Текст книги "Создатель призраков"

Автор книги: Дэн Абнетт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)

– Брось нас, – произнес Домор.

Каффран только мотнул головой. Он стер со лба пот, стекавший по татуировке синего дракона на виске. Открыв медицинский подсумок Макаллуна, Каффран достал оттуда одноразовый шприц с дозой адреналина и, недолго думая, вколол в руку гвардейца. Вскрикнув, раненый солдат пришел в сознание. Каффран хлопнул его по щеке.

– Домор будет твоими ногами. А ты – его глазами.

Прорычав сначала что-то неразборчивое, Макаллун кивнул. Прилив адреналина оттеснил боль на задний план, возвращая его конечностям силу.

– Я справлюсь, справлюсь… – сказал он, крепко держась за Домора.

Призраки двигались дальше. Покинув место катастрофы, они оказались в окружении огромных цилиндрических цистерн, погрузочных платформ и выкрашенных в красный цвет металлических башен. На каждой из них был нанесен символ Имперского орла, ныне оскверненный мерзкими рунами Хаоса.

На большой площади они обнаружили не менее пятидесяти выстроенных в ряд открытых грузовиков. Все они были разбиты и сожжены. Возле одной из погрузочных платформ грудами громоздились миллионы обрезков труб и шлангов. В одном из поврежденных хранилищ гвардейцы нашли бесчисленные человеческие тела, беспорядочно сваленные в кучу. Это были те рабочие, что отказались присоединиться к Скаре.

Во всяком случае, так предположил Флавен.

– А может, и нет, – усомнился Каффран, прикрывая нос и рот краем своего плаща от ужасного запаха. – На них вражеские доспехи и символика. И кстати, это свежие трупы.

– Да как они вообще находят время собирать и складывать здесь убитых?! Там полномасштабный штурм в разгаре!

Каффран вполне разделял скептицизм Флавена. Но факты оставались фактами. В чем смысл?.. Какие намерения двигали теми, кто устроил здесь этот страшный склеп?

До Призраков донеслись выстрелы, лазерный залп откуда-то из-за хранилищ. Призраки отпрянули и слились с тенями. Снова выстрелы, почти синхронный залп. «Не меньше ста винтовок, пожалуй?» – решил Каффран. Он приказал гвардейцам оставаться в укрытии, а сам вместе с Адаре двинутся вперед.

То, что они увидели за следующем бункером, повергло их в шок.

В центре комплекса оказалась квадратная площадь, почти километр в ширину. Судя по маркировкам на ее поверхности, это была посадочная площадка для транспортных барж. В центре площадки стояла тысяча солдат Родичей, по сотне в ряду. Прямо перед ними лежала гора трупов, которую тракторы сгребали ковшами и загружали на платформы грузовиков.

Каффран и Адаре наблюдали. Первая шеренга Родичей сделала двадцать шагов вперед и развернулась к остальным. По сигналу стоявшего рядом офицера следующая шеренга подняла оружие. Неровный залп. Стоявшие перед строем солдаты упали. Бульдозеры убрали их тела, и только что отстрелявшаяся шеренга выступила вперед и заняла место своих мишеней. Сектанты развернулись в ожидании. Еще один приказ. Еще один залп.

Каффран не мог понять, что же больше всего вызывало у него отвращение – сам размах массового расстрела или та покорность, безропотность, с которой каждая шеренга уничтожала предыдущую и тут же занимала ее место.

– Какого феса они творят?! – выдохнул Адаре.

Каффран задумался на несколько мгновений, вспоминая те части инструктажа, которые старался задвинуть в памяти подальше. Те, в которых Ибрам Гаунт говорил о Шолене Скаре.

Память вернулась к нему из самых темных уголков разума, словно болотный газ, поднимающийся из трясины забытья. Внезапно перед его мысленным взором предстал комиссар Гаунт, его голос зазвучал в ушах. Аудитория могучего транспортного корабля «Настойчивость». Гаунт в своей длинной шинели и форменной фуражке поднимается на кафедру под каменным балконом трибуны. Взгляд комиссара задерживается на позолоченном двуглавом орле, раскинувшем крылья на бархатном занавесе за его спиной. Гаунт снимает шинель и бросает на обитый черной кожей стул. Он остается в парадном кителе, снимая фуражку лишь для того, чтобы поправить волосы. Собравшиеся гвардейцы вытягиваются по струнке.

Гаунт тогда говорил о мерзостях и об отвратительных вещах, которые Каффран изо всех сил старался забыть.

– Шолен Скара – чудовище. Он боготворит смерть. Он верит в то, что это абсолютное выражение воли богов Хаоса. На Бальгауте, до нашей высадки, он создавал лагеря смерти. Там он уничтожил в ходе ритуалов не меньше миллиарда жителей Бальгаута. Его методы были весьма изощренными и…

Каффран не мог заставить себя вспомнить, что дальше рассказывал Гаунт. Мерзостные названия приспешников Хаоса, которыми командовал Шолен Скара, символизм его преступлений. Но теперь Каффран понял, почему Ибрам Гаунт – защитник человеческой жизни и воин всеблагого Императора – так сильно ненавидел монстров, подобных Скаре.

– Его служение Хаосу заключается в убийстве. Ему сгодится любая смерть. Можно даже не сомневаться, что он уже перебил все лояльное Империуму население улья. Но также нет сомнений в том, что, если Скара почувствует близость поражения, он начнет систематически истреблять все живое на острове, включая своих собственных солдат. Массовое самоубийство во славу Хаоса. Во имя богомерзости, которую они называют словом «Кхорн». – Гаунт закашлялся, словно его тошнило от одного этого слова, и шепот отвращения прокатился по рядам Призраков. – И вот в этом залог нашей победы. Мы можем победить, если убедим его в том, что он неизбежно проиграет. Тогда нам не понадобится убивать всех сектантов. Стоит Скаре решить, что он вот-вот потерпит поражение, он начнет истреблять своих собственных последователей в качестве последнего гимна веры и решимости.

Мысли Каффрана вернулись в настоящее. Адаре тем временем что-то говорил.

– …фес, да там еще! Кафф, смотри!

Тысячи Родичей выходили на площадь, сменяя шеренги уже убитых солдат.

«Не убитых, а принесенных в жертву», – поправил себя Каффран. Это как жатва. Ему живо вспомнились копны стеблей кукурузы на полях Танит, которые складывали механические молотилки.

Несмотря на тошноту, которая сотрясала все его нутро при каждом залпе, Каффран улыбался.

– Чего? – спросил его Адаре.

– Ничего…

– Так что будем делать? Каков план?

Каффран снова оскалился. Он вдруг осознал, что у него все же был план. И он только что привел его в исполнение. Взорвав башню, он заставил Шолена Скару поверить в то, что в улей Оскрай прорвалась крупная группировка противника. Убедил его в том, что поражение близко.

В результате Скара отдал приказ Родичам уничтожать самих себя. По сотне каждые тридцать секунд.

Каффран бессильно опустился на землю. Его измученное тело сотрясалось ударами сердца. На бедре обнаружился лазерный ожог, которого Каффран даже не замечал.

– Ты чего ржешь?! – в недоумении спросил Адаре.

Каффран понял, что и вправду смеется.

– Вот наш план, – наконец сказал он. – Будем ждать.

Полуденный ветер разогнал черный смог над ульем Оскрай. Но даже ветер и дождь не могли вытравить из огромного комплекса запах смерти. Эскадроны транспортных кораблей с воем пролетали над головой, взрывая дождевые тучи пламенем двигателей.

Гаунт обнаружил Каффрана спящим среди нескольких сотен других гвардейцев, расположившихся у подножия одной из башен. Молодой солдат вскочил и взял под козырек, как только осознал, кто его разбудил.

– Я хочу, чтобы ты пошел со мной, – сказал Гаунт.

Вдвоем они пересекли площадь перерабатывающего комплекса, миновали отделения Призраков, вольпонских и абберлойских гвардейцев, зачищающих здания одно за другим. Кругом звучали команды и свистки. Имперские войска брали под свой контроль улей. Вереницы пленных с пустыми глазами потянулись прочь из города.

– Никогда не думал, что у тебя есть талант тактика, Каффран, – заговорил Гаунт.

– Должен признаться, сэр, я все придумал на ходу.

Гаунт остановился и с улыбкой посмотрел на молодого гвардейца:

– Феса ради, не говори этого Корбеку. А то у него заведутся вредные мысли.

Каффран рассмеялся. Он последовал за Гаунтом в крепкое каменное здание, внутри которого среди бочек с горючим было расчищено открытое пространство. С потолка лился свет натриевых ламп.

Свободную от бочек площадку окружили по периметру гвардейцы. Большинство из них было вольпонцами, но присутствовало и несколько Призраков – Роун и еще некоторые офицеры.

В центре на коленях сидел закованный в кандалы человек. Высокий, бритый, он был облачен в тугую черную мантию. «Он бы выглядел сильным, если бы ему позволили встать», – решил Каффран. Его глубокие темные глаза блеснули в сторону Гаунта и Каффрана, когда те выступили из круга охраны.

– Ну что же, маленький жирный опарыш Имперской… – заговорил человек мягким, усыпляющим тоном.

В следующий момент он уже лежал на полу. Удар Гаунта заставил его замолчать.

– Шолен Скара, – комиссар указал на лежащего на полу человека.

Тот пытался подняться, несмотря на мешавшие оковы. Из рассеченной губы сочилась кровь.

Расширившимися от удивления глазами Каффран смотрел на пленника. Гаунт тем временем извлек из кобуры свой пистолет, проверил заряд, передернул затвор и протянул оружие Каффрану.

– Думаю, это тебе придется по душе. Здесь нет полевого суда. Да он и не нужен. Считаю, ты заслужил это право.

Изумленный Каффран принял оружие и опустил взгляд на Скару. Чудовище смогло подняться на колени и теперь смотрело на гвардейца, скаля алые от крови зубы.

– Сэр… – начал было Каффран.

– Он умрет сегодня. Здесь и сейчас. Именем Императора, – отрывисто произнес Гаунт. – Я бы с превеликим удовольствием исполнил приговор сам. Но это твой день, Каффран. Эта победа – твоя заслуга.

– Это… большая честь, комиссар.

– Давай… сделай это, мальчик-Призрак… чего же ты ждешь? – Приторный голос Скары казался липким и настойчивым.

Каффран старался не смотреть в его глубокие маслянистые глаза. Гвардеец поднял оружие.

– Он жаждет смерти, сэр.

– Еще бы! И смерть – самое меньшее, чем мы можем ему отплатить, – отрезал Гаунт.

Ощущая на себе тяжесть всех взглядов в комнате, Каффран опустил пистолет и повернулся к комиссару:

– Нет, сэр, он сам жаждет смерти. Как вы нам и говорили. Смерть станет для него абсолютной победой. Этого он и желает. Здесь, на Сапиенции, мы одержали победу. Я не омрачу эту победу тем, что позволю врагу получить желаемое. – Призрак протянул пистолет Гаунту рукояткой вперед.

– Каффран?

– Вы действительно хотите покарать его, комиссар? Сохраните ему жизнь.

Гаунт поразмыслил несколько мгновений. И улыбнулся.

– Увести его, – приказал он страже, сомкнувшей круг над Скарой.

– Думаю, рано или поздно мне придется тебя повысить, – сказал он Каффрану, когда они вдвоем покинули здание.

За их спинами Шолен Скара вопил, умолял и выл. И жил, чтобы переживать эту агонию снова и снова.

Брин Майло, молодой адъютант Гаунта, принес комиссару жестяную кружку кофе и инфопланшеты с информацией, которую тот только собирался запросить. Гаунт сидел на складном стуле на террасе перед своим командным пунктом, глядя на укрепления Призраков среди изумрудной зелени Монтакса. Майло передал планшеты комиссару и тут же отвернулся, со стыдом осознавая свою вину.

Гаунт пробежал глазами светящиеся строки информации на экране верхнего.

– Доклады Маколла о разведке западных болот… и орбитальные снимки Монтакса. Благодарю.

Юноша попытался сгладить происшествие.

– Я подумал, что вы захотите взглянуть, – начал он. – Когда вы сегодня пойдете в атаку, вам понадобится…

– С чего это ты взял, что я собираюсь провести атаку сегодня?

Майло замолчал. Потом наконец пожал плечами:

– Так, догадался. После сегодняшнего ночного боя, он ведь был так близко. Вот я и решил…

Гаунт встал и посмотрел адъютанту прямо в глаза:

– Достаточно этих догадок. Ты ведь знаешь, в какие неприятности они могут нас втянуть. Меня, тебя и всех Призраков.

Майло глубоко вздохнул и оперся о перила террасы, где устроился Гаунт. Лучи утреннего солнца, поднимавшегося над болотами, коснулись верхушек деревьев, окрасив их в невероятно яркий зеленый цвет. Где-то на расстоянии многих километров ревели моторы бронетехники. Вдалеке грохотали орудия.

– И все же что такого преступного в простом предвидении? – наконец спросил он. – Сэр, разве не этим даром должен обладать хороший адъютант? Предугадывать нужды и желания офицера на шаг вперед? Всегда держать наготове то, что нужно командиру?

– Ничего в этом преступного нет, конечно, Брин, – ответил ему Гаунт, усаживаясь на свой стул. – В этом вся соль работы адъютанта, и ты прекрасно справляешься с ней. Но знаешь… иногда ты слишком хорошо угадываешь. И это пугает, хотя я и знаю тебя. Окружающие могут превратно понять твой талант. Мне ведь не нужно напоминать тебе об этом?

– Нет…

– Ты помнишь, что произошло на орбите на прошлой неделе. Мы были на волосок от катастрофы.

– Это все заговор. Меня подставили.

Гаунт стер пот со лба.

– Да, так и было. И заметь, это было очень просто сделать. Ты можешь оказаться легкой добычей искусного махинатора. И если ситуация повторится, я не могу гарантировать, что выручу тебя снова.

– Насчет этого… у меня к вам просьба, сэр. Вы всегда защищали меня… с самой гибели Танит.

– Я обязан тебе жизнью. Если бы не ты, я бы тоже погиб вместе с твоей планетой.

– И поэтому вы должны помнить, что я могу постоять за себя в бою. Я хочу получить оружие. Хочу сражаться с остальными танитцами в следующем наступлении. Мне все равно, в какой взвод вы меня определите.

– Ты действительно побывал в боях, Брин, – покачал головой Гаунт. – Но я не допущу тебя до полевой службы. Ты еще слишком молод.

– Три дня назад мне стукнуло восемнадцать, – сухо напомнил Майло.

Гаунт фыркнул. Он даже не вспомнил об этом. Отогнав надоедливую муху, он глотнул кофе из кружки.

– Пожалуй, здесь мне нечем крыть, – признал комиссар и откинулся на спинку стула. – Хорошо. Предлагаю тебе уговор.

Глаза Майло засияли, и он посмотрел на Гаунта с осторожной улыбкой:

– Какой?

– Я даю тебе внеочередное звание, оружие и приписываю к отделению Корбека. За это ты обещаешь прекратить предугадывать. Насовсем.

– Насовсем?

– Именно. Ну, это не значит, что я прошу тебя прекратить хорошо выполнять свою работу. Просто перестань делать ее так, что окружающие превратно поймут твои действия. Ну, что скажешь?

– Мне нравится. Спасибо! Уговор так уговор.

Гаунт улыбнулся своему адъютанту, что было редким подарком с его стороны.

– А теперь ступай, найди мне Корбека и Маколла. Мне нужно обсудить с ними кое-какие тонкости операции.

Майло ничего не ответил. Гаунт обернулся и выглянул с террасы. Перед ним стояли Корбек и Маколл, исполненные внимания.

– Майло сказал, что нам стоит заглянуть при возможности, – проговорил Корбек. – Сейчас подходящее время?

Комиссар огляделся в поисках Майло. Но, видимо следуя очередному мудрому предчувствию, юноша исчез.

10

ОХОТА НА ВЕДЬМ

Варл с видом фокусника сдернул свой камуфляжный плащ с лежащего на полу кадила. При этом грузовой отсек транспортного корабля погрузился в тишину.

Игра, которую он предлагал, была простой, затягивающей и, конечно же, полностью подтасованной. К тому же сержант Варл и мальчишка-талисман были весьма неплохой командой. У них была банка жирных скачущих мокриц, которых они наловили в зернохранилище корабля, и старое, побитое жизнью кадило, позаимствованное в часовне Экклезиархии. Кадило представляло собой полый шар из ржавого металла. Его можно было раскрыть, чтобы поместить внутрь и зажечь благовония. Сам же корпус был покрыт множеством звездообразных отверстий.

– Правила игры просты, – объявил Варл, встряхивая банку, чтобы все окружающие могли рассмотреть полдюжины крупных, размером с палец, жуков. Механизмы его искусственной руки жужжали и гудели при каждом движении.

– Это игра на интуицию. На удачу. Никакого мошенничества, никакого надувательства.

Варл был своего рода шоуменом, и Майло это очень нравилось. Майло причислял его к своеобразному внутреннему кругу Призраков: Варл был близким другом Корбека и Ларкина, одним из небольшой, но крепкой группы товарищей по ополчению Танит Магны до Основания. Поначалу острый язык и бесцеремонное поведение Варла лишили его всех шансов на повышение. Но потом он потерял руку на Фортисе Бинари, во время героического освобождения мира-кузни. Ко времени ныне легендарного сражения за Меназоид Ипсилон он уже был командиром отделения в звании сержанта. Многие считали, что он давно заслужил это повышение. На фоне бескомпромиссности таких командиров, как Роун и Фейгор, и строгой приверженности воинской дисциплине Маколла и самого комиссара Варл наравне со всеобщим любимцем полковником Корбеком привносил в офицерскую среду Призраков нотку человечности и искреннего сопереживания. Солдаты любили его: он умел шутить не хуже Корбека, а временами шутки его были даже смешнее (и грубее). Его искусственная рука свидетельствовала, что он не боится оказаться на переднем краю битвы. И он умел по-своему произнести неформальную, но вдохновляющую речь в момент, когда ему могла понадобиться полная отдача бойцов.

Но здесь, среди гулких грузовых отсеков, в окружении отдыхающих гвардейцев, он использовал свои вдохновляющие речи для другого. Для отвода глаз.

– Вот что я предлагаю вам, друзья мои, мои храбрые братья по оружию. Вот что я предлагаю, во славу Золотого Трона!

Он говорил медленно и четко, чтобы мелодичный танитский акцент не помешал окружающим солдатам понять его. Помимо Призраков, этот корабль перевозил еще три подразделения: крепких светловолосых здоровяков Пятидесятого Королевского Вольпонского полка, невысоких желтокожих и весьма беззаботных солдат Пятого Сламмабаддийского и высоких смуглых длинноволосых гвардейцев из Двадцатого Роанского, известного как Диггеры. Они говорили на одном языке, но принадлежали к разным культурам. Варл был очень точен и осторожен в своих словах, стараясь, чтобы все поняли его верно и до конца.

Он передал кадило Майло, который, в свою очередь, открыл его.

– Смотрите. У нас есть металлический шар с отверстиями. Мы кладем зерновых мокриц внутрь… – Варл выловил пару мокриц из банки и запустил в подставленное Майло кадило. – И мой юный друг закрывает шар. Обратите внимание, я нацарапал возле каждого отверстия номер. Тридцать три отверстия, и все пронумерованы. Никакого обмана, никакого мошенничества… Если угодно, можете осмотреть шар.

Сержант поставил шар на пол, чтобы любой мог рассмотреть его поближе. Большая шайба, на которую он ставил кадило, не давала тому кататься по полу.

– Теперь следите. Я ставлю шар на пол. Мокрица хочет выбраться на свет, верно? Так что рано или поздно одна из них вылезет наружу… через одно из отверстий. Собственно, в этом и заключается игра. Мы ставим на номер отверстия, из которого выползет мокрица.

– И все наши денежки уползают из карманов, – сказал один из стоящих впереди Диггеров с характерным для роанцев гнусавым акцентом.

– Мы все будем делать ставки, друг мой, – уверил его Варл. – Ты поставишь, я поставлю. И все, кто захочет, присоединятся. Если кто-то угадает или назовет номер ближе всего к верному, он получит все деньги. Никакого мошенничества, никакого надувательства.

Как по команде, из одного отверстия выскочила мокрица и посеменила по палубе, пока ее не раздавил мрачный вольпонец.

– Ничего страшного! – воскликнул Варл. – Там, где мы их набрали, их еще полно. Вы поймете, о чем я, если когда-нибудь бывали в местных зернохранилищах!

Эти слова вызвали общий взрыв смеха, подкрепленный ощущением единения через невзгоды солдатской жизни. Майло улыбнулся. Ему нравилось, как ловко Варл умеет выступать перед толпой.

– А что, если мы не поверим тебе, Призрак? – спросил огромный вольпонец, раздавивший жука.

Аристократ был в форменных ботинках и серых твидовых брюках с золотыми лампасами, но без кителя, в одной рубахе. Его тело бугрилось крепкими мышцами, а ростом он был выше Варла на добрых две головы. Вольпонец просто источал высокомерие.

Майло напрягся. Он знал, что с самого Вольтеманда между Призраками и Аристократами существовала вражда. Никто никогда не говорил об этом открыто, но, если верить слухам, командир Аристократов, стоявший во главе группы вторжения, отдал приказ накрыть артиллерийским огнем русло реки Вольтис. Тогда погибло немало танитцев. Аристократы – такие благородные и, прокляни их Император, могучие, – похоже, презирали «простолюдинов» Призраков. Впрочем, кого они не презирали? У огромного Аристократа с его сонными глазами и наглыми манерами было как минимум шестеро друзей в толпе, и все они были такие же могучие. «Чем они их там кормят, что они такими здоровыми вымахали?» – подумал Майло.

Немного растерявшись, Варл спустился с ящиков, которые он использовал как сцену, и подошел ближе к гиганту. Призрак с жужжанием протянул ему искусственную руку.

– Келган Варл, сержант. Танитский Первый и Единственный. Отдаю должное человеку, не стесняющемуся высказывать свои сомнения…

– Майор Гижом Данвер Де Банзи Хайт Жильбер, Пятидесятый Королевский Вольпонский полк. – Здоровяк не принял рукопожатие.

– Ну что же, майор, я понимаю, что у вас нет никаких оснований доверять такому отребью, как я. Но, видите ли, это просто игра. Никакого жульничества, никакого мошенничества. Мы все делаем ставки, мы все веселимся, и так наше время в пути проходит немного быстрее.

Майор Жильбер явно оставался при своем мнении.

– Ты все подтасуешь. Мне с тобой играть неинтересно. – Вольпонец посмотрел через плечо Варла на Майло. – Пусть мальчишка играет.

– О, ну это же просто нелепо! – запротестовал Варл. – Он же еще пацан. Он ничего не понимает в тонком и благородном искусстве игры. Вы ведь хотите поиграть с настоящими профессионалами!

– Нет, – просто ответил Жильбер.

Из толпы раздались одобрительные возгласы, и не только со стороны вольпонцев. Кто-то уже потерял интерес и собрался уходить.

– Ну хорошо, хорошо! – драматически воскликнул Варл, будто это разбивало ему сердце. – Пусть парень играет вместо меня.

– Я не хочу, сэр! – пискнул Майло.

Он молился, чтобы беспокойство и испуг в его голосе звучали не слишком наигранно.

– Итак, дружище, – заговорил Варл, подойдя к Майло и осторожно положив бионическую руку на его плечо, – будь добр, сыграй, чтобы собравшиеся здесь джентльмены могли насладиться нехитрой игрой.

Едва заметно он подмигнул Майло. Адъютант из последних сил старался не расхохотаться.

– Х-хорошо, – согласился он.

– Парень будет играть вместо меня. – Варл повернулся к толпе и поднял руки. В ответ его окатило волной аплодисментов и одобряющих возгласов.

Игра началась. Вокруг немедленно собралась толпа. По рукам разошлись бумажные талоны, зазвенели монеты. Жильбер решил сыграть, и его примеру последовали двое роанских Диггеров и трое сламмабаддийцев. В толпе уже стали делать дополнительные ставки на победителей и проигравших. Варл открыл кадило и взялся за банку с мокрицами.

Жильбер немедленно выхватил ее, высыпал мокриц на пол и растоптал их. Затем он передал пустую банку одному из своих подручных:

– Рабалль! Ступай принеси новых из зернохранилища!

– Сэр!

– Да что же это? – Варл упал на колени и, как показалось Майло, смахнул самую настоящую слезу, глядя на раздавленных насекомых. – Неужели вы не доверяете даже моим мокрицам, майор Жильбер из Аристократов, сэр?

– Я не доверяю ничему из того, что могу раздавить. – Жильбер выглядел так, будто готов был раздавить и самого Варла.

По толпе прокатилась волна новых ставок. Кто-то сочувствовал оскорбленному Призраку и его погибшим питомцам, кто-то уловил жульничество и поставил деньги на майора Аристократов.

– Ты мог перекормить их или накачать наркотой. Они выглядели слишком смирными. Ты мог поставить на нижние отверстия и ждать, пока неуклюжие твари просто вывалятся оттуда под действием гравитации. – Жильбер улыбнулся своей собственной проницательности, и его приятели одобрительно зарычали.

К ним присоединилось несколько коварных сламмабаддийцев, и Майло почувствовал, что дело принимает неприятный оборот.

– Ладно, вот что я вам скажу, – произнес Варл, вставая. Помощник Аристократа уже вернулся с банкой, полной мечущихся мокриц и недоеденного ими зерна. – Мы будем использовать ваших жуков… И вы можете установить кадило так, как пожелаете.

Варл взял грузовой гак с ближайшего ящика, чтобы использовать его как подставку.

– Теперь довольны?

Жильбер кивнул.

Начались последние приготовления. Игроки, включая Майло, записали номера своих ставок на листах бумаги. Варл размял здоровое плечо, словно ощутил какую-то старую рану. Раздалась команда начинать тур.

– Дайте и мне сыграть!

Через толпу протолкнулся Каффран. Он шатался и распространял вокруг себя сильный запах сакры. Ему немедленно очистили место.

– Кафф, не надо! Ты не в том состоянии… – забормотал Варл.

Пьяный гвардеец тем временем уже вытаскивал толстую стопку монет немаленького достоинства.

– Дайте-ка бумажку… я ставку сделаю… – заплетаясь, говорил Каффран.

– Дай своему дружку Призраку сыграть, – зло ухмыльнулся Жильбер, глядя, как протестует Варл.

Всем окружающим казалось, что танитский фокусник окончательно потерял контроль над своей несложной игрой и, если в ней и был изначально какой-то подвох, какая-то хитрость, воспользоваться ею было уже невозможно.

Первая мокрица отправилась в кадило. Жильбер раскрутил шар и поставил на пол. Листки с номерами перевернули лицом вверх. Сламмабаддиец оказался ближе всего к верному номеру, промахнулся всего на три. Майло захныкал, видя, что совсем не угадал.

Каффран в ярости отдал свои деньги и достал новую порцию монет.

Победителю досталась честь крутить кадило следующим. Во втором раунде победил Диггер. Он промахнулся на целых пять отверстий. Но остальные оказались еще дальше. Майло умолял Варла позволить ему выйти из игры, но сержант только отмахнулся, поглядывая на озлобленного Жильбера.

Аристократ выиграл следующий раунд, промахнувшись на два. Он собрал большую горсть монет, и один из разочарованных Диггеров покинул игру. Уровень ставок в игре и вокруг нее серьезно вырос, и теперь на кону были настоящие деньги. Монеты ходили по рукам. Аристократы ликовали, как и некоторые другие. Кое-кто продолжал оплакивать свой проигрыш. Еще двое сламмабаддийцев и один Диггер присоединились к игре, на их ставки сбрасывались и их друзья. Никто из вольпонцев не решился играть против Жильбера.

Окрыленный выигрышем, майор поставил весь свой выигрыш и накинул сверху двойную сумму. Многие гвардейцы, особенно Призраки и Диггеры, никогда в жизни не видели такой горы наличных. Нервничающий Каффран глотнул сакры из бутылки и начал приставать к своему другу Бростину, прося денег взаймы. Тот нехотя дал.

В следующем раунде Жильбер и один из Диггеров ошиблись лишь на три значения. Они поделили поровну весьма внушительную сумму денег.

До следующего раунда продержались Жильбер, три сламмабаддийца, два Диггера, Майло и Каффран, который теперь клянчил деньги у обеспокоенного Раглона. Бростин в ярости ушел. Ставка была просто гигантской.

Каффран промахнулся на два отверстия, сламмабаддиец на одно. Жильбер вообще оказался на другой стороне шара. Майло назвал точный номер.

Вопли, злость, радость, переполох.

– Ему просто повезло, – сказал Варл, собирая прибыль. – Ну как, остановимся на этом?

– Парнишка словил удачу, – сказал Жильбер, приказывая своим подчиненным опустошить карманы.

Была собрана новая огромная ставка. Диггеры вышли из игры, как и Каффран, которого утащил Раглон. Сламмабаддийцы собрали все свои сбережения в одну кучу.

Майло раскрутил кадило и опустил на землю.

Тишина.

Было слышно, как насекомое бьется о стенки шара.

Мокрица наконец выбралась наружу.

Майло снова угадал.

Кошмарная суматоха. Казалось, сейчас в грузовом отсеке начнется восстание. Варл сгреб выигрыш, подхватил кадило и вытянул Майло из толпы за шиворот. Люди вокруг вопили, метались, из-за одного пари на победителя началась драка.

В коридоре, ведущем к жилому отсеку танитцев, Варл и Майло встретили Каффрана, Раглона и Бростина. Все трое смеялись, а Каффран как-то слишком быстро протрезвел. Конечно же, ему придется теперь стирать свой китель, чтобы вытравить запах сакры…

Варл широко улыбнулся, показывая толстый мешок денег.

– Будем делить добычу, друзья! – объявил он, хлопнув Майло по спине бионической рукой.

Он так и не смог приноровиться к ее силе, в результате мальчишка чуть не упал.

Каффран привлек внимание остальных. Позади них в глубине коридора замаячили темные силуэты. Это были Жильбер и его сослуживцы.

– Ты заплатишь за этот обман, шлюхин сын! – пригрозил майор Варлу.

– Игра была честная, – начал было сержант, но тут же понял, что сладкими речами уже не отделаться.

С каждой стороны было по пятеро. И все Аристократы возвышались даже над Бростином, а он был самым рослым среди присутствующих танитцев. В таком тесном пространстве Призраки могли бы попытать удачу, даже драться на равных. Но в любом случае прольется кровь.

– Какие-то проблемы? – раздался голос шестого участника танитской шайки.

Брагг вышел из тени позади своих друзей, расслабленно глядя сверху вниз на Аристократов. Казалось, он заполнил собой весь коридор.

Призраки расступились, чтобы пропустить силача. Брагг шел медленной, угрожающей походкой, которую Варл отрепетировал с ним специально для таких случаев.

– Бегите, маленькие Аристократы, не заставляйте меня делать вам больно, – произнес он заученную фразу, тоже подсказанную Варлом.

Получилось чересчур пафосно и наигранно, но вольпонцы были слишком поражены размерами нового противника, чтобы обратить на это внимание. Аристократы развернулись и убрались восвояси. Бросив последний испепеляющий взгляд, Жильбер последовал за ними.

Призраки расхохотались до слез.

Под ним сиял Монтакс, зеленый и неизведанный.

Гаунт стоял перед обзорным окном гексобора «Святость», изучая планету, которую его войскам придется штурмовать всего через неделю. Время от времени он сверялся с картой, записанной в инфопланшете, уточняя подробности географии. Он уже понял, что главной проблемой станут густые джунгли. Он даже примерно не мог представить, какова численность врага там, внизу.

По предварительным данным разведки, крупные силы богомерзких хаосопоклонников, бежавших после недавней битвы при Пиолите, укрепились на Монтаксе. Военмейстер Макарот решил не испытывать судьбу. Вокруг огромного гексобора орбитальной станции, воздвигнутой здесь как точка сбора войск, постепенно скапливались имперские легионы. Больше десятка огромных транспортных кораблей уже пристыковались к зубчатым платформам доков, словно крупные поросята у сосков колоссальной матки. И буксиры как раз сопровождали на стыковку еще одно судно. И оно было далеко не последним. На высокой орбите стояли на якоре имперские крейсеры и эскортные корабли, включая фрегат «Наварра», на котором какое-то время были расквартированы Призраки Гаунта. Время от времени от боевых кораблей отделялись стайки ударных эскадрилий, вылетающих на боевые задания или на патрульные облеты.