Текст книги "Спасая тебя (ЛП)"

Автор книги: Дебра Доксер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

обнял меня.

– Ты все еще можешь передумать, – шепчет он. Когда я качаю головой, он сказал: – Ты

сделаешь всё хорошо. Доверься себе. – Теперь этот момент настал, и я готова к нему. И я

доверяю себе. У меня на это странная уверенность, что не могу объяснить.

Кайл аккуратно положил Пенелопу на диван. – Мне тут сесть? – Алек спрашивает меня,

указывая на стулья.

Я кивнула, как только отстранилась от объятий Лукаса, и заняла своё место рядом с Пенелопой.

Алек опустился на стул рядом со мной. Позади себя я слышу, как Кайл прерывисто задышал, и

знаю, что он убит горем. Он заберёт свою дочь назад, но потеряет отца в процессе.

Я делаю глубокий вдох и закрываю глаза на мгновение, чтобы одновременно успокоиться и

сосредоточиться на своей концентрации. Я жду, когда все успокоятся. В воздухе я чувствую

беспокойство и стараюсь блокировать его. Как только я стала готова, беру маленькую ручку

Пенелопы, в то же время протягиваю другую в сторону Алека. Я постаралась не поморщиться,

когда он сжал её.

Ощущение такое же, как и в первый раз, когда я прикоснулась к Пенелопе. Энергия есть, но она

слабая. Мне придётся раздуть её, словно уголёк. Я фокусирую свое внимание на крошечной

искорке, и вскоре она начинает выстраиваться внутри меня. Катушка энергии закручивается и

набирает обороты, прежде чем постепенно распуститься и пройти по моей руке в ручку Пенелопы.

Как и раньше, она стала более живой, а её любопытные глазки находят мои. Я направила энергию

вверх к её мозгу, но прежде чем её можно зацепить и попытаться развернуть назад, я с силой

отправила её вдоль всей нервной системы, вниз по позвоночнику до кончиков пальцев ручек и

ножек. Я заполняю ее энергией, ощущая этот поток сквозь нее. Энергия сопротивляется моим

командам. Пытается вернуться ко мне. Ощущение, что это ошибка, серьезная ошибка, пронизывает

меня, но я игнорирую его. Вместо этого, я зарываюсь поглубже и толкаюсь жёстче, пока всё моё

тело вибрирует с силой. Никогда не чувствовала такого проявления так сильно. Все мои нервные

окончания, кажется, искрятся внутри меня.

Я изо всех сил зажмуриваю глаза, избавляясь от опухоли внутри мозга, вытесняя её хватку из

неё. Даже когда сосредоточена на ней, я чувствую, что все ее болячки лежат в ожидании,

запечатанные внутри неё, и планируют образовать новые опухоли, которые будут всё больше

похищать её у нас. И я давлю ещё жёстче с каждым последним ударом.

Когда я слышу хрип, мои глаза открылись, призывая мое внимание вернуться в комнату. У меня

дыхание перехватило, когда я увидела, что тело Пенелопы в нескольких сантиметрах над диваном.

Она подвешена в воздухе, а я держу её в таком положении. Я молюсь, чтобы я ничего ей не

сделала, что это работает как надо. В следующий момент понимаю, что энергия, коснувшаяся

каждой частички ее болезни, начала возвращать её мне. Нет опьянения в этом исцелении. Нет

никакой эйфории. Все виды этих ощущений говорят мне завершить процесс. Энергия не хочет

извлекать эту страшную штуку внутри неё. Я сильнее давлю на неё, чувствуя, как пот начинает

скатываться по спине. Мое тело начинает трясти так яростно, что ножки стула подо мной

заскрежетали по полу. Я смутно осознаю беспокойный голос Лукаса, и не уверена, как долго смогу

еще продержаться, пока катушка вдруг не откликнулась мне в ответ, отступая от тела Пенелопы и

зарываясь глубоко во мне.

Пенелопа падает на диванные подушки. Я крепко вцепилась в руку Алека, стараясь

подтолкнуть энергию в его сторону. Но она тускнеет, медленно тлеет, пока болезнь

распространяется внутри меня, расползаясь под кожей и дрейфуя вниз вдоль моего позвоночника.

Мое тело слишком быстро поглощает её. Я не могу укротить её. У меня нет шанса поймать её и

вытащить из себя. Вдруг, кое-что становится слишком очевидным. Я – семья Пенелопы. Она моя

племянница, а я и есть место, где эта болезнь нашла свой новый дом.

Я отпустила обе руки, Пенелопы и Алека.

– Это сработало? – спросила Хлоя, толпясь позади меня.

Я медленно кивнула.

Пенелопа повернула головку в сторону своей мамы. Затем она медленно садится и улыбается

вовсю. – Привет, мамочка, – сказала она.

Хлоя заревела от облегчения, метнувшись к дочке, и притянула ей в объятия. Кайл тоже там же, обнимая свою семью со слезами на глазах. – Можно мне немножко молока? – Пенелопа

спрашивает, и я слышу, как Хлоя тихо рассмеялась на эту простую просьбу.

Лукас садится на корточки передо мной. – Ты в порядке?

Я не отвечаю. Я обернулась, чтобы взглянуть на растерянного Алека.

– Что это? – спрашивает он, глядя вниз на свою руку.

В этот момент, я решаю не говорить ему. Он не заслуживает знать. Потом решаю не

рассказывать никому. – Дело сделано, – сказала я. Когда я попыталась встать, колени

подкосились. Лукас подхватил меня, его лицо резкое от беспокойства. – Ты не в порядке, —

констатировал он.

Я почувствовала необходимость стереть его беспокойство. Я опёрлась на него, когда

расправила свои ноги и показала ему, что могу стоять. Мне не по себе, но я делаю это.

Кайл приблизился к нам и обвил меня руками. – Спасибо, Райли. Благодарю тебя за то, что

вернула её нам.

Я ничего не сказала, но вернула его объятия. Это первое объятие, что мы дали друг другу. Когда

он отпускает меня, Хлоя удивляет меня, быстро обняв, прежде чем вновь вернуться к своей

дочурке.

– Как ты себя чувствуешь? – Кайл спросил Алека.

– Пока нормально, – ответил он.

Лукас навис надо мной, но я просто хочу побыть одна. – Я устала, – говорю всем. —

Прилягу внизу.

Кайл показал неуверенность, поблагодарив меня снова. Я вижу, что он считает, что его слова

полностью неадекватны от того, что случилось. Алек также предложил свою признательность,

даже когда я отвернулась от него.

Лукас проводил меня вниз, в мою спальню. Он притягивает меня ближе, пока мы стоим в

темноте, не утруждаясь со светом.

– Ты удивительная, – сказал он. Моя голова покоилась на его плече. С трудом могу поверить, что я спокойна.

Уже сейчас, я чувствую, что что-то внутри меня давит на нижний отдел позвоночника.

– Она была в воздухе. Ты заставила Пенелопу парить. Это просто невероятно, – тихо

рассмеялся он, и я могла почувствовать его теплое дыхание в моих волосах. Он склонился и

поцеловал меня. Когда он попытался углубить его, я сдвинулась с места.

– Прости, я просто хочу полежать, – сказала я, пятясь к кровати.

Он нахмурил брови, но быстро разгладил их. – Конечно, – говорит он. – После того что ты

сделала сегодня, ты заслуживаешь немного отдохнуть. Ты до сих пор не против, да? Нет никаких

сожалений?

Я улыбнулась и покачала головой, потому что это правда. Я ни о чем не жалею в спасении

жизни Пенелопы.

Учитывая то, что я планировала сделать, такой результат является правильным. Я не убийца. Я

бы обманывала себя, потому что так сильно хотела помочь Пенелопе. Теперь я верю, что все

получилось так, для чего они и были предназначены.

Когда Лукас ушёл, я переоделась в пижаму и легла в кровать. Мои руки дрожали, пока я

натягивала одеяло до подбородка. Боюсь того, что может происходить внутри меня, что принесет

завтрашний день, и если даже проснусь утром. Нижняя часть спины очень сильно болит, чтобы

привыкнуть, и я закрываю глаза, пытаясь использовать свою энергию, чтобы оценить ущерб. Мои

глаза распахнулись от удивления, когда я ощутила её воспламенение. Мне всегда необходимо

касаться другого человека, чтобы выстроить силу внутри себя. Никогда не чувствовала её на самой

себе. Никогда не была в силах наскрести хоть что-нибудь, когда у меня случались порезы или

ушибы, которые я пробовала исцелить. Но моя сила меняется. Я чувствую её изменение. Она как-

то становится всё сильнее. Не ставя под сомнение её подчинения, я подталкиваю энергию к

опухоли в спине. Когда сразу чувствую начало их сокращения, я тихо смеюсь, обескураженная, но

одолеваю со сладким облегчением. Я делаю выдох в ночь.

Как только мой истощенный организм начинает исчезать в сон, я слышу, как кто-то спускается

сюда по лестнице. Я не открываю глаза. Не хочу ещё благодарностей сегодня вечером. Почему-то я

уверена, что это Кайл стоит там, наблюдая за мной. Я могу почувствовать его тихое дыхание в

комнате. Почувствовать его горько-сладкую радость. После нескольких тяжелых, молчаливых

минут, он разворачивается и медленно направляется обратно наверх.

Мои глаза постепенно открываются от солнечного света, пробивающегося в мою комнату.

Когда я медленно осознаю вчерашние события, всё сразу же обрушилось на меня. Пенелопа

исцелена. Я улыбаюсь этому. Алек не получит своё наказание в виде её заболевания. Моя улыбка

меркнет, когда я думаю о нем. Сегодня, позвоню детективу, который допрашивал меня в Сан-

Диего. Я заставлю Алека отплатить праведным путём, от рук закона.

Я протерла глаза и делаю глубокий вдох. Затем я медленно сажусь и пыхтю от боли. Снова

поясница. Моя грудь сжимается от осознания того, что опухоли выросли в одночасье. Я не

исцелила себя. Только не это, я чувствую еще две шишки под кожей на руке прямо у запястья. У

меня уже выросли новые опухоли. Я стараюсь замедлить дыхание, чтобы остановить панику. Затем

ложусь на спину и повторяю то, что сделала прошлой ночью. Я концентрируюсь и пробую воззвать

знакомую энергии внутри меня. Как только ощущаю её, я посылаю её к болезни. Это снова

работает. Опухоли исчезают, но теперь я знаю: это только временное решение.

Я сажусь в кровати и слепо пялюсь через всю комнату. Не понимаю, что происходит. Не знаю,

как долго смогу это делать. Не знаю, как быстро болезнь будет прогрессировать. Будет ли она

такой тяжёлой, что я больше не смогу её контролировать? Я понятия не имею, что это значит для

меня. Я сижу, слушая утреннюю рутину, происходящую в комнате надо мной. Знаю, что я не могу

весь день просто оставаться в постели. Последнее, что я хочу для Кайла, чтобы он узнал, что

произошло на самом деле. Мне нужно пережить ближайшие три недели, чтобы окончить школу, а

потом оставить все по-прежнему, полагая, что всё работает, как и планировалось. Я хочу, чтобы у

Пенелопы была счастливая семья. Хочу для неё так сильно. Поэтому я делаю единственное, что

могу. Я собираюсь в школу, решив придерживаться своей рутины, пока не смогу придумать что-

нибудь еще. Когда я поднимаюсь наверх на завтрак, все в сборе. Я останавливаюсь в проеме двери.

Кайл замечает меня первым. – Присаживайся. Хлоя напекла блинчики.

– В моих шоколадная стружка, – говорит Пенелопа, вытянув шею и повернувшись ко мне.

Я села и отпила глоточек сока, что уже налили для меня.

– Я знаю, наша благодарность заставляет тебя смущаться, – начинает Кайл. – Так что, мы

просто скажем это одновременно всей семьей. Спасибо, Райли.

– Спасибо, – Хлоя улыбается мне.

– Спасибо! – провизжала Пенелопа, держа вилку над головой. Затем она бросает её и

хихикает, когда та лязгнула по полу.

Я улыбаюсь на её озорные выходки и чувствую подступающие слезы. – Пожалуйста, —

говорю я. Затем делаю глубокий вдох и съедаю несколько кусочков, чтобы успокоить их, прежде

чем отправиться за дверь.

В школе я в силах действовать так, будто ничего не случилось, со всеми, кроме Лукаса. Так или

иначе, он всегда видит меня насквозь. В обеденное время я сказала ему, что собираюсь на улицу, чтобы позвонить в полицию в Сан-Диего. Когда он настоял на том, чтобы пойти со мной, так что я

сорвалась на него. Он весь день следил за каждым моим шагом, и я окончательно теряю контроль

над собой.

– Я сама могу позвонить. Будешь ли ты любезен оставить меня в покое на две минуты?! – я

кричу на него. Коридор заполнен студентами, и сейчас все сосредоточились на мне.

Его челюсть сжалась. Он открыл рот, чтобы что-то сказать. Затем снова закрывает и бурей

уносится прочь.

Я разбита, когда наконец-таки выбираюсь на улицу. Сначала, я посмотрела на основной номер

полицейского участка. Когда звоню по нему, я прошу детектива Брейди. Затем меня перевели на

голосовую почту. Я оставила своё имя, номер и причину, по которой звонила. Потом я осталась

снаружи до конца обеда. Как только я направилась назад, зазвонил мой телефон.

– Мисс Блэквуд?

Я сразу узнаю голос, который сказал мне про тап день не так давно. – Здрасте.

– Я включу диктофон. Я хочу, чтобы вы повторили все, что сказали в своём сообщении. Я

могу перебить вас некоторыми вопросами, но мне нужно сказать вам, что я записываю этот

разговор.

– Хорошо. – Затем я рассказала ему всё, что знала о Робе Джарвисе, Алеке и Дине. Конечно, я утаила мотив. Не могу же упомянуть свою способность исцелять, что стало причиной убийства

моей мамы. Он тихо слушал, больше задавал вопросы об отношениях мамы и Алеком, о которых, к

сожалению, я знала не много. Я обязательно подчеркнула, что Кайл не участвовал и ничего об этом

не знает. Детектив Брэди ответил уклончиво и сказал мне, что изучит все, что я ему рассказала.

Так как сейчас я опаздываю на следующий урок, то делаю то, чего никогда не делала раньше.

Прогуливаю. Я пошла домой. По дороге я позвонила в Скруп, сказав, что приболела. Я собираюсь

прожечь остаток дня, валяясь и валяясь в кровати, либо попробовать придумать решение,

возможную лазейку в своей проблеме.

Когда возвращаюсь домой, мне становится легче, обнаружив, что дом пуст. Почта разбросана

по всей прихожей под почтовой щелью. Я собираю её и нахожу большой белый конверт, рукой

адресованный мне. Я ахнула, когда увидела неряшливые печатные буквы, похожие на почерк

Аполлона. Помню его из обрывков бумаги, которые он использовал, чтобы отдать мне имена

людей, которые задолжали ему деньги.

Я осторожно открываю конверт, обнаружив внутри еще один конверт. На нём моё имя с

адресом нашей старой квартиры. Это из UCLA. Мой пульс участился. Они отправили его на

неправильный адрес, а Аполлон переотправил мне. Как он узнал мой новый адрес?

Это большой конверт, и это кажется хорошим знаком. Я разрываю его и читаю самую первую

строчку, перед тем как немного взвизгнуть и подпрыгнуть. Теперь быстрее я начинаю

пролистывать все документы, что пришли с письмом о зачислении. Быстро замечаю, что я

получила полную стипендию. Это всё, чего я хотела, все над чем я работала. Но финал, получив

сегодня новости, чувствуется внезапным ударом под дых. Сажусь на пол с письмом, зажатым в

руке. Я представляю себе как переду в ЛА, найду квартиру, начну новую жизнь, заживу своей

жизнью, что никто не сможет воспользоваться мной. Сейчас, картинка размыта

неопределенностью. Она действительно чувствуется, словно мечта, которая была всегда, мечта, которая стала досягаема больше, чем когда-либо.

Глава 21

Хлоя и Пенелопа вернулись домой, обнаружив меня, по-прежнему сидящей на полу держа

письмо о зачислении.

Когда я показала Хлое, она ярко заулыбалась и поздравила меня.

Когда Кайл вернулся домой, он подхватил меня и громко кричал. Я полностью взволновалась

от его энтузиазма, и оказалась, что я хихикала. Перед ужином мы уселись за кухонный стол, чтобы

пройтись по всем документам вместе. Как мой опекун, он должен подписать кое-какие формы, как

и я. Я позволила себе насладиться своей мечтой на какой-то момент, размашисто подписываясь

своим именем, смеясь и принимая внимание и похвалу от брата.

Кайл и я были одни, когда мы заканчивали заполнять последнюю форму. Хлоя скрылась в

холле, чтобы искупать Пенелопу в ванной. – Мы с тобой похожи, знаешь? – он улыбнулся,

отложив свою ручку. – Мы не показываем много эмоций. Хлоя говорит, что рожать проще, чем

заставить меня говорить о моих чувствах. – Он захихикал, прежде чем вздохнуть и стать

серьезнее. – Но есть кое-что, что я действительно хочу тебе сказать, и я сделал это давно в

прошедшем времени. Райли, я горжусь, что ты моя сестра. Я хочу, чтобы ты об этом знала. Так рад, что спустя столько времени, ты появилась в моей жизни. Как только ты покинешь школу, я не хочу

потерять то, что мы начали строить здесь. Я хочу, чтобы ты приезжала на праздники и каникулы.

Хочу, чтобы ты думала, что это и твой дом тоже. Мы твоя семья. Теперь у тебя есть семья, и твоя

семья тебя любит.

Он протянул ко мне руку, и я встретила её на полпути. Мои глаза зажгло, когда он сжал меня

крепче. Я потрясена его словами. Теперь у тебя есть семья. Твоя семья тебя любит. Знаю, Хлоя и

я – не семья и никогда ею не будем, но Кайл и Пенелопа действительно моя семья, и я люблю их.

Но когда Кайл узнает, что Алек сделал с моей мамой, и как я поступила с ним за это, не знаю, что

он будет чувствовать.

Несмотря на это, я рада за этот момент с ним. Сейчас, как бы долго это не продлится, у меня

есть брат.

Когда Кайл отстранился, он заметил мои слезы, и его улыбка немного спала. Затем, визжащая

голая Пенелопа вошла шальной походкой в кухню, волоча полотенце за собой. Она хихикала,

избегая попытки Хлои поймать ее. Кайл и я расхохотались, когда как тяжелое настроение сразу

поднялось, и Кайл встает, чтобы схватить Пенелопу. Когда у него не получилось, я покачала на них

головой, начиная собирать школьные формы, разбросанные по столу. Звонок от Лукаса прервал

меня, и до сих пор усмехаясь, Кайл дал понять, что он может прибрать сам. Я принимаю это с

благодарностью, поэтому я взяла телефон, в поисках какого-нибудь тихого места.

– Я отправился в Скруп, чтобы с тобой поговорить, но мне сказали, что ты приболела. Почему

ты не сказала мне, что тебе нездоровится? – спросил он, когда я ответила.

В последний раз, когда я разговаривала с ним, я воспользовалась подобранными словами,

чтобы вынудить его оставить меня в покое. Его тон подразумевает, что я уже прощена. – Я

чувствую себя прекрасно. Я просто, – я сделала паузу, не зная, что ему сказать.

– Просто что? – спросил он.

– Просто ненадолго скрываюсь, думаю. Я разговаривала с полицией из Сан-Диего. Они

должны были мне дать зафиксированное заявление по телефону. Они могут взять Алека и Роба

Джарвиса со дня на день. Я не говорила Кайлу.

Лукас молчит на другом конце. – Я сожалею о сегодняшнем дне, – сказал он.

– Ты не должен сожалеть. Это ведь я взорвалась на тебя.

– Да, ладно. Думаю, я надеялся, что все, в конце концов, вернется на круги своя. Но когда

было очевидно, что ты не в порядке, и ты не стала со мной говорить, я не знал, что делать. Я

продолжал ждать, когда ты расскажешь мне, что происходит.

Я закрыла глаза и сделала судорожный вдох. В порядке – это то, что я никогда не буду. – Это

не твоё дело, чтобы всё исправлять, Лукас.

– Но я всегда буду хотеть попробовать. Поговори со мной, – сказал он, его голос был мягким

и убедительным.

Но я не буду говорить об этом. Я просто не могу. – Эй, угадай, что? – Я спросила, стараясь

придать голосу бодрость.

Через телефон, я слышала, как он выпустил разочарованный вздох. – Что? – спрашивает он

спустя мгновение.

– Я поступила в UCLA.

– Что! Правда? – воскликнул он, и я слышала улыбку в его голосе.

– Да. Сегодня я получила письмо. И полную стипендию для обучения в придачу.

– Поздравляю. Это отличная новость. Это то, чего ты хотела.

– Да, этого, – я согласилась, и нотки настоящего энтузиазма звучали в моём голосе. Даже

если в конечном итоге со мной такого не случилось, это сработало.

– Мы должны отпраздновать. Позволь мне забрать тебя сегодня вечером.

Я оглянулась назад, на дом, где Хлоя уже начала готовить ужин. – Сегодня вечером?

– Да, сегодня вечером, – он рассмеялся. – Ладненько?

Я ухмыльнулась в телефон. Не могу ему отказать. – Это больше, чем ладненько.

Я пошла обратно в дом, чтобы сказать Хлое и Кайлу, что иду на свидание с Лукасом. Их легкая

договоренность на школьный вечер говорила мне, что я могу уйти сейчас.

Я заняла своё время принятием душа. Затем одела облегающие джинсы и борцовку с низким

вырезом. Это более показательный наряд, чем я обычно носила. Значительной степени все это

выставлено на обозрение, но я чувствую себя безрассудно. После игнорирования Лукаса весь день, сегодня вечером я жажду его близости. Сегодня вечером, я нуждаюсь в нем.

Он подъехал почти ровно через час после нашего разговора, и я выбежала из дома, чтобы

встретить его, мои волосы развевались позади меня длинными, свободными волнами. Лукас

подошёл, чтобы открыть пассажирскую дверь своего грузовика, когда его глаза упали на меня и

чуть не вылезли. Он обнял меня, тихо и низко присвистнув.

– Я никогда не был более благодарен за теплую погоду, – сказал он с откровенной

признательностью.

Я окинула его своим собственным взглядом: мои глаза скользнул поверх его приталенной

футболки такого же темно-синего цвета, как и его глаза, и по мягким, потертым джинсам, что

сидят на его узких бедрах и облегают его длинные, стройные ноги. Его волосы небрежно зачёсаны

на бок, и я заметила следы, оставленные его пальцами. Взгляд его глаз говорил мне, что сегодня

мы оба чувствуем одно и то же. Нам надо снять стресс, который был запущен в нашей жизни так

надолго, и мы планируем помочь друг другу, сделав именно это.

Он поднял меня на пассажирское сиденье, позволив своей руке задержаться чуть ниже моей

груди. Когда моя кожа загорела, я сразу осознала, что это была ошибка. Когда он сел рядом со

мной, он спросил: – Что чувствуешь на счёт еды?

Я лишь повернулась и посмотрела на него.

Он ухмыльнулся мне. – Я действительно имею в виду еду.

– Я не хочу есть. Увези меня к мосту. Ты сказал, с него удивительный вид на город.

Он уставился на меня на момент, выглядя нерешительным, прежде чем кивнуть. – К мосту.

Когда он свернул на дорогу, я потянулась к нему рукой. Он сомкнул её пальцами, и мы поехали

к месту, где я раскрыла ему свои секреты в тот дождливый вечер.

– Как поживает твоя семья? – спросила я.

Он посмотрел на меня с нерешительной улыбкой. – Они в порядке. – Я наблюдала, пока он

думал мгновение, решив уточнить. – Мы снова привыкаем друг к другу, – продолжил он. —

Лиам явно рад, что нашей маме лучше, но, однако, думаю, он не совсем ей доверяет. Я рад, что она

вернулась, но я нетерпелив. Я хочу, чтобы все просто вернулось в обычное русло. Однако, по

отношению к ней это грубо. То, что она сделала нам, грызет ее. Ты это видела. Ей нужно

заниматься, прежде чем она сможет двигаться вперед. Отец хочет сводить ее на прием к терапевту, и она согласилась. Она пытается. Она даже вчера пошла на баскетбольную игру Лиама. Он

обращался с ней довольно холодно, но он практически рикошетил о стены, когда они вернулись

домой. У него действительно никогда прежде не было матери, которая заботится, матери, которая

хочет быть рядом с ним. Даже хоть для нее это тяжело, она снова с нами.

Я сжала его руку и улыбнулась, ободряя его. Не знаю, что и сказать. Его маме может быть и

лучше, но она не приходит в норму так, как он хочет для неё. Я надеюсь, что ей просто нужно

немного больше времени.

– Я размышлял кое о чем, – сказал он.

Я изучала его лицо в тени, думая, что вижу неувязочки. – О чём? – спросила я.

Он бросил быстрый взгляд между мной и дорогой. – Зачем ты рассматриваешь школы в

Калифорнии? Зачем хочешь вернуться туда?

Его вопрос застает меня врасплох. Я почти на автомате сказала, что это мой дом, но перед тем, как вылетели слова, поняла, что это неправда. Я может и жила в Калифорнии всю свою жизнь, но

она никогда не значила «дом» в любом реальном смысле слова. Подозреваю, что это то, что Лукас

добивается своим вопросом, и если это так, то у него есть преимущество. Думаю, я хочу

вернуться, потому что это все, что я знаю. Или, может быть, я действительно в глубине души

калифорнийская девчонка. Хоть у меня не беззаботный, непринужденный стереотип, эта часть

моей личности, и я допускаю, что хочу держаться за него, так как до сих пор выясняю большую

часть из них. Но теперь, когда у меня эта болезнь, все неопределенно.

Я глянула на него из-под ресниц. – Просто смотрю, – я ответила вот так просто. Я не думаю, что смогу когда-либо заставлю его понять.

Когда я ответила, он смотрел на меня долгим взглядом. Кажется, он хотел что-то сказать, но

вместо этого его губы сложились в мягком соглашении, прежде чем снова взглянуть на дорогу. Ни

один из нас не поднял тот факт, что наше время вместе имеет конец. Но эта мысль всегда со мной.

Перед тем, как заболеть, я предполагала, что мы поговорим об этом в какой-то момент. Но сейчас, я хочу этого избежать. Сейчас, я хочу наслаждаться моим временем с ним, понимая, что мои долго

и счастливо может случиться сегодня вечером, не в каком-то воображаемом будущем, кроме этого

момента. Сейчас я живу одним этим.

Я глубоко вздохнула и взглянула в окно в необходимости сосредоточиться на чем-то другом,

чем Лукас, на мгновение, необходимом прекратить направление своих мыслей, прежде чем они

забредут слишком глубоко в дебри.

Когда я заметила мост, во мне осело спокойствие, сопровождаемое возбуждённым ожиданием,

как только грузовик остановился. Когда я открыла дверь и шагнула на землю, я поприветствовала

симфонию сверчков. Лукас схватил одеяло, которое всегда держит на заднем сидении, и взял меня

за руку, чтобы вести меня вниз по короткому холму для остановки чуть ниже моста. Я с легкостью

обнаружила скамейки, что он упоминал ранее, но он прошёл мимо них к круглой, ограждённой

поляне и расстелил одеяло на траве.

Вода лилась под нами, словно день, исчезающий за черным занавесом, усеянным огоньками

света. Вдалеке на горизонте сверкал город. Не смогу придумать более романтичную обстановку, если попытаюсь. Я села на одеяло и наблюдала, как Лукас располагается рядом со мной. Мы

наслаждались окружением за мгновение до того, как он провёл тыльной стороной ладони вдоль

моей обнажённой руки. Я ощутила мурашки на коже, образующиеся под его пальцами. Лишь

легкое прикосновение пробудило все бабочки внутри меня.

– По правде, как ты себя чувствуешь? – спросил он. Его голос тихий и спокойный у моего

уха.

– Чувствую себя счастливой, хочу быть здесь с тобой, – я ответила, повернув голову и

наклоняясь к нему так, что наши губы находились лишь в дюймах друг от друга.

В ответ его глаза потемнели. Он провёл своей рукой по моей, скользя по моей шее, и

остановился на затылке, где запустил пальцы мне в волосы. Вся кожа моей головы пощипывала, и

я уже затаила дыхание, когда он наконец-таки поднёс мой рот к своему. Сначала он потёрся о мои

губы. Затем помедлил, кусая мою верхнюю губу, а нижнюю поглаживая языком.

Я подняла руки вверх по его плечам и обняла его за шею, прижимаясь к нему, желая углубить

поцелуй. Наши рты раскрылись вместе, и его язык коснулся моего. От контакта я издала

гортанный звук счастья, и он переместил наши тела, перевернув себя надо мной, а меня укладывая

вниз на одеяло, раскинув мои ноги врозь, так чтобы он мог расположиться между ними.

Я запустила пальцы в его густые волосы перед тем как провести ими вниз по спине, пока не

нашла край его футболки. Затем я скользнула руками под неё и провела по его теплой коже живота.

Его мышцы сократились под моим прикосновением, когда он застонал мне в рот. Я почувствовала, как его руки делали то же самое со мной. Наши губы слились вместе, он задрал край моей

борцовки и прижался своими теплыми пальцами к моей обнажённой коже. Я начала извиваться в

его объятиях, когда нижние мышцы моего живота сократились и напряглись. Он толкнул бёдра ко

мне, и больная потребность расцвела внутри меня. Она быстро обострялась, но я не нервничаю

или боюсь. Я просто хочу большего.

Когда я почувствовала внезапный холодок, мои глаза открылись, чтобы увидеть, как Лукас

откинулся назад, стягивая с себя футболку. Моё дыхание в лёгких остановилось, пока я пялилась

на очерченные выпуклости и глубокие линии его груди и живота.

Его кожа гладкая и поблескивала в лунном свете. Я протянула руки, чтобы прикоснуться к

нему, но он покачал головой.

– Давай это снимем, – сказал он, потянув вверх мою майку.

Я послушно села и вскинула руки над головой, чтобы он смог поднять ее вверх. Мои волосы

плавно выскользнули из неё и рассыпались по голым плечам и черному кружевному бюстгальтеру.

Лукас уставился на мгновение, его глаза бродили по мне. – Ты так чертовски красива, —

прошептал он напротив моего рта, снова прижав меня к одеялу. На этот раз его поцелуй не был

медленным или нежным, а каким-то резким, наполненным отчаянными эмоциями. Он посасывал

мой язык, подминая меня под себя. Я вздрогнула, и мои пальцы впились его плечи.

Напряженность, выстроенная внутри меня, натянулась, когда он спустил чашечки моего лифчика

и втянул ртом мой сосок. Моя голова откинулась, пока я громко стонала и выгибалась под ним.

– Тебе нравится, – пробормотал он. Затем он убрал мои руки от его теплой кожи и завёл их

над моей головой, удерживая на месте. – Если мы сейчас не остановимся, потом мы не сможем, Рэй, – сказал он.

Он навис надо мной, закрывая небо и защищая меня от мира. Этим вечером он – мой мир.

Его томные глаза искали мои, и в них я могла видеть дымку похоти, туманящую его мысли.

Они также помутнили и мои, и я не хотя остановилась. Сейчас мы никак не можем

останавливаться. – Я хочу этого, Лукас. Я хочу тебя, – мне удалось сказать. Мой голос в ушах

звучал над затаившимся дыханием.

Он не мешкал. Все еще наблюдая за мной, он отпустил одну мою руку, чтобы опустить руку

вниз между нами. Он расстегнул пуговицу на моих джинсах, прежде чем медленно расстегнуть

молнию. Я задрожала, когда его пальцы скользнули внутрь, проникая под мои трусики, и он слегка

прикоснулся к коже чуть выше моей лобковой кости. Его глаза продолжали удерживать мои. Он

одарил меня медленной сексуальной ухмылкой, прежде чем снова вернуться к моим губам,

забирая мое дыхание изо рта своим глубоким, страстным давлением. Затем он начал прокладывать

путь вниз из поцелуев вдоль одной стороны моей шеи, задержавшись на моей груди, пока его

пальцы скользили в мои трусики глубже и глубже, изогнув меня. Я задыхалась, а моя внутренняя

поверхность бедер напряжена от его прикосновений. Я чувствовала, как его палец проник в мои

складочки и надавил, интимно массажируя. Я не застенчива, когда думала, что буду. Я не

стесняюсь. Это Лукас. Идеальный вариант.

Что-то выстраивалось внутри меня. Оно настолько интенсивно, что мне практически

некомфортно. Сейчас мои мышцы дрожат от напряжения. Я постаралась откатить своё тело в

сторону, но Лукас надёжно держал меня под собой. Я чувствовала движения его пальца внутри

меня, а мои мышцы сжимались вокруг него. Когда он жестче надавил рукой и скользнул в меня

еще один пальцем, согнув навстречу, мои бедра наполнились от толчка удовольствия,

накатившееся на меня. Моя голова запрокинулась назад, тогда как мои мышцы сжали его пальцы, а

за глазами разгорались искры. Мое тело стягивало, пока он бормотал слово “красавица” мне на

ухо. Я могла слышать свое собственное быстрое дыхание, когда волны нахлынули на меня, и