Текст книги "Ледяное сердце"

Автор книги: Дарья Лисицына

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

Телефон на тумбочке начал петь стандартную мелодию, которая означала, что мне кто-то звонит, но я не спешила брать трубку, я всё так же сидела и смотрела на дверь, через которую вышел этот недоразвитый мажор.

– Алло, – это было первое, что я сказала звонившему, ведь даже не посмотрела кто мне звонит.

– Ты сама любезность, – сердце пропустило удар, а губы сами расплылись в улыбке, только я узнала голос. Этот голос невозможно забыть.

– У меня был хороший учитель.

– Ну вот не надо мне тут ля-ля. Этому я тебя не учил. Только мухлевать в карты, и то ты этого не освоила.

– Ты в этом так уверен? Знаешь, ты слишком самонадеян.

– Самонадеян? В мой лексикон добавилось очередное слово, а что оно означает?

– По гугли. Ну, или посмотри в словоре. Тебе давно уже пора начинать развиваться.

– Я развиваюсь…

– Играя в видео игры? Тебе девятнадцать, а ведёшь себя, как ребенок, Ромочка. Чего ты хотел, дитё малое?

– Дитё малое хочет пригласить тебя в ресторан.

Мой рот открылся в немом «У тебя совсем крыша поехала».

– Не хочу в ресторан.

– Ну, а куда у нас хотят взрослые тетеньки?

– Ты – придурок, мне шестнадцать, а не шестьдесят. В кино хочу.

– А ты стерва, я же молчу. Ну, а мне девятнадцать, а ты говоришь, что я дитё малое. Хорошо, кино так кино. Тогда с тебя ужин. Я голодный.

– Сам ты ублюдок. И ты дитё это ты. Не я совал себе ватные палочки в уши. Вечером никого не будет, так что так и быть, покормлю тебя. Уговорил.

– Сучка ты. Ими же уши чистят.

– Не пятнадцатью сразу. В каждом ухе.

– Зато весело было.

– Ладно, когда кино?

– Одевайся и подходи к кинотеатру. Я там уже буду.

– Хорошо, пока, сучок.

Я сразу сбросила вызов, иначе бы Рома меня убил через телефон. Как там сказал Андрей? Что я не выберусь из рутины? Значит, пора выбираться из неё. Через пятнадцать минут на мне были надеты светлые джинсы и толстовка. На этот раз это была моя белая толстовка с какой-то надписью. Сняв телефон с зарядки и попутно вставляя в него наушники, я вышла из комнаты. Как и думала, на кухне сидели уже все члены семьи и Андрей. Каждую субботу они все дружно сваливают, поэтому этот вечер я провожу в полном одиночестве.

Уже почти выйдя из дома, меня остановил голос бабушки:

– И куда ты собралась? Ты не в курсе, что нужно хотя бы предупреждать, что уходишь?

– С каких это пор? Раньше я спокойно уходила и приходила, и никого это не волновало. Что же изменилось?

– Не начинай только. Куда ты собралась?

– Не начинать? Это ты начинаешь. Тебя не касается, куда я иду.

Надо было просто сказать, что иду в кино, но сначала Волков, а теперь этот допрос.

– Касается. Я задала простой вопрос. И хочу получить на него ответ.

– К Роме. ВсЁ? Выполнила свой долг? А теперь я уйду. Пока.

Я вылетела из дома, как пробка из-под шампанского в Новый год. Мне не хотелось там находиться, не хотелось ни с кем разговаривать, мне хотелось в очередной раз уйти в себя, чтобы никто не трогал. Это было единственное, чего мне хотелось на самом деле.

Дошла до кинотеатра я достаточно быстро. Он находился немного дальше школы, прямо напротив клуба Стаса. Подходя к огромному зданию, я сразу видела знакомый силуэт. Он стоял ко мне спиной. На нём была куртка, темные джинсы и, кажется, бейсболка.

Подойдя к нему, я стянула с него бейсболку и надела себе на голову. Он же резко повернулся ко мне лицом и сказал:

– Твою мать, мелкая. Ты издеваешься? Подкрадываться ко мне так ещё и со спины.

А что в этом такого? Такое впечатление, что он мастер спорта какой-нибудь.

– Я тоже рада тебя видеть.

– Блин, Кать…

– Да, что я такого сделала? Могу домой пойти.

– Прости. Просто никогда больше так не делай, ладно?

– Ладно-ладно, истеричка, ё-моё.

– Пойдём.

Пошли мы на «Бегущий в лабиринте», конечно, Рома ожидал от меня какой-нибудь другой фильм, но я хотела сходить на этот. Зря я что ли читала книги? Как только начался фильм, я перестала воспринимать хоть что-то. Просто сидела и смотрела. Когда фильм закончился, и в зале включили свет, я повернулась к Роме и хотела спросить у него, как ему фильм. Вот только спрашивать было не у кого, так как Рома сидел и спал. Нормальные люди будят, потрепав за руку или просто что-то сказав, а я дала этой спящей красавице хороший подзатыльник. Ну, а что? Зато он сразу открыл глаза и начал осматриваться.

– А я предлагал ресторан, – сказал он, потирая ушибленное место, – обязательно было меня бить? Больно вообще-то.

– Обязательно было засыпать?

– Я заснул на середине, не надо мне тут ля-ля.

– Пойдём, спящая красавица.

– Я есть хочу. Кать, давай хоть в кафе посидим, пожалуйста.

И так он нудил всю дорогу, пока я не сказала, что сейчас у меня дома никого и я его покормлю, как только мы дойдём до моего дома.

– Руки мой и садись.

Пока он мыл руки я достала из холодильника плов и разогрела его в микроволновке.

– Ты уверена, что это съедобно?

– Нет, блин, отравить тебя хочу.

Он посмотрел на стоящую перед ним тарелку с опасением, но, кажется, есть он хотел больше, чем жить. Спустя буквально шесть минут, тарелка была пуста, а Рома сидел довольный, как кот.

– Афигеть, это вкусно. А кто у вас из семьи готовит?

– Я. Больше никто сюда не подходит.

– Это лучше ресторана. Хотя сервис немного хромает.

– Что?! Вот ты жук. Я сейчас тарелку тебе на голову одену!

– Нет, я не прав, сервис тут парализован и ползает.

Я хотела уже бросить в него полотенце, которое было ближе всех, но меня остановил звонкий голос Волкова:

– Шарипов?! Ты, что тут забыл?

Рома повернул голову и уставился на Андрея, как баран на новые ворота.

– Ем. Точнее ел. А ты, что тут делаешь? Ты же за границей был.

– Живу.

– Живёт? – этот вопрос был адресован уже мне.

– С конца лета. А вы знакомы?

– Понимаешь, мелкая, этот город маленький, поэтому тут либо все друг друга просто знают, либо родственники.

– Вы родственники, – скорее утверждение, чем вопрос.

– Соображалка у тебя, мелкая, работает. Это хорошо. Двоюродные братья.

– Говори за себя, Шарипов.

– Волков, рот уже закрой. Тепло не трать. Надоел. Повзрослей ты, наконец.

– Эй, стоп. Давайте вы ругаться будете в другом месте.

– А ты вообще, на чьей стороне?

– Чего? Ни на чьей я стороне, Волков. Ром, давай в другой раз…

– Я – Волков, а он Рома. Ясно всё.

Он скрестил на груди руки. А во взгляде было столько гнева, что я невольно под ним поёжилась.

– Я лучше пойду. Я позвоню, мелкая.

Я услышала, как захлопнулась входная дверь, и тут меня прорвало. Я просто не могла остановиться.

– Да, что с тобой не так-то?! Ты не представляешь, Волков, как я сейчас тебя ненавижу. Я, конечно, знала, что ты еще тот ублюдок, но не до такой же степени?! Что ты тут вообще за сцену устроил, придурок?! Как только ты появился в этом доме, моя жизнь начала меняться. И меняется она только из-за тебя. ТЫ заставляешь меня чувствовать, то чего я не ощущала уже давным-давно. Я. Тебя. Ненавижу. Оставь меня в покое уже.

После я ушла наверх, точнее убежала. Потому что понимала, что начинаю говорить лишнее. Как только я оказалась в безопасности, за закрытой дверью. Я упала на кровать, уткнулась лицом в подушку и пыталась успокоиться, но у меня ничего не получалось. Только после того, как я швырнула подушку куда-то в район двери. Злость начала отпускать. Осталась только усталость. На кровати подушек не осталось, поэтому я положила голову прямо на матрац и попыталась заснуть, чтобы этот день поскорее закончился. Я хотела, чтобы закончилась эта тупая непонятно откуда взявшаяся злость и ненависть.

Глава 10

Открыв глаза, я поняла, что выспалась. Первый раз с того момента, как я вернулась домой, я проснулась. Не встала, не очнулась, а именно проснулась. Вот только когда я села на кровати, поняла, что что–то не так. Посмотрев на свою дверь, а точнее на её отсутствие, я потеряла челюсть где–то на кровати. Оглядевшись основательно, я поняла, что кроме того, что у меня нет двери, так ещё и подушки, которые валялись на полу, внезапно оказались под моей головой.

Быстро встав с кровати, я не просто пошла вниз, а полетела со скоростью звука. Я ощущала себя спокойно и защищённо только за закрытой дверью, а сейчас, когда у меня её нет, я не знаю, что вообще меня может защитить.

– Где моя дверь? – это было первое, что я спросила, когда увидела дедушку.

– И тебе добрый день. Кать, пойми, это была не моя идея. Твоя бабушка считает, что тебя нужно начинать воспитывать.

– Забрав дверь?! А не поздновато спохватились?! Мне уже шестнадцать.

– Будь паинькой, и она её вернёт.

– Паинькой? Ты себя слышишь? Почему она не воспитывает Антона или Машу?! При чём здесь я?

– Антон – мальчик, Маша ещё маленькая, а тебе шестнадцать. Возраст, когда гормоны бегают. Да, ты сама начала вести себя иначе. Не так, как всегда. По мне так ты просто начинаешь взрослеть, но твоя бабушка этого не понимает. Точнее понимает и вспоминает себя.

– Кто бегают? Меня раздражают такие «тонкие» намёки. Я не она и не мать. У меня даже парня нет. Какие к чёрту гормоны?! Какой к чёрту возраст? Я на больную похожа, что ли?! У меня вообще никогда детей не будет. Всю жизнь с вами жить буду.

– Вот и я тоже ей сказал, конечно, немного по-другому, но ты же ее знаешь. Упрется, как баран и всё не переубедить.

– И что мне теперь делать?

– Тоже, что и всегда. Сиди дома и учись.

– Значит, по её мнению я всегда должна сидеть дома и учится? У меня не может быть никакой жизни вообще?

– Ты на протяжении десяти лет это доказывала.

– Верни мне дверь, пожалуйста. Ты же знаешь, что она мне нужна.

– Знаю, но никто больше этого не знает. Да, и кошмаров у тебя давно уже не было. Потерпи пару дней и дверь вернётся.

– Ладно.

– Всё будет хорошо.

Я ничего не ответила, просто развернулась и поплелась назад в комнату, переоделась в домашнюю одежду, так как уснула я в джинсах и толстовке после ругани с Андреем.

Взяв телефон, я поняла, что он разрядился. Устало вздохнув, я поставила его на зарядку, а сама села за стол и начала делать домашнюю работу.

– Привет, подруга, – это было первое, что я услышала, когда из моего уха наглым образом выдернули наушник. Домашку я закончила и сейчас сидела на кровати, слушала музыку и играла в планшет в какую–то непонятную игру, и вот эту спокойную обстановку разрушила Лилит. Она уселась на кровать и начала рассматривать мою комнату. Раньше тут не было никого кроме членов семьи, а сейчас прям проходной двор какой–то.

– Привет.

– Твои рисунки? – после пары минут созерцания моих рисунков спросила она.

– Мои.

– Охринеть, а я вот рисовать вообще не умею.

– Зато ты знаешь языки.

– Да кому они нужны? У тебя золотые руки, вот это я понимаю талант от Бога.

Она встала и начала ходить по комнате, внимательно рассматривая каждый рисунок. Золотые руки? Кому нужны мои рисунки и всё остальное, если их никто не видит, и никто не знает про то, что я умею. Мне не нужна эта вся похвала типа «Вау, какая красота», «Ух ты, это круто». Я рисую для себя, а не для других. Тем более мой талант меня не прокормит в будущем.

– О-о, Лилька, здарова.

Мои раздумья прервал наглый голос Волкова.

– Ещё раз назовёшь меня «Лилька», и я вырву тебе язык.

Ну, вот. Начинается. Так всегда. Как только она видит Волкова, то всё идёт по шаблону. Он её подкалывает, она огрызается. Не знаю, кто из нас ненавидит Волкова больше. Сейчас я даже его выгнать не могу, так как он и не в комнате, а просто стоит и опирается о косяк. Моя бабушка никогда бы не додумалась снять дверь с петель, а значит это идея этого недоноска.

– Давайте вы будете ругаться за пределами этой комнаты?

– А я и не в ней, – я видела его гаденькую ухмылку, и мне тут же захотелось врезать ему, но сейчас мне нужно быть паинькой. Иначе не видать мне двери.

Лилит начала в очередной раз орать на Волкова, а я даже не вникала в суть их «беседы». Я просто упала на кровать, надела наушники и начала рассматривать красивейший белый потолок. Раньше я бы только радовалась лежать в кровати, слушать музыку, так чтобы никто не трогал, но сейчас. Сейчас я так уже не могу. Может, я и правда просто начала взрослеть? Как было раньше хорошо за закрытой дверью. Здесь, в этих четырёх стенах, был только мой мир, моя крепость. Я не изменилась, мой мир остался прежним, всё осталось прежним, изменилось только одно: этот мир просто расширился и ничего более. Мне точно так же нравится быть одной, также нравится читать в тишине, или, слушая музыку, мне всё также нравится проводить время в этих четырёх стенах, рисуя. Но порой мне надоедает эта тишина и мне хочется вместо музыки послушать непонятный бред Лилит, хочется набрать номер Ромы, порой мне хочется дышать полной грудью, а не маленькими вдохами, порой я хочу жить полной жизнью, но в итоге я остаюсь в этой комнате, читая и слушая музыку в полном одиночестве.

– Лиль, пойдём гулять, – сама от себя такого не ожидала, но мне надоело сидеть дома. Пусть дверь ко мне не вернётся, но я хочу отдохнуть. Молодость даётся один раз. Пусть в итоге я останусь одна, в своём собственном мире, но именно сейчас мне была необходима эта прогулка.

– Что? Тебя из дома за уши вытащить нельзя. У тебя температура? Ты заболела? Иди-ка сюда? – Лилит начала приближаться ко мне, но я в очередной раз пульнула подушку, чтобы хоть как–то её затормозить.

– Нет, у меня нет температуры, и я не заболела. Я просто хочу пойти погулять. Да или нет?

– Я думала, это будет дольше, поэтому и пришла раньше времени. Ничего. Я что, зря пришла и проснулась в воскресение раньше обычного?

– Так, ну, и куда я вляпалась на этот раз с твоей помощью?

– Преподать урок Шестаковскому.

– Ты не серьёзно, да? – но её молящий взгляд меня переубедил – Ты серьёзно. Ну, и какой у тебя гениальный план?

– Я у тебя спросить хотела.

– Можно было и не спрашивать. Ладно, есть одна идейка. Готова заводить новые знакомства?

– Конечно. Это законно?

Я проигнорировала этот вопрос, взяла телефон, подошла к шкафу, достала привычные толстовку и джинсы и пошла в ванную, ибо переодеваться с дырой вместо двери мне не хотелось. Переодевшись, я нашла номер Ромы и провела пальцем по экрану. Уже через три гудка он поднял трубку.

– Что в лесу сдохло без моего ведома?

– Издеваешься?

– Ни капли. Когда ты мне последний раз звонила? Точно, никогда. Так что в лесу много чего сдохнуть должно было.

– Шарипов, не наглей. Я тебя хочу позвать гулять.

– Так, ну и что я должен сделать?

– А, может, просто так?

– Не смеши меня. Тебя за уши из дома не вытащишь…

– Достали. Я просто погулять хочу. Надоело мне дома сидеть. Да или нет?

– Как я могу тебе отказать?

– Тогда встретимся в парке, где вчера ты нудил, что есть хочешь.

Выйдя из ванной, я поняла, что эти двое опять ругаются, но ругались они тихо, почти шёпотом. Я ничего не могла расслышать.

– Звони своему ненаглядному и скажи, чтобы через час подходил к парку.

– Он не мой. Почему через час?

– Потому что. Звони и спускайся.

Оставив этих двоих, я спустила вниз и начала обувать любимые кроссовки. Зашнуровав их, я стала ждать Лилит либо она опять ругается с Волковым, либо так долго болтает с Сеней.

– Куда ты на этот раз? – раздалось со стороны двери. Бабушка домой пришла. Она у меня дверь забрала, и я обиделась. Звучит по-детски, но раз она воспитывает меня, как ребёнка, я буду вести себя соответственно. – Катя? – ага, щас я так и побежала отвечать.

Она хотела сказать ещё что-то, но её перебил звонкий голос Лилит:

– Здравствуйте. Я готова, идём?

– Не прошло и года.

Лилит показала мне язык и вышла из дома, я следом за ней, но я успела расслышать слова Волкова, сказанные бабушке:

– Алина Павловна, это дохлый номер. Её уже не изменить.

Пусть считает, как хочет. Плевать я хотела.

– В чем состоит план?

– Узнаешь.

Больше мы не сказали друг другу ни слова. Шли в полной тишине. До парка мы дошли за двадцать минут. Лилит хотела пойти к свободной скамейке и, когда я пошла туда, где сидел Рома, немного прифигела. А что? Для меня подойти к Роме сзади, обнять за шею и поцеловать в щёку нормальное дело. Правда, Роме никогда не нравилось, что я к нему сзади подхожу.

– Привет, Ром. Знакомься это Лилит. Лилит это Рома.

– Так и знал, что не просто так. Привет, Лилит.

– Ага, – это единственное, что смогла выдавить из себя моя подруга, разглядывая Рому.

– Слушай, а она нормальная?

– Сам ты ненормальная. Она просто в шоке. Не часто я её знакомлю с таким парнем.

– Значит она не в курсе?

– Это будет сюрприз. Ты должен просто с нами погулять, а когда придёт её будущий парень, благополучно свалить. Ясно?

– Один вопрос: Почему будущий?

– Потому что я пока в процессе.

– Понял. Ну, что? Пойдёмте?

Лилька только кивнула, и мы пошли. Спустя пару минут она начала разговаривать, точнее задавать сто вопросов в минуту, но Рома не сдавался и пытался ответить на все из них, но даже с его выдержкой его хватило всего на пятнадцать минут. Его спас Арсений, который как раз подходил к входу в парк. Я шла возле Лилит, поэтому как бы «случайно» толкнула её, а реакция Ромы меня не подвела. Он посмотрел на меня взглядом а-ля «Я убью тебя при первой же возможности». Я всего лишь пожала плечами. Сеня очень недобро смотрел на Рому, но и в этот раз его спас телефонный звонок, после которого он ушёл. Ну, а потом всё пошло так, как я и хотела. Сеня отвёл Лилит в сторону, и они начали выяснять отношения, а я пошла домой. Теперь у этих двоих всё будет нормально, моя миссия выполнена. Дальше пусть разбираются сами.

Я шла по направлению дома, смутно понимая, что сейчас бабушка устроит мне разбор полетов, и я была к этому готова. Ну, морально я была почти готова, а вот физически не очень. Волков специально настраивает против меня моих же родственников, я точно знала, что из этого боя мне не выйти победителем, но всё-таки в голове вертелись мысли в свою защиту. До дома оставалось совсем чуть-чуть, как начал накрапывать дождик, а вот через какую-то минуту этот дождик превратился в самый настоящий ливень. Когда я дошла до дома, на мне не осталось сухого места, и меня била дрожь, но я старалась не обращать на это внимание. Войдя в дом, я быстро разулась и пошла в комнату, чтобы переодеться и хоть немного согреться. Я стояла под горячими струями воды до тех пор, пока не начала согреваться, а когда дрожь почти прошла, я вышла из душа и надела старые штаны и футболку. Я залезла в кровать, укуталась в одеяло, взяла телефон и нашла в нём сообщение от Лилит.

«Надеюсь, ты нормально добралась до дома. Завтра устрою тебе допрос с огромным пристрастием. P.s. Ты законченная сволочь. Завтра станешь трупом, клянусь»

Вот так всегда. Логики в её словах нет. Иногда я вообще удивляюсь, как ей удалось заставить меня с ней общаться. Отвечать я ей ничего не стала.

– Катя, спускайся.

Услышала я голос бабушки с первого этажа. Это было странно. И мне не нравилось это. Я привыкла слышать в этой комнате только свою музыку, а теперь без двери я вижу и слышу почти всех.

Бабушку я нашла в гостиной, она сидела и смотрела телевизор. Забравшись с ногами на диван, я села рядом с ней.

– Так, дверь вернётся, когда ты начнёшь вести себя нормально.

А я, значит, веду себя не нормально? Пусть посмотрит на Антона с Андреем.

– Я так понимаю, разговаривать со мной ты не собираешься?

Правильно понимаешь. Ты покосилась на мою собственность, а это непростительно. Я никогда не трогала тебя, так и ты не трогай меня.

– Кать, это глупо. Поговори со мной. Я никогда тебя об этом не просила, но сейчас так надо.

Это она хочет поговорить о бегающих гормонах? Если да, то можно мне сразу уйти отсюда куда подальше?

– Мне тоже не хочется об этом говорить. И вообще я думала, что с тобой я не дойду до этого разговора.

То есть с Антоном она разговаривала про бегающие гормоны? Господи, почему именно бегающие гормоны? Почему не называть вещи своими именами?

– Ладно. Сейчас я разговариваю со стеной. Давай так, – она встала и подошла к небольшому столику, взяла ручку и блокнот и протянула их мне, – я задаю вопрос, ты пишешь да или нет. Всё ясно?

Что за бред? Она совсем с катушек съехала? В блокноте я написал «да».

– Хорошо. У тебя есть парень?

Нет.

– Когда–нибудь был?

Нет.

– Рома это…

Кажется, она не могла найти подходящее слова, и в блокноте появилось ещё одно слово «друг». Вроде всё более или менее нормально.

– Ладно. Друг так друг. Ты знаешь, что такое секс?

Я уже хотела спокойно написать очередное слово, но рука дрогнула, а сердце пропустило удар. Это мне уже не нравится. Плохо дело. Я знала, что речь зайдёт именно об этом, но надеялась, что так по-идиотски выглядеть не буду. На листе появилось осторожное слово «да». Не врать ведь? Всё равно не поверит.

– Ты спала с кем–нибудь?

Тут я просто сидела в шоке. Мой взгляд был прикован к чёрному экрану телевизора. Она ведь серьёзно задала этот вопрос. Простой, казалось бы, вопрос, но ответить на него просто «нет», я не могла, поэтому последнее, что я написала, не понравилось даже мне.

«Нет. Я девственница. Я не ты и не мать. Я не собираюсь быть такой, как вы. Никогда»

Бросив на диван блокнот с ручкой, я пошла наверх. Только я не хотела идти к себе. Мне не хотелось вообще находиться здесь, но и уходить я не собиралась. На улице дождь лил, как из ведра. Да и уходить из дома это не в моём стиле. Закрыться у себя не получиться, а значит здравствуй, братик.

Зайдя в комнату к Антону, первое, что я услышала, это было что-то вроде: «Ты мудак, я тебя убью»

Они сидели и играли в Xbox в какую-то игрушку. Я в наглую прошла мимо них и легла на кровать. Все разговоры сразу же прекратились, а вместо картинки появилось меню игры.

– И что это значит?

– Из-за твоего дружка я лишилась двери.

– Так и иди тогда к нему.

– Эй, ты совсем ахринел?

– Мне всё равно лишь бы с дверью и замком. А вы играйте, я буду молчать, и вы меня не заметите.

Он продолжили играть, материться и кричать друг на друга, а я отвернулась к стене и закрыла глаза. Сама не заметила, как заснула.

«Мама и папа, вот я смотрю на них. Папа уже сидит в машине, а я иду рядом с мамой. Мы снова опаздываем на день рождения Стаса. Сегодня ему исполняется шестнадцать. Я должна была давно уехать с бабушкой и дедушкой, но в очередной раз не захотела что–то надевать, поэтому они уехали минут пять назад, а я осталась с мамой и папой. Это был последний раз, когда я видела их.

Вот мама сажает меня в специальное кресло, пристегивает, улыбается своей доброй, задорной улыбкой, я счастливо смеюсь, глядя на эту улыбку. Папа сидит впереди, смотрит на нас через зеркало заднего вида и тоже улыбается. Видно, что он счастлив, рядом с ним я тоже только смеюсь. Вот мама садиться на переднее пассажирское сидение. Вижу, как пристегивается она и папа. Слышу, как он спрашивает, готова ли я ехать. Я лишь счастливо улыбаюсь и киваю. Он трогается с места. Машина начала свой ход. Мама поворачивается ко мне и что-то спрашивает, а я важно отвечаю, она опять смеётся. Вот она показывается мне бабушку и дедушку, с которыми мы поравнялись из-за пробки. Бабушка машет мне, дедушка улыбается. Больше я никогда не видела, чтобы он так улыбался. Вижу зелёный свет на светофоре. Мы трогаемся одновременно, позже бабушка и дедушка уезжают, а мы стоим на месте. Папа что-то пытается сделать, говорит, а потом всё как в тумане. Вижу напуганный взгляд мамы, вижу машину справа и яркий свет фар. Чувствую, как дверь машины открывается и меня выбрасывает из неё, а потом только слышу собственный крик и чувствую слёзы, которые так и не заканчиваются, а продолжают течь по моим щекам»

Слышу собственный крик. Резко сажусь на кровати, меня бьёт крупная дрожь, руки дрожат, а по щекам текут слёзы. Опускаю голову, закрываю глаза, и в голове опять возникают образы.

«Это сон, просто сон» – единственное, что я пыталась держать в голове, но это был не просто сон, они были чертовы воспоминания. Тогда я последний раз видела счастливыми бабушку и дедушку, тогда я в последний раз видела маму с папой. Это именно тот день, после которого я никогда не сажусь в машину, никогда даже к ней не подхожу. Это именно воспоминания того дня, в который я возвращаюсь почти каждую ночь.

Слёзы закончились, как и обычно. Только во сне я не могу их сдерживать, только во сне я начинаю чувствовать ноющую боль. Во сне нет рамок, за которые можно и нельзя заходить. Во сне я чувствую всё и именно там я живу, хоть и недолго.

В комнате никого нет. Свет выключен, а я накрыта одеялом брата. Встаю с постели, на автомате иду к себе. В своей комнате задерживаюсь ненадолго, сразу иду в ванную, умываюсь ледяной водой, поднимаю голову и смотрю на своё отражение в зеркале. Голубые глаза пусты, в них ничегошеньки нет, никакой эмоции, нет даже намека на неё, всё лицо красное и опухшее от слёз. Постепенно голова начинает работать, и я в сотый раз вновь прокручиваю тот час своей жизни и никак не могу понять, как это произошло. Как я могла выпасть из заблокированной машины так ещё и из пристёгнутого кресла, как я могла вообще не пострадать после той аварии? Как вообще это могло произойти? Но все, что я помню это ощущения и обрывки. Хотя все думают, что я ничего не помню. На мне нет даже намека на эту аварию. Только моральные травмы. Только боль во сне и обида. Почему я выжила, а они погибли? В течение десяти лет я пытаюсь ответить на эти вопросы, но у меня нет ответов на них. Ведь многое я могла просто выдумать, если это выдумки детского мозга, то это не важно, а если нет, то этого я уже никогда не узнаю. Это навсегда останется моим балластом. Моим прошлым, о котором никто не узнает.

Подхожу к шкафу, достаю чистую толстовку, джинсы и чёрную кожаную куртку, переодеваюсь, спускаюсь вниз. На кухне всё семейство, после кошмаров я всегда уходила, никто об этом не знал. Это традиция, мне это необходимо. Точно так, как необходима дверь.

– Мне нужна моя дверь, – единственное, что говорю, увидев бабушку.

– Получишь, когда начнёшь нормально себя вести.

– Мне. Нужна. Моя. Дверь.

– Я сказала, нет.

– Кать, – слышу голос дедушки, на автомате поворачиваюсь к нему и вижу обеспокоенный взгляд, – верни ей дверь.

– Ты теперь на её стороне?

Опять крики, опять шум, голова начинает болеть, а боль, копившаяся внутри, скоро выйдет наружу.

– Мне просто нужна дверь. Верните мне её. И всё. Я буду за закрытой дверью никого не трогать. Просто поставьте дверь на место, я прошу не о многом.

Я больше не могла находиться в закрытом помещении, поэтому пошла обуваться. На улице лил сильный дождь, но это меня не остановило. Это не важно. Мне просто нужен свежий воздух.

– Катя, вернись!

– Не трогай её. Сейчас мало толку от того, что ты орёшь.

Не знаю, что было дальше, я вышла из дома. Сразу же почувствовала, как холодные капли обжигают кожу. Забор был не очень высокий, поэтому с разбегу я легко запрыгиваю на него и перелезаю. Я на улице, за пределами двора. Мне почти спокойно. Почти не больно. Почти я возвращаюсь в своё нормальное состояние.

– Катя? Ты что тут делаешь? – не знаю, сколько я бродила под проливным дождём, пока не услышала голос Кострова.

– Гуляю.

– Под таким дождём? Совсем крыша поехала?! Куда Антон смотрит?

– Не знаю. У него и спрашивай. Сам то не дома сейчас.

– Во-первых, у меня есть хотя бы зонт, во-вторых, мой дом в нескольких шагах. Так пошли. Я позвоню Антону. Иначе он меня в асфальт закатает. Дома всё равно никого.

– Не отстанешь?

– Быстро.

В такие моменты мне плевать на всё. Войдя в дом Ивана, я села на первый попавшийся стул в прихожей. Он ушел, а я сидела и смотрела в одну точку. Было паршиво, больно и неприятно. Раньше я вообще боялась закрывать глаза. Боялась засыпать. Потом как-то всё нормализовалось, но если это началось вновь, то плохи мои дела.

– Не хочешь рассказать, что случилось?

– Нет.

Оказалось, что это был не стул, а маленький диванчик, на который Ваня сел рядом со мной.

– Почему?

– Потому что.

– Объяснила.

Не знаю, как так получилось, но было поздно, когда я поняла, что произошло. По лицу текли крупные капли, то ли это были слёзы, то ли вода стекала с волос.

– Эй, ты чего?

Я не ответила, а он растерялся. Почувствовала, как он поднимает моё лицо за подбородок. Я мало, что соображала, но когда он заглянул мне в глаза, мой внутренний мир перевернулся, а потом простое касание губ. Он прикоснулся своими губами к моим. Сначала это было простое касание, а потом что-то ударило и мне, и ему в голову. Я не понимала, что делаю. Только чувствовала. Чувствовала, как он начал напирать, а я отвечала на этот напор. Это был конец. Мой конец.

Звонок в дверь именно это остановило и его, и меня. Голова просветлела и я, резко встав, вышла за дверь. Никто ничего не понял. Дождь снова ударил по лицу, но сейчас он уже не обжигал, а просто капал.

Глава 11

«С волос на ковер капала вода, одежда была пропитана дождём, но я не обращала на это внимание. Минут двадцать назад я добралась до дома в сопровождении… честно сказать, я даже не знала, кто за мной пришёл. Просто вышла и пошла по направлению к дому, ну, а кто-то просто шёл рядом, ничего не спрашивая. Дома, сняв куртку и разувшись, я сразу пошла в комнату и каково было моё удивление, когда я смогла закрыть дверь за своей спиной. Сил на то, чтобы переодеться, у меня не было, поэтому я просто села на пол, облокотившись спиной о кровать. В голове было пусто, ни одной мысли.

– Кать? – донёсся до меня голос дедушки от района двери. Я ничего не ответила, даже не повернула голову по направлению его голоса, – давай поговорим. Я не бабушка, так что ты ничего не теряешь. И обещаю, я ничего никому не скажу.

Ничего не теряю? Возможно, он прав. Терять мне точно уж больше нечего. Дедушка всегда относился ко мне иначе, нежели остальные. Я всю жизнь думала, что они разрешают мне жить в их доме только из-за отца, но теперь я понимаю, что ещё из-за того, что я их родная внучка, которая доставляет им одни неприятности.

– О чём?

– Можно? – он показал на место рядом со мной. Я лишь усмехнулась.

– Это твой дом вообще-то, делай, что хочешь.

– Не начинай.

Даже не думала об этом. Мне просто действительно плевать.

– Что ты от меня хочешь?

– У тебя опять кошмары?

– А ты догадливый. О чём они, говорить не буду. И сеанс психотерапии мне не нужен. Справлюсь как-нибудь.

– В этом твоя проблема. Ты можешь хоть раз перестать думать головой? За тебя волнуются.

– Меня долго не было, – скорее утверждение, чем вопрос.

– Достаточно для того, чтобы поставить дверь и начать обзванивать кого угодно.

– У меня не так много знакомых, чтобы им звонить. Их почти нет.

– Почему? Кстати, бабушка до звонка Ивана успела позвонить Лилит, Стасу и Артёму с Аней.

Что? Они меня завтра убьют, коллективно, преднамеренно. Стас специально припрётся в школу, я же его знаю. Я нежилец.