Текст книги "Большие гонки"

Автор книги: Дэниел Моран

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 34 страниц)

21

В тот же день Трент на полубаллистическом челноке вылетел в кратер Бесселя на Свободной территории Луны. Сразу после посадки он с чемоданчиком в руке направился в сторону воздушного шлюза, через который можно было выйти в город.

Миновав шлюз, Трент ступил в короткий коридор, ведущий к лифтам, опускавшим вновь прибывших на подземные ярусы города. В коридоре было устроено что-то вроде КПП. У стола и вертушки стояла женщина лет тридцати. На ней был малинового цвета форменный комбинезон, сильно напоминающий армейскую форму. За спиной лазерный карабин, на левом бедре ручной мазер в кобуре.

Трент отстегнул застежки и снял шлем.

– Добро пожаловать на Свободную территорию Луны, – улыбнулась женщина на КПП.

– Спасибо.

– В прошлом, – приветливо сообщила она, – стоило незваным визитерам высунуться из корабельного люка, как мы тут же открывали по ним огонь.

– А теперь? – заинтересовался Трент.

– Теперь мы позволяем им добраться до поста, откуда без долгих разговоров заворачиваем обратно.

– Но я прибыл сюда, чтобы повидаться с вашим мэром, – попытался втолковать ей Трент.

Женщина снисходительно улыбнулась.

– Вовсе нет, – заявила она.

– Что нет? – удивился Трент.

– Вы вовсе не хотите встретиться с нашим мэром. Брови у Трента полезли вверх.

– Зачем же тогда я прилетел сюда? – спросил он.

– А я откуда знаю, – пожала плечами женщина и с неожиданным радушием предложила: – Убирались бы вы отсюда подобру-поздорову, молодой человек. – Она положила руку на кобуру, коснувшись указательным пальчиком застежки, и прибавила: – Если у тебя нет приглашения, значит, тебе нечего делать в Бесселе. И не надо ничего объяснять. Меньше слов, приятель. Отправляйся назад, и точка.

Она вытащила мазер.

– Простите, – заторопился Трент, – но мне не хотелось бы, чтобы между нами осталось какое-то непонимание. Я всего-навсего хотел потанцевать в Инфосети. Это желание трудно осуществить на землях, подвластных ООН. Мне объяснили, что этим лучше заняться на свободных территориях.

– Возможно, но я ничего в этом не понимаю. Я – солдат. Ясно? Теперь проваливай.

Трент вздохнул и задумчиво посмотрел в потолок, словно надеясь найти там ответ, как поступить в подобном случае. Затем перевел взгляд на пол – его давно не мели и не очищали от лунной пыли. Наконец, снова перевел взгляд на женщину.

– Как вас зовут? – спросил он.

– Домино. Я вице-мэр свободного поселения Бессель.

– Не может быть! – восхитился Трент.

– Чего не может быть?

– Такое чудесное имя. Очень вам идет.

– Спасибо.

– У меня такое ощущения, что мы с вами знакомы, – заявил Трент. – По-моему, мы где-то встречались.

– Встречались? С чего это ты взял? И хорош заговаривать мне зубы! Катись колбаской. Бесселю не нужны бродяги.

– Мое имя Трент.

– Замечательно, – удовлетворенно кивнула Домино и ткнула стволом мазера в сторону летного поля. – Теперь прошу на выход. – Она вдруг растерянно замолчала и опустила пистолет. – Как, ты сказал, тебя зовут?

– Трент.

– Зачем ты явился к нам?

– Ну, я решил, что здесь мне будет легче исполнить задуманное, но для этого мне надо заручиться вашей поддержкой.

– Что это даст нам?

– Вице-мэр Домино! – Трент перешел на официальный тон.

– Слушаю.

– Мне в самом деле необходимо побеседовать с вашим мэром.

Домино оглушительно рявкнула:

– Квентин?!

С другого конца коридора донесся ответный мужской возглас.

– Пропусти его!

Домино убрала мазер в кобуру. Левую руку положила на грудь, правую протянула Тренту и торжественно возвестила:

– Добро пожаловать на Свободную территорию Луны, Трент.

Тот пожал протянутую руку и как бы невзначай заметил:

– Вы вроде бы уже меня приглашали?

– Формальности, – отмахнулась Домино. – Но на этот раз можешь не сомневаться – приглашаю от всего сердца.

Мэрия Бесселя располагалась в одном из немногих зданий, размещенных на поверхности Луны.

Когда Трент вошел в кабинет мэра, Квентин Ноас сидел в кабинете за рабочим столом и что-то читал. Трент с удивлением узрел у него в руках настоящую книгу, напечатанную древним способом на пластибумаге. Судя по обложке, это был вестерн. Скрещенные ноги покоились на крышке стола, в свободной руке дымилась сигара. За спиной мэра в широком окне просматривалась унылая лунная панорама.

Это все было довольно интересно, но ничего из ряда вон выходящего. Что по-настоящему поразило Трента, так это внешность мэра. Мало того что его лицо было испещрено морщинами, оно к тому же было искорежено так, словно его хозяин попал под несколько мощных ударов кувалдой. При виде подобной красоты Трент и разговор не сразу сумел завести. Мэр, правда, тоже не спешил. Сначала многозначительно поморгал – очень похоже на ящерицу, – затем отложил книгу, стряхнул пепел с сигары и изобразил некое подобие улыбки.

– Так ты, значит, и есть тот самый...

Трент приложил палец к губам и прошептал «тсс». Крадучись подошел к столу, водрузил на него чемоданчик и вытащил оттуда портативный трасет. Обойдя комнату, обнаружил три активных миниатюрных устройства, которые вполне можно было квалифицировать как подслушивающие жучки. Затем сделал еще один круг по комнате и обнаружил еще один пассивный жучок, который включался автоматически, как только в комнате начинал звучать человеческий голос. После чего потянулся к голографическому экрану, передающему последние новости, и увеличил громкость.

– Никто не должен знать, что я здесь, – шепотом предупредил он мэра. – Пусть услышат то, что хотят услышать.

Он запустил руку в чемоданчик и выудил оттуда горсть аналогичных миниатюрных устройств. Затем вытащил тюбик с гелем и прикрепил несколько приборчиков на стену чуть повыше обнаруженных жучков.

Прислонившись спиной к закрытой двери кабинета и сложив руки на груди, Домино с любопытством наблюдала за действиями Трента. Тот закончил обработку комнаты и задернул шторы. Затем вернулся к столу и закрыл чемоданчик

Стены кабинета были увешаны живописными полотнами. Некоторые, по мнению Трента, были очень хороши, некоторые не очень, но в любом случае это были дорогие картины, написанные маслом и довольно старые.

Наконец мэр, равнодушно наблюдавший за всеми манипуляциями гостя, ткнул в его сторону сигарой и повторил прерванную в самом начале фразу:

– Такты, значит, и есть тот самый Трент, который поставил на уши всех миротворцев на Луне?

Такое начало несколько обескуражило гостя.

– Не знаю, сэр. – Он пожал плечами. – Меня зовут Трент, но тот ли я Трент, которого вы имеете в виду, не могу сказать. Давайте ближе к делу. Я вор, и мне необходимо провернуть одно дельце. Если вы мне поможете... – Трент внезапно замер. Взгляд его упал на одну из картин, на которой был изображен очаровательный котенок, сидящий на полу кухни, выложенном белой и черной плиткой. Котенок держал в зубах маленькую девочку. На теле ребенка была заметна кровоточащая рана. Кровь капала на белую плитку, образуя на ней расплывающуюся лужицу. Картина была подписана X. Девлин. – Великолепная работа! – с чувством произнес Трент. – Правда, производит немного жутковатое впечатление, но...

– Все полагали, что ты давно погиб.

– Слухи о моей смерти несколько преувеличены, – улыбнулся Трент.

– Господи, сынок, да ты хоть представляешь, насколько опасно твое положение?! – воскликнул мэр.

– Да.

Старикан покачал головой:

– Я даже вообразить не могу, что ты мог бы предложить нам в обмен на нашу помощь? Надеюсь, ты не думаешь, что я вот так просто, за здорово живешь, подставлю свою седую башку под лазеры миротворцев?

Трент отступил на шаг и еще раз полюбовался картиной.

– Какова ваша цена? – спросил он, указывая на полотно.

– Ха! Ты в своем уме?! Эта работа бесценна, она принадлежит кисти самого святого Гарри! – Мэр пожевал губами, потом поинтересовался: – Зачем ты задернул шторы?

– Акустические волны вызывают колебательные движения в стекле. Не столь интенсивные, как в атмосфере Земли, но и этого довольно, чтобы записать разговор с помощью простейшего считывающего устройства. Достаточно направить на окно слабый лазерный луч, а затем раскодировать модуляции отраженного луча. На Земле я обычно крепил к стеклу специальный источник помех, но здесь хватит и задвинутых штор.

Квентин Ноас продолжал пожевывать нижнюю губу.

– Черт побери, а ведь я оказался прав, – заметил он. – Ты в самом деле опасный человек. И я думаю, Трент, тебе есть что скрывать и чего бояться, раз уж ты занимаешься таким сволочным делом. Ладно, чего ты хочешь от нас?

– Я нуждаюсь в кредите. Кроме того, мне нужен доступ к полносенсорному терминалу, имеющему выход в Лунет. На саму операцию мне хватит двадцати минут, но провести ее желательно как можно скорее.

Мэр принялся изучать пепел на кончике сигары.

– Это очень трудно организовать, – сообщил он наконец.

– Почему? Я просто попользуюсь вашим терминалом, а взамен могу выполнить для вас кое-какую работенку. Например, мы можем заключить контракт на хищение. Очень выгодное дельце, сэр. Полмиллиона кредиток. Но для этого мне нужен кредит в двести пятьдесят тысяч.

– Ты в своем уме, сынок? Ты, видать, не знаешь, с кем говоришь! Прежде чем поселиться в Бесселе, я был одним из лордов-синдиков* [12]12
  Синдик – старшина, член магистрата


[Закрыть]Свободной Луны.

– Я знаю. Почему и прибыл именно сюда. Вы, сэр Квентин, очень известный человек. Еще в бытность вашу членом магистрата Луны вы завязали надежные и прочные связи с ребятами из «Эризиан Клау», с дальнепроходцами из самых высокопоставленных... К вашему мнению прислушиваются и в городах-государствах Пояса. Достаточно?

Квентин Ноас замедленно кивнул.

Трент продолжил:

– Но самое главное ваше достоинство – это та дурная слава, которая идет о вас, сэр. Поэтому, надеюсь, вы поймете меня. Я выложил пять тысяч кредиток знакомому Игроку, который покопался в земной Инфосети и навел справки. Короче говоря, сначала мы составили список самых некомпетентных и самых нечистоплотных политиков, которые в те или иные годы бежали на Луну. Такой же список был составлен и в отношении прихожан Храма Эрис, которые не погнушались ограбить собственную церковь. Ваше имя оказалось и в первом, и во втором списке. Далее мы выяснили, что два с половиной года назад корпорация «Бессель Астрогейшн Продактс» наняла вас, чтобы вы взяли на себя управление поселением в кратере Бесселя. Теперь вы понимаете, почему ваша кандидатура оказалась первой, на которой я остановился? Первой, но не последней.

– Зачем ты мне все это рассказываешь, сынок? – усмехнулся мэр. – Решил напугать меня?

Глупо. Прежде всего на Луне нечего красть. Здесь не найдется ни одной стоящей ее вещицы дороже пяти тысяч кредиток. Откуда же возьмутся пол миллиона?! Идем дальше. Что бы там ни тянулось за мной с

Земли, ты последний человек на свете, которого я хотел бы видеть своим партнером. На кой хрен мне лишние хлопоты с миротворцами? Не хватало еще, чтобы из-за тебя они разорвали договор с Бесселем!

– Я собираюсь проникнуть в базу данных ЛИСКа.

– Кроме того, – продолжал мэр в том же доброжелательном тоне, как вдруг побледнел, резво скинул ноги со стола, вскочил и перегнулся через стол, в упор глядя на собеседника округлившимися глазами. – Куда ты, говоришь, собираешься проникнуть?!

– В базу данных ЛИСКа, – безмятежно повторил Трент.

Взгляд Квентина затуманился. Он промычал что-то нечленораздельное и мешком повалился обратно в кресло. Трент как ни в чем не бывало продолжал:

– Меня интересует, в частности, ключ к Лунету. Говоря по-ученому, хотелось бы выкрасть идентификатор записи или группы записей, поступающих в базу данных. Этот идентификатор к тому же исполняет и кое-какие контрольные функции. Этой программой я и намерен поживиться.

– Но это невозможно!

– Полагаю, что решение существует. Мне кое-что известно об особого рода программе, с помощью которой специалисты МС оберегают транспьютеры ЛИСКа от постороннего вмешательства. Она называется Вебпсом. Я знаю, как тщательно охраняется этот секрет, сколько там существует уровней безопасности, но все равно я уверен, что выкраду ключ.

– Глупости! Ключ спрятан в главном компьютере на базе МС, расположенной на обратной стороне Луны в кратере Жюля Верна. Это тебе не прогулка по «Небесам миротворцев». Там тебя никто не ждал, а здесь они уже который день стоят на ушах. Все ждут, когда ты пожалуешь к ним в гости.

– Это преувеличение. Они полагают, что я отбросил коньки на Кавказе. Даже если они что-то пронюхали, я все равно берусь выполнить задуманное.

– Нет, нет и нет! – замахал руками мэр.

Трент усмехнулся и, глядя прямо в глаза Квентину, деланно зевнул:

– Тогда всего доброго, сэр. Поищу кого-нибудь посговорчивей.

– Боже правый! – только и смог выдавить из себя мэр. Он усиленно заморгал, несколько раз обмахнул вспотевшее лицо недочитанным вестерном, вылез из-за стола и нервно забегал по кабинету. – Ты уверен, что тебе это под силу? – неожиданно спросил он, круто развернувшись в сторону Трента.

Тот покосился на Домино, уютно примостившуюся в кресле у порога, затем перевел взгляд на старика и кивнул:

– Уверен.

Квентин Ноас опустился на прежнее место:

– Клянусь святым Гарри, ты... – Он несколько мгновений подыскивал нужное слово, но, по-видимому, ничего подходящего на язык не подвернулось. Он вновь встал, уселся на край стола, принялся яростно раскуривать сигару. Клубы голубого дыма окутали его фигуру. Наконец он окликнул женщину:

– Домино!

– Да?

– Как считаешь, стоит ли овчинка выделки?

– Полмиллиона кредиток, Квентин. Это здорово помогло бы нам стартовать. К тому же...

– Я вовсе не это имел в виду! Он провернет это дельце и умоет руки. А дальше что?

Домино задумалась, потом задала вопрос:

– Скажи, Трент, ты собираешься разрушить всю систему ЛИСКа?

– В некотором смысле да. Что такое ЛИСК? Это соединение технического и программного обеспечения, осуществляющего надзор за сетью. Что значит надзор? Это программа, способная регистрировать каждый несанкционированный вход в Лунет или пользователя, пренебрегающего правилами работы в сети. Эта программа способна добраться до такого пользователя и уничтожить собранную им информацию, а также выявить, кто он и где живет. Разрушить аппаратуру, в которой хранится база данных и вся программная начинка, обеспечивающая работоспособность комплекса, невозможно. Я собираюсь получить программу-идентификатор, то есть накинуть ошейник на Вебпса и, по возможности, либо стереть его из памяти их главного компьютера, либо сделать безобидным, посаженным на поводок ручным песиком. Этот поводок я передам вам. Конечно, сразу воспользоваться им вы не сможете, но в перспективе вам будут открыты все секретные базы данных, какие только есть на Луне. Это что касается вас. Что касается меня... Возможно, мне и не потребуется уничтожать Вебпса. – Трент поднял палец. – Да, пожалуй, не потребуется.

Домино наконец догадалась.

– Дельная мысль, – прищурилась она. – Во-первых, это означает, что миротворцы потеряют контроль над Лунетом. Если у нас в руках окажется база данных и ключ к тому, как работать с ней, да еще при наличии хорошего вебтанцора, который будет просто отслеживать прохождение трансакций в сети, это означает, что мы получим доступ по крайней мере к нескольким важным источникам оперативной информации. В более длительной перспективе Служба контроля МС попадает в безвыходное положение. Сценарий выглядит следующим образом... Трент, поправишь, если я в чем-то ошибусь. Миротворцы на какое-то время теряют доступ к сети, так как на их компьютерах ключ будет уничтожен. Они будут вынуждены сменить программное обеспечение, а это не так просто, потому что оно было установлено давным-давно, когда Информационная сеть на Луне только разворачивалась, и с тех пор все настолько усложнилось, что придется ломать всю схему контроля над Лунетом.

Трент уважительно взглянул на женщину:

– Ты, случайно, не вебтанцор?

– Нет.

– Жаль, ты прекрасно разобралась в проблеме, – похвалил ее Трент. – Мой замысел строится на том, что отдел по наблюдению за сетью не сможет вернуться к первоначальному состоянию, пока не сменит все программное обеспечение, а это можно выполнить, только полностью уничтожив комплект прежних протоколов. То есть МС-наблюдатели должны будут на время приостановить свою работу и заняться изменением внутренних программ. Если какие-то смышленые ребята на Земле договорятся и в тот момент, когда ЛИСК начнет перестраиваться, передадут пользователям на Луне протоколы общения в земной Инфосети, все усилия по изменению программного обеспечения окажутся напрасными. Что еще важнее – если моя догадка верна и я получу возможность полностью разрушить ключ и уничтожить программы его поддержки, – мы сможем подсоединить Лунет к земной Инфосети и навсегда вырвать у них контроль за единой сетью.

В этот момент мэр подал голос:

– Говоришь, тебе нужно двести пятьдесят тысяч кредиток? Трент утвердительно наклонил голову:

– Да, я нуждаюсь как раз в такой сумме.

Наступила тишина.

Наконец Квентин Ноас медленно покачал головой:

– Я не могу дать тебе такую кучу денег.

– Почему?

– У меня ее просто нет. Я должен кое с кем связаться и обсудить некоторые детали.

– Понимаю. Скольких вы хотите привлечь?

– Троих, – ответил мэр и вопросительно посмотрел на Домино.

– Четверых, – уточнила женщина. – Следует получить добро и от «Бессель Астрогейшн Продактс». Брови у Трента полезли вверх.

– Тогда почему бы вам не устроить пресс-конференцию по этому поводу?

– Это все достойные люди, Трент.

– Не сомневаюсь, но они, вероятно, любят поговорить. Например, с женой или любовницей в постели.

– Если вы нуждаетесь в помощи, – холодно проговорила Домино, – а вы в ней нуждаетесь, значит, вам придется поделиться своим предложением кое с кем, кто, возможно, захочет вас выслушать. Одним из этих лиц должен быть и основатель нашей корпорации.

Трент развел руками:

– Ну что с вами поделаешь? Ладно, пусть будет трое, в крайнем случае, четверо. Только в этом случае понадобится еще семь мертвецов.

– Семь мертвецов?!

– Ага. Семь трупов. Шесть мужских, один женский. И хороший стоматолог.

22

Важных персон, согласившихся выслушать Трента, действительно оказалось четверо. Всего шестеро, включая Квентина Ноаса и Домино. Вся честная компания разместилась за длинным столом по одну сторону, а Трент по другую; рядом на столешнице «глазок», на голове трасет.

Квентин Ноас и Домино пристроились рядышком с краю. Один из четверых гостей, приглашенных на встречу, скорее всего, был дальнепроходцем. Он первым вошел в кабинет мэра и решительно уселся прямо напротив Трента. Это был сильный, широкоплечий, бородатый мужчина в форменном корабельном комбинезоне с эмблемами на рукаве и цветными нашивками на груди. Трент так и не смог определить, что они означают. Правее дальнепроходца расположился толстяк в строгом официальном костюме. Далее – очень старая седовласая женщина кавказского типа в комфортабельном инвалидном кресле на воздушной подушке. Наконец, приятный на вид молодой человек лет тридцати – этот был в строгом деловом костюме серого цвета.

– Внимание, босс, первая фишка. Женщину я, кажется, идентифицировал. Точно, это Белинда Сингер.

– Ты полагаешь, ее имя мне о чем-нибудь говорит?

– Я надеялся, босс. Подожди-ка, я кое-что раскопал. В 2062 году она заключила контракт с Карлом Кастанаверасом и предоставила телепатам работу.

– Джонни, всю ее подноготную. Быстро!

– М-м, ей примерно сто десять лет, тайна ее возраста охраняется очень строго. Она единственный крупный держатель акций ОВД. Одна из двадцати самых богатых людей на Земле и двадцати пяти – в Солнечной системе. По слухам, она дружески относится к ребятам из «Общества Джонни Реба».

Первым взял слово толстяк:

– Предлагаю, леди и джентльмены, обойтись без взаимных представлений. Во всяком случае, на данном этапе.

После нескольких секунд размышления Трент кивнул:

– Согласен.

Толстяк облегченно вздохнул:

– Прежде чем каждый из присутствующих дал согласие прибыть на встречу, все мы получили краткое резюме. – По уверенной манере держаться, говорливости и некоторым другим приметам Трент определил его как представителя магистрата Свободной территории Луны. – Мне пришлась по душе идея, – продолжал синдик, – представленная на наше рассмотрение. Потеря ключа перекроет доступ к их собственным компьютерам по меньшей мере дня на два или на три. В это время те лица, в чьи руки попадет программа-идентификатор– я имею в виду присутствующих здесь, за этим столом, – получат свободный доступ к базе данных. Пройдет около двух месяцев, прежде чем нашим друзьям из МС удастся восстановить систему контроля в том виде, в каком она существует в настоящее время. Но, скорее всего, им вовсе не удастся вернуться к исходному положению. Тогда это напрямую затронет интересы Объединения на Земле. Будет выбит важный козырь, который они до сих пор имели на руках. – Толстяк окинул одобрительным взглядом Трента и слегка покровительственным тоном добавил: – Понравилось мне и то, как ты планируешь выбраться из этой передряги. Что ж, если даже ты не уйдешь оттуда живым, будь уверен, что погибнешь за правое дело.

– Вторая фишка, босс. Жирнюга не кто иной, как Норман Шелтон. По непроверенным сведениям, Лорд-распорядитель магистрата Свободной Луны или его заместитель. Имеет лицензию Объединения на участие в судебных процессах.

– Адвокат, что ли?

– Да.

– Оно и видно.

Следующим подал голос молодой человек в сером костюме. Этот выражался на изысканном английском языке:

– На этом совещании я представляю интересы организации, известной в широких кругах как «Эризиан Клау». План в целом нас устраивает, однако мы рекомендуем изменить предпоследний пункт.

– Что вам не понравилось? – спросил Трент.

– Здесь сказано, что атакующая группа должна избегать убийства миротворцев. Даже когда те бросятся в погоню. Планируется только обездвижить их, и все.

– Правильно.

– Джонни, кто это?

– Нет данных, босс. Так же, как и на дальнепроходца. Копаю, босс, потерпи.

Молодой человек кивнул и продолжил развивать свою мысль:

– Многим моим коллегам кажется странной подобная забота о здоровье кадровых сотрудников МС.

– Я не собираюсь никого убивать, – объяснил Трент. Он смерил ледяным взглядом представителя тайного общества и с нажимом повторил: – Никого! Вы хотите устроить бойню? Это ваше право, но займитесь кровопусканием в другое время.

Молодой человек был явно обескуражен. Он пожал плечами и сел. Уже с места примирительно заявил:

– Я просто хотел уточнить.

Толстяк, он же Норман Шелтон, часто закивал:

– Разумеется. Мы приняли к сведению точку зрения ваших коллег. Меня другое беспокоит. Устраивая это совещание, мы тем самым вольно или невольно становимся соучастниками. Но и это пустяки по сравнению с тем, что я хочу сейчас сообщить вам. – Он выдержал театральную паузу и торжественно объявил: – Мы с тобой, Трент!

Последний даже вздрогнул от неожиданности. Он медленно выпрямился, наклонился над столом и переспросил.

– То есть?

– Мы решили помочь тебе. Если честно, я полагаю, ты недооцениваешь себя, но это уже твоя проблема.

– Прошу прощения, если я чего не понял, – медленно заговорил Трент, изо всех сил удерживая себя в руках, чтобы не сорваться на крик. – Я торчу здесь взаперти уже четыре дня. Мне было отказано в доступе к копроцессору. И все ради того, чтобы вы все собрались здесь на эту чрезвычайно важную, как меня уверяли, встречу, в ходе которой и будет принято окончательное решение. А вы, оказывается, уже его приняли. Четыре бесценных дня коту под хвост! И ради чего? Чтобы смиренно выслушать приговор? Может, я что-то упустил?

– Да, ты кое-что упустил, – перебила его старушка.

До этой минуты она не раскрывала рта, и ее голос вмиг заставил Трента подавить раздражение. Чистый, звучный, исполненный внутренней силы; голос человека, привыкшего к незамедлительному повиновению.

– Ты знаешь, кто я? – спросила она.

– Кажется, да.

– Пожалуйста, отвечай только на тот вопрос, который был задан, – выразительно и настойчиво потребовала Белинда. Ей невозможно было отказать.

– Да, я знаю, кто вы. Белинда Сингер.

– Отлично, – кивнула старушка. – Что ж, теперь мы можем спокойно пренебречь условием анонимности. А ты Трент Кастанаверас, верно?

Трент не сумел даже взгляд в сторону отвести, хотя ответил по возможности уклончиво:

– Большинство из тех, кого я знаю, именно так и думают.

– За две недели до гибели Малко Калхари я беседовала с ним. Тебя ведь воспитывали Малко и доктор Монтинье?

– Да. – Он опустил голову.

Наступила тишина. Первым ее нарушил Трент, спросив у Белинды:

– Вам известно, как они погибли?

– Это было в средствах массовой информации, – ответила старушка.

– Они все врут! Миротворцы расстреляли Малко на перекрестке, а Сюзанна погибла в застенке. Но я еще жив...

– И ты решил отомстить? – перебила она.

– Мне обещали хорошо заплатить.

– Глупости, – фыркнула старушка.

– Очень хорошо. По-королевски.

– Все равно глупости!!

Она включила свой «глазок» и развернула его таким образом, чтобы возникшее на экране голографическое изображение оказалось повернутым к Тренту.

– Итак, твой гонорар, в случае успеха, составит полмиллиона кредиток. В последнее время, молодой человек, ты что-то очень расшвырялся деныами. Я насчитала, что твои расходы за какую-то неделю составили от двухсот до двухсот двадцати пяти тысяч кредиток. Значит, твоя чистая прибыль составит от двухсот семидесяти пяти до трехсот тысяч кредиток. – Она продолжала лекцию, по-прежнему приковывая к себе взгляд Трента. – Со мной работает круг преданных и очень толковых людей, я называю их «штабом». Они тщательно проанализировали твое предложение. Твои шансы выйти живым из Жюль Верна составляют один к четырем. Пятьдесят процентов, что тебя захватят в плен и отдадут под суд. Двадцать пять процентов, что тебя убьют еще до того, как ты доберешься до цели. Я немного знаю о тебе, мальчик, но эти цифры впечатляют. Полгода назад ты перевел триста пятьдесят тысяч кредиток в Мировой продовольственный банк. Люди, которые жертвуют такие деныи на благотворительность, вряд ли решатся подвергнуть свою жизнь смертельной опасности только ради дешевой популярности, тем более пошлой мести.

Трент поразился – ее вопросы являлись теми вопросами, которые он сам задавал себе и на которые все эти дни вместе с Джонни Джонни пытался найти ответы.

– Итак, – заявила Белинда, – пока я не получу ясный и понятный, но, прежде всего, откровенный ответ, зачем ты решился подвергнуть свою жизнь смертельной опасности, я не стану вкладывать деныи. Если же я откажусь, можешь быть уверен, что тебе не удастся найти корабль, который увезет тебя с Луны.

– Зачем, почему?.. – не удержался от протестующего возгласа Трент. – Неужели это так важно?

Белинда Сингер на мгновение закрыла глаза. Некоторое время она сидела неподвижно, по-видимому, восстанавливала дыхание. Наконец подняла веки и взглянула на Трента.

– Трент, не смеши меня. Я слабая старая женщина, и ослиное упрямство, особенно сопряженное с непробиваемой глупостью, делает меня еще дряхлее. Малко Калхари был одним из моих ближайших друзей, может быть, самым близким. Память о нем накладывает на меня определенные обязательства в отношении его воспитанника. Я не имею права позволить тебе вот так, по глупой прихоти, пожертвовать жизнью. После обсуждения этого вопроса мы пришли к единодушному выводу: то, что ты собираешься сделать, схоже с попыткой разжечь камин с помощью лазерного орудия.

Трент на мгновение задумался. Упреки старушки он пропустил мимо ушей. Как, впрочем, и упоминание о моральных обязательствах. Другое заинтересовало – что значит «разжечь камин»? Он в жизни не видал каминов. Лазеров сколько угодно, любого типа и размера, а вот что такое камин, понятия не имел. И что бы это значило «разжигать»? Наконец сообразил, о чем идет речь. Читал в какой-то книжке. Это такой очаг, в котором горят дрова. Когда вспомнил, не смог удержаться от улыбки.

– Я в затруднительном положении, мэм, – признался Трент. – Не могли бы мы поговорить в частном порядке?

Белинда кивнула. Тут же все, кто находился в комнате, встали и направились к выходу.

Когда они остались вдвоем, Трент демонстративно выключил свой «глазок» и несколько секунд молчал. Спохватившись, Белинда тоже отключила свой аппарат.

– Спасибо, – поблагодарил Трент. – Я вымел отсюда жучков перед встречей. Осталось еще два, но они воспроизводят звуки, которые раздаются в туалете, когда туда заходит мэр этого поселения.

Белинда никак не прореагировала на подобное заявление.

Трент смутился:

– Конечно, мне не следовало так выражаться в вашем присутствии. – Он вновь прервался, потом добавил, глядя в крышку стола: – Мы ведь с вами уже встречались.

– Неужели? – удивилась Белинда. – Когда?

– Я точно не помню. Давно, в 2062 году. Вы посетили Комплекс в мае, когда была принята восьмая поправка. Еще до того, как он был разрушен.

На морщинистом старушечьем лице отразилось недоумение и затаенная грусть.

– Странно, я никогда не жаловалась на память. Я хорошо помню это посещение. Подожди... Трент виновато почесал голову:

– Ваше кресло на магнитогравах сломалось... Старушка встрепенулась и обвиняющим жестом ткнула пальцем в молодого человека.

– Это был ты, негодник! Теперь я вспомнила. Ты заклинил поворотный механизм. Нас, правда, тогда не представили друг другу...

Трент пожал плечами:

– Вы тогда... – Он замялся, стараясь подобрать подходящее слово, – ... очень рассердились.

Старушка чуть покраснела, вздохнула:

– Помню. Вокруг меня сновало такое множество маленьких телепатиков, что я чувствовала себя не в своей тарелке.

– Все в их присутствии чувствовали себя не в своей тарелке, – усмехнулся Трент. – За это их и убили.

– Да, – тихо проговорила Белинда, – мне иногда кажется, что на их стороне тоже была своя доля правды.

Она резко встряхнула головой, словно отгоняя набежавшие видения.

– Это все прекрасно, но давай вернемся к нашим делам. Надеюсь, теперь тебе понятно, по какой причине мне потребовалось четыре дня, чтобы подготовиться к этому разговору?

Трент кивнул.

– Теперь слушай меня внимательно. Я не буду против, если ты ценой своей жизни выведешь из строя ЛИСК. Таковы правила игры, Трент. У меня нет проблем и с деныами: двести пятьдесят тысяч кредиток, пятьсот тысяч – для меня пустяк. Тревожит другое. Предположим, ты погибнешь в Жюль Берне, что вполне вероятно... – Она жестом остановила пытавшего что-то сказать Трента. – Тратить ты будешь по большей части мои деныи. Да, я считаю это предложение хорошим вложением капитала. Твои шансы сохранить жизнь минимальны, но вероятность разрушения ЛИСКа оценена более чем в семьдесят процентов. Такого мнения придерживается мой штаб. Высвобождение Лунета из-под опеки МС – это, знаешь ли... – Она сделала паузу. – Я даже приблизительно не могу оценить, какой доход принесет мне эта операция. В ближайшей перспективе увеличение торгового оборота в свободном пространстве составит несколько сотен миллионов кредиток. В дальней... – Ее голос сам собой сошел на нет.