Текст книги "Кровь фей (СИ)"

Автор книги: Дамина Райт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

Глава XXI

«Черномаги. Описание магии их скверной, молитв, коими с ними бороться надобно, и злодейств черномагических. Юным девам надлежит немедля отвернуть свои взоры и вернуть свиток на полку, ибо читать им про лиходейства черномагические запретно…»

Лэннери хмыкнул, как наяву представив себе, с каким удовольствием одна знакомая ему «юная дева» открыла бы этот свиток. А дойди она до того места, где описывались омерзительные черномагические ритуалы, её голубые глаза заблестели бы от возбуждения. Да, автор высокопарных строк ничего не понимал в юных девах! Впрочем, он имел в виду людей, а не фей, так что ему простительно.

Стол перед Лэннери был весь завален свитками с нижних полок, но ничего интересного он из них не почерпнул. В конце концов, отчаявшись найти сведения о конкретном черномаге, Лэннери взялся за свиток, написанный подозрительными чернилами, похожими на подсохшую кровь. Возможно, здесь есть описание какого-то ритуала, который черномаг мог бы проделать с Наставницами, или упоминания о слабостях черномагов, которые станут «зацепками» для Лэннери.

В окно лился свет Золотой Звезды, потрескавшейся ровно наполовину, но всё ещё яркой и могущественной. Крыло Лэннери заживало, и он чувствовал себя неплохо, даже сумел пару раз взлететь. Правда, Карисена строго-настрого запрещала ему утомлять повреждённое крыло, повторяя:

«Ты же хочешь исцелиться и отомстить черномагу!»

Что ж, он очень хотел.

Рядом со свитками стоял наполовину съеденный сайкум на блюде, но Лэннери не сомневался, что после чтения свитка о черномагах у него начисто пропадёт аппетит, и решил оставить сайкум Беатии. Она улетела вместе с феями Золотой Звезды к рейгеле Илетте Норсальской, а перед этим поесть не успела. Лэннери возвращал Беатии её же заботу, не желая выглядеть феем, который умеет только принимать её.

«Итак, читающий эти строки, да не столкнёшься ты с черномагами вовек, но коли доведётся увидеть их, запоминай: черномаги суть нечисть в облике человеческом. А против всякой нечисти потребна молитва. Мудрецы спасаются святой молитвой от всякого зла…»

Бедные люди! Они и знать не знали, что молитва Кэаль – это лишь для собственного успокоения, а остановить настоящего черномага может лишь боевое заклинание. Когда-то Лэннери возносил каждую ночь молитвы о том, чтобы у него поскорее пробудился особенный талант. Но короткая битва за Школу Золотой Звезды окончательно показала, что особенного таланта у Лэннери нет. Его звёздный дар – с изъяном, как он и боялся. Наставником он всяко станет, но, пожалуй, худшим в истории…

Проглотив горечь во рту, юный фей продолжил читать свиток. Молитвам было посвящено много абзацев, и он пропустил их, нетерпеливо разматывая свиток, пока не наткнулся на описание ритуалов. И порадовался, что не начал есть сайкум.

«Поедание же плоти человеческой и фейской суть то, что вместе с молитвою, обращённой к Мааль, продлевает бытие презренное черномага, силу ему даёт, и кто пристрастился к такому делу – вовек его не оставит. Сердце означает дух, руки и ноги есть сила телесная, мозг – ум и мудрость; черномаг изрекает: «О Мааль, даруй мне больше изворотливости и хитрости, дабы скрываться от врагов твоих!», и с этой молитвою употребляет мозг человеческий, а коли удачлив, то и фейский в пищу. Порою черномаги нападают на жертв своих и отсекают им одну лишь руку или ногу; жертва остаётся калекой, и смертный ужас терзает её всю оставшуюся жизнь. А коль черномаг желает искушённей стать в плотских удовольствиях, отрезает он…»

Лэннери размотал свиток дальше, скользя глазами по строчкам и пытаясь выхватить то, что могло бы оказаться полезным. Взгляд его наткнулся на строки, торопливо набросанные другим почерком и другими чернилами на полях:

«Доказано, что кровь омолаживает и продлевает жизнь лучше, чем людоедство. Но не у всякого черномага хватает умения сохранять кровь. Чаще та успевает свернуться, и остаются лишь жалкие её остатки. На людоедство идут неспособные магически сохранять кровь – жалкие недоучки!»

Интересно бы знать, кто это дописал и откуда вообще свиток, но Лэннери подозревал, что Карисена и остальные феи Золотой Звезды ничего не знают. Жаль, не сумел он отбить Наставницу! Она гораздо больше могла бы рассказать, и часть библиотеки наверняка собирали при ней.

Лэннери заставил себя дочитать свиток до конца и мысленно усмехнулся, обнаружив, что у черномагов есть свой «кодекс чести» по отношению к людям, основанный, как это ни удивительно, его заклятым врагом. Что ж, может быть, именно этот сомнительный «кодекс чести» и позволит победить ублюдка и вернуть Наставниц? Лэннери пристальнее вгляделся в строки:

«Пункты кодекса чести: 1. Не трогать малых детей. 2. Превращать людей в хибри лишь тогда, когда они сами пришли к тебе за помощью. 3. Убивать и пить кровь лишь тех, кто преступен, зол и не заслуживает снисхождения. 4. Дозволено преступать пункты кодекса чести лишь в том случае, когда люди причинили вред твоему брату (черномагу) или сестре (ведьме). Тогда – во имя устрашения – допустимы жертвы среди невинных. 5. Черномаг обязан соблюдать кодекс чести и презирать тех, кто этого не делает. Но если то ученики его, черномаг за их поступки не отвечает. Каждый сам выбирает свой путь».

– Удобно устроился, – зло процедил Лэннери сквозь зубы. Что там говорил Мард? Учитель велел ему убить только рейгела Эйзека Гервелекского, но молодой черномаг решил «не мелочиться» и напустил червей тин-ниа на весь замок. И конечно же, учитель за это зло не в ответе!

Лэннери отбросил свиток, как дохлую змею, и тяжело задумался. Как использовать слабости черномага и самому при этом остаться феем, достойным своих крыльев? Пока непонятно.

За дверью послышался весёлый голос Беатии, а за ним – басовитый смех Торнстеда. Но в библиотеку фея влетела одна, сжимая в руках палочку – румяная от дневных лучей, с растрепавшимися светлыми волосами, необыкновенно хорошенькая. Она подлетела к Лэннери и теперь уже привычно обняла его, а он поцеловал её в уголок рта.

– Тебе оставил, – Лэннери кивнул на сайкум. – Как прошла встреча с рейгелой? Рассказывай.

Беатия уселась рядом на скамью, откусила от сайкума и, болтая ногами, с набитым ртом принялась говорить.

Замок Илетты Норсальской оказался поистине великолепным – из светлого камня, с круглыми башенками, ослепительными в лучах Золотой Звезды; стража щеголяла золотыми плащами, а на гербе Илетты легендарный зверь геарис, поднявшись на задние лапы, ударом сияющего крыла убивал нечисть.

– У геариса и шкура белоснежная, как сыр, который делают люди, – глаза Беатии загорелись. – А морда похожа на человеческое лицо, умное и смелое. Нам бы сейчас десяток таких геарисов, и мы победили бы!

– Не забывай, что это зверь из человеческих легенд, – остудил её пыл Лэннери, – он никогда не существовал, к сожалению.

– Кто знает! – подумав, откликнулась Беатия.

Илетта Норсальская оказалась красивой и моложавой женщиной; феи не дали бы ей больше тридцати человеческих лет, а по слухам, Илетта правила своим рейгом как раз тридцать лет, итого выходило, что ей далеко за сорок. Рейгелом мог стать лишь тот, кому не меньше шестнадцати; также рейгел должен был превосходно стрелять из лука, владеть мечом и, самое главное, вести своих людей в бой, если понадобится. Илетту научил всему этому отец, а потом он трагически погиб на охоте, и править пришлось вчерашней девчонке. Рейгела Илетта стала любимицей народа, и даже её замужество ничего не изменило – супруг, выходец из обедневшего высокого рода, в дела рейга не вмешивался.

– А что такое «высокий род»? – прервал Лэннери рассказ Беатии. Та наморщила лоб:

– Богатые… знатные… те, у кого свои небольшие замки и отряды вооружённых бойцов. Высокородные могут породниться с рейгелами, а иногда предлагать и короне своих дочерей и сыновей.

– Ясно, – коротко ответил Лэннери, думая, что люди – мастера всё усложнять в своей и без того нелёгкой жизни. Интересно, относились ли члены городского совета в Дерейяле к высокому роду? Или они стояли ниже на ступеньку?

Со слов Беатии, Илетта приняла фей со всем уважением и почтением, какое только могла им выказать. Все предупреждения были внимательно выслушаны, а затем, пока феи отдыхали у себя в комнатах, правительница рейга Норсаль велела созвать огромную толпу народа на городскую площадь. Как только на небе появилась Золотая Звезда, Илетта со свитой вышла на балкон своего замка и обратилась к людям. Феи парили сзади неё и слушали.

– Жители города Линнитари и окрестностей! – начала Илетта, высокая и величественная в своём коричневом платье из тяжёлого шёлка; её золотисто – каштановые вьющиеся волосы были забраны в высокую причёску, а сверху – золотая диадема, усыпанная жемчугом. – К нам пришла беда. Служители Кэаль поведали мне о том, что Великое Равновесие пошатнулось, и на школы фей совершено нападение.

Раздались испуганные восклицания, выкрики: «Долой черномагов! Долой нечисть!», но Илетта несколькими обещаниями успокоила толпу. Оказалось, что она успела шепнуть своим писарям о том, чтобы составили послания во все рейги, а также правителю Флавастрии, и собственноручно поставила на них печати. Теперь феи и жители Линнитари и окрестностей стали свидетелями красивой сцены: на балкон вынесли голубей, чьё оперение отливало золотом, а к лапке каждого прикрепили по одному письму. И под восторженное аханье толпы и выкрики: «Да здравствует Илетта Норсальская!», рейгела принялась выпускать голубей в небо.

– Так мы оповестим всех, и народ Флавастрии поднимется на борьбу со злом! – звучно объявила Илетта, выпустив последнего голубя, и голос её разнёсся по всей площади. – Мы должны остановить это безумие, пока не вернулись Злые Времена! Благословенные Острова не постигнет участь Кэрлионы!

– А потом вся толпа в едином порыве опустилась на колени, – благоговейно проговорила Беатия. – Я никогда не видела такой влиятельной женщины, как рейгела Илетта! Ладно – дюжиной фей управлять, как наши Наставницы, но чтобы целой толпой народу!..

– Тут, пожалуй, поверишь и в то, что у каждого ремесленника в Норсале есть лишний золотой цейл, – усмехнулся Лэннери, вспомнив, как Беатия пересказывала ему слухи о рейгеле. – Ладно, что теперь-то делать будем? У нас остался ещё один важный вопрос – выяснить, откуда взялись лже-Лучезарные. На них была личина, которая не может держаться долго. Значит, создали их недавно. И черномаг не успел бы собрать целый отряд за то время, что он летел на Флавастрию.

«Он же ещё создавал хибри и звал нечисть, чтобы вовремя напустить их на Школу Золотой Звезды», – задумчиво прибавила Айя. Она лежала на столе, между свитков, и Лэннери покосился на неё.

«Верно. Но отряд хибри и нечисти мог быть готов заранее, либо у черномага есть помощник на Флавастрии».

«И на Альбастрии. Потому что твой враг не отдавал приказов ожившим мертвецам, не руководил ими. Они как будто прискакали только для того, чтобы отвлечь фей и помочь злодею похитить Наставницу».

«Но… если мертвецы прискакали с Альбастрии, как они пересекли Шейнренский пролив?!» – Лэннери подумал о тех кораблях, которые видел в тёмных водах – вряд ли они смогли бы перевезти столько воинов и коней.

«С помощью магии. А если это так, появился ещё один сильный и опасный враг».

Лэннери обескураженно потёр лоб. Куда ни глянь, повсюду враги и сторонники Мааль! И с чего начинать поиски виновных, неизвестно.

– Ты не дослушал мой рассказ до конца, – Беатия с капризным видом дёрнула его за пояс. – Знаешь, что потом было? Казнь!

Лэннери удивлённо взглянул на неё.

– Чья казнь?

– Черномага… или того, кого за него выдали, чтобы показательной расправой окончательно успокоить людей!

Конечно, феи не успели бы выяснить, справедливая ли будет казнь, да никто и не рвался этого делать. Под барабанную дробь на площадь вывели человека, связанного по рукам и ногам, с покрытым синяками и кровоподтёками лицом. Беатии, пробравшейся к перилам балкона, было хорошо видно, что человек этот еле шёл, а пальцы рук у него вывернуты под неестественным углом.

– Сломаны, – буркнул Лэннери. – Как там говорил Аргален? Раньше так делали с предполагаемыми черномагами? И сейчас могут!

Костёр быстро сложили из веток и хвороста, которые приволокла стража, а сверху накидали соломы. Человека привязали к столбу – знакомая картина! – и под радостные выкрики толпы стражник поднёс зажжённый факел к костру.

– Все так кричали: «Слава Кэаль!» и «Да здравствует Илетта!», что воплей черномага почти не было слышно, – сморщила носик Беатия. – А пламя костра – непривычно рыжее – оказалось высоким, и как черномаг горел, я тоже не увидела.

– Если это вообще был черномаг, – пожал плечами Лэннери. – Ешь сайкум.

– Да откуда-нибудь из темниц преступника достали… и всё!

Облизывая пальцы, Беатия завершила свой рассказ тем, как феи напоследок обратились к Илетте:

– Благородная рейгела, – сказала Карисена, насупив свои и без того сумрачные брови, – мы опасаемся, что там, на Рубиастрии, у черномага есть покровитель – или покровители – среди рейгелов. Иначе бы тайна его логова давно раскрылась. Если вдруг соберётся Благословенный Совет, как бывало в Злые Времена, когда вместе совещались правители Островов и рейгелы, помните о моих словах.

Илетта кивнула, и тень набежала на её красивое лицо с тонкими чертами.

– Буду помнить, служительница Кэаль.

На том и распрощались.

– Неплохо слетали, – заключил Лэннери и посмотрел в окно. Золотая Звезда потихоньку тускнела, вот-вот небо окрасит алым.

– Да, – Беатия отодвинула пустое блюдо из-под сайкума, помолчала. – Как же теперь искать на Альбастрии того, кто выдал трупы за Лучезарных?

Оба помолчали, а затем Беатия схватила Лэннери за руку так, что больно впилась ему ногтями в запястье:

– Заклинание поиска! Точно!

У Лэннери перехватило дыхание. Золотую Наставницу похитили, но ведь на её место явилась Карисена, прошедшая ритуал посвящения! Значит, все силы при ней.

«Погоди, Лэн, – как будто встрепенулась Айя, – для заклинания поиска, как я знаю, нужен предмет, принадлежащий тому, кого ты ищешь, или живое существо одной крови с ним!»

Лэннери поморщился.

«Хочешь сказать, нам понадобится кусок мертвеца? Но ведь их уничтожили, а прах убрали!»

«То-то и оно».

– Я пойду и поищу, – загорелась рвением Беатия, как только Лэннери сообщил ей о своём кратком разговоре с Айей. – Вдруг где-нибудь да завалялась горстка праха? Феи убирали в спешке, очень уж хотели избавиться от этой гадости!

– Погоди, Беа, я тоже с тобой. Моё крыло уже почти зажило!

– Как ты меня назвал? Беа? – Нежная улыбка расцвела на её лице, и фея придвинулась ближе к Лэннери. Он тоже улыбнулся, хоть и смущённо:

– Ну, да. А тебе не нравится?

– Нравится… отчего же, – Беатия вдруг обняла его, прижавшись грудью, и запустила ему руку в волосы. – Хорошо бы твоё крыло побыстрее зажило. В воздухе мы могли бы поиграть, это весело – ты меня ловишь, чтобы поцеловать, а я убегаю.

Стало жарко, мысли Лэннери начали путаться, и, спохватившись, он мягко отстранил от себя Беатию. Сначала дело, а объятия и всё остальное – потом.

– Давай скорее во двор Школы, Беа. Иначе ветер растаскает то, что не успели убрать феи!

Беатия сжала губы, но кивнула, и библиотеку они покинули вместе.

Ветер и правда поднялся сильный; благодаря ему Лэннери неплохо летал даже с повреждённым крылом, вот только не всегда в том направлении, в каком надо бы. Пару раз он взмахнул палочкой, возвращаясь и заново осматривая землю, вытоптанную траву и растерзанные, грязные головки цветов. Алая Звезда придавала всему этому красноватый оттенок.

– Беа! Что-нибудь видишь?

– Нет, – донёсся огорчённый ответ. – Вот же… молодец Карисена! Заставила фей убрать всё до единой пылинки!

Из дверей Школы выглянул Торнстед и удивлённо поинтересовался:

– Что вы тут делаете?

Лэннери неохотно объяснил – плечистый фей вызывал у него неприязнь. То ли потому, что нападение на Школу никак не отразилось на его глупой, беспечной физиономии, то ли оттого, какие умильные взгляды он бросал на Беатию.

– Эге! Да я помогу вам! – Торнстед принялся осматривать двор, а заодно и болтать, как замечательно будет, когда они поймают черномага, и жизнь наладится. При этом держался поближе к Беатии. Лэннери хмуро посматривал то на них, то вокруг, когда порывом ветра его потащило куда-то вверх.

Юный фей судорожно стиснул в кулаке палочку, замахал ею, но это не помогло. Мимо пронеслись деревья, растерянно вскинувшие свои золотые ветви. Ветер поднял Лэннери выше их крон, а удержаться с повреждённым крылом на такой высоте…

– Э! Я спасу тебя! – раздался вопль Торнстеда.

…невозможно. Лэннери прикрыл глаза.

«Нет!» – тоненько вскрикнула Айя.

Он стремительно летел вниз, когда его надёжно подхватили, не давая упасть, но первым, что юный фей почувствовал вместо благодарности, оказалась жгучая злость.

– Благодарю, – выплюнул он.

– Мог бы и повежливее! – Голос Торнстеда был слишком похож на шелест листвы… или это не Торнстед. Лэннери с изумлением распахнул веки и обнаружил, что его держит склонившийся над ним золотолист, а затем пощупал ветку – та походила на огромную руку.

– Простите. Благодарю, – на сей раз искренне проговорил Лэннери, и дерево, качаясь под новыми порывами ветра, аккуратно опустило его в траву. Подлетела встревоженная Беатия, следом за ней Торнстед, оба набросились на Лэннери с вопросами, всё ли с ним в порядке. Он утомлённо кивнул и произнёс лишь одну фразу:

– Нашлось хоть немного праха?

Они переглянулись, помедлили и упавшими голосами признались:

– Нет.

Глава XXII

– Кто вам сказал, что я не подумала об этом? – Карисена повернулась к комоду из жёлтой древесины золотолиста, стоявшему в углу комнаты, выдвинула ящик и показала гостям запечатанный сосуд… с горсткой праха.

Лэннери вздохнул с облегчением и переглянулся с Беатией.

– Значит, теперь будем искать помощника черномага? – вырвалось у неё, и Беатия потёрла ладони друг о друга. Лэннери заметил, как блестят предвкушением её глаза.

– Будем? – переспросила Карисена, пряча сосуд, и повернулась к ним, сложив руки на груди и прищурив свои и без того узкие тёмные глаза: – Я думала, вы планируете лететь в Школу Алой Звезды.

– Планируем, – было видно, как Беатии хочется и туда, и к помощнику черномага, – но…

– Так и отправляйтесь, куда надо, а со злодеем мы и сами можем справиться, – отрезала Карисена. – Для начала я отправлю нескольких фей на разведку. Нужно не сразу кидаться на врага, а посмотреть, насколько он опасен, подтягивать ли подкрепление…

Лэннери с уважением посмотрел на неё. Карисена, несмотря на юный возраст, не менее рассудительна и осторожна, чем Моозза. Это Беатия очертя голову бросилась бы восстанавливать справедливость – даже сейчас она пританцовывала на месте от нетерпения.

– Беа, – Лэннери взял её за руку, – у нас с тобой своя цель. На разведку ты можешь слетать, если Наставница Карисена позволит, но не более того.

– Вылет утром, – сразу предупредила та, – и не дозволяется никаких поспешных действий! Ты, Лэннери, посидишь в Школе, твоё крыло заживёт только к послезавтрашнему дню.

Сидеть в библиотеке и возиться со свитками, пока остальные заняты делом, не так-то приятно, но Лэннери молча склонил голову в знак согласия. Ему ещё оставалось просмотреть свитки на верхних полках. Надо думать, не все они такие скучные, как тот, в котором рассказывалось о визите великих рейгелнаров Альбастрии к старому правителю Флавастрии ещё лет пятьдесят тому назад, когда Танриэну и Танариэну было, со слов летописца, лет по тридцать…

Однако утренний вылет не состоялся – явился серый голубь с посланиями от Хранительницы. На одном листе пергамента было нацарапано небрежной рукой: «Городок Леирак, нечисть», а что Хранительница написала на другом, Торнстед, который и поведал об этом Лэннери и Беатии, не успел разглядеть. Потому что сердитая Карисена скомкала оба письма и швырнула на пол:

– Задания! Как обычно! И ничего, что у нас пол-Школы погибло! Да всё ли хорошо с Хранительницей, не сошла ли она с ума?! Лучше бы прислала нам что-то вроде: «Городок такой-то, черномаг, который похитил Наставниц!»

– Так что у нас новые задания, а заклинание поиска будем использовать завтра, – закончил свой небольшой рассказ Торнстед. Лэннери отметил, что смотрел тот исключительно на Беатию и ждал именно её ответа.

– А могу я помочь вам? – живо поинтересовалась Беатия, и радостный блеск появился в бесцветных глазках фея:

– Конечно! Конечно…

– Если Карисена разрешит, – сухо закончил вместо него Лэннери. Он бы предпочёл, чтобы Беатия осталась с ним и помогла разобрать свитки, но её, как непоседливую бабочку, тянуло порхать, и ладно бы с цветка на цветок, так ведь с трупа одного врага на труп другого.

– Да-да, мы её спросим, – закивал Торнстед, а Беатия как-то странно и чуточку насмешливо улыбнулась.

Карисена разрешила, и три феи полетели выполнять одно задание, три – другое, а Лэннери остался в Школе и перебирал свитки, спрашивая себя, неужели он дошёл до того, чтобы всерьёз ревновать к Беатии. Она, бесспорно, привлекательна, но не до такой же степени! И сейчас не до любовных утех – мысли Лэннери занимал черномаг и всё, что с ним связано.

Вот свиток, пожелтевший от старости, готовый рассыпаться прямо в руках. Юный фей осторожно развернул его и стал читать, затаив дыхание – вдруг ему откроются новые тайны?

«Я, Зирандэл из высокого рода Эль-Рэ, пишу эти строки для своих потомков, которые, надеюсь, не посрамят предков. Моему роду довелось участвовать в войне против черномагов, и Злые Времена врезались в память так живо, что и сейчас, когда я стар и руки мои дрожат, я могу вспомнить каждый миг, каждого черномага, которому отрубил голову или вывалил мечом кишки. Алая Звезда светила мне и моим воинам, когда мы встали на пути черномага в сером плаще.

Теперь, когда я стар, мы знаем его как черномага-нечисть, и его логово скрыто нечестивыми чарами. Тогда же это был человек – и лицо его ещё не стало чёрным, а по земле не полз хвост.

– Ты умрёшь, – сказал я черномагу и обнажил благородную сталь. Он засмеялся так, что кровь застыла в моих жилах, и пропел мерзким голосом, точно кривляющийся шут:

– Я-то нет! А вы точно умрёте, коль испытаньице не пройдёте!

Меня и всех воинов, собравшихся кинуться на черномага, окутал зловещий желтоватый туман. Мы еле видели друг друга, а черномаг и вовсе пропал. Все наши движения стали вязкими, будто мы не в тумане, а в сахарном сиропе! Я не мог понять, что происходит, но слышал крики и проклятья своих людей, а потом раздался леденящий смех черномага. Снова. Я крикнул, превозмогая страх:

– Покажись, трус! Ты не мужчина, если прячешься за магией!

Смех оборвался, но голос черномага не утратил дурашливых ноток:

– Как глупо, дружок! Как глупо прибегать к таким, я бы сказал, дешёвым приёмам. Ты ведь понимаешь, что мужчиной тебя делает вовсе не меч в твоей руке, а кое-что другое?

Я попытался двинуться вперёд, найти его, чтобы с хрустом вбить острие меча ему в зубы, прекратить болтовню навсегда. Бесполезно! А черномаг издевался:

– А уж о трусости помалкивал бы! Это ведь не я создал туман. Это ваш страх передо мной! Принюхайтесь – неужели не чувствуете вони?

Я невольно принюхался – и правда, клочья тумана как будто бы несли с собой запах вспотевшего, перепуганного человека.

– Я использую ваши слабости и играю на них, – донёсся голос черномага, а затем новый всплеск его смеха. Ярость ударила мне в голову, и я увидел, как туман немного рассеялся. Не может быть! Значит, если мы все перестанем бояться…

– Вы сможете сражаться! – воскликнул черномаг, словно прочитав мои мысли, и страх опять вернулся ко мне. Злодей мог читать мысли?! А одного из моих воинов страх скрутил так, что он стал задыхаться. Клочья тумана сгущались вокруг него, жёлтыми змеями заползали ему в рот и под кольчугу, обхватили его голову. Я рванулся вбок, чтобы помочь, и так велика была сила моей вернувшейся ярости, что туман вокруг рассеялся, лёг жидкими хлопьями к моим ногам. И всё равно я не успел!

Кэаль Справедливая, я видел, как треснул его череп, как изо рта вывалился язык, как выкатились белки глаз. И мой человек мёртвым упал на землю.

А глядя на это, другие испугались ещё больше. Я их и посейчас не виню – они славно бились с людьми, могли отразить любой удар меча из старой доброй стали, но перед магией испытывали страх и трепет. Почему же так сильно не боялся я, спросят мои потомки? Потому что думал прежде всего о своих людях, а не о себе. И потому, что гнев во мне всегда был сильнее страха.

Но я ничего не мог поделать. Видел, как клочья тумана обернулись скрюченными пальцами и вырвали глаза одному из моих людей, и по щекам его потекла кровь. Видел, как другой боец корчится на земле, и шею его обхватили жёлтые костлявые руки. Видел, как рыдал на коленях самый молодой из моих людей, но и его черномаг не пожалел: туман обернулся топором и отсёк несчастному ноги. Брызги крови долетели до меня, и я как будто очнулся. Понял, что надо не спасать своих людей, а убить черномага. Тогда и весь кошмар прекратится.

Я бросился туда, где фигура в сером плаще проступила сквозь туман, и взмахнул мечом. Со всей силы обрушил его на голову черномага. Раздался вопль, да такой страшный, что у меня зазвенело в ушах. Я обнаружил, что сижу на мокрой от дождя земле, черномаг пропал, а вокруг разбросаны изувеченные тела моих людей.

Это была моя первая и последняя встреча с черномагом-нечистью – таковым он стал, по слухам, спустя несколько лет. Я не смог остановить его, когда он только появился на Благословенных Островах, и никто не смог. Завещаю вам, сыновья высокого рода Эль-Рэ, бороться с нечистью и чёрной магией везде, где только увидите. И помните, что ваш гнев должен стать сильнее страха…»

Лэннери дочитал до этих строк и задумался, почему черномаг не пытался напустить туман страха на Школу Золотой Звезды. Неужели ни одна из фей его не боялась?

«Скорее на вас его чары так просто не подействуют, – сказала Айя, когда Лэннери задал ей этот вопрос. – Не забывай, что феи наделены звёздным даром и находятся под особой защитой Кэаль».

Лэннери нашёл это объяснение удовлетворительным. И дальше просматривал свитки, надеясь найти сведения о том, как черномаг сумел соединить свою кровь с кровью нечисти. К сожалению, этого не было. Лэннери отложил свитки и решил, что в Школе Алой Звезды отыщется всё, что ему нужно, а если нет – Алая Наставница поможет.

Так прошёл весь день и наступил вечер. Один раз заглянула Карисена, прочитала заклинание «Мей-ди-ора» над крылом Лэннери и удалилась. Когда Алая Звезда начала тускнеть и уступать место Чёрной, бесшумно открылась дверь библиотеки, и влетела Беатия. Отчего-то хмурая, с ожидаемыми, но совсем небольшими пятнами крови на помятом платье… и чуть припухшими губами. Будто совсем недавно с кем-то целовалась. Лэннери искоса наблюдал за ней – кидаться к нему в объятия она не спешила. Только зашла за спину и потрогала крыло.

– Как прошло ваше задание? – сдержанно поинтересовался Лэннери, хотя в голове у него крутился совсем другой вопрос. Погрубее.

– Замечательно, – вяло ответила Беатия. – Там был древесный великан…

На время Лэннери забыл о своих подозрениях и ревности:

– Опять?!

– И не только он. Много ящериц. Пока мы летели в Леирак, они высосали жизненную энергию из половины обитателей городка. Мне поручили защищать тех, кто уцелел, – Беатия сморщила нос. – Так что и в битве толком не поучаствовала! Ну, ничего, завтра у нас будет дело поинтереснее. Разведка!

Лэннери приподнял брови и указал на её платье:

– Чья же это кровь, если ты в битве толком не участвовала? Или случайно попала? И что с твоими губами, Беа?

– Неважно, – резко проговорила Беатия и хотела улететь, но он поймал её за руку:

– Важно. Ещё как важно! – Лэннери чувствовал, что вот-вот разозлится, как тогда, в поле, когда Беатия обманула его. Если ей нужен то один фей, то другой, пусть играет с кем-нибудь другим в свои игры!

– Пусти! – взвизгнула Беатия и чувствительно шлёпнула его палочкой по руке. – Больно!

– Скажешь, чья кровь и что у тебя было с Торнстедом, тогда пущу.

Беатия замерла. На губах у неё появилась насмешливая, как ему показалось, улыбка.

– Я ведь могу взлететь, ты меня не удержишь, ты ещё только выздоравливаешь! Лучше пусти по-хорошему!

Тем временем сгустились сумерки, и библиотеку освещало только сияние серебристых крыльев и палочек фей.

«Лэн, перестань. Ты ведёшь себя как мальчишка», – голос Айи был как лёд, и не поспоришь с ней – действительно, стоит ли злиться на Беатию всерьёз? Глупая, легкомысленная феечка. Сегодня с ним, завтра с Торнстедом, которого видит первый раз в жизни. А вот с этим предстоит серьёзный разговор – просто чтобы знал.

– Ладно, – отпустив запястье феи, которое она тут же демонстративно принялась тереть, Лэннери стал собирать свитки, чтобы разложить их обратно по полкам. – Только потом не жалуйся, что с тобой не хотят заключать священный союз. Кому нужна такая…

Не дождавшись бранного слова, Беатия вылетела из библиотеки, и за ней хлопнула дверь.

– Тхагасса! – вслух выругался Лэннери. И ведь первая к нему полезла… хотя чего скрывать, он этого хотел не меньше… Да Мааль с ней!

Он собрал все свитки, улёгся и попробовал заснуть; через какое-то время Беатия вернулась и тихонько легла на другую скамью. Лэннери надеялся, что она не станет плакать, и чувствовал себя прескверно.

Утро наступило гораздо медленнее, чем обычно. Тусклое, унылое, будто на дворе стоял не вер, а хиеми. Неужели так будет всегда?

– Вот вам заклинание поиска, – собрав в комнате четверых фей, Карисена показала им небольшой свиток, от которого исходило золотое сияние. – Сейчас я посыплю его прахом мертвеца, он полетит, а вы за ним. Лэн, если почувствуешь, что твоё крыло ещё не готово к полётам, вернёшься.

Лэннери кивнул и оглядел всю компанию. Он, Беатия и две угрюмые русоволосые феи с сурово сжатыми губами. Торнстед не показывался всё утро, и даже в триклии, когда все молча ели сайкум, его не было.

– Будьте наготове, – Карисена недрогнувшей рукой достала горсть омерзительного праха и посыпала им свиток. Тот дрогнул, отряхнулся, как живой, тронулся с места… и полетел, набирая скорость, в открытую дверь комнаты, а затем и Школы Золотой Звезды. Феи – следом.

По пути Лэннери был занят тем, чтобы не отставать от других. Сидение в библиотеке сделало его крылья слабее, но он усердно махал ими, чтобы этого никто не заметил. К счастью, русоволосые феи шептались друг с другом и не обращали внимания на Лэннери; только Беатия окинула его внимательным взглядом, но решила промолчать.