Текст книги "Размен адмирала Бабуева (СИ)"

Автор книги: Денис Силаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)

Пробежались с ним быстренько по анализу входящих данных. Молодец, соображает. Меры противодействия – тоже понимает. Зачем эсминец послали. А вот почему не перенаправили вертушки – уловить не может. Наверное, за мудака придется извинится. Не его это уровня компетенция, на своем, чисто противолодочном уровне он все неплохо сделал. А вот командир "Кирова" пускай слушает, ему тоже скоро, если живыми выберемся, адмиралом становиться.

– Смотри, Николаев. Лодка номер два стреляла. Но не в нас. Значит...?

Не, Николаеву сидеть в своей БЧ до конца войны как минимум. Слушает море хорошо, вверенную матчасть содержит образцово, с подчиненными все тип-топ. А тут не понимает. Нечего ему выше делать, не дозрел он до командира корабля.

–Наверное, по нашему северному заслону.

Ага, именно так. Севернее решили играть от обороны, и собрали не ударную, а оборонительную группировку. Не утопить, а не пропустить конвой в Англию. Решено, что этого достаточно. Адмирал припомнил, как "в тупой жандармской слоновости"[*2] смотрел на карту и не мог понять, что такого сугубо оборонительного собрали на севере. Те же «Атланты», «Беркуты» и 956-е. И «Антеи» там-же, а уж эта подводная буханка никак не оборонительная, а очень даже наступательная. Может, какое построение уникальное? По типу, как адмирал Рожественский в свое время придумал, мол, моя эскадра – это плавучая крепость, и пусть ее япошки штурмуют. Да нет, спаси Боже от такого, вроде обычное построение. Бой – он и есть бой, и как ни становись – или тебе удобно применять все свое вооружение в любом, нужном тебе месте, или.. ты покойник. Нет, на кандидаты в покойники корабли северного заслона никак не тянули, построение солидное, да наверное, и авиация с берега не такими микрочастицами, как нам было выделено, участвует... А, понятно! Ставка опять на авиацию. От самих кораблей заслона требуется не столько нанести противнику урон, как обнаружить, запеленговать, и вообще, целеуказать. Ну... Что сказать, вариант неплохой, и что особенно нравилось Бабуеву, не кровопролитный. Вот как хорошо иногда порассуждать вслух вместе с подчиненными. И после того, как подчиненные (Николаев, и внимавший с не меньшим вниманием, капитан первого ранга Лебедев, командир «Кирова») ясно уловили суть происходящего севернее, не стал никого мучить и просто сообщил свой вывод:

–ПЛ номер два – из Второго Флота. И задача ее – работать по нашим "северным". Туда она и стреляла. Плевать она хотела на то, что происходит на юге. Представьте, по нам бы час назад еще восемь "Топоров" всадили? Хрен бы мы выдержали. Но на юг она посмотрит только в случае, если не будет необходимо ее участие на севере. А оно там необходимо. Эрго?[*3] Если Петренко не будет тупо нарываться – она его не тронет. А вот первая ПЛ – «наша». Из Четвертого Флота, и работает, падла, по нам. Ее и надо мочить в обязательном порядке.

«Чикаго».

– Я вызываю Вас на дуэль!

– Шпага или пистолет?

– Шпага!

– Ну и пи@#$ Вам, потому что я выбираю пистолет!

Именно этот анекдот припоминал коммандер Гленн Вард, раздумывая над тем, чем он будет атаковать русский эсминец. Торпеды или ракеты? С одной стороны, старый дедовский способ, торпеды, хороши тем, что на такой скорости русский их хрен услышит. Но им до эсминца 20 минут хода. За 20 минут.... Ну не идиот же русский командир. Явно скоро остановится. Во-первых, с бегом на север, шанс нарваться на американскую АПЛ растет в геометрической прогрессии. А во вторых, если его цель – дать своим вертолетам немного больший радиус поиска, то тоже, минут через 15 этого самого радиуса станет с хорошим запасом. И он опять таки остановится и услышит торпеды.

Что касается ракетного залпа – то с одной стороны, это быстро. Пять минут – и "Гарпуны" в русском эсминце. Четыре противокорабельные ракеты вполне достаточно чтобы насытить ПВО. Но это моментальное обнаружение своего местоположения русским отрядом. И тогда бой с затаившейся "Чарли-II" будет на очень невыгодных условиях. Хорошо, пусть это будут торпеды. Плавно командуем поворот на правый борт.

К-503

Все, время вышло. Сейчас или мы даем полный ход, или реактор пойдет вразнос, глуши его не глуши. Ожидаемых взрывов глубинных бомб не случилось, и он, Петренко, засияет на всех акустических частотах на пол Атлантики. Ставка была сделана, ставка не сыграла.

–БЧ-5! За сколько заглушите реактор на минимум, если сейчас дадим полный?

–Если очень надо, то минут за шесть.

–Ясен хрен надо, мы тут что? А пока – полный ход! – и тут же кивок акустикам – врубайте "Рубикон" на полную. Ловим подлеца!

Слепой он, сука, наш "Рубикон". Для "убийцы авианосцев", которой, по сути и задумывалась его "Чайка", небольшую ГАС, разрабатывающуюся для дизельных подлодок, посчитали достаточной, и более современный и большой "Скат" пожалели[*4]. А теперь вот как с карманным фонариком на крытой арене Лужников, пытаемся увидеть американскую подводную лодку, сами видимые с дальней скамейки дальнего ряда. Ладно, нас скорее всего и так видят, так что невелика беда. Радует, что мы сейчас начнем удаляться от американца со скоростью в 25 узлов. С такой скоростью, чтобы засадить нам торпеду, стрелять американцам придется миль с пятнадцати. Вряд-ли они успели так к нам подкрасться.

Вот ходовая у нас – любо-дорого посмотреть сейчас. Заранее разогнанный реактор моментально раскручивает винты, и подводный ракетоносец выстреливает вперед.

«Чикаго».

На войне все происходит не вовремя. Все и всегда. Эту простую истину Вард уяснил, будучи еще слушателем Ки-Уэста. Вот и то, что произошло сейчас, исключением не было. Как только торпедисты начали закладывать данные для стрельбы по эсминцу, взорвался докладами пост акустиков. Русская лодка неожиданно поперла прямо на них! На максимальной скорости, каким-то образом разогнав свой реактор заранее, она ко всему прочему, врубила свою гидроакустическую станцию в активный режим! Где это видано?

Хорошо, что он не распорядился подать в торпедные аппараты "Гарпуны", а то сейчас сражался бы с русскими голой задницей. Сейчас же в торпедных аппаратах верные Мк.48, и сейчас кому-то резко поплохеет. Но почему русский бросился на него? Откуда он узнал? Так, отставить холодный пот. Ты на войне, коммандер, и тут обычно и происходят именно такие, неприятные вещи. Действия русской субмарины означают одно – "Хеликсы" его уже услышали.

Русский Ка-27 имеет два противолодочных варианта загрузки – только с ГАС или еще и с одной торпедой. Без торпеды "Хеликс" летит дальше. С торпедой – ближе. И сейчас, явно действуя на максимальный радиус, до него дотянулся только вертолет без торпед. Не имея возможности поразить "Чикаго", летчики вызвали подводную лодку. Да, черт побери, она явно, заглушив двигатель, подвсплыла на перископную глубину, и получила точную информацию. Хорошо, что он это быстро понял.

Модус операнди у нас один – быстро топим русскую "Чарли-II" и со всех ног бежим на север. Если русские нас сейчас не достают – не достанут и через 15 минут. У нас ход не меньше чем у русского эсминца. Есть, конечно, опасность, что точно зная, где "Чикаго", русские все-таки дотянуться "Хеликсом" с торпедой, спрямив его путь в нитку, без всяких циркуляций и поиска по кругу. Но это минимум полчаса – снарядить вертолет торпедой, снова заправить, и отправить его с палубы эсминца, до которого почти 40 миль.

–Русские точно не стреляют?

–Никак нет сэр!

–Тогда стреляем мы, черт побери! Цель – русская субмарина!

«Окрыленный».

Капитан второго ранга Фомин слегка недоумевал. Только что разговаривал с вертушками, которые в количестве трех штук ушли на север искать американскую АПЛ. Пообщался с четвертой, которую заботливый Бабуев прислал для ближнего ПЛО. Т.е. аппаратик летит буквально в километре от "Окрыленного" и временами опускает ГАС, чтобы посмотреть-послушать, не собирается ли кто-то обидеть временно пораженный глухотой (32 узла летим) кораблик. Говорят, помогает, хотя подтверждений правильности такого тактического приема пока не получали. Войне еще и года нет, и еще много тактических приемов, разработанных в довоенной тиши, не получало подтверждения. Так вот. Три минуты назад все было тихо, экипажи вертолетов настраивались на вдумчивый поиск противника, как вдруг..

Точнейший пеленг с двух вертолетов на две лодки! Сначала – на дистанции 65, правее нашего курса – явно "Чайка". Летит на всех парах, будто ее преследует Великий Кракен. Не успели удивится такому представлению – как прямо по ее курсу (а для нас – пеленг чуть левее, дистанция 48) – американец. Контакт с вертушками застал его в тот момент, когда "Лось" (а это точно "Лос-Анджелес", акустики обрадовали), видимо, обалдевший от такого подарка, разворачивался через правый борт, плавно увеличивая ход. Его бы долго еще искали (нашли бы, Фокин не сомневался), но он сам высунулся, увеличив свою скорость, и явно разгоняя реактор.

Наш его точно не видит. Не может видеть, не может слышать. Бежит, как говорят акустики "с ведром на голове". Как, его, болезного, выручать? Ка-27 не дотягивают до американца еще 15 километров, и вряд ли успеют. Искали лодку "широким неводом", чтобы наверняка, и начали с западного сектора, чтобы как можно быстрее убраться подальше от оставшейся на плаву АУГ. Как придут в себя – могут попробовать помешать.

–Отбивайте ему "Платиной", пусть остановится! И шарабань свою пусть глушит, всю рыбу распугает! Дайте морзянкой ему, что-ли, у него в 30 километрах на два часа – "Лось"! На него разворачивается! Если жить хочет – пусть под перископы попробует встать, хоть от нас будет информацию получать побыстрее.

«Чикаго».

Нет, что-то у русских не по плану идет. Иначе зачем этот отчаянный жест – сигналить своей устаревшей ГАС на свою-же подводную лодку? Значит, они не давали ей наведение? Но тогда почему русские поперли на него? Жить надоело? Паранойя просто завыла под черепной коробкой. Бросай все, уходи на глубину, и пусть тебе Посейдон пошлет подходящий термоклин. У опускаемой ГАС не такой и большой радиус действия, сможем поиграть в кошки-мышки.

–Уточнить дистанцию, сэр? – это торпедист. Хочет выпустить своих "поросят" по русской субмарине, но чтобы сделать это наверняка, хорошо бы подсветить ее в последний момент ГАС.

–Какого черта, Дэниелс, Вы что, и посрать с фонариком ходите? Просто утопите их!

Сомнения, что он зря так разговаривает с подчиненными, тут же растаяли после еще одного рапорта акустиков. Русские разворачивались! Уточняй, не уточняй, а точку упреждения на уходящие торпеды не назначить. Поправки будут вносится по проводам. Можно торжествующе посмотреть на командира торпедистов.

К-503

–Охренеть и не встать. Что за нафиг тут творится? – мы только что бежали ОТ американской лодки. Но теперь с эсминца нам сигналят, что мы бежим НА американскую лодку. Кто идиот?

–Лево на борт! Маслопупы, делайте что хотите, хоть жопой реактор закрывайте, но мне надо минуту тишины. СТОП МАШИНЫ!

Петренко понимал, что сейчас в машинном ад. Сейчас, наверное, начнут лопаться трубопроводы, не справляясь с давлением и температурой. Пара минут, может три – и лодку можно начинать продувать. Может хоть кто-то спасется. Каждый, кто не был занят конкретным делом, сейчас косились на корму, молясь за всех, кто сейчас в реакторном отсеке.

–Слышу пуск торпед, пеленг 80! Повторный, 85!

–Машинное, полный вперед! – блин, не знаю что творится на севере, но на юге по нам кто-то садит торпедами. – Дорофеев, бегом к реактору, дай Терехову хоть Луну с неба, но чтобы там все работало как мне надо!

Ладно, хоть в чем-то ясность. В принципе, американских субмарин могло быть две. Да, это все объясняет. По факту северная по нам уже отстрелялась, значит она ближе и опаснее. Знать бы дистанцию до торпед. Но пока это невозможно.

Режущий уши свист. Крики из реакторного. Доигрался хрен на скрипке.

–Доклад! – на самом деле Петренко был спокоен. На сегодняшний момент он сделал все что мог, и повытягивал все возможные счастливые билеты. Наших предупредил. Пуск торпед услышал каким-то чудом. Ну если не суждено его К-503 пережить эту войну, так что-же. Славный путь многих...

Лодка, однако, продолжила набирать скорость. Терехов, главный маслопуп[*5], свое дело знает туго. И понимает, что крышка может наступить не только ему и его команде, а всей лодке. Доклад, поступивший оттуда, в принципе, был сдержано-оптимистичным. Да, трубопроводы местами вырвало, но заражения нет, правда отсек немного напоминает баню. Съем тепла идет без проблем, несколько паромагистралей отключили, но не критично. Ход даем полный, и будем давать минимум полчаса. Маслопуп кланяется и велит не ссать в компот. А сейчас линейка, планшет. Второй помощник молодец, вылез из реакторного и тоже к планшету. Без тебя, обваренная морда, посчитали. Вдарили по нам с дистанции 21 км. Ход торпеды минус наш ход, поделить да приумножить... 10 минут можно отдыхать, а потом у нас будет минут пять побрыкаться. Ловушки попробовать, ход заглушить. Терехова предупредить, через 13 минут нам понадобится резерв теплоемкости. Хотя это все просто уменьшение вероятности. «Лось» подсветит нас ГАСом, и мы со всеми этими ужимками будем как на ладони. Наведет торпеды за милую душу. Может наоборот, встретить американские торпеды с полной мощностью? Да, наверное так будет лучше, потому что мы бежим от одной американской подлодки к другой. Хотя... Нет. Будем глушить реактор. Термоклин в этих водах явление не частое, но мы же проходили один такой всего час назад. Ловушками будем закрываться, мы не истребитель чтобы от ракет уворачиваться с максимальными перегрузками. Да и реактору получше будет. А пока присядем вот...

Петренко не знал, что именно в этот момент с борта вертушки с позывным "18-й желтый" в воду плюхнулась первая противолодочная торпеда. Не видел неверящих глаз коммандера Глена, когда акустики ему сообщили что "Чикаго" в захвате. И даже не слышал как в продавленный взрывом корпус "Чикаго" врывалась вода. Через десять минут, заглушив реактор и вильнув влево, он удивленно прослушал доклады акустиков, как американские торпеды мирно ковыляют мимо, не ориентированные не только по пеленгу (шли сильно правее) , но и по глубине. Не став будить тихо, пока оно лихо, отполз еще в сторону. После чего акустики доложили, что слышат на юге на глубине шум сминаемого корпуса.

Ход пять, курс 260, реактор на минимум. Тишина в отсеках. Отдав такое распоряжение, Петренко надолго задумался. Наверное вот тут. Да, вот тут, на люке, ведущим в реакторный отсек, у них будет ... икона. Святой капитан первого ранга Фокин, с нимбом и крыльями (он же командир "Окрыленного"), в уголках вместо ангелов два Ка-27 (обязательно выяснить их бортовые номера). Фокин будет в позе Георгия Победоносца разить торпедой чудище с американским флагом и надписью SSN-... на боку. Номер утопленной подводной лодки тоже выяснить.

___

Краткий глоссарий этой главы для читателей, не знакомых с нюансами военно-морских систем вооружения, участвовавших в данном сражении, и дополнительные пояснения:

*1 – "Кило" – советские дизельные подводные лодки класса "Палтус" (проект 877), часто путаемые с близкой серией, имеющие некоторые экспортные отличия – серией проекта 636 "Варшавянка". В названии больше легенд и неточностей, чем в каких-либо других моментах. Американцы считали, что "Варшавянкой" их назвали из-за революционной песни, объяснение наших разработчиков – лодка предполагалась единой для всех стран-участниц Варшавского Договора. Есть не менее красивая история с нашей стороны, что, якобы за малошумность, ее на Западе назвали "Черной Дырой". Ни в одном западном источнике нам не удалось найти такое именование, подозреваем, что это народное творчество местечковых начальников политотделов, такое-же, как рассказы о том, что штурмовик Ил-2 немцы прозвали "Черной смертью". Хотя подводные лодки получились действительно отличными. Штурмовик тоже, кстати, был замечательный, об этом на страницах нашего журнала мы рассказывали подробно и неоднократно. А что до творчества начальников – что же, неплохая история, поддерживающая боевой дух, так держать.

*2 – «в тупой жандармской слоновости» – Николай Михайлович вспоминает «Стих о советском паспорте» Владимира Маяковского.

*3 – Эрго – следовательно (лат.). Доподлинно известно, что адмирал был большим поклонником творчества братьев Стругацких, и скорее всего, словечко подцепил из их произведений, а не из средневековых медицинских трактатов.

*4 – «Скат» пожалели – напоминаем, что наше издание пользуется для своих публикаций только открытыми (хотя и требующих серьезных поисков и анализа) данными, и мы не располагаем точными сведениями, какая именно ГАС была установлена на К-503. Наиболее заслуживающие доверия данные говорят о том, что стоял МГК-400 «Рубикон», как и у большинства лодок этой серии, однако, есть намеки, что МГК-500 «Скат-М» устанавливался на все лодки, кроме двух самых первых.

Данные до сих пор закрыты, т.к. эти лодки до сих пор состоят на вооружении (как мы выше писали, проект получился вполне удачный и пользующийся уважением моряков). Надеемся, что Министерство Обороны снимет гриф секретности со многих документов, проливающих свет на подробности произошедших боев. Тем более, что наверняка, сейчас эти лодки оборудованы совершенно другими системами. В одном командир К-503, капитан первого ранга Петренко прав – и "Рубикон" и "Скат" уступали гидроакустическому комплексу подводной лодки класса "Лос-Анджелес".

*5 – маслопуп Терехов – тоже архивная тайна. По последним открытым на «Подвиге Народа» документам, Терехов числился первым помощником капитана, получив приказ принять должность за несколько дней до выхода в море.

Глава 15 Мизера ходят парами.

К-503

Вот что сейчас, интересно, услышала "северная" американская подлодка? Какой-то безумный бег "Окрыленного", потом наверняка услышала нас на полном ходу, а вот... Своего второго "Лося" она услышала? Хрен его знает, он вроде не особенно громко ворочался. Пуски торпед наверняка зафиксировала, и должна была понять, что торпеды американские. Запуск нашей торпеды с вертушки могла и не услыхать, они малошумные, небольшой мощности. Потом какой-то взрыв – стопудово, его наверное и севернее услышали. Поняла ли, что это их лодке кирдык настал?

Петренко думал, думал, думал... Ничего еще не кончилось, это понималось хорошо. Рядом второй американец, тем более, видимо, он уже подрастратил свой ударный потенциал по надводным кораблям (восемь "Томагавков" мы слышали), так что может немного отлучится от главной задачи. Методом исключения, он скорее всего, придет к выводу, что это его товарищу пришел кирдык. Какой-то взрыв, но шумы выпущенных торпед продолжают звучать. Значит американские торпеды ни в кого не попали. Но кто-то утонул. Раз это не русская подлодка, значит американская. Мда... Вот если бы эти чертовы Мк.48 питались по проводам, тогда бы было хорошо. Чпок – и одновременно с лодкой электричество кончилось. Все выглядело бы натурально. И ведь не на равных он с американцем. Хорошую лодку эти гады сделали. Многоцелевая, понятно? И корпуса второго нет, и отсеков мало (пробей любой – и на дно уйдет), а вот получилось же отлично. И удары наносить, и за подводными лодками гоняться, и много еще чего. Буксируемая антенна и прекрасная ГАС, вкупе с потрясающими торпедами сделали из "Лос-Анджелеса" замечательный противолодочный корабль. Чувствуешь себя очень неуютно со своей хиленькой акустикой, маломощными торпедами и меньшей на 10 узлов скоростью. Хотелось тихонечко, на самом тихом ходу, отползать на юго-запад, под прикрытие Бабуева. Тем более что "Окрыленный", только-только прикончив проклятого "Лося", так-же бодро побежал за юго-запад. Даже не попрощавшись.

–Время, товарищ командир – напомнил помощник. Пора было выпускать антенну для связи со Штабом. Опять не вовремя, как все сегодня – развернуться на юго-запад до сеанса связи не успеем. Так бы минут 10 выгадали, а теперь уже курс должен быть "ниточкой", чтобы антенна была прямой. Пусть выпускают, конечно же. Или ты мертвый лежишь на дне океана, или слушаешь команды из Штаба, третьего не дано.

–Странный контакт, пеленг 200! – надо чтобы контакт был очень странный, чтобы о нем так доложили. Вообще, принято говорить "неизвестный", но на войне акустики зазнаются быстро, и начинают говорить более понятым, бытовым языком.

–Дистанция? – и что в нем такого странного, марсиане что-ли на воду садятся? Дистанцию акустик назвал только примерную, 15 километров. Петренко даже не стал тянуться к наушнику, в звуках моря его акустик разбирался гораздо лучше. Командиру достаточно было взгляда на экран, чтобы увидеть метку. А что там странного – кит не с такой частотой фрикции с китихой производит, или Ктулху чешется – можно и голосом объяснить. Да, акустик у него хороший. Плохой просто не будет служить на лодке, которая, считай, в пасть к Дяде Сэму лезет. Так вот, его акустик разобрался. Еще один погружающийся корпус, травится воздух. Тут-же последовал еще один всплеск на экране, и акустик четко доложил что слышит подводный взрыв. Что-то взрываясь, идет на дно. Ну так война-же, звук не странный, а вполне обычный. А вот что это конкретно...

Спина мичмана, ответственного за связь со Штабом только слегка напряглась, а все в центральном посту уже знали – идет передача. Дело это долгое, очень-очень низкочастотная связь, какой пользовались подводники, не давала возможности общаться быстро и много. Еще и дополнительные пакеты совершенно пустой информации, встраиваемой в сообщение для затруднения расшифровки вносили свою лепту. Ждем-с.

«Окрыленный»

– Как все прошло? – выспрашивал Фомин у пилота, в насквозь мокром комбинезоне. Никакого садизма тут не было, температура воды 26 градусов, воздуха 24, не замерзнет. Да и переодеваться не имело смысла особого, летчик не с его корабля, и скоро будет переодеваться в сухое в своей каюте на "Кирове".

– Штатно сработало. Ссыкотно конечно было, когда понимали, что сейчас 80 кэгэ под жопой рванут, но ничего.

Клюнул ли американец? Фокин очень хотел, чтобы клюнул. Когда пришло понимание, что вертушка, если сможет дотянуться до этого гадского "Лося", то не сможет вернуться обратно, то колебаться не приходилось. Надо спасать наших, так что топи гада, и садись на воду. Вон, с МиГарей ребят вытащили, чем флотские летчики хуже? Но буквально в последние минуты, когда экипаж Ка-27 в азарте доложил, что есть, воткнули в лодку УЭмГэТэшку[*1], и сейчас еще глубинной бомбой припечатают, он скомандовал им «стоп». Акустики с «Окрыленного» и со второй вертушки четко доложили – есть пузырь. «Лос-Анджелес» не жилец даже с одним пробитым отсеком, а бомба Фокину пригодится. Вот ведь гримасы военно-промышленного комплекса... Вторую торпеду Ка-27 взять не мог, слишком тяжело. А буи, которых тоже много не бывает, располагаются в штатном контейнере, и их тоже больше не взять. Поэтому брали две глубинные бомбы дополнительно. Тупые бочки со взрывчаткой, как во Вторую Мировую. С взрывателем на заданную глубину. Вот вокруг этих бомб и ставил Фокин последнюю задачу экипажу «18-го желтого».

За то время, что обреченный Ка-27 покачивался на баллонетах (все равно вот-вот должен был утонуть, баллонеты не обеспечивали постоянную плавучесть, очень быстро воздух стравливался, вода заливалась в щели корпуса, и аппарат переворачивался и тонул) летчики примотали две ПЛАБ-120 парашютными стропами к корпусу и нажали рычаг сброса (для разблокировки взрывателя). Потом успели отгрести подальше, и без дополнительных приключений были подняты из воды подлетевшими товарищами. По замыслу Фомина, ушедшая на дно вертушка вполне могла в такой своеобразной комплектации быть принятой акустиками американской АПЛ за нашу лодку, которая тоже ушла на дно. Сминаемый корпус (топливные баки), выходящий воздух, и наконец глубинный взрыв. Вроде все по плану, все как и должно быть. Русская подлодка ненадолго пережила американскую[*2].

Конечно, это попахивало самодеятельностью. Недавно, перед самым началом войны, Фомин смотрел отличный американский фильм – "Охота за Красным Октябрем". Очень понравился, надо сказать. Потрясало все, включая тот момент, что для фильма были специально написаны якобы русские песни якобы русских военных моряков. Какие съемки... После него советский "Случай в квадрате 36-80" выглядел как дешевый школьный капустник. Умеют же... И реальные кадры из реального центрального поста "Лос-Анджелеса" впечатляли. Какие там огромные экраны! Для чего они такие огромные, как не передавать мельчайшие нюансы гидрологической обстановки, которые их акустика прекрасно различает? Цветные! Зачем цветные? Да затем-же. Так оператору понятно больше информации. Это сказало ему и другим офицерам больше, чем скупые ориентировки на спецпредметах и закрытая аналитика с графиками. Сюжет фильма, кстати, офицеров не заинтересовал. Клюква. Настолько развесистая, что новый начальник политотдела Северного Флота однажды выступил с инициативой – выкупить у американцев права на песни из фильма, и открыто выступать с ними по ЦТ на День Военно-Морского Флота. Мол настолько мы этот ваш фильм не воспринимаем, что даже не обижаемся. А как бы звучало... Представьте себе, Колонный Зал дома Союзов. На сцене – заслуженный конферансье Советского Союза, Валентина Михайловна Леонтьева. "Стихи и музыка – Бейзела Полидуриса, Соединенные Штаты Америки. Исполняет Академический дважды Краснознамённый, ордена Красной Звезды ансамбль песни и пляски Советской Армии имени Александрова". И продолжительные аплодисменты... Нда... Эту проблему, считай, сняли. Выкупать теперь ничего не будем. Только если в качестве оплаты примут наши "Граниты" и "Малахиты".

–Может Петренко отсигналим, что уходим?

–Ни в коем случае. Где ты видел, чтобы с покойниками разговаривали? Он должен быть для американцев трупом, понимаешь? Не маленький, сам сообразит что ему делать. Ход, кстати, 25 узлов дайте.

–Вертушку пустим на всякий случай?

–На какой?! Если там американец, то ему до нас еще бежать и бежать, мы к своим раньше успеем. Петренко мы уже не прикрываем, и не можем, он далековато отошел. Не маленький, сам сообразит что делать.

Теперь можно бахнуть еще чаю, и подремать часика полтора. Сознание балансировало между приятным предвкушением награды за уничтоженную американскую АПЛ и совестью. Ведь он, по факту, оставил нашу К-503 один на один с американцем. А что ему было делать? Бабай четко сказал – снять американца с Петренко. Он снял. Бабай сказал – потом сразу бегом ко мне. Он бежит.

Что-же услышал американец? На учениях в 88-ом наш "Тайфун" снял с хвоста "Щуку" банальным имитатором, за один прием. Причем командир "Щуки" самой последней модификации был далеко не дурак. А наши "Щуки" играли с американскими "Лосями" на равных, нередко выигрывая не один эпизод Холодной Войны. Да и в горячей уже была история, когда северофлотский "Мурманский Комсомолец" взял в лоб, страшно сказать, "Си Вулфа". Не так страшен черт как его Малюта. Давай, Петренко, выкарабкивайся там.

К-503

Приказ из Штаба был вполне ожидаемым. Предписывалось поступить в оперативное подчинение контр-адмиралу Бабуеву не позднее завтрашнего утра. Здравая мысль, в одиночку во враждебном океане очень неуютно. Все было бы неплохо, если бы не одно "но". Двадцать минут приема радиограммы окончательно накрыли медным тазом идею бежать к своим на максимальной скорости. "Окрыленный" ушел, а мы теперь не дадим больше двадцати узлов, паропроводы издевательства в прошлом бою не выдержали. Теперь, если представить, что от засеченного места пуска "Томагавков" (надеюсь, у наших все хорошо) вражеская подлодка шла хотя бы двенадцатиузловым ходом на нас, то мы уже у нее под боком. Вруби мы полный (да хотя бы узлов двенадцать), она нас услышит, догонит, и всадит под сраку торпеду. А не вруби мы полный – мы не поступим к Бабуеву в указанное время. Не поступим к Бабуеву – слетят погоны. Отмазка "я испугался" в военное время не принимается. Варианты, такие как "я подумал" или "была вероятность" – тоже. Считаем, чертим.

Десятиузловым она тоже могла идти – и в этом случае она тоже уже близко. Вообще, она явно нас слышала, когда мы бежали от торпед, но сейчас уже полчаса мы крадемся, а в какую сторону – им неведомо. На месте американского капитана Петренко плюнул бы на все и рубанул бы сонаром в активном режиме. Что ему возразит несчастная "Чайка", даже если он нас не засечет? Ну запеленгуем. Нашим торпедам далеко. В самом неудачном случае американец развернется вокруг пятки и отбежит подальше, точно не достанем. Рубануть ГАСом и если не увидел и не услышал лодку и торпед – отползти миль пять в сторону и тихонько красться вперед.

Внезапно осенило. Блин ты горелый. Ведь, как там в каком-то фильме говорилось – " в эту игру можно играть вдвоем". Что мешает американцу так-же, как это сделали мы, вызвать свою противолодочную авиацию? Тут на севере у них хорошая куча кораблей. И мы, черт побери, "Чайка" – лодка проекта 670М, созданная специально для атаки на эскадры и конвои. То есть мы из просто некой абстрактной мишени, превращаемся в самую главную задачу для противолодочных сил конвоя. Не отсемафоришь же им, мол ребята, дорогие, мы не по вашу душу, мы с товарищем Бабуевым. Сорок минут назад американская подводная лодка знала, что мы – не что иное как "Чайка", и если она поделилась этой информацией со своими, то это... Гарантирует? Ну ладно, на войне нет гарантий, но это очень способствует вероятности того, что очень скоро в этом квадрате моря станет не протолкнуться от буев, летящих с "Викингов".

–Рули на погружение, дифферент десять. Идем под водометами.

–Не завалимся? – не вовремя буркнул штурман.

–Это ты, б...ь, у меня спрашиваешь? – нервы опять начали натягиваться. Погружение на такой маленькой скорости (такая скорость называется инверсионной, когда лодка почти не слушается рулей) под большим углом могло обернуться хорошим клевком, с которым один способ борьбы – дать "пузырь" в нос. А шуметь было нельзя, продувку цистерн слышно хорошо. Но и медлить опасно, по всем таймингам у них минут 10 до того как прилетит противолодочная авиация.

Надежда была на водометы. Спорное, неоднозначное решение советских конструкторов. Поняв, что не могут выиграть состязание в малошумности у американцев "в лоб", как временное решение, некоторые подводные корабли СССР оснащались дополнительными водометными движителями. Максимум – узлов пять скорости, но практически бесшумными. В "Красном Октябре", кстати, это показано. И это работало, черт побери! Беда только в том, что от активных импульсов сонаров они не защитят.