Текст книги "Мила 2.0"

Автор книги: Дебра Дриза

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Глава двадцать четвертая

И вот я стою в пустой комнате, над головой – слепящие люминесцентные лампы, под ногами – холодный бетонный пол, а до Клируотера далеко в прямом и переносном смысле этого слова. Впервые наедине со своей копией, о существовании которой я до сих пор не подозревала.

Наши одинаковые глаза встретились. Ну, почти одинаковые. Я заметила еще одно явное различие между нами: в зеленых глазах Номер Три не было тепла. Если раньше в них было равнодушие, то сейчас творение Холланда методично препарировало меня взглядом.

Завершив осмотр, Другая Мила пожала плечами.

– Что? – спросила я, так и не дождавшись комментария.

– Просто по твоему внешнему виду и не скажешь, что ты дефектная, – объяснила она обескураживающе похожим на мой голосом. Нет, не похожим – таким же точно. А по ее будничному тону можно было подумать, что речь шла о новой компьютерной программе.

Хотя, если подумать, это было ближе к истине, чем мне хотелось бы признать.

– Не то чтобы это имело значение, – продолжила она. – У меня приказ. – Она сделала паузу и улыбнулась. – Не обижайся.

Не обижайся. Когда на кону была моя жизнь.

Внимание Номер Три как по команде переключилось на окно над нами. Переведя взгляд туда же, я вздрогнула. К стеклу подошел парень, лет восемнадцати-девятнадцати – он выглядел слишком молодо, чтобы стоять там. Чтобы быть частью… всего этого. Его темные волосы с одной стороны лежали ровно, а с другой были всклокоченными, как будто примялись во время сна, а времени расчесаться парень не нашел. Долговязый и неуклюжий, с помятым воротником и ослабленным узлом галстука, он ссутулил плечи, скованные узкой белой рубашкой. Однако устремленный на меня пристальный взгляд был совершенно серьезен.

Номер Два, ты меня слышишь?..

Хриплый голос зазвучал прямо у меня в голове.

Какого черта? Я дернулась назад, прижимая руки к ушам, а мой взгляд метнулся к Номер Три. Никакой реакции. Она терпеливо ждала, глядя на парня снизу вверх как послушная собачка.

Парень. Это он сказал, больше некому.

Я несколько раз встряхнула головой, как будто пара резких движений могла избавить меня от раздражителя. Естественно, это не помогло.

Судя по твоей реакции, слышно меня четко и ясно, так?

Я осторожно кивнула.

Хорошо. Меня зовут Лукас Уэбб, я буду курировать предстоящие испытания.

Опять эти испытания, и Холланд о них говорил. Но что это за испытания? И… этот тип что, мог слышать мои мысли, как я слышала его голос?

Я посмотрела на него, мысленно спрашивая: «Ты меня слышишь?» Сначала его выражение лица не изменилось, и никакого ответа не последовало. Но секунды через три на его лице появилась слабая улыбка.

Если хочешь сказать мне что-то, говори вслух. Меня ты слышишь благодаря тому, что генерал Холланд включил твой беспроводной приемник.

Окей, теперь вспоминать о том, как Холланд дышал мне в лицо мятой, засовывая палец мне в ухо, стало чуть менее жутко. Но ненамного.

В паре метров от меня Номер Три как раз завершила странный ритуал, в ходе которого она левой рукой поворачивала правую в суставах по их максимальной амплитуде.

– Что это за испытания? – спросила я, с растущим беспокойством глядя, как она переключилась на левую руку. Она согнула и потянула каждый палец, потом взялась за запястье. Если она будет действовать по той же схеме, что и с другой рукой, то на очереди локтевой сустав и плечо. Так у нас в школе спортсмены разогревались перед соревнованиями.

Мое сердце сжала ледяная рука. Это просто эхо, напомнила я себе, пытаясь избавиться от этого чувства. Фантомное ощущение. У тебя нет сердца.

Это напоминание не помогло.

Испытания, которые определят… исход твоего дела.

Отвечая, Лукас слегка запнулся, но выражение его лица осталось нейтральным.

Эти испытания предназначены для того, чтобы ты могла продемонстрировать свои способности, а также возможные дефекты. По завершении третьего теста твои действия будут оценены, и набранный балл определит твое будущее у нас.

Голос умолк, но Лукас продолжал бесстрастно смотреть на меня сквозь стекло.

Мои дефекты? То есть мои эмоции? Этот странный взъерошенный парень хотел сказать, что любое проявление эмоций будет засчитываться мне в минус?

Но времени на раздумья у меня не оказалось, потому что через три секунды он произнес следующее:

Первое испытание начнется… через пять минут.

Глава двадцать пятая

– Ты подготовилась? – услышала я собственный голос. Нет, не мой. Ее голос. Номер Три смотрела на меня, склонив голову набок.

– Подготовилась?

Она кивнула:

– Ну да, к проверке твоих боевых навыков. Нужно убедиться, что доктор Лорент не испортила их, когда вносила несанкционированные изменения. У нас у всех оценивают способность к ведению боя.

Боевые навыки? Меня затошнило.

Я подняла взгляд на наблюдательный пост. В окне рядом с Лукасом Уэббом появилось еще шесть лиц, одно из них принадлежало Холланду. Если бы мне сказали, что они уже начали делать ставки, я бы не удивилась.

Я покачала головой и протестующе подняла руку:

– Я не хочу драться. Я не хочу, чтобы они сделали из меня… – в последний момент я проглотила слово «тебя», осознав, что это прозвучало бы ужасно, – кого-то, кем я не являюсь.

Она снова наклонила голову, ее каштановые волосы скользнули по правому плечу. Интересно, а на ощупь они тоже шелковистые, точь-в-точь как у меня?

– Я знаю, что ты на самом деле хотела сказать, – заявила она, пугающе точно копируя мое движение рукой. – Ты не хочешь, чтобы они сделали из тебя меня. Не волнуйся, это меня не обижает. Однако мысль довольно нелогичная. Ты это я, просто с большим количеством эмоций. А наши желания здесь не имеют значения.

Ты это я…

Эта идея прорезала тонкую оболочку моего самообладания, и весь тот страх, который я подавляла в себе, скрывала от чужих глаз, попытался вырваться наружу. Так вот чего они хотели… Холланд, это существо, все эти любопытные зрители за стеклом. Они собирались сделать из меня абсолютную копию Номер Три, стоявшей напротив. Заставить меня отказаться от чувств и сдаться. Номер Три сказала, что наши желания не имеют значения, но я не хотела, не могла в это верить. Что бы ни случилось, я не позволю им превратить меня в нее.

Номер Три без предупреждения сделала грациозный шаг в мою сторону, на что я резко отпрянула. Получилось что-то вроде вальсового па.

– Пока ты здесь, постарайся следовать полученным указаниям.

– Почему? Какая тебе разница, что со мной станет? – Или ей и правда было не все равно? В конце концов, Холланд ведь не говорил, что они полностью избавились от эмоций, – только утверждал, что они исправили недостатки.

Она снова медленно моргнула – я начала понимать, что так в ее случае проявлялась озадаченность.

– Мы созданы из одних и тех же материалов, в нас заложены одни и те же технологии. Если бы мы были людьми, нас можно было бы назвать сестрами. Мы понимаем друг друга.

Сестры.

Я хотела закрыть лицо руками, отвернуться, стереть это предположение из своей памяти. Эта… искаженная версия меня в самом деле чувствует связь между нами. Она думает, что мы одинаковые. И если это правда, значит, либо в ней больше человеческого, чем считали ее создатели, либо… во мне меньше человеческого, чем думала я.

Я замотала головой, быстро-быстро:

– Нет, мы не понимаем друг друга. У меня есть чувства. А у тебя…

Она опять моргнула.

– У меня тоже есть чувства. Но мои функционируют правильно: воспроизводят соответствующее ситуации поведение. А ты, как говорил генерал Холланд, в самом деле испытываешь эмоции, как это происходит у людей. – Она нахмурилась. – Надеюсь, тебя смогут починить.

Починить. Как будто лишить меня эмоций не сложнее, чем заменить аккумулятор в машине. Меня пробрала дрожь. Я искренне надеялась, что это не так.

До этого момента я и не осознавала всю значимость того, что для меня сделала мама. Хоть ей и пришлось мне врать, но, считая, что я ее дочь, что у меня был отец, я научилась любить, испытывать весь спектр настоящих чувств, переживать взлеты, падения и все, что между ними. Уничтожить все это с помощью какой-то простой процедуры… это ведь невозможно, верно?

Зазвучавший в ушах голос Лукаса не дал мне свихнуться окончательно.

Цель первой тренировки – проверить твои навыки обороны. Важно, чтобы противник не был в состоянии победить тебя в рукопашном бою и взять в плен.

Его голос звучал ровно, бесстрастно. Как будто он сообщал информацию компьютеру, а не человеку.

Я снова подняла голову к окну и с яростью посмотрела на Лукаса, вложив в этот взгляд всю свою злобу и ненависть к этому месту, к Холланду, к существу рядом со мной – она хоть и не была виновата в том, что ее создали, но все равно вызывала у меня отвращение, потому что напоминала мне о том, как мало от человека в действительности было во мне самой, – и к нему. К парню, который придумал эти испытания, который приказывал мне вступить в бой, ни на секунду не задумываясь, что это может значить для меня.

Наши глаза встретились сквозь стекло. Должно быть, интенсивность моего взгляда поразила его, потому что его рот приоткрылся от удивления. Через пару секунд он разорвал зрительный контакт, опустив глаза, как будто мой взгляд мог прожечь в нем дыру. Он запустил обе пятерни в волосы, приведя их в еще больший беспорядок. Казалось, ему стало сильно не по себе.

Я проигнорировала укол совести. В конце концов, он сам разрабатывал эти испытания. Если его вдруг охватило чувство вины, я готова была поменяться с ним местами.

Когда он наконец выпрямился и снова посмотрел мне в глаза, я пожала плечами и развела руки в стороны.

– И? – одними губами спросила я.

…и нам действительно интересно сравнить твои способности со способностями Номер Три.

На этот раз его голос прозвучал мягче.

Готова?

Мне стало страшно, очень страшно. Я прижала руку ко рту, чтобы скрыть вырвавшийся панический смешок. Готова? Едва ли.

Я сжала кулаки, и в голове раздался мамин голос.

«Что бы ни случилось, не теряй контроль над собой. Твои чувства будут тебе только во вред».

Я сделала глубокий вдох и разжала руки.

– А у меня есть выбор? – спросила я ровным тоном.

Его густые брови взлетели вверх, а губы дрогнули. Мои руки снова сжались в кулаки. Как я рада, что смогла его развеселить.

Нет.

– Тогда не надо спрашивать. – После этого я отвернулась, чувствуя отвращение.

Последовала короткая пауза, а потом голос Лукаса, на этот раз идущий из какого-то динамика, загремел на всю комнату.

– До начала испытания осталось пять… четыре… три… два… один.

Не успело последнее слово сорваться с губ Лукаса, как Номер Три сделала выпад. Я едва успела увернуться. Она нахмурилась и моргнула. Я ее снова озадачила.

– Ты ведь не боишься? Не надо, а то за это снимут очки.

Она была права, я это знала. Хоть у меня и не было никакого желания драться, моя малоэмоциональная сестра дело говорила. Сейчас наши желания не имели значения. Особенно если я надеялась снова увидеть маму.

Живой.

Я кивнула и открыла было рот:

– Лад…

Нога Номер Три врезалась мне в лицо, оглушив меня.

Противник нанес удар.

«Спасибо, Кэп», – оцепенело подумала я в ответ на прозвучавший в голове комментарий, отлетев назад и тяжело приземлившись сначала на правое бедро, потом на щеку. Удар был такой сильный, что напомнил мне о том, как я выпала из пикапа Кейли. Но времени оценить повреждения не было, потому что сразу после этого Номер Три рванулась вперед так быстро, что ее очертания показались размытыми. Я откатилась влево, опередив ее на долю секунды.

Едва я успела подняться на ноги, как – хрясь! – ее кулак впечатался в мое левое плечо с еще большей силой, чем при первом ударе.

Я пошатнулась, упала, снова еле успела уйти от удара, откатившись в сторону. В таком темпе я проиграю минуты через две. Меня ликвидируют, и неизвестно еще, что станет с мамой.

С трудом уворачиваясь, я лихорадочно думала, как избежать поражения. Может, сказывался недостаток практики, может, они обновили у Номер Три программы ведения боя, может, мама стерла что-то важное, когда подменяла мои воспоминания. Как бы там ни было, но у моей близняшки не возникло проблем с тем, чтобы надрать мне задницу, да еще как. Судя по ощущениям, моему бедру сейчас не помешал бы особенно долгий сеанс терапии с маминым набором инструментов.

Если так будет продолжаться, меня даже не нужно будет разбирать на детали.

В этот момент в моей голове раздался резкий звук. Как будто Лукас кашлянул. Из-за этого звука мое внимание вернулось к Номер Три, но не так быстро, как хотелось бы. Ее нога с силой вколотилась в пол, задев мое ухо, так что даже мои немногочисленные рецепторы заорали от боли.

Если бы не Лукас, этот удар пришелся бы мне в лицо.

А она продолжала атаковать.

Я снова в отчаянии перекатилась по полу – мне нужно было выиграть хотя бы долю секунды, чтобы подняться на ноги, пока моя лучше подготовленная копия не расплющила меня как консервную банку.

Копия, которая была всего в двух шагах от меня. И которая теперь уже ожидала от меня еще один перекат.

Сальто назад.

На этот раз я не спорила с голосом. Не задумывалась о том, что ни разу в жизни не делала сальто назад – по крайней мере, ни разу на моей бесспорно обрывочной памяти. Я просто ухватилась за эту идею, и глазом моргнуть не успела, как мое тело пришло в движение, словно выполняло подобное уже сотни раз. Я вбила ладони в пол, и с силой оттолкнулась, перекидывая ноги через голову. Миг я вращалась в воздухе без единой опоры, и земля неслась навстречу моему лицу, отчего меня прошиб страх. В следующее мгновение я уже приземлилась на ноги.

Упершись ступнями в бетон, я почувствовала знакомый прилив острых ощущений, что-то вроде вспышки адреналина, которого мой организм не вырабатывал. Но праздновать успех моего акробатического этюда было некогда. Я моментально приняла защитную стойку. Собралась с духом. Я не могла продолжать бегать – нужно было действовать.

К следующему удару я оказалась, по крайней мере, наполовину готова.

Я увернулась так что ее кулак лишь слегка задел мою щеку. Тем не менее удар был такой мощный, что я ухнула в сторону. Но не упала. Восстановив равновесие, я поднырнула под ее очередной выпад… и с размаху ударила ногой.

Она успела уклониться, но зато я наконец-то, наконец-то, сделала что-то из области нападения. Катание по полу, может, и могло уберечь меня от травм, но я искренне сомневалась, что наблюдатели начислят мне за это хорошие баллы.

Даже сейчас я чувствовала на себе тяжесть их взглядов. Холланда, Лукаса. И, несмотря на то что я все-таки совершила первую атаку, по спине побежала дрожь. Я все еще проигрывала.

Но зато Номер Три поняла, что я отделалась от своей первоначальной беспомощности. Она отступила и начала медленно обходить меня, пугающе знакомые глаза стали следить за каждым моим движением, когда я последовала ее примеру, начав двигаться по кругу. Она просто ждала, когда я допущу ошибку.

Я сделала обманный выпад левой ногой. Она уклонилась, и мой резкий удар правой рукой пришелся прямо ей в горло. Она пошатнулась, сделав три, четыре шага назад.

Человек от такого вышел бы из строя, удар в хрупкую трахею перекрыл бы доступ воздуха. Собственно, я уже использовала этот прием, в Клируотере. Но Номер Три пришла в себя, как только угас импульс, отбросивший ее назад.

Я сделала выпад правой рукой. Номер Три так же стремительно выставила левое предплечье, блокируя удар. С этого момента так все и шло, пока мы продолжали кружить: одна наносила удар, другая парировала. Наша схватка застряла на мертвой точке.

Но мне нужно было победить.

Как же я могла обойти ее защиту? Особенно учитывая, что в нас, скорее всего, загрузили абсолютно одинаковые программы ведения боя, из-за чего не предугадывать действия друг друга было невозможно.

Ответ появился внезапно, как будто кто-то шепнул его мне на ухо. Все было просто. Не нужно было отталкиваться от наших сходств. Нужно было сыграть на наших различиях. Если я не смогу победить на ее условиях, придется победить на своих.

– Скажи, а тут разрешают слушать музыку? – спросила я, напрягая все свои органы чувств, готовая сделать выпад при малейшем намеке на движение.

– Можешь не пытаться меня отвлечь, это не сработает, – терпеливо пояснила моя противница.

– А кто сказал, что я пытаюсь тебя отвлечь? Я просто подумала, что мы заслужили немного музыки. В кино, когда люди дерутся, всегда есть музыкальное сопровождение. – Ну, по крайней мере, в том единственном боевике, который я смотрела. С мамой…

Я вытолкнула мамин образ из головы. Цель была отвлечь соперника, а не саму себя.

– Вот что, давай я спою тебе одну из любимых песен моей подруги. Она ее постоянно слушала. – И я запела «Кареглазку»[10]10
  «Brown Eyed Girl», автор песни – Ван Моррисон.


[Закрыть] – песню, которую Кейли начинала реветь каждый раз, когда она играла на ее любимой радиостанции, – в несколько вольной интерпретации.

Мой голос эхом разносился по стерильной комнате под аккомпанемент в виде стука шагов, поскольку мы продолжали наш танец по кругу.

Закончив первый куплет, я с чувством запела припев. Жалея, что не вижу лиц зрителей за стеклом. Они, скорее всего, уже начали гадать, не случилось ли у игрушки Николь Лорент короткое замыкание. Или решили, что я окончательно сломалась после всех этих перенастроек. Но посмотреть я не осмелилась. Стоит мне оторвать взгляд от моей сестры, даже на секунду, как она нанесет удар.

– Ты выбрала неподходящую песню. Ни у одной из нас глаза не карие, – заявила наконец Номер Три. Но бдительности она не теряла.

Она сделала шаг в сторону. Я сделала шаг в сторону. Продолжая петь. Нас разделяло всего полтора метра.

– …мы пели с тобой, ша-ла-ла-ла…

Удар левой ногой с разворота.

Правый апперкот.

В моей голове выстраивались списки возможных приемов, но я проигнорировала все, кроме одного, до которого андроид во мне ни за что бы не додумался. В основном, потому что он был идиотическим. Ни один опытный боец в здравом уме им бы не воспользовался. Слишком высока была возможность получить серьезную травму.

Именно благодаря своей нелогичности этот прием мог сработать.

Так что, продолжая бодро распевать припев, я нырнула головой вперед к ее ногам.

Я понимала, насколько нелепой была эта затея. Но было уже поздно. Не обращая внимания на вспыхнувшую перед глазами надпись «Прервать!», я собрала волю в кулак и понадеялась на лучшее.

Реакция у моей противницы была молниеносная, но только из-за того, что ее внутренний компьютер просчитывал мои потенциальные выпады и настраивал ее тело на их отражение. Но к такому она оказалась не готова. Это дало мне десятую долю секунды форы, которая была мне нужна.

Номер Три быстро пришла в себя, и посреди моего маневра ее правая нога рванулась в мою сторону. Но с недостаточной скоростью и силой. Когда ее нога оказалась в воздухе, я ухватилась за икру и резко дернула, смещая вес своего тела вправо.

Я отпустила ее и успела откатиться в сторону, прежде чем Номер Три рухнула на пол. Мгновение спустя я уже сидела на ней верхом, придавив руками ее предплечья, а коленями – торс.

– Ла-ла-ди-да, – тихо закончила я.

Она пыталась сопротивляться, но я держала крепко. Нет уж, никаких продолжений. Это испытание закончено.

Наконец она расслабилась. Посмотрев на меня снизу вверх, она моргнула и сказала, наморщив нос:

– Можешь в следующий раз петь какую-нибудь другую песню? Эта меня… раздражает.

У меня вырвался короткий, слегка истеричный смешок. Я победила! Я победила в бою, задействовав как свою андроидную, так и свою человеческую сторону.

Голос Лукаса прервал мой приступ эйфории.

Ну что ж, это было… интересно.

Он по-прежнему наблюдал за мной из-за стекла. Улыбки на его лице не появилось, но на этот раз по тому, как он протянул «интересно», стало ясно, что произошедшее его позабавило.

Моя радость окончательно угасла, оставив после себя тугой узел в животе. Я справилась с одним испытанием – только и всего. Нужно было пережить еще два, а они наверняка окажутся сложнее, может, даже будут вовсе невыполнимыми.

– А теперь мне можно встретиться с мамой?

Номер Три вскочила и подняла голову к окну.

– Уже всё, или будет еще один раунд? – спросила она, перекатываясь с пятки на носок. Судя по ее энтузиазму, она была совсем не прочь сделать еще один заход.

Нет, пока все.

Увидев, что она слегка наклонила голову влево, я поняла, что голос Лукаса транслируется нам обеим.

Номер Три, ты набрала больше очков в первой части испытания, поскольку вынудила противника прибегнуть к оборонительной тактике и нанесла ряд критических ударов.

Она улыбнулась – так же, как в тот раз, когда Холланд погладил ее по голове.

Но по итогам всего испытания оценка у Номер Два выше, так как она поняла, что владения боевыми приемами недостаточно для победы, и, применив… изобретательность…

Вот тут он все-таки улыбнулся. Уголки губ шевельнулись едва уловимо, и все же… Я сжала кулаки, мечтая как следует ему врезать, чтобы стереть с его лица это выражение. На карту была поставлена моя жизнь, жизнь моей мамы – а он тут веселится.

…смогла добиться преимущества и в конечном счете побороть равного по уровню противника.

Номер Три, подожди, пожалуйста, у двери, я отправляю за тобой сопровождающего. Номер Два, я спущусь через минуту.

Номер Три незамедлительно развернулась к двери, но потом оглянулась на меня через плечо.

– Возможно, генерал Холланд все-таки тебя не ликвидирует, – заявила она любезным тоном официантки. Как будто она поблагодарила меня за заказ, а не высказалась на тему того, будет ли кто-то копаться в моих внутренностях.

Она неспешно подошла к двери, которая как раз в этот момент, зажужжав, открылась. По ту сторону стоял солдат двадцати с чем-то лет, одетый в стандартную черную футболку и штаны карго с большими карманами, которые здесь использовались в качестве униформы.

Оба скрылись за углом. Я ожидала, что дверь за ними закроется.

Вместо этого в дверном проеме появился кое-кто другой, в помятой белой рубашке с перекошенным галстуком и серых брюках, левая штанина которых подметала пол.

Парень с наблюдательного поста.

Лукас Уэбб.