Текст книги "Заложник"

Автор книги: Денниз Морхайм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

Нельзя исключать, что Аргон поставил бы перед Найлом ультиматум: находишь нужный мне склад – я не сдаю тебя паукам, и ты тихо-мирно отправляешься домой со всеми обещанными тебе наградами.

– То есть ты хочешь, чтобы я в самом деле поискал этот таинственный порошок и показал тебе, где находится его склад? – уточнил Найл.

«В благодарность за спасения от отца Раисы», – добавил Найл про себя, предварительно зашторив сознание.

– Часть порошка ты сможешь взять себе, – сказал Рикки. – Для пауков твоего города. Вам-то ведь этот порошок тоже пригодится.

Такой щедрости Посланник Богини не ожидал и искренне поблагодарил Рикки.

Но для начала на порошок следовало взглянуть, попробовать его на вкус, понюхать…

– Ты также в дальнейшем перенесешь его в то место, откуда его смогу брать только я – и выдавать кому посчитаю нужным, – заявил Рикки.

– А такие места есть? Насколько я понял, под землю у вас могут спускаться только пауки третьего города – после того, как понюхают порошок. Ты сам без порошка этого сделать не в состоянии. Мы переправим порошок в диспетчерский центр? Еще в какой-то дом в городе?

– И не в дом, и не в центр, и не в городе, – заявил Рикки. – Летать в этом городе умеем только мы с моими разведчиками. А ты снова сядешь на гигантскую стрекозу. Они ведь так и спят там, где ты их оставил. И на аэродроме их еще полно. Вы с братом перенесете груз туда, куда я покажу. Но для начала его еще нужно найти…

В это мгновение в дверь спальни Раисы резко постучали, и из коридора донесся разгневанный голос хозяина дома. Он обвинял Посланника Богини в надругательстве над его дочерью.

Началось представление?

Раиса приняла на кровати сидячее положение и вся дрожала, кидая на Посланника Богини испуганные взгляды.

– Ты должен поставить его на место, – донесся до Найла ментальный импульс, идущий от Рикки. – И не церемонься. Обвиняй и дочь, и отца в чем только можешь.

Найл отодвинул щеколду и распахнул дверь.

Разъяренный отец тут же влетел в спальню, за ним следовал полностью пришедший в себя Сибил.

При виде сидящего на комоде Рикки оба резко затормозили.

Начальник разведки с самым невозмутимым видом поздоровался с вновь прибывшими: в голос с хозяином дома и ритуально поклонившись Сибилу, Тем ничего не оставалось, как ответить на приветствие.

Потом хозяин дома заметил, что Найл одет, как и его дочь. У Раисы покраснели глаза и горела одна щека.

– Что тут произошло? – тихо спросил хозяин дома.

– А ты не догадываешься? – подал голос Рикки.

Раиса разрыдалась.

Найлу стало ее искренне жаль: отец вовлек девушку в свои дела, использовал в своих целях, совершенно не думая ни о ее чувствах, ни о последствиях для дочери. А она тем временем начала что-то невнятно бормотать себе под нос.

Хозяин дома посмотрел на Найла и нехорошо прищурился.

Прикидывает, как отомстить? Или все-таки пытается повернуть случившееся против Найла?

– За оскорбление, нанесенное Посланнику Богини, тебе придется заплатить, – заявил Рикки, обращаясь к Аргону, затем повернулся к Сибилу: – Как и тебе.

Большой паук попробовал возмутиться, но быстро замолчал. Оба заговорщика понимали, что проиграли.

– Чем он тебя купил? – только и спросил отец Раисы, обращаясь к Посланнику Богини.

«Почему в этих землях все время заключаются какие-то сделки? – пронеслась мысль в голове у Найла, правда он успел вовремя зашторить сознание. – Почему за любые действия или, наоборот, бездействие назначается плата?»

Но Посланник Богини считал себя не вправе судить местных жителей. Везде свои законы, а со своим уставом в чужой монастырь, как известно, не ходят.

Найл ничего не ответил хозяину дома, уступая слово Рикки, который и взял на себя ведение переговоров.

Начальник разведки заявил, что если отец Раисы и паук из третьего города не желают, чтобы их заговор стал достоянием общественности, то они должны предоставить Посланнику Богини некоторое количество порошка, засыпанного в емкость, висящую на шее у Си-била.

– Нет! – хором воскликнули Сибил и хозяин дома. Паук даже схватился лапой за пупырчатую емкость.

– А у вас есть выбор? – Рикки смотрел на заговорщиков с ехидством.

– Откуда вы знаете про порошок? – спросили одновременно Аргон (в голос) и Сибил (послав ментальный импульс Найлу и Рикки).

До них до обоих внезапно дошло, что тайна пауков третьего города раскрыта.

– От Посланника Богини нет тайн, – заявил Рикки с насмешкой. Найл не стал опровергать это утверждение. – Так что выбирайте: или порошок, или я прямо сейчас отправлю сообщение в диспетчерский центр, а затем лечу во дворец.

Внезапно сторону Найла и Рикки взяла Раиса.

– Папа, дай им то, что они хотят! – закричала она. – Разве ты не понимаешь, чем твои интриги могут для нас кончиться?! А так у тебя остается шанс…

И она с мольбой посмотрела на Посланника Богини. Теперь девушка не подмигивала, не строила из себя роковую обольстительницу, не хлопала ресницами и не улыбалась призывно.

– Отсыпьте в какую-нибудь маленькую коробочку, – сказал Рикки, пытаясь закрепить успех, и повернулся к Раисе: – Дай нам какой-нибудь флакончик из-под духов или что там у тебя найдется.

Девушка встала и на дрожащих ногах (сказывалось волнение) направилась к туалетному столику, осмотрела все, что на нем стояло, и выбрала пудреницу, вынула из нее блок с остатками пудры и подушечку и протянула Найлу пустую емкость лишь с одним зеркальцем внутри. Посланник Богини повернулся к Сибилу.

Паук нехотя снял с себя пупырчатый сосуд странной формы и протянул Найлу. Посланник Богини вообще не знал, как правильнее назвать эту емкость. Все-таки не фляга, но и не коробочка…

– Как вы это называете? – уточнил он у Сибила.

– Священный Сосуд, – ответил Восьмилапый.

– А что это за материал?

– Скат. Они водятся в наших озерах. У нас есть специальные ловцы. Потом мастера обрабатывают их кожу, и получаются вот такие изделия.

Найл провел рукой по поверхности, словно состоящей из гладких бусинок. Может взять принцессе Мерлью в подарок? – мелькнула мысль.

Принцессу он почему-то вспоминал всегда в самый неподходящий момент. Но что-то он должен ей привезти из похода. А женщины любят всякие безделушки.

– Когда вернешься в свой город, – сказал Найл Сибилу, – закажешь мастерам женскую сумочку из ската.

У Раисы в глазах на мгновение мелькнула радость, но тут же потухла – она поняла, что Посланник Богини имел в виду совсем не ее…

– Две сумочки, – поправился Найл. – А еще лучше – с десяток.

– Но это священный материал! – попытался возразить Сибил.

– Для вас, – заметил Найл. «Отлично, Посланник Богини! – получил

Найл направленный ментальный импульс от Рикки, который не мог поймать Сибил. – Так и надо с ними разговаривать.» Посланник Богини тем временем отвинтил крышку с емкости и пересыпал немного порошка в пустую пудреницу Раисы.

Плотно закрыв пудреницу, он опустил ее к себе в карман, а Священный Сосуд отдал Сибилу.

Внезапно в коридоре послышался топот ног, дверь в спальню Раисы открылась и вошел Вайг, нашедший брата по ментальным импульсам, идущим от него.

– Чернокожие уже очухались, – сообщил Вайг. – Мы решили не начинать допрос без тебя, брат.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Я пойду с тобой, – донесся до Найла ментальный импульс, посланный Рикки, и маленький паучок, прихватив свой шарик передними лапками, соскочил с комода, быстро пронесся до того места, где стоял Найл, и вскарабкался по его одежде на плечо мужчины. Со своей новой позиции Рикки надменно оглядел остающихся в спальне Аргона, Раису и Сибила. Начальник паучьей разведки вообще умел показать, что он – важнее всех.

Посланник Богини с Рикки на плече и Вайг тут же покинули комнату, прикрыв за собой дверь. А за ней снова в голос разрыдалась Раиса. Аргон стал на нее кричать, Сибил пока молчал.

– Что происходит на кухне? – обратился Найл к Вайгу.

– Ты же знаешь, что эти черномазые умещает очищать головы ото всех мыслей, – пожал плечами старший брат.

– Им нужно хорошенько пригрозить, – сказал Рикки. – А если они будут знать, что им оставят жизнь только если они сдадут всех остальных, то запоют соловьями. В противном случае их съедят. Сейчас я вызову парочку крупных пауков из дворцовой охраны. Им не досталось человечины, и они страшно недовольны. А при виде голодных пауков-охранников черномазые расскажут все, что угодно.

Посланнику Богини было неприятно слушать такие речи – пусть они даже велись о чернокожих рабах, доставивших ему столько хлопот и неприятных минут. Но ведь люди все-таки… Найлу не нравилось, как Рикки сказал о людях вообще. Но Посланник Богини вовремя зашторил свое сознание и маленький паучок не смог прочитать его мыслей: ссориться с начальником разведки он не собирался – Рикки показал себя надежным союзником, да и Найл считал его самым умным среди местных Восьмилапых.

Рикки попросил двух братьев заглянуть по пути в любую комнату, окна которой смотрят на башню.

Найл с маленьким паучком на плече зашел в ближайшую, оказавшуюся трапезной, где на огромном овальном столе по середине было выставлено двенадцать приборов.

Рикки соскочил с плеча Найла, сказав, чтобы Посланник Богини подержал его шарик, быстро допрыгал до подоконника, взлетел на него по гладкой стене, уселся там с сосредоточенным видом, повернувшись глазами к диспетчерскому центру, и замер.

Найл, подключившийся к сознанию Рикки, читал все, что тот передавал в башню. Рикки ни словом не обмолвился о таинственном белом порошке, который Найлу еще предстояло понюхать и попробовать языком, а только пригласил пауков-охранников для допроса чернокожих рабов, которых Посланник Богини взял в плен.

Посланнику Богини вообще была дана самая лестная характеристика. Победа приписывалась только ему, жуки со главе с Савороном даже не упоминались. Захват рабов произошел только благодаря смелости Посланника Богини и его умению организовать поиски.

Но для того, чтобы рабы указали местонахождение оставшихся в подземельях чернокожих, требуется небольшое содействие пауков-охранников.

Ответ пришел практически сразу же: четверо Восьмилапых направляются в сторону дома Аргона.

Рикки вышел из контакта с диспетчерским центром и неподвижно сидел на подоконнике. Найл подошел к нему и поинтересовался, как он может помочь маленькому паучку восстановиться. Правда, свои жизненные силы Посланнику Богини отдавать не хотелось.

– Ты хочешь забрать энергию у кого-то из пауков-охранников? – уточнил Найл. – И позвал их именно поэтому?

Эта мысль пришла Найлу в голову первой. Неужели бы они сами не справились с допросом? А для угрозы хватило бы и внешнего вида жуков: ведь рабы не знают, едят ли эти гигантские насекомые людей или нет.

– Хочу, но не для этих целей. Охранников надо задобрить человеческим мясом. Они еще пригодятся и не раз. И что жалеть этих рабов? Правитель вообще настаивает на том, чтобы их всех казнили.

«Но кто тогда будет работать?» – подумал Найл.

Рикки говорил с трудом.

Он явно устал, передавая информацию в диспетчерский центр. Сил в маленьком паучке было гораздо меньше, чем в гигантских Восьмилапых представителях породы.

– Отнеси меня вниз, Посланник Богини, – попросил паучок. – Не бойся, от тебя я силы отнимать не собираюсь, – добавил Рикки, прочитав мысли Найла, не успевшего зашторить сознание.

Но Посланника Богини все равно интересовало, как начальник разведки намерен восстанавливаться…

Скоро он это узнал.

Стоило им войти в кухню, как Рикки попросил Найла поместить его на плечо одного из связанных рабов. Посланник Богини тут же сделал это, мгновенно поняв план Рикки.

Чернокожие сидели в ряд у одной из стен, вращая огромными глазами, белки которых выделялись на их темных лицах.

От людей исходили волны страха: они прекрасно понимали, что ничего хорошего их не ждет. Но Вайг оказался прав: рабы по своему обыкновению успели очистить головы от мыслей.

Впервые попав в северные земли, Найл удивился этой способности чернокожих. Белые не умели создавать ментальную пустоту. Правда и черные не постоянно держали свои головы пустыми, а только тогда, когда поблизости появлялись пауки. Теперь, зная о талантах Посланника Богини и совершенно не представляя, на что способны обладатели черных блестящих панцирей, они и при них старались ни о чем не думать.

Жуки расположились в разных частях кухни, наблюдая за рабами, а также охраняя проем в стене. Двое жуков, как понял Найл, остались в туннеле, в любую минуту ожидая, что кто-то еще попытается на них напасть. Баркун, Варкинс и Мирдо сидели на трех стульях, держа наготове винтовки со штыками на концах, направляя их в сторону чернокожих.

А раб, на плече которого пристроился Рикки, уже лишился сознания. Маленький паучок запустил две передние лапки в волосы человека, зацепился за кожу и пил энергию. Вскоре начальник разведки отсоединил лапки и уже самостоятельно перебрался на плечо второго раба, в ужасе дернувшегося, когда маленький паучок выбрал его. Человек застонал, но вскоре не мог произносить ни звука, поскольку, как и его товарищ, лишился чувств. Исходившие от остальных рабов волны страха еще усилились.

Но больше ни о чем Найл подумать не успел: дверь в кухню с грохотом распахнулась и в помещение ввалились четверо мощных пауков-охранников – самого крупного вида Восьмилапых в северных землях. Охранники ритуально поклонились Посланнику Богини, Рикки и обладателям блестящих панцирей. Найл вежливо с ними поздоровался, Саворон и другие жуки пошевелили щупиками и приветственно цвиркнули.

– Вот эти двое – ваши, – Рикки показал маленькой передней лапкой на двух чернокожих, из которых отсосал энергию.

Начальник разведки говорил вслух, чтобы все люди его понимали. Голос у Рикки был не такой низкий, как у крупных пауков, но такой же монотонный. Создавалось впечатление, что он идет из глубины Земли, хотя на самом деле шел из маленького паучьего тельца. Найл видел, как не лишившиеся чувств чернокожие сжимаются прямо на глазах…

– А ваша судьба, – продолжал говорить Рикки, обращаясь к остальным рабам, – зависит от того, как вы сейчас будете себя вести. Станете упираться – и я тут же отдам вас всех охранникам.

Огромные пауки стояли навытяжку, даже не пытаясь перебить Рикки или вставить хоть слово от себя. Посланник Богини тут же отложил в памяти, что в местной иерархии маленький начальник разведки занимает гораздо более высокое положение, чем огромные телохранители. Правильно: ведь бойцов много, а тех, кто может вылететь на разведку над вражеской территорией – единицы: вид паучков, к которому относился Рикки, был самым малочисленным и не скрещивался ни с каким другим.

– Забирайте этих двух, – Рикки опять повернулся к охранникам. – Потом вернетесь сюда. А мы пока поговорим с рабами.

Охранники тут же ринулись в двум так пока и остающимся без сознания рабам, схватили их и вытащили из кухни, закрыв дверь. В головах огромных Восьмилапых присутствовала только радость от предстоящего пира. Найл не стал даже прислушиваться к доносящимся с лестницы чавкающим звукам. Во-первых, ему всегда было неприятно, когда пауки ели людей: врагов, только что умерших, больных. Все равно же людей… Во-вторых, ему требовалось ковать железо, пока горячо.

– Сколько еще человек прячется в подземельях? – спросил он, обводя глазами сидящих рядком чернокожих, дрожащих, как листья на ветру.

– Мы не знаем.

– Не знаем точно.

– Наверное, еще столько же.

– Нет, пожалуй, поменьше.

– Может, больше. Отвечали все – кто что думал. Но вывод можно было сделать однозначный: не все чернокожие схвачены.

– Где они прячутся?

Желающие спасти свою жизнь рабы предложили проводить членов отряда к месту, где жили те, кто спустился под землю.

Посланник Богини уточнил:

– Там только мужчины или есть женщины и дети?

Оказалось, что в подземельях поселились только три женщины: Карла, ее сестра и мать. Жены и сестры других чернокожих остались на поверхности. Найл уловил раздражение, промелькнувшее в мозгах людей: они явно оказались недовольны привилегированным положением семьи Кенгу. Своих-то он спас, сам в вылазках не участвовал, только отдавая приказы, да и теперь остальным рабам приходится за него отдуваться.

«Если бы не Кенгу, мы бы, наверное, и не подняли восстание.»

«Если бы не Кенгу, мы и дальше жили бы, как раньше. Не так и плохо было. И тут бы сейчас не сидели.»

«Если бы не Кенгу, то наших двоих сейчас бы не съели Восьмилапые.»

Теперь рабы не очищали головы от мыслей. А Найл решил воспользоваться таким отношением к руководителю восстания. В принципе, он не имел ничего против этой массы людей: они оказались ведомыми. Да и жестокость по отношению к Мине проявила именно Карла. Разберись с вождем – и восстание затухнет само собой, подумал Посланник Богини.

– Вы двое, – показал он на сидящих с краю мускулистых мужчин, как раз винивших во всем Кенгу, – проводите меня и членов моего отряда к тому месту, где скрывается ваш предводитель. Если мы его захватим и вернем на поверхность всех прячущихся в подземельях рабов, вы будете помилованы и вернетесь к своей обычной жизни. Слово Посланника Богини.

Среди остальных, сидящих на полу чернокожих, тут же появились добровольцы, готовые пойти вместо выбранных Посланником Богини.

– И эти справятся, – сказал Найл. Два раба попросили только развязать их ноги: иначе как они пойдут? Найл дал сигнал Баркуну, и тот разрезал веревки острым ножом.

В этот момент в кухню снова зашли довольные и сытые пауки-охранники. Общаясь на ментальном уровне, чтобы люди его не слышали, Найл пояснил Восьмилапым, что произошло в их отсутствие.

– Ты отдашь нам еще кого-то? – спросили они.

– Вы получите поднявшего восстание Кенгу, – встрял Рикки. – И тех, кто окажет сопротивление. А пока охраняйте этих. Эти готовы теперь работать за двоих, чтобы искупить свою вину.

Рикки, как всегда, понимал ситуацию лучше других пауков и сказал Найлу, что проследит за исполнением приказа Посланника Богини.

Найл велел Байту подежурить в кухне, чтобы тоже следить тут за порядком. Своего брата Посланник Богини оставил в первую очередь потому, что он умел подключаться как к паучьему, так и человеческому сознанию. Также Посланник Богини попросил Саворона выделить двух жуков. Их защитного газа хватит, чтобы заполнить это помещение, если произойдет что-то непредвиденное.

Рикки соскочил с плеча Найла, на котором опять сидел, и перебрался на один из кухонных столов. Посланник Богини, Баркун, Варкинс и Мирдо натянули противогазы.

Жуки первыми вылезли в зияющий проем и тут снова распахнулась дверь в кухню и появился Сибил, до этого времени сидевший где-то наверху.

– Я пойду с вами, – заявил он.

– Как хочешь, – пожал плечами Найл, зашторил сознание и подумал: «Все надеешься найти свой таинственный порошок? Ну ищи, ищи. Теперь-то уже и я подключился в поискам. Нашим паукам он тоже необходим.»

Посланник Богини вытолкнул двоих рабов в туннель и вышел вслед за ними. Уже в подземном коридоре Найл провел рабов вперед и сказал Саворону, что эти двое должны указывать дорогу. Правда, он также велел жуку внимательно следить за чернокожими: а мало ли что они могут выкинуть? Ведь нельзя было исключать возможность ловушек, подстроенных Кенту как раз на подобный случай. Паук, как и в предыдущие разы, замыкал шествие.

Отряд продвигался обычным темпом, Восьмилапый, как и раньше, заглядывал во все попадающиеся по сторонам помещения, Найл внимательно рассматривал все, что там хранилось, глазами Сибила.

Примерно метров через пятьсот пути рабы остановились и сказали в голос:

– Вон за тем поворотом туннеля расположена дверь. Все, кто спустился в подземелья, сейчас живут там.

Рабам явно не хотелось идти дальше: они понимали, что свои не простят им предательства и постараются убить, а если они двигаются во главе отряда, то сделать это окажется проще простого.

– Покараулишь этих двоих? – спросил Найл у Сибила.

– Конечно, – ответил тот.

Найл велел рабам остаться в туннеле с Восьмилапым, а сам последовал за жуками, теперь возглавляющими шествие.

За указанным поворотом в самом деле оказалась дверь – подобная той, что они уже открыли под вторым городом.

– Действуй, Посланник Богини, – донесся до Найла импульс, посланный Савороном.

Найл вытащил из-за пояса жнец и полоснул по тому месту, где у двери должен был находиться замок. Но на этот раз криков изнутри не последовало. Или никого не убило сразу?

Два молодых жука толкнули лапами дверь, открыли и оказались в большом просторном помещении, у всех стен которого располагались многочисленные спальные места. Затухающие факелы догорали на стенах.

Но люди отсутствовали.

Правда, Найл тут же уловил какой-то импульс, идущий от кучи тряпья в дальнем углу.

Бросившись туда и освещая себе дорогу прихваченным с собой факелом, Найл увидел лежащего на грязном матрасе чернокожего с перебинтованным торсом.

При свете факела Посланник Богини увидел, что кожа мужчины поменяла цвет с черного на серый, глаза впали, щеки ввалились. Этот человек был серьезно болен и умирал.

От яркого света факела он открыл глаза и посмотрел на Посланника Богини. Найл подключился к его сознанию. В нем он прочитал ненависть к Кенгу, бросившему больного на растерзание врагам. Мужчина проклинал лидера восстания за то, что ему не была вовремя оказана медицинская помощь: Кенгу боялся, что в таком случае раненый их сдаст.

– Когда его ранили? – повернулся Найл к вошедшим в комнату двум рабам, охраняемым Сибилом и жуками.

– Его не ранили. Ему обожгло бок факелом.

Найл вспомнил, когда это случилось.

Во время первого спуска отряда в подземные туннели, еще до разрушения города гигантских муравьев, Найла и его подчиненных попыталась атаковать группа чернокожих, но была погружена в сон защитным газом жуков. Один из чернокожих, несших в руке факел, выронил его – и опалил свою кожу.

Значит, Кенгу не потащил за собой раненого… Вернее, умирающего – судя по внешнему виду чернокожего, жить ему осталось не так много и будет лучше, если Посланник Богини отдаст его паукам-охранникам, чтобы они не сожрали тех, кому еще жить и жить. А этому несчастному он как раз облегчит страдания.

Но как бы вытянуть из обожженного информацию о том, куда ушли оставшиеся рабы под предводительством Кенгу? Или вначале попробовать порасспросить двух провожатых?

Подключившись к их сознанию, Найл обнаружил там лишь ментальную пустоту. Тогда он задал вопрос вслух. Если это убежище покинуто, куда дальше направились восставшие рабы?

– Мы сами ни разу не ходили в ту сторону, – произнес один из чернокожих. – Но Кенгу мог отправиться только под город гигантских муравьев.

– Я знаю, что он пытался разведать тамошние туннели, – добавил другой. – Они же проходят подо всеми городами. Вначале Кенгу осмотрел все под вторым паучьим, где мы долго базировались, потом стал двигаться в эту сторону: под главный город Восьмилапых, затем за его пределы. А вы нашли нашу комнату под вторым городом?

Посланник Богини кивнул.

– Затем мы перебрались сюда, – продолжал говорить раб. – Кенгу знал подземные лабиринты лучше других: он же давно тут обитал, в отличие от остальных наших. Да и мы боялись ходить по туннелям, даже вдвоем и втроем, Кенгу же мог по ним передвигаться и один. Он и его сестрица. Они почему-то не боялись.

Найл уточнил, жил ли в туннелях кто-то еще, кроме Кенгу – до того, как началось восстание.

– Двое его самых верных приверженцев из квартала полукровок. Его братья тоже часто спускались. А так никто. Мы все впервые оказались в этих коридорах, скрываясь от гнева белых и пауков, после того, как восстание провалилось.

Но куда же в таком случае пропадали рабы? Если пауки их не сжирали, как утверждают они сами, и если никто постоянно не жил в подземельях, за исключением Кенгу и его ближайших соратников, то где же те рабы?!

Или тут следует ожидать еще какую-то неведомую силу? Может, в этих лабиринтах имеется свой таинственный хозяин, который и питается человечинкой? Украдкой хватает случайно оказавшихся в одиночестве рабов?

Например, они, ничего не подозревая, оказываются у какого-то лаза, и тут вылетает нечто, действующее с поразительной скоростью – так, что ни пауки, ни люди не успевают ничего заметить и только потом обнаруживают пропажу одного из своих.

С другой стороны, Восьмилапые должны были почувствовать неведомую силу, каким-то образом уловить импульсы, исходящие от нее. Или она настолько искусна, что умеет устанавливать барьер, сквозь который эти импульсы не проходят?

Но думать о неведомом существе (или существах) времени не было. Да и что гадать?

Возможно, никакой силы нет, а исчезнувшие раньше чернокожие просто обустроились где-то в самых дальних подземельях, а то и ушли по туннелям за Великие Озера – Найл не исключал, что туннели проходят и под ними. В любом случае сейчас следовало искать Кенгу, его родственников и соратников.

– То есть вы считаете, что он ушел под муравьиный город? – уточнил Найл у двух рабов.

– Да, Посланник Богини, – ответили они хором. – Больше некуда. Туннели ведь соединяют города, а следующий – в эту сторону – муравьиный.

Найл кивнул, потом обратился к Сибилу с просьбой проводить двоих рабов назад, в дом Аргона, чтобы они ждали там возвращения Посланника Богини и сопровождающих его членов отряда.

– Нет, я пойду с вами, – упрямо заявил Сибил. – Пусть их ведет кто-то из жуков.

Найл повернулся к Саворону, и тот выделил одного молодого подчиненного, которому велел не только проводить двух чернокожих назад, но и передать волю Посланника Богини: их не трогать, пусть возвращаются к своим обычным обязанностям, а вот умирающего пауки смогут взять себе.

Жук с двумя рабами, несущими на руках умирающего, тут же удалились в обратном направлении, а Посланник Богини вместе с сопровождающими его товарищами и гигантскими насекомыми тронулись дальше, в направлении гигантского муравейника – вернее, того, что от него осталось.

Саворон подождал Найла и подставил свою спину Посланнику Богини, молодые жуки усадили себе на спины других людей, зная, что так они гораздо быстрее доберутся до соседнего поселения.

– Может, стоило вначале пройтись по поверхности земли? – неуверенно спросил Саворон. – Мы бы определили, где там проходят туннели.

– Да, похоже, они тут везде, – ответил Посланник Богини. – А в муравьином городе вы бы, наверняка, почувствовали еще массу всяких ходов, которые бы нас всех только запутали. Ты же помнишь, какую гору он из себя представлял? И сколько там имелось лазов, заметных даже невооруженным глазом?

– А если Кенгу с оставшимися рабами поднялся на поверхность и обустроился в бывшем муравейнике?

– Ну что ж, значит, поищем его там. Сибил почувствует людей. Но для начала нам все равно следует исследовать туннели, – ответил Посланник Богини.

Саворон замолчал, Найл же стал развивать мысль о возможном местонахождении Кенгу, а также прикидывать, не мог ли остаться таинственный белый порошок где-то в развалинах муравьиного города. Это поселение (до атаки двух братьев на стрекозах) претерпело гораздо большие разрушения, чем три северных паучьих города и чем тот, в котором постоянно проживал Найл. Когда Посланник Богини впервые увидел его с высоты полета паучьего шарика, у него возникла мысль, что на том месте когда-то произошло землетрясение, или на него накатила гигантская волна с Великих Озер, накрыла его и разрушила.

Найл не исключал и сильнейший порыв ветра, не затронувший другие близлежащие города. Могло, конечно, случиться и так, что здания, оставшиеся от древних людей, разрушили сами гигантские муравьи, что не делали восьмилапые, пользуясь ими и другими достижениями человечества. Точного ответа Найл не знал, никто из местных Восьмилапых тоже ничего не мог сказать по этому поводу: все поколения пауков, селившихся в трех северных городах, знали муравьиное поселение таким. На паучьей памяти никаких природных катаклизмов там не происходило.

В муравьином городе практически не оставалось целых зданий – уже до того, как Найл с Вайгом сбросили на него четыре бомбы, изготовленные Баркуном и Варкинсом.

Когда Рикки демонстрировал Найлу муравьиное поселение, Посланник Богини видел очень толстые стены, почти не подвергнувшиеся разрушению, а также груды камней, на которых или вокруг которых гигантские муравьи соорудили свои дома. От человеческих жилищ ничего не осталось. Найл помнил множество лазов, которыми пользовались насекомые, снующие туда-сюда. У самых крупных дыр стояли муравьи-охранники, проверявшие, свой или чужой желает зайти внутрь. Найл подозревал, что после того, как на муравейник упали бомбы, там не осталось ничего: все смешалось в единую массу.

Если раньше гигантский муравейник был виден из главного паучьего города даже невооруженным глазом – этакая черная гора над горизонтом, возвышавшаяся на берегу одного из озер, то теперь она значительно уменьшилась в размерах. Посланник Богини еще не появлялся на месте, не знал точных результатов взрывов, но вообще-то вполне можно было предположить, что лазов не сохранилось. Более того, Найл не считал муравьиные жилища пригодными для людей. Ну если только крайняя необходимость не заставляет туда перебраться… Заранее подготовить их для жилья Кенгу не мог.

Для себя Посланник Богини решил, что как только он вернется в дом Аргона – или в какое-то другое место в главном паучьем городе – тут же попросит Рикки отправить кого-то из паучков-разведчиков в сторону бывшего муравейника. Пусть покажут, что от него осталось. Теперь ведь шарики могут спуститься и пониже: опасности больше нет.

Так что Найл считал, что если и отыщет Кенгу, то где-то в подземных туннелях, а не наземных. Отряду только все время следует оставаться начеку, чтобы кто-то не вонзил еще одно копье в участников путешествия – или не убил и не ранил их каким-то другим способом.

* * *

Через некоторое время подземные коридоры снова стали расширяться и по обеим сторонам появились отсеки-склады, что свидетельствовало о том, что члены отряда опять оказались под городом древних людей. Эти признаки Найл уже знал. Сибил снова стал рыскать по складам, по всей вероятности, в поисках порошка, но тут кругом хранились сгнившие продукты, истлевшая одежда и заржавевшие детали – также, как и под паучьими городами. В общем, ничего интересного для членов отряда.

Жуки замедлили шаг, вскоре люди спрыгнули с их спин и пошли за обладателями черных блестящих панцирей, возглавляющими шествие. Жуки были готовы в любой момент выпустить защитный газ, люди в противогазах держали наготове винтовки со штыками на концах. Жнецы оставлялись на крайний случай.

Внезапно идущие в авангарде жуки быстро зашевелили щупиками и зацвиркали. Свет факелов, которые несли Баркун с Варкинсом, не доставал далеко вперед, так что Посланник Богини еще ничего не видел человеческим зрением. Однако, тут же подключившись к сознанию Саворона, он заметил воздвигнутую впереди стену.