Текст книги "Русские царицы (1547-1918)"

Автор книги: Детлеф Йена

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 33 страниц)

Наталья Нарышкина появляется перед обществом

В ноябре 1669 года опять начался выбор невесты, который продолжался до мая 1670 года. Неясно, решился ли царь заранее выбрать Наталью Нарышкину будущей супругой или вся церемония лишь обеспечивала алиби. В любом случае семья Милославских пыталась интриговать. Она представила свою кандидатку и хотела вытеснить невесту. Это намерение осталось неосуществленным, однако позволяло догадываться, какие проблемы могут возникнуть в будущем. В январе 1671 года Алексей женился на девице Наталье Кирилловне Нарышкиной. Отец Натальи был мелкопоместным дворянином, не обладавшим большим влиянием, однако он находился в родстве с очень значительным государственным деятелем и советником царя Алексея Артамоном Матвеевым и был настолько дружен с ним, что Матвеев и его супруга (англичанка Гамильтон), у которой, в отличие от семерых детей Нарышкиных, был только один сын, приняли Наталью к себе и воспитали ее. Неизвестно, сколько прожила Наталья в доме Матвеевых и какое образование она там получила. Но тот факт, что Матвеев, возглавлявший внешнеполитическое ведомство (Посольский приказ), держал открытый дом и сам был умным и образованным человеком, свидетельствует по меньшей мере о том, что Наталья была воспитана в духе открытости. Царь Алексей был частым гостем в доме Матвеевых и имел много возможностей видеть девушку и познакомиться с ней.

Наталья была красивой и смышленой, однако не отличавшейся особой культурой девушкой[6]6
  Наталья была хорошо образована для своего времени. – Прим. ред..


[Закрыть]. Вступая в брак с царем, она не собиралась мириться с незначительной политической жизнью, которую вели царицы. Девушке было 20 лет. Она обладала сильным и живым характером. Теперь в Кремль пришли музыка, танцы и радости жизни, указывавшие на умирание «Домостроя» и требовавшие от царя новой личностной ориентации, которая была направлена на большую открытость Западной Европе. Наталья бесцеремонно порвала с привычным порядком. К 1675 году относится сообщение о том, что в честь императорского посольства она появилась на улицах Москвы в открытой карете. В дни своих именин Наталья принимала также и гостей-мужчин и, как говорят, даже активно участвовала в охотах. Правда, сама царица не могла официально принимать иностранные посольства, но она участвовала в приемах царя и таким образом лично познакомилась со многими западноевропейскими политиками, художниками и учеными. Этот переходный характер жизни царицы был отмечен в датируемом 1672 годом сообщении одной из выходящих в Гамбурге газет: «Царица или императрица со своими статс-дамами сидела за багряным покровом, который, однако, имел то свойство, что можно было видеть их красоту и они могли видеть балет. Они сияли как яркие звезды среди редких облаков».

В Кремле был построен первый театр, и там, очевидно, ставили не только пьесы Симеона Полоцкого на библейские сюжеты. За крутой поворот в истолковании «Домостроя» также следует благодарить юную Нарышкину. «Домострой» как гиперморализующий кодекс поведения постепенно исчезал. В сущности, его вытеснила сама русская жизнь, неизбежность обновления. Этому способствовал живой пример царицы.

Через повседневную супружескую жизнь Алексей показывал свою преданность делу. Он интересовался сельским хозяйством, садоводством, этнографией и многими другими вещами. У него в основном осталось одно занятие для удовлетворения собственных страстей. Алексей и Наталья осознавали высокое положение самодержца, но не всегда обязанности и необходимость быть последовательными, которые оно на них возлагало. Алексей делал ошибки в политике, проводимой в отношении Швеции. Он не справлялся ни с волнениями на юге, ни с мирным договором с Турцией. Его представления о Польше были только общего характера. По своему характеру Алексей был благодушным и вспыльчивым одновременно. Эти отличительные черты проявились и в ссоре, которая разразилась после появления при царском дворе Натальи Нарышкиной.

Ссора между Милославскими и Нарышкиными разгорается

В 1672 году у Алексея и Натальи родился здоровый, крепкий сын – Петр Алексеевич. Ввиду слабости Ивана и Федора, сыновей от первого брака, Нарышкины и Наталья прежде всех вели себя как надежные наследники династии. К этому времени атмосфера в Кремле была отравлена борьбой между кланами Милославских и Нарышкиных. Жизнь Алексея становилась все труднее. Он удалился от общества и предоставил тем самым как своей жене, так и ожесточенным семейным спорам дальнейшую свободу действий. В январе 1676 года царь Алексей Михайлович скончался.

Брак с Натальей продлился лишь пять лет. Кроме сына Петра в 1673 и 1674 годах родились еще дочери Наталья и Феодора. Наталья могла рассчитывать на понимание своего супруга, но поворот к активному участию в искусстве, культуре и общественной жизни она осуществила прежде всего благодаря силе личности. С Натальей Нарышкиной в истории власти в России возник феномен, который многократно повторялся позднее. Жена Алексея Михайловича добилась наибольшего политического и династического значения только после смерти супруга, когда для царской вдовы на карту было поставлено сохранение наследника, права престолонаследия. В последующие годы Наталья Нарышкина смогла померяться силами с другой сильной женщиной, с падчерицей и регентшей Софьей Алексеевной.

Затишье перед бурей: царицы Агафья и Марфа

Царь Федор Алексеевич взошел на трон в возрасте 15 лет. Благодаря своей образованности и благоразумию, благодаря готовым к действию и даровитым советникам Федор установил еще одну заметную веху на пути прорыва России в современность, хотя он и не смог победить ни дворцовые интриги, ни закоренелые традиции.

Федор Алексеевич выиграл от стремления свой мачехи Натальи к открытой жизни. Как разумный молодой человек, Федор относился к своей мачехе дружелюбно и внимательно. После смерти царя Алексея Михайловича он велел построить для нее в непосредственной близости от Кремля новый деревянный дворец. С единоутробной сестрой Софьей его связывало сердечное расположение. Он предоставлял ей не согласующуюся с православием свободу участия в правлении, чего не позволял никому другому. Борьба за власть между Милославскими и Нарышкиными в сущности и определила для царя модель поведения. В 1676 году по смерти царя Алексея Артамон Матвеев предпринял попытку вместо больного Федора возвести на трон его здорового и сильного сводного брата Петра. Петру, правда, было всего четыре года, но он обладал такой силой, которая, учитывая слабое здоровье Федора, могла вызывать только восхищение. Матвеев был и оставался сторонником Нарышкиных. Если бы его совету последовали, Наталья могла долгие годы править в качестве регентши – при соответствующей поддержке Матвеева. Однако Федор был умен и, несмотря на свои недуги, действовал быстро. Он велел провести положенное принесение присяги, и Матвеев так же, как и некоторые его родственники, отправились в ссылку. Это, правда, оказало негативное действие на положение вдовствующей царицы Натальи Алексеевны, которая только благодаря Матвееву оказалась при дворе, тем не менее пока ее не тронули.

Федор был первым русским царем, который одевался на западный манер и восторгался плодами западной цивилизации не только в своих личных покоях. Во властно-политическом отношении он следовал традициям. Тем не менее то, что его первой женой была полячка Агафья Семеновна Грушецкая, казалось событием чрезвычайным. Полячки после опыта Смутного времени были не очень желанны на московском троне. Федор увидел девушку во время крестного хода, и она ему понравилась. Он собрал сведения и узнал, что Агафья жила в Москве у тетки, жены думского секретаря Семена Саборовского. И хотя были организованы традиционные смотрины, но их результат был уже известен. Царь Федор выбрал Агафью из хоровода проведенных перед ним девиц. Однако брак был коротким и не имел какого-либо серьезного значения. Агафья умерла в следующем, 1681 году, во время родов, а единственный сын Федора пережил мать всего на несколько дней. Да и сам царь в то время был настолько болен цингой, что якобы уже не мог самостоятельно ходить.

Уместно, правда, известное сомнение в тяжести его болезни, так как, несмотря на то что Матвеев был сослан, царь Федор осуществил ряд крупных реформ. Он провел реорганизацию в военной сфере и впервые в Европе создал постоянное войско, отменил порядок распределения должностей в зависимости от происхождения (местничество), осуществил централизацию управления. К нововведениям относилась и гуманизация уголовного права и основание первой русской высшей школы – Славянско-греко-латинской академии. С культурно-исторической точки зрения именно инициатива создания этого учреждения, до открытия которого (1687 год) сам он не дожил, и есть самое большое достижение царя Федора. В своих планах царь Федор опирался на понятие всеобщей пользы и велел, так же как в манифесте по поводу отмены местничества, признавать положения естественного права. Это появление раннепросветительских воззрений и взглядов доказывает, что правление Федора за два десятилетия до Петра Великого было большим шагом на пути интеграции Русского государства в русло европейской современности.

Незадолго до смерти в феврале 1682 года Федор женился еще раз, хотя врачи настоятельно советовали ему не заключать нового брака. Марфа Матвеевна Апраксина родилась в 1667 году. Она была крестницей Артамона Матвеева! Даже если женитьба и должна была послужить возможным сигналом уравнивания интересов Милославских и Нарышкиных, она не имела никаких последствий. И этот брак не привел к появлению наследника престола. Уже тот факт, что царь разрешил своей сестре Софье присутствовать на своих совещаниях с правительством, в Боярской думе и на соборах, и даже предоставил ей там право голоса, говорит о великодушии и здравом отношении к проблемам страны. Может, конечно, быть и так, что он поддался настояниям энергичной Софьи и что ее влияние на реформаторскую политику было большим, чем было принято считать до сих пор.

Правда, в правление Федора то и дело разгорались семейные распри, однако дело не доходило до открытого и насильственного взрыва. Как Софья, так и вдовствующая царица Наталья Алексеевна вели себя относительно спокойно, пока Федор был жив. Его смерть вызвала в апреле 1682 года целую цепь вспышек, которые потрясли всю страну. Началось с большого шума: непосредственно после смерти Федора патриарх Иоаким велел провозгласить сына Натальи Петра Алексеевича новым царем. Наталья Кирилловна до совершеннолетия Петра должна была править в качестве регентши. В результате не только начался сложный путь Петра I к единоличному правлению, но и вспыхнул открытый конфликт между Софьей и царской вдовой Натальей Нарышкиной.

Глава 4 Воинствующая регентша Софья Алексеевна

Софья Алексеевна (1657-1704 годы), регентша 1682-1689 годы.

Софья – четвертая дочерь царя Алексея Михайловича и его первой жены Марии Милославской. Изначально ее ожидала лишенная какого бы то ни было значения жизнь царской дочери. Правда, рождение было поводом для пышного духовного и светского праздника, для дарений и актов помилования. Вслед за тем о девочках вновь забывали. Они в известной мере исчезали из общественного сознания. Дочери получали элементарное образование и, как правило, заканчивали монахинями в монастырях. Русские подданные не могли жениться на них по причине их принадлежности к семье самодержца, а путь к браку с иностранными аристократами оставался закрытым до времен правления Петра I.

В случае Софьи Алексеевны традиционные правила оказались под вопросом. О раннем детстве Софьи, проведенном в женских покоях Кремля и в подмосковных резиденциях, ничего не известно. Ее жизнь складывалась по обычному для того времени образцу. Первые данные датированы десятым годом жизни. Благодаря поощряемому царем Алексеем осторожному вступлению в западный мир и стилю жизни Натальи Нарышкиной западноевропейские новинки достигли и любопытных дам на царском дворе. Живая и энергичная девочка смогла, несмотря на благочестивое воспитание, извлечь из этого пользу для создания собственного представления о жизни. Софья появляется на исторической сцене как привлекающая общее внимание, жадная до знаний девочка с многосторонними интересами, которая внимательно следила за беседами царя с наследником престола Алексеем Алексеевичем и поучениями воспитателей. Софья лично знала таких выдающихся государственных деятелей, как Афанасий Ордин-Нащокин, и могла довольно непринужденно с ними говорить.

Умная и уверенная в себе

Еще наследник престола Алексей Алексеевич предложил царю, чтобы монах Симеон Полоцкий взял на себя образование Софьи. Симеон Полоцкий, собственно Самуил Емельянович Петровский-Ситнианович, родился в 1629 году. Он умер в 1680 году – до того, как Софья стал регентом. Происходил он из Белоруссии, был ученым, поэтом и писателем. Он учился в Киево-Могилянской коллегии. В 1656 году Симеон постригся в монахи и в 1664 году переехал в Москву. Здесь он получил должность учителя в Заиконо-Спасском монастыре. Одновременно он был домашним учителем царских детей: Алексея, Федора и Софьи. В Москве он приобрел прочное положение в качестве придворного поэта. Его оды прославляли царя и его семью. Царь Алексей считал его освободителем западных земель Русского государства от католической Польши.

Хотя влияние Полоцкого на воспитание Софьи было опосредованным, оно, тем не менее, имело продолжительное действие. Полоцкий вошел в жизнь Софьи, когда царь Алексей вернулся из похода на Польшу и был усиленно занят европейскими идеями. Монах демонстрировал Софье свои религиозные познания, учил ее языкам, обучал различным наукам и политике. У Софьи отсутствовали возможности для критического сравнения различных взглядов, и поэтому она разделяла точку зрения Симеона, например, что мир с Польшей был необходим для того, чтобы защититься от шведов и получить выход к Балтийскому морю. Свою историческую картину она углубляла лекциями по английской истории, которые читал ей Коллинз, английский врач ее отца. Она осуждала Тридцатилетнюю войну, потому что вооруженный конфликт между светской и духовной властью казался ей непонятным. Она рассматривала реформацию чисто теоретически, с заинтересованным пониманием. В итоге наставлений в Софье зрела поддерживавшаяся тогда при царском дворе, а в дальнейшем все более смелая идея о том, что Россия должна была открываться Западу и таким образом решать проблемы, которые в московской замкнутости были не реализуемы. В качестве зримого доказательства своей открытости миру Софья изучала польский язык и одевалась по польской моде. Тем не менее нельзя переоценивать такого рода юношески восторженные тенденции еще незрелой Софьи.

Царевичам давали серьезное образование. Но то, что в это образование и воспитание была напрямую включена и дочь царя – Софья, выходило за обычные для царских дочерей границы. Между своим десятилетием и 1682 годом, когда она стала регентшей, девочка в одиночку прошла несколько ступеней развития. Испытывая непреодолимую жажду знаний, Софья внимательно следила за развитием Русского государства и, будучи свидетелем политических разговоров при царском дворе, скромно оставалась на заднем плане. Учителя и политика отца постепенно приобщили ее к проблеме отношений с Польшей и Швецией, повысили ее знания о реформах, которые проводил царь Алексей Михайлович. Софья только частично понимала большие и сложные политические проблемы. До сих пор она никогда не покидала Москвы. Прилежное изучение произведений Цезаря, польских и французских поэтов или существовавших тогда географических карт дало ей абстрактное знание, в котором отсутствовал практический опыт русской жизни.

В 1670 году в жизни Софьи наступила перемена. Ей было тринадцать лет, когда умер ее старший брат, наследник престола Алексей-младший. Его задачи взял на себя брат Федор. Софья любила болезненного и мягкого Федора, как и она сама, любившего книги. Она по мере сил поддерживала и заботилась о нем, даже в полностью изменившихся условиях при царском дворе. В 1669 году умерла первая жена Алексея Михайловича Мария Милославская. В 1671 году Алексей взял в жены Наталью Нарышкину. Софья, Федор и маленький брат Иван (ему тогда было четыре года и он уже считался слабоумным) получили мачеху, которая всего на шесть лет была старше Софьи.

В результате при дворе начались столкновения и распри между Милославскими и Нарышкиными. Софья с растущим интересом следила за беспрерывными ссорами. Разумеется, она сражалась за Милославских, однако была достаточно умна, чтобы говорить о том, что у нее на душе. Разумным выразителем мнения Нарышкиных был воспитатель Натальи Кирилловны Артамон Матвеев.

30 мая 1672 года Наталья Нарышкина произвела на свет мальчика, которого окрестили Петром Алексеевичем. В противоположность наследнику престола Федору и сводному брату Ивану Петр отличался крепким здоровьем. Нарышкины считали свои права на престол обеспеченным. Но был еще жив царь Алексей Михайлович, и возможны были многократные повороты судьбы. Обе партии вновь успокоились, позволили крепкому Петру расти, а времени работать на себя.

Когда в 1676 году умер царь Алексей, на трон взошел Федор. Федор не преследовал Нарышкиных. Однако по широте натуры он не устранил и соперничество. Все Нарышкины могли оставаться при дворе, Наталья, Петр и даже считавшийся опасным Артамон Матвеев. Федора и Софью связывала братская дружба. Сильная Софья и волевой Федор – они ведь, пожалуй, могли даже вытеснить Нарышкиных! Пока дядья и тетки интриговали, Софья действовала. Она втянула своего брата Федора в паутину сплетенной против Нарышкиных ловушки. Внешне дружелюбная, она подозревала, что Матвеев в качестве смотрителя придворной аптеки велел давать царю Алексею неверные лекарства. Федор верил подозрению. Хотя обоснованных доказательств приведено не было, Артамон Матвеев должен был отправиться в ссылку. Поскольку он был влиятельным советником Натальи Нарышкиной, она была вынуждена вместе с четырехлетним сыном Петром переселиться в Коломенское. Это не было изгнанием из двора, однако создало в известной мере нейтрализующую дистанцию между враждующими партиями.

Теперь при обсуждении внутренних и внешних проблем Русского государства Софья сознательно была на стороне Федора. В женских покоях Кремля она отныне занимала собственную комнату, в которую, вопреки обычаям, могли входить чужие мужчины. Главные советники царя Федора советовались с Софьей по всем вопросам текущей политики правительства. К числу ее собеседников принадлежал и прозападно ориентированный князь Василий Васильевич Голицын. Дурные примеры развращали уже тогда: стиль жизни Софьи, еще более непринужденный, чем стиль Натальи Нарышкиной, способствовал общему расшатыванию строгих моральных устоев, существовавших в женских покоях.

Софья знала о слабом здоровье своего правящего брата. Она следила за состоянием его здоровья так же внимательно, как и за действиями Нарышкиных, и везде, где возможно, брала на себя заботу о царе. Особенно напряженно она наблюдала за Натальей и неистовым поведением Петра в Коломенском. Федор разрешил ей официально участвовать в заседаниях Боярской думы, и Софья ближе познакомилась с некоторыми влиятельными боярами.

Тем не менее осмотрительность и деятельность не могли спасти жизнь Федора. В 1681 году он заметно терял силы. Но решающий для Софьи, как и для Натальи, вопрос еще даже не рассматривался: Федор до сих пор не назвал наследника престола. Иван считался неспособным править, Петр был слишком мал, а ни один приверженец семьи Милославских не хотел представить себе Наталью Нарышкину в качестве регентши. Софья молча выжидала. 27 апреля 1682 года умер царь Федор. Вопрос престолонаследия остался нерешенным. В тот же день патриарх Московский Иоаким созвал совет. Иоаким не был приверженцем Милославских, и все казалось хорошо организованным. Собравшаяся на Красной площади толпа народа потребовала царем Петра. Петр был провозглашен, и Наталья Нарышкина автоматически взяла на себя регентство. Официальных дебатов об этом не было. Тут же стали поносить Софью как предательницу, как распутницу и еретичку. Она заперлась в Кремле и выжидала. Однако затем она захватила инициативу. Дело едва не дошло до рукопашной. Во время похорон Федора Софья встала рядом с Петром во главе траурного шествия и вытеснила Наталью с первого места. Она сослалась на пример византийского императора Феодосия, который отдал власть в руки своей сестры Пульхерии. Наталья Нарышкина с царем Петром Алексеевичем обиженно удалились в Кремль.

Софья оставила поле сражения за собой. Она демонстративно разразилась слезами перед собравшимся народом и громко причитала: «О, вот мы здесь, всеми покинуты, и никто нас не защищает… Права брата моего Ивана в высшей степени несправедливо нарушены. Если же в несправедливости обвиняют его или меня, то нам было бы лучше покинуть родину и жить среди истинных христиан, у которых нет ненависти к нам. И все на Москве должны знать, что злодеи поспешили со смертью моего бедного брата Федора». Софья исходила из того, что Нарышкины в этот момент были неспособны править, ни Наталья как регентша, ни несовершеннолетний Петр. Поэтому она смешала печаль, подозрения и угрозы в один непонятный народу, но эмоционально волнующий призыв поддержать ее – сестру умершего царя.

После этой речи она незамедлительно созвала своих сторонников, которые обсуждали вопрос, как она может использовать в своих притязаниях на власть скрытую неудовлетворенность размещенных в Москве стрельцов. Но и Нарышкины не бездействовали. Наталья от имени Петра велела возвратить изгнанного Артамона Матвеева. Матвеев прибыл в Москву 12 мая 1682 года. Тремя днями позже, 15 мая, он принял участие в дне памяти погибшего в 1591 году в Угличе царевича Дмитрия. В этот день разразилось Стрелецкое восстание, которое носило все признаки дворцового переворота в пользу Софьи Алексеевны, хотя так и не было однозначно выяснено, была ли Софья инициатором событий.

Проникшие в Кремль стрелецкие полки поначалу, казалось, действовали совершенно бесконтрольно. Их лозунг был просчитан: они прорывались к кремлевским дворцам и кричали, что Нарышкины убили больного царевича Ивана. Злодеяние должно искупить кровью. Слабоумный Иван, о котором никто всерьез не заботился, находившийся за пределами различных властных интересов, сразу стал центром происходящего. Сторонники Софьи привели трясущегося от страха Ивана из его комнаты. Наталья сразу же велела привести и маленького царя Петра, и обе партии показали мальчиков неистовствующей, вооруженной до зубов толпе. На мгновение стрельцы застыли в нерешительности, затем их кровожадность беспрепятственно проложила себе путь в определенном направлении. Она втянула в смертельную пучину Артамона Матвеева и других сторонников и друзей Нарышкиных. Софья очень энергично сопротивлялась этому натиску, и возникло подозрение, что Матвеев и злодейски убитые братья Натальи были только жертвой в игре.

Жажда крови была утолена, и Софья взяла бразды правления в свои руки. Стрельцы прислушались и ограничились компромиссом: обоих – Петра и Ивана – провозгласить царями. До совершеннолетия Петра Софья осуществляла регентское правление. Клир и Дума в сложившейся ситуации могли только подчиниться воле стрельцов. В то же время Софья поняла, насколько ненадежной была поддержка стрельцов, недооценивала она и Наталью Нарышкину. Сначала она воспрепятствовала единоличному правлению Петра и 29 мая 1682 года официально объявила себя регентшей.