Текст книги "Милая Кассандра"

Автор книги: Дениз Робинс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

Касс с Кевином кинули друг на друга полный муки взгляд. Может быть, если бы молодой человек дал возможность ответить Кассандре, та смогла бы сказать что-нибудь уклончивое, чтобы избежать неприятностей. Но Кевин, свято чтивший высокие идеалы честности и в корне отвергавший ложь и притворство, выпалил первым:

– Мы не можем рассказать вам о свадьбе, потому что ее не было.

Приклеенная улыбка Дороти мгновенно исчезла. На ее лице отобразилось такое удивление и даже ужас, что ее дочь чуть не зашлась истерическим смехом.

– Кевин попал в аварию. Его сбила машина, – взяв себя в руки, объяснила Касс. – Видишь, у него рука в гипсе. Я только сегодня утром забрала его из больницы.

Дороти Вудбер перевела взгляд с загипсованной руки парня на лицо дочери. Сама она покраснела как свекла.

– Понятно. Сожалею. То есть, я хочу сказать, насчет аварии, – ошеломленно пробормотала она. – Значит, ваша свадьба отложена? Как неудачно! Тогда, Касс, может быть, ты доедешь со мной до метро на такси? Ты ведь живешь пока в Ричмонде…

Теперь уже мисс Хейес решила не отступать и быть честной до конца. Неужели они должны расставаться, только чтобы соблюсти мамины понятия о приличиях?

– Нет, – ответила девушка. – Теперь я живу здесь. Кевин тут один, за ним некому поухаживать. Из больницы его выписали, но ему трудно справляться с домашними делами с одной рукой, понимаешь?

Миссис Вудбер снова повязала шарфик на голову.

– Ты здесь живешь? С ним? До свадьбы? – наконец выдавила она.

– Да, – подтвердила Кассандра.

– Какой ужас, – прошептала Дороти.

– Было не менее ужасно, когда меня сбила машина в Брюсселе, – жизнерадостно возразил Кевин. – Но не беспокойтесь, миссис Вудбер. Если вас волнует целомудрие дочери, я могу поднять правую руку и поклясться, что ее честь нисколько не пострадает до того дня, когда мы все же доберемся до ратуши, а это, я надеюсь, случится в субботу.

Дороти Вудбер молча сидела на месте. Вид у нее был до того расстроенный, что девушке стало ее немного жаль – она знала, какие строгие правила были у старшего поколения. Но жалость быстро уступила место злости, когда мать встала, застегнула плащ на все пуговицы и заявила:

– Да, твой отчим был прав. Он всегда говорил, что у тебя нет никаких моральных принципов, Касс, и никакого уважения к нам. Теперь я с ним согласна. Я жалею, что тайком от него приехала сюда, – добавила она. – Не надо было этого делать.

– Но, мама, почему ты так возмущаешься? – спросила Кассандра, и щеки ее вспыхнули. – Кевин же тебе минуту назад подтвердил, что ты можешь не опасаться за мою честь!

– Очень может быть, что и так, – перебила ее женщина. – Но боюсь, у меня другие взгляды. У нас с твоим отчимом, я имею в виду. Сейчас вообще молодежь ни во что не ставит приличия.

– Минуточку, миссис Вудбер, по-моему, вы сильно преувеличиваете, – вставил молодой человек.

Дороти обернулась к нему.

– А с вами мне вообще не о чем говорить, – отрезала она. – Мне, конечно, жаль, что вас сбила машина. И я понимаю, вы оба расстроены из-за отложенной свадьбы. Но когда Касс сообщает, что живет здесь, в этой кошмарной каморке, с вами, причем люди считают вас мужем и женой, хотя на самом деле это не так, – мне все это кажется вопиющей непристойностью. Я просто не могу с этим примириться! Не думала, Касс… – она гневно повернулась к дочери, – что ты окажешься способна на такое.

– На что – на такое? – вспылила девушка.

– Жить с Кевином в одной квартире, притворяясь супругами.

– Я могу только повторить свои слова: мы собираемся пожениться в эту субботу, – раздраженно произнес парень. – Касс больше не может брать выходные на работе, поэтому раньше мы расписаться не сможем.

– По-твоему, я должна была бросить больного человека в одиночестве? – сурово спросила Кассандра.

– Не хочу больше об этом слышать, – отрубила женщина. – Можете придумывать любые оправдания, но вы сами прекрасно знаете, что неприлично жить вместе, пока вы официально не стали мужем и женой.

Кевин поднялся с дивана.

– Не хочу показаться грубым, миссис Вудбер, но, хотите вы того или нет, вам все равно придется вскоре стать моей тещей, – заявил он. – И, нравится вам это или нет, Касс очень мне помогает и старается создать здесь уют, не дожидаясь, пока я надену ей на палец колечко. И если вы с генералом будете считать нас отъявленными грешниками из-за этих нескольких дней – что ж, это ваше право.

– Слава богу, – вставила девушка, – среди людей вашего поколения есть такие, как мистер и миссис Бирнхэм, которые не спешат вешать ярлыки и не думают плохого о своих близких. А теперь, мама, я не хочу, чтобы ты расстраивала Кевина. Он еще слаб и неважно себя чувствует. Тебе лучше уйти.

Лицо Дороти немедленно сморщилось. Она вытащила из сумочки платок и приложила его к губам.

– Мне вообще не надо было сюда приезжать, – всхлипнула она. – Майлзу я ничего не расскажу про визит к вам – у меня просто язык не повернется такое ему поведать.

– А что сделает генерал, если узнает? Потащит меня в суд? – задиристо спросил молодой человек и снова плюхнулся на диван. Касс была права: ему было нехорошо, перед глазами все поплыло. Ну зачем, зачем этой миссис Да-дорогой понадобилось приезжать сюда и портить им праздник? Бедняжка Касс! Как она могла так долго терпеть эту невыносимую ханжу?

Кассандра, не умеющая долго сердиться, пошла провожать мать в прихожую.

– Ну, мама, прошу тебя, не плачь, не расстраивайся, – утешала она женщину. – Это просто глупо. Я не буду тебя порочить, не бойся. Останусь чиста, как только что выпавший снег, до субботы. Ну как, тебя это утешит?

– Нет, не утешит… Все это так… и эта убогая квартира… все это просто ужасно, – хныкала Дороти. – У твоего папы сердце бы разорвалось.

– Вот в этом я как раз не уверена, – порывисто сказала дочь. – Он всегда думал о людях хорошо. Ты мне так сама говорила. И если бы папа был сейчас жив, мне вообще бы не пришлось уходить из дома. – И Касс добавила в сердцах: – Мама, ради бога, перестань сейчас же реветь. Со мной все будет в порядке. Если ты оставишь адрес, я напишу тебе в Пул и сообщу, как прошла наша свадьба.

– Нет, не думаю, что я захочу об этом знать, – ответила миссис Вудбер срывающимся голосом. – Думаю, некоторое время нам лучше воздержаться от любых контактов.

Женщина уже спустилась вниз на один лестничный пролет. Кассандра, вне себя от возмущения, перегнулась через перила и крикнула ей вслед:

– Но все равно я заеду за своими вещами! Они мне нужны, как ты со Своим острым глазом, наверное, уже заметила. И я безумно рада тому, что могу сама ухаживать за Кевином. А через несколько дней я буду еще счастливее – гораздо счастливее, чем была в вашем доме!

Немного помолчав, женщина взмахнула рукой и проговорила, подняв голову:

– Дай мне знать, когда пришлешь за своими вещами. Тебе лучше самой не приезжать, – добавила она. – Мы только снова поссоримся.

– Хорошо, я пришлю кого-нибудь. Прощай, мама.

– Прощай, Касс.

Девушка медленно повернулась и пошла домой. Веки у нее щипало. Она чувствовала, что теперь не скоро увидит мать. Дороти была безвольной и внушаемой, но это была ее мать, которую она, много лет назад, так любила и которую их бедный папа тоже очень любил. Но Кассандра не хотела показывать Кевину, что расстроена. Конечно, жаль, что ее мать, приехавшая их поздравить, покинула их огорченная и негодующая, но что делать…

Ее жених одной рукой с трудом пытался отрезать себе кусок курицы не очень острым кухонным ножом. Он поднял на нее взгляд и усмехнулся:

– Да, начало не очень приятное, ничего не скажешь. Надеюсь, ты не очень огорчилась, дорогая.

– Главное, чтобы ты не расстраивался, Кевин.

– А что мне расстраиваться, – пожал плечами парень. – Только знаешь, Касс, не люблю я этих святош, для которых приличия – главное в жизни, которые во всех видят только дурное. А мне кажется, бедная старая миссис Да-дорогой искренне считает, что наше с тобой совместное проживание без регистрации брака погубит наши бессмертные души.

– Не будем больше о ней думать, лучше давай, наконец, спокойно пообедаем, – негромко предложила девушка.

– Я люблю тебя, – улыбнулся Кевин. – Не жалеешь, что приходится ухаживать за мной таким грешным способом?

– Ты же знаешь, я ни о чем не жалею, – отозвалась его невеста. – Я тебя обожаю. А ты уверен, что сможешь пообедать за столом? Хочешь, я отнесу все в спальню?

Молодой человек поцокал языком.

– Боже, какое неприличное предложение, дорогая моя мисс Хейес.

И они весело расхохотались. Касс сразу воспрянула духом.

– Бедная старая мама! Жалко, что она не может разделить с нами наше счастье, – вздохнула она. – И так грустно вышло, а ведь она привезла нам свадебный торт, да?

– Ах, так как это был свадебный торт? Давай откроем его и попробуем, – предложил парень без зазрения совести. – Я люблю торты.

Он повернулся, нечаянно задел больную руку и поморщился, как от резкой боли.

Его легкомысленное настроение сразу исчезло, и он поскучнел.

– О, Кевин, что случилось? – встревожилась девушка.

– Да рука что-то опять болит.

– А врачи, часом, не ошиблись диагнозом?

– Да нет, ничего, – махнул рукой ее избранник. – Давай поедим.

Но он храбрился. На самом деле рука болела все сильнее, и голова тоже. Кевин так ничего и не съел и к вечеру снова лежал в постели – у него слегка поднялась температура. Кассандра впала в панику. Старичок снизу посоветовал ей обратиться в ближайший бесплатный медицинский центр, и пришедший оттуда врач сразу убил все надежды на то, что свадьба будет в субботу.

Доктор Маккензи оказался благообразным, довольно молодым шотландцем в очках. Он сразу позвонил в больницу, где мистера Мартина недавно обследовали, получил оттуда рентгеновские снимки и убедился, что в кости нет инфекции. После чего решил, что болезненные симптомы вызваны, скорее всего, чересчур ранней выпиской пациента из больницы и переутомлением. Велев больному оставаться в постели еще, как минимум, неделю и спать как можно больше, врач увел Касс в гостиную и дал ей несколько наставлений.

– Уверен, что вы сами сможете ухаживать за мужем, миссис Мартин, – произнес он, вырывая бланк рецепта из своего блокнота и протягивая ей. – Как я говорил, главное для него сейчас – покой. И все будет в порядке. Но вы не должны забывать, что он получил сотрясение мозга, а это не шутка. Ему вообще надо было оставаться в брюссельском госпитале. Но он парень отчаянный и сумел все-таки добраться домой. Ну вот, теперь он за это расплачивается. Ему нельзя выходить на работу еще по крайней мере дней десять.

Лицо Кассандры запылало, когда она услышала, как доктор назвал ее «миссис Мартин». До свадьбы! Впрочем, подумаешь, кому какое дело? Главное сейчас, чтобы Кевин скорее поправился.

– Да, я за ним присмотрю, – кивнула она.

– Собственно, никакого специального ухода не требуется – только кормить его вовремя и давать вот эти таблетки. Температура к утру, скорее всего, спадет. Вы совсем недавно женаты, да? – спросил врач, улыбаясь девушке сквозь очки. Шотландец подумал, что она сейчас напоминает скорее маленькую девочку, чем замужнюю женщину.

– Д-да, совсем недавно, доктор, – пролепетала Касс, заикаясь.

– Вы знаете номер моего телефона. Звоните, если что-нибудь будет нужно, – сказал доктор на прощание и ушел.

Девушка вернулась к постели своего возлюбленного.

– Дорогой, мне надо будет сейчас уйти, ненадолго, – сообщила она. – Пойду куплю лекарство в аптеке. Врач сказал, оно помогает от головной боли и снимет температуру.

Кевин посмотрел на нее и застонал.

– Господи, да я настоящий инвалид. Прости меня, бедняжка Касс.

Кассандра встала на колени у кровати, взяла его загипсованную руку и прижала к своей щеке.

– Ты не виноват, что попал в аварию, – твердо сказала она.

– Мы все нагоним, когда я поправлюсь, – прошептал он ей.

– Я счастлива, потому что могу быть рядом и сама о тебе заботиться, – улыбнулась девушка.

– Но завтра тебе все равно придется идти на службу, – заметил парень. – Я вряд ли захочу обедать до твоего возвращения. Только оставь мне несколько апельсинов.

– Жаль, что я не могу остаться с тобой, но ведь нам теперь особенно нужны деньги. Я просто не могу позволить себе потерять работу, – вздохнула Касс.

– Мне не нужно десять дней больничного, – фыркнул молодой человек. – Думаю, к выходным я уже буду как огурчик.

– Посмотрим.

– Представь только, что сказала бы миссис Да-дорогой, – попытался рассмеяться ее жених. – Ее дочь будет жить во грехе еще целую неделю!

Кассандра невольно улыбнулась. Жизнь с Кевином была замечательной при всех ее сложностях. Она вдруг снова почувствовала себя на седьмом небе от счастья.

Глава 8

Кевину помогали его молодость и неукротимый дух. Он шел на поправку гораздо быстрее, чем предсказывал доктор Маккензи. Уже через сутки у него спала температура и прошла лихорадка. Потом прекратились головные боли. Да и сломанная рука начала постепенно заживать.

Касс уже с трудом, чуть ли не силой, удерживала его в постели.

– Тебе все это отольется, когда ты станешь моей женой, – шутил парень.

Она смеялась и прерывала его угрозы поцелуями. Но после ночного сна он действительно так окреп, что мисс Хейес позволила ему встать, и к пятнице молодой человек на самом деле выздоровел.

Вечером они вышли прогуляться в окрестностях площади Расселл. Кассандра любила гулять на свежем воздухе под звездным небом и чувствовала себя бесконечно счастливой. Как она его любит! Рядом снова был ее, только ее Кевин. Она никогда не уставала смотреть на него.

Когда они вернулись домой, Касс с тревогой спросила любимого, не устал ли он.

– А, все еще играешь в заботливую женушку? – рассмеялся он. – Ты, видно, из тех, кто обожает держать мужа под каблуком.

– Нет, я совсем не такая! – возмущенно запротестовала девушка. – Но врач сказал, что ты должен соблюдать постельный режим десять дней.

Они сидели на кухне. Касс собиралась вытащить из холодильника пару бифштексов, купленных ею за бешеные деньги, но жених здоровой рукой притянул ее и прижал к себе.

– Боже мой, ты сводишь меня с ума, – произнес он вполголоса.

– Но Кевин! – Глаза Кассандры сияли. – Ты же знаешь, я тоже от тебя без ума. Мне так нравится о тебе заботиться.

Любимый продолжал крепко прижимать ее к себе одной рукой, а она сплела пальцы позади его шеи.

– Хорошо, послушай, милая моя, – усмехнулся Кевин. – Я хочу задать тебе один вопрос. Как ты думаешь, долго ли я выдержу, если мы и дальше будем жить в нашем уютном гнездышке как брат и сестра, а?

Девушка прекрасно понимала, о чем он говорит. Ситуация действительно была непростой. Пока ее жених был «инвалидом», почти «ее пациентом», им удавалось сдерживаться. Но теперь молодой человек чувствовал себя бодро и был безумно в нее влюблен.

Кассандра уткнулась горящим лицом ему в плечо.

– Кевин… все это время, пока мы тут живем вместе, ты вел себя так по-рыцарски, так благородно, – пробормотала она. – И жить с тобой одно удовольствие. Я тебя понимаю. Но…

– Ну хорошо, – перебил ее парень. – Что ты предлагаешь?

– Ну, я знаю, это нелегко, но… – подумав секунду, начала она, не смея взглянуть на своего возлюбленного.

Он перебил ее:

– Нелегко – это не то слово.

– Да, да. Тогда я лучше поживу у Лизы до тех пор, пока мы не распишемся, – прошептала девушка.

– И оставишь меня, беспомощного калеку с одной рукой, на произвол судьбы? – заскулил Мартин. – Вот вам, пожалуйста, великая любовь!

Касс подняла к нему зардевшееся, смущенное лицо.

– Перестань меня дразнить, – заявила она. – Что я могу поделать? Мы же с тобой договорились, правда?

Кевин не дал ей продолжить и поцеловал в губы.

– Милая, милая моя Кассандра… Ну хорошо! Не стану тебя больше искушать. Но и уйти от меня тоже не позволю, – торжественно произнес он. – Хотя моральные устои тоже нарушать не буду – иначе как я потом буду смотреть в глаза миссис Да-дорогой? (Впрочем, я не надеюсь ее скоро увидеть.) Так вот, сейчас я тебе скажу, что с тобой будет. Сегодня ты ляжешь спать пораньше, хорошенько выспишься, а завтра утром я разбужу тебя и скажу: «Доброе утро, мисс Хейес. Прекрасный денек!» Потом я изреку: «Везет невесте, когда сияет солнце», и ты спросишь меня, что означают эти слова. Я отвечу тебе прямо сейчас. Завтра в одиннадцать ноль-ноль состоится церемония бракосочетания мистера Кевина Мартина и девицы Кассандры Хейес в ратуше Ричмонда, после которой они едут в гости к Бирнхэмам принимать поздравления, а также разные вкусности, которые вышеозначенная Виолетта Бирнхэм приготовила для молодоженов с собой. А вот после всех этих событий, милая моя Касс, ты уже ни за что не сможешь от меня уйти, – победно заявил парень. – А если уйдешь, то наш брак будет аннулирован.

Девушка выслушала эту речь в крайнем смущении, с нарастающим волнением.

– Кевин! Ты что, спятил? – выдохнула она. – Ты что, на самом деле хочешь сказать, что все это будет завтра? Ты действительно обо всем договорился?

Он кивнул, снова поцеловал ее и присел на краешек кухонного стола, широко усмехаясь. Кассандра любила, когда он так усмехался. Нередко лицо Кевина становилось печальным, даже мрачноватым. Но меланхолическое настроение быстро проходило, молодой человек снова готов был смеяться и шутить, и все становилось на свои места.

– И ты все это скрывал от меня! – укоризненно произнесла Касс. – Когда это ты успел позвонить в ратушу и Бирнхэмам? Наверное, когда я уходила в магазин.

– Дорогая, а что было делать. Я просто не в состоянии больше ждать, – оправдывался парень. – К тому же этот дурацкий несчастный случай в Брюсселе испортил тебе настроение – ты ведь так готовилась к нашей свадьбе. И потом, ты сказала, что на фирме тебе больше не дадут выходных. Значит, пришлось бы ждать еще неделю, а на этот подвиг я не способен.

Сердце девушки переполнилось гордостью. Ну кто еще на всем белом свете мог быть таким чудесным, таким предусмотрительным, как ее Кевин? Ей хотелось плакать от счастья. Она отвернулась от любимого, чтобы он не видел, как из глаз у нее покатились слезы.

– Вот так дела! А откуда ты знал, что успеешь выздороветь к завтрашнему дню? – поинтересовалась Касс. – Ты ведь и правда очень быстро поправился. О, Кевин, я так волнуюсь! Ты даже представить себе не можешь!

– Я-то как раз могу, – отозвался он. – Иди сюда.

Девушка повернулась к нему, и он протянул ей здоровую руку. Она подала ему свою и нервно хихикнула.

– Даже не верится, что сегодня последний день зовусь Кассандрой Хейес, – проговорила Касс внезапно севшим голосом. – Просто волшебство какое-то.

– Ты сама волшебница, моя дорогая, – откликнулся ее избранник. – Спасибо тебе за все, что ты сделала. Конечно, тебе неприятно начинать новую жизнь в такой захудалой каморке, но, как только мне выплатят гонорар за эту серию статей, клянусь, мы с тобой подыщем что-нибудь получше. И вообще, я заработаю тебе кучу денег. Вот увидишь.

– Да я не сомневаюсь, – с воодушевлением произнесла девушка.

Он поднес ее руку к губам и поцеловал ладонь.

– Никогда еще в своей нелегкой трудовой жизни не был я так взволнован и счастлив, – провозгласил молодой человек и ехидно добавил: – Впрочем, не знаю, буду ли я в таком же приподнятом настроении завтра.

– Хочешь сказать, ты расстроишься из-за того, что с завтрашнего дня будешь связан со мной брачными узами? – возмущенно спросила Кассандра.

– Я шучу, ангел мой. Давай-ка праздновать, – засмеялся парень.

Вся сияющая, не в силах унять скачущее сердце, Касс снова вернулась к своим домашним хлопотам.

Милый, ну что за милый Кевин! За прошедшую неделю она многое о нем узнала. Мисс Хейес была уверена, что большинство мужчин в подобной ситуации не вели бы себя столь безупречно, как он. Девушка вспомнила свою мать и отчима, и ей захотелось поведать им, как она оказалась права, доверяя своему жениху, и объяснить, что они очень ошибались в нем.

В тот же вечер, чуть позже, обняв любимого одной рукой и прижимаясь щекой к его груди, она спела несколько слов из своей любимой песенки:

 
Я знаю, куда поеду,
И знаю, кто едет со мной,
Я знаю, кто мой любимый…
 

Последнюю строчку она переделала:

 
И точно знаю, кто будущий мой муж!
 

И вот настал торжественный день свадьбы. Наконец Кассандра смогла надеть прекрасный бледно-голубой наряд, который помогала ей шить миссис Бирнхэм, и большую белую шляпу, подаренную Лизой.

Регистрация прошла очень быстро, куце и сухо, их свидетелями были два чиновника. Потом молодожены отправились к Бирнхэмам.

Когда они отъезжали от отдела регистрации, Касс посмотрела на узенькое золотое колечко на безымянном пальце и задохнулась от счастья.

– Вот едет новобрачная, – произнес Кевин и поцеловал ее в нежные губы. – У тебя глаза как блюдца, – поддразнил он девушку. – И вся ты такая желанная.

– Как чашка чаю, – хихикнула она.

Для Кассандры эти мгновения были воплощением ее самых заветных желаний. Пусть они сейчас без гроша в кармане, зато вместе. Когда-то она мечтала о венчании где-нибудь в старинной белой церкви, но от этой мечты пришлось отказаться. Ухаживая за Кевином в их маленькой квартирке, Кассандра еще до свадьбы чувствовала себя его женой. Разве все эти формальные слова, и официальная регистрация, и хорошенькое тоненькое колечко у нее пальце что-то меняют? «Да, меняют, – подумала она. – Свадьба никогда не потеряет своего значения».

Кевин, сидя рядом с женой, думал примерно о том же самом, только с мужской точки зрения. Он был охвачен желанием, но думал в этот момент о своей временной работе; он не знал, стоит ли там оставаться, но ведь должен же он приносить в дом деньги. «Жизнь такая странная, – размышлял парень. – Еще совсем недавно был холостяком и уверял друзей, что не собираюсь жениться еще несколько лет. И вот, пожалуйста, я уже женатый человек. Она у меня просто прелесть», – подумал он и решил, что ему очень повезло.

Бирнхэмы встретили молодоженов с распростертыми объятиями. Начались поздравления, поцелуи, объятия и веселый гомон. Хозяин дома уговаривал их остаться к ужину, но уступил, когда Кевин объяснил, что хочет повести по такому особенному случаю жену в ресторан и денег не жалеть. Однако мистер Бирнхэм загодя заготовил бутылку шампанского и устроил небольшой праздник. Все домашние провозглашали тосты, суетились вокруг Кевина с его сломанной рукой, вокруг Касс, которая в этот день выглядела ослепительно, – в общем, новобрачные были в центре всеобщего внимания. Наконец Лиза отвезла их на машине домой, захватив огромную коробку со снедью, которой должно было хватить молодым супругам до конца недели. Все это наготовила и упаковала для них великодушная Виолетта Бирнхэм. После этого молодожены отправились в «Савой». В зале ресторана, когда Кассандра взяла меню, Кевин наклонился к ней через столик и шепнул:

– На цены не смотри. Заказывай все, что душа пожелает, миссис Мартин. И ни в чем себе не отказывай, потому что во второй раз мы не скоро сюда попадем.

– Мрачная перспектива, – хмыкнула Кассандра.

– Если ты чем-то недовольна, солнышко, всегда можно аннулировать наш брак.

– Только попробуй, – погрозила ему девушка. – Так, мистер Мартин, я хочу суп из креветок, жареную индейку – ну а потом посмотрим. Если смогу еще что-нибудь проглотить, закажу десерт.

– С ума сошла, – усмехнулся парень. – Ты же умрешь от обжорства. Я попрошу то же самое.

Они взяли на двоих бутылку белого вина и, глядя друг на друга, подняли бокалы.

– За мою жену, – провозгласил Кевин и так пылко взглянул на Касс, что у нее сердце в груди перевернулось.

– За моего мужа, – прошептала Кассандра. Ей вдруг почему-то захотелось плакать, хотя новоиспеченной жене этого делать не полагается. «Почему так всегда происходит, – подумала она, – от огромного счастья хочется плакать? Это так глупо». И все ее детские беды и ссоры с отчимом в этот блаженный час улетели куда-то далеко, как мрачная тень, рассеянная солнечным светом. Главное ее желание – быть Кевину хорошей женой. Он не должен заскучать с ней, погрузиться в привычную меланхолию, которой она так боялась. По крайней мере, сегодняшний день был до краев полон ничем не омраченным счастьем.

В ту ночь в их крошечной квартирке кровати были поставлены рядом, матрасы сдвинуты, и между ними больше не существовало никаких преград. Молодые супруги ужасно веселились, стеля постель на ночь.

– Черт бы побрал эту сломанную руку, – приговаривал парень. – Хочется обнять тебя, наконец, двумя руками. Просто с ума сойти, как не вовремя.

Но Касс уверяла его, что и одной руки вполне достаточно, совершенно достаточно. Наконец они легли рядом и провели вместе такую восхитительную ночь, что их общая спаленка показалась им почти земным раем.

В понедельник утром оба пребывали в полном блаженстве. Кевин, правда, был недоволен, что не сможет отправиться на работу, пока рука не заживет. Впрочем, он мог пока печатать на машинке, потихоньку, одним пальцем – он терпеть не мог писать от руки, потому что так получалось еще медленнее, а слова не поспевали за стремительным бегом его мыслей.

– Чувствую себя ужасно глупо, – ворчал он. – Остаюсь дома, как женщина, а ты уходишь вместо меня на работу. И что я должен делать здесь один, дожидаясь твоего возвращения?

– Почитай, отдохни, и даже не пытайся заниматься домашними делами, оставь их мне, – велела девушка. – Я сама обо всем позабочусь, когда приду. Просто будь здесь – это все, что мне нужно.

Мартин улыбнулся. Его Касс выглядела такой цветущей, она была такая теплая и родная, что он мог только непрерывно обожать ее.

– Буду тебя ждать и весь день наслаждаться предвкушением нашей встречи, – сказал он и прижал ее к себе.

Кассандра пребывала в восторженном настроении все лето. В их квартире было душно и жарко, иногда там было просто невозможно находиться и часто не удавалось поддерживать чистоту – у них не было ни стиральной машины, ни другой бытовой техники. Они пока не могли позволить себе современных удобств. Оба старались откладывать каждую копеечку из их общих доходов, твердо решив съехать с Грум-стрит на другую квартиру – пусть даже поменьше, но хотя бы с крошечным садиком, чтобы иногда дышать свежим воздухом.

Девушка прониклась за эти первые месяцы их совместной жизни настоящим уважением к Кевину. Она знала, как страстно он мечтает выкроить время для своей книги. Но после работы он успевал только закончить обещанные журналу статьи. Да и то засиживался над ними далеко за полночь. В такие дни Касс лежала одна в их большой самодельной кровати, прислушиваясь к стуку машинки, и чувствовала, как у нее сжимается сердце. Ее любимый постоянно выглядел утомленным, и девушка видела, что он не высыпается. Как только голова парня касалась подушки, он был потерян для нее, и ей приходилось по утрам долго трясти его, чтобы разбудить. Кевин оказался хорошим мужем – если Кассандра шла мыть посуду, он непременно стоял рядом и вытирал тарелки, а по субботам помогал ей убирать квартиру. Ей такая забота казалась трогательной, но время от времени девушке все же приходилось сталкиваться с приступами плохого настроения своего избранника. Всякий раз, когда он бывал недоволен или не в духе, он быстро раскаивался и уже через несколько минут обнимал Касс и целовал со страстью истинного любовника, и она тут же забывала про их мимолетные размолвки.

К осени Кассандра уже привыкла к положению замужней женщины, хотя временами у нее возникало странное ощущение, словно она зависла между небом и землей. Каждый день был похож на предыдущий. Они шли на работу, потом возвращались домой, старались экономить на мелочах, и часто им это не удавалось. Они любили друг друга, много смеялись, иногда дрались, но всегда шутливо. Ни разу за это время девушка не пожалела о том, что ушла из дома. Если у нее случались разногласия с Кевином, она умела их улаживать. Природный оптимизм не подводил Касс – хотя у нее тоже временами случались приступы подавленности и глухой тоски, она никогда не показывала этого своему избраннику.

– Я всегда замечаю, когда Кевин расстроен, а он, по-моему, не обращает внимания на мое настроение, – пожаловалась она Лизе во время очередного периода меланхолии у супруга. – С мужчинами иногда так тяжело.

Приятельница, которая только что предусмотрительно положила нитки и иголки в чемодан со своим приданым, улыбнулась Кассандре.

– Мужчины тоже бывают разные, – заметила она. – Интересно, как я буду со всем этим справляться, когда отзвучат свадебные колокола? Не уверена, что у меня все получится так хорошо, как у тебя.

Для Касс разлука с Лизой, давней подругой, была очень болезненной: та вышла замуж за своего врача и улетела с ним в Сидней, где ему предложили хорошую должность.

Но что делать! Девушка знала, что миссис Бирнхэм тоже невыносимо скучает по дочери. Поэтому Кассандра старалась приезжать к ней при каждой возможности и с того времени еще больше сроднилась с родителями Лизы. Ее и Кевина всегда ждали и ласково встречали в их уютном доме в Ричмонде. Виолетта называла теперь Касс «моя вторая доченька» и страшно ее баловала.

До свадьбы Элизабет родители очень за нее волновались, но теперь стало ясно, что у нее все сложилось хорошо. Как только подруга устроилась на новом месте, Касс стала получать от нее послания – писала она регулярно и всегда в самых восторженных выражениях.

В январе следующего года было объявлено о важном предстоящем событии.

Лиза ожидала ребенка.

Когда Кассандра узнала об этом от миссис Бирнхэм, глаза у нее наполнились слезами.

– О, как я за нее рада! – воскликнула девушка. – Господи, просто не могу поверить – Лиза станет матерью! Теперь я кажусь себе бездетной старухой по сравнению с ней!

– Не говори глупостей, – залилась Виолетта добродушным смехом. – Вы же не на пять минут замуж выходите, успеете еще детей завести. Но тебе пока еще рано об этом мечтать, пусть Кевин сначала найдет серьезную работу. Надо что-то придумать, чтобы он смог, наконец, заняться литературным трудом. А у Лизы, конечно, совсем другая ситуация. У нее прекрасный дом, где много солнечного света и свежего воздуха, а будущий ребенок сделает ее счастье полным.

– Вы, – заметила Касс, – наверное, сразу приметесь за вязание – вы же скоро станете бабушкой!

– А что, мне это нравится! – гордо заявила миссис Бирнхэм.

Стоял промозглый январь.

Жизнь молодых супругов стала тяжелее теперь, когда теплые летние дни были позади.

Им приходилось экономить даже на электричестве, и в их жилище всегда царил промозглый холод. Касс могла как следует согреться, только забравшись под одеяло вместе со своим обожаемым мужем. Ее здоровье от этого не страдало, а вот Кевин оказался склонен к простудам. В феврале он умудрился заболеть три раза подряд, и ему все-таки пришлось взять больничный. Кассандра ухаживала за ним вполне успешно, включила все обогревательные приборы в квартире и объявила, что на неделю режим экономии электроэнергии отменяется. В конце концов ее возлюбленный поднялся на ноги и вернулся к работе, истощенный и бледный, как никогда.