Текст книги "Русские царицы (1547-1918)"

Автор книги: Детлеф Йена

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 33 страниц)

Нескончаемые страдания супруга и детей

С 1741 по 1746 год Анна Леопольдовна произвела на свет четырех детей: Екатерину, Елизавету, Петра и Алексея. Это было маленькое счастье в почти безвыходной ситуации. Семья страдала от того, что не было шанса вернуться в Германию и что старшего сына, императора Ивана VI, отделили от семьи. Сначала Иван VI оставался в Холмогорах в невзрачном охраняемом доме, всего на несколько сотен метров удаленный от семьи. В Холмогорах жил пастор Корф, который мог посещать мальчика, рассказывал ему о семье и обучал русской азбуке.

Анна Леопольдовна, правда, не отказалась от надежды вернуться на родину, но ее желания не были услышаны. 26 февраля 1746 года 28-летняя женщина умерла, забытая обществом, но не императрицей Елизаветой. Антон Ульрих с детьми на десятилетие остался в ссылке. Спустя 29 лет неудачливый брауншвейгский принц умер в Холмогорах. Только дочери пережили отца. Еще при его жизни они обращались к императрице Елизавете и ее преемнице Екатерине II с просьбой освободить их. Елизавета многократно отвергала эту просьбу. Только Екатерина II изменила судьбу бедных женщин. В 1780 году к Екатерине II обратилась сестра Антона Ульриха Екатерина, королева Дании, и просила ее освободить принцесс. Императрица выполнила это желание – опасный брат Иван VI был убит еще в 1764 году. Она снабдила принцесс одеждой, мебелью, столовым серебром и деньгами и отпустила в Данию. В 1787 году в живых оставалась только дочь Елизавета. Она была совершенно глухой. Елизавета владела только русским языком и почти сошла с ума в своем одиночестве. Еще однажды русские цари доказали свою неуступчивость. В 1803 году Александр I вынес отрицательное решение на прошение Елизаветы разрешить ей вернуться в Россию. Четырьмя годами позже умерла и она.

Бессердечие, с которым русские императрицы мстили Анне Леопольдовне, являлось следствием точного исполнения поручения, данного ей императрицей Анной. Анна Леопольдовна родила наследника престола, который был подлинным императором и представал в качестве постоянной грозящей опасности для узурпаторш Елизаветы I и Екатерины II. Анна Леопольдовна избежала мести благодаря своей преждевременной кончине. Однако ее участь была относительно безобидной по сравнению с дальнейшей судьбой ее сына. Весь страх и вся ненависть к семье Анны Леопольдовны сконцентрировалась на Иване VI.

Эпилог к регентству Анны Леопольдовны: заключенный № 1

Императрица Елизавета полагала, что в Холмогорах Иван все-таки недостаточно изолирован от семьи и мира. Его доставили в крепость на Соловки в Белом море. Ивану было шесть лет. 10 лет он влачил на Соловках жалкое существование. Затем последовала Шлиссельбургская крепость неподалеку от русской столицы, с тем чтобы осуществлять прямой контроль и наблюдение за заключенным. Елизавета распорядилась, что имя «заключенного номер один[15]15
  «Безымянного колодника». – Прим. ред.


[Закрыть]» должно оставаться неизвестным. Оба офицера, которые его стерегли, не имели права с ним разговаривать. Иван жил в одиночном заключении. Никто не мог и не смел видеть подросшего мальчика. Между шестью и двадцатью двумя годами своей жизни Иван VI кроме сторожей, императриц Елизаветы I, Екатерины II и императора Петра III не видел ни одного живого существа! Это был феномен, что он, взрослея и будучи узко ограничен в духовных и телесных возможностях, более или менее осознавал, что он не только «безымянный номер один». Иван смог даже сформулировать восстановление своих легитимных прав на престол. Екатерина II приказала отказывать заключенному в любой врачебной помощи. Сторожа должны были немедленно убить его в случае, если к нему приблизится любая особа без ясного письменного разрешения императрицы.

Иван пребывал в здравом уме, его рассудок не был помрачен. Он никому не доставил удовольствия, погибнув от одиночества. Своим сторожам Иван сказал, что он князь и правитель. Ему дали жизнеописания святых и намекнули, чтобы он стал монахом. Он сознавал, что ни один охранник не смеет поднять на него руку. Если же он тем не менее это делал, Иван бунтовал. Возмущение интерпретировалось как «помешательство».

Россия не была бы Россией, если бы не нашелся заговорщик для освобождения Ивана VI. Хотя его имя широким народным массам оставалось неизвестно, при царском дворе знали о существовании заключенного. Его можно было использовать против соответствующего правителя. В 1764 году сложился заговор для возведения Ивана на престол. Это было деяние единственного офицера. Лейтенант Смоленского полка Василий Яковлевич Мирович служил в Шлиссельбургской крепости и хотел освободить Ивана. Мирович происходил из обедневшего украинского поместного дворянства. Лейтенант, пьяница и буян, нападал на петербургские ведомства, желая вернуть бывшее владение семьи, и наталкивался на глухую стену. На некоторое время его командировали в Шлиссельбург. Чиновники в Петербурге избавились от раздражающе шумного жалобщика. Мирович узнал о таинственном заключенном. Будучи приблизительного одного возраста с Иваном, Мирович связал свои действия с действиями рыцаря, борющегося за справедливость для законного наследника престола, и месть обделенного жизнью провинциального дворянина. Мирович составил дворянский манифест, который должен был поднять на восстание против Екатерины II гвардейские полки.

Лейтенант приказал своим солдатам построиться и потребовал, чтобы они штурмовали казематы, освободили Ивана и провозгласили его императором. Штурм на самом деле удался. С благородным призывом «Где мой император?» Мирович прорвался в камеру Ивана. Храбрый мятежник натолкнулся на умирающего. Согласно приказу оба стража – Власьев и Чекин – при малейшем признаке грозящего волнения должны были убить узника, что они и сделали: набросились на пленника и, несмотря на ожесточенное сопротивление, задушили его.

Мирович застыл в героической позе. Он вынес окровавленный труп во двор, поцеловал его руки и покрыл тело флагом. Закончил он церемонию самоотверженными словами: «Там лежит ваш император. Теперь делайте со мной, что хотите». Мировича арестовали. Когда Екатерина получила известие о смерти Ивана, она написала министру Никите Панину: «Чудны и неисповедимы пути Господни. Провидение явно доказало мне свою милость, позволив так хорошо закончить это дело…» Возможно, она действительно была рада. Примечательно, что незадолго до заговора Панин впервые положительно отреагировал на повторившиеся просьбы сторожей Ивана об отставке – разумеется, только в случае верного исполнения долга.

Мирович как единственный виновник был приговорен к смертной казни и обезглавлен. Екатерина II сама приказала убить Ивана при первых признаках нападения. Убийцы – охранники Власьев и Чекин – были щедро вознаграждены. Они выполнили свою задачу, – они должны были составить доклад о жизни и смерти Ивана. Там они прописали все, чего ждала от них Екатерина II, – что Иван был недоразвитым и душевнобольным. Так великая просветительница успокоила свою совесть. Она предприняла все необходимые меры: «несчастный случай со смертельным исходом, произошедший с безымянным заключенным», окончил его жизнь. Император Иван VI, правнук царя Ивана V, сын Анны Леопольдовны и внучатый племянник императрицы Анны, был зарыт на территории Шлиссельбургской крепости. И при этом у него не было ни малейшего желания взять на себя какую-либо вину. Несмотря на то что царица своим специальным «Манифестом молчания» хотела закрыть рты всем критикам и распространителям слухов, в Европе об этом происшествии спорили и писали, и только немногие поднимали голос в защиту царицы. Об Анне Леопольдовне в этот момент не говорил больше никто.

Глава 9 Императрица Елизавета Петровна – дочь Петра Великого

Елизавета Петровна (18 декабря 1709 года-25 декабря 1761 года), российская императрица (1741-1761 годы).

История регентш и правительниц России со времени Софьи Алексеевны не обнаруживает значительных тенденций к эмансипации русской женщины в смысле социального или духовного подъема целого слоя населения. Прихоти правителей, безусловная борьба за власть при дворе и строгое следование принципу самодержавия позволяли подняться на вершину целеустремленным женщинам, которые отваживались на любой риск ради своей воли к господству, даже если приходилось считаться с возможностью собственной политической или физической гибели. Их эмансипация была самое большее очень индивидуальной. Разумеется, это была непрерывность, вызванная деспотично смелым прорывом Петра Великого. Если даже такая незначительная женщина, как Анна Леопольдовна, отважилась на рискованный бросок к власти, насколько же сильнее воля к господству должна была проявляться в уверенной в себе родной дочери Петра I! Одно отличало ее прежде всего: в действиях императрицы Елизаветы проявлялось много ее личных недостатков. В отличие от Екатерины I или Анны I, она правила действительно сама – вместе с мудрыми советниками – и не всегда придерживаясь постоянства, но в целом она была политически сознательной и целеустремленной правительницей.

Елизавета Петровна родилась 18 декабря 1709 года во дворце в Коломенском. Царь Петр как раз торжественно отмечал победу над шведами под Полтавой. Елизавета тогда была незаконным ребенком, рожденным от внебрачной связи Петра с Мартой Скавронской, позднее императрицей Екатериной I. Она была уже пятым ребенком необычайной пары. Два мальчика и одна девочка умерли, жива была только родившаяся в 1708 году Анна. После рождения о Елизавете вновь появляются сведения в феврале 1711 года, когда Петр и Екатерина официально вступили в брак. Анна и Елизавета выступали в качестве подружек невесты. Сами они еще не могли выполнять эту задачу, и две племянницы царя взяли на себя исполнение их обязанностей. Анна и Елизавета присутствовали и на коронации матери в 1724. В остальное время они росли во дворце в Коломенском, окруженные заботой служанок – русской, Ильиничны, и финки Лизаветы Андреевны. Только по случаю Петр приказывал, чтобы его «маленькая курочка» Елизавета пришла и танцевала перед гостями.

Позднее Петр и Екатерина отдали дочерей под надзор Прасковьи Федоровны. Петр не любил Прасковью, потому что она в своем брюзгливом милосердии оказывала помощь всевозможным паломникам и бездомным, больным и нуждающимся, чем многие и пользовались. Но Прасковья была почитаемая вдова Ивана V, и Петр до определенной степени слушался ее, если речь шла о соблюдении династических интересов. Поэтому он передал ей дочерей и позаботился о том, чтобы им наняли французских, итальянских, немецких и греческих учителей. Это был первый случай в русской истории, чтобы в воспитании и образовании царских дочерей столь интенсивно участвовали иностранцы.

«Я не хочу быть, как другие принцессы…»

Петр рано приобщил Елизавету к своим желаниям связать династию Романовых с западноевропейской аристократией. Когда в 1717 году он посещал Париж, в неопределенной форме говорилось – в интересах улучшения французско-русских отношений – о возможном будущем браке Елизаветы и французского короля Людовика XV. Французский двор воспринял эту идею скептически. Елизавета была рождена вне брака и не была католичкой! Петр I похоронил этот план только тогда, когда Людовик XV обручился с испанской инфантой. Одновременно Петру предложили герцога Шартрского, сына французского регента, в качестве жениха для Елизаветы в надежде, что Петр поддержит его кандидатуру на польский престол. Но Петр I не хотел выдавать Елизавету замуж только после смерти польского короля Августа II. Продолжительные переговоры не принесли результата.

Императрица Екатерина I также проявляла заботу о выборе мужа для Елизаветы. Сестра Анна в 1725 году была выдана замуж за герцога Карла Фридриха Гольштейн-Готторпского. Екатерина I заинтересовалась маркграфом Карлом Бранденбургским из прусской королевской фамилии. Узнав, что помолвка Людовика XV с испанской инфантой вновь расторгнута, Екатерина вновь устремила свои надежды в направлении Франции. Вновь прошли месяцы ожидания. Когда, наконец, Санкт-Петербурга достигла новость о том, что Людовик XV обручился с Марией Лещинской, дочерью низложенного польского короля Станислава Лещинского, Екатерина была в ярости. Как могли во Франции отвернуть дочь российской императрицы! Из Парижа поступил вежливый отказ. Принадлежность Елизаветы к православной церкви посчитали решающим препятствием для женитьбы.

Императрица была по-прежнему решительно настроена выдать Елизавету замуж за представителя европейской высшей аристократии. Когда был предложен Мориц Саксонский, которому прочили герцогство Курляндское, Елизавета резко запротестовала: «Я не хочу быть, как все другие принцессы, которых приносят в жертву государственным соображениям. Я хочу заключить брак по любви и наслаждаться тем, что люблю мужчину, за которого выхожу замуж». В этом пункте она восстала против до сих пор беспрепятственно действовавшей традиции. Она имела в виду конкретного мужчину: Карла Августа Гольштейнского, брата короля Швеции и принцессы Анхальт-Цербстской. Екатерине I идея понравилась, и она пригласила Карла Августа в Петербург. Он прибыл в октябре 1726 года. Елизавета испытывала симпатию к 22-летнему мужчине. Екатерина наградила его орденом Святого Андрея, и французский посланник сообщал в Версаль о том, что свадьба якобы дело решенное.

7 января 1727 года было официально объявлено о помолвке Елизаветы с Карлом Августом. Накануне Екатерина тяжело заболела. Обручение было отложено до ее выздоровления. Императрица оправилась, однако в апреле произошел рецидив. Врачи опасались скорой кончины. Екатерина умерла, и на престол взошел Петр II. До достижения Петром совершеннолетия правил состоявший из девяти членов регентский совет. Анна Петровна и Елизавета были самыми титулованными его членами. В случае, если бы Петр не оставил после себя детей, обе сестры, в соответствии со своим возрастом, занимали первые места среди наследников престола.

Екатерина оставила дочерям богатое наследство. Елизавета получила свыше миллиона рублей и годовое содержание 100 тысяч рублей за передачу права престолонаследия Петру. Личное имущество Екатерины – драгоценности, мебель, экипажи и столовое серебро – сестры поделили между собой. Елизавета искренне оплакивала мать и находила утешение у Карла Августа. О ее обручении было объявлено 27 мая 1727 года. Однако мечта осталась неосуществленной. В тот же день Карл Август заболел и слег в постель. У него была оспа, и четыре дня спустя он умер. За скорбью следовало несчастье. Меншиков обманом лишил дочь Петра части материнского наследства. Елизавета отвоевала себе скромный придворный штат, но достаточно часто бывала без средств. Полные лишений годы, которые продолжались при императрице Анне Ивановне, наложили на нее сильный отпечаток. Много позднее она упрекнула однажды будущую императрицу Екатерину II, «что должно избегать расходов, пока владеешь малым. Если она делала долги, то боялась бы вечного проклятия, потому что она умерла бы и не было бы никого, чтобы оплатить ее долги, а ее душа попала бы в ад, и этого она боялась. По этой причине она при каждом удобном случае носила дома и на выходах простые платья с верхом из белой тафты и черное пальто поверх. Так она экономила деньги, потому в стране и во время путешествий она стремилась не носить ничего дорогостоящего и ценного».

Анна в 1727 году переселилась в Киль. Елизавета осталась одна и сознательно сблизилась с Петром II. Оба они были привязаны друг к другу, и Елизавета не могла скрывать своей неприязни к Меншикову. Когда Петр заболел, она заботилась о нем и уговаривала его удалить Меншикова от двора. Родовитые дворяне, как Долгорукие, разделяли это желание. Участие Елизаветы в свержении Меншикова бесспорно. 25 сентября 1727 года Меншиков был схвачен по обвинению в том, что тайно состоит на шведской службе. Он был сослан вместе со всей семьей.

Елизавета выходит на дистанцию к трону

1727 год принес события, имевшие решающее значение: Петр II был в Москве коронован императором. В Киле Анна Петровна произвела на свет сына Карла-Петра-Ульриха. Вскоре после этого она умерла. Елизавета очень близко приняла смерть сестры и даже временно удалилась от официальной дворцовой жизни. Она сблизилась с почти ровесником ей графом Семеном Нарышкиным и переехала в подмосковное Измайлово. Ее сопровождали среди прочих Михаил Воронцов, Александр и Петр Шуваловы, французский врач Арман Лесток и Семен Нарышкин. Все эти мужчины позднее принадлежали к тем, кто возвел Елизавету на трон и оказывали значительное влияние на ее политику.

30 января 1730 года умер Петр II. Накануне ночью врач Лесток хотел уговорить Елизавету тотчас же заявить о своих притязаниях на престол. Елизавета отклонила это предложение. Она исходила из того, что она и без того является ближайшей претенденткой на престол и могла представить себе только единственный иной вариант: малолетний сын умершей сестры Анны Карл-Петер-Ульрих провозглашается наследником престола и она, Елизавета, осуществляет регентство.

Но ситуация была запутанной. Со смертью Петра II на престоле прекратилась мужская линия Романовых. Существовали притязания Елизаветы и маленького гольштейнца. Кроме того, о себе заявил Алексей Долгорукий. Его дочь Екатерина должна была-де стать императрицей и лишилась этой чести только из-за смерти Петра. Поэтому следует учитывать ее притязания на трон. Вместо этого Верховный тайный совет поставил в список кандидатов обеих дочерей Ивана V – Анну и Екатерину. Последняя отпала. Она покинула своего мужа герцога Карла Леопольда Мекленбург-Шверинского и вместе с дочерью Елизаветой Екатериной Кристиной прибыла в Россию. Опасались, что в случае, если выберут Екатерину, ее супруг может появиться в Москве и заявить свои притязания на престол.

Против кандидатуры Елизаветы возражал граф Остерман. Он подозревал, что дочь Петра не согласится с его политическими действиями. Когда в Верховном тайном совете дошло до голосования, Остерман сказался больным. Он осознавал степень претензий Елизаветы на престол. Оставалась дочь Ивана Анна. Она приняла корону и как Анна I Ивановна прибыла из Митавы в Москву. В деревне Всесвятское она приняла Елизавету, чтобы разобраться, как восприняла решение потенциальная соперница в борьбе за престол. Елизавета показала себя искренней и веселой. Анна пришла к убеждению, что Елизавета не является ее соперницей на престол, и великодушно обещала выплатить Елизавете присвоенную Меншиковым часть ее наследства. Она не выполнила своего обещания. Елизавета вновь удалилась в Измайлово и вела скромную, но свободную жизнь. Ее новый любовник положил конец беспечной жизни на природе: Елизавета связалась с молодым солдатом Алексеем Шубиным. Анна злилась из-за этой любовной связи, она отправила солдата на Камчатку и вызвала Елизавету в Москву. Императрица контролировала Елизавету, а Елизавета наблюдала за императрицей. Первый шаг к длительному противостоянию между обеими женщинами был сделан.

В 1732 году двор вновь переехал в Санкт-Петербург, и Елизавета заняла собственное помещение в Летнем дворце. Она видела, что приток немцев ко двору нарастает и что иностранцы получают высокие и высшие посты при дворе: Бирон, Миних и Остерман, а также барон Менгден, братья Левенвольде или генерал Манштейн. Елизавета не боялась критических высказываний по поводу протекции всему немецкому и пробудила недоверие императрицы. Анна окружила ее сетью шпионов и доносчиков. Было удивительно, что Бирон оставался одним из немногих влиятельных лиц, которые обращались с ней вежливо и уважительно. Елизавета воспринимала невежество двора с кажущимся спокойствием, однако она пришла в ярость, когда вновь встал вопрос о ее замужестве.

Она нашла мужчину, который сопровождал ее всю дальнейшую жизнь. Алексей Розум родился 17 марта 1709 года в казачьей семье. За свой интерес к образованию и врожденный ум он был награжден фамилией «Разумовский» и сохранил эту фамилию. Он был не только умен и очень красив, но хорошо учился и обладал прекрасным голосом. Отец долго избивал сына, пока тот не убежал из дома. Он укрылся у Чемерского дьячка, своего учителя. Тот отдал его петь в церковный хор, и там его заметил проезжавший мимо полковник Федор Степанович Вишневский, который направлялся из Венгрии в Санкт-Петербург с грузом токайского вина для двора императрицы Анны Ивановны. Вишневский взял юного казака с собой в столицу и отдал в придворный хор, где на него обратила внимание цесаревна Елизавета Петровна. Вскоре Разумовский стал камер-юнкером цесаревны, управляющим ее имениями, а затем и всего ее небольшого двора.

Анна выполнила желание Елизаветы, но ее недоброжелательство к кузине росло. Этим воспользовалась сестра Анны Екатерина, герцогиня Мекленбург-Шверинская. Ее дочь Елизавета Екатерина Кристина приняла православие и стала именоваться Анной Леопольдовной. После смерти матери она получила собственный дом, и поговаривали, и не без оснований, что она может стать для Анны Ивановны предпочтительной кандидаткой в будущие наследницы престола.

Елизавета с недоверием наблюдала за развитием событий вокруг Анны Леопольдовны. Она отметила, что в 1739 году назначенный французским посланником Иоахим Жак Тротти де Шетарди после приема у императрицы нанес визит сначала ей, Елизавете, и только затем пошел к Анне Леопольдовне. Елизавета точно так же наблюдала за событиями после того, как Анна Леопольдовна родила сына. Императрица приказала тут же принести ребенка в свои покои и позаботилась о том, чтобы его назвали Иваном – по имени ее отца, царя Ивана V. Через четыре недели после рождения Ивана с императрицей случился удар, от которого она сумела оправиться и провозгласила Ивана наследником престола. Граф Остерман приказал родителям Ивана, Елизавете и офицерам высшего ранга присягнуть на верность наследнику трона.