Текст книги "Ледяное сердце"
Автор книги: Дарья Лисицына
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)
– Ну, а если я откажусь?– я сделала незаметный шаг к забору, ибо он в этот момент закатил глаза.
– Дальнейшее развитие сюжета ты знаешь.
– А, если я придумаю свой?– он скептически поднял левую бровь, а я побежала по направлению к забору. Три секунды, не больше, и я на территории дома. Сейчас я благодарила всех, кого можно за то, что надела свободную, осеннюю куртку и кеды, а не ботинки. Он зло на меня посмотрел, а я лишь пожала плечами.
– Исход будет один. Я пытался по-хорошему.
Возможно, но без боя я не сдамся. Пусть всё опять закончится в темном подвале и криками, но сейчас я не дамся просто так, как в первый раз. Он, как и предполагалось, не полез через забор, а пошел в обход, я же тем временем побежала по направлению к дому. Прятаться там– это самое настоящее самоубийство, но выбор у меня был небольшой, ведь до ближайшего магазина или людной улицы нужно было бежать минут десять. Никогда не любила планировку нашего города. Если ты в нём не живёшь, то заблудиться в этих «катакомбах» можно легко. Вот и я сейчас совершенно не знала, куда иду, просто бежала к заброшенному, разваливающемуся дому.
На мою радость дверь поддалась с первого раза, и я сразу же оказалась в тёмном помещении. Хоть на улице был день и светило солнце, в доме было достаточно темно, кажется, бывшие хозяева не думали об окнах и каком-либо солнечном свете. Мне нужно где-то спрятаться, мне подойдет любой укромный, желательно невидимый уголок. Но я ведь не отличаюсь умом и сообразительностью, поэтому, услышав открывающуюся дверь и шаги, помчалась на второй этаж. Вот только добраться до него проблематично, пары ступенек не хватало, а всюду валялось разбитое стекло, шприцы и всякая ерунда. Пришлось перепрыгивать, наверное, только чудом я не провалилась под лестницу, ибо только я прошла одну ступеньку, она тут же проломилась подо мной. Сердце давно уже перестало биться нормально, но я старалась сохранять самообладание, паника мне нужна была меньше всего.
– Я же найду тебя. Хватит уже убегать. У меня задание, и я его выполню. Ещё раз я не облажаюсь.
Удачи тебе в этом. Я зашла в первую попавшуюся комнату и закрыла её на щеколду. Дом был достаточно старый, поэтому двери были старые, без встроенных замков. В этом мне тоже повезло. Хотя вряд ли это можно было назвать везением, ведь дверь держалась на «соплях». Её один раз пнуть с силой, и она вылетит со всеми петлями. А теперь мне нужен план, как отсюда выбраться и свалить незамеченной. Вот только сейчас это будет сделать очень проблематично, ибо пола в этой комнате не было, точнее он был, но в виде каких-то перекладин. Не знаю, кто планировал этот дом, но теперь я буду боготворить этого человека. Ведь подомной находилась кухня с запасным выходом. Оставалось сделать только одно, спрыгнуть вниз и при этом ничего себе не сломать.
Я надеялась на то, что у меня есть хотя бы пять минут до того, как он проверит дверь, но мои надежды не оправдались. Буквально через пару секунд дверь дернулась. Я схватилась за край рюкзака, который вообще нужно было выкинуть, чтобы он не мешался за спиной, но нет. Если бы у меня была хотя бы минута, но её у меня не было. Кажется, сегодня я всё-таки что-нибудь сломаю. В дверь ударили ещё раз, она пошатнулась, но осталась стоять, а вот моя нога сорвалась с края, и я полетела вниз. Всё произошло слишком быстро, чтобы я успела хоть что-то сообразить. В глазах на несколько секунд потемнело, а когда зрение более или менее вернулось, я только чувствовала ноющую боль во всей левой части тела.
– А я предупреждал. Ну, что же оставайся на месте и всё быстро закончится.
Всё быстро закончится? Я вроде нужна была ему живой, или планы поменялись?! Оставаться на месте? Ага, сейчас. Чтобы спуститься ему нужно либо прыгнуть вниз, либо спускаться по лестнице, которая, сомневаюсь, что выдержит его второй раз. Спасительная дверь была в нескольких метрах. Сколько раз я ломала и вывихивала себе кости, когда пыталась сделать сложный прыжок? За восемь лет таких травм накопилось много и ничего, прыгала через боль и сейчас смогу дойти до чёртовой двери. Тем более не думаю, что я что-то сломала, максимум огромное количество ушибов, ссадин и синяков. Перед тем как я дотянулась до ручки двери, услышала смачное ругательство, кажется, кто-то всё-таки провалился. Как он только поднялся наверх, не пострадав? Выяснять это желания не было, оказавшись на улице, я начала осматриваться, чтобы хоть как-то его задержать. Возле дома валялось огромное количество палок, но они были слишком малы, чтобы подпереть ими дверь. Времени было мало, заблокировать дверь у меня не получится, а, значит, пора сваливать, пока он там пытается выбраться из лестницы или куда он там влез. Дойдя до огромной железной двери в сетку, я поняла, почему он возился так долго. Замок. Огромный амбарный замок. Оказавшись за пределами территории, я вновь заперла эту дверь.
Только сейчас я смогла вздохнуть с облегчением и заметить, что руки у меня дрожат, как у алкоголика с десятилетним стажем, а вот боль я почти не чувствовала. Скорее всего, это просто шок. Всё бы хорошо, но я заблудилась, ибо не была в этой части города ни разу. Достав телефон, я хотела кому-нибудь позвонить, но сделать этого я бы не смогла даже при очень хорошем желании. Экран был вдребезги, а значит, накрылся мой телефон медным тазом. От безысходности хотелось разрыдаться и вжаться в какой-нибудь тёмный угол. А понимание того, что за мной гонится какой-то псих с каким-то заданием, не добавляло мне никакой радости.
– Катя? Ты что-то тут делаешь? Что с тобой случилось? – неожиданно, я даже остановилась, обернулась и опять впала в ступор.
– Здрасте, да, вот. Решила поиграть в бомжа, – по-другому мой внешний вид описать нельзя было или можно, но я не знала как.
– Пошли со мной.
– Куда?
– Ко мне домой. Минут пять отсюда.
– Александра Максимовна, а может не надо? Вы же Стасу сейчас позвоните, а он мне вставит по самое «не хочу», а стальные помогут.
– Никому я не буду звонить, пошли, расскажешь, что произошло.
Боль начала возвращаться, и я не стала возмущаться. Она всё-таки врач, а значит, у неё должно быть какое-нибудь обезболивающее. Я поплелась вслед за ней, прошло меньше пяти минут, как я оказалась в знакомом дворе. Это было странно, опять оказаться там, где жил только четыре года.
– Теть Саш, привет! – только не это. Этого мне не хватало только.
– Привет, Игорь. Как ты?
– Хорошо, вот со школы домой иду, – кажется, он меня заметил, пробежавшись по мне взглядом, продолжил, – а ты что тут забыла? И что с тобой произошло?
– Эм… Решила поиграть в бомжа. Александра Максимовна, благородно помогает мне. А я смотрю, тебя совсем не учат со старшими разговаривать?
– Ой, на себя посмотри, ты вообще со всеми на «ты». Даже с учителем физ-ры. Так что не тебе меня учить.
– А я даже не начинала. Пусть мать твоим воспитание занимается. А мне до фонаря как-то.
– Стоп, вы знакомы?– ну, да, мы совершенно не похожи друг на друга, если я копия матери, то он– отца, которого никто никогда не видел. Даже сам Игорь, скорее всего.
– Да, я же должна знать родного брата.
– А я-то думаю, кого ты мне напоминаешь. Вот я идиотка. Как сразу не догадалась. Но ты ведь здесь не живешь?
– Я живу с бабушкой и дедушкой…
– С Антоном и Андреем, и с Машей,– Игорь перебил меня и, кажется, злился. Вот только они сами виноваты в том, что Маша живёт с нами, ходит в садик и вообще начала жить нормальной, детской жизнью.
– Заткнись, придурок.
– Сама дура!
– А ну замолчали.
Больше я не сказала ни слова. В буквальном смысле. Оказалось, что мой лечащий врач живёт на одной лестничной площадке с моей родней. Игорь напросился на чай, а Александра была не против такого расклада. Было заметно, что ей нравится внимание моего брата. Своих детей у неё не было, а вот соседский мальчишка ей нравился. Как и предполагалось, я себе ничего не сломала, а только ушибла очень сильно и немного порезала ногу о стекло, когда упала. Александра Максимовна настоятельно попросила прийти к ней завтра и сделать рентген, чтобы убедиться основательно, что мои кости целы, и спрашивала, что же со мной всё-таки произошло. Я лишь отмахивалась и отрицательно качала головой. Не знаю, сколько времени ушло на всё, но, когда я оказалась на улице, было уже темно.
Я уже вышла со двора и собиралась идти дальше, как увидела Сеню с Лилит. Они что-то очень бурно обсуждали. Мне бы пройти мимо, но это же я. Точнее, это Лилит. Она меня будто спинным мозгом чует.
– Серебрякова, иди сюда, скотина эдакая!– идти? Скорее ползти. Нога жутко болела. Таблетка, которую дала мне Александра, ещё не подействовала.
– Ты что-то хотела?
– Убить тебя, но это подождёт. Ты где шлялась?!
Это очень увлекательная история, которую ты никогда не услышишь.
– Гуляла. Телефон разбился, позвонить не могла. Вот такие дела.
– Гуляла? А ссадина на щеке?
– Упала, – почти правда. Я же упала, просто неважно, откуда, – а вы, куда собираетесь на ночь глядя?
– В кино, пойдём с нами? – Арсений решил подать голос, я тактично отказалась.
Лилит и Сеня решили проводить меня до ближайшего светофора и пойти дальше уже вдвоём в кино. Шли мы молча, пока Арсений не заметил девушку с шикарным букетом цветов и своим, вероятно, парнем.
– Я не понимаю. Нахрена дарить цветы? Это не выгодно, так они ещё завянут через пару дней. Какой в этом смысл?
Лилит сама по себе открытый, веселый, немного сумасшедший и взбалмошный человек, и она высказывает всё, что думает о тебе прямо в лицо, но иногда она просто молчит и блеск в глазах просто пропадает. Вот и сейчас, было видно, что на она хочет обидеться на Сеню и высказать всё, но молчит. После того, как они начали встречаться, я часто вижу её такой, но из великой вежливости молчу. Сейчас настроение и так было поганым, так что Сеня попался мне почти под горячую руку.
– А нахрена ты ей? Ты все равно ведь сдохнешь рано или поздно, – было видно, что они немного в шоке, я лишь подала плечами, – я следую твоей логике. Ничего более.
– А Катька-то права. Зачем ты мне?
– Ну вот не надо. Ладно, прошу прощения, ляпнул, не подумав…
До светофора мы дошли, зелёный свет загорелся, и я начала переходить дорогу, не попрощавшись с парой голубков. Они ещё долго будут спорить, а я хочу дойти до дома, как можно быстрее.
– А я думала, что вам надоела и вы от меня отстали. Ну, или, в крайнем случае, сломали себе что-нибудь. Вам не надоело, а? – дойти до дома мне сегодня не суждено. Я почти доковыляла до дома, оставалось всего дома четыре до моего, но припарковавшаяся возле меня машина не сулила мне ничего хорошо.
– Я же сказал, что не облажаюсь на этот раз. Садись в машину и на этот раз без шуток.
– Меня учили с незнакомцами не разговаривать, а в машины садиться и подавно.
– Надоела, – я не успела среагировать и через секунду меня запихнули в машину, на переднее сидение, но вырубать не стали. Еще мгновение и двери заблокировались. Чёрт. Что я им такого сделала?
– Пристегнись, у меня нет желания, чтобы меня менты останавливали, – опять ледяной голос. Он завел машину и тронулся с места.
Руки опять начали дрожать, а перед глазами опять начали всплывать обрывки прошлого.
У меня потихоньку начиналась истерика, а всё из-за того, что я никак не могу перестать жить прошлым, никак не могу отпустить мысль о том, что это моя вина. По сути, нет ни прошлого, ни будущего, есть только настоящее, но боль и мысли не хотят отпускать меня до сих пор. Эти воспоминания рвут меня на куски, постепенно сжирают внутри. От них невозможно просто так избавиться. Мысль о том, что это моя вина, засела глубоко в моей голове.
Лариса Ивановна как-то сказала мне, что мои замещения не сделают ничего хорошего. Тогда я её не поняла, а сейчас то ли от страха, то ли ещё из-за чего я поняла смысл. Раньше вместо реальной жизни у меня был спорт и расписание, которое нельзя было нарушать. У меня не было времени думать, вспоминать, рассуждать, я существовала в приделах своего расписания. Без родни, друзей, любви, поддержки и это было нормой для меня. Ещё летом у меня не было расписания, по которому я живу, но у меня были книги, кухня, готовка – этим я пыталась заменить себе реальность. А сейчас? Сейчас у меня нет времени на книги, на готовку, нет времени заменять реальную жизнь на что-то. Поэтому кошмары вернулись, поэтому я в очередной раз не могу дышать свободно, поэтому я в очередной раз пытаюсь всех избегать, но не могу. Вернее, не получается, или в самой глубине себя я не хочу больше ничего замещать? Сколько раз перед сном я говорила себе, что вот завтра я изменюсь, попытаюсь стать другой Катей, начну жизнь с чистого листа, но это только слова. Нет никаких действий, есть только маленькое желание, но этого не достаточно.
«Когда я последний раз нормально спала?» – только этим вопросом я задаюсь каждое утро, когда просыпаюсь в пять или четыре утра. Но сейчас я не ухожу из дома проветриваться, а спускаюсь и сижу на кухне. Не было ни дня, чтобы я не сидела на кухне с чашкой кофе и слезами на глазах.
Машина остановила, дверь с моей стороны открылась, и я вышла. Где мы были, я не знала, наверное, где-то за городом. Там где, меня уже никто не найдёт.
– Куда вы меня притащили?
В ответ я получила тишину. Он пошёл куда-то вперёд, а я поплелась за ним. А что мне ещё оставалось делать? Стоять посреди пустоши в полной темноте?
Когда мы дошли до какого-то дома, мой похититель позвонил в дверной звонок. За дверью послышалось шевеление, через минуту дверь открылась вместе с моим ртом.
– Знаете, а мне уже следует перестать удивляться всему, что происходит.
– Какого черта?!
– Мне приказали её доставить в целости и сохранности, но немного не получилось.
Немного? Да, у меня вся левая часть тела один большой синяк, а порез на ноге и щеке так вообще шикарны. Долго буду ходить «красивая». Хотя кому какая разница?
– Я этого не замечаю.
– Так она буйно-помешанная. Я её не трогал. Это она всё сама.
– Эй, сами вы буйно-помешанный. А упала я из-за вас.
– Тебя не просили лезть на второй этаж.
– Правда, что ли? А меня не радовало в очередной раз очнуться в подвале какого-нибудь дома!
– О-о, я смотрю, наша гостья прибыла, – услышала я незнакомый голос, – Павел, спасибо, что привез её.
Гостья? То есть в подвале держать не будут? И связывать тоже? Что за хрень происходит?
– Вик, проводи Екатерину в комнату для гостей, – ровный, приятный голос, но в нём было что-то не то, что-то странное и опасное.
Мать отошла от двери, пропуская меня войти, я не хотела этого делать, но нужно сначала придумать план действий, а потом действовать. Мы пошли на второй этаж огромного дома, она остановилась возле второй двери и открыла её. Я вошла в комнату, а она за мной.
– Что ты тут делаешь?
– Я? Меня наглым образом выкрали из дома, а вот что тут делаешь ты? Игоря спихнула на Александру Максимовну и радуешься? Хороша мать, ничего не скажешь.
Я заметила, как сузились ее зрачки, как руки сжались в кулаки, но это было всего секунду.
– Тебе нужно было уйти со мной, когда я приходила. Ничего бы этого не было.
– А больше я ничего не должна была сделать? Я уже жила с тобой из этого ничего не вышло. Что ты тут делаешь?
– Периодически живу, но тебя это не касается!
– Правда, что ли? Тогда верни меня домой. Мне завтра в школу, и Антон меня прикончит, если узнает, а остальные помогут.
– Это не в моей компетенции. Если Виктор решил, что ты должна здесь быть, значит так и должно быть. Перечить я ему не собираюсь.
– Ты его боишься, поэтому ты здесь, поэтому Игорь на попечении соседки, поэтому я здесь. Он пытается воздействовать на тебя через меня. Вот только это плохой план, тебе на меня плевать, а значит, этот рычаг не сработает. Я ещё раз задам вопрос: Что я здесь забыла?
Она отвернулась от меня, подошла к двери, открыла её и сказала:
– Через тридцать минут ужин. Тебе лучше переодеться и спуститься вниз.
И она вышла. Просто взяла и вышла. Моя жизнь в очередной раз покатилась по наклонной. Дожилась. Меня выкрала родная мать и её любовник. Почему я не могу жить, как все нормальные люди?! Почему моя жизнь всё время переворачивается с ног на голову? Когда я начну жить, не боясь оборачиваться назад? Я чувствовала себя, как в каком-то боевике с похищениями, погоней и всякой ерундой. Мне только шестнадцать, жизнь должна только начаться, а мне кажется, что она закончилась. Здесь и сейчас. Навсегда.
Глава 13
Я чувствовала пронзительный взгляд серо-зелёных глаз, они изучали меня. Было чувство, что этот Виктор пытается просканировать меня и прочитать мои мысли. Страха перед этим человеком у меня не было, совершенно. Не знаю, то ли инстинкт самосохранения куда-то от меня убежал, то ли я просто знаю человека, сидящего напротив меня. Этот «гипноз» мне начал надоедать, и я не выдержала:
– Может, хватит? – я вскинула голову и посмотрела в его глаза. Он этого не ожидал, поэтому я увидела в его взгляде мимолетное удивление.
– Что именно? – спокойный холодный голос, от которого могут бежать мурашки по спине, что они в принципе и сделали, но я не обратила на это внимание, продолжая смотреть в глаза.
– В данный момент играть в гляделки, а вообще прожигать мою макушку своим пронзительным взглядом.
– Первое начал не я, а, значит, и заканчивать не мне, а насчёт второго – я же должен изучить нового сожителя.
Под столом я сжала руки в кулаки, чтобы не пульнуть в этого надменного гада вилку или нож.
«Новый сожитель». Вот как он меня рассматривает, а я этого вообще-то не просила.
– Вы знаете, что подростки неуравновешенные люди? А когда им шестнадцать, лучше тушить свет и бросать гранату? Знаете, что они слишком вспыльчивы, ненавидят весь мир и готовы убить всех и каждого в достижении собственной цели? А ещё они ненавидят родителей и большую часть родни и вообще людей, когда они им что-нибудь запрещают? Знаете, что они часто кричат и доказывают свою точку зрения, даже если она неправильная?
Я не закончила, но остановила словесный поток, так как заметила, что Виктор давно собирался меня перебить. Я стала ждать, пока он вставит свою реплику.
– Ты мне угрожаешь? – я усмехнулась, а он догадливый.
– Я? Что вы, нет, конечно. Просто напоминаю Вам всю ущербность сложившейся ситуации, и что в любой момент неуравновешенный подросток может вонзить в ваш пронзительный глаз нож, и совесть грызть его не будет, ибо переходный возраст. Жить с подростком опасно, особенно если удерживаете его силой.
Он откинулся на спинку стула и стал ждать продолжения моей речи, но я его удивила и в этот раз. Он точно не ожидал того, что я просто встану, развернусь и уйду в «свою» комнату.
Я не знала этого человека, но он меня уже бесил. Мне никогда в жизни не хотелось так сильно убить человека. Я села на«свою» кровать и поняла, что устала. Мне совершенно не хотелось думать и рассуждать, поэтому я откинулась назад и моя спина оказалась на кровати. Прикрыв глаза, я хотела заснуть, а проснуться в своей кровати, в своей комнате, в своём невыносимом доме. Я почти заснула, сквозь немую пелену сна, я услышала какой-то стук. Резко сев на кровати, я начала оглядываться и только через секунд десять я поняла, что стучали в дверь.
– Войдите, – не слишком уверенно произнесла я.
Дверь открылась, и в комнату вошла высокая молодая женщина с короткой стрижкой и уставшим лицом.
– Прошу прощения за беспокойство, но Виктор Борисович хочет вас видеть в своём кабинете через десять минут, – её нога была уже за пределами комнаты, как она сказала, – он не любит, когда ему хамят, но особенно он не любит, когда опаздывают. И ещё лучше переоденься, или он кого-нибудь заставит это сделать.
Не любит, значит? А какая мне разница, что он любит, а что нет? Похоже, лекция про неуравновешенных подростков ничем ему не помогла. Пора перевоспитывать дяденьку, а то я смотрю он тут самая настоящая гроза, которая готова убить при желании.
Переодеваться к ужину я не стала, ибо мне было плевать и на ужин, и на присутствующих людей на нём. Изначально я вообще не хотела никуда идти, но за мной прислали Павла, который сказал, что если я не спущусь, то будет очень худо всему дому. Ну, и напоследок добавил, что если не спущусь, то полечу туда у него на плече. А я прекрасно знала, что он выполнит свою угрозу, и послушно поплелась за ним.
Десять минут? Отлично. Я подошла к двери, на которой была надпись «Гардеробная». Это, наверное, сделано для особо тупых, то бишь именно для меня. Открыв дверь, я буквально открыла рот и тупо пялилась на представшую мне картину: это была отдельная комната с огромным количеством шкафов, от самых маленьких до огромных в самый потолок, огромным зеркалом, креслом и даже столом между двух шкафов, а с потолка свисала люстра. Это была огромная дорогущая люстра. Сколько у этого человека должно быть денег, чтобы позволить себе всё это?! Кем он вообще должен быть? На вид ему не больше сорока лет. Господи, куда я попала?
Подойдя к первому шкафу, я в нём нашла короткие и длинные платья в пол. Достав первое попавшееся, я резко поняла, что меня здесь ждали и готовились к моему появлению. Любое платье в этом шкафу было именно моего размера, не знаю, где возможно найти столько платьев маленького размера, но он как-то это сделал. Подойдя к следующему шкафу, я поняла, что этот шкаф – мой персональный рай. В нём висело огромное количество разнообразных рубашек: в клетку, в полосочку, просто разного цвета. Внизу, на полке, лежали свёрнутые джинсы, подобранные в цвет к рубашкам. Я села на корточки и открыла нижний шкаф, там находились кроссовки. Я чуть не изошлась слюной, когда увидела последние модели любимых фирм.
«Катя, успокойся! Возьми себя в руки! Он просто пытается тебя купить!» – кричал где-то в голове здравый смысл, но слушать его так не хотелось. Он был таким нудным, таким ненужным.
Переодевшись в рубашку, джинсы и кеды, я направилась в его кабинет. Только была маленькая загвоздочка в том, что я не знала, где он находится. Но, кажется, мне повезло, в коридоре стояла та самая женщина, которая сказала, что меня вызывают.
– Первый этаж, третья дверь слева, – я даже рта не успела раскрыть, как она уже мне выдала, куда идти.
Дойдя до нужной двери, я постучалась, элементарной вежливостью я обладала, дождавшись «Войдите», я открыла дверь.
– Присядь на диван, – произнёс он, даже не удостоив меня своим взглядом. Я хмыкнула, но села на кожаный диван возле стены. Его кабинет был прост: рабочий стол, какие-то картины, шкафы с книгами, ну, и диван, на котором я сидела. У него была огромная библиотека. Я не удержалась, встала с дивана и подошла к одному из стеллажей. На полках стояли самые различные авторы. Начиная нашими классиками, заканчивая зарубежными. Каково было моё удивление, когда одной из книг оказался роман Джейна Остина «Гордость и предубеждение». Я столько раз собиралась начать читать эту книгу, но руки никак не доходили. Я ещё раз восхищённым взглядом прошлась по полкам и внезапно сама себя одернула. Да, я просто восхищалась книгами, но это были его книги, а значит, я восхищалась им. Ты – это то, что ты читаешь. Восхищаться его книгами было равносильно тому, что я призналась ему в любви. Нет, этого никогда не будет.
– Нравится? – услышала за своей спиной насмешливый голос, – я смотрю, ты любишь книги. В этот кабинет кроме меня никто не заходит, но ты можешь приходить в любой момент и брать любые книги, – пауза на какие секунды, – удивительно, правда? Умели ведь люди когда-то творить шедевры, которые актуальны и по сей день. Современных писателей я не очень люблю, а вот классики – это настоящие гении…
– Вы позвали меня говорить о книгах? Если да, то я пойду, – перебив его, произнесла я. Мне не хотелось его слушать.
– Хорошо, присядь на диван, пожалуйста, – я повернулась к нему лицом, но с места не сдвинулась.
– Чего вы от меня хотите?
– Ничего особенного, хочу, чтобы ты жила здесь. Со мной и мамой.
А меня спросить типа не надо?
– А если я этого не хочу? Не хотите спросить моего согласия?
– Нет, считай, что я поставил тебя перед фактом, а ты должна принять это как должное.
Что сделать? Это хамство.
– Нет.
– Прости? – на этот раз он смотрел мне в глаза, не моргая.
– Я не буду с вами жить! Я не хочу находиться в этом доме ни секунды, не хочу просыпаться не в своей комнате и не в своей кровати. Я не хочу терять свою жизнь из-за ваших бзиков. Возможно, все в этом доме вас бояться, но не я, пуганные мы уже. Вы меня не напугаете и не купите. Не получится.
– С чего это ты решила, что я хочу тебя купить? – это единственное, что его интересует?
– Одежда, доступ к книгам, комната, да сам этот дом кричит о своей цене. Я могу сказать точно, что вы человек старой закалки, что привыкли покупать людей. Вам проще дать денег и заткнуть рот, убить человека для вас, как сходить в магазин, а вот разговоры не для вас. Я больше, чем уверена, что большинство ваших денег это что-то криминальное. Скорее всего, Вы – легальный вор. Хладнокровный, продуманный, бессердечный человек. Скорее всего, это связано с вашим прошлым, может, детством. Вы не знаете, что такое любовь. Вы не знаете ничего в этой жизни, хотя думаете, что этот самый мир у ваших ног. Не знаю, чем вы занимаетесь, но точно ни чем хорошим.
– И откуда ты это всё знаешь? Точно не через гугл.
– Ваши книги говорят о вас больше, чем вы думаете. Вы – это ваши книги.
– Скажи, кто твой друг, и я скажу, кто ты? Знаешь, девочка, ты не знаешь меня, ты вообще ничего не знаешь!
– Но я права, вы этого даже не отрицаете.
– Тебе шестнадцать, и ты просто не можешь так рассуждать.
– Возраст это всего лишь цифра, а не склад ума. Можно быть гением в шестнадцать, но также можно быть полным идиотом в сорок.
– Всё в этом мире можно купить. И вещи, и людей.
Я не выдержала, этот взрослый мужчина рассуждал, как ребёнок, у которого отняли конфетку.
– Нет, не всё покупается в этом мире. Хорошо, да, в нашей современности можно купить всё, что угодно, но кое-что купить невозможно. Невозможно купить любовь, друзей, уважение, преданность, – и почти шёпотом, чуть слышно, – семью. Всё это важнее, чем ваши грязные деньги. Нельзя заставить человека вас полюбить, нельзя купить чью-то любовь. Её можно только заслужить.
Я перечитала столько книг, пересмотрела столько сериалов, но только сейчас в моём мозгу что-то щёлкнуло, и я поняла, что была полнейшей дурой, что мне сейчас даёт моё стремление к золотой медали? Что мне дает мои отличные результаты в спорте, если больше ничего у меня нет. Если я забыла самое главное. Я настолько погрязла в самобичевании, в своей депрессии и ненависти к людям, недоверие к каждому живому существу, что забыла самые элементарные определения. Я просто забыла, что такое семья, что такое ласковое слово, а ведь дедушка давал мне это, но я сама его прогнала, сама испортила свою жизнь одним словом «уходи».
Только сейчас я поняла, что хочу домой, хочу обратно к противному брату, к бабушке с её нотациями, к дедушке, к его ласковой улыбке, к Лилит, которая хочет меня убить. Я хочу вернуться хотя бы на утро, я бы все исправила, сделала бы всё иначе. Чёрт, какая же я всё-таки дура.
Я не хотела слушать, что он мне ответит, не хотела просто видеть этого человека. Хотя, наверное, я должна быть ему благодарна, ведь, если бы не он, то я бы никогда ничего не поняла.
***
Прошла почти неделя ада. Прошло шесть дней с моего заточения в стенах богатого дома. С того момента, что мы разговаривали с Виктором, ничего не произошло, он меня игнорировал. Только изредка кидал на меня злые взгляды, а я прекрасно знала, чего хочу добиться.
Девять утра, как обычно завтрак. Сидим в полной тишине, здесь никто никогда не проронит ни слова, пока Виктор не разрешит, но это не про меня. Сегодня я должна отсюда выбраться, хотя бы на пару часов.
– Мне нужно в город, – просто произнесла я.
– Зачем? – этот голос стал мне настолько ненавистен, что я была готова действительно засунуть ему в глаз нож.
– Вы вчера сказали, что сегодня к нам придут гости, и я должна выглядеть солидно. А значит мне нужно в салон красоты, что сделать что-нибудь на своей голове, так как сама я не умею.
Я ждала ответа, мне нужен был только положительный.
– Хорошо, но к шести ты должна быть здесь в обязательном порядке.
– Отлично.
Я буквально побежала к себе, чтобы быстро одеться и выехать. Когда я была на улице, уже одетая и обутая, увидела перед машиной двух мужчин.
– Здравствуйте, Екатерина Ильинична, – кто бы знал, как меня бесило моё отчество.
– Просто Катя, Здравствуйте.
Эти омбалы были моими телохранителями, если вдруг я выходила из дома. Не знаю, чем думал Виктор, но я невзлюбила их от первой же фразы. Мы сели в машину. Я с Глебом Петровичем села назад, а Вадим Сергеевич сел за руль. Мне нужно было их убедить отвести меня не в салон красоты, он мне нафиг не сдался, а в школу. Пусть они контролируют каждый мой шаг, но пусть они это делают в школе.
– Заедем сначала в школу, на полчаса.
– Таких указаний не было, – услышала я спокойный и размеренный голос рядом с собой.
– Пожалуйста, мне нужно в школу. Виктор ничего не узнает, обещаю. Полчаса. Мы успеем до шести, клянусь, – я готова была и умолять, но только, чтобы они согласились.
– Зачем тебе туда? – Вадим был более понятливым, в отличие от Глеба, который только и делал, что выполнял приказы.
– Я хочу увидеть брата. Я ничего ему не расскажу, честно. Просто хочу его увидеть. Мне это необходимо.
– Полчаса. И ни слова, Глеб, дай девчонке с братом увидеться.
Я была готова прыгать от счастья и зацеловать Вадима, но это было бы странно, ведь ему уже за тридцать, и у него есть жена с ребенком.
– Запомни, тридцать минут, и Глеб за тобой пойдёт, а он народ пугать умеет, – это было последнее, что я услышала перед тем, как закрыла дверь машины.
Через пару минут я уже стояла перед дверью в актовый зал. Оттуда доносилась какая-то музыка, а значит «Конкурс талантов» в самом разгаре. Так как за сорок минут просто невозможно просмотреть два класса, Ларисе Ивановне выделяли шесть уроков.
Осторожно открыв дверь так, чтобы меня никто не заметил, я прошла в зал. На сцене кто-то что-то вытанцовывал, а остальные делали то же самое под музыку.
Я счастливо выдохнула, когда увидела Лилит, стоящую возле окна с закрытыми глазами, она только в такт музыке качала головой. Я быстро подошла к ней, резко прижала ладонь в её губам и быстро начала говорить, пока она не успела среагировать:
– Тихо, главное не ори. Единственное, что от тебя требуется, так это не орать. По крайней мере, не громко. Кивни, если поняла, – я дождалась кивка, убрала руку и зажмурилась. Не знаю, чего я именно ждала. Удара, пинка, подзатыльника или криков, но я никак не могла предположить, что Лилит кинется мне на шею.
