Текст книги "Сквозь тебя (СИ)"

Автор книги: Дарья Данина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)

Глава 45. Заключительная

Мой дорогой читатель!

Настал самый сложный момет за весь период, который я посвятила этой книге. Финал. Долгожданный и Очень тяжёлый. Я ещё 

Безумие. Оно заразно? Порой кажется, что да. Его руки дрожали, а мои повторяли это движение. Он кричал, и мою глотку разрывало на части от непреодолимого желания кричать вместе с ним. Он стоял передо мной на коленях, прижавшись колючей щекой к моим бёдрам, и я чувствовала, как слабели мои ноги.

Он превратил мою тихую и размеренную жизнь в настоящий хаос. Он проник под мою кожу, заставляя ощущать Его боль. Заставляя конвульсивно глотать воздух при его приближении. Смотреть в его снежные глаза и ощущать, что Ад под моими ногами. Он здесь. Вокруг. Рядом. Внутри.

Flashback

Кровь. Её было так много, что моё горло сковало отвратительное чувство тошноты.

Игнат сидел в луже крови и прижимал свои ладони к животу. Животу Юры.

Парень лежал у него на коленях и, широко распахнув глаза, пытался что-то ему сказать. Но вместо слов, с его губ срывались лишь хрипы. Он хватался за предплечья Игната, как за спасательный круг.

Рядом валялся тот самый кухонный нож.

– Сука... Юр... бля... – Игнат заметил меня и, кажется, на миг пришёл в себя, – скорую... ему нужна скорая! Вызови скорую!

Я часто закивала и бросилась на кухню в поисках его телефона. Но его нигде не было. Я выбежала из кухни, спешно осматривая всё поверхности, включая пол, но он словно испарился.

– Где телефон, Игнат?! – заорала, скидывая с вешалки все вещи, которые там висели и, перетряхивая всё, что попадалось мне под руку, – я не могу... его нигде нет. Игнат?!

– Чёрт! – заорал в ответ и, убрав одну руку от живота своего друга, начал копаться в карманах его куртки, – телефон... херов телефон... Юра! Блять, Юра! Смотри на меня!

Продолжая искать телефон в карманах Юры, Игнат не отрывал безумный взгляд от его посеревшего лица.

Я упала на колени рядом с ними, помогая Игнату найти мобильный, но даже наши совместные поиски не принесли результатов...

– Юрка! Сууука! – протянул он, хватаясь за его щёки. Я в ужасе отползла назад, глядя на то, как по лицу Игната скатываются слёзы. Он продолжал хлопать друга по щекам, трясти его...

Нет... Господи, нет...

Я вскочила на ноги и бросилась из дома на улицу. Машина...

Добравшись до автомобиля Игната, я вновь переворачиваю там всё с ног на голову, но безрезультатно.

Уже плохо соображая, несусь со всех ног в сторону открытой калитки. За двором стоит ещё один автомобиль. Скорее всего, он принадлежит Юре.

Я вскрикиваю, когда дверь поддается, и залезаю внутрь, поднимая всё вверх дном. Нахожу телефон на заднем сиденье и пытаюсь его включить. Здесь нужен отпечаток, но мобильный позволяет мне набрать сто двенадцать.

У меня начинается истерика, когда я понимаю, что не могу сообщить диспетчеру адрес.

Мне пришлось возвратиться в дом, чтобы достучаться до Игната и спросить у него наше местонахождение.

И... я не нашла его в прихожей...

На полу лежал окровавленный Юра. Он был накрыт сверху курткой Игната.

Я задержала дыхание и вновь закрыла рот ладонью. Я слышала, как диспетчер звала меня в трубку, задавая одни и те же вопросы, но я не могла произнести ни единого слова.

Не знаю, сколько прошло времени, но очнулась я только тогда, когда ощутила на своём запястье холод.

Ледяные пальцы Игната обхватили мою руку и потянули за собой. Держась за стену, я пошла следом.

Перед моими глазами всё ещё была та жуткая картина. Мне казалось, что за последние недели я видела всё то, отчего нормальные люди сходят с ума. Я с трудом представляю, как теперь мне с этим жить.

Игнат осторожно разжал мои пальцы и забрал у меня телефон, из которого до сих пор доносился женский голос.

Его же голос был совершенно спокойным. От хладнокровия, что толчками пульсировало от той интонации, с которой он диктовал адрес и сообщал о том, что убил человека, моя спина покрывалась липким прохладным потом. Ткань моментально прилипла к влажной коже.

Убил...

Наверно, я сама умерла в этот момент. Всё-таки умерла.

– Когда они приедут, – прохрипел, опускаясь на пол, и обхватил мои ноги, – расскажи им всё, как есть...

– Что произошло, Игнат? – мои губы дрожали. Сквозь тонкие штаны я почувствовала его щетину.

Мне нужно было прийти в себя. Я была обязана подавить ту истерику, которая билась о грудную клетку. Которая готова была разодрать мне глотку. Я не могла. Я просто не могла быть слабой. И... пока Игнат держит себя в руках, мне нужно не упустить это состояние. Не допустить, чтобы его демоны вновь взяли верх.

Это так трудно. Почти невозможно...

– Я думал, что это он...

– Кто?

– Отец... или кто-то из его людей...

В моей голове не умещался тот факт, что его отец может быть настолько опасен, что Игнат готов был его убить... или же проблема только в его диагнозе?

– Ты... Кто-то сказал тебе это сделать? – аккуратно прикасаюсь к его плечу.

– Я всё время их слышу. Почти каждый долбанный день, Яся. – Его руки крепче обхватывают мои ноги, а моё сердце тотчас загремело в груди, будто разбиваясь на сотни осколков, – А ведь так и не скажешь, да?

Пропихиваю колючий ком в горле, и закрываю глаза...

Пусть всё это поскорее закончится.

Я... я не могу больше.

Иногда мне самой кажется, что я слышу что-то. Что-то, что я не смогу объяснить.

– Это ведь не могло продолжаться вечно, – тихо усмехается. Болезненно. Надломлено.

– Я больше не могу, Игнат, – произношу всё же то, что зудит на кончике языка. Больно. Как же стало больно. Возможно... я не хочу даже думать об этом, но всё же допускаю мысль, что он мог бы это сделать и со мной. Он мог... он может. Наверное.

– Тебе нужно уходить, Ясь. – Игнат шевельнулся и оторвал голову от моих ног. Поднялся и сел на край кровати рядом со мной. Его взгляд сковырнул не зажившую рану.

– Куда? – не поняла, что он имеет в виду. Стёрла с лица застывшие слёзы, вслушиваясь в гудящую тишину.

– Возьми мои ключи и уезжай. Не жди, когда они приедут.

– Я... – могу ли я? – я почти не умею водить.

– Там нет ничего сложного, – усталость в его глазах окутывала нас обоих.

И... предложи он мне это неделю назад, я бы даже не задумалась. Меня бы здесь уже не было!

Но почему-то сейчас я всё ещё сижу напротив него, и не могу сдвинуться с места. Как рыба, выброшенная на берег, лишь открываю беззвучно рот, но ничего не могу сделать.

– А ты? – заранее знаю ответ, потому что впервые за это время вижу в его глазах самое настоящее смирение. Едва заметная улыбка на губах, и слабое покачивание головой.

– Я не могу тащить тебя дальше, Яра. Я и так на дне. Со мной не случится ничего нового. У меня в любом случае дорога одна. Рано или поздно, я бы там оказался. Я больной, Ясь.

– Ты не больной, – дрожащей рукой провожу по его щеке, – это не правда. Ты...

– Ты просто не видела, – тихий смешок, – это так хорошо, что ты этого не видела. Я. Есть. Зло. Ярослава... знаешь... я ведь хотел и тебя убить. Они постоянно говорят мне, чтобы я сделал это.

Я смотрела прямо на него, и чувствовала как холод пробирается внутрь меня. Как поднимает мелкие волоски на моей коже. И мне хотелось кричать.

– Ты не сделаешь этого, – мотнула головой. Я не хотела верить в это.

Страшно. Странно. Нелогично.

Я была не я. Это уже была не я.

– Возьми, – вытащил из штанов ключи и всунул их в мою руку, – ты должна уехать раньше, чем они приедут. Раньше, чем сюда приедет мой отец. Хорошо?

Я ничего не отвечала. Только смотрела на брелок от автомобильных ключей и ощущала внутри себя огромную дыру.

– Уезжай!! – Игнат внезапно сорвался на крик, и я нехотя подскочила на ноги. Попятилась к двери, не сдерживая вновь подступившие слезы, – Ну же!

...

Моя жизнь уже никогда не станет прежней.

Просто фраза. Заезженная до дыр. Киношная. Громкая. В какие моменты человек произносит её? Стоило бы задуматься раньше. Но я этого не сделала. И теперь я просто... пыль. Растение. Трава, которая пытается пробиться сквозь толщу бетона...

Я растворилась. Будто бы просто исчезла в тот момент, когда села за руль этого автомобиля. Меня просто не стало.

В попытке начать новую жизнь, я закопала себя ещё глубже.

И сейчас, сломанные рёбра и ключица, кажутся мне такой мелочью по сравнению со сломанной мной. По сравнению с тем, что мне приходится видеть кошмары почти каждую ночь. Я вижу скользкую трассу и свои руки, крепко стискивающие руль. Вижу себя, пытающуюся выбраться из перевёрнутой горящей машины. Я вижу его. Он смотрит на меня из-под опущенных ресниц и улыбается.

Иногда он кричит.

Уезжай!

Я пытаюсь забыть весь тот кошмар. Но... теперь это внутри меня.

Мне не помогает ни поддержка родителей, ни психолог. Ни даже другой, совершенно чужой мне город. И... я не уверена, что нуждаюсь в этой помощи.

– Ясь? – Я снова вздрагиваю, когда за моей спиной раздаётся мамин голос, – чем занята?

Мой рот на секунду приоткрылся, но я так и нашла, что сказать. Пожала плечами, и вновь устремила взгляд в окно. Мои пальцы крепко сжимали тетрадный лист, на котором чистым и аккуратным почерком были выведены слова.

– Не хочешь прогуляться?

Её обеспокоенный голос ранил. Мне было больно смотреть на неё. А ей – на меня.

– Можно, – снова шевельнула плечами и обратила к ней свой взгляд.

– Я подожду. Не одевайся легко. На улице прохладно.

Прохладно. Так же, как и внутри меня.

Прошло уже так много времени, а тепло внутри меня так не появилось. Мне холодно так же, как и в тот день. Уже ноябрь, но я так и не согрелась. Не нашла в себе силы идти дальше. Я стою. Потому и мёрзну...

Дождавшись, когда дверь в моей комнате закроется, я вновь развернула листок бумаги.

Уже в шестой раз я всматриваюсь в эти буквы. Такие красивые буквы...

Ясенька. Яся. Ясь.

Надо мной стоят сразу два санитара. Мне с трудом разрешили написать письмо. Письмо. Прошлый век, да?

Но другого мне пока не светит.

Знала бы ты, чего мне это стоило: выпросить у них ручку.

Как ты? Я надеюсь, что у тебя всё хорошо.

Если письмо до тебя дошло, значит, мой брат не такой уж и козёл...

Это письмо передала мне Юля. Она сказала, что брат Игната заявился в институт, чтобы найти её и передать это письмо...

Это хорошо, что тебя не было на суде. Если честно, то я очень хотел тебя увидеть. Очень. Ты даже не представляешь как. Но так даже лучше. Для тебя.

Мне так жаль, Яся. Я действительно оплошал. Я не хотел, чтобы ты оказалась в гуще событий. Я не хотел, чтобы всё пошло наперекосяк. Всё должно было быть по-другому. Но я заигрался. И сломал твою жизнь. Моя ведь уже была сломана. Мне жаль. Если бы я мог... прости меня.

Принудительное лечение, если честно, мало чем отличается от тюрьмы. Может, даже хуже. Не знаю. Но я заслужил, не спорю. И не оправдываю себя.

Ты, наверное, уже знаешь, что мой отец тоже сел. Вот такая у нас семейка...

Я сдал его. Сдал собственного отца с потрохами. Я херовый сын. Знаю. Но я не мог поступить иначе. Он теперь топчет зону, и мало чем отличается от меня. Или я от него. Всё-таки, это, правда, что яблоко от яблони падает недалеко.

Я это пишу, а сам боюсь, что ты даже не захочешь это читать. Я пойму, если это так. Может, это письмо даже не дойдёт до тебя.

Прости. Прости, правда.

Та авария тоже случилась по моей вине. Я виноват во всём, что с тобой произошло. Во всем, что с тобой происходит и сейчас.

Моё «прости» не имеет никакого значения. Это ничто, по сравнению с тем, во что я превратил твою жизнь. Я это знаю. Но это всё, что я сейчас могу.

Я не буду тебя искать, Ярослава. Это, наверное, самое главное, что я хотел сказать.

Мне здесь ещё много лет торчать. Вряд ли я выйду отсюда в лучшем состоянии. За десять лет всё изменится. Думаю, я вообще отсюда не выйду. Скорее всего.

Просто хочу, чтоб ты знала. Чтоб не боялась, если такое, конечно, возможно.

Это будет первое и последнее письмо.

Ясь...

Ты – лучшее, что случалось в моей конченной жизни. Ещё никто и никогда так не смотрел на меня, как ты. Я помню твой взгляд. Тогда, когда я гнал тебя. В тот день, когда я собственными руками убил своего друга. Самого близкого и единственного.

Я сам во всем виноват.

Ясь.

Я часто произношу твоё имя вслух. Чтобы почувствовать тебя. Хотя бы так.

Прости меня, Яся.

Мне дали минуту на то, чтобы я закончил свою «писанину». Если я этого не сделаю... тебе, наверное, лучше не знать всех подробностей.

Ясь.

Я хочу, чтобы ты была счастлива.

Я очень хочу, чтобы твоя жизнь стала прежней.

Конец.

СПАСИБО♥