Текст книги "Размен адмирала Бабуева (СИ)"

Автор книги: Денис Силаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)

Бабуев.

Радар самолета РЦ уже начал нащупывать американскую группу. Подобрались бы раньше, но Бабуев попросил его чуть притормозить, пройдя неплохой такой галс севернее. Что-то там высчитывал товарищ адмирал, стараясь "продать" историю с внезапно появившимися "Медведями" как можно выгоднее.

Вот и то, чего мы ждали – автоматика еще не может на такой дистанции гарантировать что она точно видит, но офицер наведения уверяет, что это взлет с палубы авианосца. Чуть позже – второй.

–Хорош, Зеленый. Рви оттуда к нам. – и подполковник командует своему маленькому отряду разворот через правое крыло. Похоже на то, как коробейники в средние века бежали под защиту рыцарского замка. Отсидимся, переждем осаду, и дальше пойдем. Однако, не дойдя до русских кораблей (и кружащих над ними Ту-95) около ста миль, американская пара поворачивает обратно. Понятно. Раскусили его, вычислили что Зеленый пустой. Задержка русским совершенно невыгодна, если бы были ракеты, очевидно, что стрелять надо было сразу. Ну ладно. Контр-адмирал с легким сердцем попрощался с храбрыми "Мишками" и успокоенно откинулся в продавленном кресле, скинув фуражку на стол перед собой. В неофициальном порядке несения службы это означало "расслабьтесь, типа меня тут нет". В самом деле, не переться же в каюту, откуда до центрального поста целых пять минут лихорадочного бега по многочисленным коридорам и отсекам "Кирова". Ничего еще не закончено. Просто он отыграл своим блефом (спасибо ВВС, на самом деле блефовали они) еще полчаса, за которые "Окрыленный" вошел (ну хорошо, скоро войдет, дело десяти минут) в зону действия ПВО "Кирова". Американский адмирал на своем подранке был вынужден парировать воздушную угрозу, и не смог одновременно с защитой своего соединения атаковать так глупо выставленный им одинокий эсминец. Но прокатило, и ресурс своих кораблей он немного сэкономил.

К-503.

– Мы их не слышим. Но не потому, что мы их не слышим, а потому что их нет – такую глубокую мысль коряво высказал Терехов. Да, похоже на то. Буи больше в воду не летели, а "Лось" продолжал идти на эскадру, подняв скорость уже до двенадцати узлов. И она продолжала расти! А вот это категорически не нравилось товарищу командиру. Узлах на пятнадцати мы опасно зашумим, могут и с кормы нас услышать. Американец, скорее всего, собрался выдать пунктир миль так на двести на хорошем ходу, чтобы утром быть готовым обстрелять наши корабли. Чего ему бояться? Вертушки отозвали, русская "Чарли-II" далеко за кормой, он один на весь океан.

–Не дадим пятнадцать – подтвердил его опасения штурман. – Им один раз вбок вильнуть – и его ГАС нас возьмет моментально. Валерич, ведь не дадим?

–Не станем давать – выделил голосом Петренко. Двенадцать держим, авось еще полчаса он не оглянется. А оглянется... – Все поежились. Представить, что будет, когда современная американская субмарина их засечет, было несложно. Дружное пиф-паф друг в друга. Американец – при поддержке современной буксируемой антенны, с прекрасными торпедами, мы же – с кастрированным "Рубиконом" и торпедами, которые и двенадцать лет назад не впечатляли своими характеристиками. Ладно, они тут все в один памятный день пообещали своему государству и всему народу, что если понадобятся – умрут, но выполнят то что должны выполнить. Надо будет постараться утащить с собой в водяную могилу и американца.

–Может опять...? – Ларин изобразил рукой набор телефонного диска. Соблазнительно, конечно, было снова связаться с ордером, и продиктовать им курс вражеской подлодки. Но Терехов этого делать не собирался, прекрасно представляя, в какую прорву керосина это станет Бабуеву. Вертушки ему сейчас очень нужны, а запасы топлива уже должны показать дно. Крейсера, пусть такие красивые, были далеко не безразмерны по запасу всего, необходимого в море. Сейчас советские корабли противостояли эскадре, которая превосходила их по водоизмещению более чем в три раза. И легко могли "ушатать" нашу КУГ просто количеством того, что везли с собой, что могли выпустить в воздух и в море. Петренко еще раз посмотрел на расчеты. Сорок минут. Через сорок минут шансы на удачную атаку американца начнут резко уменьшатся, так как он станет выходить из зоны уверенного поражения нашими торпедами. Это при скорости в двенадцать узлов, а скорость "Лось" постепенно поднимает. Перерасчитаем огневое решение, и как только он подойдет к зоне выхода – атакуем. И плевать что там еще летает над нами, мы и правда ни кому не обещали, что будем жить вечно.

Их подлодка за всю войну дважды была в бою, если можно так сказать. По целеуказанию с низкочастотной связи пускала ракеты в заданные районы, вместе с другими товарищами. Им потом доводили результаты – эсминец, два небольших сухогруза и поврежденный супертанкер, вот плод групповых запусков импровизированных "волчьих стай" (хотя использовать такой термин даже в неофициальных разговорах Штаб Флота категорически запретил отдельным приказом. То фашистские выкормыши Дёница, а мы самый передовой и прогрессивный флот, понимать надо). Много это или мало, окупало ли стоимость потраченных "Малахитов" и "Аметистов", никто точно сказать не мог. Видимо не окупалось, иначе как объяснить решение Штаба отказаться от такой тактики? Уже месяца три подводные лодки ходили строго поодиночке.

–Глубину держать 280! – мы немного ниже американца, но это мало что значит. "Лос-Анджелес" если надо, нырнет на полкилометра, где наши торпеды опять же, чувствуют себя не очень хорошо. Да где они себя хорошо чувствуют? Вот где мы отстали так отстали. Ракеты у нас просто загляденье, на любой вкус. Говорят, хорошую торпеду перед самой войной сделали летчикам. Видимо не врут, так как первого "Лося" они с нас сняли – просто загляденье. А у нас... Очень большая надежда была на "Вьюгу", противолодочную ракету с ядерной боевой частью, но господин Фарнхейл своими действиями выбил такой козырь. Спички детям не игрушка. Ладно, пора готовится. В чистое переодеваться не будем, а вот реактор пора снова будить. Процентов 80 нам понадобятся.

Бабуев.

До "Окрыленного" осталось миль десять, хватит уже бежать навстречу друг другу как влюбленные старшеклассники. Даем курс на американцев, в ордер "Окрыленный" встанет к утру, а пока – курс на запад. Последние спутниковые снимки, которые все-таки прислали Бабуеву, внушали оптимизм. На авианосце появились новые отметины. Явно неудачные посадки самолетов на искалеченную палубу. Вот эта отметка – не "Гранит", это явно "Буря" с ее бескомпромиссной боеголовкой так постаралась, видно что сверху шлепнулась. Там еще и остатки топлива, весьма токсичного, и пара тонн планера ракеты. Такого даже линкору должно было бы хватить, но не американскому авианосцу. На учениях те отчитывались о совершенно невероятных вещах – за 20 минут выливали на взлетную палубу такой объем воды, что хватало полностью заполнить корпус фрегата. Позволяли свободно выгореть железнодорожной цистерне солярки, разлитой на ангарной палубе, это какая-то фантастика. Да, война с японцами заставила авианосцы и авианосные команды эволюционировать до невиданных показателей. Но что-то недотумкали янки. "Буря" или "Гранит" не спрашивали, где им приготовлено место для взрыва. Нарушая все правила безопасности, пробивали авианосец сначала корпусом, а потом крупными осколками в совершенно случайных местах, и никакой "мы так не договаривались" на эти ракеты не действовало. Кажется, "Винсон" и топливо травит? Какое-то пятно очень уж интересное по правому борту наблюдается. "Калифорния", похоже тоже что-то поймала, разглядеть трудно, но похоже, это у них крен. И снимок 10 минут назад сделан, прямо с "Легенды" перенаправили. Не спрямили еще, значит хорошо саданули.

Вроде по очкам мы даже ведем, но игра в самом разгаре. И нет у двух кучек кораблей иного выбора, как сходится ближе, подбадриваемые бодрыми приказами из противостоящих штабов.

___

Краткий глоссарий этой главы для читателей, не знакомых с нюансами военно-морских систем вооружения, участвовавших в данном сражении, и дополнительные пояснения:

*1 – буксируемая антенна – самый лучший способ получить акустическую картину окружающей среды – это вывести антенну за пределы корабля. Пропадут наводки от вибрации машин и механизмов, работающих рядом собственных винтов. В открытом море моряки с удовольствием использовали буксируемые антенны, значительно увеличивая дальность обнаружения любых целей. Лодка проекта 670М такой антенной оборудована не была, и даже имей более современный ГАК "Рубикон", "переслушать" АПЛ типа "Лос-Анджелес" не могла.

*2 – прошлое брало свое – не стоит думать, что Хуг когда нибудь командовал авианосцем. Адмирал Хуг профессиональный моряк, и ранее командовать мог только не авианесущим кораблем. Командиром авианосца мог стать только «naval flight officer» – офицер морской авиации, но ни в коем случае не пилот. Адмирал Хуг ранее командовал штабным кораблем «Олбани», а непосредственно перед принятием командования АУГ – проходил стажировку начальником штаба аналогичной АУГ на Тихом Океане. Видимо, тут имеется ввиду не «думал как командир авианосца», а «думал как командир корабля».

*3 – капитуляция Второй Тихоокеанской Эскадры – само по себе событие позорное и выходящее за все рамки поведения командного состава. Ту войну японцы старались вести как «цивилизованная нация», и за исключением редких случаев горячки боя, корректно обходились в пленными, всегда поднимая из воды уцелевших моряков. От Небогатова никто не требовал победы, достаточно было обозначить сопротивление и во время боя открыть кингстоны (если не хватлио бы сил действительно терпеть утопление от вражеского огня). Однако приписываемое некоторыми одиозными историками поднятие ЯПОНСКИХ флагов документального подтверждения не нашла.

Глава 18 Дела глубины

Редакторская врезка.

Описанные в этой части события мы попросили прокомментировать видного военно-морского историка, что немаловажно, ветерана Третьей Мировой Войны, профессора истории, а в прошлом контр-адмирала Военно-Морского Флота СССР, Колонтая Сергеевича Малятко:

К.М. Человеческий фактор... Элемент, который часто вносил такой элемент непредсказуемости, что перекрывал все домашние заготовки. Если в завязке боя мы видели практически филигранное исполнение оппонентами разыгрывание готовых дебютов, разработанных до войны, то к концу дня 12 сентября 1991 года, неожиданные результаты завязки сражения, поставили командующих противостоящими эскадрами в тупик.

Д.С. – То есть, Вы считаете, что американский адмирал был совершенно прав, нанося удар всего двумя эскадрильями «Корсаров», нагрузив «Интрудеры» планирующими бомбами? Принято считать это большой ошибкой.

К.М. Именно так. Что он потерял? Да ничего. Ошибка командира авиагруппы, конечно, стоила определенной цены – шести штурмовиков, и я даже не буду заострять сейчас внимание на том, что этой потери могло бы и не быть. Давайте посмотрим дальше. Был у этих самолетов шанс как-то сыграть в продолжении боя? Нет. Что «Корсары», что «Интрудеры», держать их в воздухе адмирал мог не более 15-18 машин. «Корсар» легче, удобнее на палубе, расходует меньше горючего. Ценой этих «Интрудеров» адмирал Хуг получил бесценные данные о советском ЗРК С-300Ф, о его возможностях противостоять ударной авиации. Получил, замечу, для всего американского флота. На способности авиагруппы наносить удары это практически не сказалось, что и подтвердил второй «Альфа Страйк». Найдите в себе силы заглянуть дальше – пройди все, как Хуг предполагал, мы бы получили весьма сильную, ничем не связанную группировку на южном фланге нашей эскадры, выполняющей операцию «Ушаков». Ставка была более чем оправданной. В случае неудачи – ну что же, как у Вас написано – летчики этой эскадрильи не собирались жить вечно.

Д.С. – Что-же изменилось к вечеру?

К.М. Усталость. Следствие невероятного напряжения в ходе боя. Неожиданные результаты. Все это выбило обоих адмиралов из ритма, они начали делать ошибки. Первым «посыпался» бесконечно уважаемый Николай Михайлович. Хочу сразу отметить – в этой ситуации любой командующий «посыпался» бы раньше, и, боюсь, с более плачевным результатом. Обратите внимание на ряд ошибок командира К-503. Не разобрался что в акватории рядом с ним действуют две подлодки – это ладно. Зачем-то перегрел реактор, раскрыл свою позицию. Мы из-за его нервов на ровном месте потеряли вертолет. Конечно, это просто нервное истощение, я его понимаю. Когда сутками сидишь в стальном гробу, в ожидании смерти... Но тем не менее, если бы не «Окрыленный»...

Тактический проигрыш четверки "МиГов" Вы уже разобрали в прошлых номерах журнала. Только чудо спасло отправленный в одиночный рейд эсминец. Случайный успех с "Чикаго", видно, ненадолго вернул самообладание и самоуважение нашему адмиралу, он сумел наконец скорректировать курсы и скорости кораблей, и блеф с четверкой бомбардировщиков провел неплохо. Хотя, это уже ошибка Хуга.

Д.С. – Колонтай Сергеевич, учитывая, что журнал у нас все-таки советский, хотелось бы, чтобы Вы продолжили именно мысль об ошибках Хуга. А то неудобно, только Николай Михайлович пока ошибается.

К.М. С удовольствием. Что штамп с «ракетной засадой» крейсера «Банкер Хилл» не принесет желаемого результата, американский командующий не сообразил. Это конечно лютый бред – пытаться перехватывать советские ракеты таким способом. Такой довоенный набросок имел бы смысл, будь у Хуга в распоряжении хотя бы две «Тикондероги», тогда зону уверенного перехвата ракет на дальних рубежах вполне можно было организовать. Получилось это, конечно же, не из-за недальновидности американского адмирала, план поломали все-таки присланные с материка ракетоносцы. За считанные минуты, в течении которых огневая мощь советской эскадры увеличилась вдвое – среагировать американский адмирал уже не успевал.

Д.С. – А нельзя было предвидеть появление ракетоносцев?

К.М. (смеется) . Если я скажу, что никаких, опять получится, я хвалю американского адмирала. Конечно, вероятность такого удара была всегда. Как и вероятность того, что нашим кораблям придется в любой момент отражать атаку американских Б-52.

Д.С. – Ну, к тому времени...

К.М. Напомню, мы не знали тогда, в каком состоянии находились американские Б-52, и не знали, что значительную часть именно противокорабельных модификаций этого самолета мы выбили при ударах по Гавайям и Аляске, и что остатки сейчас спешно готовились для массированного удара по Дальнему Востоку. Не знали, что большую часть оставшихся машин было решено задействовать при прорыве конвоя RL-31. Не знали, что большой процент машин в тот момент спешно дооборудовался на заводах, мы ведь предполагали, что в первую очередь модернизации подвергнуться носители ядерного оружия, оказавшиеся бесполезными после «концерта Фарнхейла». Туман войны – это очень серьезная штука, молодой человек...

Потом, эта история с четырьмя ракетоносцами, известная как "блеф адмирала Бабуева". Почему Хуг не сообразил, что неоткуда взяться НОВЫМ, заряженным "Бурями" ракетоносцам? Что это остатки от первой и единственной волны, которая уже нанесла удар? Адмирал потерял время, которое мог бы использовать для удара по "Окрыленному". Потерял несколько самолетов, которые не смогли сесть на палубу, занятую подъемом "Томкэтов".

Д.С. – Возникает ощущение некой наивности американского командующего. Он раз за разом несет потерю за потерей.

К.М. Но он не теряет контроля над ситуацией! Это не идет ни к какое сравнение с ошибками Спрюенса, Куриты, Шеера, Ямамото, Нельсона и десятков других, весьма уважаемых адмиралов.

Д.С. – Но у них не было той полной осведомленности о происходящем на многие сотни километров в любую сторону от своих кораблей!

К.М. А это много – сотни километров? В Цусимском сражении, например, Рожественский видел в три раза дальше, чем стреляли его орудия. Французы в Трафальгаре видели в десятки раз дальше чем стреляли их пушки. А американский адмирал видел... ну максимум, на дальность стрельбы «Гранитами». В два раза ближе, чем могло достать его авиакрыло. Это разве можно назвать хорошей ситуационной осведомленностью? Спутниковая группировка американцев и ее возможности принято преувеличивать, для нее оставались загадками даже действия, которые мы считали несомненно замеченными и проанализированными. И когда осведомленность была чем-то запредельным? В завязке Ютландского сражения Битти не мог не знать что его крейсера отстают каждый час на милю, и тем не менее полез вперед на немцев. И разумеется, хорошо получил.

Все эти ошибки объясняются усталостью и следствием нечеловеческого напряжения, осознания своей ответственности, и цейтнотом на обдумывание огромного количества самых разнообразных вариантов развития событий. В любой другой ситуации, после обмена ударами, к исходу 12 сентября, стороны должны были благополучно разойтись, но не в тот раз. На карту действительно было поставлено слишком многое. Севернее стоял принципиальный вопрос – смогут ли военно-морские силы стран Варшавского Договора блокировать Европу от американских конвоев? Напомню, ранее такую задачу никто и никогда не смог выполнить. И в конце интервью, хочу заметить еще одну важную вещь, которую я всегда добавляю цитатой к каждой своей книге и статье:

«Любое сражение – это всегда череда ошибок с обеих сторон. И побеждает тот, кто совершит хотя бы на одну меньше».

К-503.

Вот и опять время вышло. Опять реактор напоминает закипающий чайник. Правда, чайник подпорченный, маслопуп сказал что даст восемьдесят процентов и ни процентом больше. Кто хочет восемьдесят один, пусть лучше сам под кувалду ложится. Через 10 минут или давай полный ход или отключай. Если вхолостую отключишь – еще паропроводы полетят, тогда узлов 18 максимум и то ненадолго.

Петренко четко осознал, что то, что произойдет спустя несколько минут, как бы не закончилось – будет достойно описания в учебниках. Бой подводного ракетоносца "Чайка 670М" против многоцелевого "Лос-Анджелеса" следующего поколения. Силы и позиции сторон, разбор ошибок. Ладно, пропускать "Лося" к своей (радиограмма получена, правильно истолкована и принята к исполнению) группе кораблей он права не имеет. Иду на "Вы", и спустя несколько секунд, из начавшего набирать скорость подводного корабля вперед полетели импульсы активной ГАС.

Эх, дистанция восемь с копейками. Эти "копейки" сразу отсекают 400-мм СЭТ-40, им уже далековато. Остаются две СЭТ-65, имитаторы из двух других "взрослых" 533-мм аппаратов выгружать не хочется. В торпеды льется уточненная информация, пальцы главного "румына" свое дело заканчивают гораздо быстрее чем две тупые рыбины в носовых торпедных понимают, что от них требуется. "Лось", разумеется, их заметил. Какие-то полминуты он продолжал следовать прежним курсом, но теперь плавно разгоняясь, поворачивался через левый борт. Пробовать убегать американец не пытается, принимает бой.

Больше всего Петренко сейчас боялся, что американцы чувствуют радость от появившейся русской подлодки. "О, да, это черт побери удача!" Они же всегда в таких случаях произносят "Черт побери", правда? Хотя, вроде бы, если прислушиваться к голосам, звучавшим на начавших ходить видеокассетах, они говорят немного другое, но почти всегда одно и тоже. Вдруг, внезапно, мозг заслонила наведенная картина. Ясная, как будто Петренко сидел в кинозале. На экране – американский бар. Виски там, еще какая-то экзотика в витых бутылках. Американский боцман, с голыми татуированными руками и в забавной американской шапочке, смеясь рассказывает товарищам что-то типа "И знаете, что тогда сделали эти идиоты? Они нас атаковали!" и заливисто гогочет, пыхая своей сигарой. А за ним ржут все другие моряки. Потому что каждый американский моряк знает – "Чарли-II", атакующий "Лос-Анджелес", это не страшно. Это очень смешно.

Екарный бабай, это же его мозг, его главное оружие, не найдя подходящего полезного занятия, полез сочинять и максимально качественно транслировать придуманные картинки. Ну-ка, соберись, командир!

–Имитатор не пора? – б...ть, Ларин опять торопится в адмиралы. Тем временем, торпеды, с интервалом в четыре секунды выходят из аппаратов. Тотчас раздавшиеся матюки из торпедного (а чего теперь таиться, можно и кувалдой постучать) говорят, что процесс перезарядки аппаратов имеет шанс побить флотский норматив. Терехов проникновенно сообщает "бычку четыре", что это была предпоследняя его фраза перед отправкой в реакторный отсек.

Сука. Промажем. Теперь Петренко это понимает четко. "Лось" выпустил свои имитаторы, которые хоть и не чета нашим (которые безусловно очень хороши), мозги тупым СЭТ-65 закрутят будь здоров. А у нас точка в которые идет левая торпеда – ну ровно на месте пуска этого имитатора. Правая.. сама проходит правее. "Лось", выдав из себя эту гадость, достаточно резво летит еще левее, не собираясь доворачивать! Наверное, из такого положения собрался стрелять. Ладно, заготовка есть, даем руль тоже влево. Дифферент десять, жмем на всю катушку! Что там на американской субмарине сейчас творится? По идее мы должны были вильнуть вправо, чтобы хоть немного добавить дальности торпедам, которые вот-вот вырвутся из американца. А мы, понимаешь ли, "прикуп в рожу". Да, преферанс он такой. Раз взятка не поможет, то в рожу. В вашу, америкосовскую. Подавитесь этими десяти секундами. Нам термоклин нужен. Ободряюще хотел улыбнуться Терехову, но тот занят. Считает секунды, надеясь на попадание. Нет, шанс есть, сейчас правая "потеряшка" станет ходить кругами, недоуменно спрашивая, где-же ее мишень. Левая-то скорее всего рванет сейчас. Вот "румын" ничего не считает, он своих "рыбок" знает. Не возьмут они "Лося", не возьмут... Ждет перезарядки, что-то уже набрал на своих тумблерах, чтобы не потерять ни секунды. Азартный мат в торпедном начинает затухать, короткое неприличное междометие, произнесенное уже хором, несет оттенок полного удовлетворения, и это лучше зажегшихся лампочек за прибором главного торпедиолога говорит, что перезарядка завершена. Эх, всадили бы мы четырьмя – может, бой бы уже закончился в нашу пользу. И ведь имитаторы не пригодились пока... Не имею я права на ошибку сегодня. А делаю. Вот и торпеда наша сделала ошибку, и рванула в имитаторе.

Сообщение о выпущенных американцем двух торпедах застают К-503 в момент, когда разворот на две трети был завершен. Чего американцы возились-то? Неужели с "Гарпунами" во всех аппаратах шли? Ладно, это не наши заботы. Валимся на глубину, где-то здесь клинышек у нас должен быть. А американец наоборот, рванул немного повыше. Интересно, буксируемую антенну ГАС ему не повредило близким разрывом? Увидел вопрошающий взгляд "румына". Нет, имитатор будет еще через три минуты. "Лос-Анджелес" с такой дистанции легко отличит подделку от оригинала, и наведет свои Мк.48. А вот под термоклином эти торпеды останутся без подсказок "большого брата", и тогда имитатор вполне вытянет. Все внимание на акустика. Да, есть контакт! Вернее, контакта как раз нет. Термоклин. Сами продолжаем левый коордонат, стоп машина (мат из реакторного, но хватит с нас крепких и громких морских словечек, объявляем режим тишины), по пути выпуская имитатор. Теперь все тихо!

Видно удовлетворенное лицо акустика. Он слышит имитатор, и ему нравится. Подводная лодка, ну точь в точь. Настроен имитатор как раз для изображения нашей "Чаечки", и видимо, имитирует он ее похоже. Вряд ли голова Мк.48 лучше разбирается в звуках моря, чем наш акустик. Ага, вот он взглядом показал – легки на помине, подошли. Видны отметки от американских торпед и на экране. Перекреститься что-ли? Наверное, не уронить чести советского моряка всем этим опиумом для народа – это было самое титанической усилие за сегодняшний день. Уговаривая себя, что умирать на такой глубине не капельки не страшно (ага, вот и капельки, легки на помине, с потолка заказывали), что убьет тебя быстрее, чем ты успеешь испугаться, каждый на лодке ждал известий от акустика. А акустик, падла – артист. Зная, что все в посту сейчас смотрят на него, выждал немного подавшись вперед (хотя рубль к ста, уже знал), и только потом солидно так, оттопырив нижнюю губу, кивнул. Важно подтвердил: прошли мимо. Два ноусэра прошли курсом туда (пальцем, клоун такой показал). После чего, уже в радостно молчавшей лодке, сообщил курс и пеленг ушедших (будем надеяться, навсегда) торпед. После чего наверху что-то грохнуло. Наша вторая наверняка, выработала батареи и рванула.

– Тащ кап, имитатор или торпеду? – торпедист хотел понимать, что запихивать в пустой аппарат.

– Это потом. Сейчас второй вон туда – б...ть, заразна привычка акустика. Тоже пальцем показал, как тот чукча в анекдоте. Курс 175, глубина 300. Скорость 12, сбрасывая до пяти. Через две мили – поворот вправо на 40 градусов. – Этот имитатор должен страховать из толщи термоклина, подавая американцам намек, что русский отползает на юг. По расчетам, получается что пойдет он не ниже и не выше, а прямо по границе более холодной и более теплой воды, так что будет слышен, хотя и не сильно.

–У него активная была?

–Только перед стрельбой, потом опять замолчал.

Можно рискнуть. Вернее, придется, потому что если не пойти за американцем, он пойдет за тобой, и это будет хуже. Поэтому новая серия команд. Да, два имитатора зарядить. Перейти на водомет, маслопупу заткнуться (хотя, тот, кажется, и не настаивает больше ни на чем). Подвсплываем на... в общем, пока их не услышим. И, чувствуя сладкое упоение от безнаказанности, сродни тому, что чувствовал, когда родители оставляли его одного дома, приказал подтравить еще воздуха из носовой. Проваливаться под термоклин надо будет быстро. И при этом не провалится в ад, никакого запаса прочности у корпуса не осталось. Глубина запредельная. Нарушение всех инструкций. Да, написанных кровью. Но без крови уже никак не получится, товарищи инспекторы. С Богом, потихоньку всплываем...

Акустик доложил о пробитии термоклина буквально через 20 метров. Хотелось представить, как таинственен и грозен подводный крейсер, подбирающийся к врагу, но буквально за 5 секунд до этого что-то громко звякнуло и зашипело в машинном. Хорошо что сразу прекратилось, и раздался спокойный голос командира БЧ-5 – "Нормально, держим". Снова вопросительный взгляд на акустика. А я чо, я ничо. В смысле, не слышу американца.

Куда он мог повернуть? Да куда угодно. Только полный идиот пойдет по своим делам в такой ситуации. Ясно, что русский тут и его надо искать. Потому что иначе он найдет тебя. Куда мог американец уйти за эти пять минут? Да куда угодно. Что мог предположить американец о нашем курсе? Тоже что угодно. Ладно, в этой партии есть только один путь. Врубаем ГАС в активный режим. Дистанция небольшая, поэтому не на всю катушку, а то еще какой буй зацепим. Классическая сцена из вестерна, сейчас оба соперника одновременно увидят друг друга, и победит тот, кто быстрее выстрелит в упор. Нет его! Сука, нет его на юго-западных азимутах! А мы сейчас тут пиликаем как на скрипке! Валимся вниз, быстро. Как только корабль прошел первые 10 метров, рули опять на всплытие. Тяжелый, с хорошей отрицательной плавучестью, корабль, величаво и тихо завис снова на трехсот двадцати. Ползем на пяти узлах, плавненько поворачиваем на четверть оборота. Хотя, это видимо уже труба. Наверняка сюда уже наводятся торпеды. Программа – зайти под термоклин и кружить там рядышком, не может русский "Чарли" быстро смотаться из этого района. Но не складывать же лапки, сейчас работаем свой номер дальше – еще подвсплыть, и пульнуть импульсы... Ну как мы начали вправо вертеть, так и продолжим. Будем пулять на юг и чуть восточнее. Наверное, с американской подлодки с совершенной ГАС мы выглядим смешно. Как слепой, принимающий боксерскую стойку в сторону, где противника нет. Чего они медлят-то? Пришили бы давно.

Даем активный! Да что за нахрен? Мы дважды не угадали, то есть противник за кормой у нас? Ладно, первый раз они растерялись, но почему не развернулись на нас потом? Как иначе объяснить, что не стреляют? Неужели сбежали? Ладно, думать будем потом, сейчас шевелимся. Вернее, валимся.

Стоп. Я все понял. И Терехов понял тоже, молодец, вон, как глазки блестят. Они уже ТУТ! Мы, храбро высовываясь над термоклином, и отважно поливая перед собой активным сигналом, не учли, что американец не дурак. Это для нас такая глубина – подвиг, каждый пук – шанс утонуть, а американец легко еще на сто метров глубже нырнет. Как только он понял, что мы под термоклин ушли, сразу же нырнул за нами. Наверное, с прицелом на это, когда мы атаковали, "Лось" даже подвсплыл немного, мол нырять боюсь, и вообще, ищите меня у поверхности. А сам сюда спикировал и затаился.

Анекдот.. Отважно выбегая в темный зал где должен таиться ужасный монстр, мы забегали обратно, облегченно присаживались отдышаться у стены, где в паре метров сидит довольное чудовище! Хорошо что в машинном звякнуло как раз над термоклином, иначе чудовище махнуло бы лапкой.

–Имитаторы долой. Торпеды в третий и четвертый зарядить. Ход пять узлов на водометах. Курс лево тридцать. – Ладно, товарищ "Лось", мы снова пытаемся дать тебе возможность нас убить. Снова будем тебя пинговать, но только ниже термоклина.

И в этот момент по ним ударило импульсом! Просто, как говорят боксеры, "в разрез рук". Что подловил американец их удачно, стало понятно по несколькосекундной панике, когда каждый что-то кричал, показывал, охал и ахал. Даже старшина, грозно стоявший в углу с АКМСом для поддержания дисциплины, смачно и со знанием дела ввернул что-то соответствующее его званию. Из охотника (хоть и хренового) мы резко превратились в добычу.

–Полный вперед! – рявкнул, перекрикивая гвалт Терехов, и только после этого начал выяснять. Это вам не стрельба в темном коридоре, полминуты всегда можно выкроить, а пара секунд животной паники даже полезна добавкой адреналина. Наши встречные пинги пошли (акустик был готов, понятное дело), вот он, родимый. Курсом под сорок градусов, практически на носу у нас. Дистанция шесть миль, через три минуты после выхода из аппарата его торпеды будут здесь. Чего он так близко подбирался? Видимо боялся, что мы не собирались идти на юг, а ведь его дело – держать север. Ага, вот и вышли его "рыбки", вот и пошли тикать последние минуты нашей жизни.

Редакторская врезка.

Командир Петренко ошибается. Массив гидрофонных датчиков «Лос-Анджелеса», в связке с мощнейшим компьютером, как было установлено после войны, на дистанции в пять миль мог уловить даже работу советских водометных движителей. Американская военная мысль ставила такую возможность выше чем преимущество в дальности пуска торпед, и рекомендовала командирам подводных лодок класса «Лос-Анджелес» без сомнений сокращать дистанцию для уверенного акустического контакта. Подводной лодке SSN-710 «Августа» не хватило совсем чуть-чуть, чтобы услышать советскую АПЛ, и произвести торпедный залп БЕЗ ВКЛЮЧЕНИЯ АКТИВНОЙ ГАС.