Текст книги "Сквозь тебя (СИ)"

Автор книги: Дарья Данина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

Глава 29

Игнат

Я не просто охренел. Я охуел, когда понял, что в доме есть кто-то ещё. Ведь не должно было быть. Увидел на диване знакомый телефон, но не придал этому значения. Возможно, я просто был не в себе. Возможно, запах крови лишил меня рассудка и я напрочь потерял голову.

Эта гнида думала избавиться от меня? Он рассчитывал на то, что его связи крепче моих? Как? Как можно быть таким недалёким?

На тот момент, когда Сява сказал, что в доме девка, я уже мало соображал. Кровавая пелена застилала мне глаза. Я отвлёкся, выпуская из рук плёнку, которой намеревался обмотать его рожу, и выпрямился, возвышаясь над этой падалью. Взглянул на Юрку. Тот выгнул чёрные брови и скривил свои тонкие губы. Хмыкнул и что-то произнёс, понятное ему одному. Мне бы его спокойствие. Юрец поднял с пола металлическую биту и, стянув со стола скатерть, начал стирать кровь с гладкой поверхности.

А у меня на долю секунды пол из-под ног ушёл. Блять! Блять! Пусть это будет не она... я убью её, а потом и сам вздёрнусь.

Рука сама потянулась к башке, ощутимо сжимая пальцами виски. Я закрыл глаза, убегая от реальности. Дыхание перехватило, а глотку скрутило от набегающей тошноты. Её не должно было быть здесь! Сука! Я же говорил ей! Идиотка...

Не шевелился. Облокотился бёдрами о столешницу, и молча ждал, когда её приведут. Они поймают её. Здесь и гадать нечего. За воротами нас ждёт Свин. Он и приведёт. А пока я жду, мой мозг судорожно соображает, что мне теперь делать. С ней, с этим уёбком, который уже в отключке, и со всем тем дерьмом, которое здесь произошло.

Открываю глаза только тогда, когда слышу грохот. Сдержал желание поднять её, и следом выбить зубы Свину. Стиснул челюсти, наблюдая за тем, как Яра отползает к стене и поднимает голову. На её лице отпечатались пальцы Свина. Зарёванные глаза и красный нос дополняли картину ужаса, который она испытывала. Дрожащие губы... дура... какая же ты дура, Ярослава. Почему ты думаешь, что умнее других? Да уж... вы с Ромой два сапога – пара.

– Как же так, Яся? – её блуждающий взгляд останавливается на моих ботинках, а затем медленно поднимается. Замирает на моих руках. Да, милая. Они в крови. Они давно уже испачкались, – Я ведь просил тебя... просил, мать твою!

Срываюсь. Вижу как она вздрогнула от моего крика, и притянула колени к груди. Замотала головой, что-то лопоча и убирая со своего лица упавшие пряди. Наконец, наши взгляды пересекаются. И я чувствую злость. Она поглощала моё сознание. Будила моих чертей. Им было мало. Они требовали продолжения...

Дёрнул головой, стряхивая привычную рябь. Паркет под ногами поплыл и мне пришлось снова закрыть глаза. Не сейчас. Не самое лучшее и удачное время.

– Чё делать с ней будем? – Голос Славки сейчас раздражает ещё сильнее.

Я не знаю. Блять, я не знаю! Я нихера не знаю!

– То же, что и с другими... хера здесь думать?

– Свин, Заткнись! – рычу на него, открывая глаза. Его розовая морда расплывается, обнажая крупные и слегка желтоватые зубы. Бесит... – Заткнись. Я разберусь с этим.

– Игнат! – Яся подаёт голос и мне приходится снова посмотреть ей в глаза, – я прошу, отпусти меня? Умоляю, я...

– Ты что, знаешь её? – Юрка нарушает собственное молчание и переводит на меня вопросительный взгляд. Мой рот открывается, но я не могу произнести ни звука.

– Ааа... так это та самая сосочка, которую мы тогда в его квартире выцепили! Точняк!

– Сява! – Ну, хоть что-то я смог произнести, – захлопни пасть. Я же сказал, что сам с этим разберусь!

– Да без базара! Я не против. Разбирайся... ты же у нас главный.

Главный. Никто и не спорит.

– Приберите здесь, – небрежно бросаю и отталкиваюсь от стола. Иду к Ясе, наблюдая за тем как она забивается в угол, пытаясь слиться с этой стеной. И... как только я протягиваю к ней руку, она дёргается вперёд. Волчком выкручивается и кидается в сторону от меня. – Стой, блять!

Но эта дура несётся сломя голову и взвизгивает, когда огибает диван и находит за ним своего дружка. Ещё раз блять...

– Рома! – она падает на колени и обхватывает его голову трясущимися руками. Не боится крови. Захлебываясь своими слезами, подползает к нему ближе и убирает с его рожи слипшиеся влажные волосы, – Господи... что вы сделали! Рома! Рома! – её истошный рёв пробивает мне грудину. Мне кажется, что мои зубы с минуты на минуту раскрошатся от того, как сильно я их стискиваю.

Подлетаю к ней и, сцепив пальцы на тонком предплечье, поднимаю её на ноги.

– Что с ним делать? – Славка не унимается и душит меня очередным вопросом.

– Оставьте!

– В смысле "оставьте"?

– В коромысле, блять! Заберите её вещи и сваливаем! Я поеду отдельно!

Рома и так, скорее всего уже не жилец. Скорую вызвать некому, а без медицинской помощи он долго не протянет. Так что...

– Игнат! – Яра хватается за мою куртку, пытаясь привлечь моё внимание, но я сбрасываю её руки. Не надо. Просто не трогай меня сейчас... – Игнат! Я умоляю тебя! Вызовите ему скорую... ему нужна помощь! Игнат!

Ревёт как белуга и снова цепляется за меня. Её пальцы скользят по моей шее.

– Молчи, Яся. Просто заткнись сейчас. Не говори ничего... – шиплю, протаскивая её за собой.

– Куда ты меня ведёшь? Игнат? Не надо! Отпусти меня! Что ты творишь? Игнат! Вы убили его! Боже...

Она всё ещё продолжала говорить и её голос в какой-то момент стал похож на остальные голоса в моей башке. Такой же как и те, что не дают мне нормально спать по ночам. Такой же как и те, что не дают мне жить.

– Заткнись, я сказал! – останавливаюсь на пороге дома и дёргаю её на себя. Встряхиваю, глядя на то, как качнулась её голова. Она застыла в моих руках. Замерла и уставилась на меня, словно впервые видит, – не усложняй, Яра. Уже некуда. Слышишь? Некуда.

...

Ярослава

Мои ноги онемели до такой степени, что я их уже не чувствовала. Несмотря на то, что Игнат включил в машине обогрев, меня это не спасало. Сомневаюсь, что хоть что-то или кто-то меня спасёт. Я не могла думать ни о чём, кроме того, что видела. Я не могла выкинуть из головы ту ужасающую картину. В носу стоял отчётливый запах крови. Меня начало тошнить.

– Открой окно, – мой голос уже не дрожал, а слёзы высохли. Возможно, они просто закончились. У меня не было сил плакать. У меня вообще не осталось никаких сил. Словно от меня оторвали кусок жизни. Будто я столетняя старуха, единственное желание которой – умереть. И больше не мучиться. Закрыть глаза и больше их не открывать.

– Ты и так продрогла... какое окно? – тихо отвечает Игнат, поворачивая ко мне голову. Судя по интонации, он тоже успокоился.

Что это забота? Перед тем, как убить?

– Меня сейчас вырвет, – зажимаю губы зубами и делаю глубокий вдох носом. Кровь... этот запах убивает меня.

– Сейчас, – Игнат резко сворачивает на обочину и притормаживает. Отстегнув ремень безопасности, выходит на улицу. Из-под дрожащих ресниц слежу за тем, как он обходит машину и открывает мою дверь, – давай, высовывайся.

Если бы у меня были силы, я бы наверняка лягнула его и выскочила из этой ловушки. Я бы попробовала бежать. Но... где тот адреналин, который открывает второе дыхание? Где же он, чёрт возьми?!

Моих сил хватает только на то, чтобы выволочь свои ноги и согнуться пополам. Задышать, будто я загнанная лошадь, и оттянуть воротник колючей водолазки.

Закрыла глаза, вновь возвращаясь в тот дом... мне понадобилось несколько секунд, чтобы всё съеденное мной ранее начало конвульсивно рваться наружу.

Игнат отпрянул от меня на пару шагов и тихо выругался, в то время как я продолжала опустошать свой желудок. Из глаз снова брызнули слёзы. Плевать... ему не впервой видеть меня в подобном состоянии. Да и... почему меня вообще сейчас должно это волновать?

Слышу хруст снега из-под его ботинок, и чувствую как мои волосы ползут мне за спину. Это он. Собирает их на затылке, заставляя чувствовать себя ещё более ничтожной.

Я пытаюсь отдышаться, но у меня ничего не получается. Только мерзкое удушье и скованность в грудной клетке.

– Ты убил его... – произношу сквозь стиснутые зубы. Открываю глаза. Вижу как свободной рукой Игнат собирает снег и отбирает им мои забрызганные сапоги. Мерзость...

– Нет, Яра. Я не убил его, – произносит так тихо, что я едва различаю его слова.

– Что теперь будет? Избавишься от меня? От нас обоих? Куда ты меня везёшь? – поднимаю голову и осматриваюсь. Вокруг один чёрный лес. На улице глубокая ночь, – меня будут искать. Ты ведь понимаешь это?

– Понимаю, – будто и не слышал других вопросов. Сгребает ногой снег и засыпает следы моего унижения, – Поехали.

Его холодный взгляд бьёт меня по щекам, приводя в чувство. Он смотрит на меня сверху вниз и ждёт когда я уберу свои ноги и полностью спрячусь в теплом салоне автомобиля.

С моих губ срывается рваный вдох и я делаю то, чего он от меня ждёт. Стараюсь не слушать внутренний голос, который шепчет мне, что я в безопасности. Голос пытается убедить меня, что Игнат не причинит мне боли. Не навредит мне. Но это ложь. Это такой же самообман, как и тот, что я выстроила вокруг своих отношений с Ромой...

Господи... я всегда была уверена в том, что неплохо разбираюсь в людях. С каких пор я стала такой недалёкой? Почему не замечала очевидного? Где были мои глаза и мозги?

Двигатель снова рычит и машина мягко толкается вперёд.

Стало ли мне легче? Ни на грамм.

– Куда ты везёшь меня?

– К себе домой.

– Домой? – непонимающе смотрю на него. С каких пор его дом в противоположной стране от города?

– Я говорил тебе...

Точно... он говорил. В ту ночь.

– Игнат? – переплетаю ледяные пальцы в замок. Кожу неприятно саднит. Несмотря на то, что он забрал из дома Ромы (его дяди) все мои вещи, а так же обувь, я так и не смогла согреться. Возможно, это шок. Мои пальцы будто заиндевели, а вдоль шеи не прекращали сновать крупные мурашки.

– М? – Игнат казался сейчас настолько спокойным... будто не он часом ранее забивал человека до смерти. Как и в прошлый раз.

– Роме нужно вызвать скорую... – протолкнула в глотке едкий ком, и опустила взгляд. Страх никуда не делся. Он притупился, затаился, набирая обороты по новому кругу.

– Какого хера ты там делала, Яра? – снова проигнорировал мои слова и крепче впился пальцами в руль, – Ты не должна была это видеть...

– Но я видела, – из последних сил не теряла самообладание. Хотя ощущала вновь подкатывающую панику. Я ненужный свидетель. А что обычно делают со свидетелями, Ярослава? Сама же знаешь. – Что ты теперь будешь делать? Со... мной?

– Я не знаю, – Игнат качает головой. Выглядит так, словно он действительно не знает. Что творится в его голове, мне даже представить страшно.

Перевожу взгляд на панель и смотрю на время: два часа ночи.

– Отпусти меня, Игнат.

– Замолчала, Яра.

Он выкручивает руль и съезжает с главной дороги, сворачивая в лесополосу. А мой подбородок вновь начинает дрожать.

– Игнат... я умоляю... я никому ничего не скажу. Не делай со мной ничего! Игнат?

Глава 30

Моя истерика набирала обороты с каждой проходящей минутой. И мне не стало легче даже тогда, когда мы заехали во двор небольшого дома. Он не бросил меня умирать в лесу, но это не значит, что у него не было на меня других планов. Когда двигатель заглох, Игнат перевёл на меня невидящий взгляд. Я не видела там ничего. Лёгкая растерянность, а за ней пустота. Глухая стена. Кажется, он даже не слышал меня в тот момент, когда вытягивал из машины. Не замечал моих криков, когда тащил меня по заснеженной дорожке, впиваясь пальцами в моё запястье. Он делал мне больно.

Я упала на колени возле двери и, цепляясь за его куртку, просила отпустить меня. Я умоляла его. Я не помнила себя. Я была не здесь.

Игнат Не слышал меня. Втянул в дом, протаскивая по полу через порог и громко хлопая входной дверью. Я ничего не видела и он не включал свет. Словно нарочно погружая меня в ещё большую панику. Хотя, мне казалось, что это и есть предел. Но я ошибалась.

Я ползала у него в ногах и выла до тех пор, пока ему это не надоело. Он с шипением выдохнул и, склонившись надо мной, схватил за ворот шубы. Рывком дёрнул вверх, поднимая с колен и хорошенько встряхнув, ударил спиной о стену.

– Если ты сейчас не заткнёшься, Яся... – обжег губы своим дыханием, – я не знаю, что сделаю с тобой. Но это вряд ли тебе понравится. Поняла меня?

Я глотала воздух и захлебывалась собственным припадком. В голове жужжал рой мыслей и жалил мозг самыми жуткими предположениями.

– Меня будут искать. Слышишь? Если ты это понимаешь, то зачем притащил меня сюда? Что ты хочешь, Игнат? – сквозь слёзы и удушье. В кромешной темноте. Привыкая к ней и находя его глаза. – Я такая дура. Ты... ты чудовище. Ненормальный! Ты... для тебя это так просто: убить человека?

– Я его не убил...

– Откуда тебе знать?! Вы бросили его! Бросили его умирать! Ему нужна помощь! Ты... вы же раскололи ему голову! Как орех!! Что?! Что он сделал тебе, что ты так поступил?! Это ненормально! Слышишь?! Ты больной! Нормальный человек так не поступит! – слова срывались с моих губ до тех пор, пока его пальцы не легли на мой подбородок, ощутимо сжимая его, и задирая лицо выше.

Я пищу и поднимаюсь на носочки, оказываясь почти на уровне его глаз. Зажмуриваюсь, позволяя слезам скатиться по щекам и впитаться в ребро его ладони.

– Ты не кошка, Яра... у тебя нет запасных жизней. Поэтому лучше тебе сейчас заткнуться. Слышишь? – делает шаг ко мне, прижимаясь бёдрами, – успокоиться. И тогда буду спокоен и я. Думаешь, я убивать тебя сюда привёз? Думаешь, я способен причинить тебе вред?

Мой мозг впитывает его голос и посылает слабые импульсы в мои конечности. В то время как ноги слабеют, мои руки крепко впиваются в его плечи, сминая рукава куртки. Мне плохо.

– Ты сейчас закроешь свой рот на замок... – продолжил, слегка разжимая пальцы на моём лице, – нам нужно успокоиться...

А я всё ещё пытаюсь переварить его слова. Как? Как мне его понимать?!

Сначала он угрожает, а через пару мгновений упрекает в том, что я думаю о том, что он может причинить мне вред! Что это значит, чёрт возьми?! Что я должна думать?!

– Разве свидетелей оставляют в живых? – перехожу на шёпот, боясь произносить это вслух.

– А кто сказал, что ты свидетель? М?

– Что? – моё сердце с глухим звуком падает к моим ногам. Я перестаю его чувствовать.

– Наших следов там не останется, Ясь... а вот твоих? – ощущаю его дыхание на ушной раковине и вдоль позвоночника пробегается волна дрожи, – твоих – полно. Сомневаюсь, что обнаружив там твоё присутствие, мусора примут тебя за свидетеля.

– Что ты несёшь? – качаю головой, отрицая всё, что он произнёс, – ты в своём уме?!

– Более чем, – касается губами мочки и прикусывает зубами серьгу-колечко, словно играя им. А затем отпускает мой подбородок, сдвигая свою ладонь на мою шею, – поэтому... я предлагаю тебе успокоиться, Ярослава. Прекратить истерику. И дать мне время, чтобы подумать о том, что нам делать теперь со всем этим дерьмом... согласна?

Я ничего не отвечаю. Продолжаю стоять как мраморная статуя. Неподвижно. Ощущая холод внутри себя. Мне кажется, что вены под моей кожей превратились в хрустальные ледяные реки.

– Ты услышала меня, – утверждает, отступая от меня. Осторожно прикасается к шубе и стягивает её с моих плеч. Бросает её нам под ноги, – давай. Тебе сейчас нужно смыть с себя это... – намекает на кровь, в которой я перепачкалась по самые локти, – я просто помогу тебе.

...

– Ты ведь выйдешь сухим из воды. Так?

Моё горло болит, и каждое слово царапает воспаленные миндалины. Мягкие струи тёплой воды расслабляют мышцы, но не согревают. Мои зубы продолжают стучать.

– Возможно, – шепчет и тихо откашливается, прочищая горло.

– Я знала...

– Что именно? – Игнат проводит мочалкой по моей спине, очерчивая каждый изгиб. Пересчитывая рёбра под моей кожей.

– Что тебе нельзя доверять. Ты опасен. – Я прячу лицо, опуская голову на колени. Крепче обнимаю собственные ноги. Дрожь не отпускает моё тело.

– Но не для тебя.

Чушь...

– До поры до времени.

– Ты ошибаешься, – бросает мочалку и горячими ладонями проводит по моим плечам.

– Ты употребляешь наркотики? – дёргаю плечом, стряхивая тяжесть его рук, и поворачиваю голову к нему. Я больше, чем уверена, что права. Теперь я знаю, чем он занимается.

Встречаю его взгляд и пропускаю сквозь себя мелкий разряд. Как от прикосновения: меня бьёт током. Он способен сделать это, лишь взглянув на меня. Игнат несколько секунд молчит. Словно подстёгивает меня. Провоцирует на то, чтобы я дорисовывала себе ту реальность, которую могу себе позволить. Затем уголок его губ напрягается, слегка поднимаясь. Пряча небольшой шрам над верхней губой.

– Я не наркоман, Яра.

– Кто бы сомневался, что ты ответишь иначе. Ты ведь почти святой, так?

Игнат тяжело вздыхает. Сидя на корточках перед ванной, он кладёт локти на белоснежный борт. Пальцами поддевает мои мокрые волосы и перетирает их между подушечками.

– Святой чёрт...

– Всё, что ты творишь... твой отец наверняка тебя покрывает. Можешь даже не отвечать. И сейчас наверняка прикроет, – я продолжаю говорить, наблюдая за тем, как он играет с мокрой, потемневшей от воды, прядью моих волос.

– А что я, по-твоему, творю?

– Ты не понимаешь?

Я приложила столько усилий, чтобы успокоиться... но его невозмутимость вновь заставляет меня кипеть.

Почему так смотришь на меня? Отвернись! Не смотри! Не трогай! Меня не отпускает дрожь от твоего присутствия!

Но я лишь стискиваю зубы и упрямо поджимаю подбородок.

– Зачем ты делаешь это? Что тебе нужно от меня?

Ощущение липкого страха парализует моё тело. Мне бы хотелось сдвинуться с места... мне бы хотелось бежать отсюда сломя голову, но единственное, что я могу – это глотать свой страх и смотреть на то, как его пальцы играют с моими волосами. Если я снова покажу, что боюсь его... это будет отправной точкой. Именно с этого момента он утянет меня на дно преисподней. Он может. Он сам оттуда.

– Ты же сама всё знаешь, Яся. Я никогда это не скрывал, – его пальцы отпускают мой локон и цепляют скулу, вырисовывая на коже незамысловатый рисунок. – Улыбнись мне? Я буду счастлив. Ты ведь никогда не улыбалась. Можешь?

Мои губы дрожат, но я пытаюсь растянуть их в псевдоулыбке. Насквозь фальшивой и холодной. Нет... я не могу. И он это знает.

– Ты не в себе... – срывается с моего языка перед тем, как он отпускает меня. Поднимается, возвышаясь передо мной. Закрывая собой яркий свет... и улыбаясь. Вместо меня.

– Думаешь, я не отдаю себе отчёт?

– Думаю, что ты чётко осознаешь свою безнаказанность.

– Я думаю, что тебе нужно отдохнуть.

– Безнаказанность, – смотрю на свои исцарапанные снегом ладони, – она порождает жестокость, Игнат. Ты действительно не отдаешь себе отчёт...

Он ничего не отвечает. Поднимает со дна ванной душевую лейку и быстро смывает с меня ароматную пену. Обхватывает моё плечо и тянет вверх. Я не сопротивляюсь. Наоборот. Облокачиваюсь на стену и жду, когда моя кожа станет чистой. Опускаю голову, взглядом провожая в сток слегка розовую воду.

– Поспишь, и тебе станет легче, – прошептал, закручивая вентиль.

– Поспишь?

Из моей груди вырывается глухой и короткий смешок. Губы искажает ухмылка.

Ты хотел, чтобы я улыбалась? Пожалуйста...

Шум воды прекращается и мне кажется, что в этой тишине я отчётливо слышу его прерывистое дыхание. Меня сейчас мало волновала собственная нагота. Единственное о чём я могла думать – это Рома. Я так устала думать о том, что меня ждёт... в любом случае – ничего хорошего. Игнат сломал мою жизнь. Она никогда не станет прежней.

Пока он обматывал меня слишком мягким и слишком уютным полотенцем, я пыталась найти выход. Я хваталась то за одну сумасшедшую мысль, то за другую. Я должна была добраться до телефона. Я должна была сделать хоть один звонок. Хотя бы пара слов. Это может стать моим спасением.

– Идём, – Игнат переплетает наши пальцы и ведёт меня за собой. Он до сих пор не включал в доме свет. Я толком ничего не могла рассмотреть. Я даже не знала, где мне искать мой телефон. Я видела, как Игнат забирал его с собой из того дома. Но куда он его дел... – Тебе нужно поспать. Я серьёзно.

Сквозь густую темноту и слой навязчивых мыслей до меня доносится его тихий голос. Всё такой же приятный...

– Я не засну, – не хочу перечить ему после всего того, что видела. Но дегустация его терпения стала моей дурной привычкой. Дура. Глупая. Ты растеряла все свои мозги, Яся. А были ли они? Странно, но всё это время, я считала, что были.

Он открывает перед нами дверь в одну из комнат и только тогда включает свет. Тусклый. Приглушённый. Обволакивающий. Казалось, что он говорил со мной. Предлагал сдаться и сделать всё так, как велит мне Игнат.

– Я сейчас тоже схожу в душ. А ты постарайся заснуть, – отпускает мою руку и стягивает с кровати тёмное покрывало. А я в это время пытаюсь осмотреться. Тёмная комната. Слишком. Будто неживая. Холодная. Лишь густая и мягкая ворса ковра под ногами выбивается из общей холодности интерьера, – иди сюда.

Кивает на постель и я послушно опускаюсь на неё. Сажусь, поджимая под себя ноги и продолжаю изучать комнату: кровать с каркасом для балдахина, но тот отсутствует. Просто каркас из тонких металлических прутьев. Шкаф из тёмного дерева в углу комнаты, рядом с ним письменный стол. И стул. Всё. Больше ничего. Тёмно серые стены, больше напоминающие мокрый асфальт и такие же тёмные шторы. Это было похоже на камеру для заключённых.

Я промолчала. Похоже, что это его комната. Вряд ли он оценит мою критику. Не самое лучшее время.

– Открой рот.

– Что? – парой слов он возвращает меня на землю. – Зачем?!

Я опускаю глаза на его руки. На его ладони лежит какая-то таблетка...

– Открой рот, Яся. Тебе нужно заснуть, – его настойчивый тон до жути меня пугает.

Отползаю к изголовью и недоверчиво качаю головой:

– Я не буду... не хочу! – бью его по руке и цветная таблетка отскакивает от его ладони и падает на кровать, – чокнутый?! Думаешь, я буду жрать таблетки?!

– Яра, – тяжело вздыхает и поднимает драже, – не заставляй меня открывать тебе рот... просто проглоти её сама.