Текст книги "CalibreSourceFile_562ee0349ebe9"

Автор книги: Дебра Дайер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

– Но я могу… – Эмили ахнула. Он схватил ее за руку и поволок к окну. – Мне не нравится, когда меня хватают и тащат, я чувствую себя как кость в зубах у злобного пса.

Саймон остановился у окна.

– А я не люблю, когда мои приказы не исполняются.

– Приказы?! – Эмили с гневом воззрилась на него. – Да как ты смеешь отдавать мне… – Ее гневный шепот прервался, так как он подхватил ее на руки. – Что ты де…

Саймон высунулся вместе с ней в окно и, разжав руки, опустил ее прямехонько в розовый куст.

Эмили взвизгнула, когда в зад ей впились колючки.

Саймон нахмурился:

– Тише! Окно в спальне Стэнбери открыто!

Эмили уперла руки в бока и одарила его гневным взглядом.

– Если бы ты не бросил меня прямо в розовый куст, я бы…

– Отправляйся домой, – строго прошептал он.

– Но я…

Он закрыл окно и исчез во тьме библиотеки.

– Какой наглец! – Она приоткрыла окно и сунула голову внутрь. Гнев на его бесцеремонность очень быстро сменился страхом за него.

Он стоял на коленях перед столом и вставлял тонкую проволочку в замок. Мгновение спустя раздался тихий щелчок, и замок открылся.

– Ловко же ты замки вскрываешь, – прошептала она. – Впрочем, для негодяя это обычное дело.

Он бросил на нее гневный взгляд.

– По-моему, я приказал тебе отправляться домой.

– Я не стану подчиняться твоим приказам, как какой-нибудь зеленый рекрут.

Саймон покачал головой:

– Даже у зеленых рекрутов обычно хватает ума бояться смерти.

Она сморщила нос.

– Кстати, Лоуренс запер один свой гроссбух в левый нижний ящик.

Саймон выдвинул ящик и вытащил гроссбух. Он поднес его к окну и принялся листать при ярком свете луны. Затем положил гроссбух обратно в ящик. Принялся шарить в остальных ящиках: рылся в бумагах, поднося их время от времени к окну. Он как раз заканчивал просматривать последний ящик, когда в коридоре послышались шаги.

Эмили посмотрела на Саймона, не зная, как предупредить его. Но взгляд его уже был обращен к двери. Шаги он явно услышал, но до окон добежать, конечно, не успеет! Тут он жестом приказал ей спрятаться, а сам нырнул за диванчик, стоявший у камина.

Эмили села среди роз, натянула на голову черную шаль и затаила дыхание. Вот открылась и сразу закрылась дверь библиотеки. Свет замигал, приблизился к окну прямо над ее головой – слабый свет одной-единственной свечки. Можно ли при этом свете увидеть в большой и темной библиотеке Саймона? Она не знала. И тут ее осенило: стол-то остался отпертым! Если Лоуренс вернулся в библиотеку для того, чтобы взять что-нибудь со стола, то они пропали.

Шаги проследовали по ковру. Она еще ниже пригнула голову, всем телом вжимаясь в кирпичную стену под окном. Окно! Боже правый! Окно-то открыто! Заметит или не заметит? Сердце едва не выскочило из груди. Холодный пот выступил у нее на лбу. Изнутри донесся тихий шуршащий звук – как будто брали книгу с полки. Ей этот звук показался громом небесным. «Пожалуйста, иди к себе в спальню. Пожалуйста, не оглядывайся!» – внушала она Лоуренсу.

Ей показалось, что прошла целая вечность, прежде чем она услышала шаги. Затем отворилась и затворилась дверь библиотеки. Раздался звук удаляющихся шагов по дубовым половицам коридора. Эмили вся обмякла от неимоверного облегчения.

Несколько мгновений спустя Саймон появился в окне. Бесшумно спрыгнул на землю. Прикрыв окно, схватил ее за руку и рывком поднял на ноги. Но едва она открыла рот, готовясь заговорить, как он предостерегающе прижал палец к губам, а потом указал вверх, на окно спальни Лоуренса.

Эмили кивнула, сообразив, что им еще предстоит выбираться из чужого сада и лучше бы проделать это незаметно. Крепко держа ее за плечо, он повел ее к калитке, выходящей в переулок. А что, если Лоуренс именно в этот момент выглянет в окно? Узнает он их или увидит только две темные фигуры? А если поднимет тревогу? Поймают их или нет?

Боже, Боже, а что скажет бабушка? Страшно даже представить. И, что всего хуже: если ее упрячут в тюрьму, придется во всем признаться родителям!

Однако Лоуренс не увидел их, и они благополучно выбрались в темный переулок. Рука Саймона впивалась в ее плечо как клещи. Наконец они подошли к месту, где стояла ее лошадь, а рядом здоровый вороной жеребец. Артур затряс головой, завидев хозяйку, заржал.

– Ну надо же выдумать такую несусветную глупость! – Саймон провел рукой по волосам. – Неужели тебе не надоело выкидывать всякие дурацкие номера, глупая ты женщина?

Эмили вскинула голову и с вызовом посмотрела на него.

– У меня все неплохо получалось, пока ты не ввалился в библиотеку и все не испортил.

Саймон схватил ее за плечи и тряхнул.

– И что бы ты стала делать, если бы Лоуренс застукал тебя там?

– Не застукал же.

– Но мог застукать.

Эмили принялась вырываться из его цепких рук.

– Я просто хотела помочь.

– Ну что мне с тобой делать?

– По-твоему, я должна сидеть сложа руки, когда моего дядю обвиняют в преступлении, которого он не совершал?

Саймон выпустил ее плечи.

– Я не хочу, чтобы с тобой случилась беда. Понимаешь?

– Как жаль, что это благородное стремление не посетило тебя несколько недель назад.

Он посмотрел на нее, поджав губы.

– Это не игра, Эмили. Люди, которые замешаны в этом деле, тайком поставляют оружие врагу. Неужели ты думаешь, что у них рука не поднимется убить упрямую молодую особу?

– По-твоему, я вообще ни на что не способна?

– Я так не думаю. Наоборот. Ты умная, смекалистая, но слишком отчаянная.

На душе у нее потеплело. Она отступила на шаг, в ужасе от того, как тело ее реагирует на этого мужчину.

– А я думаю, что нельзя верить ни единому твоему слову.

– Эмили, это моя миссия. Мое задание. Ну поверь мне, я вполне способен справиться с ним в одиночку.

– Я теперь хорошо знаю, что доверие – вещь хрупкая.

Саймон вздохнул.

– Эмили, если ты не прекратишь совать свой нос куда не следует, если случайно вспугнешь настоящего изменника, то вполне может получиться так, что по твоей милости невинный человек отправится на виселицу.

– О-о. – Эмили прижала ладонь ко рту. – Я просто хотела помочь.

– Обещай, что будешь держаться в стороне.

– Ну хорошо. Незаконное проникновение в жилище и взлом я оставлю специалистам.

Он улыбнулся – но это была жалкая тень той улыбки, которую она успела полюбить.

– Благодарю вас, миледи.

Она словно окаменела. Воспоминания нахлынули на нее при этих словах.

– Не называй меня больше «миледи».

– Да пойми наконец, почему я не мог сказать тебе правду.

– Я понимаю. Ты должен был выполнить свою миссию. – Она отступила еще на шаг, когда он хотел коснуться ее лица. – Но все равно я тебя презираю.

Он поколебался мгновение, и лицо его стало бесстрастным.

– Сейчас отвезу тебя домой.

Эмили отвернулась, чтобы он не увидел, как ей больно, не заметил ее слабости. Если заметит, то не преминет ее слабостью воспользоваться. Так обычно хищники поступают со своими жертвами. Надо смотреть правде в глаза. Нельзя полагаться на иллюзии. Ей довелось всего на несколько мгновений удержать свою мечту. Но мечте пришлось уступить место суровой реальности.

Глава 27

Луна зашла. За окнами часовни замка Рейвенвуд запели птицы, приветствуя пробуждающийся день. Саймон стоял у окна и думал об Эмили. Провела ли она такую же беспокойную ночь, как и он? Ее образ все время стоял перед его мысленным взором. Всю ночь она снилась ему, дразнила его, такая теплая, мягкая, ласковая.

Дигби прошелся по часовне.

– Как жаль, что вам ничего не удалось разыскать, сэр.

– В письменном столе Уиткома вообще нет ни клочка бумаги, связанного с «Мейтленд энтерпрайзиз». Стэнбери, напротив, каждый вечер тащит домой полконторы. Но в его бумагах нет ни единого упоминания о Рамиресе.

Дигби остановился рядом с Саймоном.

– Этого я и боялся, сэр.

Саймон потер нывшие мышцы шеи.

– Когда вернешься в дом Мейтлендов, доставишь записку Стэнбери. Сам ее и напишешь. Адресуешь мистеру Смиту. Написать надо следующее: «У нас проблемы. Жди меня у Сент-Джонс-гейт. Сегодня в полночь». Подпишешься: «Тренч».

Дигби потер подбородок.

– А если этот Стэнбери знать не знает никакого Тренча? Что он станет делать?

– Полагаю, решит, что записку ему доставили по ошибке.

– А Уиткому не надо доставить такую же записку?

Саймон покачал головой.

– Сомневаюсь, что Уитком замешан в деле о контрабанде оружия. Но он разболтает всем и каждому о полученной записке и испортит нам всю затею со Стэнбери.

– А если Стэнбери не явится в условленное место?

Саймон уперся ладонями в каменное основание окна и стал смотреть на двор замка.

– Тогда завтра проверну такую же штуку с Уиткомом. А если и это не выгорит, тогда все. Нет у меня других идей.

– Да, тогда Хью Мейтленду не миновать виселицы.

– Я все равно попытаюсь найти доказательства его невиновности, Дигби, – заявил Саймон.

Дигби минуту помолчал.

– Мне хотелось бы пойти сегодня с вами, сэр.

Саймон улыбнулся. Просить Дигби последить за Эмили бессмысленно. Она что захочет, то и сделает. Впрочем, он надеялся, что на сей раз она выполнит данное ему обещание.

– Сегодня, Дигби, будешь обеспечивать тылы.

– Есть, сэр!

Саймон вздохнул. Хорошо бы Стэнбери явился.

Эмили сидела в гостиной рядом с бабушкой, когда вошли ее отец, дядя Джордж и Лоуренс Стэнбери. Очевидно, джентльмены допили свой бренди и решили, что пора присоединиться к дамам. Эмили вертела в пальцах ножку своего бокала с хересом и наблюдала за Лоуренсом, который приветствовал ее, леди Харриет, Одри, Анну и Клодию. Она знала Лоуренса почти всю жизнь. Неужели этот человек и в самом деле изменник? Это необходимо выяснить. А значит, надо найти способ поговорить с ним наедине.

– Право, Эмили, ты выглядишь просто восхитительно в черном. Тебе надо почаще его носить. – И, не замечая изумленных взглядов окружающих, Клодия отпила хереса.

Одри и Анна, сидевшие на диване напротив Эмили, встревоженно посмотрели на нее. Родители и сестры относились к Эмили, как к фарфоровой статуэтке, которую легко разбить, если обращаться с ней недостаточно осторожно. И Эмили не могла не признать, что в этом был смысл, – именно таким хрупким созданием она и была до того, как узнала, что Саймон жив. Ее семья носила траур по живому человеку. Эмили с трудом сдерживалась, чтобы не сказать им правду.

Харриет смущенно кашлянула.

– Клодия, не думаю, что перспектива постоянно носить траур покажется Эмили такой уж привлекательной.

Клодия посмотрела на леди Харриет широко раскрытыми голубыми глазами.

– Ах, ну, конечно, нет. Это поистине ужасно, что с нами больше нет нашего дорогого майора. Ведь правда, Уитком? – Она оглянулась на Джорджа, стоявшего за ее креслом.

– Да, Блейк был человек незаурядный. – Джордж положил руку на спинку кресла. – Жаль его. Умереть такой смертью!

– Он был таким милым, таким очаровательным! – Клодия разгладила черный шелк своего платья у себя на коленях. – Но все же приятно сознавать, что траур тебе к лицу, если уж все равно приходится его носить. Вот мне черное не очень идет.

– Не волнуйся, душа моя. – Джордж извлек из кармана фрака красную эмалевую табакерку, усыпанную рубинами и бриллиантами, сверкавшими в пламени свечей. – Ты и в трауре сверкаешь, как алмаз на черном шелке.

Клодия улыбнулась мужу:

– Да вы, сэр, льстите мне!

Джордж, явно довольный собой, направился в другой конец гостиной, где Лоуренс и ее отец стояли у стеклянных дверей, ведущих в сад. Нет, предположить, что ее дядя связан с французами, можно только в припадке безумия. Изменник наверняка Лоуренс, подумала Эмили.

Джордж раскрыл свою табакерку и протянул Хью.

– Я тут взял на пробу новый сорт табака. Фрибург и Трейер – поставщики его высочества – специально для меня изготовили. Не желаете ли угоститься понюшкой?

Хью поднял руки:

– Нет-нет, спасибо.

– Мне говорили, что его высочество изволит отказываться всякий раз, когда ему предлагают понюшку. Подумать только! – Джордж повернулся к Лоуренсу, тыча ему открытой табакеркой в лицо. – Я лично нахожу данную смесь в высшей степени пикантной. Мозги прочищает лучше некуда. Лоуренс покачал головой.

– К сожалению, у меня от табака голова болит.

Тут сквозь раскрытые стеклянные двери ворвался порыв ветра, взметнул бордовые бархатные шторы, пронесся над открытой табакеркой и швырнул едкий порошок в лицо Лоуренсу.

– Извини, старина, – сказал Джордж, убирая табакерку, однако было уже поздно.

Лоуренс заморгал глазами, быстро провел рукой по лицу, смахивая табак, – все напрасно. Лицо его сморщилось, и он чихнул так сильно, что его каштановые напомаженные волосы встали дыбом, да так и торчали, как иглы дикобраза.

– Право, старина, мне страшно жаль. Позволь, я помогу тебе. – Джордж выхватил белый платок из кармана фрака с намерением отереть лицо Лоуренса.

Лоуренс снова чихнул, и его качнуло.

– Вот не повезло так не повезло, – пробормотал Джордж.

А Лоуренс между тем вскинул руку к лицу, зашатался, наступил на низенькую скамеечку возле камина и повалился назад. Он грохнулся на ковер с такой силой, что на столике задребезжали бокалы и хрустальный графин с хересом.

Лоуренс застонал. Дамы заахали. Хью кинулся к поверженному компаньону.

Джордж нахмурился, посмотрел на человека, простертого у его ног, и спросил:

– Старина, ты не ушибся?

Лоуренс с шумом втянул в себя воздух и посмотрел на Джорджа так, будто это был демон, явившийся из ада.

– Со мной все… в порядке.

Эмили налила хересу в бокал.

– Вот, глотни, – сказала она, подходя к Лоуренсу. – Это тебе прочистит мозги.

Лоуренс посмотрел на нее с ужасом и изумлением.

– Спасибо, – поблагодарил он и взял бокал.

– Почему бы нам не выйти на террасу? – сказала Эмили, беря Стэнбери под руку и бросив взгляд на отца. – Свежий воздух ему не помещает.

Хью покосился на Джорджа.

– По крайней мере там он будет в большей безопасности.

– Послушай, Стэнбери, я правда очень надеюсь, что от этой смеси голова у тебя не разболится, – сказал Джордж, но Эмили уже вела Лоуренса к стеклянным дверям.

Лоуренс провел ладонью по своим взлохмаченным волосам, поморщился, нащупав ушибленное место возле затылка.

– Не стоит беспокоиться, Уитком. Вряд ли твой табак послужит причиной головной боли.

– Рад это слышать, старина.

Прохладная ночная свежесть пахнула им в лицо, едва Эмили с Лоуренсом вышли на террасу. Она повела Лоуренса к плетеным креслам, которые стояли неподалеку, и сердце в ее груди отчаянно билось, потому что она сообразила, что ей представился шанс порасспрашивать Лоуренса.

Он осторожно опустился в одно из кресел, которое жалобно заскрипело.

– Боюсь, мне придется воздержаться от всякой активности в ближайшие несколько дней.

– Как ты? Ничего? – спросила Эмили.

Лоуренс тяжело вздохнул.

– Спасибо, ничего.

Эмили прислонилась к каменной балюстраде и смотрела на него сверху вниз. Мысль, что этот человек может быть изменником, тревожила ее. Но выбирать можно было только из этих двоих, а Эмили была совершенно уверена, что ее дядя тут ни при чем.

– Мне показалось, что у тебя за обедом был какой-то рассеянный вид.

Лоуренс уставился в свой бокал с хересом.

– Видимо, думал о делах компании. Эти американцы стали мешать нашей торговле. Трудно себе представить, что они творят с нами в обеих Индиях.

– Ну, остальные наши рынки вполне надежны, надо надеяться.

– Со средиземноморскими есть кое-какие проблемы.

Надо было застать его врасплох, заставить проговориться о его связях с Рамиресом.

– Папа говорил, что Рамирес нашими поставками останется доволен.

Лоуренс посмотрел на нее с нескрываемым изумлением:

– Вот уж не думал, что ты интересуешься торговыми сделками своего отца.

– Ах, это так увлекательно! – Она поиграла черной шелковой ленточкой, стягивавшей ее платье под грудью. – А ты встречался с этим господином?

Лоуренс нахмурился.

– Нет, не встречался. А почему ты спрашиваешь?

– Похоже, он очень важный клиент. Я подумала, может, ты имел с ним дело.

Лоуренс отпил хереса.

– Рамиресом занимается твой отец. Не знаю, встречался он с ним лично или нет.

Эмили встревожилась.

– Папа занимается Рамиресом?

Лоуренс кивнул.

– Он всегда сам занимается новыми клиентами, пока не убедится, что они намерены остаться с нами.

– Понятно. – Если Саймон подозревает Лоуренса и дядю Джорджа, не подозревает ли он также ее отца? Сама идея была смехотворной, конечно. Ее отец ни за что не изменил бы родине. Однако мысль о том, что отец тоже у Саймона на заметке, не давала покоя.

– Что с тобой? Ты побледнела.

Эмили заставила себя улыбнуться.

– Я просто подумала, как это рискованно – отправлять товары морем во время войны.

Он улыбнулся, карие глаза холодно сверкнули в лунном свете.

– Не стоит волноваться. Торговые суда – это всего лишь малая часть империи, созданной твоим отцом. Даже если все его судоходные компании погибнут, ты нищей не останешься.

Эмили мгновение внимательно смотрела на него.

– Ты все еще переживаешь из-за банкротства своего отца, да?

Лоуренс залпом осушил бокал.

– Я намерен снова разбогатеть. В самое ближайшее время.

«Переправляя контрабандой оружие врагу, можно быстро разбогатеть», – подумала Эмили.

– Ты что, удачно вложил деньги?

Лоуренс откинулся в кресле и посмотрел на нее так, будто она была призовой кобылой на аукционе.

– Не сомневайся, я сумею обеспечить тебе достойную жизнь, если ты все-таки решишь принять мое предложение.

– Пристало ли мне говорить о новом браке, когда я только что овдовела?

– Я понимаю, сейчас ты в трауре. Но придет время, и ты начнешь подыскивать себе спутника жизни. Я просто хочу, чтобы ты знала: я по-прежнему заинтересован в браке с тобой.

Эмили передернуло при одной лишь мысли, что этот человек прикоснется к ней.

– Буду иметь в виду.

Лоуренс поднялся с кресла.

– Уже поздно. Меня ждет работа, которую я хотел бы доделать сегодня. Доброй ночи.

– Доброй ночи. – Эмили смотрела ему вслед и гадала, что это за дело, которое ему не терпится закончить сегодня. Хотя он и утверждал, что не вел дел с Рамиресом, Эмили ему не верила. Слишком ужасна была альтернатива.

Она повернулась и стала смотреть на сад. Яркие цветы покачивали головками под ночным ветерком, однако их красота не радовала Эмили. Ужасное подозрение терзало ее.

«Это должен быть человек, под контролем которого находятся поставки и погрузки», – пришло ей на память. Изменник – это кто-то очень влиятельный в «Мейтленд энтерпрайзиз». Неужели Саймон подозревает ее отца? Не потому ли он собирал сведения о ней, что искал способ подобраться поближе к ее отцу?

«Если я не найду изменника за эти три дня, невинный человек отправится в тюрьму». Эти слова показались ей насмешкой. Она прижала руку к губам, дрожа от ужасного подозрения. Она подняла взгляд от цветов. И посмотрела дальше, туда, где Рейвенвуд стоял, залитый лунным светом. Саймону Сент-Джеймсу придется ответить на множество вопросов. Не позднее чем сегодня.

Лунный свет заливал циферблат башенных часов церкви Святого Иоанна на Валу. Сама каменная церковь высилась, как древний часовой, задержавшийся с тех пор, как здесь проходила крепостная стена и были ворота в средневековый город. Саймон стоял в узком проулке напротив Сент-Джонс-гейт, вглядываясь в пустынную улицу, поджидая своего изменника, а часы между тем отсчитывали минуты нового дня.

Где же этот Стэнбери? Саймон пытался проникнуть взглядом во мрак, царивший в переулках меж деревянными строениями, под козырьками закрытых магазинов, в надежде увидать движение, которое выдавало бы присутствие прячущегося человека. Смит – умный противник. Если Стэнбери – это Смит, он мог догадаться, что записка была ловушкой, и послать кого-нибудь из своих людей с приказом ликвидировать угрозу.

Что-то зашуршало в переулке за спиной Саймона. Мышцы его напряглись. Он круто повернулся и поднял пистолет, который держал наготове. В слабом свете луны, который едва просачивался в переулок, он увидел силуэт мужчины.

– Это я, сэр, – прошептал Дигби.

Саймон прислонился к стене, немного расслабился.

– Не слишком это умно – подкрадываться к человеку, который ожидает нападения кровожадных головорезов.

– Ну, вы, сэр, головы никогда не теряете. Я знал, что вы не станете стрелять, пока не разглядите свою мишень как следует. – Некоторое время Дигби стоял молча, касаясь рукавом его руки – очень уж узок был проулок. – Похоже, наш человек сегодня не появится.

Саймону очень хотелось возразить, но возразить было нечего. Уже перевалило за полночь, а Стэнбери так и не появился. Саймон опустил пистолет в карман, прислонился головой к кирпичной стене.

– Но невозможно представить, чтобы в такое дело замешан был Джордж Уитком.

Дигби потер подбородок.

– Мне неприятно об этом говорить, но, сэр, не ошиблись ли мы с вами, сочтя Мейтленда заведомо невиновным?

Такая возможность существовала, и она давила на Саймона тяжким грузом. Ведь от этого зависело их с Эмили счастье.

– Не знаю. Уверен лишь в одном. Улик мало, и они недостаточно убедительны. Поэтому пока я отказываюсь верить в виновность Хью Мейтленда. Продолжу поиски изменников.

Глава 28

Было уже за полночь, когда Эмили въехала в ворота замка Рейвенвуд. Оставив Артура во дворе замка, она вошла в главную башню. Лунный свет лился сквозь провал, серебрил древние камни стен, освещал дорогу. Миновав главный зал, она вошла в часовню. Запасы провизии и вещи Саймона были на месте. Однако его самого не было.

Что с ним могло случиться?

Эмили с размаху ударила ладонью по каменной стене часовни. Как же она ненавидела себя! За то, что не в силах была совладать с собственными чувствами. За то, что хотела обнять его, прижать к себе и остаться с ним навсегда.

Навсегда.

Она закрыла глаза, чувствуя, как желчь подступает к горлу. Больше всего она ненавидела себя за то, что у нее не хватало духу посмотреть в глаза правде. Саймон Сент-Джеймс не любил ее. Просто использовал в своих целях.

Шаги донеслись из главного зала замка. Сердце у Эмили едва не выскочило из груди. Вот и Саймон!

Мужчина появился на пороге часовни. Высокий, невероятно худой. Лица Эмили не видела, но поняла, что ошиблась. Это был не Саймон. Она отступила на шаг, охваченная страхом.

– Я по праву могу считать себя знатоком человеческих душ. – Мужчина вошел в часовню, остановился в луче лунного света, падавшего в одно из сводчатых окон. – Взять хоть тебя, милочка. Я знал, что ты выведешь меня к его логову, и следил за тобой.

Эмили содрогнулась. Волосы у незнакомца были совершенно седые, лицо бледное, изможденное. Глаза запавшие, их нетрудно было принять за глазницы черепа.

– Кто вы? Зачем пришли сюда?

Он засмеялся низким глухим смехом, в котором звучала горечь.

– Дорогая мисс Мейтленд, не станете же вы всерьез утверждать, будто не узнаете меня?

– Не узнаю. – Эмили отступила еще на шаг. Ей хотелось бежать отсюда без оглядки, но позади была каменная стена. Единственный выход находился за спиной этого страшного человека. Почему-то она была уверена, что он не выпустит ее отсюда.

– Я, конечно, изменился с тех пор, как мы виделись с вами в последний раз. – Он тронул пальцами свою щеку, так осторожно, будто это был тончайший фарфор. – Когда-то я был весьма недурен собой. Но болезнь сделала свое дело. Я содрогаюсь всякий раз, когда смотрю на себя в зеркало.

Эмили потихоньку двинулась к двери, стараясь подавить страх.

– Эта земля принадлежит моему отцу. Не понимаю, что привело вас сюда. Но хочу, чтобы вы удалились.

– Вы собрались уходить? – Он поднял руку, в которой блеснул пистолет. – Но я вынужден задержать вас на некоторое время.

Эмили отступила назад, вжалась в стену.

– Чего вы хотите?

– Неужели не догадываетесь, мисс Мейтленд? Это при вашем-то уме!

Эмили не сводила глаз с дула пистолета, поблескивавшего в лунном свете.

– Вы и есть Смит, не так ли?

– Если вам так угодно.

– Вы партнер Тренча.

– Тренч работает на меня. Вернее, работал. А когда стал не нужен, я убил его.

Эмили издала испуганный возглас.

На губах Смита появилась довольная улыбка.

– Я впервые убил человека, хотя Тренча так не назовешь. И получил, надо сказать, большое удовольствие. Когда ждешь собственной кончины, ты бессилен. И я ощутил почти божественную власть, когда лишил жизни Тренча.

Эмили нисколько не сомневалась, что этот человек убьет ее не колеблясь.

– Вы работаете с Лоуренсом Стэнбери?

– А, так вот кто у вас главный подозреваемый! Стэнбери! Полагаю, им-то сейчас и занят Саймон! Все пытается изловить изменника!

Эмили судорожно сглотнула.

– Вы знаете Саймона?

– О да. Очень даже хорошо. Впрочем, не так хорошо, как вы.

Эмили залилась краской, поняв намек.

Он привалился плечом к стене и улыбнулся ей.

– Я был уверен, что ты влюбишься в Саймона, еще когда задумал поставить этот маленький спектакль, где роль изменника должен был сыграть твой отец. Конец получится очень веселый.

– Но при чем тут мой отец?

– Твой отец совершил серьезную ошибку – предал меня. А предательства я никому не прощаю.

– Никогда не поверю, что мой отец способен совершить бесчестный поступок.

– О, но я и не обвинял твоего отца в бесчестности. Совсем напротив. Видишь ли, несколько месяцев назад я пригласил твоего отца участвовать вместе со мной на паях в одном предприятии. Сначала он согласился. Но когда узнал, в каком состоянии находятся рудники, вывел свои активы из предприятия. Счел, видите ли, что рудники слишком опасны для рудничных рабочих! Его примеру последовали и другие инвесторы, вышли из дела. И за две недели мое предприятие потерпело крах.

– Рудники? Что за рудники? Те, что в Дартмуре?

– Они самые.

Она пристально вгляделась в него.

– Вы – лорд Блэкторн?! Не может быть!

Он склонил голову в знак того, что это именно он.

– Видишь, милочка, что делает недуг с человеком?

– Но как вы, маркиз Блэкторн, могли связаться с контрабандистами?

– Ты и представить себе не можешь, сколько пэров путается с контрабандистами! Если бы не контрабанда, как, по-твоему, пополнялись бы наши винные погреба?

– Но продавать оружие французам?! Это государственная измена!

Он улыбнулся.

– Я подумал, что обвинение в измене будет твоему отцу в самый раз. Учитывая, что он предал меня.

– Мой отец не изменник.

– Верно. Но я сделал все, чтобы его считали изменником.

– Что вы хотите этим сказать?

– Ну не стану же я стоять тут и объяснять тебе все в подробностях. Саймон вот-вот вернется. Так что пошли, милочка, пошли. Мы с тобой должны быть на стене к моменту его появления.

Эмили вспомнился узенький уступ, шедший вдоль крепостных стен замка, и то, что Саймон боится высоты.

– Почему же мы должны быть именно там?

– Потому что встречу с врагом надо организовать на своих условиях.

Итак, этот негодяй знал о слабости Саймона и собирался ею воспользоваться. Он указал пистолетом на дверь.

– Не будем мешкать. Давно я ждал этого момента и не позволю тебе испортить его.

Эмили колебалась. Ей совсем не хотелось лазить по опасным лестницам и выступам с таким психопатом. Психопат улыбнулся.

– Позволь напомнить, что я выстрелю в тебя без малейшего колебания.

Руки Эмили сжались в кулаки.

– Вы собираетесь убить меня независимо от того, пойду я с вами или нет?

– Чепуха. Я предоставлю твоему возлюбленному шанс прийти тебе на выручку. Уверен, тебе это понравится.

Саймон… Надо найти способ его предупредить. Она пошла к двери.

Когда она приблизилась к Блэкторну, он сделал шаг в сторону.

– После вас, милочка. И будь любезна, воздержись от резких движений.

Она вышла из часовни в залитый лунным светом главный зал. Маркиз следовал за ней, медленно и твердо ступая по древним камням, как демон смерти, подбирающийся к своей жертве. Колени ее дрожали. Ладони были влажны от пота и скользили по камню стены, когда она поднималась по лестнице на главную башню. Надо было как-то вырваться от этого злобного безумца. Но как?

Ее ботиночки с легким стуком ступали по ступенькам винтовой лестницы. Надо преодолеть страх. Иначе погибнешь. И погубишь Саймона. Боже, Боже, как же предупредить Саймона?

Когда они взобрались на самый верх, Блэкторн вдруг остановился и привалился к каменной стене. Он судорожно втягивал воздух ртом, и, судя по его виду, каждый вдох мог оказаться последним. Эмили ухватилась за этот шанс. Она повернулась и помчалась по уступу вдоль стены к противоположной башне. Только бы успеть добежать до другой лестницы.

– Я выстрелю! – крикнул он.

Эмили остановилась. Ее била дрожь. Она затаила дыхание, опасаясь, что малейшее ее движение может заставить злобного безумца спустить курок. Медленные шаги звучали все ближе.

– Это было очень, очень глупо с твоей стороны, милочка. – Дуло пистолета уперлось ей в поясницу.

Эмили закрыла глаза в ожидании выстрела.

– Ведь мы могли прозевать появление Саймона. Взгляни, вон он, твой возлюбленный. Скачет тебе на выручку.

Эмили взглянула в просвет между зубцами – это был тот самый просвет, с «камнем миледи»! – и увидела, как во двор замка въезжает всадник, высокий мужчина на вороном жеребце. Всадник ехал прямо в пасть страшной опасности, даже не подозревая о том! Она отнюдь не забыла, что рядом с ней стоит злобный сумасшедший с заряженным пистолетом и что любой звук может заставить его выстрелить. Но она должна была предупредить Саймона.

И она крикнула:

– Назад, Саймон! Это ловушка!

Саймон натянул удила. Запрокинув голову, стал вглядываться в зубцы стены, как раз там, где стояла Эмили. В лунном свете хорошо было видно изумление у него на лице. Мгновение он смотрел на человека рядом с Эмили.

– А, вижу, ты сумела привлечь его внимание. – Блэкторн схватил ее за руку, притянул к себе. Теперь дуло пистолета упиралось ей в щеку. – Он должен понять, как именно обстоят дела.

Эмили закусила губу. Конь под Саймоном шарахнулся, видимо, почуяв волнение хозяина.

Блэкторн провел дулом пистолета по щеке Эмили и крикнул всаднику внизу:

– Не желаешь ли подняться и присоединиться к нам?

– Саймон, не поднимайся! – попыталась крикнуть Эмили, но голос ее дрогнул. – Он убьет нас обоих, – закончила она шепотом.

– Плохо же ты знаешь Саймона, если думаешь, что он способен уйти, оставив тебя мне на растерзание, – отозвался Блэкторн, повысив голос, чтобы его было слышно внизу, и еще громче добавил: – Ведь он всю жизнь только и делал, что изображал из себя рыцаря без страха и упрека! Нельзя ему теперь пойти на попятную! Верно, Саймон?

Перепуганный конь опять метнулся, пошел боком, задирая голову. Саймон натянул поводья, не сводя с Блэкторна глаз, в которых сверкала ненависть.

– Только тронь ее, я тебя голыми руками убью!

Блэкторн засмеялся.

– Поднимайся к нам! Посмотрим, каков ты в деле!

Саймон спрыгнул с коня и бросился ко входу в главную башню.

– Нет! – закричала Эмили, пытаясь вырваться из цепких рук Блэкторна.

– Легче, легче, мисс Мейтленд. – Блэкторн прижал дуло к ее виску. – А то не увидите самого интересного.

Эмили закрыла глаза и стала молиться.