Текст книги "Мёртвый город(СИ)"

Автор книги: Денис Луженский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

По спине Рэлека пробежал холодок. Он судорожно сглотнул – будто хотел загнать в желудок подступающую панику. Как же ему сразу не стало ясно?! Эта бледная муть перед глазами... Этот слабый, но чертовски раздражающий зуд в ушах... Эта сонная вялость во всём теле...

– Р-рэлек крут, – звук собственного голоса показался ему вороньим карканьем, – тр-ретий кр-руг... у стрелка сор-р-рок...

Он сбился, начал по-новой:

– Рэлек кр-рут, тр-ретий... кр-рут... тр-р-ретий кр-р-руг! Вер-рдаммер-р хинт!

Как сидел на корточках, так и пополз: задом наперёд, по-рачьи. Назад, назад, к спасительному выходу на лестницу! Прочь отсюда!

З-з-з-з-з-з-з... Будто назойливая муха запуталась в волосах где-то на затылке и всё пыталась улететь, старалась, беспрестанно работала крылышками. З-з-з-з-з-з-з...

Паника... Паника! Паника!!!

"Соберись, малыш! Соберись! Не теряй..."

З-з-з-з-з-з-з...

Пятясь, Рэлек промахнулся мимо выбитой двери, и чуть не взвыл от ужаса, когда это понял. Бросился обратно... упал... зачерпнул обеими руками по горсти острой щебёнки и что было сил сжал пальцы.

Боль в ладонях немного его отрезвила. Ужас – он был таким же чужим, противоестественным, как и недавняя радость. Просто маятник качнулся в другую сторону. И стоит совладать с этим движением – оно не остановится вовсе, лишь выберет для себя иное направление. Маятник качнётся снова... и снова... и снова... От ужаса – к восторгу, от восторга – к отчаянию, от отчаяния – к безмятежному спокойствию... Пока, наконец, человек совсем не утратит связь с реальностью и не перестанет быть собой. Тогда, ближе к ночи, Город позовёт его по-настоящему. Тогда – всё, конец.

– Рэлек крут, третий круг...

Борясь с собственными бунтующими чувствами, он медленно встал, медленно вернулся к лестнице и медленно начал спускаться.

– У стрелка сорок рук...

В пыли на ступенях осталась дорожка его следов. Подъём на крышу... кажется, это было целую вечность назад.

– И когда враги вокруг...

Два этажа уже позади... пять... семь этажей...

– Рэлеку стрелку руки лучший друг.

Он остановился, в несчитанный раз повторил заговорку Никлаша и умолк. Язык больше не заплетался на несложной рифме, да и муть перед глазами развеялась. Назойливый зуд в ушах тоже почти пропал. Зов Мертвеца утих – муха всё же вырвалась из коварной паутины... по крайней мере, пока. Чем бы Зов ни был, похоже, стены домов от него защищают, а вот на высокой и открытой всем ветрам крыше...

"Я вряд ли когда-нибудь узнаю наверняка, – подумал Рэлек. – Но эта штука меня едва не погубила".

"Тебе сейчас нужно быть втройне осторожным, – буркнул недовольно чужак. – Сгинешь сейчас – и к ночи сгинет ещё девятнадцать душ. Не забывай".

Сквозь грязные окна с трудом пробивался дневной свет. После крыши лестничный колодец выглядел даже более мрачным и заброшенным, чем прежде. Словно дорога в бездну, в никуда. И каменные ступени кажутся такими же надёжными, как подтаявший лёд на реке...

* * *

– Ну, как? Протрезвел?

Голос Даймира заставил Рэлека вздрогнуть. Он оторвался от бочки и выпрямился; за пазуху с лица тут же потекла вода – холодная, дождевая, на вкус отдающая мокрым деревом и металлом. Стрелок стоял возле крыльца, поправлял на руке перчатку с алой эмблемой. В предрассветной мгле его лицо казалось более худым и бледным, чем обычно.

– Я уже в дорогу. Извини, никак поболтать не выходит.

– Ничего, – буркнул Рэлек, – подожду ещё полгода.

Маршал бросил на него взгляд, удивлённый и, как ни странно, одобрительный:

– А язычок-то колючками порастать начал. Это у тебя с похмелья или просто взрослеешь?

– Учат здесь... хорошо. Сами знаете.

– Учат хорошо, – Даймир согласно кивнул. – Тут ты, братец, прав. Голова сильно болит?

– Терпимо. Мутит маленько.

– Попроси у повара капустного рассола. Помогает.

– Вам-то откуда знать?

– Мне Малеш говорил.

«А ведь он так и уедет, – понял Рэлек. – Ничего больше не прояснит».

– Увидите Ксану – кланяйтесь от меня .

Не отвечая, Даймир подошёл к бочке, стянул с руки уже надетую перчатку, плеснул в лицо водой. Рэлек почти наяву слышал, как трещит под его ногами лёд.

– Хорошо, братец, – стрелок поднял на юношу глаза, бледная щека его нервно дрогнула, – я поклонюсь. А ты всё же не злись на меня. Ладно?

Рэлек кивнул почти рефлекторно, и тут же страдальчески поморщился – в висок будто спицей ткнули.

– Пить надо в меру, – заметил с необидной насмешкой чёрный маршал. – Ну, пора мне. Авось увидимся раньше, чем через полгода.

* * *

Каменные ступени... Подтаявший лёд... Вздохнув, Рэлек продолжил спуск.

8.

Между ним и смертельно опасной крышей была уже дюжина этажей, когда снизу донёсся шум. Скрип камня о камень – слабый, едва уловимый. Рэлек вновь остановился, напряжённо вслушиваясь в тишину. Казалось, больше ничто не нарушало сонного покоя, навечно обосновавшегося внутри древнего здания. И всё же верный товарищ – страх – твердил настойчиво: «Ты здесь больше не один!»

Очень медленно и осторожно он шагнул к краю лестницы и заглянул в промежуток между пролётами. Сердце в груди на миг замерло... и забилось вновь. Никого и ничего – тихо, пусто. Может, всё-таки померещилось? Секунды утекали водой из треснувшей чашки.

А это ещё что?! Глаза уловили движение – далеко внизу, на одной из площадок первого десятка этажей. Смутное и очень быстрое движение. То ли зрение шутки шутит, то ли... Рэлек вдохнул... выдохнул... Проклятье! Вот опять – тонкая спица света, протянувшаяся над лестничным пролётом двадцатью этажами ниже, дрогнула, когда что-то с большой скоростью пронеслось сквозь неё. Сомнений не осталось: нечто стремительное и бесшумное поднимается вверх – навстречу человеку.

Что же делать? Принять бой с неизвестным противником на тесной лестнице? Вернуться на крышу? Верное самоубийство!

Решение было подобно взрыву, вспышке во тьме. Соседний дом – средний в тройке высоток "брат близнец"! "Старшая" из зеркальных башен должна надёжно прикрывать его от Зова! Выйдет ли на неё попасть? И если выйдет, что делать дальше?

"Выбор у тебя невелик! Попытайся!"

Уже не стараясь сохранить тишину, прыгая через три ступеньки, Рэлек бросился обратно. На сколько этажей нужно вернуться? Три... четыре... ну, ещё один для верности! А теперь... Секунду он прикидывал, с какой стороны увидел соседнее здание. Справа? Точно, справа! Дверей на этом этаже давно уже не было – то ли совсем сгнили от древности, то ли кто-то когда-то их выбил к бесам. Узкий коридор вёл в сумрачные недра дома-башни. Что там внутри? Быть может, тупик, ловушка... Нет, решение принято, колебаться поздно! Положившись на инстинкт, Рэлек нырнул в полумрак.

Поворот... ещё один... Останки тяжёлых створок над тёмной шахтой: не здесь ли когда-то двигался по каменной трубе один из механических подъёмников? В темноте промахнёшься с поворотом – падать придётся долго... Дальше, дальше! Развилка в коридоре... Направо? Нет, идём налево! Поворот... Дверь поперёк прохода... Для древних петель что толчок ногой, что удар тараном – всё едино... Проклятье, здесь совсем темно, ни зги не видно! Приходится выждать несколько секунд, чтобы глаза привыкли... Издалека до ушей доносится шорох – кто бы ни шёл по оставленным на лестнице следам человека, он уже понял, что его заметили и тоже плюнул на осторожность. Время, время!

Во мраке наконец-то начинают проступать очертания коридора. Он совсем короткий и заканчивается тупиком, но слева и справа в стенах есть двери – на вид довольно прочные. Времени нет пробовать силу на всех, приходится выбирать... да, вот эту, ближайшую. Три быстрых шага – и удар ногой в то место, где должен быть замок. Треск, скрежет... и больше ничего, проклятая дверь остаётся стоять! Приходится отскочить к противоположной стене, хорошенько оттолкнуться и со всего маху приложиться об упрямую преграду плечом... Есть! Массивная створка с грохотом падает... Хвала Небу – свет! Здесь даже светлее, чем на лестнице!

В просторных комнатах полно сильно обветшавшей мебели: куски дерева и металла, клочья полусгнившей материи. Многие вещи выглядят очень странно, вид их непривычен глазу, предназначение непонятно. Что-то сохранилось лучше, что-то почти рассыпалось от старости, и всё покрыто пылью и паутиной. В другой раз Рэлек непременно задержался бы здесь, чтобы чуть пристальнее взглянуть на останки прежнего мира, но теперь ему не до того. Чутьё охотника подсказывает: преследователь всё ближе, он не отстаёт, он настигает... Вперёд, вперёд! Сквозь тлен и запустение – к дневному свету, льющемуся из дальней комнаты.

Так и есть: здесь разбито окно, от огромного во всю стену стекла не осталось ничего. Пол обрывается в пропасть футов десяти шириной, а за ней... О, да! Крыша! Похоже, он всё-таки поднялся на этаж выше, чем нужно, но это пустяки, высота невелика. Не теряя на сомнения ни секунды – вперёд! Разбежаться, прыгнуть... под ногами проносится бездна в десятки этажей... При падении тело само уходит в плавный перекат, пружинисто вскакивает и мчится дальше: всё, как на штурмовой полосе, там поначалу даже страшнее было.

Здесь тоже есть выход на лестницу... Ещё одна дверь? К бесам её! И снова вниз, вниз... Бегом! Скачками! Опасно оскальзываясь на гладкой облицовке, едва не падая... Сверху прилетает звук удара: это преследователь повторил прыжок Рэлека, и, судя по шуму, он тяжелее человека, самое меньшее, втрое. Вниз, вниз...

– Ох, бес-с-совская сила!

Набрав скорость, он едва успевает остановиться. Лестница заканчивается на середине очередного пролёта. Дальше – провал этажей в семь или восемь и хаос обломков на дне. Без мотка крепкой верёвки тут не спуститься. И значит выход один...

"Туча! Только бы коридоры – те же!"

Молнией – обратно на площадку. Сколько этажей успел пробежать? Восемь? Должно хватить! Опять в правый проход, опять в полумрак неизвестности, а там и во мрак... Шевелись, стрелок! Мимо шахты подъёмника, мимо распахнутых (о, удача!) настежь дверей... Счастье, что древние строители, возводя здания, мудрили не слишком – быть может, именно затем, чтобы в каменных башях легче было находить дорогу...

Вот и нужная комната. На пороге белеют человеческие кости – старые, быть может, оставшиеся здесь ещё с Тёмного века. Стекло... цело, бес бы его побрал! Такое толстое, прочное, выдержавшее испытание временем... Время, стрелок! Каждый миг промедления подобен смерти! Что там в углу? Ржавый металл обдирает руки... пустяки, главное – это тяжёлая штука. Главное – брошенная со всей мочи, она насквозь пробивает окно и падает в пропасть, увлекая за собой сверкающий водопад осколков. На грохот бьющегося стекла преследователь отзывается пронзительным змеиным шипением – он совсем уже близко, из лабиринта коридоров доносится топот тяжёлых лап...

Разбег и прыжок... сейчас высота ещё больше – на целый этаж. Тут уж не до шуток, ни в одном движении ошибаться нельзя: не свернёшь шею, так покалечишься... Приземление... Перекат... У-ух! Молодец, стрелок, ровненько вышло! Но что дальше?

Он ещё со "старшего брата" разглядел: один из соседних домов, похожий на гигантский серый кирпич, обветшал настолько, что начал заваливаться набок и почти налёг каменным плечом на "младшего" в зеркальной тройке. Башня устояла, но часть её крыши густо усеяли обломки соседа. И вот сейчас, вблизи, стало видно: выход на лестницу похоронен под разломившейся надвое бетонной плитой. Путь к бегству снова отрезан. Тупик.

Сначала послышался глухой удар. Потом – низкий рык, быстро перешедший в шипение.

Гр-р-рс-с-с-с!

Рептонг! Дело худо! Чешуйчатого жнеца трудно уложить даже из "вендела": тварь почти не чувствует боли и очень, очень живуча. Выходить же против него с пистолетом... да лучше уж на матёрого скрайта с голыми руками – шансов победить будет больше. Пистолетные пули прочную чешую пробивают плохо и в жилистое мясо входят неглубоко, для "хольда" на огромном теле почти нет уязвимых мест. Глаза и горло... атакующий рептонг опускает голову, подставляя противнику толстый череп – хоть кувалдой лупи, не расколешь. Грудина... там широкие роговые пластины. Пах... нет, его он наверняка не подставит. Суставы... даже если повезёт, чудовище получится лишь немного замедлить. Туча! Что же делать?!

Прижимаясь спиной к разломившейся "домиком" бетонной плите, Рэлек лихорадочно искал решение. Он слышал, как выродок фыркнул, сделал несколько шагов и остановился. Рептонг чувствовал, что человек затаился совсем рядом, и не спешил. Куда ему спешить-то? Нарваться на пулю даже чешуйчатой горилле не хочется, а добыча – она ведь уже никуда не денется.

Умирать Рэлек не собирался. Вот только прикончить тварь – это без шансов, тут даже мастерство стрелка не поможет. Убежать? Вспомнилось одно из умных словечек, что частенько срывались с языка Никлаша: абсурд. При кажущейся неповоротливости, рептонг двигается куда быстрее человека, а выносливости ему и вовсе хватит на пятерых. Так какой остаётся выбор?

"Нет смысла бежать, малыш, и нет смысла стрелять. Но, может, попробуешь и то, и другое сразу?"

Бежать и стрелять... Взгляд скользил по развалинам соседнего здания – оно несколькими этажами нависло над продавленной крышей зеркальной башни и до омерзения напоминало истерзанную падальщиками тушу исполинской рыбы. Стены с этой стороны большей частью обвалились, ржавые металлические фермы и перекрытия из крошащегося бетона походили на рёбра, с которых ещё свисают остатки гнилой плоти. Несколько выпавших стальных балок торчали из пробитого настила крыши всего в двух десятках шагов от Рэлека. Они тянулись к прежнему своему обиталищу, точно огромные скрюченные пальцы. Сколько от этих балок до разрушенных этажей соседнего дома?

"Да я расшибусь в клочья!"

"У тебя есть выбор, малыш?"

За бетонной плитой, укрывающей его от выродка, заскрипел гравий – рептонг приближался, высматривая спрятавшегося человечка. Охотник роя стал обходить укрытие Рэлека справа, и тот побежал влево, выигрывая у врага три лишних секунды. Всего семь шагов по тому, что осталось от крыши... мало, слишком мало! Но дальше – железная балка шириной в ладонь, это ещё три... пять...

За спиной яростно взревело. Рэлек никак не мог увидеть, но он живо себе представил: наконец-то заметивший жертву жнец перепрыгивает бетонную преграду и мчится за убегающим человеком.

Подошвы его ботинок уже сминали лохмотья ржавчины на балке, футах в пятнадцати под ней громоздились обломки... потом до них стало вдвое дальше... и вот тряская опора уже тянется над сотнями футов пустоты... Один неверный шаг – и конец!

Десять... двенадцать шагов... Балка гудит от ударов рифлёных подошв, с неё в пропасть сыпятся мелкие рыжие хлопья.

Четырнадцать... шестнадцать! В последний миг Рэлек едва не сорвался – стальной швеллер вздрогнул под ногами, и затрясся, точно припадочный. Жнец и не думал сдаваться, он нёсся следом, огромными скачками настигая беглеца. Сомнения? Слишком поздно для них! В последний раз оттолкнувшись от ржавого металла, Рэлек прыгнул. Десять футов? Двенадцать? Или все пятнадцать...

"Только бы ухватиться! Только бы..."

Бетон больно впился в пальцы... Нет, это пальцы впились в старый бетон! До боли! До крови! А ноги ткнулись в остатки стены, послушно согнулись и тут же выпрямились – резко, как две стальные пружины. Одним мощным, точно рассчитанным толчком Рэлек выбросил себя вверх, упал на каменный пол, перекатился и вскочил. Выхватил пистолет...

Он стоял на одном из этажей соседнего здания, на полу того, что когда-то было коридором, разделяющим два десятка помещений. Когда здание накренилось и частично обрушилось, кусок коридора с огрызками стен повис над бездной – будто уступ изломанной серой скалы. Единственное место, куда мог допрыгнуть Рэлек... и где через секунду-другую непременно окажется его преследователь.

"Ты молодец, малыш, бежал хорошо. А как будешь стрелять?"

– Наверняка, – шепнул Рэлек, поднимая оружие.

Ловкости чешуйчатого охотника могли бы позавидовать акробаты ярмарочных вертепов. Будучи вчетверо тяжелее и массивнее человека, выродок не сорвался с балки. Если бы ему ещё хватило сил сразу запрыгнуть в разрушенный коридор – весь план полетел бы скрайту под хвост. Но рептонг сумел лишь повторить трюк стрелка – он дотянулся могучими руками до скола бетонной плиты и на миг завис над пропастью.

Рэлек смотрел на пальцы чудовища: длинные, узловатые, оканчивающиеся твёрдыми тупыми когтями. Под их напором старый бетон крошился, как мягкий песчаник, а попади в эту хватку живая плоть... Кто видел, что бывает с человеком, до которого дотянулся рептонг, тот увиденного уже не забудет.

Восемь пальцев над кромкой обрыва – во всём мире для Рэлека не осталось больше ничего... в этом неспешно текущем мире, где со всех сторон дует холодный сквозняк, и где взгляд не теряется среди бессчётного множества оттенков белого цвета.

Восемь пальцев, восемь целей. Подхваченная потоком ледяного воздуха, рука пастыря описала плавный полукруг; он поочерёдно указал на каждый из пальцев – точно на сустав между второй и третьей фалангой... Раз, два, три, четыре... До восьмого не дошёл, белые цели исчезли с белого бетона, оставив на кромке лишь брызги белой крови.

Уже возвращаясь в царство красок и теней, он услышал отчаянный вой падающей твари. Три десятка этажей – слишком много даже для охотника роя.

"Я его прикончил... Туча!"

Рэлек присел на корточки возле стены и сжался, пытаясь унять прокатывающиеся по телу волны дрожи. Глаза слезились, к горлу подступила дурнота.

"У меня не было выбора! Я защищался!"

Справиться с приступом удалось сравнительно легко. Дрожь прекратилась, следом ушла дурнота. Со вздохом облегчения он откинулся на стену, чувствуя, как по спине сбегают струйки холодного пота.

9.

Всё началось с того, что одним ясным осенним днём на стрельбище прозвучало:

– Я не буду в это стрелять.

Вид у Никлаша был донельзя мрачный, а голос звучал сердито.

– Да ну? – Страгос приподнял бровь, разглядывая взбунтовавшегося нойда. – Чем тебе плоха мишень?

– Вы знаете, чем.

С демонстративной неторопливостью мастер Эй (так Эйвора за глаза называли в Хельбе) повернулся лицом к рубежу и несколько секунд изучал фанерный силуэт, темнеющий в трёх сотнях шагов от стрелковых позиций.

– Отличная мишень, – заявил он, наконец. – Ростовая, аккуратная, совсем новая – наливное яблочко, а не мишень. В такую пулю вогнать – одно удовольствие.

– Я не буду в это стрелять, – повторил Никлаш с упрямством обречённого.

Вздохнув с явственным сожалением, Страгос повёл откровенно скучающим взглядом вдоль короткого строя стрелков.

– Кому ещё она не нравится?

Они молчали. Впрочем, довольным не выглядел никто из ребят, но было трудно понять, вызвал их неудовольствие кусок крашеной фанеры или Дрозд с его неожиданным бунтом.

"Проклятье! – подумал Рэлек. – Мне и самому по этой дряни лупить... Знаешь, Ник, ты настоящая сволочь! Потому, что... Туча! Бесы и пламя!"

– Мне тоже не нравится мишень, мастер-наставник, – услышав собственный голос, он немного успокоился: выбор сделан, и отступать уже поздно.

– Небо, да у нас тут эпидемия, – Страгос впился в Рэлека взглядом – будто прицелился. – И какого же болга тебе в ней не нравится, брат может-быть-стрелок?

Голос пастыря похолодел и в нём словно зазвенели осколки битого стекла. Замершего перед ним нойда передёрнуло.

"Никлаш, я тебя ненавижу!"

– Это человек, – выдавил он из себя.

– Где человек? – взгляд Страгоса медленно, но неотвратимо прожигал в нём дыру.

– Там, в поле, мастер наставник. На мишени нарисован человек.

– И что с того?

– Стрелять в человека – неправильно.

Колючие глаза пастыря рывком приблизились, губы под хищно трепещущими ноздрями искривились в гневном оскале.

– Это – мишень! – выдохнул Страгос в лицо Рэлеку, едва удержавшемуся, чтобы не отшатнуться.

– Я не буду стрелять, – пробормотал тот, судорожно сглотнув.

– Все думают так же?

– Да, – решительно заявила Флина после томительной паузы.

– Плохая цель, – проворчал неохотно Венз.

Лимберт плечами пожал, но было ясно, что и ему предложенное "упражнение" не по душе.

– Ладно, – произнёс мастер Эй с неожиданным спокойствием. – Будем считать, что реакция у всех в норме. Никогда не любил эту проверку.

Рэлек почувствовал облегчение: ну, конечно же! Проверка! Никто не заставляет их разряжать винтовки в человеческий силуэт. Но... зачем?! Облегчение сменилось жаркой волной гнева. Они уже не зелёные новички, и с каждым из них работали ментаты! Разве они не доказали свою лояльность Бастиону и тем идеям, что Абель Вендел вложил в головы первых чёрных пастырей?!

– Венз, замени мишень и начинайте разминку. Схема обычная: три серии – лёжа, с колена, стоя... Ну, что застыл? Шевелись!

Он вдруг шагнул к Никлашу и ткнул пальцем ему в грудь:

– После занятий останешься, с тобой поговорим особо, – тут Страгос перевёл взгляд на Рэлека и несколько секунд разглядывал его с задумчивой миной на лице, потом сказал: – Ты – тоже.

* * *

– У вас есть... возможность.

Мастер Эй крутил в пальцах пустой винтовочный магазин. Вид он при этом имел сосредоточенный, а говорил рассеянно, будто бы сам с собой, и на замерших перед ним парней не смотрел.

– Отличная возможность, редкая. Не во всякой десятке выбираю хотя бы одного, а уж чтобы двоих сразу... Да что там, уже года три мне не попадалось таких упёртых болванов, как вы. Даже сомневаюсь, не делаю ли я глупость? Может, стоит ограничиться одним?

Его быстрый взгляд резанул по Никлашу, затем прострелил переносицу Рэлеку, но миг спустя снова вернулся к плоской коробке из штампованного металла.

– Нет, к бесам этот выбор, придётся брать обоих.

– Брать – куда, мастер наставник? – не удержался Никлаш.

– Брать, и клещами язык вырывать, – пообещал Страгос хмуро. – Ты уже на сегодня всю норму глупостей выговорил, нойд. И если не полный остолоп, то заткнёшься и будешь слушать.

– Виноват, мастер наставник.

– Заткнёшься. И будешь. Слушать, – прошипел Эйвор, теряя на несколько мгновений своё спокойствие.

Только теперь Рэлек понял, что стрелок второго круга непривычно раздражён и взволнован.

– Итак, возможность... Освоить винтовку и пистолет – дело не такое уж сложное: привить немножко правильных навыков, дать телу побольше практики... Пф! Методики обучения для стрелков давно отработаны, даже криворукого можно научить худо-бедно дырявить мишень.

Закрыв глаза, Страгос застыл на миг в неподвижности, а затем резко дёрнул кистью руки. Пролетев с десяток шагов, пустой магазин лязгнул, угодив в ящик с инструментами.

– Но есть методики, – в голосе мастера эхом лязгнул металл, – которые позволяют подняться на ступеньку выше. Даже, пожалуй, на три ступеньки. Слышали что-нибудь про "ветреных"?

* * *

Аптечная ромашка, пижма, лаванда, полынь... И что-то ещё – душистое, знакомое по тренировкам в лесах. Багульник, наверное? Лазаретный запах трав мешал воспринимать комнату как рабочий кабинет ментата, казалось – попал во владения виталов. Интересно, как у хозяйки голова кругом не идёт от таких ароматов?

– Не отвлекайся, – проворчала Лойза Меренг. – Ну, сколько можно тебе говорить?

За три года она не изменилась ни капли – всё такая же худая, с кожей, не знающей загара, всё такие же нервные, неловкие движения, всё та же сутулая спина. На вид ей лет тридцать пять, и в волосах (между прочим, красивых – густых, огненно-рыжих) ещё ни сединки, но вот женственности в ментали – как в табуретке.

Лойза переселилась в Хельб вслед за Рэлеком, и тот окончательно уверился, что она присутствует в его жизни отнюдь не случайно. Привет от дяди Даймира? Или от кого-то ещё, кто знает о тайне ривецкого сироты и поручил тощей ментали приглядывать за ним? Рэлек за три года порядком порастерял детской наивности.

– Послушай, – Меренга подняла на него усталый, полный неодобрения взгляд. – Либо ты работаешь со мной, либо нет. Выбирать тебе. Главное – не трать моё время впустую.

– Я не понимаю что должен делать.

Менталь закатила глаза, вздохнула, потом снова уставилась на нерадивого нойда.

– Понимаешь, – настойчиво произнесла она. – Всё ты понимаешь, только упрямишься. А это – ни к чему, это лишь мешает. Когда мы ковали тебе "броню", сопротивление было полезно, но сейчас нужно сделать совсем другое. Просто закрой глаза, расслабься и сними блоки. Только внешние, глубоко я лезть не собираюсь.

– Как для обычной вязки?

– Да, как для вязки. Но не закрывайся подольше, я должна... да, вот так...

Он почувствовал её незримое прикосновение, словно прохладные пальцы легко пробежали по затылку. Возникло на краткий миг неприятное ощущение, показалось: пропала вдруг вся верхняя часть черепа и обнажённый мозг обдувает сквозняк.

– Вот так, – прозвучало у Рэлека прямо в ушах, – и ещё... вот так...

...

– Внимание! Они идут!

Миг спустя выродки хлынули буквально отовсюду. Казалось – твари выскакивают прямо из-под земли, возникают на крышах домов, материализуются в клубах дыма. Десятка ответила слаженным огнём винтовок и пистолетов, давая кинетикам время на концентрацию. "Венделы" трещали, не умолкая, пороховая гарь ела глаза...

Ясное Небо, да сколько же их! В считанные секунды расстреляв весь магазин, Рэлек бросил винтовку и взялся за "хольды", Венз рядом с ним сделал то же самое. Они били в упор – прямо в оскаленные пасти, в чёрные немигающие глаза, в алые щели между лезвиями хелицер...

Дрогнула под ногами земля – это Нэпьер ударил по жнецам "злым топтуном", а более одарённый Дженго пустил в ход "цепь Аркадиса": невидимый хлыст разметал скрайтов, как беспомощных щенков, а набегающего болга просто разорвал пополам.

– Строй держать! – сипло ревел Чейд. – Стро-о...

В этот самый момент их смяли. Крик десятника и грохот выстрелов утонул в чудовищном вое скрайтов. Рэлек почувствовал, как у него мутнеет перед глазами; он едва успел прикрыться левой рукой, когда один из волков-выродков прыгнул ему на грудь. Тяжёлый удар сбил человека с ног, зубы твари сомкнулись на предплечье жертвы. Вопя от боли, Рэлек ткнул стволом пистолета в мохнатый бок и спустил курок.

"Я не сдамся! Я хочу жить! Жить!"

Он дёргал спусковой крючок ещё и ещё, а мир вокруг него светлел, белел, тонул в налетевшей холодной позёмке...

...

– Какого!.. Кх...

– Тш-ш-ш... – у склонившейся над ним Лойзы в глазах не было испуга, одна лишь деловитая сосредоточенность. – Спокойно, мальчик, спокойно... Тихо, говорю. Всё кончилось.

– Что это...

– Так надо.

– З... зачем?!

– Всего лишь тест. Причём, с положительной реакцией. Тебе придётся привыкнуть к некоторым особенностям новых методик обучения. В следующий раз...

– Следующего – не будет!

Рэлек рывком поднялся из кресла, в котором сидел. Он был взбешён и напуган до дрожащих коленей. "Только внешние блоки", да?! "Глубоко лезть не собираюсь"?! Да чтоб тебя бесы живьём жрали, стерва рыжая! Отшатнувшаяся при его резком движении менталь скрестила на груди тонкие руки, сощурилась скептически.

– Не пори горячку, мальчик.

– Больше я сюда не приду!

– Придёшь, – уверенно заявила Меренга. – Остынешь и придёшь.

– Чего ради-то?!

– Потому, что хочешь стать лучшим, мальчик. Потому, что хочешь стать лучшим.

* * *

Выстрел стоя. Выстрел с колена. Перекат вправо, потом сразу – влево... Выстрел! Выстрел! Выстрел!

Когда затвор встал на задержку, Рэлек сразу вскочил. Перезарядил пистолет уже на бегу, отметив боковым зрением: Ник тоже бежит – по второй "дорожке".

Канаву перепрыгнул с разбегу, кувырнулся через низкий плетень, с колена дважды выпалил в затаившегося под кустом фанерного "жнеца"...

Теперь бревно – длинное, в полтора десятка шагов и по правую руку ещё одна мишень... Бах! Бах!

Забор... Ров с водой... Две пули – в "жнеца" слева...

Пистолет Никлаша тоже хлопнул дважды, и в яму с опилками они спрыгнули одновременно. По наклонной лестнице на стену взбежали одновременно. И четвёртую цель расстреляли одновременно – одну на двоих...

"Дюна" из осыпающегося песка... Подкат под проволочную ограду... Фанерный силуэт на дереве... Бах! Бах!

Ник не отставал. На обычном "буреломе" Рэлек уже обошёл бы его на несколько футов, но стрелковая полоса была тем местом, где ни один из друзей в последнее время не мог получить преимущество над другим.

По канату – вверх, по жерди – вниз... Качающееся бревно... Здесь мишени стояли уже по обе стороны от "дорожки" и Рэлек рванул из кобуры второй "хольд" – стрельба у них с Никлашем пошла в четыре руки.

"Я его обойду! Если накроет чуть раньше – наверняка обойду!"

Полоса заканчивалась "лабиринтом". Две сотни футов полуразрушенных кирпичных и бревенчатых стен разной высоты, среди которых спряталось немало фанерных силуэтов. Рэлек тут же потерял Ника из виду, и теперь мог судить о его продвижении лишь по частым хлопкам выстрелов.

Шаг вперёд... Выстрел! Два шага влево... Выстрел! Полуоборот... Два выстрела!

Это походило на танец. Он кружился среди руин и "хольды" словно отбивали дробь в такт каждому движению тела. Пам-па-бам... Пам-па-бам... В какой-то миг Рэлек почувствовал, как ритм подхватывает его, увлекает вперёд. Мир вокруг странным образом посветлел, дохнуло холодом – сразу и в лицо, и в спину – но "танцевать" почему-то не стало труднее, наоборот – удивительный сквозняк тянул Рэлека точно туда, куда ему было нужно. Руки сами собой поднимались навстречу мишеням, и он вроде бы даже не стрелял, а просто указывал пальцем: "Вот сюда... сюда... и ещё сюда..." Из фанерных щитов послушно брызгали щепки: белые-белые. Стены вокруг, песок под ногами и даже хмурый небосвод – всё теряло краски, становилось чёрно-белым... меньше – чёрным, больше – белым... белым...

"Лабиринт" вдруг закончился. Стремительный и плавный, как воздушный поток, Рэлек скользнул к последнему стрелковому рубежу. По полю, точно усыпанному снегом, к нему быстро двигались сразу две цели – белые на белом... но отчего-то он видел их ясно и отчётливо, как никогда. Ткнул сразу двумя пальцами: "Есть!" И ещё раз... и ещё...

– Неплохо, – услышал он голос мастера Эй. – Три минуты, двадцать пять секунд у обоих. Все мишени "убиты"... Это почти рекорд лагеря, парни.

Наставник покачивал в руке хронометр, и вид у него почему-то был такой, будто он прикидывал, кому из отличившихся нойдов засветить в лоб первому.

– Чтоб мне рехнуться, Рэля, – Ник улыбался, – я собирался сделать тебя сегодня! Какой бес тебе помогает так бегать, а?! Будто ураган оседлал!

Окружающий мир постепенно возвращал себе потерянные краски. Снежное поле вновь становилось грязно-жёлтым. А "хольды" перестали казаться продолжением рук.

– Не ураган, – пожал плечами Рэлек. – Вьюгу.

И увидел, как глаза друга вспыхнули пониманием.

* * *

– Примерно один из десяти, – Страгос был спокоен, как волк на лёжке. – Один из десяти отобранных однажды начинает видеть Белый ветер. Что методика сработает на вас обоих – шанс был не слишком велик.