не отказались от возможности применить такую огневую мощь в полевых условиях. По крайней мере, несколько LAW могло бы выиграть нам время для выхода из боя, если бы мы столкнулись с серьезным количеством брони противника. Но чего бы мы только не отдали, чтобы иметь возможность взять с собой на войну несколько американских «Джавелинов».

Вместе с ребятами из спецназа на полигонах Кэмп-Тристар мы израсходовали ракет, управляемых ракет и гранат на сумму более миллиона долларов. У нас не было никаких сомнений в том, что сейчас мы отправляемся на войну. Если бы это было не так, нам бы никогда не позволили так весело проводить время за счет британских и американских налогоплательщиков.

Прежде чем отправиться обратно в свой лагерь в пустыне, американцы предложили нам обменять часть продуктов из наших пайков на их. Мы ухватились за этот шанс. Нам удалось обменять большую партию запеченных пудингов с патокой в обмен на несколько десятков бутылочек соуса табаско. Никто из операторов-янки понятия не имел, что такое пудинг с патокой, поэтому нам удалось убедить их, что это идеальное блюдо для жаркой погоды.

Весь день, каждый день в небе над Кэмп-Тристаром с воем проносились американские самолеты. Бесконечная серия беспилотных летательных аппаратов «Предэйтор» жужжала над головой, выполняя разведывательные миссии в южном Ираке. Недавно мы получили известие о том, что иракскими ракетами класса «земля-воздух» были сбиты два «Предэйтора», что стало первым конкретным признаком надвигающейся войны. За этим последовала первая волна пусков ракет «СКАД». Однажды рано утром мы услышали этот оглушительный стремительный рев, похожий на приливную волну, проходящую над нашими головами. Когда серия «Скадов» пронеслась по небу, мы увидели, как американские реактивные самолеты с ревом пронеслись над головой в попытке найти пусковые установки и поразить их. Здесь, в кувейтской пустыне, находились десятки американских и британских баз, так что один удачный выстрел иракского «СКАД» мог вызвать кровавую бойню.

Когда Трикки не слушал Пинк, он настраивал свое радио на Всемирную службу Би-Би-Си. Это был отличный источник информации в том странном пузыре, в котором мы жили. Би-Би-Си сообщила, что ООН все еще пыталась заставить Саддама выполнить ее резолюции в попытке предотвратить войну, но мы знали, что Саддам не собирался этого делать, и что мы собираемся вмешаться. Мы услышали новость о том, что иракский командир по прозвищу «Химический Али» перебрался в Басру. Химический Али был ответственен за отравление иракских курдов газом примерно во время Первой войны в Персидском заливе, и он был архитектором иракской программы ведения химической войны. По прибытии в Басру он оказался примерно в 50 километрах от нас, то есть в пределах досягаемости «СКАДА».

Мы начали отрабатывать наши учения РХБЗ по ведению ядерной, биологической и химической войны, надев костюмы РХБЗ, перчатки и респираторы, как только в Кэмп-Тристар звучал сигнал тревоги. Но довольно быстро стало ясно, что невозможно носить весь комплект РХБЗ и должным образом работать в качестве Следопыта. Мы ни за что не смогли бы разведать вражеские позиции и оставаться скрытными и функциональными, будучи одетыми в полное снаряжение РХБЗ. Нам оставалось только надеяться, что имя плохого парня из мультфильма, «Химический Али», отражает характер этого человека, и когда дойдет до этого, он не станет распылять на нас иприт или зарин.

Когда барабаны войны набрали обороты, мне было поручено разработать наши ПЧС (процедуры чрезвычайных ситуаций) на случай, если нас скомпрометируют в Ираке. Я выбрал Джейсона, чтобы он помог мне в этом, в попытке возложить на него часть ответственности, которой он так жаждал, и попытаться укрепить связь между нами. Мы отправились навестить военнослужащих армейской авиации, которым было поручено летать на вертолетах «Рысь» и «Газель» на задачах ПСО (поисково-спасательные операции) для 16-й десантно-штурмовой бригады.

«Рысь» – британский вертолет производства «Вестланд Геликоптерс». Он маневренен и быстр – «Рысь» побил рекорд скорости вертолета еще в 1986 году, пролетев со скоростью 249,1 мили в час. Им управляют пилот и второй пилот-штурман, и он может перевозить девять полностью экипированных военнослужащих. Это делало его более чем достаточно большим, чтобы вместить патруль Следопытов. Но пилоты ААК были довольно прямолинейны в отношении возможностей «Рыси» здесь, в пустыне. В палящий дневной зной его двигатели угрожали перегреться, что в основном означало, что он не мог летать, кроме как ночью.

В дополнение к «Рыси» у них на театре военных действий было несколько «Газелей». Разработанный французской компанией «Аэроспасьяль» и выпускающийся «Вестланд» в Великобритании по лицензии, этот легкий вертолет разрабатывался главным образом как противотанковый боевой вертолет. К сожалению, он способен перевозить только пять человек, включая экипаж, так что для спасения одного патруля Следопытов потребовались бы по меньшей мере две «Газели». Ребятам из ААК приходилось каннибализировать те немногие «Газели», которые были у них на театре военных действий, чтобы поддерживать в рабочем состоянии какой-то минимум, и не было никаких гарантий относительно того, сколько их будет в воздухе, если и когда нам может понадобиться помощь.