Текст книги "2012. Лава и пепел"

Автор книги: Дэн Грин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

ГЛАВА 2
Последние дни

Барни бежал медленно. Слишком медленно. Два охотника на черном «Шевроле Блейзер» нагоняли его неспешно, развлекаясь. В чистом поле ему некуда было деваться. Марти сидел на заднем сиденье «шеви» и молча грыз кулаки. Он не смог вовремя предупредить друга об опасности. И сейчас помочь ему тоже не мог, потому что в бок ему упирался ствол пистолета. Человек с пистолетом был в вязаной шапке-маске, но Марти знал, что его кожа черного цвета.

– Да задави ты эту рыжую ирландскую скотину! – сказал тот, что был на пассажирском месте.

Второй послушно газанул и ударил Барни бампером прямо в его широкую задницу. Барни кубарем полетел на землю. Загонщики вышли из машины, и у Марти заколотилось сердце. Они не знали, что Барни – отличный стрелок. Сейчас у него появился шанс.

О’Брайен поднялся на колено, выхватил пистолет и высадил в нападавших всю обойму. Те даже не попытались увернуться. Все пятнадцать пуль пришлись им грудь. Но в ответ раздался только глумливый смех.

– Бронежилет, толстяк!

– Я же говорил тебе, что нужно брать сорок пятый калибр! – заорал в отчаянии Марти.

Его сосед в маске захохотал и вытащил Марти из машины за шкирку, как нагадившего щенка. Теперь он тоже стоял на коленях, как и Барни. Человек стянул с себя маску. Марти попятился. С черного лица на него смотрели холодные серые глаза Шейна Харриса.

– А ты как думал? – подмигнул Харрис. – Подставил друга, а сам остался чистеньким? Да, О’Брайен, он тебя подставил. И убил.

– Я не убивал! – завизжал Марти.

– Убил, Хайсмит, убил, – покачал головой Харрис. – Ты захотел повышения и подставил своего друга. Ты влез в дело, которое тебя не касалось. Ты украл результаты его труда. А потом даже не стал предупреждать об опасности. Ты его убил. Посмотри на свою руку.

Марти взглянул на свою руку и обомлел. В ней был пистолет с дымящимся стволом.

– Я же сказал – ты его убил, захохотал Харрис.

– Нет! – заорал Марти, отбрасывая пистолет в сторону, но Барни уже схватился рукой за окровавленную грудь, пробитую в двух местах, так, что обе раны можно было накрыть ладонью.

– Что это? – неожиданно тонким голосом воскликнул Барни. – Что это? Что происходит? Я ничего не понимаю! Что происходит?!.

…Марти с воплем вскочил с самолетного кресла и несколько секунд тупо таращился по сторонам. Кошмар был таким отчетливым, осязаемым, что он до сих пор ощущал в руке тяжесть пистолета. Поняв, что это был лишь сон, Марти тяжело опустился обратно в кресло.

Что-то было не так. Турбины шелестели ровно, без сбоев. Свет в салоне был потушен – видимо, выключили, чтобы не мешал ему спать. Через открытую дверь в кабину были видны огоньки многочисленных приборов и неяркий багровый отсвет. Дежурная лампа?

Нет, этот тревожный свет шел снаружи воздушного судна. Марти чуть наклонился, чтобы было лучше видно, уже привычно охнув от боли в ребрах. И тут же услышал вопль Фреда, который, похоже, его и разбудил:

– Что это такое, Пит? Что происходит?!

Его крик не был похож на крик просто испуганного человека, у которого что-то вышло из-под контроля. В нем звучали истерические нотки животного ужаса, от которых у самого Марти заныло что-то под треснутыми ребрами. Ему почему-то страшно не хотелось узнавать, что так напугало плешивого контрабандиста. Справа, по его борту, было темно. Но слева через занавески на иллюминаторах уже пробивался такой неприятный отсвет, суливший еще одну беду. Марти вздохнул, поднялся и прошел в кабину пилотов.

От того, что он увидел, в висках застучало глухо и тяжело, как паровой молот, обмотанный ватой.

– Что это? – выдавил из себя Марти.

– Я уже полчаса только об этом спрашиваю! – взвизгнул Фред.

– Заткнись, – коротко приказал Питер.

Вот его голос был абсолютно спокоен. В нем даже слышалось некоторое любопытство. Он тоже не понимал, что происходит, и ему это было интересно. А Марти уже понял. И ему не было интересно. Ему было страшно. Страшно так, как никогда еще не бывало в жизни. Он потер глаза и снова открыл их. Нет, ничего не изменилось. Два сна подряд, два кошмара – так не бывает.

Впереди и левее по курсу черное ночное небо было озарено темно-красными сполохами. Они пока занимали лишь десятую часть видимой линии горизонта, но Марти знал, что скоро зарево зальет все небо. Спросонья это можно было принять за закат, но свет этот был живой, переменчивый, как от гигантского костра.

В какой-то момент ему стало легче. Он знал, что там происходит, а Питер с Фредом – нет. Но что теперь делать с этим знанием?

– Что там? – спросил Марти, ткнув пальцем в направлении зарева.

– Ты дурак? – нервно оскалился Фред. – Я же только что сам об этом спрашивал!

– Я спрашиваю, что находится там, где происходит эта хрень! – повысил голос Марти.

– Там? – захихикал штурман. Похоже, он находился на грани истерики. Глаза у него были безумными. – Там Айдахо!

– А мы где находимся? – Марти обратился уже к Питеру Симмонсу. Разговаривать с Фредом было бесполезно, он себя не контролировал.

– Только что прошли Каспер, – хладнокровно доложил пилот. – Сейчас доворачиваем, чтобы пройти над долиной Шошон, между хребтами Абсарока и Бигхорн. На выходе – Биллингс. Лету минут сорок.

Марти на секунду зажмурился, и в его мозгу сама собой всплыла карта, которую он изучал на компьютере в максимальном разрешении вдоль и поперек.

– Отставить, – скомандовал Марти и сам удивился, как это у него получилось. – Ни в коем случае не проходи над долиной.

– Ты чего, парень! – засмеялся Питер. – На машине, что ли? Куда хочу, туда и рулю? У нас четкие воздушные коридоры. Это только кажется, что самолет свободен, как птица. Тут такие тоннели, что не свернешь. На Биллингс можно зайти только таким маршрутом.

Марти посмотрел на него и негромко сказал:

– Забудь про Биллингс. И про Канаду забудь. Надо разворачиваться. Докуда мы можем дотянуть и где можно сесть?

– Сесть можно где угодно, – вкрадчиво сказал Питер и неожиданно рявкнул: – Можешь сесть на диван в салоне, можешь тут на кресло бортмеханика. Главное, чтобы ты заткнулся и не лез не в свое дело. Агент хренов! Иди вон на перекрестке движение регулируй! А будешь мельтешить перед глазами, выкину к черту без парашюта, и дотянешь ты тогда точно до земли, не промахнешься. Один черт, ты ни в каких документах у меня не записан, так что концы в воду. Понял меня, командир?!

– Я-то понял! – огрызнулся Марти, понимая, что упускает единственный шанс, но послушно сел в кресло второго пилота, рядом с Питером, и так же машинально пристегнул привязные ремни. – А вот ты ни черта не понимаешь!

– Он что-то знает, Пит! – воскликнул штурман, стоя сзади и вцепившись побелевшими пальцами в подголовник кресла Питера. – Он что-то знает! Что это, легавый? Что вы тут натворили?

Симмонс, прищурившись, посмотрел на Марти.

– Ну-ка, выкладывай.

– Там – Йеллоустон? – спросил Марти.

Питер глянул на Фреда, и тот быстро и мелко закивал головой.

– Сдается мне, парень, что ты неспроста летел в Биллингс, – хмыкнул Питер. – Только, похоже, опоздал. Да? Так что там натворило правительство? Какой-нибудь эксперимент проводили? Или секретные склады с ядерными боеголовками от русских и китайцев прятали? Что там рвануло?

– Это вулкан, – просто ответил Марти.

Питер посмотрел на него и разочарованно отвернулся. Марти застонал от отчаяния. Рассказать в двух словах все, на что он потратил несколько дней углубленного поиска и анализа, да так, чтобы тебя не сочли сумасшедшим, было невозможно. Но вулкан сам пришел к нему на помощь.

– Смотри! Смотри! – заверещал Фред.

На самом горизонте, на пределе видимости, вдруг полыхнуло, будто действительно рванула ядерная бомба, и к небу устремился сгусток пламени, Он довольно быстро потух, но этой короткой вспышки было достаточно, чтобы последние волоски на плеши Фреда вздыбились от ужаса.

Черный, невообразимо огромный клубящийся столб то ли дыма, то ли пыли могучими толчками стремился ввысь и исчезал за пределами света. Словно из исполинского шприца выдавливали чернила в воду. Эта вспышка – образование второго кратера, понял Марти. Первый летчики не рассмотрели из-за расстояния.

– Срань господня, – прошептал Питер, остекленевшим взглядом уставившись на безумие стихии.

– Теперь видишь? – крикнул Марти. – Сколько отсюда до Йеллоустона?

– Полторы сотни миль.

– О, господи! – задохнулся Марти. – Так близко! Мы же прямо на пути распространения пирокластической волны!

– Какой еще волны? – не понял Питер.

Он реагировал на все молниеносно. Еще даже не получив от Марти ответа, Питер уже уводил самолет с опасного курса. Он пока не получил достаточных доказательств, чтобы отказаться от полета на Биллингс, но достаточно увидел, чтобы предпочесть прикрыться хребтом Бигхорн.

– Когда магма пробивает себе путь наружу, – затараторил Марти, – она вышибает вверх огромное количество вулканической породы, пепла, пыли, камней, огня. Как поршень. Но в какой-то момент давление немного ослабевает, и часть этой массы рушится вниз и растекается по земле и над ней.

– Растекается?

– Да. Со скоростью семьсот миль в час. Твой самолет выдает меньше. Эта волна сметает все на своем пути. Ее температура достигает пятисот градусов по Цельсию. Те, кого волна не размажет по земле тонким слоем, сгорят заживо!

Питер внимательно посмотрел на Марти. Фред был в полуобморочном состоянии.

– Ты говоришь – мы на пути распространения волны?

– Да, если Йеллоустон рванет в полную силу, то пирокластические потоки выжгут все в радиусе двухсот, а то и трехсот миль.

– Значит, Биллингс…

– Я же сказал, забудь про Биллингс, – мрачно ответил Марти. – Ему конец. Живых там не будет. Но пока, кажется, пробило только два кратера.

– Три, – затравленно хихикнул Фред.

Марти обернулся. Действительно, гораздо севернее первых двух очагов извержения к небу устремился третий столб огня. И тут же, прямо на глазах ошеломленного Мартина, вспухли еще два нарыва – на юге, там, где, по его прикидкам, должно находиться озеро Джексона. Там происходило то, чего так боялся Барни.

– Кальдера рушится…

Питер снова бросил на него короткий холодный взгляд и принял решение. Этот фэбээровец был странным, но не похожим на сумасшедшего. В таких ситуациях нечего ломать голову над правилами. Он потянул штурвал, чтобы развернуть самолет обратно. До Колорадо, конечно, топлива уже не хватит. Пока они трепали языками, под крылом уже светилось огнями Баффало. Развернуться назад? До Каспера дотянуть не проблема, а то и до Шайенна. Но о чем тут трепался этот легавый? Двести-триста миль? Тогда и Касперу мало не покажется, да и Шайенн не за каменной стеной. Полетная карта, которую он всегда хранил в собственной голове, говорила, что как раз в том направлении нет никаких гор, которые могли бы погасить удар. Впрочем, на восток тоже больше нет никаких гор…

…Магматический пузырь в несколько тысяч кубических километров, сотни тысяч лет пробивавший себе дорогу наружу, нашел несколько отдушин. Уже пять дыр в земной коре извергали под чудовищным давлением высоко в небо – на десятки километров! – тысячи и тысячи тонн того дерьма, что накопила в себе планета за долгие века. Но этого было ничтожно мало для того, чтобы «спустить пар». Кипящий паровозный котел не заглушить, проткнув его стенку в пяти местах иголкой. Шкура Земли не выдержала и пошла трещинами. Они мгновенно разрастались, превращаясь в разломы. Один из них прошел через озеро Йеллоустон. В считаные секунды величественный водоем исчез в Преисподней. Миллионы тонн воды рухнули в расплавленное чрево планеты, мгновенно превратились в кубические километры пара и вызвали взрыв колоссальной мощности…

…Самолет уже начинал закладывать вираж, уходя вправо. Марти в последний раз бросил взгляд в сторону Йеллоустона. Острые пики хребта Абсарока еще стояли на пути извержения. Они казались иззубренными краями старого прогнившего чана, внутри которого клокотало и бурлило адское варево. Сверкнула еще одна вспышка. И становившийся все ярче отсвет вырвавшейся из недр земли магмы замутился, побледнел. Что-то почти невидимое метнулось с той стороны с невероятной скоростью. Марти не успел понять, что это.

Ударная волна шарахнула в беззащитное брюхо разворачивающегося самолета, как нога уличного хулигана со всей дури бьет в мягкий живот зазевавшегося кота. Маленький «Хоукер» снесло, как пушинку, и осенним листом закрутило в воздушных потоках. Уши заложило от невероятного грохота, но Марти успел услышать короткий крик Фреда, который тут же оборвался. Верх и низ перестали существовать. Привязные ремни рванули грудь, и Марти на несколько секунд потерял сознание.

Когда он пришел в себя, самолет еще крепко мотало из стороны в сторону, громко и забористо матерился пилот, но он уже совершенно осознанно старался выровнять машину. И у него это, кажется, получалось. Позади, в проходе за креслами, гремела по полу выпавшая со своих мест посуда и прочая утварь. И тяжело перекатывалось что-то тяжелое и мягкое. Марти постарался не думать, что это такое могло бы быть.

– Жив, федерал?

Марти глянул на Симмонса и поразился. Его глаза горели безумным упоением, он скалился в дикой улыбке. Он почти смеялся в голос. Черт возьми! Он получал от этого удовольствие!

– Не очкуй, легавый! – успокоил его Питер, только еще больше напугав. – Все будет о’кей! Чтобы какой-то сраный вулкан убил Питера Симмонса? Жерлом не вышел!

– Куда мы летим? – негромко, чтобы не беспокоить свою грудную клетку, спросил Марти.

– А черт его знает! – засмеялся летчик. – Всю электронику вышибло к гребаной матери! Судя по тому, что полыхает справа, – мы летим на юг, в сторону Каспера.

– Дотянем?

– Не-а, – беспечно заявил Питер. – Горючего навалом. А вот движкам, кажется, конец.

Марти прислушался. Он плохо разбирался в механизмах, но даже его слуха было достаточно, чтобы понять – левая турбина замолкла, а правая время от времени взвизгивает, как недорезанная свинья.

– Что будем делать? – растерянно спросил Марти. Впервые в жизни он понял, что имел в виду его дед, бывший морской летчик, когда говорил: «Лучше быть на земле и сожалеть, что ты не в небе, чем быть в небе и жалеть, что ты не на земле».

– Садиться, – пожал плечами Питер.

– Куда?

– Туда, – засмеялся пилот, показывая пальцем вниз, на землю.

– Разобьемся!

– Вполне возможно. У тебя есть другие варианты?

– А парашют?

– Ты не в ВВС, парень, – обломал Питер. – Гражданским летчикам парашюты не полагаются. Чтобы не было соблазна махнуть вниз, бросив пассажиров. Да что ты так играешь очком? С тобой лучший пилот Колорадо!

Самолет ощутимо снижался. Марти действительно поплохело. И Питер сжалился.

– Там, внизу, вдоль восточного склона Бигхорна, дорога между Баффало и Кейси. Ее горный участок мы уже миновали. Сейчас хоть и не совсем равнина, но более или менее ровно. Будем падать туда.

Марти облегченно выдохнул, но Питер не дал ему расслабиться:

– Есть только три загвоздки.

– Какие?

– Хорошо бы попасть именно на двадцать пятую федеральную трассу – она широкая, с разделенными потоками. Но рядом идет «Олд хайвэй». Он для нас совсем не подходящий – узкий и извилистый. Но это полбеды.

– Что еще?

– У нас топлива до черта. Садиться с ним опасно – взорвемся. Надо сбросить перед посадкой.

– Так в чем проблема?

– Если сбросим, надо будет сразу садиться, обратно не взлетим.

– И?

– А дороги-то не видно! – захохотал Симмонс. – Это не взлетная полоса, сигнальных огней не предусмотрено. Есть еще и четвертая проблема.

Марти махнул рукой, мол, выкладывай, а то у меня уже слов нет.

– Садиться надо быстро по двум причинам. Во-первых, турбина может накрыться в любой момент, и тогда мы камушком вниз рухнем – планирует «Хоукер» дерьмово. А вторая причина – мы вот-вот выйдем из-под прикрытия хребта Бигхорн. Это худо-бедно семь с половиной тысяч футов. От волны твоей защитит. Минут через семь мы из его тени выйдем. Там-то нас и накроет. Точно, агент?

– Так садись! – заорал Марти.

Симмонс издевательски захохотал и отжал штурвал от себя, опуская нос «Хоукера» к невидимой в темноте земле.

– Знаешь, как меня в летной школе звали? – Симмонс сказал это совсем другим, деловитым тоном, напряженно высматривая что-то внизу.

– Как?

– Лаки-Питер. Питер Счастливчик. У меня на первом курсе у самолета движок отказал. И я его посадил на подъездную дорогу к аэродрому, прямо на глазах директора. Это стрекоза такая двухместная была, ее можно было на крыльцо училища посадить! – Питер засмеялся. – У нашего инструктора такая идиотская шутка была – в одном из первых полетов незаметно отключить двигатель в воздухе, чтобы проверить курсанта на стрессоустойчивость. Риска никакого – включить его проще, чем легковушку завести. Все об этом знали, и никто не боялся. Я тоже знал и не боялся. Только я не знал, что на этот раз двигатель действительно отказал. Еще все думал, чего это Мул – так мы инструктора звали – так долго с включением тянет. Что случилось, понял, только когда сели и из кабины Мул с мокрыми штанами вывалился. Обоссался, волк воздушный! Тогда и прозвали. И прозвище свое я потом не раз подтверждал. Так что тебе повезло, парень. Со мной сядем даже без крыльев, не то что без турбины. Вот она!

Питер воскликнул так громко и неожиданно, что Марти подскочил в кресле. Он посмотрел туда, куда указывал Питер. Там, внизу, в непроглядной черноте ночи, ползли два желтых огонька, на приличном расстоянии друг от друга.

– Что это? – не понял Марти.

– Дорога! Это машины, они едут в сторону Баффало в миле друг от друга и в трех милях от нас. Они будут у нас вместо посадочных огней. Идеальные огни! Прямо аэропорт Кеннеди!

Питер рванул какой-то рычаг, сбрасывая топливо из баков, и направил самолет вниз по крутой глиссаде.

– Ты садишься прямо на них?! – крикнул Марти. – Ты же сказал, что там две разделенные полосы! Давай на другую!

– Другой я не вижу в темноте, – засмеялся Питер.

– Но мы же врежемся!

– Пройдем над первой, а вторая нас увидит и затормозит. Да и расстояние до нее приличное.

– О, господи! – выдохнул Марти, откидываясь обратно в кресло.

Самолетик задрожал, попав в восходящие потоки. Турбина взвизгнула совсем уж истерично. Что-то начало стучать по ноге Марти. Он опустил взгляд и отпрянул. Он выпрыгнул бы из кресла, если бы не был пристегнут. По ноге его колотила голова Фреда. Расколотая, как спелый арбуз, она сочилась чем-то темным – то ли кровью, то ли вытекающим мозгом.

– Все, парень, заткнись! – распорядился Питер. – Орать потом будешь. Идем на посадку.

Марти вцепился в подлокотники, зажмурился и тут же снова открыл глаза. Так было еще страшнее.

Сквозь дрожь корпуса он ощутил толчок выпущенных шасси. Огни встречной машины стремительно приближались спереди и снизу – странное ощущение, будто в перевернутом мире со смещенной системой координат. Ближе. Ближе! Ближе!!!

Фары мелькнули и исчезли под брюхом самолета, как показалось Марти, в считаных сантиметрах. В тот же миг Питер включил носовой прожектор – он тянул с этим до последнего, чтобы не ослепить и без того перепуганного водителя встречной машины.

В ярком луче вспыхнула желтая разметка шоссе, и асфальт будто бросился в лицо, как хищник из темноты. Четкое движение штурвала. Самолет мягко коснулся дороги, как при посадке лайнера международных авиалиний.

– Реверс! – сам себе скомандовал Питер, двигая неведомые Мартину рычаги, щелкая такими же непонятными тумблерами и нажимая неизвестные кнопки.

Турбина взревела, выдавая обратную тягу. «Хоукер» послушно вздыбился, как хорошо обученный конь, сбавляя ход. Но тут турбина не выдержала, издала предсмертный визг и отрубилась.

– Тормоз! – заорал Питер.

Повинуясь команде, сработал тормоз, колеса шасси заклинило. С жутким воем «Хоукер» потащило по асфальту – скорость была еще недостаточно погашена реверсом двигателя. Громкий хлопок. Самолет перекосило на левый борт. Тут же еще один – нос клюнул вниз. Это лопнули шины. Душераздирающий скрежет колесных дисков по асфальту выворачивал душу.

– Да стой же ты!

Левое крыло самолета со всего маху врезалось в растущее на обочине тщедушное деревце. «Хоукер» от удара развернуло и протащило боком еще футов пятьдесят.

– Ну, вот и все, – ухмыльнулся Симмонс. – Добро пожаловать на землю, сынок!

Он бодро встал, небрежно перешагнул через тело Фреда и открыл аварийный люк.

– Извини, парень, трапа не захватили. Но это не «Боинг», можно и без него обойтись. Ноги не сломаешь.

Марти выпрыгнул вслед за ним. Его трясло и мотало. Он отошел чуть в сторону и сел на обочине. Спустя несколько секунд он понял, что его бьет не нервная дрожь. Это дрожала и вибрировала земля. Зловещий гул и рокот слышался с запада. Питер Симмонс стоял посередине дороги, уперев руки в бока, и смотрел на багровое зарево, разгорающееся над хребтом Бигхорн. Марти встал рядом.

Высоко над горами, там, куда почти не доставал отсвет вулканического огня, клубились черные облака. Они были похожи на грозовые тучи, но только живые, постоянно меняющие свою форму. Они двигались на восток.

– У вас в самолете есть противогазы? – спросил Марти. – Или какие-нибудь кислородные маски, которые можно носить с собой?

– Зачем тебе? – не понял Питер.

– Долго объяснять. Но очень скоро это станет едва ли не самым главным предметом в экипировке.

Питер посмотрел на него долгим внимательным взглядом, кивнул и полез обратно в самолет. Пока он рылся в своем хозяйстве, к самолету подъехал автомобиль. Из пикапа выбрался пожилой мужчина в застиранном комбинезоне и поношенной шляпе «Стетсон». Классический фермер. Он с любопытством подошел к самолету и сдвинул шляпу на затылок.

– Ну, дела… – протянул фермер.

Похоже, что самолеты на шоссе садились тут еженедельно. Во всяком случае, отнесся он к этому как к явлению хоть и необычному, но не из ряда вон выходящему. Пожилой джентльмен по-хозяйски обошел самолет, постучал ногой по уцелевшему колесу, подергал за крыло.

– Сломалось? – поинтересовался он у Марти.

– Вроде того, – нехотя буркнул Хайсмит. Адреналин потихоньку начал рассасываться в крови, и сознание уже кольнула мысль о жене и дочери. Как они? Где они сейчас?

– Принимай, федерал! – крикнул Питер.

Он аккуратно спустил в аварийный люк несколько кислородных масок и баллонов.

– Повезло, – сказал он, спрыгивая на асфальт. – На «Хоукере» стоят портативные установки с баллонами. На других типах кислород поступает по бортовой системе, его бы мы не выкорчевали за пять минут. А зачем он нам? Может, просветишь?

Марти молча показал на небо.

– И что?

– Это пепел. Когда он начнет выпадать на землю, здесь станет нечем дышать.

– Да брось ты! – не поверил Питер.

Марти устало посмотрел на него. На него вдруг начала наваливаться апатия. Видимо, сказывалась усталость от перенасыщенного стрессом дня.

– Это не пепел от костра, Питер, – сообщил он. – Это мельчайшая пыль, состоящая из абразива. Толченая пемза. Она мельче, чем цемент. При дыхании она будет забивать легкие и образует там вязкую субстанцию, вроде бетона. Много ты надышишь бетонными легкими?

Питер неуверенно кашлянул.

– А самое страшное, Пит, что этого пепла будет много. Очень много. Сейчас в воздух выбрасываются сотни и тысячи тонн этой дряни. Пепел вместе с пылью и дымом выброшен на десятки километров вверх, выше любых авиационных линий. Но скоро он начнет падать. Он завалит все вокруг, как снегом.

– Эй, парни, за сколько вы продадите пару таких вот масок-дышалок?

– Твою мать! – подпрыгнул на месте Питер, который до сего момента не видел фермера. – Ты откуда взялся?

– Живу тут неподалеку, – хмыкнул фермер. – Джо меня звать. Так продайте маску? Мне бетонные легкие тоже ни к чему.

Питер посмотрел на Джо, прищурив один глаз.

– Договорились. Мы тебе одну маску и баллон, а ты нас отвезешь до Каспера.

– Далеко, – засомневался фермер. – Дорогая маска получится.

В этот момент за горами что-то особенно громко прогремело. Питер кивнул в ту сторону:

– Лечить бетонные легкие будет дороже.

Фермер почесал затылок, соображая. У него было поразительное чутье на неприятности, и что-то ему подсказывало, что неприятности грядут серьезные.

– А что это там, за хребтом? – спросил он, оттягивая время решения.

– Вулкан, – коротко ответил Марти.

– Вулка-а-ан? – недоверчиво протянул тот. – А я думал, лес горит в горах.

– Можешь считать, что лес, – отмахнулся Марти. – Только я тебе говорю – это вулкан. И леса на той стороне гор, наверное, уже нет.

– Пирокластическая волна! – авторитетно заявил Питер.

– Черт с вами, поехали, – вздохнул Джо. – Только по дороге расскажете мне, что там да как. А то – вулкан! Откуда тут вулкан возьмется?

– Да, Марти, – вкрадчиво сказал Питер, – я бы тоже очень хотел узнать обо всем поподробнее.

От тона, каким это было сказано, у Марти мурашки пробежали по спине. Питер был откровенно опасным человеком. Его угрозы – а это была именно угроза – стоило принимать всерьез.

– С машиной вашей надо что-нибудь сделать, – озабоченно сказал фермер, глядя на самолет. – Не дело на дороге оставлять. Кто-нибудь врезаться может.

– Ну, нажми плечом, столкни, – усмехнулся Питер. – Поехали, старик, нечего рассиживаться тут. Доедем до Кейси, сообщим властям, пусть технику высылают. Сами ничего сделать не сможем.

Джо покряхтел, махнул рукой и полез в машину. Тридцать миль до Кейси – маленького городка с населением меньше тысячи жителей рядом с трассой – промелькнули быстро. Машин фактически не было, по пустынному шоссе пикап фермера летел быстро. Джо рассказал, что у него ферма к востоку от городка, предложил заехать туда, но Питер отказался. Он всю дорогу зловеще молчал, поглядывая искоса на Марти.

Атмосфера в кабине сгущалась. Марти не находил себе места.

– Сколько времени было, когда вы увидели первое зарево? – спросил он.

– Около одиннадцати, – нехотя ответил Питер.

Если Барни и Джейн выехали в шесть, то к этому времени они ехали уже пять часов. Барни не был любителем быстрой езды, так что к этому времени они, в лучшем случае, добрались до Денвера, а то и Колорадо-Спрингс еще не миновали. Из-под прикрытия Передового хребта они никак не могли выехать к моменту начала извержения.

Наверняка уже по всем каналам передали сообщение. Барни всегда в пути слушал радио, а не магнитофон. Марти успокаивал себя как мог, но сердце все равно колотилось мерзкими короткими быстрыми толчками, и руки противно холодели от страха за близких.

– У тебя есть радио в машине, Джо?

– Нет, – махнул рукой фермер. – Не люблю я это. От дороги отвлекает. А вот и Кейси!

Слева от шоссе стоял городок еще меньше Рокфилда. Туда вела специальная отворотка от федеральной трассы. Сейчас на ней стояло с десяток машин с включенными фарами. Возле них толпился народ. Люди смотрели на запад, где уже вовсю полыхало зарево Йеллоустона.

– Любопытные, – засмеялся Джо. – Тут у нас скучно. Так хоть на вулкан посмотреть.

Из Кейси выехали две машины, повернули на юг и с большой скоростью рванули в сторону Каспера.

– Куда это они, на ночь глядя? – не понял Джо.

– Думаю, объявили эвакуацию, – ни к кому не обращаясь, заметил Марти.

– Какую эвакуацию?

– Я же говорю – вулкан взорвался! – заорал Марти, взбешенный непонятливостью этой деревенщины. – Гони за ними!

– А остальные как же? – не понял фермер. – Они чего же остались?

– Самые умные потому что! Думают дома пересидеть!

Джо действительно наддал газу. Но красные огни уходящих машин продолжали удаляться – там тоже не жалели бензина и мощности моторов. Вскоре они ушли уже мили на три вперед.

– Сколько до Каспера? – спросил Питер.

– Миль шестьдесят будет.

Чем ближе была южная оконечность хребта Бигхорн, тем больше нервничал Марти. Пока горы прикрывали их, но что будет, когда они выедут на открытое пространство? Каменистая спина хребта возвышалась справа, постепенно становясь все ниже и ниже. Еще миль десять – и все, начнется равнина. Марти с тревогой смотрел на запад.

– Черт!!! – Джо изо всей силы ткнул педаль тормоза, и пикап остановился, будто в стену врезался. Марти едва успел вытянуть вперед руки, чтобы не разбить в очередной раз голову о лобовое стекло машины.

– Ты чего? – крикнул Питер и тут же замолк, потрясенный.

Прямо по курсу словно грозовая туча рухнула на землю и стремительным потоком понеслась вперед, в сторону Каспера. В багровых отсветах подземного пламени черные клубы пирокластической волны с невероятной скоростью затапливали долину. Небольшая часть потока перевалила через южную оконечность хребта и погребла под собой шедшие впереди машины.

Бигхорн сработал как гигантская направляющая, отразив основной удар туда, на юго-восток, где беззащитными стояли города штата Вайоминг. Волна уже успела выжечь дотла и уничтожить города между двумя горными массивами – Коди, Пауэлл, Шошони – и сюда добралась порядком ослабленной. Но до Каспера ее больше ничто не сдерживало.

– Спаси, господи, их души, – перекрестился Питер.

Он открыл дверь и вышел наружу. Мощной воздушной волной его едва не сбило с ног. Он удержался, вцепившись рукой в зеркало пикапа. Лицо было безумным. Он… хохотал!

Зрелище действительно было завораживающе красивым, как любое проявление стихии. Пирокластический поток, как обезумевшая горная река, нес свои убийственные волны, клубился, взлетал под облака и рушился вниз, рычал, грохотал, ревел. Он был великолепен в своей смертоносной силе и равнодушен к этой красоте. Он был НАД тем, что мог осмыслить человек. Его первобытная мощь и разрушительная сила просто не замечали ничего на своем пути.

– Каспер… – прошептал Джо.

– Что? – не понял Марти.

– Каспер… Дочка у меня там…

Марти опустил взгляд. Ему нечего было сказать фермеру. До Каспера оставалось около сорока миль, волна могла и расплескать свою силу на просторах равнины. Но то, что он сейчас видел перед собой, подавляло воображение. Неужели что-то, кроме горных хребтов, могло остановить испепеляющее дыхание супервулкана Йеллоустон?

– Как думаешь, – просящим голосом сказал Джо, – они выжили там, в Каспере?

Марти сглотнул комок и отрицательно покачал головой.

– Я тоже думаю, что нет, – после паузы согласился фермер. – За что же их так?

– А вот это он нам сейчас объяснит, – заявил Питер и вытащил Марти из машины. – Ну, федерал, теперь рассказывай, какого черта тебе надо было в Биллингсе?

– Что ты от меня хочешь? – затравленно выкрикнул Марти, когда Питер припечатал его спиной к высокому борту машины.

– Что! Ты! Забыл! В Биллингсе! – раздельно повторил Симмонс.

– Я хотел опередить жену!

– Чего? – не понял Питер. – Что ты мне тут лепечешь? Какая еще, к черту, жена?

– Моя жена! – сказал Марти и неожиданно заплакал. – Она с дочерью и с моим другом выехали на машине в Йеллоустон. Мы должны были встретиться там. В Колорадо-Спрингс, в аэропорту, я услышал по телевизору про извержение. И…