Текст книги "Ледяное сердце"
Автор книги: Дарья Лисицына
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)
– Мудак, придурок чёртов, кабелина поганая, ублюдок чёртов...
– Эй... тебя заносит, вот, возьми, – я открыла глаза и увидела перед собой подушку, мило поданную мне Аней.
Нет, этот переросток этого и добивается, чтобы я бесилась и злилась. Не дождётся, пусть сначала рак на горе свистнет. С этого момента никаких эмоций в сторону этого урода, немного успокоившись, я вспомнила, зачем вообще пришла.
– Я вообще-то не поговорить пришла.
– А зачем? – спросили в унисон Аня и Артём.
– Руки, – просто сказала я.
Я пошла за Аней в ванную. Была я здесь только второй раз, поэтому не знала где, что находится. Ванная у них была достаточна большая, развернуться в ней можно было, не то, что в нашей ванне на первом этаже. Я села на бортик ванной и стала следить за Анькой. Она несколько раз выходила, сначала принесла аптечку, точнее это была большая коробка из-под обуви с лекарствами, потом принесла футболку и бросила её мне.
– Это зачем, – поймав футболку, спросила я.
– Надевай, у неё рукавов нет, а у твоей они слишком длинные.
Аня была не намного выше меня всего на пол головы, мы были примерно одного телосложения, разница была в том, что у неё была грудь, а у меня практически нет.
– Это что? – спросила я, оттянув футболку вниз. Аня, не посмотрев на меня, ответила.
– Не бойся, она старая, мне уже мала, и одевала я её один раз всего, так что могу её тебе подарить.
– Я не о том. Я про рисунок.
– А, что с ним не так?
Посмотрев на старую вещь, она рассмеялась. Аня всё время носила яркие, выделяющиеся из толпы, вещи. Нет, конечно, смерть с косой, стоящая в крови, тоже выделяется из толпы, но на неё это совершенно не было похоже. Я легко могла носить такие вещи, а у неё бы не получилось, только из-за одного Артёма.
– Я её купила назло Артёму. Он мне тогда сказал, что я одеваюсь слишком по-детски, вот я и купила её. Мне, конечно, потом её хотели запихать в одно место, но сжалились. – я не ответила, лишь усмехнулась. Аня начала обрабатывать мои руки, мы сидели в тишине минут десять, а после моя знакомая нарушила тишину: – Прости, я не знаю, что на меня нашло. Теперь будет худо всем?
Худо всем? Не всем, только Волкову. Ему пора собирать вещи и заказывать билет на самолёт, чтобы улететь в другую страну.
– Забей, побесится и перестанет. Ты же его знаешь. Он быстро остывает, главное первое время его надо держать в узде, чтобы дел не понаделал.
– Знаю, но и ты знаешь, как он относится к этим спорам и всему остальному, по крайней мере, которые связаны с тобой. Вы никогда не рассказывали, как познакомились, может, расскажешь?
Рассказать? Не сейчас, это должен сделать сам Артём, иначе мне оторвут голову прямо тут, не задумываясь.
– Конечно, как только ты расскажешь ему, как вы начали встречаться.
– Нет, никогда. Кать, ты обещала, что это будет только между нами.
– Ну, а, что? Ты давно была в него влюблена, а он на тебя внимания не обращал, хороший план я тогда придумала…
– Катя! Твой план чуть тогда не сорвался.
– Не сорвался же. И вообще мне тогда было всего тринадцать или четырнадцать. Могла меня и не слушать. Была бы ты сейчас не с Артёмом, а с Витей? Или как его там.
– Серебрякова!
– Молчу-молчу. Не кричи, а то твой ненаглядный прибежит, и тогда точно придётся рассказывать.
Тогда Артём был для меня Артём Борисович, просто учитель физкультуры, а Анька сохла по нему, не зная очень многого. Тёма взял с меня слово, что я никогда не расскажу Ане, почему они начали встречаться, а Аня взяла с меня слово, что я Артёму ничего не расскажу, и пока каждый из них думает, что это именно его инициатива.
– Когда свадьба? – предложение он сделал ей ещё месяцев восемь назад, она естественно согласилась, но по обоюдному согласию, они решили, что пока свадьбы не будет.
– Не у меня спрашивать надо, а у моего ненаглядного.
– Опять поругались?
– Нет, что ты, просто он ничего не говорит насчёт свадьбы, и я молчу.
– Ясно всё. Значит, опять я должна планы придумывать?
– Не обязательно.
– Должна, я это всё начала, я и закончу.
Аня как раз добинтовывала мою руку, поэтому быстро вскочив с ванной, я пошла к двери.
– Ты чего удумала?
– Увидишь, – я подмигнула ей и пошла искать Артёма.
План был просто дать Артёму по мозгам и всё.
– Тебе пять раз уже звонил «Мудачино», я взять хотел, но потом передумал. Оригинальное имя, я оценил.
– Тём, я сама разберусь с этим придурком. Надоем я ему очень быстро. И вообще, когда у тебя свадьба, дружок?
– Скоро, наверное. Что это на тебе? – посмотрев на меня, точнее на футболку, спросил он.
– Анина, но уже моя, она мне нравится. А свадьба у тебя на осенних каникулах, чтобы и ты был свободен, и я, а то наделаешь чего-нибудь. Так, что скажи своей невесте об этом. И никаких возражений. Я начала вашу историю, я её и завершу на прекрасной ноте, как свадьба. А теперь я пойду домой, а то «Мудачино» будет очень сильно орать, наверное. Я тебя предупредила, осенние каникулы. Пока.
Не дождавшись возмущений, я вышла из их дома и пошла к себе домой. Наушники в уши и всё отлично, подойдя к дому, я не увидела нашей машины, а значит, мои ещё не вернулись, а это значит, что мне нужно проводить воскресение не в одиночестве, как хотелось бы, а с моим «парнем». Лучше бы я сидела в обезьяннике или вылетела со свистом из школы. Зайдя в дом, я услышала, работающий телевизор.
– Ну, и где ты была? – услышала я голос за своей спиной, когда пыталась незаметно пройти на второй этаж.
– А тебе какая разница? Я в клоуны не нанималась, развлекай себя сам.
– Отвечать вопросом на вопрос неприлично.
Я закусила нижнюю губу и вдохнула как можно больше воздуха, чтобы хоть немного успокоиться. Повернувшись к нему лицом, я произнесла:
– Неприлично заставлять с тобой встречать путем шантажа, а отвечать вопросом на вопрос прилично, в сложившейся ситуации. Так что иди и продолжай смотреть телевизор.
– Милая футболочка, в ней вся твоя суть. Сама мёртвая, бесчувственная, так ещё и смерть носишь, всё с тобой понятно. Я-то думал, что одноклассники преувеличиваю, но нет, они даже преуменьшили, но условия сделки не меняются.
Внутри всё кипело, хотело зарядить ему хорошую пощёчину, наорать и заткнуть, но этого не будет. Внешне, как и всегда я была, как скала.
– Мне плевать, что думаешь ты, плевать, что думают одноклассники, они ваше право. Я давно перестала замечать любые нападки от любого человека.
Сказав это, я пошла к себе в комнату. Она была звуконепроницаемой, это был единственный плюс, я могла делать, что угодно и этого никто не слышит, так же и в обратную сторону. Я не слышу их, они не слышат меня.
Чтобы убить время, я села за стол и начала рисовать понятные только мне узоры, но спустя двадцать минут, листок был скомкан и выпрошен в мусорку. Точнее это был уже листок пятнадцатый, я могла нарисовать небольшой набросок, но, когда начинала обводить, вырисовывать, то руки начинали дрожать, а в голове образовывался вакуум, раньше такого никогда не было. Читать, можно было не начинать, это было очевидно, поэтому пришлось выйти из комнаты и пойти в гостиную, попытаться посмотреть телевизор. На моё удивление Андрея в гостиной не было, а телевизор был выключен. Да, и в доме было тихо, ушёл, значит ушёл.
Воскресение, а значит смотреть по телевизору нечего, поэтому я включила DVD и вставила диск с каким-то фильмом. Вот только какой-то умник перепутал все диски и сейчас на экране показывались серии первого сезона «Сверхъестественное». Я когда-то начинала смотреть, поэтому и купила диски с первыми сезона, но не осилила и половины, даже не помню почему. Пора дать этому сериалу второй шанс. Взяв пульт, я включила первую серию и удобно устроилась на диване. Но, увы, мне не дали досмотреть даже первую серию.
– Чего смотришь? – я промолчала, пыталась просто его не замечать, – о-о-о, это я люблю, только смотреть негде.
Я бы так и продолжала его игнорить, но, когда он положил свою голову мне на ноги и начал устраиваться поудобнее, я не выдержала:
– Ты совсем ахринел?! Мало того, что не даёшь мне смотреть, так ещё и улегся на меня! Убери свою тупую голову с моих ног! – я начала сталкивать его на пол, но куда мне с этой глыбой тягаться, когда ему надоели мои никчёмные попытки, он просто перехватил обе мои руки и сказал:
– И кто кому мешает смотреть? Успокойся и сиди, смотри, без каких-либо действий и слов.
Я вырвала свои руки из его и попыталась успокоиться, но не получилось, не получилось успокоиться, а вот сидеть спокойно получалось до того момента, пока он не перевернулся на спину и не начал смотреть на меня.
– Что? – ещё спокойно спросила я.
– Ничего, – так же спокойно ответил он.
Я старалась дышать спокойно, старалась перебороть себя, чтобы не задушить его прямо сейчас, пока он лежит спокойно, но, увы, не получилось. Конечно, душить, а тем более убивать я его не собиралась, но очень хотелось. Царапать я его тоже не собирала, но, когда я положила свою ладонь ему на глаза, закрывая их, он взял и дёрнулся, а мои ногти, который сегодня я собиралась состричь, прошлись ему прямо возле глаза.
– А-а, – вскрикнул он и вскочил, потирая больное место.
– Прости, но ты сам виноват, – встав с дивана, я включила «задний ход» и постепенно, маленькими шагами начала идти к двери.
– Сам виноват?! Ты сдурела?
Мои шаги стали немного больше, так как он встал и начал надвигаться на меня.
– Я не хотела, честно. Ты сам дёрнулся. Кто тебя просил это делать?
– Точно сдурела, убежишь, тебе повезёт, а нет, считай ты труп. Мне как завтра в школу идти прикажешь?!
– На машине. Подумаешь, пару царапин, тебе не привыкать. Считай, все девки твои.
Зря я это сказала. После этого я побежала, а он за мной. Я пробежала круга три от гостиной до кухни и наоборот, если бы я направилась на второй этаж, к себе, то я бы просто не добежала. Его физическая подготовка была лучше, а так будет изматывание противника бегом. Вот только, когда я опять пробегала мимо столика с любимой вазой бабушки, то задела её, и она с грохотом разбилась.
– Твою мать, – это было последнее, что я сказала, перед тем, как он почти схватил меня, я не нашла ничего умнее, чем выбежать на задний двор, через гостиную. Выбежать я успела, а вот пульт от телевизора полетел прямо в окно, разбивая его.
«Мне хана» – пронеслось у меня в голове, а потом я опять побежала. Нет, конечно, изматывание противника бегом это хорошо, только вот он ничерта не выдыхался, а вот я была уже на исходе. Я поняла, что пропала, когда возле входной двери почти упала, а Андрей, воспользовавшись этим, схватил меня локтем за горло. Я-то хотела продолжить бежать, но, когда моё горло встретилось с его локтём, начала только кашлять и задыхаться. Не знаю, что он собирался делать дальше, но голос Антона его остановил:
– Какого чёрта происходит?!
Хороший вопрос. Я подняла голову, чтобы посмотреть на Волкова, только вот он также растерянно смотрел на меня.
– А вы рано, – после бега и скорее всего волнения, изрек Андрей.
– Рано? Что происходит? – а это уже была бабушка. Инстинкт самосохранения включился сам собой.
– Это всё он.
– Знаешь, ты не в том положении, чтобы во всём обвинять меня, – сказал он тихо, чтобы слышала только я.
– Инстинкт самосохранения, ты уж прости, – также тихо ответила я.
– Я всё поняла.
Что?! Что она там поняла?
– Что всё?
– Что вас нельзя оставлять одних дома. Больше этого не будет, что ещё наделали?
– Ничего, – в унисон ответили мы, но, конечно, не считая разбитой вазы, окна и пульта, который учился летать.
– Точно?
– Где пульт? – спросила я Андрея.
– Не знаю.
– Что значит «не знаю»?! Это ты его в окно пульнул! – уж слишком громко сказала я, Антон ржал, у бабушки были глаза навыкате.
– Так, значит, хорошо. А ты разбила вазу!
– Это ты за мной гнался по всему дому!
– А ты меня поцарапала!
– А ты сделал из меня подушку!
– А ты… ты…
– А, ну, замолчали. Антон, а ты что ржёшь? Это ты настоял на том, чтобы Андрей остался следить за Катей. В этом есть и твоя вина.
– Прости, бабушка. Я не хотела. Всё получилось случайно.
От железной хватки Андрея я освободилась ещё на начале споре, поэтому сейчас стояла и смотрела на бабушку.
– Что за футболка? – я посмотрела вниз и поняла, что всё ещё одета в «смерть».
– Анька отдала, – я чувствовала себя виноватой, но, что поделаешь, если они сами оставили меня одну, ходячее недоразумение, с каким-то придурком.
– Хорошо, кроме пульта, окна и вазы ещё что-то?
– У меня нет, – поспешно ответила я. Андрей молчал, – Волков, у тебя же тоже?
– Не совсем, – теперь мне страшно, – я неудачно вписался в угол, точнее я поскользнулся на пульте, который и улетел, в общем там два окна.
Господи, нам конец.
– Идите, ищите пульт. Мне плевать где, главное чтобы нашли!
Не дождавшись даже наших кивков, бабушка ушла в дом, за ней, качая головой, зашёл дедушка с Машей, а Антон ржал, но тоже ушёл.
– Господи, за что?
– Сама виновата нефиг было царапаться.
– Нефиг было из меня подушку делать!
– Я не виноват, что ты такая толстая, весь диван заняла!
Что?! Вот скотина!
– Скотина. Иди пульт ищи.
– Я?! Ну, нет, мы идем искать его вместе!
– Ты сейчас полетишь за ним!
– Ты виновата!
Я посмотрела на него убийственным взглядом, а он, поняв мои намеренья, побежал, я, конечно, за ним. Участок у нас был большой, поэтому на заднем дворе у нас был среднего размера бассейн. Бабушка и дедушка всегда возмущались и кричали, что он не нужен, что это пустая трата денег и места. Плавать я не умела, точнее, умела, по-собачьи. Вот сейчас уже я не вписалась в поворот и, поскользнувшись, полетела прямо в бассейн. Последнее, что я увидела, это было дно бассейна, об которое я хорошенько пригрелась головой.
– Я умерла? – спросила я первое, что пришло в голову, когда открыла глаза и увидела голубое небо. Голова трещала.
– Не дождёшься, – бабушка, как все печально, – ты чудом голову себе не пробила.
Класс, а у меня такое чувство, что я её не просто пробила.
– Отлично.
Дальше все было спокойно, относительно, бабушка весь вечер ворчала, дедушка качал головой, Антон смотрел телевизор, поедая попкорн, Андрей доставал что-то сверху, стоя на стуле. Я же с больной головой, сидела и смотрела телевизор с Антоном, одна Маша была счастлива.
– Какая у тебя вообще цель в жизни?
Неожиданный вопрос. Цель в жизни? А она у меня есть? Воскресный вечер получался слишком скучным, а тут ещё и такие вопросы. Надо разряжать обстановку. С невозмутимым видом я произнесла:
– Секс.
За двадцать секунд тишины, наверное, случилось все возможное. Антон подавился поп-корном, Андрей, который стоял на стуле, пытаясь что-то достать, пошатнулся и упал, у бабушки с дедушкой упали на пол столовые приборы, а Маша как веселилась, так и продолжала это делать. Я закусила нижнюю губу, чтобы не рассмеяться.
– Прости? – всё-таки произнесла бабушка.
– Сериалы, еда, книги, сон, а вы о чём подумали?
Я посмотрела на них невинным взглядом, а вот такого взгляда, как у них я ещё не видела. Не выдержав, всё-таки рассмеялась, хватаясь за живот и постепенно сползая с дивана на пол.
– Разрядила обстановку, блин, – раздался голос брата с боку.
– Я спать, день сумасшедший, и надеюсь, что вы пульт найдёте, а не будете ходить и переключать вручную.
Как только голова коснулась подушки, я заснула.
Глава 6
Честно сказать, я так и не поняла, что произошло. Вот я лежу в тёплой постели, мирно посапываю, а в следующую секунду меня кто-то вытаскивает из комнаты, бурчит себе под нос мат. Так как я всё ещё спала, то совершенно не понимала значение слов, кажется, Волкова:
– Вот она, если разбудите меня ещё раз, то закапаю во дворе! Я всё сказал и иду спать.
Я стояла, покачиваясь, с закрытыми глазами. Мозг отказывался проснуться не то, что работать. Ему нужен был сон, а лучше очень много сна.
– Кофе, чай? Лучше кофе. Точно, – сквозь пелену сна услышала я смутно знакомый голос. Собрав всю силу, которая у меня была или осталась, я произнесла:
– Сколько время?
– Шесть утра, как раз для того, чтобы попить кофейку и проснуться.
Шесть утра, будильник у меня стоит на 6:40, не понимая и не соображая ничего, я пронесла какую-то чушь:
– Мне можно спать ещё сорок минут. Я баеньки в тёплую постельку.
Я повернулась и сделала несколько маленьких шагов, заставляя себя открыть глаза, чтобы не упасть с лестницы и не врезаться куда-нибудь.
– Так я и думал, прости меня, Екатерина.
В следующую секунду я закричала, нет, даже не закричала, а завизжала на весь дом.
– Какого чёрта?! Я вас, мать вашу, предупреждал! Вам жить надое… – теперь я точно была уверена, что это Волков, сон сняло моментально. – Ты почему мокрая? Все нормальные люди моются без одежды и в ванной или душе, ну никак не на кухне. Что происходит?!
Мне вот тоже интересно, какого чёрта, меня в моём же доме обливают ледяной водой посреди кухни в шесть утра. Кто же такой смертник?
– Слушайте, время шесть, может, вы не будете так шу… Ух, нихера себе, что тут твориться?
– Антон, прекрати ругаться, но вопрос остался тот же.
Мне вот тоже интересно, что же всё-таки произошло.
– Кофе? Я много заварил.
– Да, конечно, всё равно спать больше не пойдём.
Класс. Просто замечательно. Сегодня будет весёлый денёк, если он начался с обливания меня водой.
– Кать, ты сходи, переоденься, а то заболеешь ещё, – услышала я осторожный голос бабушки.
Что же, сегодня произойдёт убийство. Я пошла к себе, точно зная, что, как только высушу волосы и переоденусь в школьную форму, убью придурка, который это сделал.
Я сразу же пошла в ванную, чтобы хоть немного согреться после приёма ледяного душа. Немного согревшись, я вышла из-под струй горячей воды. Вставая напротив зеркала и беря расчёску, чтобы расчесать мокрые волосы, я услышала будильник, который требовательно звонил, сообщая, что пора вставать.
Высушив волосы феном и переодевшись в школьную форму, я подошла к небольшому зеркалу, стоящему недалеко от двери в ванную. Я практически не пользовалась косметикой, точнее вообще не пользовалась, поэтому, смотря на себя, я видела девчонку с мешками под глазами, с усталым взглядом и бледным лицом. Только сейчас я поняла, что не в состоянии ругаться на кого-то. Долго созерцать себя я не могла, время поджимало, я могла просто опоздать на первый урок из-за недосыпа, поэтому, схватив телефон с наушниками и рюкзак, я пошла вниз, надеясь, что там никого нет, но, увы.
– Ты куда? А завтрак?
– Я могу опоздать. И с каких это пор вас волнует, ем ли я?
– Кать, не начинай. Сядь и поешь как человек.
– Нет, спасибо. Я опаздываю, пока.
Не дождавшись какого-либо ответа от бабушки, я быстро обулась и вышла из дома. Я шла, слушая музыку, вот только не знаю из-за чего именно, из-за того, что я не выспалась или из-за вчерашнего падения, но голова вновь начала болеть. Музыка только усугубляла положение. Вытащив наушники, я пошла дальше, пытаясь забыть про боль.
– Катя? – услышала я откуда-то с боку, повернув голову, я увидела Лилит и Еву.
– Привет, а вы тут чего делаете?
– Живём вообще-то, – усмехнувшись и показав большим пальцем себе за спину, произнесла Лилит.
– А-а, ну да, конечно.
Я уже сделала пару шагов вперёд, как меня опять окликнули.
– Кать, подожди.
– Ты что-то хотела? – подождав Лилит, спросила я.
– Нет. Да ладно, сразу к делу. К тебе сегодня Арсений заходил?
Что? От удивления я даже забыла про головную боль, а голова поняла, кто же облил меня водой.
– Вроде того, припёрся в шесть утра, облил ледяной водой, но мы не говорили. Я ушла, даже не зная, что это был он.
– Облил? Вот придурок.
– Придурок? Тебе не идет ругаться. Ты такая…
– Какая? Расфуфыренная кукла? Не стесняйся.
– Что? Я не это хотела сказать. И ты не похожа на расфуфыренную куклу. Скорее на миленькую куколку…
Я почувствовала слабый удар локтём под рёбра.
– Эй, я тебя поняла. Просто все смотрят на миленькое лицо. Никто не хочет общаться со мной, именно со мной. Все хотят общаться со стеснительной, милой девочкой, которая будет вестись на всё, что ты ей скажешь.
– Не суди книжку по обложке?
– Наверное.
Я не заметила, как за нашей «беседой» мы начали идти. Я была удивлена словами Лилит, но отчасти понимала. Только у меня всё наоборот, никто не хочет со мной общаться из-за моих закидонов. Все просто считают, что я странная девчонка, от которой неизвестно, что можно ожидать, но никто не пытается просто поговорить. Все смотрят на внешность, но порой она оказывается обманчивой.
– Я тебя понимаю, но у меня всё наоборот.
– Из-за того, что ты странная?
– Если я странная, то какого лешего ты со мной сейчас разговариваешь?
– Ты мою сестру видела? Странностями меня не отпугнёшь, тем более, ты не такая, какой тебя описывали твои одноклассники.
– Да? И какая же я?
– Ещё не знаю, но обязательно это выясню и даже не буду спрашивать у тебя разрешения. Может ты и считала, что тот вечер был единственный, но, увы, для меня это не так.
– Мне начинать бояться?
– Можно.
– Разрешаешь?
– Конечно.
Это было странно, но если я решила, что хочу хоть немного изменить свою жизнь, то нужно с чего-то начинать. Так, почему это не может быть дружба со своей полной противоположностью? Может всё-таки стоит попробовать? Это будет мой первый шаг к немного другой, неизвестной мне жизни. Вдруг мне понравится? Вдруг я смогу переступить через себя? Хотя, как можно изменить свою сущность? Как можно взять и в одночасье изменить всё, что строил на протяжении многих лет? Как можно разрушить эту стену, которую я выстроила возле себя, отдаляясь от людей? Я знаю только одно – она никогда не исчезнет, но ведь её можно немного разрушить, поломать, сделать маленькое отверстие, чтобы посмотреть на мир другими глазами? Да или нет? Как всё стало сложно.
– Хорошо, но это будет проблематично.
– Переживу как-нибудь такую трагедию.
Только сейчас я начала осматривать рядом идущего человека. Лилит была одета в короткую юбку и полупрозрачную блузку, а на ногах были туфли на не очень высоком каблуке, но даже на таком каблуке она была немного выше меня.
– Что?
Наверное, я слишком открыто её рассматривала, если она что-то говорит. Да уж, дожилась я.
– Ничего, просто смотрю. Интересно.
Лилит только кивнула, а я поняла, что за моими размышлениями и нашей беседой мы уже дошли до школы. Я уже хотела пойти на третий этаж, в кабинет химии, как девушка схватила меня за руку и потащила в сторону женского туалета. Я ничего не успела спросить или возразить, как оказалась в этом самом туалете, а она пояснила:
– Из-за Евы я проспала и не успела толком накраситься. Не идти же мне так? – она показала рукой на своё лицо и начала копаться в сумке, вероятно, ища косметичку.
– Мне этого не понять.
Прислонившись к стене и откинув голову назад, я закрыла глаза. Голова так и не перестала болеть, моё состояние только усугублялось, но что же, будем терпеть, всего шесть уроков. В крайнем случае, пойду к Ане.
– Ау, земля вызывает Катю. Хватит летать в облаках. У нас какой урок?
– Прости, задумалась. Химия.
– Какой идиот составляет это расписание? Понедельник, первый урок – химия. Жуть. Я думала хоть немного поспать.
Я лишь пожала плечами. В кармане завибрировал телефон. Достав его, я ответила на звонок, не смотря на экран.
– Да?
– Ты где шляешься? Химичка совсем с ума сошла.
– Волков? Скоро придёт. Откуда столько заботы?
– От верблюда. Советую поспешить, иначе я даже боюсь представить, что будет.
Я покачала головой и убрала телефон в карман. Надо спешить, кажется.
– Что Волков хотел?
– Сказал, что химичка совсем с катушек слетела…
Продолжать мне не пришлось, Лилит опять схватила меня и потащила уже на химию.
– Ты новенькая, тебе ничего не будет.
– Не будет? Смеёшься, что ли? Мне пары уроков с ней хватило.
Войдя в кабинет, я поняла, что химичка действительно сходит с ума. Такого ещё не было, чтобы 10 «Б» сидел, положив руки на парту, как в первом классе, так ещё и смотрел в учебник, внимательно все повторяя.
– О-о, отлично, явились. Лилит, проходи, садись, а ты, Серебрякова, без дяди в школу не приходи!
Чего? Может я оглохла?
– А, что я сделала-то?
– Опоздала на шесть минут, а сейчас стоишь и препираешься?
Что? Кажется, у меня начинается мигрень с такой жизнью и учителями. Я, конечно, знала, что меня не любят, а просто терпят, но не до такой же степени?
– Но я тоже опоздала. Почему только Катю наказывают? – встряла Лилит, зря. Ой, как зря.
– Иди и сядь, не связывайся.
– Ага, щаз, – вот это характер.
– Потому что ты тут всего-ничего, а Катя десять лет. Я всё сказала. Лили садится, а Катя за дядей.
– Почему за ним-то? – вот этого я действительно не понимала. Он мне не опекун, встречаюсь я с ним пару раз в год, на праздниках.
– Потому, что разговаривать с твоими бабушкой и дедушкой бесполезно. Иди!
Я вышла из кабинета. Сказать, что в шоке, так это ничего не сказать. Ну, и что это было? Может я слишком сильно пригрелась головой, и у меня галлюцинации уже? Достав телефон и найдя нужный номер, я позвонила, трубку он поднял почти сразу же.
– Катя? Ты чего звонишь? Что-то случилось?
– Эм… я не знаю, тебя в школу вызывают. Сейчас.
– Прости? А при чём тут я? Звони бабушке или дедушке. Они за тебя отвечают, а не я.
– Нет, химичка хочет тебя лицезреть. Может, объяснишь?
– Скоро буду.
И он бросил трубку. Я, наверное, ещё минут пять тупо смотрела на свой телефон, пять минут стояла, оперевшись о стену, с закрытыми глазами.
– Стену подпираем? Если ты от неё отойдёшь, она не упадёт.
Я даже не стала открывать глаза и так знала, кто стоит передо мной. Даже ведя жизнь социопата, можно найти и врагов и, к моему огромному разочарованию, «поклонников». Хотя я даже не знаю что ему от меня нужно, никогда с ним не разговаривала, никогда его не замечала, как и остальных своих одноклассников, что из своего класса, что из параллельных, но, увы. Всегда найдётся какой-нибудь уникум, который может испортить всю размеренную и выстроенную на многие годы схему жизни. Вот только сейчас есть одно «но». Относится ли это к Вите с его «любовью» или это уже относится к Андрею с его шантажом. Кто из них больше испортит мне жизнь? Господи, с каких пор у меня вообще есть такие мысли?
– Так-с, наушников нет, а значит ты меня слышишь.
Чёрт, вот интересно, если его игнорировать, он испарится?
– Поговори со мной. Открой глазки.
Увы, не испарится. Сейчас я очень хотела, чтобы дядь Петя пришёл, а разговорчивый ушёл. Я почувствовала какое-то шевеление, но не обратила на него внимание.
– Ну же. Катя…
Зря я не обратила внимания, я услышала эти слова совсем рядом со своим ухом, а его дыхание обожгло мои шею и ухо. Я хотела подать голос и желательно бы ударить его куда-нибудь, но за меня это сделал мой дядя. Сказал, бить детей ему нельзя.
– Что здесь происходит?!
Ну, всё, Витечка, ты – труп.
– Извините… я не хотел… или… а почему вы тут? Кто-то что-то сделал?
Нет, моего дядю можно испугаться, но не до такой же степени? Надеюсь. Я открыла глаза и повернула голову в сторону родного дяди и, если бы я его не знала, то тоже бы испугалась.
– Ты что творишь? Тебя в школу вызвали, а не на допрос к очередному заключённому!
Он просто посмотрел на меня, а внутри всё сжалось. Вот, блин, когда он в обычной одежде, я его боюсь не так сильно с его грозным взглядом. Он единственный кого я боялась, точнее не боялась, а просто остерегалась. Но даже сейчас в его форме на выход и с грозным взглядом что-то было не то. Что изменилось за один день или же я просто не заметила этого в субботу.
– Ты его знаешь?
Витя подошёл ко мне как можно ближе и спросил это так, чтобы слышала только я.
– Это мой дядя.
– Дядя?!
Он хотел сказать что-то ещё, но его перебили.
– Кажется, у тебя сейчас урок, так иди на него!
Вити убежал, сверкая пятками. Как будто его и не было тут до этого.
– Не смотри на меня так, пожалуйста.
– Кто это?
– Ты про Витю? Один неотёсанный болван, – конечно, я очень смягчила, но вся школа знала о его идиотской «любви» ко мне.
– Мне стоит волноваться?
– Нет, – быстро ответила я и покачала головой, чтобы убедить его в этом или убедить в этом себя? Сейчас это не важно. – Так, ты мне объяснишь, почему именно тебя хочет видеть моя химичка?
– Ты переводишь тему?
Возможно.
– Нет, конечно. Как ты мог такое подумать. До конца урока осталось минут пятнадцать. Так что тебе…
Я не успела договорить, так как он сам пошёл в кабинет химии. Нет, вот и что это всё значит? Я не решилась идти за ним, осталась в коридоре, ждать их. Они вышли и отошли в сторону, начиная что-то очень бурно обсуждать, вот только я уверенная, что это было не моё опоздание. Я подошла к ним и озвучила свою версию происходящего.
– Вы встречаетесь.
– Ты ей сказал?
– Я?! Я ничего не говорил.
Начинается… сейчас они ещё и ругаться начнут.
– А ну цыц. Никто мне ничего не говорил. Это слишком очевидно. Просто я сразу этого не заметила. Ты в форме на выход. Одеваешь её в очень редких случаях, чаще всего по праздникам, ты побрился и скорее всего даже подстригся. А вы, Тамара Вадимовна, слишком… эм… буйствовали. Знаете, мне всё равно, что вы творите. Это не моё дело. Вот только я очень прошу, не впутывайте меня в свои разборки. У меня нет никакого желания встречаться с директором в этом учебном году. Было бы, я сделала бы что-нибудь оригинальное. Вроде высказалась. Надеюсь, мы пришли к соглашению, что меня вы, Тамара Вадимовна, трогать не будете. Хорошо?
Они стояли в шоке. Оба. Вот, блин. Неужели мне проблем в жизни мало?
– Кивните, что ли.
Они кивнули. Здорово. Просто класс. До конца урока уже осталось минут пять, а значит можно сразу идти на географию. Я развернулась и пошла в сторону нужного кабинета. Пусть сами разбираются, не дети уже. Интересно, а сколько ей вообще лет? Никогда не рассматривала учителей и не интересовалась ими.
Подойдя к кабинету, я села на ближайшую скамейку. Сейчас начнутся вопросы. Даже, если я не общаюсь ни с кем из одноклассников, то, когда им что-то интересно, можно залазить под парту и не вылазить оттуда.
– У тебя урока нет? – конечно, кого могли еще пораньше отпустить, как не моему братца.
– А тебе-то что?
– Вот именно, Антох, какая тебе разница? Пошли уже. Не трать время на малолеток.
Господи, начинается. Я посмотрела на Антона, а он в свою очередь на меня. Как обычно сейчас промолчит, развернётся и уйдёт.
– Вань, заткнись, ладно? – моя челюсть валялась где-то в районе пола. Нет, такого ещё не было. Если сначала он обращался к своему дружку, то теперь он обращался непосредственно ко мне. – Я вопрос задал. Ответ где?
– В заднице у твоего дружка.
– Кать, не начинай только.
– Да кто начинает? Ты спросил, я ответила. В чём проблема? Иди уже, а то вон щас, у него от недокурения дым из ушей повалит.
– А кто сказал, что мы курить?
