Текст книги "Родная кровь"

Автор книги: Чеви Стивенс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)

Сеанс шестой

Не помню, когда я в последний раз брала в руки кисточку. Вчера я накричала на Лорен, а ведь она просто спросила меня, разослала ли я приглашения на свадьбу. Но как только я начинаю хотя бы думать о том, чтобы составить список гостей, мои мысли разбегаются. Я попыталась поговорить об этом с Эваном, и он сказал, что, возможно, стоит отложить свадьбу до тех пор, пока все не образуется. В чем-то он прав, мы совершенно не успеваем с подготовкой к празднованию, но я всю жизнь ждала этого дня. Мне всегда хотелось чувствовать себя счастливой рядом с таким мужчиной, как Эван. Раньше я даже не знала, что такие мужчины вообще существуют. Он такой заботливый. Приносит мне еду, когда я работаю в мастерской, набирает для меня ванну, когда у меня болит голова, у него хватает сил на то, чтобы мириться с моим характером. Мы оба домоседы, предпочитаем проводить вечера перед телевизором, а не ходить на шумные вечеринки. Мы редко ссоримся, а если размолвки и случаются, то мы очень быстро миримся. Он такой добрый и хороший, что, глядя на него, мне хочется быть такой же. Поэтому идея отложить свадьбу кажется мне невыносимой. Но в последнее время все не заладилось. Возможно, у меня не будет выбора.

В прошлую среду я прямо с утра направилась в полицейский участок. Прежде чем зайти туда, я пару минут просидела в машине на парковке, вцепившись руками в руль. «Все будет в порядке, что бы я ни узнала. Я справлюсь с этим».

Я сдала кровь на анализ ДНК, а потом сержант Дюбуа отвел меня в допросную с диванчиком и попросил подождать сотрудников отдела по борьбе с тяжкими преступлениями. В дверь постучали, и в комнату вошли мужчина и женщина. Я ожидала, что мое дело будут вести какие-нибудь осунувшиеся пожилые люди в черных костюмах и солнцезащитных очках, но женщине было всего лет сорок, одета она была в просторные брюки клеш, белую рубашку и коричневую кожаную куртку. Короткие русые волосы выгорели на солнце, кожа коричневатая от загара. Мужчина был помладше, лет тридцати пяти. Он был одет в стильные черные брюки и черную рубашку с закатанными рукавами. На его предплечьях я заметила татуировки – какие-то азиатские символы. Оливкового цвета кожа, бритая голова и раскосые глаза делали его похожим на итальянца. Он приветливо улыбнулся, так что на щеках проступили ямочки, и я подумала, что у него наверняка отбоя нет от женщин.

– Сара, позвольте мне оставить вас на штаб-сержанта Макбрайд и капрала Рейнолдса.

Кивнув, сержант Дюбуа вышел из комнаты.

«Хм, значит, женщина – штаб-сержант?» Я была поражена.

Женщина села на диван, а мужчина, придвинув кресло, устроился напротив меня.

– Значит, вы из ванкуверского отдела по борьбе с тяжкими преступлениями? – спросила я.

Рейнолдс кивнул.

– Мы приехали только вчера.

Он говорил с легким акцентом, но я так и не поняла каким. Похоже, он вырос на Восточном побережье.

Оба дали мне свои визитки.

– Вы можете звать меня Сэнди. А его зовут Билли.

Женщина кивнула в сторону своего напарника.

– Билл! – укоризненно погрозил Сэнди пальцем капрал.

– Я старше и мудрее, а значит, я могу называть тебя как угодно, – рассмеялась она.

Я улыбнулась, слушая их дружескую перепалку.

– Может быть, принести вам кофе или воды, Сара? – повернулась ко мне Макбрайд.

– Нет, ничего не нужно. А то потом в туалет придется бегать.

– Да, это так выматывает, правда? Мне пришлось дважды просить Билли остановить машину, – кивнула Сэнди.

Рейнолдс закатил глаза.

– У меня проблемы с этим после родов. А у вас есть дети?

– Нет, только пес.

– Тайсон не пес. Он человек, переодетый ротвейлером, – фыркнул Билли.

– Да, от него хлопот полон рот, – рассмеялась Макбрайд. – Но, несомненно, вам с Элли тоже нелегко приходится.

На мгновение я удивилась тому, что она знает имя моей малышки, но потом поняла, что им, должно быть, известно обо мне все. Сердце болезненно сжалось в груди. Это не светская болтовня. Эти люди приехали в наш город ловить серийного убийцу.

Все это время Рейнолдс крутил в руках толстую папку и случайно уронил ее на пол. Я нагнулась, чтобы помочь ему собрать рассыпавшееся содержимое, и отшатнулась, увидев снимок бледного, покрытого синяками лица женщины.

– О боже, это… – Я посмотрела на Сэнди.

Она наблюдала за нами, не проронив ни слова. Тогда я перевела взгляд на Билли, но он складывал фотографии в папку, словно ничего и не случилось.

– Извините.

Я уставилась на него, напряженно раздумывая, не умышленно ли он выронил эту папку. Но у Рейнолдса был такой виноватый вид…

– Наверное, все это очень трудно для вас, – сочувственно протянула Макбрайд.

– Безумие какое-то… – Я немного смутилась под их взглядами. – Я не рассчитывала на такое, когда пыталась найти свою биологическую мать.

Сэнди нервно побарабанила пальцами по колену.

– Он звонил вам снова?

Билли наклонился вперед, и я заметила, как напряглись его бицепсы, когда он опустил руки на подлокотники кресла. Блики от лампы играли на его правой щеке, при таком освещении глаза казались почти черными. Вжавшись в диван, я принялась теребить обручальное кольцо.

Макбрайд тактично кашлянула.

– Мне звонили в понедельник вечером. Я рассказала об этом сержанту Дюбуа и передала ему телефонные номера.

Посмотрев на Сэнди, Рейнолдс перевел взгляд на папку. От этого я начала нервничать. А когда я нервничаю, я выхожу из себя.

– Я не брала трубку, потому что сержант Дюбуа сказал, что вы расскажете мне, что ему говорить. Номера сохранились в памяти телефона, так что можете проверить.

– Вы прекрасно со всем справляетесь, – мягко заметила Макбрайд. – Когда он позвонит в следующий раз, нам бы хотелось, чтобы вы взяли трубку. Пускай он ведет разговор, а вы по возможности попытайтесь выведать побольше о сережках, о его жертвах, о том, откуда он звонит. Даже мелкие детали могут помочь нам установить, действительно ли это Кемпинговый Убийца. Но если он начнет злиться, тут же смените тему.

– А если это действительно он?

– Тогда вы могли бы наладить контакт с ним, и…

– Вы хотите, чтобы я продолжала говорить с ним и дальше?

От ужаса я даже повысила голос.

– Давайте решать проблемы постепенно. Помните, мы не будем просить вас делать что-то, чего вы не хотите, – успокоил меня Билли.

– Верно, – кивнула Сэнди. – Пока что нам нужно выяснить, кто вам звонит и почему.

Я немного расслабилась.

– Как вы думаете, где он сейчас?

– Звонили откуда-то из окрестностей Камлупса, пользуясь таксофонами в каких-то отдаленных от больших городов селениях. Он осторожен.

Услышав, что этот тип отсюда на расстоянии полутора часов езды на пароме и еще пары часов езды на машине, я немного успокоилась.

– Мы с Билли останемся в городе. Мы дадим вам номера наших мобильных, чтобы вы могли позвонить нам, как только он свяжется с вами. Звоните в любое время.

Мы немного помолчали.

– Близится лето, – тихо сказала я. – Как вы думаете, он еще… ну, понимаете?

– Пока он не нападет, мы ничего не можем сказать наверняка, но до тех пор, пока его не поймали, такая вероятность есть всегда. Вот почему эта зацепка так важна.

– У вас есть зацепка?

Они удивленно уставились на меня.

– А-а, вы имеете в виду меня. – Я покраснела.

– Судя по его досье, он хорошо ориентируется в лесах, – начал рассказывать Рейнолдс. – Он умен, привык полагаться только на себя. Скорее всего, по натуре он одиночка. И к тому же часто охотится.

Я вздрогнула: перед моим мысленным взором промелькнул образ испуганной женщины, бегущей по лесу.

– Вчера мы получили показания Джулии касательно его внешности, – продолжил Билли. – И…

– Вы говорили с Джулией?

– Мы ездили к ней в Викторию. Судя по ее первоначальным показаниям, во время нападения на нее подозреваемому было лет двадцать, так что сейчас ему уже за пятьдесят. За последние пару лет методы расследования немного изменились, поэтому мы попросили Джулию поработать со специалистом по составлению фотороботов из Подразделения поведенческих исследований,[5]5
  Подразделение поведенческих исследований – отдел полиции в США и Канаде, занимающийся анализом психологии серийных убийц.


[Закрыть] – Рейнолдс передал мне лист бумаги. – Вот примерный набросок того, как подозреваемый может выглядеть сейчас.

У меня перехватило дыхание. Неудивительно, что Джулия так испугалась при виде меня. Даже в этом грубом наброске угадывалось сходство со мной – те же раскосые глаза, характерные для северян скулы, левая бровь чуть приподнята.

– Его волосы… – Я смотрела на рисунок.

– Джулия сказала, что они были каштановыми с рыжеватым отливом… и волнистыми.

Сэнди покосилась на мою шевелюру.

У меня внутри все сжалось. Билли забрал у меня набросок.

– На Джулию напали в середине июля, а позже, уже в августе, в Принс-Руперте была убита другая женщина. Это единственный случай, когда Кемпинговый Убийца атаковал дважды в одно лето. Скорее всего, это произошло из-за того, что с Джулией он не довел дело до конца. Кемпинговый Убийца очень осторожен и почти не оставляет следов. Вот почему нам нужно, чтобы вы пообщались с человеком, который звонит вам. Нам надо выяснить, действительно ли он Кемпинговый Убийца. Это наша единственная зацепка.

Я перевела взгляд с Билли на Сэнди. Они неотрывно смотрели на меня. Глубоко вздохнув, я кивнула.

– Хорошо, я попробую.

Выйдя из полицейского участка, я тут же позвонила Эвану. Он не взял трубку, поэтому я оставила сообщение на автоответчике – что-то вроде «Я люблю тебя. Ты нужен мне». Я не готова была идти домой, ведь могло случиться так, что этот тип позвонит снова, поэтому я купила себе кофе с молоком и прошлась по набережной, раздумывая о том, что сказали мне Сэнди и Билли. Результатов анализа ДНК нужно ждать еще недели три-четыре, а может, даже шесть, но мне кажется, полиция уверена в том, что я дочь Кемпингового Убийцы.

В разговоре с Сэнди и Билли я спросила их о других преступлениях Кемпингового Убийцы, но они не стали делиться со мной никакими подробностями, даже по делу Джулии, сказав, что чем меньше я знаю, тем лучше, ведь иначе я могу как-то выдать себя. Еще они сказали, чтобы я тут же позвонила им, если замечу кого-то подозрительного. Проблема в том, что теперь подозрительными казались мне все. Когда я гуляю, то обычно останавливаюсь поболтать с прохожими, но теперь я старалась не смотреть людям в глаза и украдкой поглядывала на всех попадавшихся мне по дороге мужчин лет пятидесяти. Может, это он? А как насчет того высокого мужчины, сидящего под деревом? Или вон того, на лавочке?

В тот день было солнечно, но для середины апреля еще холодно. С океана дул ледяной ветер. После прогулки по набережной щеки у меня совсем замерзли, да и руки закоченели. Эван так и не позвонил. Затягивать с возвращением домой я больше не могла: нужно было выгулять Олешку и привести в порядок дом, а потом ехать за Элли в школу.

Глубоко вздохнув, я направилась к своему «чероки». Если этот тип позвонит… Что ж, придется с этим как-то разбираться.

Но до конца недели ничего не изменилось. К пятнице я уже начала подумывать, что тот звонок все-таки был розыгрышем. Сэнди с Билли заходили каждый день, и всякий раз их разговоры становились все более натянутыми, и мне показалось даже, будто они думают, что я это все выдумала. Репортеры тоже перестали звонить, да и в блогах больше не было комментариев. Кое-кто из наших знакомых спрашивал о случившемся у Эвана и Лорен, но те сказали, что все это только слухи. Спрашивать меня никто не решался, но я замечала косые взгляды в школе, когда забирала Элли. Наверняка люди до сих пор судачат, и меня это выводит из себя, но пока дело не касается Элли, я могу с этим справиться. Еще я говорила с папой. Он так и не смог связаться с частным детективом. Папа все время угрожает подать в суд на ту интернет-газету, но мне кажется, что его интерес к произошедшему уже угасает, в особенности после того, как слухи пошли на спад, а адвокат прислал ему счет.

Все, казалось, пришло в норму, и я почувствовала облегчение.

Утром в субботу я очень скучала по Эвану. Он должен был вернуться домой в понедельник, а я уже места себе не находила. Пока Элли играла со своей подружкой Меган, я на пару часов спустилась в мастерскую и за это время сумела сделать больше, чем за всю неделю.

Радуясь тому, что у меня все так хорошо получается, я быстро приняла душ, собираясь идти за Элли. Вымывая стружки из волос, я строила планы на остаток дня. Может, мы с дочкой нарядимся в футболки в стиле шестидесятых и сходим в кино? Давно мы с Элли не устраивали девичьих посиделок. Мне нравится моя теперешняя жизнь с Эваном, но все-таки иногда не хватает старых добрых времен, когда мы с Элли были одни. Когда Элли уляжется спать, можно будет набросать список гостей на свадьбу. И с Эваном мы тоже давно не проводили время вместе. Надев после душа футболку Эвана (мне нравится легкий аромат его тела, пропитывающий ткань) и джинсы, я размечталась об ужине при свечах. Потом мы могли бы искупаться в пенной ванне, а потом…

В дверь позвонили.

Выглянув в окно, я увидела на дороге фургончик службы доставки. На его боку было выведено название местной компании, но я на всякий случай взяла бейсбольную биту, оставленную Эваном в коридоре, и осторожно приоткрыла дверь.

На ступеньках перед домом стоял щекастый невысокий парнишка с черными волосами. В одной руке он держал небольшую коробочку, в другой – планшет.

– Сара Галлагер?

Я кивнула.

– Пожалуйста, распишитесь в получении.

Он протянул мне планшет.

Положив биту у стены за дверью, я расписалась и забрала у него посылку.

Парень направился к фургону, а я уставилась на обратный адрес.

Магазин антиквариата «Гензель и Гретель»

4589 Лоунсон-вэй

Уильямс-Лейк

Британская Колумбия

На конверте был также указан адрес моей мастерской – «Лучше, чем раньше! Восстановление мебели и антиквариата», – но мне ничего не говорило название «Гензель и Гретель». Зайдя в кухню, я вскрыла посылку и нащупала внутри что-то квадратное. Вытащив коробочку, обитую синим бархатом, я открыла ее. Внутри на атласе лежала пара изумительных… жемчужных сережек.

Сережек с розовым жемчугом.

Я уронила коробку.

Сэнди взяла трубку после первого же звонка.

– По-моему, он только что прислал мне ее сережки. – Мой голос срывался. – Но тут нет ни письма, ни…

– Он вам что-то прислал?! – Макбрайд почти кричала. Впрочем, она мгновенно взяла себя в руки. – Оставьте все как есть. Ни к чему не прикасайтесь. Мы уже едем.

Я уставилась на коробку на столе, чувствуя дрожь во всем теле.

– Тут есть обратный адрес. Магазин антиквариата «Гензель и Гретель».

– Это название вам знакомо?

– Нет, но «Гензель и Гретель» – это одна из любимых сказок Элли. – В моем сознании снова промелькнул образ бегущей по лесу женщины. – В этой сказке дети потерялись в лесу.

Сэнди немного помолчала.

– Подождите нас, Сара. Мы уже едем. Вы одна дома?

– Мне нужно сходить за Элли. Она сейчас у подруги, и я должна была…

– Позвоните и договоритесь, чтобы ваша дочь задержалась там на какое-то время. Мы будем через пару минут.

Десять минут спустя во дворе остановилась машина. Услышав хруст щебенки, я выглянула в окно – все это время я просидела в гостиной, стараясь держаться подальше от коробки. Рейнолдс едва успел припарковать джип, как Макбрайд уже выскочила наружу. Хотя на улице было облачно, они оба были в черных очках.

Я открыла входную дверь.

– Заберите отсюда эту коробку!

– Мы сделаем все как можно быстрее, – заверил меня Билли.

Войдя в дом, они надели перчатки и принялись осматривать коробку и серьги. Я сидела за столом. Олешка, тихонько рыча, жался к моим ногам.

На столе зазвонил телефон.

Сэнди и Билли повернулись и посмотрели на меня.

– Наверное, это Эван. – Я взглянула на дисплей. – О боже… Мне кажется, это он.

Полицейские подскочили ко мне. Я протянула им трубку, словно надеясь, что кто-то из них поговорит с ним вместо меня.

– Это тот же номер? – сдавленно спросила Макбрайд.

– Не думаю. Но код города, кажется, тот же. Не понимаю, откуда у него мой номер мобильного.

Звонки прекратились.

– Что мы… – начала я.

Сэнди выхватила трубку у меня из рук и уставилась на экран.

– Есть ручка?

– В ящике стола.

Рывком распахнув ящик, она вытащила ручку и бумагу и что-то поспешно нацарапала. Передав Рейнолдсу телефон, Сэнди вышла в другую комнату, и я услышала, как она с кем-то говорит, но слов не разобрала. Видно было, что Макбрайд размахивает руками.

Я опустилась на стул.

– Это он. Я знаю.

Билли посмотрел на мой мобильный.

– Давайте подождем. Посмотрим, не перезвонит ли он снова.

– А если он догадается, что вы здесь, и выйдет из себя?

– Проблемы нужно решать постепенно. Судя по всему, на этот раз он звонил с мобильного, так что сейчас Сэнди пытается связаться с его провайдером. Будем надеяться, что мы сможем установить, откуда был звонок.

– Как установить?

– Если он звонил из какого-то людного места неподалеку от нескольких сотовых вышек, то мы сможем определить его местонахождение с точностью до двухсот метров. Но если он где-нибудь в захолустье, где только одна вышка, или если он сейчас двигается, то мы сможем понять, где он, с точностью до пары миль. Если он позвонит, вдохните поглубже, представьте себе, что нас тут нет, и позвольте ему говорить. Все будет в порядке. Вы справитесь, Сара.

Макбрайд принялась расхаживать по гостиной. В ее голосе слышалось раздражение.

– Это сережки Джулии. Серебряные серьги с розовым жемчугом, с завитками в форме листиков, как она и сказала. Кемпинговый Убийца снял их с нее, когда он… – Я прикрыла рот ладонью.

– С вами все в порядке, Сара?

Я покачала головой.

– Сделайте пару глубоких вдохов через нос, представляя себе, как воздух входит в ваши легкие, а потом выдохните.

– Я умею дышать, Билли. Но что, если на сережках осталась кровь, и…

– Глубокий вдох, – настойчиво повторил он.

Я вздохнула.

– Я просто говорю, что он мог сорвать с нее эти серьги, и…

– Вы очень напряжены. Нужно расслабиться, иначе вы не сможете воспринимать то, что я говорю. Положите руку на грудь и сосредоточьтесь на том, как она поднимается во время дыхания. Не думайте ни о чем, кроме руки, Сара. Это поможет вам.

– Хорошо.

Я сделала так, как он велел, глядя ему в глаза и словно говоря: «Я занимаюсь этим только потому, что вы меня вынуждаете».

Улыбнувшись, Рейнолдс знаком приказал мне продолжать.

– Я был прав, верно? – через некоторое время осведомился он.

Мне действительно стало намного лучше.

– Погодите минутку, ладно?

Выйдя в ванную, я ополоснула лицо холодной водой и уставилась на свое отражение в зеркале. Слезящиеся глаза, раскрасневшиеся щеки, всклокоченные волосы. Его волосы. Мне хотелось побриться наголо.

Полицейские ждали меня. Сэнди нетерпеливо вышагивала по кухне, а Билли прислонился к кухонному столу, держа Олешку на руках. Пес при виде меня зашевелился, и Рейнолдс опустил его на пол.

– Вам уже лучше? – Макбрайд улыбнулась одними губами. Все ее тело излучало напряжение.

Серьги упаковали в пластиковый пакет, как и коробку. Улики. Теперь это улики.

Билли передал мне стакан с водой.

– Спасибо.

Кивнув, он скрестил руки на груди и вновь прислонился к столу. У Сэнди зазвонил телефон.

– Что? – Ее лицо вспыхнуло. – Это плохо, черт побери!

Макбрайд нахмурилась, внимательно слушая, и принялась ерошить волосы.

Обхватив плечи руками, я прислонилась к столу рядом с Билли.

– Не могу поверить в то, что происходит.

– Да, это уже слишком, – согласился он.

– Думаете?

Сэнди раздраженно покосилась на нас и вышла в гостиную.

– Мы пошлем кого-нибудь в службу доставки, чтобы узнать, откуда отправили серьги, – понизив голос, сказал Рейнолдс. – Теперь, когда у него появился номер вашего мобильного, мы установим прослушку и на этот телефон. Наши сотрудники будут отслеживать любые звонки на ваш домашний и сотовый круглосуточно.

Билли рассказывал мне, чем будет заниматься полиция в связи с этим делом, перечисляя все подробности, и я начала успокаиваться. Рейнолдс прав. Я справлюсь с этим.

И тут зазвонил мобильный.

Билли схватил телефон. Макбрайд вбежала в комнату.

– Тот же номер. – Билли не отрывал глаз от экрана.

Сэнди кивнула, и он передал телефон мне.

– Хорошо, Сара. Вы можете взять трубку.

Вот только я не могла. Телефон продолжал звонить. Полицейские смотрели на меня.

– Все в порядке, Сара, – подбодрил Рейнолдс. – Сделайте так, как мы с вами говорили. Вы уже все знаете. Вы готовы.

Я смотрела на телефон, и каждый звонок болью отдавался в моей голове. Все, что мне нужно было сделать, так это взять трубку. Взять трубку. Взять…

Звонки прекратились.

– Черт! – не сдержалась Макбрайд. – Мы его потеряли.

– Сэнди, погоди немного, дай Саре прийти в себя. Он еще позвонит.

– А если не позвонит? Мы упустили единственный шанс поймать его.

– Простите. Я просто… запаниковала.

У Сэнди был такой вид, словно ей безумно тяжело держать себя в руках.

– Все в порядке, Сара. Скорее всего, он перезвонит. – Она. попыталась улыбнуться, но я была уверена, что она готова ударить меня. – Когда он позвонит, я сделаю вид, что я – это вы.

– По-моему, это плохая идея, Сэнди, – не согласился с ней Билли. – Он уже слышал ее голос. Не волнуйся, у тебя еще будет возможность разорвать его на части. Когда мы поймаем его, я оставлю вас наедине на пару часов.

К моему изумлению, Макбрайд рассмеялась и шутливо замахнулась на него телефоном. Это сняло напряжение. «Все в порядке», – подумала я, улыбнувшись. Если мы еще можем смеяться, значит, все в порядке.

– Сара, я знаю, что вы испуганы. – Рейнолдс повернулся ко мне. – Но я знаю и то, что вы можете сделать это. Иначе мы бы вас не просили. Вы просто должны преодолеть страх. Как только вы начнете говорить с ним, все будет замечательно. У вас есть кофе?

Я указала на коробку из нержавейки на столе. Телефон зазвонил снова.

– Помните, вы можете это сделать. – Билли был таким спокойным, таким уверенным. – А теперь возьмите трубку!

Глубоко вздохнув, я нажала на кнопку.

– Алло!

– Привет, Сара! Как дела? – Его голос звучал восторженно.

– Почему ты все время звонишь мне?

У меня подогнулись ноги, так что пришлось присесть.

Сэнди и Билли устроились за столом рядом со мной.

– Потому что я твой папа.

– У меня уже есть папа.

Он помолчал. Макбрайд сжимала и разжимала кулаки, словно едва сдерживаясь, чтобы не вырвать у меня из рук телефон.

– Ну… можешь называть меня Джоном.

Я ничего не ответила.

– Ты получила мой подарок?

– Да. Где ты взял этот номер?

– В Интернете.

Ну конечно. Он был выложен на моем веб-сайте: «Восстановление мебели и антиквариата». Наверное, именно так этот тип меня и нашел. Только сейчас я вспомнила предостережение Эвана: «Ты уверена, что хочешь указать здесь свой номер мобильного?»

– Тебе понравились серьги?

– Откуда они у тебя?

Я знала, что говорю раздраженно, но ничего не могла с собой поделать.

Я покосилась на Билли, и тот одними губами произнес: «Продолжайте». На Сэнди я не смотрела.

– Мне их дала Карен.

Я закрыла глаза, стараясь стереть в сознании вспыхнувший после этих слов образ. Джон говорил что-то еще, но из-за шума мотора я не расслышала его последней фразы.

– Извини, что так шумно. Я на дороге.

– Ты где?

– Так не пойдет, – протянул Джон. – Я понимаю, что ты, наверное, обратилась в полицию и твой телефон прослушивается. Я не скажу тебе ничего, чем они смогут воспользоваться. Даже если они отследят мой звонок, я знаю этот район как свои пять пальцев. Они никогда не найдут меня.

Я уставилась на копов, сидевших за моим столом. Он действительно знал, что я их вызвала, или блефовал? Кровь гулко стучала в ушах. Нужно было отвечать быстро.

– Я никому не сказала. Я подумала, что это просто розыгрыш.

Он немного помолчал.

– Наверное, всякие придурки звонили тебе в последнее время. Твоя семья расстроена. Ты из-за этого сказала журналистам, что Карен Кристиансон тебе не мать?

У меня внутри все сжалось оттого, что он так спокойно говорил о моей семье. Эта нотка нежности в его голосе… А потом я поняла, что это мой шанс.

– Она мне не мать. Это просто сплетня. Я же говорила…

– Я видел твое фото на Фейсбуке. Ты моя дочь.

Фото на Фейсбуке… Какие еще снимки он видел? Он знал об Элли? Я лихорадочно вспоминала, какие у меня настройки приватности в профиле.

– И я видел фотографию Джулии в газете. Я знаю, что она Карен Кристиансон. Знаешь, она ударила меня по голове. – В последнем предложении прозвучало уважение.

– Так вот в чем все дело! Ты пытаешься найти ее?

– Она меня больше не интересует.

– Тогда что тебе нужно?

– Я должен говорить с тобой, когда мне становится плохо. Это единственное, что может заставить меня остановиться.

– Остановиться?

– Перестать причинять боль людям.

Я вздохнула. Мысли разбегались.

– Мне нужно идти. В следующий раз мы поговорим подольше. Держи телефон при себе.

– Я не всегда могу брать трубку.

– Тебе придется.

– Но у меня не всегда получается отвечать на звонки. Иногда я занята и…

– Если ты не возьмешь трубку, мне придется сделать кое-что.

– Что?

– Придется найти кого-нибудь.

– Нет! Не надо! Я буду брать с собой телефон и…

– Я не плохой человек, Сара. Вот увидишь.

Он положил трубку.

С тех пор он не звонил. Я понимаю, что это должно успокаивать меня. Если нет новостей, то это уже само по себе хорошо, верно? Но меня не покидает тревога.

Первым делом после того звонка я проверила свой профиль на Фейсбуке. К счастью, Джон мог увидеть только мою фотографию, потому что все остальное было скрыто, но я все равно удалила страничку. Билли и Сэнди остались со мной, пока я не успокоилась, насколько это вообще возможно. Мы еще раз обсудили, что мне делать, если он опять позвонит. Они хотели, чтобы я отрицала все, что касалось полиции. Рейнолдс сказал, что чем увереннее будет Джон, тем больше вероятность того, что он совершит ошибку. Но я думаю, что Джон столь уверен в своей безопасности неспроста. Полиция не смогла отследить звонок – Джон находился где-то к западу от Уильямс-Лейка, но в том районе была всего одна вышка. Местной полиции потребовался целый час, чтобы добраться туда, а к тому времени Джон уже мог быть где угодно. Все, что они могли, так это патрулировать автостраду и проселочные дороги, останавливать машины и спрашивать местных жителей, не видели ли они тут кого-нибудь подозрительного. Но без описания автомобиля Джона это не принесло никаких результатов. Он воспользовался краденым мобильным, что дало полиции ложную зацепку, и они потратили кучу времени на то, чтобы найти владельца телефона.

Я много путешествовала по Британской Колумбии и знаю, что большинство крупных городов расположены в южной части района Интериор, в Оканаганской долине, но в центральной части района находятся только мелкие селения, да и те в паре часов езды друг от друга. Там только горы и лощины, так что не нужно далеко ехать, чтобы спрятаться. Мало того, Билли говорит, что не всегда можно получить информацию от провайдеров сразу же, а иногда сигнал поступает не с той вышки. Я спросила насчет навигатора, но, видимо, Джон как-то обошел эту проблему.

Рейнолдс считает, что Джон знает точно, сколько времени потребуется полиции, чтобы прибыть в определенное место. Даже те таксофоны, которыми он пользовался, расположены вдалеке от больших городов, например на старых турбазах, а значит, не было ни свидетелей, ни видеокамер. Полиция считает, что Джон выбирает места, в которые можно добраться по разным дорогам, чтобы его не перехватили. Билли и Сэнди уверены, что поймают его, но я сомневаюсь в этом. Они полагают, что Джон знает о прослушке, но, как он сам сказал, не важно, отследят они звонок или нет. Он знает Интериор как свои пять пальцев. Преступления сходили ему с рук более тридцати лет. Так что остановит его теперь?

Когда я рассказала Эвану о том, что случилось, он вышел из себя и потребовал, чтобы я сказала копам, что больше не буду этим заниматься. Но я ответила, что они считают, что я – их единственный шанс найти Джона, а если полиция его не поймает, то он продолжит убивать. В конце концов мы сошлись на том, что будем решать все постепенно. Эван вернулся в понедельник – боже, я была так рада его видеть! – но даже его присутствие меня не успокоило. Мы с ним наконец занялись составлением списка приглашенных на свадьбу, когда позвонил Билли. Я вышла из-за стола и говорила с ним из мастерской. Когда я вернулась, Эван спросил:

– Это один из твоих парней?

– Очень смешно. Это коп, который заходил пару дней назад. Извини, что так долго. Мы говорили о Джоне.

– Ничего, без проблем.

Но проблемы у нас как раз были. Я никак не могла прекратить думать о том, что же скажу, когда Джон позвонит в следующий раз.

Тем вечером мы пошли на прогулку с Элли и Олешкой и взяли напрокат кассету с комедией, но я совершенно не помню, о чем шла речь в том фильме. Эван говорит, что ему больно видеть, как я терзаюсь, но я ничего не могу с этим поделать. Я готовлю Элли ужин, укладываю ее спать, чищу зубы по утрам – и при этом все время думаю о том, успеет ли полиция поймать Джона до того, как он еще кого-нибудь убьет.

Я прочитала все статьи о его жертвах.

Статью о Саманте, симпатичной девятнадцатилетней блондинке, которая поехала в лес в кемпинг со своим парнем. Ее рука была сломана в трех местах от падения, а когда она бежала по лесу, сучок распорол ей щеку. Кемпинговый Убийца натянул футболку Саманте на лицо, изнасиловал и задушил ее. У меня когда-то была точно такая же футболка…

Статью об Эрин, брюнетке, которая обожала играть в софтбол. Она отправилась в кемпинг одна, и ее тело нашли через две недели после исчезновения. Чей-то пес принес ее руку к костру, а его владельцы в этот момент жарили маршмэллоу. Полиции пришлось использовать записи дантиста, чтобы установить ее личность, потому что до тела успели добраться животные.

Хуже всего мне приходится ночью. Я брожу по дому, смотрю телевизор, слушаю тиканье часов. Я принимаю ванну или душ, пью теплое молоко, лежу на кровати у Элли, гладя малышку по голове. Если Эван дома, я прижимаюсь к нему покрепче, стараясь дышать с ним в такт, представляю себе нашу будущую свадьбу. Но все тщетно.

Когда я не читаю статьи о Джоне, то просматриваю все, что связано с другими серийными убийцами: Эд Кемпер, Тед Банди, Альберт Фиш, Убийца с Грин-Ривер, Ден Рейдер, Душитель с Холмов, Зодиак, Роберт Пиктон и Клиффорд Олсон и многие другие. Я изучаю их модели поведения, то, что вызывает у них срывы, изучаю их жертв, каждую подробность их чудовищных преступлений. Кроме того, я читаю книги, написанные психологами для сотрудников ФБР. Я сравниваю теории и аргументы относительно того, что делает человека маньяком. Он психопат от рождения? Это психическое заболевание? Гормональный сбой? Психологическая травма в детстве?

Я читаю эти записи, пока не проваливаюсь в сон, и тогда мне снятся кошмары. Женщины падают с трамплинов для прыжков в воду и разбиваются о тротуар. Или бегут по полям, усыпанным битым стеклом. Я слышу их крики. Слышу, как они умоляют меня остановиться, не преследовать их. В моих кошмарах они всегда убегают от меня.