Текст книги "Шкафы и шпионы (СИ)"
Автор книги: Дарья Ямнова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)
– Как при обороте адепт! Научитесь чувствовать свое тело теперь в вертикальном положении так же хорошо, как и в горизонтальном! Корпусом работать нужно в противовесе, в стойке держите его жестко.
Полностью погруженная в процесс, без всякого смущения лапала блохастого, показывая, как нужно управлять собственным телом. Куда уходят руки, как переставлять ноги, зачем нужен корпус. При этом старалась, чтобы остальным тоже было хоть чуточку понятно. Как они вообще проходят занятия в зале сражений, вообще не ясно. Сейчас-то только теория и небольшая демонстрация, а на практических уроках приходится отрабатывать все заклинания на собственной шкуре в парах. Через десять минут Седен уже неплохо ориентировался в базовых позициях, схватывая информацию практически на лету. Вот бы такие таланты к зельеварению показывал!
– Ну что ж, адепт, сейчас я буду вас бить! – честно предупредила, – ваша задача найти тот самый баланс и удержаться на ногах.
Сосредоточенный блохастый в ответ очень серьезно кивнул. Но после первого удара осел на пол, как подкошенный. Била не сильно, но точно. Смысл упражнения был не в умении держать удар, а именно найти верные точки опоры.
И если первый раз была подножка с укладыванием противника на лопатки, то второй и последующие разы я все время меняла прием. То дергала мальчишку вперед, то в бок. Меняла точки ударов, начиная от щиколоток и заканчивая плечом. В какой-то момент даже просто за шею схватила, заставив оборотня от неожиданности клюнуть носом вперед. Пока, наконец, при очередной подножке он сумел удержаться на ногах.
– Что ж, неплохо, – хмыкнула сухо, на фоне того, что одного коллегу мне хотелось просто разорвать на части, настроения хвалить не было, – рекомендую всем разбиться на пары и потренироваться так же в свободное от учебы время. Теперь переходим к смертоубийству.
– Госпожа Сатор, а можете показать, как плести щит? – неуверенно промямлил блохастый.
Чем тут же удостоил себя моего негодующего взгляда. Это же первое заклинание, которому учат любого силовика! Как, вообще, можно отучиться два месяца без щита?! Это же собрать все атакующие заклинания в полном объеме. Оборотень смотрел на меня смущенно и даже несколько виновато. А вот остальная группа уставилась с огромной заинтересованностью.
– А кто-нибудь вообще умеет делать щит? – предчувствовала, что сейчас подтвердится мое самое худшее ожидание.
– Нет. Доцент Гностич нам этого материала не давал, – ответила за всех полуэльфа, – сегодня по плану у нас пульсары и их мощности.
– Больше похоже на тему для пары по практической магии, -
устало потерла лицо рукой, – вам что же, дают такие же лекции, как и остальным факультетам?
– Если что, я могу простой щит сделать, – видимо, попытался меня утешить адепт Варари, – и да, вы правы, пульсары нам объясняли уже.
Группа с любопытством уставилась на меня. Несколько мгновений в аудитории стояла идеальная тишина. Я задумчиво посмотрела на оборотня, потом на остальных адептов. В принципе, Гностич ни разу мне претензий по поводу своих пар не предъявлял. А пульсары, и правда, умеют делать все. Те, которые нужно изучать силовикам, проходят уже на курсе третьем, первые годы посвящая защитным заклинаниям. Куда, интересно, смотрит капитан? А Калири вообще чем занимается?
– Хотите изучить щит? Зажгите кристалл в знак согласия, – авантюру предлагала с некоторым беспокойством.
Но когда зажглись абсолютно все кристаллики, даже Седен, забывшись, ускакал на свое место, согрелась в душе. Все-таки подобная абсолютная поддержка не самого любимого преподавателя студентами дорогого стоила.
– Итак, сейчас мы зарисовываем структуру и порядок плетения, – распоряжения воодушевленно полетели во все стороны, – потом адепт Варари идет демонстрировать нам свои навыки.
С теоретической частью, несмотря на огромное количество нюансов и подробного разбора создания плетения, мы расправились быстро. Несколько уточняющих вопросов оказались весьма уместными и еще больше меня порадовали. На зельеварении адепты подобной сообразительностью не отличались. И теперь я наконец предвкушающе потирала ладошки, стоя в защитном контуре.
С непробиваемым спокойствием напротив меня расположился Варари и даже занял очень правильную стойку. Руки сами выложили пассы, заплетая магию в отталкивающее заклинание. Адепт, тем временем, также быстро создавал щит. Очень даже приличный, на первый взгляд. На второй, весьма дырявый, из-за чего тут же полетел назад по очень красивой дуге, не самым изящным образом шлепнувшись на то самое место, откуда у оборотней хвост растет.
Но какой в меня гневный взгляд бросили, надо было видеть. Будто у Калири с Муресом уроки брал. Подопытному я предложила подняться, после чего заставила еще раз создать щит, показывая и ему, и аудитории типичные ошибки. Мальчишка угрюмо кивнул и встал на позицию снова.
Второй полет был еще более прекрасным, чем первый. Но настроение мгновенно ушло в минус в тот момент, когда с порога раздалось:
– Что вы тут делаете, госпожа Сатор? – Табурет смотрел хмуро и исподлобья, сложив на груди руки, широко расставив ноги и загородив собой проход.
– Преподаю, – не менее мрачно, с легкой ехидцей сообщила в ответ.
– Не похоже на зельеварение, – комментарий от дарха прозвучал очень грубо, – на минуточку, госпожа Сатор.
И капитан первым вышел в коридор, явно рассчитывая на мое беспрекословное подчинение. В аудитории прошелся шепоток, в среднем предлагающий делать ставки. Увы, студенты успели хорошо познать гнев ректора и ставили на него. Я тем временем оказалась лицом к лицу с разъяренным начальством.
– Что вы тут делаете? – кажется Табурет решил провести допрос.
– Стою, сами же позвали на минуточку, – от шпильки удержаться не удалось, да и не хотелось, достал.
– Вы ходите по очень тонкому лезвию моего терпения, – не оценил моего остроумия ректор, – и я не повторяю вопросов дважды, госпожа Сатор!
– Заменяю доцента Гностича, – на противоречие дарху указывать не стала, поняв, что смертельно устала от постоянных нападок.
– А кто вам дал на это разрешение? – продолжил негодовать Мурес, – почему никто не поставил меня в известность об этом?
В этот момент пришло какое-то осознание, что мне надоело это все. И ректор с его претензиями-угрозами, и безответственные коллеги, и вот это отчитывание меня, будто ребенка. В конце концов, это вообще не мой предмет.
– Знаете, капитан Мурес, вам стоит устроить допрос с пристрастием доценту Гностичу, – безэмоционально прямо в глаза заявила Табурету, – это его нет на собственной паре, а я свободный человек, где хочу там и хожу! Заодно уточните, почему у него адепты после двух месяцев обучения простой щит не в состоянии создать!
На последних словах практически перешла на крик. Орать на дарха точно не стоило, потому что мужчина начал звереть, теряя человеческий облик. Ситуация становилась хуже с каждым мгновением и лучшим решением было бы сбежать, пока я не наговорила начальству что-нибудь еще. Развернуться смогла, а сделать и двух шагов не успела. Меня грубо схватили за руку и дернули на себя. Табурет силу явно не рассчитывал, да и на каблуках удержаться было сложно. В жесткое тело ректора я буквально впечаталась, едва устояв на ногах. Немного отлепившись от не давшего мне все-таки упасть мужчины, мне довелось встретится с этим взглядом. Уверена, что мы бы тогда точно сцепились на смерть, если бы не тонкий голосок с порога аудитории:
– Дядя, а мы можем с вами поговорить? – свидетелем наших препирательств стала адептка Алькис.
И честно, за судьбу девчушки я начала искренне переживать. Едва ли капитан легко съест подобное обращение к себе. С другой стороны, к студентам, как и к другим преподавателям он был куда как лояльнее, нежели, чем ко мне. Но вот ответ дарха меня поразил до глубины души:
– Лилли? Ты решила прекратить обет семейного молчания? Твоя мать не одобрит, – тут же отодвинувшись от меня, переключился Табурет.
– Она и на поступление сюда не дала согласия, – легко парировала, судя по диалогу, племянница ректора, – так вы уделите мне пару минут?
Мурес согласно кивнул и бросил на меня хмурый взгляд:
– Ждите здесь, госпожа Сатор, мы с вами еще не закончили! – и отошел с новоявленной родственницей на несколько метров.
Даже не поленился заклинание против подслушивания сотворить. И теперь сложив руки на груди сверху вниз мрачно разглядывал девушку. Адептка Алькис будто и не испытывала никакого дискомфорта. Уверенно и даже нагло что-то втолковывала ректору без толики смущения. Я же устало прислонилась к стене и задавалась лишь одним вопросом – Алькис относится к дархам или к фуриям? По какой линии, так сказать, приходится родственницей. Еще через пару минут Мурес кинул на меня задумчивый взгляд. Который мне совершенно не понравился. Тревожнее стало, когда капитан и вовсе развеял заклинание, а адептка очень довольная собой, скрылась в аудитории. Табурет же, даже не останавливаясь, прямо на ходу бросил несколько указаний:
– Возвращайтесь к паре, госпожа Сатор. И подготовьте новый учебный план для факультета “Спецреагирования”, – уже поравнявшись со мной сообщил дарх, – с сегодняшнего дня у них смертоубийство будете вести вы.
– А зарплата? Вы повысите? – почувствовав, как только что лишилась подработки, запаниковала я.
– На рудниках, госпожа Сатор, приговоренным не платят! – повернувшись рыкнул на меня Мурес, – чтобы больше про деньги от вас вообще не слышал!
– К…
Чуть не сорвалось у меня с губ оскорбление. Но весь воздух вышел, споткнувшись о свирепое лицо капитана. Тот прям всем своим видом предупреждал и одновременно подначивал. Мол, ну, скажи, только скажи это. Дай ему хоть повод, и он меня растерзает прям в этом коридоре.
– Крохобор! – пискнула возмущенно и быстро заскочила в аудиторию.
Устраивать расправу на глазах у адептов надо мной все-таки скорее всего не будут. А там и остыть успеют. В кабинете меня встретили двадцать пять заинтересованных пар глаз. А я вот отыскала глазами племяшку Табурета. Девушка счастливо и открыто улыбнулась мне в ответ.
– Что ж адепты, я ваш новый педагог по смертоубийству, – все еще прижимаясь спиной к двери оповестила своих новых подопечных.
Глава 7 Шкафы и шпионы
После пары, волей-неволей пришлось идти в профсоюз. От расследования дел меня пока что никто не освободил. С каждой неделей знакомства с капитаном личного времени становилось все меньше, а работы все больше. Если бы за нее еще и платили хотя бы минимально, я бы тут самой счастливой была во всей академии. А пока с тоской брела по коридорам в сторону нужного кабинета. И считала, что если мои финансы будут такими же, то пять тысяч золотом, в лучшем случае, накопятся лет через пять. Да и при таком графике едва ли у меня будет время наслаждаться своей мечтой.
В управлении разведкой все текло своим чередом. Кто-то занимался отслеживаем записей через кристаллы, кто-то подбивал годовые отчеты. Удивительно было только, что сегодня все оказались на месте. Обычно парочка агентов обязательно была на задании. В основном, здесь сидело руководство, которое уже дослужилось до того, чтобы не принимать участия в полях, а исключительно занималось принятием решений.
Никаких связей с коллективом у меня так и не образовалось, поэтому я молча прошла за свое место и погрузилась в очередное дело. Но, несмотря на включенный кристалл, отрезающий все звуки извне, явление Муреса и Калири не пропустила. Сосредоточенные мужчины прошли в помещение и, явно, здоровались со своими подчиненными. Звукоизоляцию потихонечку получилось отключить, активно делая вид, что меня интересует исключительно бумажки в руках.
Тем временем высокое руководство заняло места за своими столами. Похоже, сейчас будет что-то вроде собрания. Интересно, по какому же поводу? Уместно ли мое нахождение здесь? Хотя Табурет достаточно прямолинеен для того, чтобы выставить меня за дверь без зазрения совести.
– Коллеги, пришел срочный вестник, – с первыми словами Муреса воцарилась идеальная тишина, – в эти выходные в Генденборне, в дипломатическом особняке посла Юминлана пройдет встреча с представителями Арудании. Наша задача выяснить цель переговоров.
– Для этого надо изначально как-то проникнуть на территорию, – похоже Калири уже приступил к разработке пошагового плана, – без шума и открытого вторжения не обойтись. Эти королевства умеют охранять свои земли даже в чужом государстве.
– Может внедриться в штат прислуги? – подал идею суровый и в основном молчаливый бородатый мужик по имени Челчахатан, по фамилии к нему ни разу при мне не обращались.
– Мы последние три года пытаемся туда кого-то трудоустроить, – раздраженно парировал дарх, – и до сих пор безуспешно. Как мы провернем это за два дня?
– Так, ребята, дайте полную информацию по особняку господина Домео и вообще все, что может быть полезно, – почувствовав недовольство друга, быстро распорядился Калири.
Получив приказ, сотрудники управления напомнили разоренный муравейник. Все быстро сновали туда-сюда, приносили какие-то бумаги, отсматривали кристаллы. Табурет, как скала, сидел погруженный в свои, судя по выражению лица, безрадостные мысли. Калири периодически изучал поднесенные ему документы – быстро пробегался взглядом и недовольно откладывал. Я и вовсе спряталась за каким-то отчетом, стараясь не привлекать к себе внимания. Оборотень же, наконец, прочитал какую-то бумагу вслух:
– Агнира Домео, единственная и любимая дочь посла. Шестнадцать лет. Обладает расширенными полномочиями, может приглашать друзей в гости, – бодро озвучил командир, – вотремся в доверие, напросимся на чай?
– Вот прям мы с тобой к шестнадцатилетней девочке и подкатим, – ядовито иронизировал Мурес, – ты что, правда думаешь, что служба безопасности вообще не смотрит, кто в дом входит?
– Ну, может подберем кого-то подходящего? – не сдавался оборотень.
– Викраш, где мы откопаем несовершеннолетнего шпиона? – и тут взгляд дарха чисто случайно упал на меня.
По закону подлости именно в тот момент, когда листком я прикрываться перестала, заинтригованная обсуждением настоящего дела. Еще даже не до конца понимая, что задумал Табурет, стало понятно по одному его виду – мне замысел не понравится. Поэтому работая на опережение выпалила:
– Нет! Даже не думайте! И вообще, вы меня как консультанта нанимали!
Лицо у Муреса стало по-настоящему злодейским, он так пугающе начал ухмыляться. А тут еще и оборотень на меня уставился со словами “Даааа. Это вариант!”. Нужно было срочно убеждать разведчиков, что это очень плохая идея.
– Да как вы себе это представляете? За пару дней подружиться с малолеткой и напроситься в гости в нужный день? Да с чего вы вообще решили, что я ей понравлюсь? – перспектива провести выходные с какой-то, наверняка, капризной девицей, да еще и ради дел разведки? Увольте!
– А это ваша боевая задача, агент Сатор, – тут же нашелся блохастый.
– Учитывая события утра, вам и получаса хватило для того, чтобы втереться в доверие к юной студентке, – поддержал друга Табурет.
– Вы издеваетесь? Кстати, вот мне надо учебный план разрабатывать! – сомнительный аргумент, но какой остался, – когда вы представляете я все смогу успеть?!
– Поменьше в шкафах будете лазать, госпожа Сатор, – явно закончил обсуждение этого решения Мурес, – но мы в любом случае попытаемся разработать и другие пути решения этой задачи. Дочь посла, действительно, может не оценить нашу зельеварительницу по достоинству.
Оборотень на последних словах хохотнул. За это я мысленно пообещала обязательно напоить его “блошиной чесоткой”. Интересно, если встать в позу и категорически отказаться, меня отправят на казнь или нет? Проверять желания не возникло, и я угрюмо уставилась на дарха.
Кто бы мне тогда сказал, что последующие дни превратятся в настоящий кошмар. Меня заставили выучить всю родословную Домео чуть ли не до пятого колена, управляющих в особняке, членов службы безопасности в лицо. Дошло до того, что ко мне чуть ли не в середине занятий прибегали с кристаллами и проверяли, не забыла ли я очередного охранника.
Особенно тяжко было выдержать три часа этикета с эльфом из профсоюза. Тонек и сам был не рад поставленной задаче, и даже не пытался скрыть своего снисходительного отношения, чем меня сильно завел. Но поскольку Табурет очень четко и однозначно намекнул, что моя судьба буквально зависит от успеха мероприятия, пришлось сидеть с душным занудой и перебирать вилки.
Этикет в совершенстве мне был привит с детства до тошноты и без ушастого, однако, кто докажет, что рыбную вилку для мяса я выбрала по злому умыслу, а не по незнанию? Никто. Вот и эльф целых шесть раз в приступе “Она безнадежна!” бегал жаловаться на тупую зельеварительницу.
В итоге, Табурет не выдержал и пришел лично. Полюбовался на мое сияющее счастьем невинное лицо целых секунд двадцать, пронаблюдал, как я изящно подцепила листик салата, пафоснее, чем самая расфуфыренная светская модница, развернулся и ушел. Правда, предварительно захватив страдающего эльфа и освободив меня от дальнейшего воспитательного процесса.
Меньше всех мне в эти дни хотелось убить, как не странно, Калири. Оборотень подловил меня после обеда и единственный, кто спросил, найдется ли у меня полчасика! Один из всех этих бездушных разведчиков! От остальных в пятницу я тупо начала прятаться, используя плетения отвода глаз, самые темные углы академии и пульсары против доставших чирикаться за мной вестников. Так что блохастый не только продемонстрировал в очередной раз прекрасный нюх, вычислив меня по запаху, но и редкую в этой академии человечность. Пришлось идти.
Да и оказавшись в кабинете командира, последний не разочаровал. Выложил передо мной кучу кристаллов и спросил знаю ли, что это такое. Конечно, да – это было дорогущее шпионское оборудование, с весьма занятными не менее дорогими заклинаниями. Серьги-клипсы с небольшими камнями, например, должны были передавать обладателю сообщения прямо в ухо таким образом, что никто больше этого услышать не мог. Колье служило для записи картинки, условно говоря, у нас вся академия такими украшениями облеплена. Еще передо мной оказалось колечко, судя по плетениям, оно отдельно транслировало звук. Поразмыслив, напрашивался вывод, что разделив таким образом все потоки информации, магию было сложнее засечь.
Отложив три вещи, оставила на столе браслет и пояснила, мол, понятия не имею, зачем эта железка нужна. Оборотень, активиривал плетение, и все вещи сделались самыми обычными. Теперь без специального оборудования обнаружить в них передающие кристаллы было невозможно.
– В субботу и воскресенье будешь ходить в этих побрякушках, – пояснил командир и со спокойной душой отправил восвояси.
Учитывая, что все остальные мурыжили меня минимум по часу, пытаясь что-то объяснить какой-то там никчемной отравительнице, оборотень с его десятью минутами сделался в моих глазах практически божеством. Еще и проверять ничего не стал, поверив на слово. И уж не знаю, хотели ли меня еще чему-то “важному” научить, но остаток вечера мне удалось отсидеться в приемной ректора.
Самого Муреса на месте не оказалось, а его подчиненным просто не могло прийти в голову искать меня здесь. Поэтому несколько часов абсолютного спокойствия с полным погружением во все то же нераскрытое дело об отравлении. На мою удачу еще и к начальству никто не заходил. Видимо, лишний раз к Табурету обращаться не спешили даже самые пронырливые старожилы из преподавательского состава.
Ужинать и вовсе не пошла, все еще не желая натыкаться на членов профсоюза, а сразу отправилась спать.
С утра из кровати меня буквально вытащили и чуть ли не в пижаме утащили телепортом. Благо Калири, который за мной явился, все же имел те же болевые места, что и все оборотни, и теперь все время морщился, потирая подреберье.
– Представляешь, Саарин, это чудовище провело на мне болевой прием, – пожаловался блохастый дарху.
– Еще раз ко мне так заявитесь, я вам хвост общипаю! – пообещала хмуро и грозно.
– Во! Слышал? Прямая угроза здоровью! – развеселился Калири, – мне положена надбавка за вредные условия труда!
От такой наглости мое и без того отвратительное после беспокойного сна настроение съехало в самые отрицательные значения. Портативный, от того безумно дорогущий, телепорт перенес нас в какую-то спальню, где на всех возможных поверхностях расположились знакомые и не очень сотрудники разведки. Из окна открывался вид на прекрасный трехэтажный особняк. Мне его столько раз за два дня показали, что сложно было не опознать дом господина Домео. Судя по всему, наш король был такой же скупердяй, как и Мурес, потому что между зданиями едва ли было больше десяти метров. Родной землицы иностранному дипломату явно зажали.
– Да, это окна кабинета посла, – заметив мой взгляд пояснил Табурет, – по нашим данным, все важные встречи проходят там. Надеемся что спецы смогут установить прослушку, не нарушив плетения службы безопасности.
– Судя по тому, что я все еще здесь, надежд у вас на это мало, – проворчала в ответ.
– Кстати, об этом, – вновь вклинился оборотень, – в соседней спальне ждет ваш наряд и чудесные родственники на сегодняшний день.
Калири, тут же прихватив одну сонную преподавательницу за плечи, поволок ее на выход, под неодобрительный взгляд капитана. Его такие несерьезные выкрутасы друга напрягали, а меня и подавно бесило обращение, как с ребенком. Стоило только выбраться в коридор, как мой каблук мгновенно и от души врезался в ногу блохастому, тот дернулся, как от прокаженной и, примирительно подняв руки кверху, заявил:
– Намек понял, госпожа Сатор! Без лап, – и на расцарапанной кем-то до шрамов морде растянулась довольная улыбка, – вот и спасай тебя после этого от Саарина!
Подобное заявление меня в миг привело в жуткую ярость. Всю сонливость, как рукой сняло. Да если бы не один оборотень плешивый, Табурет в жизни бы не узнал, что я в том шкафу сидела. Тоже мне, спасатель нашелся. Но ничего ответить не успела, потому что нужная нам дверь была буквально напротив. А за ней оказался целый разряженный театр погорелых актеров. Все уже были в своих костюмах, дорогих и по последней моде. Отчего некоторые особенно колоритные персонажи с почти бандитскими лицами выглядели весьма нелепо.
– И куда такой веселой компанией мы собираемся идти? – растерянно замерла на пороге, пребывая в откровенном ужасе от увиденного.
– Какая-то там выставка магических искусств с развлекательной программой, – отмахнулся командир и, помахав несколькими бумажками, добавил, – у нас есть приглашения.
– Вот этот, тот и тот с нами не идут, – тыкая в особо подозрительных мужиков, объявила я.
Наверное, прав командовать у меня не было и в помине, но Калири внимательно посмотрев на указанных подчиненных, неожиданно легко со мной согласился. После чего позвал меня за собой в следующую комнату. Это оказалась спальня. На кровати был разложен нежно голубой наряд с рюшками, от одного вида которого у меня глаз задергался. А оборотень еще и ляпнул до кучи:
– Раздевайся! – и выжидательно уставился на меня.
В душе лопнула какая-то давно натянутая струна, и я, развернувшись полным корпусом к блохастому, медленно начала растегивать верхние пуговицы. Томный взгляд из-под опущенных ресниц, слегка прикушенная губа, и мужик сбежал. С возмущенным “могла просто попросить выйти!”. Надо же, какой порядочный, а я почти представила в красках все проведенные болевые приемы, когда оборотень начал бы приставать. Так бы хорошо от всех стрессов за один раз избавилась, настроение бы перед заданием подняла.
Но мне осталось продолжить раздеваться, с раздражением представляя, каким посмешищем я буду выглядеть в этом кошмаре. Эти гады ползучие еще и туфельки подсуропили на маленьком каблучке. Платье было чуть ниже колен, прикрывало жуткие панталоны, а рукава, чуть прикрывающие плечи, были расшиты кучей белых рюшек. Они же щедро украшали корсет и подол. Отсутствию зеркала в комнате искренне порадовалась. Увидеть собственное отражение было бы чревато отказом от задания и согласием на казнь.
Вернувшись в первую комнату, очень мрачно посмотрела на оборотня. Тот честно пытался сдержать улыбку, но в итоге захрюкал в кулачок. Кто-то менее разумный выдал “какая кроха!”, за что безжалостно получил заклинанием дыба и согнулся в три погибели в стонах. Реального физического урона не наносит, зато попавшему под плетение доведется пару минут испытать все грани боли, как от реального орудия пыток. Такого мои новоявленные родственнички от меня не ожидали. Хихиканье как-то мгновенно прекратилось, лишь Калири задумчиво хмыкнул. В этот момент в покои ворвалась какая-то оголтелая девица. Оказалось, что она должна мне сделать прическу и гримм.
Ирония в том, что гостья даже не поняла, кого именно она должна маскировать под малолетку. Этот день еще и не успел толком начаться, а я уже с вековой усталостью и каким-то смирением уселась на предложенную табуретку. Легкий макияж и прическа из двух косичек завершили свое грязное дело. Осталось сделать выражение лица поглупее и сойду даже за четырнадцатилетнюю. Слава сущему Опу, ржать уже никто не стал, все как-то углубились в детали задания и свои собственные роли. Калири же притащил вчерашние побрякушки и начал их на меня навешивать. Иногда поглядывал со смешком в глазах и, будто получая какой-то ответ на свой молчаливый вопрос, прилаживал следующее украшение.
Получив короткий инструктаж о том, что наша цель – это приглашение в особняк Домео, нас из этого дома вывели через центральный вход и усадили по каретам. Так я оказалась в галерее современного магического искусства на выставке каких-то там малопонятных достижений. В программе было официальное открытие, банкет и развлекательная программа. А пока все прелестницы и их родители порхали в фойе, приветствуя друг друга, мои спутники рассосались в толпе, оставив меня неловко стоять почти при входе. Прикрытие из них оказалось так себе, благо, никому не было дела до сопливой девчонки, которую бросила так называемая родня. Высший свет – сплошные эгоисты. В ухе неожиданно зашипело, а потом еще и заговорило голосом дарха: “Госпожа Сатор, не стойте на месте. Идите знакомьтесь с младшей Домео”. Звук был настолько реалистичным, что заставил нервно обернуться. Ощущение Табурета за спиной было потрясающе реальным.
На мои дерганья пришло еще одно ценное указание “Прекратите крутиться. Калири должен был вас проинструктировать! Привыкайте к связи с руководителем операции, курировать вас буду лично я.”
Прекрасно. Табурет будет звучать в моей голове два дня, еще и командовать. Отвратительно. Лучше бы оборотень, того хоть к блохам можно было бы послать. Он все же как-то спокойнее к покушениям на свою жизнь и здоровье относится. Получив еще один шипящий приказ немедленно приступать к знакомству с младшей Домео, наконец додумалась покашлять в кулачок “Надо понаблюдать. Так в доверие не втираются”.
Отключить от потока последовавших возмущений, к сожалению, не было никакой возможности. А вот полностью от них отрешиться, перестав замечать какой-то шипящий голос в своей голове, оказалось не так уж и сложно. И я даже с удовольствием пошлялась среди юных кумушек, вслушиваясь, чем живет вышний свет. Не добившийся выполнения приказов, Табурет и вовсе умолк, чем наконец облегчил задачу. Из парочки досужих разговоров выяснилось, что дочь посла считают мелкой пакостницей, задравшей нос. Насколько можно было верить сплетням, вопрос открытый, но молодая госпожа Домео, и правда, вела себя достаточно высокомерно, не проявляя желания к участию в светских беседах. Стояла в окружении пары стражей и со скучающим видом ждала открытия выставки. В этот момент я уткнулась в какого-то своего “родственничка”. Мужик дежурно улыбнулся и сообщил:
– Дядюшка Мурес очень надеется на ваше разумное поведение.
– Дядюшке Муресу давно пора в родные гномьи туннели, – на явственное рычание в ухе добавила, – не стоит мешать моему духовному развитию, раз отправили на эту выставку.
– Слушай, отравительница, – из сережки начал вещать Калири, – я конечно удержу Саарина от того, чтобы вломиться в галерею прямо сейчас, но вечером будешь разбираться с ним сама.
– Нам все еще нужно приглашение, дядюшка Викраш, или нет? – побольше меда в голосе, – если да, повторяю для слабослышащих – вы мешаете! Сахарку в кофе плеснуть было точно проще. Жаль, не того сорта оказался.
В ухе воцарилась блаженная тишина, ряженый мужик, получив, видимо, какие-то распоряжения, вновь слился с толпой. А я продолжила свои наблюдения. Блохастый с Табуретом точно поняли мой намек. Сомневаюсь, что только верно растолковали, возвращаться без приглашения теперь не вариант. Мне в тюремной камере кофе точно не предложат. А если расщедрятся, то сахар будет, что надо.
Под мои совсем поникшие мысли, всех начали пускать в основной зал. Я бы даже сказала, что это был огромный коридор. На стенах висели рамы, внутри которых причудливым образом жили магические плетения, доступные даже для просмотра не обученным нашему ремеслу. Так же стояли небольшие выставочные колонны, на которых также расположились экспонаты. Дав прибывшим немного времени прикоснуться к прекрасному, распорядитель пригласил всех в соседнее помещение, больше похожее на театральное ложе. Клянусь, что все это время в ухо мне злобно пыхтели, хоть не сказали ни слова.
Посетители устраивались на дорогих, обитых красным бархатом диванчиках, кто-то предпочел продолжить стоять. На небольшом возвышении появился все тот же распорядитель, начавший представлять гениев современного магического искусства, давая им выступать по очереди. Озвученные таланты выходили и начинали рассказывать о проблемах голодающих племен Ланониды, и как их картины отражают бренность бытия.
Госпожа Домео стояла почти у самого выхода с видом мученика. Конечно, светское общество это расценивает, как сопереживание страдающим где-то там людям. Но мне это выражение было хорошо знакомо совсем с другой стороны. Момент был шикарный, учитывая, что и стражи дочери посла слегка разбрелись.
– Какая же скукотища, – практически подкравшись сзади тихонько шепнула юной пигалице, – лучше бы они этим голодающим хлеба отвезли.
“Сатор, ты что творишь! Я тебя собственноручно придушу, Оника!” – запереживали у меня в ухе голосом Табурета. Пришлось мысленно посчитать про себя хотя бы до пяти. Пока госпожа Домео поглядывала на меня неуверенно. Это были практически роковые мгновения, учитывая уровень изливаемого на меня гнева. Особенно зацепило “безголовая наглая девчонка, провалившая задание”.
