Текст книги "Помощник вампира"

Автор книги: Даррен Шэн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

ГЛАВА 7

Чем больше мы обсуждали эту идею, тем больше она мне нравилась. Мистер Джутинг сказал, что артисты из цирка уродов узнают, кто я, и с радостью примут меня в свою труппу. Артисты там часто меняются, так что обязательно найдется кто-то моего возраста или около того. И я смогу дружить с ними.

– А если мне там не понравится? – спросил я.

– Тогда мы уйдем из труппы, – ответил вампир. – Мне нравится ездить по свету с цирком уродов, но я не большой их фанат. Если тебе там придется по душе, мы останемся. Если нет – уйдем.

– А ничего, что вы приведете с собой меня? – спросил я.

– Ну, тебе придется немного поработать, – объяснил он. – Мистер Длинноут требует, чтобы все в цирке делали что-нибудь полезное. Ты будешь помогать расставлять стулья, вешать прожекторы, лампы, продавать сувениры, убираться после представлений или готовить. В общем, тебе будет, чем заняться, но и перегружать тебя работой там никто не станет. У нас останется уйма времени для наших с тобой занятий.

Мы решили попробовать. По крайней мере, так мы каждый день можем спать на нормальной кровати. У меня уже спина болела от спанья на голом полу.

Но сначала мистеру Джутингу нужно было определить, где сейчас находится цирк уродов. Я спросил, как он собирается это сделать. Он ответил, что может читать мысли мистера Длинноута.

– Наверное, с помощью телепатии? – спросил я, вспомнив, как Стив рассказывал о людях, которые умеют мысленно разговаривать друг с другом.

– Да, что-то вроде этого, – согласился мистер Джутинг. – Мы не можем читать мысли друг друга, но я чувствую его… ауру – назовем это так. Как только я ее нащупаю, то легко смогу понять, где он сейчас находится.

– А я смог бы ее нащупать? – не унимался я.

– Нет, – сказал мистер Джутинг. – Это способны делать почти все вампиры – так же, как и некоторые сверходаренные люди, – однако полувампирам это не дано.

Он сел на пол посреди церкви и закрыл глаза. С минуту молчал. Потом открыл глаза и встал.

– Нашел, – объявил вампир.

– Так быстро? – удивился я. – Я думал, это займет много времени.

– Я не первый раз ищу его ауру, – объяснил мистер Джутинг. – И знаю, что искать. Это так же просто, как отыскать иголку в стоге сена.

– Но ведь считается, что это очень трудно!

– Только не для вампира, – проворчал он.

Пока мы собирали вещи, я постоянно озирался по сторонам. Меня кое-что беспокоило, но я не знал, стоит ли спрашивать об этом мистера Джутинга.

– Ну же, – вдруг сказал он, испугав меня. – Давай спрашивай, не тяни.

– А откуда вы знаете, что я хочу вас о чем-то спросить? – удивленно пробормотал я.

Он рассмеялся:

– Для того чтобы понять, что ребенок хочет что-то узнать, вовсе не обязательно быть вампиром. У тебя всегда масса вопросов. О чем ты хочешь спросить на этот раз?

Я глубоко вздохнул и спросил:

– Вы верите в Бога?

Мистер Джутинг озадаченно посмотрел на меня и медленно кивнул:

– Я верю в вампирских богов…

Я нахмурился:

– А у вампиров есть свои боги?

– Разумеется, – сказал он. – У каждого народа свои боги. Египетские, индейские, китайские. И вампиры не являются исключением.

– А как же рай? – спросил я.

– Мы верим в него. Он находится далеко, за самыми дальними звездами. Если мы проживаем праведную жизнь, то после смерти наши души отрываются от земли и улетают за звезды и галактики, на другой конец Вселенной – в прекрасный мир, который называется раем.

– А если вы проживаете неправедную жизнь?

– Тогда мы остаемся на земле, – пояснил он. – Такие вампиры превращаются в призраков и вынуждены вечно скитаться по этой планете.

Я ненадолго задумался, а потом спросил:

– А что значит «праведная жизнь» у вампиров? Что нужно делать, чтобы попасть в рай?

– Жить чистой жизнью, – ответил мистер Джутинг. – Убивать только в случае крайней необходимости. Не причинять людям боль. Не разрушать этот мир.

– Разве то, что вы пьете кровь, не считается грехом? – поинтересовался я.

– Нет, не считается, если только ты не убил человека, свою жертву. Но иногда даже убийство считается благом.

– Убийство – благом? – ужаснулся я.

Мистер Джутинг серьезно кивнул:

– У людей есть души, Даррен. Когда люди умирают, их души попадают на небо, или в рай. Однако есть способ сохранить их частичку здесь, на земле. Если мы пьем понемножку, мы не забираем у человека часть его естества. Но если мы выпьем у человека много крови, то часть его остается жить в нас.

– Как это? – нахмурившись, спросил я.

– Вместе с кровью мы поглощаем его воспоминания и чувства, – пояснил вампир. – Тогда этот человек становится частью нас, и мы можем посмотреть на мир его глазами, вспомнить то, что могло бы быть забытым навсегда.

– Например?

Мистер Джутинг на секунду задумался, а потом сказал:

– У меня есть очень близкий, надежный друг – Пэрис Скайл. Он очень стар. Много веков назад он дружил с Уильямом Шекспиром.

– С тем самым Уильямом Шекспиром? С тем, который писал пьесы?

Мистер Джутинг кивнул:

– Пьесы и сонеты. Но не все сонеты Шекспир успел записать, некоторые из его самых известных сонетов были утеряны. Когда Шекспир умирал, Пэрис выпил у него кровь – об этом его попросил сам Шекспир – и смог восстановить забытые сонеты, а потом и записать их. Без них мир был бы хуже.

– Но… – Я запнулся, а потом все же продолжил:

– Вы ведь делаете это только с теми, кто попросит, и с теми, кто уже умирает?

– Да, – подтвердил вампир. – Убить здорового человека – величайшее злодеяние. Но выпить кровь у своего друга, который вот-вот умрет, сохранить его воспоминания, его опыт… – он улыбнулся, – это на самом деле благо. Ладно, – добавил вампир. – Хватит. Поболтаем об этом по дороге. Пора уходить.

Я забрался на спину мистеру Джутингу, и мы заскользили прочь. Он так и не объяснил мне, как ему удается двигаться с такой скоростью. Не то чтобы он быстро бежал, нет, казалось, это окружающий нас мир проносится мимо. Мистер Джутинг говорит, что все вампиры могут «скользить».

Мне нравилось смотреть, как поля и леса пролетают мимо. Мы мчались по холмам и долинам быстрее ветра. Вокруг царила тишина, нас никто не замечал. Казалось, мы находимся в каком-то волшебном пузырьке, который защищает нас от посторонних взглядов.

Пока мы скользили, я думал о том, что рассказал мне мистер Джутинг, – о том, что можно сохранить чьи-то воспоминания, если выпить у него кровь. Я не совсем понял, как это получается, и решил попозже, как следует расспросить вампира.

Скользить в пространстве непросто. Мистер Джутинг вспотел, и я видел, что он уже очень устал. Чтобы помочь ему, я достал бутылочку с кровью, открыл ее и поднес к его губам.

Вампир молча кивнул головой, поблагодарив меня, потом стер со лба пот и заскользил дальше.

Наконец, когда небо начало светлеть, мистер Джутинг остановился. Я спрыгнул на землю и огляделся. Мы стояли посреди узкой дороги, вокруг только леса и поля, ни одного домика.

– А где же цирк уродов? – недоуменно спросил я.

– До него еще несколько километров, – ответил он, указав вдаль. Вампир опустился на колени, пытаясь отдышаться.

– Что, сил не хватило, да? – спросил я, не сдержав усмешки.

– Не в этом дело, – прорычал он. – Я мог дотянуть, но не хотел появляться там весь в мыле.

– Вам лучше поспешить, – предупредил я. – Скоро утро.

– Я отлично знаю, который сейчас час! – огрызнулся вампир. – Я гораздо лучше людей разбираюсь, когда будет утро, а когда – закат. У нас еще есть время. Целых двадцать три минуты.

– Ладно, как скажете.

– Так и скажу.

Он встал и побрел по дороге. Я помедлил немного, а потом забежал вперед.

– Ну же, давайте быстрее, – с издевкой сказал я. – Вы тащитесь как улитка.

– Беги, беги, – проворчал он. – Мы еще посмотрим. Вот схвачу тебя за ухо да по мягкому месту!

Через минуту он тоже перешел на бег, так мы вместе и бежали по дороге. Настроение у меня было просто великолепное, давно со мной такого не случалось. Так приятно, когда впереди тебя ждет что-то хорошее.

Мы пробежали мимо палаток. Туристы уже начали вставать и бродить по лагерю. Некоторые даже помахали нам вслед. Они выглядели очень забавно: длинные волосы, странная одежда, сережки и браслеты.

То тут, то там в их лагере торчали флаги и плакаты. Я хотел прочитать, что на них написано, но не смог – трудно читать на бегу, а останавливаться я не хотел. Судя по тому, что мне все-таки удалось разобрать, эти люди протестовали против прокладки новой обходной дороги.

Наша узкая дорожка постоянно петляла. За пятым поворотом мы, наконец, заметили цирк уродов, который расположился на большой поляне у реки. В цирке было тихо – наверное, все еще спали. Если бы мы ехали на машине и не искали фургонов и палаток, то наверняка бы проехали мимо.

Сейчас он был не очень похож на цирк. Не было ни большого зала, ни купола, под которым артисты могли бы выступать. Наверное, они ехали в какой-то городок и остановились по пути к нему.

Мистер Джутинг уверенно пошел между фургонами и палатками. Он знал, куда идет. Я отправился за ним; мне было немного не по себе – вспомнил, как проник в этот цирк, когда артисты спали, и выкрал мадам Окту.

Вампир остановился возле большого серебристого фургона и постучал в дверь. Она тут же открылась, и я увидел мистера Длинноута. Глаза у него в таком тусклом свете казались еще более черными, чем раньше. Если бы я не знал, то решил бы, что у него и вовсе нет глаз, только пустые глазницы.

– Это ты! – тихо сказал он, при этом губы у него почти не двигались. – Мне казалось, я почувствовал, как ты ищешь меня. – Он навис над мистером Джутингом и посмотрел туда, где стоял я, весь дрожа. – Вижу, ты привел с собой того мальчика.

– Можно войти? – спросил мистер Джутинг.

– Конечно. А что еще можно сказать вампирам? – улыбнулся мистер Длинноут. – Входите по своей собственной воле?

– Да, что-то вроде того, – отозвался мистер Джутинг, улыбнувшись, и я понял, что это их старая шутка.

Мы вошли в фургон и сели. Мебели внутри почти не было – два-три стула, складная кровать да пара полок, на которых лежали плакаты и флаеры с изображением труппы цирка, высокая красная шляпа, перчатки – я уже видел их на мистере Длинноуте, и несколько безделушек.

– Не думал, что ты так быстро вернешься, Лартен, – сказал мистер Длинноут. Даже сидя он казался громадным.

– Вообще-то я не собирался быстро возвращаться, Хиберниус.

Хиберниус? Какое странное имя. Однако оно ему шло. Хиберниус Длинноут. Имя и фамилия у него такие же длинные, как и он сам.

– У тебя неприятности? – спросил мистер Длинноут.

– Нет, – ответил вампир. – Даррен чувствует себя несчастным. Я решил, что ему будет лучше здесь, рядом со сверстниками.

– Понятно. – Мистер Длинноут с любопытством уставился на меня. – С тобой столько всего произошло с тех пор, как я в последний раз тебя видел, Даррен Шэн.

– Уж лучше бы ничего не происходило, – проворчал я.

– Тогда почему ты ушел из дома? – спросил он.

Я с негодованием посмотрел на него и мрачно буркнул:

– Сами знаете.

Он кивнул.

– Нам можно остаться? – спросил мистер Джутинг.

– Конечно, можно, – быстро ответил мистер Длинноут. – Честно говоря, я очень рад, что ты снова с нами. У нас сейчас не хватает артистов. Костлявый Александр, Сайв и Сирса, а также Зубастая Герта разъехались – кто в отпуск, кто по делам. Скоро к нам должен вернуться Неуязвимый Кормак, но он явно не успеет до очередного представления. Так что Лартен Джутинг со своей удивительной паучихой, нам как нельзя кстати.

– Спасибо, – сказал мистер Джутинг.

– А как же я? – нагло спросил я. Мистер Длинноут улыбнулся.

– Ты, конечно, не такой ценный экземпляр, – сказал он, – но все равно – милости просим.

Я фыркнул, но промолчал.

– Где мы будем давать представления? – спросил вампир.

– Здесь, – ответил мистер Длинноут.

– Здесь? – удивленно воскликнул я.

– А что такого? – спросил хозяин цирка.

– Но здесь же нет ни единой души, – сказал я. – Я думал, вы даете представления только в городах, где у вас много зрителей.

– У нас всегда много зрителей, – объяснил мистер Длинноут. – Где бы мы ни играли, зрителей у нас будет предостаточно. Обычно, разумеется, мы останавливаемся в городах. Однако в это время года у нас туго с артистами. Как я уже сказал, сейчас в труппе нет нескольких самых лучших исполнителей, так же как и… многих других.

Мистер Длинноут и мистер Джутинг странно переглянулись, и мне показалось, что они не хотят мне о чем-то рассказывать.

– Поэтому мы решили немного отдохнуть, – продолжил мистер Длинноут. – Пару дней у нас не будет представлений, пора немного расслабиться.

– По дороге сюда мы видели какой-то палаточный лагерь, – сказал мистер Джутинг. – Они не доставляют вам хлопот?

– Солдаты ЗДП? – засмеялся мистер Длинноут. – Нет, они слишком заняты своими деревьями и камнями, чтобы мешать нам.

– А что такое ЗДП? – спросил я.

– Защитники дикой природы, – пояснил хозяин цирка. – Это эковоины. Бегают по всей стране, выступая против строительства новых дорог и мостов. Они живут здесь уже несколько месяцев, но скоро собираются уезжать.

– Они настоящие воины? – не унимался я. – У них есть пистолеты, гранаты, танки?

Вампир и мистер Длинноут чуть не умерли от смеха.

– Иногда он малость глуповат, – сказал мистер Джутинг, не переставая смеяться, – но совсем не такой тупой, как кажется.

Я почувствовал, что заливаюсь краской, но промолчал. Я по собственному опыту знал, что, когда взрослые смеются над тобой, лучше помалкивать, а не злиться, иначе они станут смеяться еще сильнее.

– Они только называют себя воинами, – наконец сказал мистер Длинноут, – но на самом деле никакие они не воины. Приковывают себя к деревьям, насыпают песок в двигатели тракторов и автокранов, раскидывают гвозди на дорогах, чтобы не смогли проехать машины. Вот чем они занимаются.

– А почему… – начал было я, но мистер Джутинг перебил меня.

– У нас нет сейчас времени на вопросы, – сказал он. – Вот-вот взойдет солнце. – Он встал и пожал руку мистеру Длинноуту. – Спасибо за то, что приютил нас, Хиберниус.

– Не за что, – отозвался хозяин цирка.

– Надеюсь, ты хорошо заботился о моем гробе?

– Само собой.

Мистер Джутинг радостно улыбнулся и потер руки:

– Я всегда скучаю по нему. Как приятно будет снова спать в нем.

– А что делать с мальчиком? – спросил мистер Длинноут. – Хочешь, мы и ему гробик сколотим?

– Даже не думайте! – воскликнул я. – Я больше в гроб ни за что не лягу! – Я вспомнил, каково это – меня ведь однажды закопали заживо, – и содрогнулся.

Мистер Джутинг улыбнулся:

– Пусть Даррен поживет с другими артистами, с кем-нибудь его возраста.

Мистер Длинноут задумался, а потом сказал:

– Может, поселить его с Эврой?

Мистер Джутинг улыбнулся еще шире:

– Точно. Думаю, это лучше всего. Посели его с Эврой.

– А кто такая эта Эвра? – заволновался я.

– Сам увидишь, – пообещал вампир и открыл дверь. – Оставляю тебя с мистером Длинноутом. Он позаботится о тебе, а мне нужно идти.

И он поспешил к своему драгоценному гробу.

Я оглянулся и обнаружил за своей спиной мистера Длинноута. Не знаю, как ему удалось так быстро подойти ко мне. Я даже не слышал, чтобы он вставал.

– Идем? – спросил он.

Я нервно сглотнул и кивнул.

Хозяин цирка пошел мимо палаток и фургонов. Было уже утро, и я увидел, как в некоторых палатках зажегся свет. Мистер Длинноут привел меня к большой серой палатке, в которой могло свободно разместиться пятеро, а то и шестеро человек.

– Вот, держи одеяла, – сказал он, вручая мне кипу шерстяных одеял. – И подушку.

Не знаю, откуда он это все взял, вроде, когда мы выходили из фургона, у него в руках ничего не было, однако я слишком устал, чтобы задавать вопросы.

– Спать можешь сколько угодно. Когда проснешься, я приду и объясню, чем ты будешь здесь заниматься. А до тех пор о тебе позаботится Эвра.

Я приподнял полог и заглянул в палатку. Там было очень темно.

– Эвра – это кто? – снова спросил я, обернувшись к мистеру Длинноуту, но тот уже исчез – так же быстро и незаметно, как и раньше.

Вздохнув, я прижал кипу одеял к груди и вошел в палатку. Полог упал за моей спиной. Я решил немного постоять, пока глаза не привыкнут к темноте. Я слышал чье-то легкое дыхание и видел чьи-то контуры в гамаке, который висел в дальнем углу. Я огляделся, пытаясь понять, где лучше постелить себе постель. Мне не очень-то хотелось, чтобы мой сосед споткнулся об меня, когда встанет.

Я шагнул вперед. В эту минуту что-то скользнуло ко мне в темноте. Я остановился и посмотрел перед собой, отчаянно желая разглядеть, что это (если нет ни звезд, ни луны, то даже вампиры плохо видят в темноте).

– Эй! – тихо позвал я. – Ты – Эвра? Меня зовут Даррен Шэн, я твой новый…

Я запнулся. Что-то обвилось вокруг моих ног. Что-то скользкое и холодное. Я застыл на месте. Я понял, что это, но ужасно боялся глянуть вниз – пока это создание не доползло мне до пояса и не стало подниматься выше. Наконец, когда оно сдавило мне грудь, я собрал все свое мужество в кулак, медленно опустил глаза и встретился взглядом с жутким существом. Это была длинная, толстая, шипящая… змея!

ГЛАВА 8

Больше часа я не мог сойти с места от ужаса, стоял и смотрел в холодные, злобные глаза змеи, ожидая, когда она укусит меня.

Наконец, когда взошло солнце и яркий утренний свет проник в палатку, тот, кто спал в гамаке, заворочался, зевнул, сел и огляделся.

Это был Мальчик-Змея, и он здорово удивился, увидев меня. Он снова забрался в гамак и натянул на себя одеяла, как будто пытаясь защититься. Потом заметил, что меня обвила змея, и облегченно вздохнул.

– Ты кто? – резко спросил он. – И что ты тут делаешь?

Я покачал головой – вдруг, когда я заговорю, змея меня укусит?

– Ну-ка отвечай! – сказал Мальчик-Змея. – А не то я прикажу ей выгрызть тебе глаза!

– М-м-меня зовут Да-да-даррен Ш-ш-шэн, – заикаясь, пробормотал я. – Мистер Д-д-длинн-н-ноут привел меня сюда. Сказал, что я б-б-буду жить в твоей п-п-палатке.

– Даррен Шэн? – Мальчик-Змея нахмурился, а потом понимающе ткнул в меня пальцем, – Ты помощник мистера Джутинга, да?

– Да, – тихо ответил я.

Мальчик-Змея улыбнулся:

– А он знает, что мистер Длинноут поселил тебя со мной?

Я кивнул, и он расхохотался:

– Я еще ни разу не встречал вампира, который бы не любил черного юмора.

Мальчик-Змея выпрыгнул из гамака, подбежал ко мне, схватил змею за голову и начал ее разматывать.

– Не бойся, – успокоил он меня. – Честно говоря, тебе вообще ничего не грозило. Она все это время спала. Ты мог спокойно стащить ее с себя, она бы не проснулась. Она крепко спит.

– Так она спит? – воскликнул я. – Но как же тогда она обкрутилась вокруг меня?

Мальчик-Змея улыбнулся:

– Она ползает во сне.

– Ползает во сне! – Я посмотрел на него, потом на змею, которая даже не шевельнулась, пока он ее разматывал.

Наконец Мальчик-Змея полностью снял ее с меня, и я смог отступить в сторону. Ноги онемели и почти не слушались.

– Значит, эта змея ползает во сне! – сконфуженно усмехнулся я. – Слава богу, она не ест во сне!

Мальчик-Змея уложил свою любимицу в углу и ласково погладил ее по голове.

– Даже если бы она проснулась, то все равно не стала бы тебя есть, – сообщил он. – Она вчера сожрала целую козу. Таким змеям, как эта, есть надо не очень часто.

Он откинул полог палатки и вышел наружу. Я последовал за ним, не желая оставаться один на один со змеей.

При свете солнца я внимательно рассмотрел его. Мальчик-Змея был точно таким, каким я его и запомнил: на два-три года старше меня, очень худой, с длинными желто-зелеными волосами, узкими глазами, перепонками между пальцами на руках и ногах, тело у него было покрыто разноцветной чешуей – зеленой, золотистой, желтой и голубой. Одет он был в шорты.

– Кстати, – сказал Мальчик-Змея, – меня зовут Эвра Вон.

Мы пожали друг другу руки. Ладонь у него была какой-то скользкой, но сухой. Несколько чешуек приклеилось к моей руке. Они были похожи на кусочки сухой разноцветной кожи.

– Эвра Вон… а дальше? – спросил я.

– Просто Эвра Вон, – ответил он и потер живот. – Ты есть не хочешь?

– Хочу, – сказал я, и мы с Эврой пошли раздобыть чего-нибудь на завтрак.

В лагере уже вовсю кипела жизнь. Так как накануне представления не было, артисты и помощники легли раньше и сегодня встали тоже раньше, чем обычно.

Меня заворожила вся эта суматоха. Я и представить себе не мог, что в цирке уродов работает так много людей. Думал, тут будут только те артисты и помощники, которых я видел в тот вечер, когда мы со Стивом пошли на представление, но теперь, оглядевшись, я понял, что их куда больше. Здесь было двадцать, а то и тридцать человек, которых я никогда не видел до этого. Они бродили между палатками и фургонами, болтали, стирали, готовили завтрак.

– Кто это? – спросил я.

– На них держится весь цирк, – ответил Эвра. – Они сидят за рулем, ставят палатки, стирают одежду, готовят еду, зашивают порвавшиеся костюмы, убираются после представления. Это все не так просто.

– А они обычные люди? – спросил я.

– Да, большинство из них обычные люди, – ответил Мальчик-Змея.

– Как они здесь оказались?

– Некоторые – родственники артистов. Другие – приятели мистера Длинноута. А есть и такие, которые просто пришли посмотреть и остались – так им тут понравилось.

– А разве обычным людям можно здесь оставаться? – спросил я.

– Если мистеру Длинноуту понравился человек, то можно, – сказал Эвра. – В цирке уродов работа всегда найдется.

Эвра остановился у большого костра, я встал рядом с ним. На бревне возле костра сидел Ганс Золотые Руки (он мог ходить на руках и даже бегать на них, причем быстрее любого чемпиона мира по бегу), а Труска (Бородатая Женщина, которая могла отращивать бороду, когда пожелает) жарила сосиски на деревянных палочках. Вокруг сидели и лежали еще какие-то люди.

– Доброе утро, Эвра Вон, – сказал Ганс Золотые Руки.

– Доброе утро, Ганс, – отозвался Эвра.

– Кто это с тобой? – спросил Ганс, подозрительно поглядывая на меня.

– Это Даррен Шэн, – ответил Эвра.

– Тот самый Даррен Шэн? – удивленно спросил Ганс, приподняв брови.

– А то кто ж! – ухмыльнулся Эвра.

– Как это – «тот самый Даррен Шэн»? – спросил я.

– Ты в этих кругах знаменитость, – объяснил Ганс.

– Но почему? Потому что я… – я понизил голос, – наполовину вампир?

Ганс добродушно засмеялся и сказал:

– Полувампирами никого не удивишь. Если бы мне платили по золотой монете за каждого полувампира, которого видел, у меня было бы уже… – он задумчиво поскреб щеку, – двадцать девять золотых монет. Но вот молодых полувампиров не часто встретишь. Я, например, ни разу еще не только не видел, но никогда и не слышал, чтобы мальчик твоего возраста жил среди этих ходячих мертвецов. Скажи-ка лучше: Главные Вампиры тебя еще не допрашивали?

– А кто такие Главные Вампиры? – спросил я.

– Это…

– Ганс! – рявкнула какая-то женщина, стиравшая белье.

Он замолчал и виновато огляделся.

– Как ты думаешь, Лартену понравятся твои бредни? – сердито сказала она.

Ганс поморщился.

– Прости, – сказал он. – А все этот свежий воздух. Не привык я к нему. Вечно выбалтываю то, о чем должен молчать.

Мне хотелось, чтобы он рассказал мне о Главных Вампирах, но теперь было бы невежливо просить его об этом.

Труска перевернула сосиски, сняла несколько с огня и отдала тем, кто собрался у костра. Подойдя ко мне, она улыбнулась и сказала что-то на непонятном иностранном языке.

Эвра засмеялся:

– Она интересуется, ты ешь мясо или ты вегетарианец.

– Вот потеха! – захохотал Ганс. – Вампир-вегетарианец!

– Ты знаешь ее язык? – спросил я Эвру.

– Да, – гордо ответил он. – Правда, я все еще учусь – это самый трудный из всех языков, какие я когда-либо пытался учить, – но я единственный в нашем цирке, кто понимает то, что она говорит. Мне легко даются языки, – похвастался он.

– А что это за язык? – спросил я.

– Не знаю, – сказал он, нахмурившись. – Труска мне не говорит.

Это показалось мне немного странным, но я решил промолчать, чтобы не обидеть его. Взяв сосиску, я благодарно улыбнулся Труске. Однако когда я попытался откусить кусочек, то чуть не закричал от боли: сосиска была ужасно горячая! Эвра засмеялся и дал мне воды. Я выпил немного, чтобы остудить рот, а потом подул на сосиску.

Некоторое время мы сидели с Гансом, Труской и другими работниками цирка – болтали, ели сосиски, грелись под утренним солнышком. Трава была мокрая от росы, но мы не обращали на это внимания. Эвра представил меня всем. Конечно, невозможно было сразу запомнить столько новых имен, поэтому я просто улыбался, пожимал руку и подходил к следующему человеку.

Скоро появился мистер Длинноут. Только что его не было, и вот он уже стоит за спиной у Эвры, греет руки над огнем.

– А ты рано встал, Даррен Шэн, – заметил мистер Длинноут.

– Никак не мог заснуть, – объяснил я. – Я был слишком… – я глянул на Эвру и улыбнулся, – взвинчен.

– Что ж, надеюсь, это не помешает работе, – сказал мистер Длинноут.

– Не помешает, – уверил я его. – Я готов к работе.

– Точно?

– Точно.

– Как приятно это слышать! – Он достал откуда-то большой блокнот и стал быстро просматривать его. – Так, сейчас мы тебе найдем, чем заняться, – бормотал он. – Как у тебя с готовкой?

– Я могу готовить рагу. Мистер Джутинг научил.

– А ты готовил когда-нибудь на тридцать – сорок человек?

– Нет…

– Жаль. Ну, ничего, может, еще научишься. – Мистер Длинноут немного полистал блокнот. – Шить умеешь?

– Нет.

– Белье когда-нибудь стирал?

– Вручную?

– Конечно.

– Нет.

– Гм… – Он еще полистал блокнот, а потом захлопнул его.

– Ладно, – сказал хозяин цирка, – пока мы не подобрали для тебя особых обязанностей, будешь помогать Эвре. Согласен?

– Конечно, согласен, – сказал я.

– А ты, Эвра, не против? – спросил он Мальчика-Змею.

– Нет, – ответил Эвра.

– Ну и отлично. Эвра будет всегда рядом. А ты будешь выполнять то, что тебе скажет Эвра. Когда твой собрат по крови восстанет из гроба – он говорил о мистере Джутинге, – то можешь ночью прислуживать ему, если он пожелает. Посмотрим, что у тебя получается лучше всего, а потом решим, куда применить твои таланты.

– Спасибо, – поблагодарил я.

– Не за что, – ответил мистер Длинноут.

Я думал, он сейчас растворится в воздухе, однако он повернулся и медленно пошел прочь, посвистывая и явно наслаждаясь ярким, солнечным утром.

– Ну, Даррен, – сказал Эвра, обнимая меня за плечи чешуйчатой рукой, – похоже, мы теперь коллеги по работе. Как тебе это?

– Здорово, коллега!

– Отлично! – Он похлопал меня по плечу и дожевал последний кусок сосиски. – Тогда за работу.

– Чем мы сначала займемся? – спросил я.

– Тем же, чем будем заниматься каждое утро, – ответил Эвра и пошел к нашей палатке. – Смоем яд с зубов у моей змеи.

– Ой! – Я замер на месте. – А это не опасно?

– Опасно, если она успеет укусить раньше, чем мы закончим, – сказал Эвра и засмеялся, увидев мое выражение лица, а потом подтолкнул меня к палатке.