Текст книги "Все по-настоящему (ЛП)"

Автор книги: Челси М. Кэмерон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

– Он… занятный?

Звучит как вопрос. И это не лучшее слово для описания Хавьера. У меня в принципе нет слов, чтобы его описать, как и у Джетта.

– Что он тебе сказал?

Джетт возвращается к дивану, делая вид, что ему все равно, хотя мне ясно, что ему очень хочется узнать, о чем шла речь.

– «Не кантовать». Что это значит?

Я снова сажусь рядом с ним, на этот раз старательно избегая кофейного столика.

Джетт прячет лицо в ладонях, трет глаза и снова смотрит на меня. У него усталый вид.

– Понятия не имею, – отвечает он, но по его интонации слышно, что он прекрасно все понимает.

Вот только мне некогда выяснять, о чем речь.

– Слушай, мне пора. Я могу, м-м, вызвать такси.

– Нет-нет, не надо. Я тебя отвезу, если хочешь. – Его голос звучит почти печально.

– Я хочу сказать, мне вовсе не хочется уходить. Просто я чувствую себя немного странно, вторгаясь в твою жизнь.

Я собираюсь встать, но он хватает меня за руку.

– Тебе не обязательно уходить, останься.

Его восхитительные глаза просят меня задержаться.

– Ладно, – не задумываясь соглашаюсь я и сажусь обратно. Ух ты, это было быстро.

Ну и что теперь?

– Я правда очень за него извиняюсь. Хави – классный парень, просто манеры иногда отстойные. И еще у него проблемы с чувством такта. В том смысле, что он не знает и не хочет знать, что это такое.

– Ага, очень похоже на Хейзл. – Я не собиралась ее упоминать, но это было вроде как неминуемо. – Мою соседку. Она меня сегодня так выбесила. Хейзл – моя лучшая подруга, но иногда она чертовски действует на нервы. Сегодня она зашла слишком далеко.

Я снова чувствую, что вот-вот расплачусь, но проглатываю слезы. Джетт посылает мне сочувственный взгляд, от которого хочется куда-нибудь спрятаться.

– Друзья иногда могут быть жестокими, правда?

Я киваю.

– Им сходит с рук то, что ты не простил бы незнакомцу.

– Как я тебя понимаю.

И тут мы начинаем разговаривать. О друзьях, о соседях, о том, что нам не по вкусу, о детских травмах и просто каких-то моментах из жизни. Он снова заставляет меня хохотать. Начав смеяться, я не могу остановиться.

Мы общаемся, пока во мне снова не просыпается чувство голода. Мы идем на кухню, вытаскиваем кучу всевозможных продуктов и делаем самые непредсказуемые начос³ в мире. Плавленый сыр «Велвита», черная фасоль, помидоры, остатки цыпленка, пепперони, кайенский перец, лук, острый соус.

– Выглядит одновременно отвратительно и восхитительно, – говорю я, когда мы засовываем нашу бурду в духовку.

– И все-таки мне кажется, что хот-доги добавили бы изюминки, – заявляет он, устанавливая таймер и опираясь на кухонный стол.

– Тогда получилось бы слишком много мяса, – кривлюсь я.

– Теперь это так называется?⁴

Услышав эту ужасную шутку, я закатываю глаза:

– Ага, а незрелый у нас Хавьер.

Джетт снова улыбается, и мне приходится бороться с огромным желанием лизнуть его лицо. Понятия не имею, откуда мне в голову пришла эта мысль. Раньше у меня никогда не возникало стремления лизнуть чье-то лицо. Временное помешательство?

– У меня что-то на физиономии?

Ну вот, я опять попалась на разглядывании, пока раздумывала над проблемой лизания лиц.

– Не-а, ничего нет.

Мне удается соврать не моргнув глазом. Похоже, у меня получается все лучше и лучше. Просто нужно немного практики.

Когда начос уже почти готовы, у Джетта звонит телефон. Услышав звук дыхания Дарта Вейдера вместо мелодии звонка, я до смерти пугаюсь, но тут Джетт берет трубку.

– Привет… Нет… Нет. НЕТ. Ты пьян. Пока. – Он смотрит на телефон и качает головой. – Клянусь, если мне снова придется вытаскивать его пьяную задницу, я свяжу его, разрисую ему членами все лицо несмываемым маркером и наделаю миллион фоток.

– Хавьеру?

– Да. Он пока не окончательно напился, но еще один бокал – и он начнет плакаться о коте, потерявшемся, когда Хави было десять. Если мне снова придется это выслушивать, я за себя не ручаюсь.

Джетт стонет и переводит взгляд на духовку.

Звенит таймер.

– Мне, наверное, лучше отправиться за ним. У Хави уже есть штраф за вождение в нетрезвом состоянии, и еще один ему не нужен.

– О, хорошо. Я только вызову такси. Нет проблем.

Джетт смотрит на меня, и я тоже это чувствую. Мне не хочется уходить. Несмотря на всю ту чушь, что я сегодня несла, мне нравится быть с ним. Да, конечно, я знаю парня всего несколько часов, но иногда ты встречаешь кого-то – и бац! Вы понимаете друг друга с полуслова. А если вы понимаете с полуслова извращенное чувство юмора друг друга, то еще лучше.

– Если хочешь, мы можем забрать его по дороге, а потом я заброшу тебя домой. Подвезти тебя – самое меньшее, что я могу сделать.

Он уже меня подвез, впустил в свой дом, поддался мне, когда я заставила его смотреть «Дрянных девчонок», поцеловал меня в затылок и бедро и приготовил мне начос. Еще немного – и я буду у него в долгу, или по крайней мере мне придется послать ему благодарственную открытку.

– Пожалуйста, – просит он, оборвав мои возражения.

– Ладно, но ты просто меня подвезешь, или же я окажусь у тебя в долгу.

Я что, флиртую с ним? Это прозвучало игриво? Я в этом совершенно не разбираюсь.

– Думаю, я не буду иметь ничего против, – говорит он низким голосом, слегка улыбаясь. И мир перестает вращаться. Или, по крайней мере, у меня такое чувство.

– О, так ты хочешь, чтобы я была у тебя в долгу?

Откуда это, черт возьми, взялось? Ладно, слово не воробей…

Он прикусывает уголок губы, и тут снова звонит его телефон.

– Ладно, нам пора.

Глава 5

Мы сворачиваем к бару, для описания которого лучше всего подходит определение «сомнительный». Не знаю, с чего мне такое приходит в голову, но как только я вижу это место, слово всплывает автоматически. Этот бар такой и есть. Я даже не знала о его существовании.

Он приткнулся на перекрестке между тату-салоном с одной стороны и заброшенным зданием с другой. Кирпичный фасад осыпается, стены покрыты граффити, а над входом столько неоновой рекламы разнообразных сортов пива, что у меня рябит в глазах. Открытая дверь подперта ведром, полным сигаретных окурков.

– Супер, – вполголоса бормочу я.

Джетт молча паркуется возле бара.

– Не знаю, что для тебя безопаснее: остаться в машине или пойти со мной.

Я тоже не знаю. Парочка парней, болтающихся около бара, выглядит заблудившимися актерами из «Сынов анархии». Интересно, в Мэне есть байкерские клубы? Наверное, должны быть.

– Думаю, лучше я пойду с тобой.

Джетт молча смотрит, как бы спрашивая: «Ты уверена?»

Роюсь в сумочке и достаю розовый многофункциональный нож «Лезерман».

– А это зачем? – удивляется Джетт.

– Никогда нельзя быть слишком осторожной. А еще тут есть открывашка для бутылок.

Прежде чем выйти из машины, поднимаю нож повыше и демонстрирую ему несколько насадок. Джетт автоматически берет меня за руку. Интересно, это чтобы я не потерялась в толпе или по какой-то другой причине?

Никто не проверяет документы на входе. Вероятно, именно поэтому на танцполе бесятся несколько девушек, которые выглядят так, словно только вчера закончили школу. Джетт пытается высмотреть Хавьера, мне же ничего не видно за головами посетителей.

Помещение провоняло затхлыми сигаретами и прокисшим пивом вперемешку с легким душком рвоты и пота. Следовало назвать этот клуб «Притон». А еще здесь так жарко, что воздух чуть ли не парит. Боже, вытащи меня отсюда. Я покрепче перехватываю импровизированный нож, готовая, если понадобится, ударить.

– Вон он, – указывает Джетт на другой конец зала, где у стены обжимаются Хавьер и девушка в платье-неплатье.

К счастью, их загораживают другие танцующие, иначе я, вероятно, все же узнала бы, есть ли лицо у ее вагины.

Джетт тащит меня за собой сквозь толпу дергающихся тел.

– Хави, нам пора.

Он опускает руку на плечо Хавьера, а потом тянет его за голову, оттаскивая от лица девушки с таким звуком, с каким отлипает от стены присоска. Вот поэтому я и одна. Гадость!

– Привет, чувак. Что ты здесь делаешь? – По крайней мере, мне кажется, что Хавьер произносит именно это. Я плохо понимаю язык пьяных.

– Хави, нам пора домой.

Джетт цедит каждое слово, словно заколачивает гвозди, и я впервые вижу в его поведении проблески твердости. Напористости. Непоколебимости.

Не могу разобрать, что отвечает Хавьер, но тут он замечает меня. Я жмусь к Джетту, потому что скорее буду жаться к нему, чем к какому-то противному незнакомцу, особенно учитывая, что меня уже два раза шлепнули по заднице.

Хави что-то неразборчиво мне бормочет, и его девушка бросает яростный взгляд в мою сторону, а Джетт оттаскивает меня от друга, по-прежнему не выпуская моей руки.

Он выводит нас с Хави на свежий воздух. Тот как-то умудряется держаться на ногах, но как только мы добираемся до машины, тяжело оседает рядом c ней. Девушка Хави пропала без вести. Мы ее где-то потеряли. Надеюсь, она доберется домой в целости и сохранности. Спрашиваю Джетта, не возражает ли он, если мы вернемся внутрь, чтобы убедиться, что с ней все в порядке.

Мы укладываем Хавьера на заднее сидение машины. Он пытается полапать мою грудь, но я шлепаю его по руке. Хави показывает мне язык и вырубается.

– Хороший мальчик, – похлопываю я его по голове, прежде чем закрыть дверцу.

Мы с Джеттом возвращаемся в бар и с трудом пробираемся сквозь толпу, но найти девушку в открывающем вагину платье не можем, хотя я даже захожу в женский туалет, чтобы поискать подругу Хави там. Должно быть, она каким-то образом выскользнула из бара.

– Ладно, хорошо, мне надо отвезти его домой и приготовить на завтра антипохмельный набор. Почему я позволяю ему так со мной поступать?

Джетт явно делает это не в первый раз.

А почему я позволяю друзьям держать меня в заложниках?

Понимающе смотрю на него.

Джетт везет меня домой. На заднем сидении что-то бормочет во сне Хавьер. Возвращаться совсем не хочется – я все еще зла на Хейзл, – но у меня нет выбора. На остальных подруг я тоже злюсь, так что не могу переночевать у них, а Амелия по-прежнему живет в общежитии, и ее соседка категорически против ночных посетителей.

На этот раз я не дожидаюсь, когда Джетт откроет мне дверь, но он все равно обходит машину. На кухне горит свет – Хейзл или оставила его для меня, или еще не ложилась. Не представляю, что я ей скажу. Обычно я избегаю споров, но не в этот раз.

– Ну… Спасибо за все.

Странный способ закончить вечер, но этот вечер и сам был довольно странным.

– Всегда пожалуйста. Было круто пообщаться с тобой, хотя обстоятельства были и не самыми лучшими.

Да уж, далеко не самыми лучшими.

– Ага, – отвечаю я, и на секунду мы застываем, молча глядя в глаза друг другу.

Потом Джетт тянется мимо меня к бардачку и, покопавшись, вытаскивает оттуда листок бумаги. Кладет его на крышу машины, сгибает наискосок и отрывает полоску, а после сворачивает из оставшегося квадрата бумажного журавлика. Написав что-то на одном из его крыльев, Джетт протягивает фигурку мне.

– Я правда хочу снова с тобой встретиться, – говорит он.

Беру журавлика и понимаю, что на крыле написан телефонный номер.

– Взаимно.

Мы слегка улыбаемся друг другу, потом я разворачиваюсь и поднимаюсь по ступеням.

– Привет, – говорит Хейзл, как только я открываю дверь.

Она сидит за нашим крошечным кухонным столом и курит. Я ТЕРПЕТЬ НЕ МОГУ, когда Хейзл курит в доме, но она делает это, только когда по-настоящему нервничает.

Ничего ей не отвечаю. Хейзл тушит сигарету и толкает ко мне через стол мой телефон. Я начинаю злиться уже только оттого, что нахожусь с ней в одной комнате. Надо было попроситься переночевать у Джетта. Я просто не могу сейчас ее видеть.

– Мне очень-очень жаль, Шен. Ты в порядке?

Хватаю телефон и ухожу в свою комнату, хлопнув дверью. Пока я была с Джеттом, гнев немного утих. Падаю на кровать и жду. Через пару секунд раздается стук в дверь.

– Я знаю, ты на меня злишься, но ты можешь хотя бы сказать, все ли с тобой хорошо? Я себе никогда не прощу, если с тобой что-то случилось.

Ну да, теперь она переживает.

– Я в порядке. – Все, больше она от меня ни слова не услышит. – Просто уйди, Хейз.

– Пожалуйста, не злись на меня. – Хейзл хлюпает носом, и я понимаю, что она плачет. – Мне правда очень жаль.

У нас с Хейз много общего, в том числе испорченные отношения с семьями. Хотя по сравнению с ее родственничками мои просто отдыхают. Я жду, когда Хейзл уйдет, но она по-прежнему сопит под дверью.

– Обсудим все позже, хорошо?

– Хорошо.

Я слышу ее удаляющиеся шаги, встаю и тушу свет. Ночка выдалась длинной.

Почти не сплю всю ночь и, вскочив чуть свет, иду на кухню. Хейзл уже там и выглядит просто ужасно. Наверное, даже хуже, чем я. И она опять плачет.

– Мы можем поговорить прямо сейчас?

У меня нет желания наказать Хейз, и я не могу видеть ее в таком состоянии. Так что беру рулон бумажных полотенец и протягиваю ей.

– Да, можем.

Сажусь напротив нее, пока она вытирает глаза.

– Что с тобой случилось? Кто был тот парень? Ты…

Она замолкает, оставив возможность мне самой додумать окончание. Я уже собираюсь сказать, что у нас с Джеттом ничего не было, но мой рот думает по-другому.

– Да, я. Мы занимались сексом. – Мои слова сочатся сарказмом.

Хейзл громко вскрикивает и бросается ко мне. Меня окатывает смесью аромата ее духов и вони сигаретного дыма. Меньше чем за две секунды ее подавленность сменяется восторгом.

– О боже! Как это было? Хорошо? Зуб даю, это было хорошо! У этого парня офигенные татушки. Он использовал презерватив? Тебе, наверное, теперь надо сходить в больницу. Тебе больно? Кровь идет?

– Блин, Хейзл, ты хочешь услышать от меня ответы на все эти вопросы?

Сидя у меня на коленях и вцепившись в меня, словно очень большой коала, она внимательно вглядывается мне в глаза:

– Вы предохранялись?

Мне действительно нужно было бы сказать ей, что я не спала с Джеттом. Но вместо этого я отвечаю: «Да, предохранялись». По-моему, я заболела. Мой рот отделился от разума и говорит сам по себе.

– Хорошо. Было больно?

И из моего рта продолжает литься ложь. Ощущение, будто единожды начав, я не могу остановиться. И я выдумываю историю соблазнения, пытаясь добавить в нее как можно больше реализма. Включая свечи, музыку и множественные оргазмы.

К тому времени, как моя фантазия иссякает и я заканчиваю свой совершенно неправдивый отчет о потере невинности с Джеттом, мы уже сидим на диване, и Хейзл играет с моими волосами. Пока я спала у Джетта, они немного спутались, так что очень похоже, будто прическа растрепалась во время секса.

– Теперь ты чувствуешь себя по-другому?

– Ага.

Это единственное, о чем я не вру.

После того как Хейзл попыталась приготовить мне завтрак, я ухожу в библиотеку. После полного хаоса прошлой ночи мне нужно что-то уютное и знакомое. Час спустя я полностью погружаюсь в решение домашки, поэтому совершенно не замечаю, что кто-то останавливается около моего стола, пока он не кладет на мой учебник маленького журавлика, сделанного из листка блокнота.

– Прости, что беспокою, но не могла бы ты приглядеть за моим компьютером?

«О, привет, Джетт. Никак не ожидала тебя здесь встретить». Именно такие слова я должна была бы произнести вслух. Вместо этого я выпаливаю что-то вроде: «Что ты здесь делаешь?» И звучит это гораздо более обвинительно, чем мне хотелось бы.

– Ну, я слышал, именно тут живут все книги, так что я подумал и решил прийти к ним в гости.

Разумеется, его ответ совершенно очаровательный и уместный, и он заставляет меня улыбнуться.

– Ты из тех, кому нравится заниматься в одиночестве, или я могу присесть? – показывает он на пустующее напротив меня место, на котором я пристроила вытянутые ноги.

– Нет-нет, садись, конечно.

Секунду спустя я понимаю, как сглупила. Я ни за что в жизни не смогу сосредоточиться на макроэкономике, когда он сидит напротив меня. Джетт снимает с плеча рюкзак и достает ноутбук.

Он улыбается и запускает компьютер, а я делаю вид, что смотрю в свой учебник, чтобы не пялиться на него. Но любопытство сильнее меня.

– Над чем ты работаешь?

– Над дизайном нового сайта. Хочешь посмотреть?

Глаза Джетта начинают сиять еще сильнее.

Обхожу стол и склоняюсь над его плечом. Теперь уже я дышу ему в шею. А еще это дает мне возможность принюхаться к нему, без того чтобы выглядеть совершенно ненормальной.

Джетт показывает мне свой проект для местной музыкальной группы. Сайт яркий и красочный, но в то же время там нет ничего лишнего. Джетт даже придумал для них логотип.

Пока он показывает мне созданные им страницы и ссылки, я понимаю, что у парня талант. Не то чтобы я в этом сомневалась. Вдруг осознаю, что положила руку ему на плечо и наклонилась поближе. Мой рот почти на уровне его виска, и если я совсем немного поверну голову, то смогу лизнуть мочку его уха. Но это было бы совершенно ненормально, так что, вероятно, мне не следует этого делать. И все же мысль продолжает крутиться у меня в голове. Да что у меня за идея фикс по поводу лизания Джетта?

– Ну как тебе? – поворачивается он ко мне.

Наши рты оказываются так близко друг к другу, что я вспоминаю, как он вчера целовал мои затылок и бедро, и мне становится интересно, что я почувствую, если его губы коснутся моих губ.

– Круто, правда.

Я не могу найти других слов.

– Спасибо.

Мне ведь не кажется, что он опустил взгляд к моим губам, а потом снова поднял его обратно к глазам? Нужно бы отклониться, но тело протестует. Лицо Джетта становится очень серьезным, и я не могу отвести от него глаз.

И вдруг за столом неподалеку кто-то с грохотом закрывает книгу, и я подскакиваю, словно меня поймали за каким-то дурным занятием.

– Наверное, мне стоит… м-м… вернуться к работе, – мямлю я, возвращаюсь на свое место, спотыкаюсь и с грохотом опускаюсь на стул.

Джетт переводит взгляд на экран ноутбука, а я утыкаюсь в учебник.

Глава 6

Два часа читаю две страницы. Две. Страницы. Нет, я бегло просмотрела еще несколько, но ни слова оттуда не запомнила. Делаю заметки о моментах, которые кажутся важными, но с таким же успехом могла бы писать все, что взбредет в голову. Я слишком занята наблюдением за тем, как Джетт барабанит по клавишам, и за тем, как он поворачивает голову в сторону, когда над чем-то размышляет, и за тем, как он совсем немножко косит, когда читает. Мы все время задеваем друг друга ногами и продолжаем за это извиняться, но это происходит снова и снова. Клянусь, я не виновата.

Джетт закрывает ноутбук и потягивается, его плечи похрустывают.

– Не хочешь сделать перерыв и что-нибудь перекусить?

– Да, конечно.

Я все еще не голодна после завтрака, но не вижу смысла продолжать попытки что-нибудь прочитать – все равно в голову ничего не лезет. Я уже даже немного жалею, что разрешила ему сесть за мой стол. Но не могу же я винить Джетта за то, что не в состоянии сосредоточиться, когда он рядом.

Мы спускаемся в кафе, и Джетт заказывает кофе с бубликом.

– А ты что будешь?

Он что, собирается заплатить за мой заказ? Ни за что!

– О, не надо. У меня есть деньги, – выпаливаю я, пока бариста со скучающим видом ждет моего решения. При этом она жует жвачку, надувая из нее пузыри. Фу! Разве нет правил, запрещающих жевать жвачку в местах, где продают еду?

– Я и не сомневаюсь, что у тебя есть деньги, но все равно плачу я. Чего ты хочешь?

Его очаровательная улыбка меня обезоруживает. Заказываю банановый кекс и тыквенный чай.

– Спасибо. Теперь я точно у тебя в долгу.

– Ничего подобного. Это я расплачиваюсь с тобой за то, что ты помогла мне с Хави.

Ах, ну да. Я уже почти позабыла о нем. Мы отходим к краю стойки, дожидаясь наш заказ.

– Как он?

– Пришел в себя. Этот засранец пьет алкоголь, как рыба воду, и на следующий день как огурчик. А я после двух бокалов пива пьян все выходные.

– Я тебя понимаю.

Скучающая девушка за стойкой даже не называет наш заказ – просто толкает к нам по стойке тарелки и чашки.

– То, от чего ты убегала вчера вечером, закончилось хорошо? – интересуется Джетт.

– Более или менее. – Я получила от подруг несколько SMS с извинениями. После общения с Хейзл мне просто хочется уже обо всем этом забыть.

Мы берем наши тарелки и чашки и присаживаемся за единственный свободный столик. Кафе битком забито, несмотря на субботу. Наверное, сегодня какой-то спортивный матч. Иногда мне кажется, что стоило бы больше интересоваться такими вещами, но потом я вспоминаю, как чувствует себя моя задница после двухчасового сидения на металлических лавках.

– Жаль, что мы не успели съесть начос, – говорю я.

– Да ничего. Хави среди ночи слопал всю сковородку. Во всяком случае, я надеюсь, что это он. Утром я обнаружил сковородку пустой, и если только у нас не завелись призраки, любящие начос…

Жутковато звучит.

– Ну здрасте, – раздается за моей спиной хорошо знакомый голос.

Оборачиваюсь и посылаю Хейзл сердитый взгляд, так, чтобы Джетт не заметил. Прежде чем я успеваю спросить, какого черта она тут забыла, Хейзл поясняет:

– Мне нужна подзарядка перед занятиями.

Она постоянно корпит над толстенными книжками, написанными крохотным шрифтом. Клянусь, к тридцати годам она ослепнет.

– О, м-м, Хейзл, это Джетт.

Джетт переводит взгляд с меня на Хейзл и обратно. Я не успела ему сказать, что мы помирились, но он достаточно умен, чтобы и так это понять.

– Приятно познакомиться, Джетт. Надеюсь, ты был с ней добр.

И любви как не бывало.

Но Джетт и глазом не моргнул.

– С ней очень легко быть добрым, и мне тоже приятно с тобой познакомиться, Хейзл.

Он привстает и протягивает руку. Хейзл обменивается с ним рукопожатием, тем временем ее взгляд скользит по его запястью, изучает татуировки, а затем поднимается к лицу Джетта. Я буквально вижу, какие мысли роятся у нее в голове.

– Хм-м-м, – тянет Хейз и отпускает его руку.

Джетт снова садится. Его улыбка даже не дрогнула. Кофе Хейзл готов. Схватив его, она прощается и посылает мне проницательный взгляд. Супер! Вечерок предстоит веселый.

– У тебя есть Хави, у меня – Хейзл, – пожимаю я плечами.

– Понимаю. Так вы помирились?

Мне не сильно хочется развивать эту тему.

– Да, насчет этого...

Нужно объяснить ему, что Хейзл так себя вела, потому что считает, что у нас был секс.

– Ой-ой, что-то мне не нравится твой тон. Звучит как приговор.

О, если бы он только знал!

– А как бы ты отнесся к тому, что я сказала Хейзл, будто мы занимались сексом?

Я имею в виду, я, конечно, попросила его сделать вид, что он везет меня к себе домой, чтобы потом, по всей вероятности, заняться сексом, но он же не знает, что это был мой первый раз. Вернее был бы, если бы мы действительно занялись сексом.

– Я бы ответил, что не вижу в этом проблемы. То есть это же совершенно нормально – предположить такое. Ты девушка, я парень, и мы провели вечер наедине в моей квартире. Я, можно сказать, был бы оскорблен, если бы она не предположила ничего подобного.

Джетт держится очень уверенно, но ощущение, будто он пытается относиться к этому СЛИШКОМ легкомысленно.

– Точно? Потому что я могу рассказать ей правду. В смысле, мне нравится проводить с тобой время, а она моя лучшая подруга, поэтому если мы снова будем встречаться, ты, вероятно, опять можешь с ней столкнуться, и нам, наверное, снова придется через это пройти.

– Да нет проблем, клянусь. Для меня честь переспать с тобой. Даже если это только для вида, – отвечает он, немного краснея и отводя взгляд.

– Ладно. Круто.

Не знаю, что еще сказать. Я уж точно не стану просвещать его о моей девственности. О таком я признаюсь только под дулом пистолета, что вряд ли предвидится в ближайшем будущем.

Повисает немного неловкое молчание, пока я пытаюсь найти другую, менее щекотливую тему.

– Так ты действительно хочешь встретиться еще раз? – спрашивает Джетт, не глядя на меня.

– Ну да. Если только ты не против. Мне не следовало решать за тебя. Глупо с моей стороны. – Тьфу ты, я снова это сделала.

– Нет! Нет, я тоже хочу увидеться с тобой снова. Просто не знал, захочешь ли ты. Я имею в виду, после моей отвратительной квартиры, и Хави, и всего остального. Из меня вышел не лучший хозяин.

Теперь он выглядит смущенным. Это вроде как мило.

– Я тоже не против новой встречи.

– Ладно.

– Ладно. Ну, технически мы уже встречаемся, прямо сейчас. Но было бы неплохо сходить куда-нибудь, где мы не будем делать уроки. Не то чтобы занятия с тобой не были просто потрясающими.

Он же флиртует, так?

Джетт улыбается и снова встречается со мной взглядом. Ух ты. У него обалденные глаза. Я могла бы смотреть в них дни напролет. Но мне не следует этого делать. Потому что это ненормально.

– Хави думает, что мы переспали, – произносит он, наконец начиная моргать.

– Что?

Джетт вздыхает и откидывается на спинку стула.

– Ну, он решил, что мы переспали, и я не стал его поправлять. Прости. – Почему он извиняется? Я ведь сделала то же самое. – Я расскажу ему правду.

– Нет, все в порядке, Джетт. Я была бы ханжой, если бы возмутилась из-за этого, учитывая, что сама поступила точно так же.

И тут мне в голову приходит идея.

Джетт смотрит на меня с таким видом, будто только что подумал о том же самом.

– А что если мы не станем никому из них ничего рассказывать? Я имею в виду, мои подруги вечно надоедают мне, устраивая свидания, а Хави достает тебя по тому же поводу. Что если мы просто… продолжим игру? Сделаем вид, что встречаемся.

Это идеальное решение, вместо того чтобы в самом деле с кем-то встречаться и ввязываться в отношения. Помимо того, что от остальных парней у меня по коже мурашки бегут, отношения требуют времени и энергии. Времени и энергии, которые я бы лучше направила на учебу. Кроме того, мне вовсе не хочется, чтобы мое сердце разбили и растоптали, большое спасибо. Я столько раз помогала подругам справляться с последствиями разрывов с парнями, что мне даже думать о подобном не хочется.

К тому же, мне нравится Джетт. Он веселый, симпатичный, и мне с ним легко общаться. Идеальный Липовый Парень.

Сижу и жду его вердикта. Он, наверное, подумает, что я сумасшедшая, и сбежит.

– Ха! Забавно, что ты это предложила, потому что мне в голову только что пришла та же самая мысль. Встречаться с кем-то так… сложно.

– И неловко. А в результате все запутывается и заканчивается разбитым сердцем.

– Именно. Но если ты ни с кем не встречаешься, то, по существу, становишься социальным изгоем, и люди считают, что с тобой что-то не так.

– Или что ты гей.

– Я не гей. На случай, если тебе интересно.

Я фыркаю:

– Ага, думаю, я это уже и так поняла. Я, кстати, тоже. На случай, если тебе интересно.

Тот единственный раз, когда мы с Хейзл напились и поцеловались на спор, я совершенно не помню, так что, мне кажется, это не в счет.

– Ну-у-у… Так что, значит, у нас Липовые Отношения? – спрашивает он.

– Ага. Теперь ты мой Липовый Парень.

– А ты моя Липовая Девушка. Неплохо звучит. Кстати, о птичках: мне нужен твой номер.

Диктую ему свой номер, и Джетт заносит его в телефон, а потом показывает мне, что назвал контакт в телефонной книге «ЛД».

Мы смеемся, и я допиваю чай. Все оказалось не так уж и сложно.

– И все-таки нам, наверное, стоит продумать несколько базовых правил. Десять правил Липовых Отношений, – предлагаю я.

Достаю одну из тетрадей. Я всегда все лучше запоминаю, когда записываю на бумаге. Не считая заметок, которые делала сегодня днем, но это не моя вина.

– Правило номер один… – проговариваю я, одновременно записывая это убористым почерком.

– Первое правило Липовых Отношений. Не распространяться о Липовых Отношениях, – предлагает Джетт, глупо ухмыляясь. Я прекращаю писать и поднимаю на него укоризненный взгляд. Он тут же идет на попятный. – Ладно, ладно, как насчет такого? Первое правило Липовых Отношений – если кто-то из нас захочет все прекратить, мы просто должны сказать об этом. Как карточка «Бесплатное освобождение из тюрьмы» в «Монополии».

– Или стоп-слово, – выпаливаю я, прежде чем до меня доходит, как это звучит.

– Стоп-слово? – выгибает бровь Джетт.

– Что? Я об этом читала. – Пытаюсь не залиться румянцем. – А вот ты откуда знаешь о стоп-словах? – Вот в чем вопрос.

Он чешет в затылке.

– Помнишь те странные порнофильмы Хави, о которых я рассказывал? Да, оттуда. Плюс я тоже об этом читал. И еще об этом упоминали в «Миссии «Серенити».

– Ну тогда ладно. Выбирай свое стоп-слово.

– Ты выбирай.

Показываю ему язык:

– Я первая спросила.

Он глядит в потолок и чешет подбородок, будто у него растет борода.

– Стоп-слово, стоп-слово…

Я тем временем тоже обдумываю свои варианты.

– Проницательный, – произносит Джетт. – Мне хотелось выбрать слово, которое я бы ни за что не использовал в обычной жизни. Так что да. Проницательный.

Он заставляет меня улыбнуться.

– Тогда мое будет… некрофилия. Я уж точно не стану использовать его в обычном разговоре.

Джетт кривится с отвращением. Я записываю оба наших стоп-слова. Словно мы можем их забыть.

– Ладно, хорошо. Нам, наверное, стоит установить какие-то временные рамки. А потом мы можем разыграть Липовое Расставание, – предлагаю я.

Он кивает и начинает крутить в руках салфетку.

– Идеально. Один месяц. Времени достаточно. Это должно стать вторым правилом.

Это я тоже записываю. Третье правило – нам надо ходить на свидания минимум раз в неделю.

– Как насчет того, чтобы ограничить физические контакты только моментами, когда мы на людях? – спрашиваю я, продолжая писать.

– Ограничить контакты? Тяжеловато будет. Ты собираешься наказать меня, если я нарушу это правило? – Он снова ухмыляется, посылая по моему телу волну тепла и мурашек.

– Никаких контактов, кроме случайных. Как насчет такой формулировки?

– Меня устраивает. Наверное.

Джетт двигает ногами под столом и касается моей ноги. Прежде чем я что-нибудь успеваю сказать, он поднимает руки в защитном жесте:

– Случайный контакт.

Со следующими несколькими правилами дела обстоят попроще. Пятое правило – не целовать друг друга на ночь, если этого никто не видит. Шестое – не использовать уменьшительных имен наедине. Седьмое – нужно каждый день обмениваться SMS или телефонными звонками.

– Восьмое? – спрашиваю я. У меня заканчиваются идеи.

– Хорошо. Насколько далеко мы собираемся зайти? Наверное, нам надо время от времени проводить вместе ночь. Ну ты понимаешь, учитывая, что мы встречаемся и уже спали вместе.

В его доводах есть резон.

– Ладно. Тогда как насчет минимум двух совместных ночей в неделю?

– Ты серьезно? Как часто твои подруги, начиная встречаться с новым бойфрендом, проводят у него ночь? По-моему, должно быть не меньше четырех, если не больше.

Ого! Это же до фига времени. С другой стороны, это, наверное, будет не слишком отличаться от тех ночей, которые я провожу в библиотеке. Я уже делала так пару раз. Или, может, я просто смогу поехать к нему, а потом сбежать в библиотеку. Без разницы. Что-нибудь придумаем.

– Ладно, четыре ночи в неделю – восьмое правило. Будем ездить друг к другу поочередно?