Текст книги "Холодные воды Китежа (СИ)"

Автор книги: Дана Канра

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

И Еве, к своим четырнадцати годам, уже не хотелось восторженно верить в сказку. Так даже лучше. Ясный холод в отрешенной от чувств душе и абсолютно никакой боли.

Дни в неволе потекли медленно, подобно тонкой струйке льющейся из-под крана воды, которая никак не наполнит крупный сосуд. Анисья приносила еду и грустно улыбалась. Ева ждала. Веста молчала и часто металась по комнате. В Чарослове это раздражало бы, только сейчас Ева почти все время смотрела на крупные снежные хлопья, опускающиеся на землю за окном. На душе скребли кошки, и на седьмой день она не выдержала.

Короткий зимний день клонился к закату. По всем расчетам – двадцать четвертое декабря.

− Послушай, Веста, − задумчиво сказала она, повернувшись к подруге, − что, если мы попробуем чаропортировать?

− Да! – воскликнула та, резко остановившись посреди комнаты, которую мерила неторопливыми шагами. – Только я боюсь, река Смородина заколдована, мы не сможем пересечь барьер.

− Кто тебе сказал?

− Ну… − Веста замялась. – Мы же не первые. До нас были пленники, и они точно пытались бежать. Но их каждый раз возвращали.

− Кто…

− Я говорила с Аксиньей, пока ты… спала…

Вместо злости или досады Ева равнодушно махнула рукой.

− Ох, надеюсь, она Булату не проболтается о таких вопросиках… Все равно уже…

Договорить не удалось. Где-то внизу раздался громкий стук, будто кто-то изо всех сил ломился в закрытую дверь, а потом обе девушки вздрогнули от оглушительного грохота. То ли ворвавшиеся в Черные Хоромы вампиры сняли дверь с петель, то ли выбили ее мощными ударами – в любом случае, на зловещее Черное Воинство кто-то напал.

Веста подбежала к запертой двери и дернула ручку.

− Тише, − Ева легко коснулась рукой плеча подруги, и та вздрогнула. – Мы же ведьмы. Давай чаропортируем на первый этаж.

Такой выверт раньше мог стоить им относительной свободы или даже жизни, но теперь нельзя упускать драгоценный момент. Ева резко повернулась на месте, успев в последний момент зажмуриться, а Веста секундой позднее последовала ее примеру.

Чаропортация принесла их в холл первого этажа, который Ева раньше не видела, а вот Весте это место было знакомо. Ухватив подругу за руку, она порывисто бросилась вперед, но им пришлось тут же резко затормозить, едва не столкнувшись с клубком из человеческих тел. Мужчины и женщины с красивыми бледными лицами шипели, скалили острые зубы и дрались с Черными Воинами врукопашную, норовя добраться зубами до их шей и лиц. По роскошному синему ковру рассыпались крупные обломки двери, щепки, местами бурели пятна крови.

Интересно, Орлик здесь?

Ева хотела было поискать его глазами, но опомнилась и бросилась вперед, туда, откуда веяло морозным зимним ветром. Веста чуть отстала от нее, а за спиной раздался дружный топот нескольких пар ног – это убегали одноклассники, сообразившие чаропортировать в холл. Более разумные ребята ждали их уже на улице. В неудобных туфлях стало мокро.

− А теперь – в Чарослов! – заявил Мрак Смертин, который, как и положено темному магу, никогда не сомневался в собственной правоте.

− Говорят, река Смородина заколдована… − неуверенно подал голос кто-то из толпы недавних пленников.

− И что с того? – Мрак раздраженно дернул плечом. – Не собираюсь тут торчать. Пошли!

Ева, не верившая в такую грустную ложь, скептически хмыкнула, но на всякий случай повернулась вокруг своей оси. Можно было подождать, когда это сделают более решительные люди, но тогда велик риск столкнуться с Черными Воинами, да и Веста чаропортировала тотчас же, забыв о словах Анисьи. Глубоко вдохнув колючий ледяной воздух, Ева последовала примеру Весты, Мрака и остальных. Окружающий мир завертелся, потемнел, засвистело в ушах, а потом невидимый вихрь швырнул девушку в снежные объятия высокого сугроба.

Чего ждать от этого непонятного приземления?

Вставала и отряхивалась Ева с закрытыми глазами. Вокруг царил такой же лютый зимний холод, и сгустилась нехорошая мрачноватая тишина. Страшно было бы открыть глаза и увидеть, что они все стоят перед заколдованной рекой Смородиной, с ее быстрыми, бурлящими, непокорными крепкому льду водами.

Но в этот раз им крупно повезло.

Впереди, в окружении седых туч и сизых сумерек, среди гор, между озером Светлояр и Дремучим Лесом, рядом со славным городом Китежем располагался Чарослов, славный историей, величием, красотой. И, не сговариваясь, Ева, Веста, Мрак, Иван и другие недавние пленники Черных Воинов дружно направились к высоким чугунным воротам.

Едва промокшие до нитки, измученные и усталые подростки ступили в ярко освещенный свечами вестибюль школы, как навстречу им вышли ликующие друзья и хмурый, недоумевающий директор. Он, конечно, будет ворчать, что ученики виноваты в случившемся сами, и что нечего его обвинять в собственной глупости, а потом пригрозит расследованием в отношении самих же похищенных учеников – не спелись ли те с Черными Воинами, чтобы привлечь к себе внимание.

Все это Ева знала наперед, но предпочитала думать о хорошем – и с удовольствием обняла Владу и Лиру, которые подбежали к ним с Вестой, старательно отталкивая одна другую. Отношения этих двоих ничуть не улучшились, но что поделать, не все бывает сразу. А сейчас, глядя с усталой и счастливой улыбкой на лица подруг и одноклассников, она впервые за долгое время ощутила в душе слабое тепло.

========== Глава 14. Новый год ==========

Похищение и чудесное спасение двадцати пятиклассников Чарослова никак не сказалось на жизни школы и обучении. Директор Айвет сделал все возможное, чтобы немногочисленные Стражи, случайно узнавшие о происходящем, не доложили студентам из другой части замка и тем более Вестникам из Чарсовета. Объяснять ученикам причины случившегося и плохой безопасности в школе он отказался и лично пообещал каждому из пострадавших огромные проблемы в случае их болтливости.

Веста вспыхнула от несправедливости и праведного гнева, а Ева одарила директора ледяным взглядом и ядовитой ухмылкой, чем ввела его в ступор и замешательство. Так уж вышло, что Арсений Семенович Айвет не относился ни к Светлым, ни к Темным магам, скорее к Серым. Таких в чародейском мире немного, и рождены они для рутинной работы. Некого было винить, что подобным магом родился Айвет, но в своем дрянном характере виноват лишь он сам один и больше никто.

Все равно, как бы он не старался, подготовку к празднованию нового года пришлось отложить до двадцать восьмого декабря, когда обычно она начиналась двадцать пятого. Ученики переносили мебель и елки с помощью магии, а ученицам было снисходительно велено донести коробки с хрупкими елочными игрушками, узлы с мишурой, и ничего не испортить по дороге.

− А то наши девочки такие неуклюжие, − с умилительно-приторной улыбкой проворковала Вера Сергеевна Родовых.

Услышав эти слова, Влада вспыхнула, выхватила у Ивана, несущего по воздуху два стула, его ношу и понесла сама, рассерженно топая вперед.

− Ну как же так, Владлена! – Вера Сергеевна заохала и покачала головой, провожая укоризненным взглядом удаляющуюся спину ученицы. – Ты же девочка, тебе нельзя носить тяжести! Ох, ну и молодежь пошла…

Веста порадовалась, что рядом нет Лиры, способной придумать для Влады парочку оскорбительных шуток. Если эти двое будут носиться по школе, как волк и заяц из отечественного мультфильма, школа, пострадавшая от нападения Черного Воинства, не перенесет второго погрома. Ведь с недавних пор Влада обладала огромной физической силой – как ни смешно, благодаря Лире.

Но едва ли Лира рада такому эффекту своей магии.

Тройняшки Романовы злословили в коридоре, насмехаясь над традицией наряжать елки в новый год.

− Отрекаются от Нави, − фыркнула Полина. – Надо же. Хвоя для того и нужна, чтобы нечисть отгонять!

− Вот именно, − поджимала губы Арина. – А без духов и призраков, какая же школа чародейства?

− Дорогуша, − пропела со знакомой усмешкой Лира, привычно появившись из неоткуда, − если ты в Нави обручилась с призраком, держи подробности личной жизни при себе. Здесь это не приветствуют, знаешь ли.

В последнее время Весту не покидали крамольные мысли о возвращении занятий в Защитном Клубе, но она с горечью понимала, что после давления со стороны директора и самого Чарсовета такую вольность не допустят еще лет пять или даже десять. Попытки учеников защищать себя от чужой злобы приравниваются в этом мире к агрессии и подростковой безнаказанности. Глупо, очень глупо.

Чтобы не тосковать из-за неприятных обстоятельств, Веста думала только про новый год. Едва ли он будет лучше уходящего, но для учеников каникулы долгожданнее, чем сам год. И подарки. Как она могла забыть?

Охнув, Веста прижала к раскрасневшимся и горячим от сиюминутного стыда щекам ледяные озябшие ладони. Двадцать девятое декабря – пора переполненных магазинов и очередей в Китеже, надо спешить, пока все не разобрали! И, воспользовавшись подходящим моментом, Веста ускользнула в девичью, где смогла вдали от лишних глаз торопливо сунуть ноги в сапоги, надеть пальто и завязать неудобный колючий шарф. Она недовольно поморщилась, вспомнив, как дядя и тетя покупали для нее вещи, те, которые понравятся именно им.

Но теперь она свободна, хоть опекуном и является директор Айвет. Жаль, что это помешает снова открыть Защитный Клуб, но в отличие от родственничков Арсений Семенович не отбирает у нее деньги, выданные специальным фондом для сирот.

Повернувшись на каблуках, Веста чаропортировала на улицы Китежа.

Здесь быстро падал на серые камни ослепительный пушистый снег, по протоптанным широким и узким тропинкам шагали люди, ловко лавируя между сугробами. Где-то играла новогодняя музыка, а если пройти чуть дальше, то из приоткрытой двери ближайшей пекарни чистый женский голос напевал песню из чароприемника:

Динь-динь-дон, динь-динь-дон,

Льётся чудный звон,

Слышен смех со всех сторон,

Сани мчатся под уклон.

Динь-динь-дон, динь-динь-дон,

Льётся чудный звон,

Слышен смех со всех сторон,

Сани мчатся под уклон.

Заслушавшись, Веста улыбнулась и не заметила, как налетела на идущего навстречу человека. Хорошо еще, что он не нес с собой стопку бумаг или напиток, как обычно бывает в фильмах! Потому что в жизни, даже чародейской, другие маги гораздо злее и агрессивнее, и могут начать орать просто из-за плохого настроения. Так делал вечно недовольный дядя Андрей, когда племянница попадалась ему на глаза.

А потом она узнала в русоволосом улыбчивом пареньке одноклассника, и лицо снова запылало от смущения. Это ведь его она назвала своим женихом в Черных Хоромах!

− Привет, − кивнул Иван Варт. – Ты тоже сбежала?

− Да, вот подарки купить.

− Можно я с тобой? – предложил Иван застенчиво.

Веста ничего не имела против, она всегда была рада компании, и в этот раз тоже. Кажется, Иван ничего не знал об ее маленькой лжи, значит, похитители не спрашивали у него подтверждения. Или же он помалкивает из вежливости. Приободрившись, девушка купила в двух лавках чудо-зеркальце для Евы, крепкий гребень для Влады и небольшую флейту для Лиры. Все подарки запаковали в серебряную гладкую бумагу и положили в шелковый мешочек.

Довольная собой она вышла из лавки. Иван успел куда-то отойти. Чаропортировать обратно в Чарослов или подождать его? Веста застыла в замешательстве, и в этот момент к ней, откуда ни возьмись, подбежала Бланка, почти сливаясь со снегом белой шерстью.

− Мяу! – пожаловалась она огорченно. – Вестонька, ты забыла обо мне?

− Ой, точно!

Виновато вздохнув, Веста подхватила кошку на руки, прижала к груди и та, уткнувшись носом в ее шарф, тихо замурлыкала.

− Кажется, эти дни совсем нас разъединили, котя.

− А мне вот не кажется, − обиженно отозвалась Бланка. – Иван своего Персика тоже не взял погулять.

Коты-фамильяры были неотъемлемой частью жизни каждого чародея и каждой ведьмы, на уроках сказывали, что и в других странах тоже. Раньше девочкам выдавали магических котят в двенадцать лет, мальчикам – в десять, а теперь, уже почти век выдают котят в одинаковом возрасте. Срок жизни волшебных котов, в отличие от их простых пушистых собратьев, равен сроку жизни мага, и когда чародей или ведьма умирают от старости, кот или кошка прощается со своим долголетием.

Но иногда при вынужденных разлуках привязанность чародеев и фамильяров ослабевает.

Глубоко вздохнув, Веста прижала покрепче к груди кошку и мешочек с подарками, затем резко повернулась и чаропортировала в девичью.

Ранним утром тридцать первого декабря посреди вестибюля красовались две огромные елки, украшенные сверкающей мишурой, множеством игрушек из хрупкого стекла, самодельными и настоящими шишками. Третью елку поставили в столовой, а в каждом классе возле доски стояли небольшие искусственные елочки, наряженные чуть скромнее. Но если на большие елки коты и кошки даже смотреть не хотели, то маленькие очень быстро оказались поваленными на пол. Причем учительскими же котами.

В просторной столовой сдвинули все столы в длинный ряд и накрыли огромной скатертью-самобранкой. Жаль, что даже благодаря ней невозможно было попросить все, что хочется. Например, заморские угощения, вроде японских роллов или американских бургеров, которые Веста и Ева как-то пробовали на международной ярмарке в Китеже несколько лет назад, скатерть не подавала. Зато было много другой еды, включая традиционно новогодний салат оливье.

Пир сопровождался шумным весельем, звонким смехом и обменом подарками. А после него полагался полуночный бал.

Танцевальный зал закрыли еще много лет назад после трагического случая с погибшими учениками и уволенной преподавательницей танцев, но сейчас в нем навели порядок, включили медленную музыку и открыли двери для мальчиков в деловых костюмах и девочек в роскошных платьях.

Уныло посмотрев на темно-зеленый бархатный подол своего невзрачного выходного платья, Веста вздохнула и прислонилась к стене. Зачем она вообще сюда пришла? Но звуки старого вальса умиротворяли, изгоняя злость и обиду, вселяли в душу радость и надежду.

Иван Варт в голубом костюме и белой рубашке, улыбающийся и привычно жизнерадостный, неожиданно шагнул к Весте и подал ей руку.

− Давай станцуем?

− А… − девушка вздрогнула от неожиданного предложения, но выпитое шампанское лишило стеснения, поэтому она мило улыбнулась в ответ. – Да, конечно. Пойдем.

И без малейших сомнений подала ему руку, чувствуя себя в этот чудесный вечер удивительно храброй и счастливой.

Закружился быстрый танец, и Веста вдруг поймала себя на мысли, что не видела на балу Владу и Лиру. Хоть бы они не сцепились в новогоднюю ночь!

В это самое время Влада Лаврова и Лира Конт в спешном порядке пытались выяснить, кто разрезал их прекрасные платья из красного и белого шелка. Магия или бритва, выяснять не оставалось времени, и огорченная Влада даже не захотела наброситься на предполагаемую виновницу. Ведь наряд той пострадал не меньше.

− Тройняшки! – крикнула она с яростью и ударила кулаком по дверце шкафа.

− Сломаешь, − предупредила Лира с задумчивым видом. – А мы ничего не докажем.

− И что теперь? Пойдем в этом? – Влада с отвращением посмотрела на опостылевшие форменные юбку и пиджак.

− Нет, погоди, − Лира задумчиво постучала пальцами по дверце своего шкафа. – У меня есть одна идея, ты же знаешь увеличивающую магию?

− Чего?..

Вместо ответа Лира щелкнула пальцами, и из ее шкафа выплыли две вешалки с брючными костюмами голубого и фиолетового цветов.

− Вот, − сказала она довольно, разложив их аккуратно на кровати. – Ты выше меня и шире в плечах, твой придется увеличить. Какой выбираешь?

− Голубой.

− Ладно, − и Лира снова щелкнула пальцами. Голубой костюм сразу стал увеличиваться в размерах, не разрываясь при этом и не теряя форму. – Забирай себе насовсем. Считай это моим подарком, солнышко.

− Благодарю, − небрежно бросила Влада.

Переодевшись, они обе выскользнули из девичьей и шмыгнули в коридор, ведущий в сторону бального зала. По пути Лира старательно пригладила растрепавшиеся кудри, а Влада со своими даже возиться не стала. Бесполезно. И вот, наконец, они вошли в зал – в брючных костюмах и на высоких каблуках, счастливые и готовые как следует повеселиться.

Лиру пригласил Мрак, и она легко подала ему руку, просто чтобы посмотреть на перекошенные лица тройняшек. Владе предложил потанцевать высокий худосочный парень с белым лицом, у которого в предках явно засветился граф Дракула, не иначе. И все было весело и интересно, пока не грянул гром.

− Это что такое?! – загрохотал усиленный чародейством голос проклятущего Айвета. – Девицы оделись, как мужчины! Нет, вы только посмотрите на них!

− Смотрите, − хихикнула Лира, явно радуясь всеобщему неожиданному вниманию. – Мы же не против, да, Владушка?

− А ну быстро убрались отсюда! – закричал побагровевший от злости директор. – Ишь, чего вздумали, по западной моде одежду напялили! Марш! Кому говорю! А то в темницы посажу до конца каникул!

Весело рассмеявшись в ответ, Лира выпорхнула из зала беззаботной бабочкой. Ей нравилось наблюдать за человеческой реакцией на свои поступки, Влада вообще не сомневалась, что Конт считает окружающих кем-то вроде подопытных крыс. Но сейчас она не могла ничего сделать, поэтому, тяжело топая, последовала за подругой по несчастью.

− Лихо мы их, а? – улыбнулась Лира ей в коридоре, как будто лучшей подруге.

И, недолго думая, встала на цыпочки, чтобы поцеловать Владу в щеку. Пока та осознавала произошедшее, Лира сняла с ног туфли и, держа их в руке, босиком помчалась в сторону зимнего сада, шлепая пятками по камням замка. За ней несся черный шумный Агат, цокая когтями.

Тяжело вздохнув, Влада поковыляла к девичьей, чтобы обнять любимую пушистую Чару и одиноко сидеть на постели в ожидании начала праздничных чародейских фейерверков.

========== Глава 15. Каникулы с вампиром ==========

Зимние каникулы в Чарослове всегда вызывали тяжесть на душе и тоску, даже у жизнерадостной Лиры. Пустые коридоры, где от каменных стен веяло потусторонним холодом, тяжелая тишина, будто в огромном гробовом склепе, зловеще скрипящие несмазанными петлями старые двери и прерывистое дыхание живущих здесь сущностей. Они были не совсем дружелюбными и раньше заманивали младшеклассников в заброшенные комнаты замка, чтобы напугать, как следует и повеселиться. Но директор Айвет всем говорил в ответ на это, что меры давно приняты и бояться не стоит.

Обычно из школы отправлялась домой Веста и проводила неделю в не самом дружелюбном обществе родственников, прислуживая им и плача по ночам. Остальные три девочки из их странной компании оставались среди ледяных камней и призраков, развлекали себя посиделками у разожжённого камина и редким коротким прогулкам в заснеженном внутреннем дворе замка. Нет разницы, исходит пронизывающий холод от бесчувственных твердых камней или от слепящего глаза колючего снега.

Но теперь все резко поменялось. Влада получила письмо-приглашение от своих родителей, которые много лет назад оставили ее на пороге чародейского приюта, чтобы спасти. Ева тоже получила письмо от некой дальней родственницы Эмилии, приглашающей ее в гости на каникулы. Жила Эмилия на краю Дремучего Леса, в высоких белокаменных палатах, если верить письму, и знала нечто такое, что и Еве будет полезно узнать.

– Надеюсь, – прохладно промолвила девушка, убирая письмо обратно в конверт, – вместе с этим я узнаю и ее фамилию.

Веста слабо улыбнулась. Ей, как и Лире, предстояло провести праздничную неделю в школе. Хорошо, что не одной, а там все сладится. Но хрупкую радость омрачали тройняшки Романовы – они тоже оставались на каникулы. Зато Лира уже предвкушала предстоящие мелкие стычки с ними, и, наверное, поэтому хитро улыбалась, провожая Еву в путь.

Напоследок она помахала рукой Владе, а та лишь нахмурилась, подхватила свою пеструю кошку и резко повернулась на каблуках. Грустно, но, кажется, они никогда не станут в мире друг с другом.

– До свидания, – звонко произнесла Ева. Держа одной рукой чемодан, она ловко подхватила второй рукой серую гладкошерстную тихую Сильву и сдержанно улыбнулась. – Я буду скучать по вам.

– Пока, – Веста грустно улыбнулась и у нее на глаза выступили слезы.

Пожалуй, она слишком часто плачет в последнее время.

Одарив Весту и Лиру еще одной прощальной улыбкой, Ева чаропортировала.

Привычный темный вихрь принес девушку к подножию высокой лестницы с широкими ступенями из белых камней. Невольно подняв голову, она увидела трехэтажное белокаменное здание с позолоченным верхом. Поднялся порыв холодного ветра, разнося по окружающим крупным сугробам ажурные снежинки и хлопья снега, и на несколько минут Еве показалось, что она явилась к чертогам Снежной Королевы.

Но та Королева, как гласили учебники, охраняет магические угодья в Лапландии, а здесь – логово миролюбивой российской нечисти. Злая нечисть обитает за рекой Смородиной. Интересно, Эмилия относится к темным или светлым магам?

Набравшись смелости, Ева глубоко вздохнула и пошла по ступеням, с каждым шагом пересиливая свою робость. Ведь Сильва не выказывала неодобрения или нежелания оказаться внутри палат, значит и опасности быть не должно. Это, пожалуй, единственное, что обнадежило в этот момент Еву, и подарила ей новую надежду. А была ли старая?

Медленно поднявшись, она нерешительно протянула тонкие пальцы к медному дверному молотку. Старомодно, но лишь для китежан, раз в Дремучем Лесу и за рекой Смородиной все живут по меркам средневековой Руси. Оставалось только постучать им.

И Ева решительно ударила дверным молотком по меди несколько раз, напряженно вслушиваясь в отдающий звоном стук. По ту сторону двери раздались громкие цокающие шаги.

− А вдруг черт? – испуганно мяукнула Сильва, прячась за ногами невозмутимой хозяйки.

− Тогда уж чертовка.

− Нет, Евушка, не смешно. Мяу! Чувствую нечисть гадкую! − заверещала-замяукала несносная кошка и даже стала невидимой по своему обычаю.

Ева раздраженно вздохнула, желая объяснить, что тревожиться нечего, но дверь уже распахнули. Из-за нее повеяло домашним теплом, которого девушка никогда не знала, а в дверном проеме показалась темноволосая женщина с белым лицом, одетая в темное длинное шерстяное платье. Ее глаза алчно сверкнули красным цветом, но Ева совсем не испугалась.

− Здравствуйте, − негромко промолвила девушка, делая шаг навстречу. – Вы – Эмилия Вертинская? Меня зовут Ева Одинцова.

− Добрый день, дорогая, − хозяйка дома тепло улыбнулась ей. – Да, ты не ошиблась. Проходи.

От нее веяло зимним холодом, почти, как и от снега, только Еве совсем не было страшно. Одарив Эмилию вежливой улыбкой, она вошла в распахнутую дверь и подержала немного открытой, пока кошка снова обрела тело и проскользнула следом. Конечно, Сильва потом обиделась и повернулась к Еве серым хвостом, но это такие мелочи…

Дом Эмилии снаружи был белокаменными палатами, но внутри полностью соответствовал дизайну европейских особняков, фотографии которых Ева видела в Чарнете и на страницах журналов. Оглядывая панели из темного дерева, мебель строгого готического стиля и другие невиданные раньше украшения, она ненадолго увлеклась и чуть не ударилась бедром о подставку для зонтиков.

− Осторожнее, − улыбнулась Эмилия, тронув ее за плечо.

Ева не ответила, но окинула ее внимательным взглядом. В душу скользнуло смутное понимание.

− Сколько вам лет?

Помолчав, белокожая женщина тяжело вздохнула и развела изящными тонкими руками.

− Сто сорок два года.

− Упырица? – прямо спросила Ева, глядя в красные глаза.

− Вампирица, − Эмилия виновато улыбнулась. – Так нас на чешский манер называют. Я знала твоих родителей.

− Я так и подумала.

− Располагайся на втором этаже. Там есть несколько комнат.

− Спасибо.

Разговор то ли не заладился, то ли зашел в тупик, и Еве не хотелось выглядеть навязчивой. Иногда интересную информацию можно узнать осторожной хитростью или наводящими вопросами, а поэтому она закрылась в просторной светлой комнате, размером с половину девичьей, и занялась разбором вещей. Их было немного и дело не затянулось, только выходить из комнаты не хотелось до вечера. Аккуратно разложив одежду и книги в шкафах, Ева посмотрела на мяукающую возле ног Сильву.

− Есть хочешь? Извини, я миску твою не взяла.

− Спасибо, Евушка, − произнесла кошка елейным голосом, и отвернулась.

− Но это ничего. У Эмилии попросим.

Когда за окном стемнело, их никто не звал к ужину, но Сильва проявила несвойственное ей упрямство и стала царапать дверь когтями, пронзительно мяукая. Ни дать ни взять – несчастная кошечка не ела несколько дней. Усмехнувшись, Ева отворила дверь и неспешно пошла следом за быстро несущейся вперед Сильвой, а когда шагнула в коридор, ведущий предположительно на кухню, нос к носу столкнулась с незнакомой девочкой.

На вид ей было десять или одиннадцать лет, и она очень смутилась при виде Евы.

Возможно, дело в том, что робкая воспитанница Эмилии в длинном платье из синего бархата, с заплетенными в толстую косу белокурыми волосами, редко видела посторонних людей в поместье, а может в том, что они походили друг на друга. Во всяком случае, Ева помнила, что несколько лет назад выглядела точно, как эта девочка.

С громким воинственным мяуканьем из-за ног девочки выскочил маленький рыжий котенок.

− Не бойся, малой, − мурлыкнула Сильва, тут же забыв о голоде. – Я не кусаюсь. Почти.

Ужин проходил не на кухне, а в гостиной, где Ева больше любовалась на статуэтки, картины и ковер, чем ела. Тонкие ломти птичьего мяса и картофельное пюре, впрочем, тоже оказались очень неплохими. Интересно, кто их готовил? Явно не вампирица Эмилия, ведь всем известно, что в кулинарии вампиры и упыри совершенно не разбираются. То ли дело оборотни…

− Еду готовили слуги, дорогая, − бархатным добрым голосом произнесла Эмилия.

Ева вздрогнула и уронила с вилки кусочек мяса, который Сильва тут же поспешила подобрать.

− Да, я читаю твои мысли, − негромко рассмеялась родственница. – Не пугайся. Кстати, познакомься со своей сестрой. Это Ада.

Девочка в синем платье вздрогнула и прямо посмотрела на Еву с любопытством. Чувствуя легкий душевный трепет, та вспомнила себя в ее возрасте. Удивительно!

− Привет, − осторожно сказала она. – Я Ева.

− Ваши родители, Аристарх и Ирина, любили друг друга, − помолчав, сказала Эмилия тяжелым надломленным голосом. – Ирина была моей троюродной сестрой, нас воспитали вместе. Мне хотелось помочь ей, и я стала лгать вампирам, а она – чародеям. Вампирам нельзя заключать браки с ведьмами, как и колдунам с вампирицами. Но они не послушались закона. Они поженились втайне от чародейского сообщества, стали скрываться в этом доме, и у них родилась дочка. Ева…

− Я же не вампирица?

− Нет, дорогая. Вы с Адой родились чародейками и не унаследовали ничего от отца, кроме цвета глаз… Ирина очень боялась, что их обнаружат, поэтому сама отнесла тебя в приют. Ох… В те черные годы было много подкидышей.

Ева молча вспомнила Владу.

− А когда родилась Ада, их обнаружили. Аристарх совершил ошибку, приведшую к ужасной трагедии, − алые глаза сверкнули плотоядной злобой. – Я бы разорвала на части всех, кто хотел причинить вред моей сестре, но Ира запретила мне. Их увели прочь, и казнили в лесу, позволив мне воспитывать Аду под покровом тайны.

Ева промолчала. Она мастерски умела скрывать за холодной маской равнодушия любую боль, даже если та жгла и мучила ее. Так удалось и сегодня.

− Сейчас Ада на домашнем обучении, − произнесла со вздохом вампирица, уронив голову на руки. – Чародейские лекари определили, что у девочки слабое здоровье, но чиновники из Чарсовета выдали ей котенка.

− Как его зовут? − зачем-то спросила Ева, задумчиво глядя на улыбнувшуюся сестру.

− Огонек, − отозвалась та с готовностью.

− Я переписывалась с господином Айветом, − продолжала Эмилия, нервно отодвинув пустую, блестевшую чистотой тарелку. – И он не имеет ничего против, чтобы Ада училась в Чарослове.

− Спасибо, тетушка, − чинно произнесла девочка, склонив голову.

Эти каникулы показались Еве одновременно самыми простыми, но и в то же время самыми счастливыми в ее спокойной, размеренной и очень серенькой жизни, которая, однако, в последние месяцы обретала яркие краски.

========== Глава 16. Снежная беда ==========

Последний десяток лет в Чарослове обучали учеников, как получится. Обязательные предметы – числоведение, зельеделие, заклинания и основы латыни, их необходимо было не просто выучить назубок, но и понимать, о чем идет речь. История магии могла показаться интересной десятилетним первоклассникам, но как только ученики начинали читать библиотечные старые книги и пользоваться Чарнетом, становилось очевидным, насколько учебники подверглись едкой и дотошной цензуре. Тем, кто обращали на это внимание, учителя отвечали, что все действительно так и было, и что вообще-то ученикам давно пора унять свой пыл и юношеский максимализм. Последнее произносилось с таким недовольным видом, словно говорившего учителя заставили съесть луковицу и запить горячей водой.

Поэтому историю существования вампиров Ева изучала сама, пропадая в библиотеке – в секции с книгами о нежити. Национальность славянских кровососов ее не волновала, к тому же очень быстро выяснилось, что все современные вампиры имеют чешские, польские или валахийские корни. Значит, она и Ада – потомки одной из этих народностей. Интересно, сколько веков успел прожить ее отец, когда встретил маму? Много ли оставил за эти годы потомства?

Межрасовые браки – острая и опасная тема в магическом сообществе. По крайней мере в российском, где магов с малолетства учат с настороженностью и неприязнью относиться к вампирам, оборотням, русалкам и прочим расам, отличным от магов. Ева подозревала, что именно по этой причине тетушка Эмилия прятала Аду в своем доме, а вовсе не из-за состояния здоровья девочки. Потому что Ада не производила впечатления болезненной и медосмотр при ее поступлении в Чарослов показал примерно то же самое.

Хорошо, что ни одна из дочерей Одинцовых не родилась вампиршей. Ева уважала память отца, но все-таки дела обстояли именно так.

Расписание младших, средних и старших классов были выстроены таким образом, чтобы одни ученики не сталкивались с другими на переменах и в столовой. Потому что их слишком много, а преподаватели даже при помощи горстки Стражей не в силах усмотреть за всеми.

Зато сестры могли встречаться по выходным и гулять по территории школы, если погоду не омрачали ледяной ветер и колючие крупинки обильного снега. Остаток свободного времени Ева размышляла, как спасти Орлик – вампира из Нави, который помог ей с Вестой сбежать из плена, и, после короткой переписки с тетей Эмилией, идея появилась просто и быстро.