Текст книги "Размен адмирала Бабуева (СИ)"

Автор книги: Денис Силаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)

– Акустики! Доклад по "Окрыленному" каждые 20 секунд.

Если найдем термоклин (а он в этих теплых водах встречается на хорошей глубине), то сразу пропадет шум эсминца. Это и будет означать, что нашли. Тогда, может и отсидимся.

Бабуев.

Да что за день такой. Нас что, всеми американскими ВМС убивать собрались? Дел других нет? На экране тактической обстановки появлялись новые воздушные цели. Снова "Викинги", с которых все и началось сегодня утром. Ревун боевой тревоги вновь разносился по усталому кораблю. "Гарпунам" все равно, с чего лететь, могут так-же как с "Корсаров" стартовать и с противолодочников. Да, универсальность некоторых американских систем оружия неприятно поражала.

Хотя, вроде обходится. Они Петренко ищут. Маленький "Пескарик" умудрился выкрутится, удачно подставив американскую подводную лодку под наши вертолеты, и теперь его летели искать. "Киров" с опустошенными шахтами "Гранитов" их интересовал меньше, хотя прямо скажем, это все временно. Если на севере они разберутся – прилетят и за нами. "Окрыленный" до них не доставал, и судя по всему, К-503 за ним не побежала.

–Дай "три четверки"![*3] – Бабуев кинул радисту, чтобы тот установил связь с эсминцем. Надо поговорить с Фоминым, все хорошо выяснить, что там и как было. Разговор получился краткий, командир там молодец, все четко доложил. Мысль вспыхнула моментально. Надо еще помочь Пескарику, утопят маленького...

–Фомин, твоя скорость – 12 узлов, как понял? И правишь ты не на нас, твой курс – на пятнадцать правее. Врубаешься?

Фомин врубился. Фомин вообще молодец, импровизацию четко улавливает и сам нешаблонно мыслит. Все должно выглядеть, как будто лодку они все-таки подобрали. И сейчас шествуют с ней под ручку, на тихой для "Чайки" скорости. С такой дистанции "Лось" не будет знать, идет ли она за эсминцем, или прячется ближе. И "Викинги" будут проверять квадрат с 503-ей сугубо номинально. К эсминцу не сунутся, ПВО на нем кусачее. И пожалуй.. Мы тоже пойдем навстречу.

Да вообще, единственный "не молодец" в этой ситуации Вы, товарищ контр-адмирал. Надо было всей толпой туда сразу валить. Мощной кировской ГАС, да с дальнобойным "Водопадом", мы бы хорошую рыбалку там устроили. Но нет, мечтая побыстрее добраться до горла "своей" АУГ, решил не размениваться на мелочи. А толку-то, все равно "Окрыленного" подбирать и вместе на запад ползти, да еще и этот Пескарик на ногах теперь. Если выберется, конечно.

Да, что мы к "Окрыленному" навстречу идем, тоже логично выглядит для американцев. Время, конечно, потеряем, но Бабуеву и не хотелось гнать американский авианосец до Кубы. Может в Штабе одумаются? Все равно понятно, что снова ему авиацию не выделят, все сейчас будет севернее.

К-503

– Сбросил скорость? Зачем? – Петренко снова косился на акустика. Путаешь, брат? Нет, брат не путал. Брат, еще послушав, выдал вторую любопытную вещь – эсминец что-то морзянил ГАСом. Не на весь океан, на малой мощности, но именно морзянил. Пауза, еще что-то выдает. Вот же вечер загадок! Этому в академии не учили. Вот твоя лодка, вот торпеды, ракеты, лабуда всякая типа ловушек. Стреляй и не дай застрелить себя. Как-то так это представлялось. А тут какие-то тайны Мадридского двора. С кем он разговаривает? Не может там никого быть!

В очередной раз плюхнувшись за стол с планшетом, Петренко поймал взгляд боцмана. Он выражал... возмущение. Как могут эти гады так путать товарища командира? Видно, что прям распирает от обиды, руками порвал бы этих долбоклюев с "Окрыленного". Хотят чего-то сказать – так пусть врубят на всю свою "Платину", и орут. Раздражения добавил замполит, с видом академика предположившего в порядке научного диспута, что это наверное термоклин наконец появился. Вот ведь инженер человеческих душ! Мог бы понять по начавшим закатываться глазам всех, присутствующих в посту, что фигню несет. Сейчас жалостливый мичман ему тихонечко растолкует, что термоклин не глушит, а преломляет акустические волны. Поймай мы термоклин – сменился бы пеленг на эсминец, а не сила сигнала. Да и слабый шум, или шум от небольших оборотов – это тоже большая разница. Так что лучше не трогайте никого, кроме классиков марксизма-ленинизма. А может наоборот, молодец товарищ? Отвлекает такой светской ахинеей от того, что мы сейчас уже на предельной глубине. Петренко для себя решил, что еще сто они пройдут. Или сдохнут. Потому что если не пройдут – тоже сдохнут. Или от глубинных бомб или от торпеды, потому что засекут их. Все эти размышления прервал новый доклад акустика.

–Буй в воде!

___

Краткий глоссарий этой главы для читателей, не знакомых с нюансами военно-морских систем вооружения, участвовавших в данном сражении, и дополнительные пояснения:

*1 – УМГТ-1 – малогабаритная электрическая торпеда калибра 400-мм для поражения надводных кораблей и подводных лодок. Применяется с самолетов, вертолетов, а так-же входит в состав противолодочных ракетно-торпедных комплексов «Раструб-Б», «Водопад», «Ветер» др.

*2 – « Русская подлодка ненадолго пережила американскую» – доподлинно неизвестно, какое впечатление произвела на американских моряков эта импровизация. Есть версии, что они вообще не услышали этот «спектакль».

*2 – «три четверки» – бортовой номер эсминца «Окрыленный» – 444.

Глава 16 Старый знакомый.

Хуг

Снова зажмурится. Это, черт побери, было чем-то немыслимым. Аварийная партия собралась... устроить взрыв на палубе. Уже и командир "Винсона" вошел в эту шайку заговорщиков, которые собираются нанести ущерб авианосцу Соединенных Штатов Америки! Правда, сами они утверждают, что так авианосцу станет лучше. Направленным взрывом собирались снести пару броневых плит, вздыбившихся над палубой, и мешающих посадке самолетов.

Что надо что-то делать поняли тогда, когда третий зашедший на посадку "Томкэт", не попав в первый трос аэрофинишера, аккуратно подломил стойки шасси (все три) и проехал своей зубастой мордой по развороченной палубе. Там еще хорошо полетел вырванный с мясом посадочный гак. Экипаж цел, хотя и получил хорошую встряску. Ребята молодцы, аккуратно послали не совсем культурными жестами выскочившего им на крыло офицера посадки в белом жилете, и отказались катапультироваться, не смотря на выбивающийся из под брюха самолета дым. Обошлось. Но машине все равно конец. Еще одна потеря в прошедшем бою...

Ну в принципе, статистика и была примерно такой. Не каждый летчик попадет на посадке в первый трос, да еще после боя. Самое печальное, что в воздухе висело еще пять "Томкэтов", девять "Корсаров" и "Интрудер" в формате танкера, причем с почти пустыми баками. "Хокай" все так-же продолжал болтаться над эскадрой, но он винтовой, топливо расходует очень экономно, и может так висеть еще часа полтора. С такими цифрами (каждый четвертый теряется при посадке), последствия удара русских приобретали гораздо более печальные последствия.

Ладно, за корабль отвечает его командир, а не Хуг, пусть делают как знают, парни все умелые, и главное – не раскисли. Особенно адмирала потрясли летчики. Кружа над авианосцем, они, казалось, не замечают драматичности ситуации. У них... было пари, представьте себе! "Сандауэрсы" и "Орлы" спорили, какое из звеньев сядет, побив как можно меньше самолетов! И ладно бы только истребители, так "Вархоки"[*1] тоже спорили. Кому война – это трагедия, а кому – футбольный матч. Ладно, лучше так чем злобно спорить, из-за кого именно нам так надрали задницу. Да и не надрали толком, если прямо посмотреть. Русские не смогут повторить такой удар, нет у «Кирова» больше «Гранитов», и вряд ли прилетят новые «Медведи». Наши Ф-14 хорошо сделали «Мишек», сбили все шесть машин. Адмирал подозревал, что русских могло было быть и побольше, но тут все просто. Сбили всех, кого заметили, а кого заметили – тех и сосчитали. Разведка так и не смогла выяснить в свое время, сколько «Кухонь» несет русский бомбардировщик в последней модификации. Были фотографии, где эта машина летит с тремя ракетами, но вроде по нагрузке не тянули. Так и не поняли.

Редакторская врезка.

На самом деле, адмирал Хуг правильно сомневается. Ту-95 действительно, могли нести и использовать только две ЗАПРАВЛЕННЫЕ ракеты, сказывалось ограничение по весу. Но три НЕЗАПРАВЛЕННЫЕ прекрасно размещались на внешних узлах подвески, чем наши летчики в годы Холодной Войны с успехом пользовались, чтобы внести сумятицу в оценку ударных возможностей наших самолетов. Отчасти благодаря этому, трем экипажам из эскадрильи подполковника Скрипника, удалось растворится на просторах Атлантики.

К-503

Ну вот и пришло, кажется, наше время, уйти в края Счастливой Охоты. Обкладывают нас. Этот буй далеко, нас не слышит. Еще три плюхнулось ближе, но с хорошим разбросом. Каждый второй из буев работает в активном режиме, и пока невозможно понять, какой из них опаснее. Такие буи наши иногда вылавливали, но электронщики точно сказать, какая у них чувствительность, пока не могли. Вот еще пара шлепнулась. Почувствуйте себя жуком, сидящим ровно в десятке бумажной мишени. Стрелки с хорошим запасом патронов, садят примерно так: девятка на четыре часа, восьмерка на шесть, семерка на восемь и потом опять девятка на одиннадцать. Взяли в основном немного южнее, но лиха беда начало. Наши тоже сначала стараются обметать внешний радиус предполагаемого местоположения подводной лодки, с каждым проходом приближаясь к своим кораблям. Грамотная сеть у них получается. Неужели смогут сплошное поле создать?

А у нас уже хорошо видны проблемы от глубины. Трубопроводы усиленно потеют, скоро побежит водичка. Купятся они на имитатор? Два аппарата заряжены именно ими[*2], но явно не сейчас. Если с юга они закончили, чтобы переместится севернее, то хорошо бы сейчас тихо развернуться, и попробовать проскочить между вот этими двумя. Активные буи прямо под собой имеют мертвую зону, и шанс небольшой есть.

–Буй в воде. Прямо по курсу, дистанция 60!

–Самый малый назад! Дифферент на корму десять.

Полное ощущение вагона питерского метро, когда поезд в туннеле останавливается, потом медленно трогается. Усиливает эффект качнувшаяся палуба под ногами, обманывающая органы ориентации, и кажется, что мы идем на какой-то безумной скорости. А так каких-то три узла, вот-вот можем сорваться и получить клевок. Зато ни один пассивный буй нас слышать не может, мы издаем звуков как устрица, фильтрующая планктон.

–Течь в четвертом отсеке!

Да хоть все пусть текут, лишь бы не смяло корпус и не раздался бы какой нибудь резкий звук. Историй, как звякнувшая на кухне сковорода, "спалила" ракетоносец, во флотском фольклоре ходило достаточно, хотя это просто фольклор. Но не можем мы вечно погружаться. Петренко дает команду, и торпедный аппарат с имитатором начинает заполняться забортной водой. Крышку откроем в последний момент.

–Буй прямо по курсу! Дистанция...

Вот каким таким усилием, Петренко удержал руку, дающую отмазку главному "румыну" (так зовут на флоте торпедистов) корабля? Или уже рука пошла, но тот что-то понял? Странно, "румын" у нас в акустике не силен. А вот Петренко понял, что его остановило. Дистанция.. Ее акустик не сообщил. И всплеск как-то странно на экране, сразу вышел на "плато". Обрубился.

–Оно, товарищ командир? – Терехов смотрел снизу, присевший рядом с штурманским столиком. Оставалось только кивнуть. Посмотреть на секундомер, и снова кивнуть. Мы не слышим ни одного буя, нет новых сбросов, старые, которые в активном режиме, тоже не пищат. Акустик приглашающим жестом указывает на экран. Чисто. По сравнению с тем, что творилось полминуты назад, все чисто. Что-то далеко на юге попискивает только. Видимо там термоклина уже нет. А над нами – есть! Конечно, не панацея, но барахтаться стало гораздо приятнее. Только бы они под термоклин антенну не опустили. Нет, не должны, вроде где-то на 200-250 метров они кидают. Знают, что у нас предел – 300. Хотя мы уже на 320 висим, и долго так не сможем.

Бабуев.

Ловят, ловят нашего Пескарика. Вон, как мухи над этим самым, кружат "Викинги" над квадратом моря, где должен сидеть Петренко. Хотя кто его знает, куда он пошел. После того как Фомин его бросил, мог и на юг попереться, особенно если не дошла радиограмма из Штаба. Тогда какой-то шанс должен быть. Эх, подскочить бы миль на 30 еще, и шарахнуть по ним из "Форта". Но не умеет "Киров" с такой скоростью двигаться. Соединяемся с "Окрыленным" и опять идем на заговоренного Хуга. Хотя мы для него тоже крепким орешком оказались, хотелось бы посмотреть на его недоумевающую харю. Два удара на полной выкладке, а у нас только один вымпел потерян. Да еще врезали ему, пусть и не смертельно, но очень неплохо. Что там с состоянием взлетной палубы у него – вопрос жизни и смерти.

Адмирал твердо решил, что если окажется, что авиагруппой Хуг оперирует свободно, то побежит домой. Погоны погонами, но корабли и людей он будет беречь. Докладывать что группировка погибла но не сдалась, он не собирался. Пусть под трибунал отдают, но если он увидит на радаре больше шести самолетов, идущих с запада – плюнет на приказ и пойдет домой, если конечно, останется жив.

–Разрешите обратиться, товарищ контр-адмирал!

Кто там у нас такой принципиальный? Или фронда какая у него на командующего? По старинной подхалимской традиции, приставки, уменьшающие звание начальника, подчиненные в Советской Армии и с Советском же флоте, отбрасывали. Т.е. к подполковнику, например, обращались "товарищ полковник" (если, разумеется, рядом не было настоящего полковника), к контр-адмиралу – товарищ адмирал. Так кто же его так? Обиженный кто-то? Нет, просто "пиджак", мобилизованный в БЧ-4. "Бычок", умаявшийся в конец за этот день, пользуясь тем, что боевой тревоги нет, свалил куда-то подальше (но Бабуев знал – появится на мостике в десять секунд). А этот молодой рулит всей связью. И что таким велеречивым способом хочет сообщить этот каплейт? А сообщает он.. что некто товарищ Зеленый вышел на связь и срочно требует радиоаудиенции у товарища адмирала!

–Зеленый, ты как!?

–Хреново, Бабай. Наших шестерых свалили. Мы тут вчетвером, вместе с целеуказкой, южнее ушли, теперь вот домой собираемся. Ты как там, живой?

–Да что нам, кабанам, будет. Ты просто поздороваться, или помочь чем хочешь?

–Как там "Огоньки"?

–Трое у меня сидят, картошку их чистить поставил. Остальные – сам понимаешь...

–Принял. Хоть вломили им?

–А у тебя что, связи с Центром нет? Врезали неплохо, но на воде, ироды, держаться. Слушай, ты не слетаешь к ним? Керосин есть?

–А зачем? Мы же все отстреляли.

–Тут такое дело. Нам бы ночь простоять, и день продержаться, а эти суки не дают. Если сейчас голову поднимут – нам хана. Надежда на то, что им сейчас, если тебя увидят, истребители поднимать придется. Катапульты у них мы минимум ополовинили, на палубе Содом с Гоморрой. Так вот, мне надо чтобы сейчас не штурмовики с "Гарпунами" к нам летели, а "Томкэты" к тебе. Уж извини за прямоту. Много они не должны суметь поднять, а от парочки-другой мы вас прикроем.

С чем был согласен Скрипник, так это с емким определением американцев – суки. А смогут эти суки так как его ребята? Сидя в горящем "Медведе", подорванным "Фениксом", один за одним, сообщать "Все нормально, падаю. Ребята, будем жить" и уходить из эфира навсегда? И он, подполковник Скрипник, сможет.

Хуг.

Совместными усилиями палубной команды, аварийной партии и.. морпехов (да, вот, пригодились эти пожиратели бекона) броневая плита, мешавшая посадке, была снесена. Какая-то там пластическая взрывчатка, какой-то шнур из нее. Хуг этого знать не хотел. Он хотел знать, откуда, черт побери, взялись четыре русских "Медведя"? Ему клялись в Штабе, что больше авиационной поддержки "Кирову" Советы дать не могут! А они шли, курсом с юго-востока, неторопливо озирая пространство перед собой своими радарами. Еще двенадцать чертовых "Кухонь"?! Без "Иджиса" ему крышка. Над эскадрой ни одного истребителя с ракетами.

–Что мы можем отправить прямо сейчас?

– В течении 20 минут мы сможем поднять... – как же тянет командир авиакрыла! Да он же косится на капитана! Да, черт побери, сейчас пропускную способность авианосца определяет палубное обеспечение. Ну так что там у нас?

–Двадцать минут, сэр. У нас будут в воздухе 4 "Томкэта". С парой "Спэрроу" и парой "Сайндвинтеров", без топливных баков. Но...

После такого "но", считалось, что надо задать вопрос, мол что за "но", но Хуг делать этого не собирался. И взглядом змеи давил офицера до того, чтобы он продолжил:

–Но тогда не все ребята, что сейчас ждут посадки, успеют сесть. – Самое страшное сказал, молодец. Видно, что докладчику тоже полегчало, он даже соизволил сказать "минутку", и склонился над планшетом.

–Сэр, предлагаю вот что: отправим пару "Котяр" с передней ВПП, их должно хватить, если "Медведи" не успеют отстреляться, а на заднюю пусть ребята садятся. У них горючего буквально на минуты осталось. И так, видимо, паре-другой последних придется садится на воду.

–Отправляйте двух сейчас, и двух – как только примете всех, кого можно.

Убедительности словам адмирала придала яркая вспышка с грохотом на палубе. Садящийся "Корсар" промахнулся по тросам, и полетел к "баррикаде"[*3], но его хорошо тряхнуло на месте срезанной бронеплиты, и в сетку влетали отдельно – штурмовик, его левая стойка шасси, и кувыркающийся топливный бак. «Коричневый жилет» осматривает самолет, показывает характерный знак, и к обломкам устремляется палубный буксировщик. Сейчас это все полетит за борт. Таким темпом мы потеряем еще много. Жалко не «Корсар», жалко что он задержал следующую посадку минимум на пять минут.

–Что там у Би-Би? Починил свой "Терьер"[*4]? – от пары «Кухонь» он их однажды спас, должен спасти и в этот. Да, работает, и это здорово. Хорошо, попробуем отбиться парой Ф-14 в облегченном варианте. Допустить чтобы побилась без малого эскадрилья, Хуг тоже не мог.

Вот уже третий "Корсар" удачно плюхнулся на палубу. Да, правы летчики, которые утверждают, что любая посадка на авианосец – это управляемое самолетокрушение.

К-503

А вроде и проносит... Сидим тут, как мышь под веником, лучше сравнения и не подобрать. Основной упор янки продолжают делать южнее и западнее. Видимо, решили, что мы побежали за "Окрыленным". Нет, не побежали. Стали красться, так что "Лось" нас не услышал. Еще западнее серия буев пошла. Терехов чертит на планшете, говорит, если бы мы пошли туда на десяти узлах, то как раз над нами сейчас все это добро распылялось бы. А американец на "Лосе" перезаклад делать явно любит. Думал не услышать нас на десяти узлах, миль так с двадцати. Наверное не так уж и хорош их ГАС. Сейчас, скорее всего, он старается идти на запад южнее, развернув свою буксируемую антенну. Параллельным курсом с воображаемыми нами. Ну и славно, разойдемся. Это море, мы – корабли.

На какой скорости, он, интересно, пойдет? По данным разведки, американцам не советовали в таких случаях идти быстрее 17 узлов. Таким макаром он догонит наших на дистанцию торпедного залпа где-то к утру. Нам тут, если повезет, еще час сидеть. Потом эти буи обходить.. А у наших наверное, подранок образовался, раз так телепают. Как бы сейчас еще один не... Не... НЕУЖЕЛИ?

Секундомер, который показывал каждый новый активный буй в воде каждые 20-40 секунд, уже сделал полный круг. И стрелочка оптимистично пошла дальше. Боясь спугнуть, Петренко взглядом показал Терехову. Уже и штурман заулыбался. А замполит каков красавец! Оттопырив нижнюю губу, демонстративно, с шипением начал рвать на себе ворот кителя. Сейчас явно что-от старорежимное собирается брякнуть, мол сссволочи, чуть не задушили, а ну свистать всех наверх (или как он там себе представляет команду на всплытие). Но нет, никаких всплытий. Начинаем поворачивать к нашим, и так-же, на трех узлах еще часик. Потом чуть подвсплывем, и дадим десяточку, а потом...

–Сэр. – произнес Терехов.

Да что б...ть за цирк шапито?! Нет, понятно, люди на пределе, все тут смерти в лицо глядим, но тут все-таки центральный пост боевого корабля Союза Советских... Насмотрелись тут "Топ Ганов" всяческих! Какого хрена-то? Но обошлось. Оказывается, Терехов не к нему обращался. Терехов показывал на экран гидролокатора, где сейчас, в фокусе боковой антенны слабо перемещалась какая-то слабенькая меточка, на которую акустик делал охотничью стойку своей сутулой спиной. Это мать его, действительно сэр! Американский "Лось", подумавший о противнике слишком здраво, перся мимо них следом за нашим ордером. Вертушки проверили район, нету, значит ушел русский "Чарли-II" вслед за своими. При всей веселости ситуации, Терехов не на секунду не забывал, что так мило купившийся на случайную нелепость (прием радиограммы с Большой Земли) американец шел убивать его и его товарищей.

–Сколько времени ему идти, чтобы выйти из гарантированного радиуса нашего поражения? – отправил вопрос Терехову. Потом еще пару секунд тяжелым взглядом на штурмана, пока тот не сообразил, что вопрос адресован и ему. Не трогаем акустиков и рулевую группу, остальным – время пошло. Торпедист пусть тоже считает. Все варианты. Как-то давно они не тренировались атаковать американскую подводную лодку с хвоста.

___

Краткий глоссарий этой главы для читателей, не знакомых с нюансами военно-морских систем вооружения, участвовавших в данном сражении, и дополнительные пояснения:

*1 – "Вархок" – одна из штурмовых эскадрилий, базировавшаяся на "Карле Винсоне". Вторая эскадрилья, использовавшая A-7 "Корсар" – "Ройял Мэйсис". Как наверное Вы уже поняли, "Сандауэрсы" и "Кричащие Орлы" – это эскадрильи истребителей на F-14.

*2 – имитаторы – самоходные имитаторы подводной лодки. На К-503 использовались имитаторы самой современной модели – МГ-84 «Корунд». Точные данные по нему до сих пор неизвестны, известно только, что это, пожалуй самый современный имитатор в мире (допускаем, что с опытом войны появились и более совершенные разработки). Выпускается из 533-мм торпедного аппарата и практически неотличим по акустической сигнатуре от настоящего корабля. Каждый имитатор, поступивший на подводную лодку, настраивается под конкретный корабль – на магнитную проволоку записываются реальные шумы именно этого корабля на разных режимах, включая бытовые звуки, работу механики (например, открытие крышек торпедных аппаратов). Предусмотрен эквалайзер, корректирующий шумы в зависимости от температуры и солености воды.

*3 – баррикада – так правильно называется эта забавная волейбольная сетка – последнее средство остановки самолета при аварийной посадке.

*4 – ЗРК "Терьер". Тут у нас путаница с определениями, что заметили внимательные читатели. Традиционно в СССР под понятием «зенитно-ракетный комплекс» имеется в виду в первую очередь станция наведения и управления, а пусковые установки и ракеты немного вторичны. В американской армии наоборот – основой комплекса считается ракета. С точки зрения советских моряков – на «Калифорнии» стоял ЗРК «Терьер» с ракетами «Стандарт SM-1ER», а с точки зрения американцев – ЗРК «Стандарт». По свидетельствам очевидцев, Хуг называл стоящее на крейсере средство ПВО (скажем вот так, нейтрально) – «Терьером».

Глава 17 Блеф адмирала Бабуева.

К-503.

– Ларин, не сглазь! – Петренко оборвал командира БЧ-4, который под благосклонным взглядом замполита уже предвкушал, как они здорово сейчас всадят американскому "Лосю" под корму пару торпед. Еще ничего не было решено, еще все висело на волоске. Если они услышали "Лос-Анджелеса", идущего на сто метров выше, пусть и сильно правее, значит термоклин рваный, и в любой момент по корпусу могут полоснуть импульсы активных ГАС. Да и не полосни они – залп по американцу сейчас, когда над ними висит авиация, это гарантированный приговор. Авиаторы сделают поправку по направлению и глубине и все. Пишите письма. Или не пишите, мертвым все равно. Им надо красться за американцем минимум минут сорок, прежде чем можно будет стрелять. А лучше час. Да и учитывая дырку в термоклине, хорошо бы пойти левее, а янки стопудово размотал свою антенну[*1], и слышать вбок будет очень хорошо. Вот и пойдем, так сказать, между Сциллой и Харибдой, а дойдем-ли – одному Нептуну известно.

Хуг.

Адмирал видел, как кэптен хотел выругаться. Заходящий на посадку "Томкэт" ушел на новый заход. Это молодой "Сандауэрс", осторожничает. В эфире даже "Кричащие Орлы" перестали подкалывать соперников, осознав, что парню за штурвалом "котяры" действительно не легко. И что в любом случае, черт побери, это наш парень и наш самолет, пусть им и не повезло принадлежать к самой лучшей эскадрилье на этой планете. Адмирал уже оборачивался, когда в динамиках раздался радостный многоголосый вой. "Черенок" сел.

Хуг поймал себя на мысли, что часто в сегодняшнем сражении мыслил не как трехзвездочный адмирал, а как командир авианосца. Прошлое брало свое[*2]? Постоянно все внимание к авиагруппе, к тому что на палубе. Погружение в обязанности каждого подчиненного, это конечно хорошо, но следует больше сосредоточится на адмиральской работе. Пока вытягивают первого наполовину заправленного «Томкэта» на палубу, быстренько пробежимся по вариантам, что нам делать с этими железными русскими. Решение есть, но как же не хочется его применять. Звучит оно просто – решение через количество ракет. У русских на «Кирове» в начале боя было 96 ЗУР. Еще столько же несли два русских эсминца. Ракетные крейсера несли еще столько же, но один мы пустили на дно в самом начале вечеринки. Сколько у них осталось? Мы разрядили в них два раза по 24 (за минусом шести на погибших «Корсарах») «Гарпуна», двадцать две ракеты с «Банкер Хилла», четыре с «Чикаго». Пилоты «Хокая» клялись, что видели, как «Киров» иногда стрелял одной ракетой по атакующим «Гарпунам», видно, что старались экономить. Что-то они сбивали артиллерийскими системами. Что-то клюнуло на помехи, видели и такое. Но они же садили и по истребителям, и по «Интрудерам», которые сегодня пытались изображать из себя самолеты РЭБ. Ни в коем случае не будет оптимизмом предположить, что на «Кирове» ракет двадцать осталось, не больше. У эсминцев ракет по десять, и у этого ракетного крейсера так-же. Пятьдесят ракет и все. Ладно, пусть будет шестьдесят. Хуг улыбнулся. В трюмах «Винсона» находилось... даже не стану беспокоить офицеров. Находилось еще около ДВУХСОТ «Гарпунов». Все всё поняли?

Не надо стараться перегрузить ПВО русских кораблей одним решительным натиском. Он сейчас невозможен, потому что мы не сможем держать в воздухе больше четырех-пяти самолетов с уполовиненной нагрузкой. Просто и неторопливо, до следующего утра например, обмениваем каждый свой "Гарпун" на одну русскую ЗУР. "Корсар" взлетает, пройдя миль сто в сторону русских, выпускает пару ракет, и тут же на посадку. Следом еще один, и еще, и еще. До тех пор пока у русских не закончатся ракеты. Ладно, там еще зенитная артиллерия, так что атаковать будем парами. Четыре ракеты в залпе. Как ни крутись русские с помехами и огнем своих просто адски эффективных зенитных автоматов – каждый вылет пары "Корсаров" с четырьмя "Гарпунами" будет забирать у них по паре зенитных ракет. И через двадцать вылетов все ракеты у русских закончатся.

Конечно, ничего такого не было бы возможным, если бы у русских погреба были забиты противокорабельными "Шипвреками", но они их благополучно расстреляли. Ну как благополучно... Неплохо постреляли, но так и не уничтожили авианосец. А это непростительный промах, уж кому, как не американцам это знать. Хуг с удовольствием вспомнил историю, произошедшую в начале века. Когда остатки русских кораблей, вновь застигнутые японцами на утро после разгромного Цусимского сражения, так желали капитулировать, что подняли не белые, а.. японские флаги[*3]! Чем черт не шутит, может и тут получится такое-же? Сейчас отгоним этих «Мишек» и займемся, расчетов предстоит сделать немало.

–Через сколько русские будут на дистанции запуска?

–Десять минут, сэр. Наши птички готовы и ... – кэптен явно нервничал. Да никак их не приучить отбросить эти многозначительные междометия. Ну что там еще? Какой-то страдалец перенасиловал движки своего "Томкэта" и сейчас плюхнется в море с пустыми баками? Такого будет много, это было понятно каждому, кто посмотрел на экран боевой обстановки в момент появления этих чертовых Ту-95. "Живые убитые" – так называли пленных в доисторических войнах. Потому что рабства тогда не было, Женевской Конвенции тоже, и их просто убивали на празднике в честь победы. А тут у нас "живые сбитые". Они еще летают, еще весело переговариваются со своими товарищами, но время идет неумолимо, и половине из них не сесть на палубу. Они катапультируются в теплые воды Атлантики, а их машина стоимостью десятки миллионов долларов, исправная и способная пройти еще не один бой, уйдет на дно. Хорошо, что на этой войне принято считать летчика, а не самолет, главной ценностью. Он, адмирал Хуг, уменьшает потери как может.

Кэптен не стал продолжать, буркнув "разрешайте взлет" командиру авиакрыла. Тот в свою очередь подал какой-то знак начальнику "башни", и Хуг услышал, как в соседнем радиоканале забубнили, уводя нацелившийся было на палубу "Корсар" в сторону. А первый "Томкэт", приготовленный на взлет, начал визжать движками, полосуя струями из сопла газоотбойник. Второй проделывал то-же самое в районе третьей катапульты. Безкатапультный взлет, или "взлет нищего", этим было сказано все. Пара ракет ближнего боя, пара среднего, и половинная заправка, иначе тяжелая машина просядет на взлете и свалится в море. Единственную, четвертую катапульту, которую кажется удалось сохранить, командующий ей офицер категорически отказывался признать годной. Слишком сложное устройство, требующее всесторонней проверки, а тесты то проходят то нет. Клялся, что утром будет обстоятельный вердикт, но не факт что утешительный. Садящийся десять минут назад танкер тоже не поймал трос, подловил левую стойку и неудачно чиркнул крылом прямо по катапультному треку, что тоже не несло ничего хорошего. Челнок как-то странно выглядел, и никто, включая инженера, не понимали в чем дело.

–"Странник", у твоего "Томкэта" крылья же меняют стреловидность? – не унимался в эфире пилот "Корсара". – Так маши ими! – и дружное ржание многих глоток. Ребята и перед прыжком в пасть к дьяволу будут подкалывать друг друга, на предмет кто из них больше небрит, и нанесет больший урон Врагу Рода Человеческого своей щетиной. Однако, голосов звучало все меньше, вот сейчас пара "Корсаров" отошла правее, по курсу "Адамса", и ведомый катапультировался, через пять секунд это же сделал и ведущий пары. Все это имело куда меньшее значение чем то, что спустя минуту от палубы оторвался первый "нищий" Томкэт.