Текст книги "Сны (ЛП)"
Автор книги: Даниэла Сакердоти
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)
Глава 16. Голоса
Мне следовало слушать голос опасности,
Но я слушала свое желание .
Кэти
Сегодня мой разум горит. Сегодня я чувствую, словно в моей голове пожар, и это адская боль. Как они снова выжили? И почему, почему приказано посылать демонов по одному? Мне не объяснили почему, и я не могу найти в этом смысла. Но у меня нет выбора, кроме как делать то, что Он говорит, или Он просто сокрушит всех нас, и у меня больше не будет шанса отомстить Миднайтам.
Мы танцуем бессмысленный танец с Сарой и ее псевдо-кузеном. Мы с Сарой играем куплет вместе – ее виолончель и моя скрипка сливаются воедино в мелодии ненависти. Мелодии любви, запутанной любви, для которой здесь нет места.
Мне так больно. Если я попытаюсь спать, сразу же придут адские видения. Цена, которую придется заплатить за использование Темных Искусств. Я никогда не думала, что это будет так.
Задача моих Валайя проста: убить Шона, привести мне Сару. Они не могут достигнуть успеха. Сурари убивают, умирают люди. Сердечная недостаточность, инсульт, как хотите называйте то, что происходит с ними после того, как их демон умирает. Огонь в голове. Огонь, который мучает меня сегодня.
Майк уже начал чувствовать себя странно. У него звенит в ушах, черные огоньки танцуют перед глазами. Он винит во всем стресс. Он хочет призвать другого Ферала, это займет много времени, но стоит усилий, как он думает. Он не знает, что пламя зажглось и совсем скоро поглотит его. Очень, очень скоро. У Мэри пока ничего. Маленькая искра уже там, прямо между ее глаз, но она все еще не чувствует симптомов.
Следующая в этом смертельном танце будет Шейла. Ее Сурари сильнее, чем у Майкла и Мэри, я знаю, что могу рассчитывать на него. Не знаю, как Саре и Шону удалось выжить до сегодня – везение, навыки, или даже судьба, эта слепая жестокая дама, которая часто обрушивается на нас – но в этот раз для них все будет кончено.
О, как жжет. Каждая мысль, которая сегодня приходила мне в голову, снова и снова выжигает у меня в голове раскаленным железом. Словно какой-то монстр орудует там.
Прошу, пусть это скоро закончится, потому что во мне не осталось ничего, кроме ненависти и боли.
Мораг учила меня недолго, но я была хороша в колдовстве. Очень, очень хороша. Знания сами приходили ко мне, словно мне это было суждено. Мораг часто задавалась вопросом, может, во мне была Тайная кровь, где-то в истории моей семьи, потому что я училась магии так же легко, как чайка взмывает в воздух.
Колдовство не бывает плохим или хорошим. Темные Искусства, Белая магия – на самом деле различие между ними только в названии. Белая магия может убить. Темные Искусства могут освободить тебя. Так какое из этих двух на самом деле – зло?
В любом случае, добро и зло больше не существуют для меня. Я была невинна, и теперь я даже не знаю, что правильно и что нет. И мне все равно.
В ночь, перед тем, как мне суждено было покинуть особняк на Айле, я сунула несколько книг в свой чемодан. Я сделала это в отчаянии, выбирая любые со стола Мораг, пытаясь забрать с собой частичку их. Я забрала книги и нож Мораг, на котором было выгравировано ее имя.
Когда я смогла заставить себя посмотреть на книги – долгое, долгое время спустя, я поняла, что одна из них отличалась от остальных. Думаю, мне следует сказать, что она была больной, черной книгой с красными буквами, выжженными на обложке, словно раны, но это было не так. Книга, изменившая мою жизнь, выглядела неприметно, в красной тканевой обложке, страницы износились от частого использования. Да, кажется, Миднайты часто пользовались запрещенными книгами.
Заголовок гласил просто: Валайя.
Сначала я не думала о мести. Я не могла думать о Джеймсе с этой точки зрения. Я сдерживала свою ненависть и злость, потому что не могла подумать о том, чтобы навредить Джеймсу, даже, несмотря на то, что он причинил мне столько боли.
Но затем, когда я использовала книгу по назначению – для меня это не было проблемой – Он услышал меня. Он начал говорить со мной, и Его голос дал мне смысл жить. Его борьба была моей борьбой, Его война – моей. Мы могли помочь друг другу. Он снова и снова шептал мне на ухо, что мне следует чувствовать это, чувствовать, что я хочу уничтожить их.
Он сказал мне, что я уже чувствовала это, что я всегда хотела причинить им боль с тех пор, как Джеймс оставил меня. Он сказал, что месть – это единственный способ освободиться. Я позволила себе поверить, что могу освободить от боли, причиняя боль им.
Это открытие воодушевило меня – я едва спала, я почти не ела месяцами, изучая все, что нужно, привыкая к новым правилам, новой жизни, двери в которую открывались передо мной. Год ушел на то, чтобы узнать достаточно для вызова демона. Когда появился Ноктюрн, истекающий кровью и ошеломленный после перехода, я не могла поверить собственным глазам. Я не могла поверить какой сильной я стала. Он гордился мной, как гордилась когда-то Мораг.
А затем, десять долгих лет, чтобы найти остальных. Десять лет я жила за счет ненависти и ничего более. Я играла, словно была одержима, и стала даже искуснее, покоряя одну вершину за другой, пока мое тело слабело. Когда Валайя были готовы, пришло время для того, о чем я всегда мечтала. Миднайты знали, что я готова, но знали это недостаточно долго, чтобы подготовиться, по-настоящему подготовиться. К тому времени Мораг была мертва, и это было разочарованием. Я с удовольствием прикончила бы ее сама, но, конечно, я не могу получить всего.
В день, когда я убила Джеймса и Анну, я чувствовала, будто была готова умереть. Болела каждая кость в моем теле. Словно меня отравили. Я едва могла двигаться. Ноктюрн скрывался между деревьями, пока мои люди из Валайя присматривали за мной, заботились обо мне, кормили меня, пока я лежала, пытаясь остановить агонию.
Я знала, что это была цена, которую я платила за использование Темных Искусств. Я знала, что боль утихнет, но не уйдет. Я думала, что смогу заплатить эту цену. Я думала, что это был честный обмен.
Я слушала Его, когда Он пел мне в наполненные болью ночи, и его голос вселял в меня уверенность, что я смогу это сделать. Наконец завладеть Сарой и убить ее. Фейт не разрешили жить, и скоро Сара тоже будет мертва. Справедливо, разве нет?
И если смерть имела планы и на меня тоже, то это было бы облегчением. Это было бы ответом моим молитвам, потому что в тот момент, когда я вонзила нож Мораг в сердце Джеймса, я вспомнила, что открывая проклятую книгу, я бы никогда не лишила человека жизни.
С тех пор как Он начал говорить, старая Кэти умерла, а на ее месте появилась я – перерезающая Анне горло от уха до уха, потому что такая смерть была медленнее и болезненнее, чем просто остановить ее сердце одним ударом. Смотреть в ее глаза, пока она истекала кровью, и наблюдать, как мои люди заметают следы, чтобы бойня была принята за несчастный случай.
Так это свершилось. Другая Кэти родилась, когда я открыла книгу, медленно, пока листала страницы, долгим, болезненным трудом.
Момент, когда я поняла, что со мной случилось, стал моментом, когда я поняла, что от боли не будет настоящего освобождения, так же, как и от воспоминаний. Затем момент прошел, и женщина, которой я была, забылась, и кровь Анны украшала мое тело, словно алый плащ.
Глава 17. Подо всем этим
Кто-то может назвать это любовью
Т о, что держит нас в заложниках.
Листок
Слишком близко на этот раз. Я наказал Кэти за это, конечно. Как только была открыта дверь в ее сознание, как только она начала посягать на нашу территорию, ею стало легко управлять. На самом деле, они все одинаковые. Они смотрят на Темные Искусства как на что-то, что можно использовать, они почти убеждены в том, что могут контролировать призванные силы. Они ошибаются. Для нас с отцом легко проникать в их разумы, наблюдать за ними днем и ночью не спящими глазами. На этот раз, Кэтрин зашла слишком далеко с Сарой. Она играет в нашу игру, я это знаю, и делает мне большое одолжение, потому что лучший способ завоевать чье-то сердце – спасти его. Но она должна страдать от боли, которую причиняет Саре. Так я решил.
Пусть на нее падет наказание, до тех пор, пока ее служба не подойдет к концу. Что насчет Сары, боль и страх – хорошие учителя. Они очистят ее, сформируют ее, подготовят для меня.
Глава 18. Водопад
Серебристые страницы
Под луной.
Воспоминания
Тебя и меня .
– Ей все еще не очень хорошо. Нет, не думаю, что она поправится до понедельника. Спасибо, хорошо. До свидания.
Гарри положил трубку. В ту же секунду он зазвонил снова.
– Да?
– Гарри, это Джульетта. Сара не отвечала на телефон прошлой ночью, я волновалась.
– Привет, Джульетта. У нее грипп, она не пошла сегодня в школу.
– Грипп? У нее есть температура?
– Да.
– Я еду.
– В этом нет необходимости. Это, действительно, всего лишь грипп и боль в горле. – И Ферал пытался убить ее.
– Мне нужно увидеть ее. Я приеду прямо сейчас и приготовлю вам обед.
Гарри вздохнул. Лучше позволить ей убедиться в том, что все хорошо, собственными глазами.
– Тогда ладно. Никогда не могу устоять перед обедом, – Джульетта хихикнула. Гарри мог быть очень милым, когда хотел этого.
– Тревор и девочки тоже приедут. Тревор тут на пару дней. Он возвращается в Ньюкасл завтра.
– Отлично, значит, мы наконец-то встретимся. « Наконец-то »,– с сарказмом подумал он. – « Дождаться не могу ».
– Кто это был? – Сара появилась на верхней ступеньке. Она приняла душ и переоделась в свежие джинсы и футболку. Она чувствовала себя немного лучше, после того, как поспала несколько часов без видений.
– Джульетта. Они едут, чтобы увидеть тебя.
– Они?
– Тревор, и девочки тоже. Не радуйся слишком сильно! – улыбнулся Гарри. – Теперь обратно в постель, тебе нужно отдохнуть. Я сделаю тебе кофе.
– Конечно, кофемэн. Как твоя лодыжка? – улыбнулась она.
– Да, я такой. Лодыжка в порядке, это просто растяжение. Я могу ходить. О, я звонил парню, который починит стекло, он приедет позже, так что тебе не придется чувствовать себя так, словно живешь на заброшенном складе.
– Спасибо. Поднимешься, чтобы попить со мной кофе?
– Конечно.
Сара все еще чувствовала слабость. Она лежала на подушке и ее лицо было того же цвета, что и простынь. Ее черные волосы были как ворон на снегу.
– Вот твой кофе. Мне нужно поговорить с тобой. Вчера, когда ты была без сознания, сапфир говорил. Это был женский голос. Он сказал, что демон принадлежал Мэри Бреннан, и что мы не победили.
Сара нахмурилась.
– Я думала, что заклинание говорило только, если кто-то пытался проникнуть в дом.
Гарри пожал плечами.
– Я тоже так думал. Вот сапфир. Я взял его на случай, если он заговорит, пока ты будешь спать, – Гарри вытащил камень из кармана и положил его Саре в руки.
– Странно. Может, это мама имела в виду, когда говорила, что заклинания редко делают то, что ты ожидаешь. Она сказала, что они также могут быть опасны.
Сара закрыла глаза и глубоко вдохнула. Она свернулась в клубок, волосы упали ей на лицо, словно шелковая занавеска. Гарри почувствовал непреодолимое желание зарыться руками в ее волосы. Он поднял руку... и остановился.
Он должен быть ее кузеном. Стоит ему показать хоть малейший признак своих чувств, и она испугается, а это будет неправильно.
Настала его очередь отчаянно вздыхать.
– Еще кое-что. Это пришло тебе утром, – это был белый конверт. – На нем нет марки, так что он должен быть доставлен в руки. Кто-то положил его в почтовый ящик.
Сара взяла письмо. Ее имя было написано на нем замысловатым, старомодным почерком, словно старинная рукопись.
Сара открыла конверт. Внутри – красный листок. Ее сердце начало учащенно биться.
– Что это?
– Это... – она колебалась.
Гарри поморщился.
– Джек?
– Нет, конечно, нет, – Сара почувствовала вину. Она не хотела, чтобы Гарри волновался после всего, через что они пришли. Она глубоко вздохнула. Она обещала никому не говорить.
– Я... Я вижу кое-кого в своих видениях. Я не знаю кто он. Он дарит мне листья.
– Во снах?
– Да. И оставляет пару листьев вокруг. В реальной жизни, я имею в виду.
Гарри нахмурился.
– Ты понятия не имеешь кто он?
Сара покачала головой.
– Я называю его Листок. Я не знаю его настоящего имени.
Она не сказала, что чувствовала, будто его глаза глядят ей прямо в душу. Она не сказала, что каждый раз, когда он был рядом, ее разум будто останавливался.
– Сара, послушай меня. Если он снова появится, ты должна мне сказать. Мы не знаем кто он. Он может быть одним из Валайя, или демоном... – ясные глаза Гарри были полны беспокойства.
– Он послал воронов.
– Что?
– Духов воздуха. Он спас нас от демона-пиявки. Он послал их.
Гарри опешил.
– Откуда ты знаешь?
– Он сказал мне. Во сне.
– Он может управлять Элементалями? – Тайный наследник? Егерь? Демон? Или просто человек с потрясающими способностями?
– Кажется, да.
– Мы не можем рисковать, Сара. Ты должна сказать мне, если он снова посетит тебя. Во сне, или в реальной жизни.
– Я знаю, – ответила Сара и позволила руке упасть так, что она висела над кроватью. Листок тихо упал на пол.
Они услышали звук открывающегося замка, за ним последовал бодрый, пронзительный голос из коридора.
– Есть кто дома?
Гарри с Сарой переглянулись. Сара закатила глаза.
– Мы наверху! Поднимайтесь!
Джульетта вошла в комнату вместе с Тревором и двумя блондинками, одна примерно возраста Сары, другая – немного младше. Комнату Сары наполнили запахи косметики, цветочный – женских духов, запах геля после бритья – Тревора. Тень чихнула.
– О, Боже, что случилось с окном?
– Боюсь, это моя вина. Я пытался вытащить гвозди из стены, но рука соскользнула, и... ну, это была всего лишь трещинка, но она могла быть опасна. Кто-то придет починить его позже.
« Маленькая трещинка. От окна ничего не осталось, ничего », – подумала Сара и поежилась, вспоминая.
– В любом случае, Я Гарри. Кузен Сары, – Гарри протянул руку Тревору и он рассеянно пожал ее.
– Приятно, – у Тревора были темные с сединой волосы, дорогая одежда для гольфа и снисходительная улыбка.
« Ненавижу одежду для гольфа », – подумал Гарри.
« Он выглядит, будто выпрыгнул из какой-то дыры », – подумал Тревор.
Сара с Тревором никогда не были близки. Сестры, Анна и Джульетта, не могли выбрать более непохожих мужей. Джеймс познакомил Анну с сумасшедшим миром Миднайтов, а Тревор дал Джульетте спокойную, среднестатистическую жизнь. Тревор так отличался от семьи Сары, не знал практически ничего, кроме своего гольф-клуба, страсти к вещам хэнд-мейд и своего четырехприводного автомобиля, так что Сара никогда к нему не тянулась. Тревор думал, что Сара трудная, в основном потому, что не мог ее понять.
Анна с Джельеттой также никогда не были близки. Между ними не было никакой вражды, они просто были разные, как день и ночь, даже когда были совсем детьми.
Когда Анна встретила Джеймса, он захватил ее. Она не видела никого другого, не хотела никого другого. Пропасть между сестрами стала шире. Джульетта часто думала, что Анна с Джеймсом были единым целым, что даже их собственная дочь не была к ним так близка, как они друг для друга.
Она подозревала, что их семья была настолько изолирована, потому что Джеймс не отпускал Анну от себя ни на шаг. В нем было что-то такое, что Джульетта не могла разгадать, и это ее пугало. Какое-то естественное лидерство, харизма, из-за которой он отличался от остальных. И эта его мать, Мораг... Она была очень пугающей женщиной. Анна обожала ее, но Джульетта думала, что она была ведьмой.
Они превратили Анну в Миднайт, забрали ее себе, и ей, кажется, не нужно было ничего другого. Семья Миднайтов была загадкой для Джульетты. Она бывала в их особняке на Айле однажды, и ей было даже страшно там. Бесконечные комнаты, заваленные пыльными книгами и антиквариатом, предки Миднайтов, глядящие на нее со стен... Джульетта постоянно думала о семейке Аддамс. Она думала, что если бы Анна вышла за кого-нибудь другого, кого-нибудь нормального, их жизни были бы совершенно другими.
Несмотря на все это, сестры любили друг друга, и Джульетта была в шоке, когда Анна погибла. Она всегда имела слабость к Саре – такой вдумчивой, умной, по сравнению с ее веселыми и кокетливыми дочерьми. Но Сара думала, что Джульетта и в подметки не годилась ее потрясающей матери.
Если бы только она знала, сколько раз Джульетта умоляла Анну обращать больше внимания на Сару, проводить с ней больше времени, смотря на то, какой встревоженной и напуганной всегда казалась девочка. Она же не знала, что то, что она видела, было лишь вершиной айсберга жизни Сары.
Джульетта ничего не знала о миссии Миднайтов, конечно, и была вне того самодостаточного союза, который сформировали Анна с Джеймсом. Она никогда бы не стала подозревать, что на самом деле происходит в жизни Сары – как ее родители уходили почти каждую ночь, как иногда они даже не возвращались целыми днями... Если Джульетта не могла присмотреть за ней, они оставляли ее в одиночестве с запиской, что если кто-то постучится в дверь, она должна сказать, что мама с папой уехали в магазин. Сара никогда не узнает, как сильно Джульетта хотела посидеть с Сарой, и как ее родители снова и снова отвергали помощь, думая, что Сара справится сама, что она должна справиться. Эту жизнь дала им судьба, и у них не было другого выбора. Они были слепы к страданиям дочери, а Джульетта их видела.
И все же, Сара идеализировала их, а Джульетту видела как какое-то бледное, безжизненное подобие ее несравненной матери.
Джульетта никогда бы не сказала. Она никогда бы не рассказала Саре о том, что думала, что Джеймс с Анной не уделяли ей должного внимания, что их жизни должны были крутиться вокруг драгоценной дочери, так же, как ее и Тревора крутились вокруг их дочерей. Она никогда бы не сказала, что заслуживала больше времени, больше внимания, и что ни одна из ее дочерей не тревожилась бы так без того, чтобы не быть успокоенной, без какой-либо помощи. Джульетта никогда не могла ничего сказать за спиной у сестры при ее жизни, и тем более не стала бы сквернословить на нее, когда она мертва. Сара бы все равно не послушала.
Но глубоко внутри, Джульетта была в ярости. Она не могла понять как такая милая, чувственная, красивая девочка доведет свои руки до такого состояния уборкой, думая, что никто не заметит. И в самом деле, не заметил никто, кроме Джульетты. Ради Бога, отец Сары был врачом – как он мог не видеть ее рук? Кажется, они даже не замечали, что подготовка к школу у Сары занимает два часа, потому что ей требуется, как минимум дважды снять и надеть свою школьную форму, правильно заплести волосы и двенадцать раз расправить юбку. Она впадала в панику, если что-то выглядело не так как нужно. По дороге из дома она вымывала всю кухню, выстраивала обувь в правильном порядке, перевешивала пальто на вешалке – это была ее работа, ведь они никогда не вешали их правильно. И, наконец, ее последним заданием была полировка чертова телефона в коридоре, потому что один единственный отпечаток пальца может заставить ее переделывать все сначала. И все это еще до того, как она попадет в школу. К тому времени, когда она заканчивала, она уже была жутко уставшей – Джульетта и сама уставала смотреть на нее в таком виде.
Каждый раз, когда Анна и Джеймс просили ее присмотреть за Сарой, Джульетта приходила домой, беспокоясь за рассудок своей маленькой племянницы. Но она не знала, как выразить это словами. Тревор совершенно не понимал, а Джульетта не могла объяснить.
Никогда не знал. Никто никогда не знал. Анна никогда не упоминала, чтобы кто-то из учителей Сары заметил. Но даже если и заметили, Анна и Джеймс отделались бы от них, как от самой Джульетты.
Может, однажды, она могла бы рассказать Гарри. Может, он сможет помочь Саре.
– Это Шивон и Салли, наши дочери, – обе блондинки были одеты в школьную форму, но они превратили ее во что-то совершенно иное: черные мини-юбки, намного короче, чем у Сары, голые ноги, жуткий слой блеска на губах и шокирующий розовый лак на ногтях.
Шокирующий– ключевое слово.
Гарри пожал им руки. Старшая, Шивон, смутилась.
– Приятно познакомиться.
– С тобой тоже, – сказала Салли. Шивон не сказала ничего, она просто пялилась на него своими сияющими глазами и послала улыбку, которая одновременно была застенчивой и очень, очень ясно выражала ее намерения.
« Как девушки это делают? »– подумал Гарри удивленно.
Желудок Сары сделал сальто. Ее до ужаса раздражали ее кузены. Теперь Шивон флиртует с Гарри!
– Как ты, милая? – Джульетта положила руку на лоб Сары. Саре не нравилось, когда к ней прикасаются.
« Почему бы им не оставить меня в покое? »– подумала она и сразу же почувствовала себя неблагодарной.
– Я принесла тебе шоколадок и маленький подарок.
Салли присела на кровать, сминая ее одеяла. В груди у Сары образовался комок.
– Почему вы не в школе? – спросила она их.
– Мы ходили к стоматологу. Мы думали, что сможем пойти с мамой и папой повидать тебя, перед тем как вернуться туда.
Как же мне повезло.
– Открой подарок, – перебила Джульетта.
Сара начала разрывать оберточную бумагу, и Джульетта увидела ее руки, израненные и потрескавшиеся с прошлой ночи. Она сглотнула. Как же она хотела забрать ее к себе домой.
– Спасибо, он такой красивый, – Сара была искренне тронута. Она не могла поверить глазам. Это был идеальный подарок. Комплект из дневника и фотоальбома, оба в шелковых серебристых обложках. В дневнике была фиолетовая лента в качестве закладки, а сам он был таким белым и гладким, таким непохожим на ее старый, толстый, черный дневник снов. Он пах новой, нетронутой бумагой.
– Я думала, тебе понравится. Он может помочь тебе выпустить пар, знаешь... Можешь записывать туда свои мысли или беспокойства. Проблемы всегда легче решать, если рассказать о них кому-то.
– Это альбом для фотографий тети Анны и дяди Джеймса, – добавила Салли.
– Спасибо. Правда, – сказала Сара, ее глаза наполнились слезами. Глаза Джульетты тоже были подозрительно сияющими.
– Я пойду приготовлю обед. Я купила некоторые продукты для вас, – Джульетта подмигнула, быстро отворачиваясь.
– Спасибо, – прошептала она.
– Салли и Шивон могут составить тебе компанию.
Замечательно.
В ту же секунду, когда дверь закрылась, Шивон взволнованно села на кровать Сары.
– Сара! Это твой кузен?
Салли закатила глаза. Брайони, Элис, а теперь еще и Шивон. Кто знает, почему Гарри так впечатлил моих подруг. Ладно, он красивый, будем смотреть правде в лицо. Но это уже слишком!
– И твой кузен тоже, хотя и не кровный, – ее руки снова болели.
– Сколько ему лет?
– Двадцать два, – отрывистый тон Сары выдавал ее раздражение.
– У него есть девушка?
Сара почувствовала, как ее сердце замирает.
– Да, – соврала она. Держись от него подальше.
– В Новой Зеландии? Он скоро ее забудет, она слишком далеко.
« Мастерица следит » .
– Что это было? – спросила Салли.
Сара подскочила. Сапфир! Сапфир снова пел! Она схватила камень и спрятала руку за спину.
– Что это было, Сара? – повторила Шивон.
– Мой МП3 плейер. Забыла выключить его, – сказала она, во рту у нее пересохло.
– Ладно, не важно. Не знаешь, Гарри не сможет дать мне пару уроков вождения? – Шивон эффектно отбросила свои светлые волосы с лица.
Это было последней каплей. Сара окончательно разозлилась.
– Извините, девочки, я снова чувствую себя не очень хорошо. Я бы поспала немного.
– Конечно, Сара, прости. Шивон, пошли.
– Может, я смогу спросить его...
– Пошли! – Салли бесцеремонно вытащила Шивон из комнаты. Девочки оставили за собой облако парфюма, который заставлял Тень чихать весь вечер.
Сара глубоко вдохнула и посмотрела на сапфир. Она послала Гарри сообщение, надеясь, что он прочитает его сейчас же.
« Сапфир снова пел » .
Через несколько минут, телефон засветился.
« Мы должны избавиться от Джульетты и ее компашки, просто на всякий случай » .
Сара с трудом встала и пошла вниз на кухню. Стены кружились вокруг нее, и было такое чувство, словно голова сейчас взорвется. Она сжимала сапфир, на случай если он снова заговорит. Надеюсь, не пока тут будут Маккентрики.
– Сара, дорогая, обед почти готов. Мне принести его тебе наверх? Ты принимала что-нибудь с утра? Я принесла тебе парацетамол и кое-какие витамины, просто для поддержания организма.
– Спасибо. Вообще-то, я приму пару таблеток парацетамола и просто пойду спать.
– Конечно, я оставлю тебе что-то в духовке. Мы поедим в столовой. Не переживай, мы тебя не потревожим.
– У меня жутко болит голова.
– Мам, Сара пытается сказать, что ей нужен покой и тишина. Она не хочет, чтобы четверо человек оставались на обед. Оставь мясо в духовке, и пошли, – Сара взглянула на Салли. Не такая дурочка, какой она ее помнила. Ей было всего четырнадцать, и она казалась единственным членом семьи Маккентриков, который действительно понимал, что происходит вокруг.
– Салли права, – вмешался Тревор. – Оставим их в покое. Пошли, девочки.
– Конечно, прости, я должна была подумать. Обещай, что съешь что-нибудь. Лекарства прямо тут, в обувной коробке.
– Не беспокойтесь, я проверю, чтобы она поела, – сказал Гарри, и на самом деле имел это в виду. Джульетта с Гарри переглянулись, и на секунду между ними промелькнуло понимание. Гарри незаметно кивнул, словно говоря ей не волноваться, что он присмотрит за ней.
– Ладно. Я хочу, чтобы ты отдыхала весь день и вечер, ладно? Никакой уборки, – она взяла руки Сары в свои и сжала их.
« Конечно, я буду отдыхать, когда на нас собираются напасть. Что насчет уборки, если бы вы не наделали такой бардак на кухне... »
– Позвони мне, у Сары есть мой номер! – удалось Шивон прошептать Гарри на ухо с невинным выражением лица.
– Конечно... нет, – прошептал Гарри, как только они не могли его больше слышать.
– Он твой кузен, сумасшедшая! – прокричала Сара закрытой двери.
– Неужели я уже ее родственник?
– Не по крови. Думаю, это хорошая новость.
– Ладно. Что именно сказал сапфир?
– Мастерица следит. Какая Мастерица?
– Предводитель Валайя. Она начала все это.
– Она человек?
– Думаю, да.
– Кто она?
– Я не знаю!
Сара закатила глаза.
– Я не могу знать всего! – запротестовал Гарри. А потом он внимательнее всмотрелся в нее. – Сара, ты ужасно выглядишь.
– Спасибо.
– Нет, правда. Иди сюда, присядь. Возьми, – он вытащил пачку парацетамола из коробки и взял две капсулы из пластинки. Затем он налил ей стакан воды. – Прими это.
Сара проглотила их.
Гарри положил руку ей на лоб.
– Ты опять горишь. Пошли, давай положим тебя в кровать.
– Если они нападут...
– Если они нападут, я увижу. Как только тебе станет лучше, мы пойдем искать их. Хватит сидеть и ждать.
Сара кивнула. Она была напугана, но хотела взять все в свои руки. Я хочу быть охотником, а не жертвой.
Сара прислонилась к Гарри. Он пах кофе и морем, и этот соленый запах заставил ее подумать об Айле. Он помог ей устроиться на одном из диванов и укрыл пледом. Сара наблюдала, как огоньки в камине танцуют свой гипнотический танец.
– Тебе нужно отдохнуть. Закрывай глаза.
– Я не могу спать. Снова придет сон...
– Тогда иди на кухню, там тебя ждет жаркое тети Джульетты, – поддразнил он.
Сара улыбнулась против воли.
– Я включу телевизор. Посмотрим, повторяют ли там какую-нибудь мыльную оперу.
Он, правда, как старая леди. Мыльные оперы и бесконечные чашки чая. Она почувствовала, как расслабляется, словно мир поставили на паузу.
Успокоенная присутствием Гарри и мягким бормотанием телевизора на фоне, Сара начала засыпать, до тех пор, пока не оказалась где-то между бодрствованием и сном.
– Ложись со мной, – прошептала она сонно.
Гарри улыбнулся.
– Нет, глупышка.
Она свернулась в клубочек под пледом и уснула. Как только он убедился, что она крепко спит, Гарри отнес ее наверх.
« Ложись со мной », – сказала она, и эти слова бесконечно крутились в его голове.
« Да, да! »– хотел он сказать.
Гарри выключил телевизор и сел у окна, наблюдая, как вечер превращается в сумерки. Он продолжал думать о словах сапфира. Мастерица. Валайя каким-то образом ухитрились сохранить ее личность в тайне. Кто она? Одна из списка, или кто-то другой? Осталось еще пять Сурари. И Мастерица. А потом... самая большая битва, война.
И снова Гарри задался вопросом, выживут ли они. Перед Сарой его вера была непоколебима. Он был смелым, даже непреклонным. Но правда была в том, что он боялся. Быть загнанным в угол, быть найденным и убитым, как какое-то беспомощное создание... он ненавидел это. Это выводило его из себя. И пугало его.
Он никогда раньше не боялся, может, потому что смерть никогда не казалась ему худшим вариантом. Не то чтобы ему хотелось умереть, ему очень нравилось оставаться в живых, но это должно было случиться – охота стоила риска. Но теперь он чувствовал ответственность за Сару. И он отчаянно, отчаянно хотел, чтобы она пережила все это. Он хотел, чтобы она была счастлива. Он хотел видеть, как она улыбается, хотел увидеть, как она безмятежно спит, не просыпаясь в криках и слезах. И он тоже хотел остаться в живых, чтобы быть с ней.
Когда он начал чувствовать это? Он был с ней всего пару недель, так, как она смогла так быстро проскользнуть в его мысли, в его сердце?
Когда он впервые увидел ее, в ночь своего приезда, он подумал, что она красивая. Но в ту же ночь он услышал ее крик и пришел успокоить ее, и когда он увидел ее черные волосы на подушке и вдохнул ее запах, когда она проснулась... Тогда он почувствовал ту внезапную, невероятную волну, волну Сары, накрывающую его и уносящую в море.
И эти руки. Его сердце разбивалось, когда он видел их сухими и потрескавшимися, кровоточащими от этой навязчивой идеи уборки. Как они могли сотворить с ней такое? « Миссия Миднайтов »– подумал он зло. Заставить маленькую девочку каждую ночь видеть жуткие вещи в своих снах, и оставить ее в одиночестве начищать и выстраивать в ряд дурацкую обувь до самого рассвета.
Он хотел прижать ее руки к своей груди, остановить ее, чтобы она могла отдохнуть. Он хотел исцелить ее, и с ее помощью исцелиться самому.
Но кое-что еще беспокоило его. Эти листья. Парень, пославший воронов и навещающий Сару во снах. Если он мог контролировать духов стихий, это значило, что он невероятно силен. Такого лучше не иметь во врагах. Почему он им помогал? Кто он? Если бы он был Тайным наследником, Гарри бы знал.
Листок.
Сара, кажется, чувствовала себя странно, говоря о нем. Она отвела взгляд и была необычайно послушной. Послушную Сару увидишь не каждый день. Она слишком легко согласилась рассказать ему, если он с ней свяжется. Он боялся, что видение сказало ей больше, он боялся, что большее могло произойти.
Его чутье подсказывало ему пристально следить за листьями – уберечь Сару от возможной опасности, потому что он видел кое-что в ее лице, когда она говорила о том парне, что-то, что невозможно выразить словами. Он не хотел говорить об этом. Он не ревновал. Он не мог позволить себе ревновать.
