Текст книги "Все по-настоящему (ЛП)"

Автор книги: Челси М. Кэмерон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

Девчонки кивают в унисон.

Складываю руки на груди. Эти слова следовало сказать давным-давно. А сейчас вроде как слегка поздновато. И теперь, когда они извиняются, я понимаю, как сильно меня все это напрягало в последнее время, и как старательно я закрывала на это глаза, пытаясь не раздувать конфликт. Вот что происходит, когда позволяешь проблеме усугубляться слишком долго.

И тут меня прорывает.

– О, так теперь вам жаль? Спасибо, на хрен, большое. Какое счастье, что вам жаль ТЕПЕРЬ, когда ПОЕЗД УЖЕ УШЕЛ. В первую очередь, этого вообще не должно было произойти! Предполагалось, что вы мои гребаные подруги, а вы обращались со мной, как с дерьмом. С меня хватит!

Ярость, тихо тлевшая во мне с той самой ночи, прорывается наружу, и если я не уйду, то еще много всего выскажу.

Поэтому пулей вылетаю из кафе, схватив по дороге ключи и сумочку. Я добилась, чтобы они разрешили мне поехать на собственной машине, в надежде, что смогу сбежать и поехать к Джетту.

– Не шути со мной, – предупреждаю я машину, поворачивая ключ в зажигании, и мотор оживает.

– Вот-вот, так я и думала.

Рванув с места, под аккомпанемент визга колес покидаю парковку и понимаю, что мне некуда ехать. Опять. Мои гребаные тупые подружки снова это сделали. Руки, лежащие на руле, начинают дрожать, и глаза застилают слезы. Сворачиваю на обочину, пока никого не убила, и тянусь за сумочкой, чтобы убедиться, что маленький подарок, приготовленный для Джетта, по-прежнему на месте. Это мелочь, правда, но надеюсь, что для него это будет что-то значить.

Добравшись в конце концов до квартиры Джетта, стучу в дверь, и мне открывает Хавьер. Прищурившись, он осматривает меня с ног до головы.

– Вернулась, значит.

Боже, как бы он мне сейчас не врезал. Должно быть, Хави замечает ужас, написанный на моем лице, потому что он опускает голову и, клянусь, начинает ржать.

М-м, что? Меньше всего я ожидала такой реакции. Не прекращая смеяться, Хавьер отступает.

– Ты правда думала, что я куплюсь на ваше вчерашнее представление? Заходи давай.

Он распахивает дверь, и я неуверенно проскальзываю мимо него.

– Что? Не понимаю, о чем ты?

Мой голос звучит как-то совсем неубедительно.

– Серьезно, кончай придуриваться, – говорит Хавьер, обняв меня за талию. – Попытка неплохая, но я знаю Джетта, и знаю, что он бы никогда такого не сказал, тем более на людях. Так что зря старалась, детка.

– Где он? – спрашиваю я, игнорируя его тираду.

Хавьер, кажется, наконец-то замечает, что я в отвратительном состоянии, вся в слезах и соплях. Надо было перед уходом из кафе захватить коробку с носовыми платками. Но тогда я об этом как-то не подумала.

– Мне просто надо было куда-то пойти.

Чувствую, что еще чуть-чуть – и слезы снова потекут рекой, но подавляю желание разрыдаться.

– Ну конечно.

Похлопав меня по плечу, Хави проводит меня в гостиную и усаживает на диван. Одно хорошо – я уже его не боюсь.

Никогда не видела Хавьера таким серьезным. ВПЕРВЫЕ В ЖИЗНИ он не знает, что сказать. Ха, кто бы мог подумать, что плачущие девушки заставляют Хави терять дар речи?

– Извини. Не беспокойся. Я просто посижу тут, пока не вернется Джетт. Можешь заниматься своими делами.

– К черту дела! – заявляет Хавьер и, метнувшись в ванную, возвращается с коробкой бумажных носовых платков, а затем бросается к холодильнику и достает бутылку виски и стопку.

Наполнив стопку, он протягивает ее мне.

– Выпей, – требует Хави.

Смотрю на него так, словно на голове у парня выросла еще одна конечность. Беру стопку, мои руки по-прежнему немного трясутся. Никогда раньше не пила чистый виски, но сейчас самое подходящее время, так что, откинув голову назад, опорожняю стопку в три глотка.

Само собой, я закашливаюсь. Боже, ощущение, будто я бензина глотнула. Чуть не захлебываюсь, разбрызгивая алкоголь во все стороны, и Хавьер протягивает мне салфетку, чтобы вытереть лицо. Задыхаюсь от надсадного кашля, и он стучит меня по спине.

– Пробирает до самых печенок. Здорово, правда?

Вообще-то не очень. Но когда я наконец обретаю способность дышать, мне действительно становится чуть-чуть лучше. Самую малость. Хави подает мне стакан воды, и я осушаю его до последней капли.

– Хочешь об этом поговорить? Потому что советчик из меня никакой, но выслушать я могу.

Похоже, выбора у меня нет. Я могла бы написать сообщение Амелии, но тогда пришлось бы объяснять ей всю эту ситуацию с Джеттом, а Хавьеру уже все известно.

– Мои подруги – кретинки, – еще раз высморкавшись, начинаю я.

Это довольно-таки емко описывает положение дел. Хавьер наливает еще одну стопку, но на этот раз выпивает ее сам. Он приговаривает виски одним глотком, даже не поперхнувшись.

– Ага, Джетт посвятил меня во все подробности.

Ну, Джетт и сам НЕ В КУРСЕ всех подробностей, но я решаю не возражать.

– Мне просто надоело, что они ведут себя со мной так, словно я достойна лишь жалости. Они должны хотеть со мной дружить, потому что со мной весело тусоваться, потому что у нас много общего и потому что мы заботимся друг о друге. А дружить с кем-то, потому что тебе его жалко… Хуже причины для дружбы не придумаешь. Хуже просто некуда.

Кажется, я начинаю чувствовать опьянение. Лицо раскраснелось, и живот немного горит. Мне почти хочется пропустить еще стопочку, но если я выпью еще одну, то уж точно не смогу доехать до дома. Если вообще захочу туда ехать.

– Тогда почему ты до сих пор с ними дружишь? Забей на этих сучек.

Легко сказать, трудно сделать.

– Это не так просто. Кроме них у меня никого нет.

– А как же я? И Джетт?

Хави ничего не спрашивает о моей семье, из чего я делаю вывод, что Джетт, вероятно, поделился с ним моими семейными проблемами.

– Этого мало. Хейзл была моей лучшей подругой, когда рядом со мной не осталось никого. Даже семьи. А она поддержала меня. И остальные тоже. Они всегда были готовы мне помочь.

– И что? Наступает момент, когда «готовности помочь» уже недостаточно. Какой смысл за них держаться, если они будут так плохо к тебе относиться?

Я знаю, что он прав. Знаю.

– Ну, я только что на них наорала и даже пару раз послала.

Рассмеявшись, Хавьер наливает мне еще одну стопку. Выпиваю залпом, но все равно закашливаюсь, поперхнувшись.

– Неплохое начало, блондиночка. Мы еще вытащим на свет божий твою внутреннюю сучку. Тебе надо вести себя посамоувереннее. Не позволяй вытирать об себя ноги.

Хлопнув меня по спине, он выпивает еще виски.

Для человека, утверждавшего, что советчик из него никакой, Хави неплохо справляется.

– А ты не такой уж и придурок, как я думала, – замечаю я, откинувшись на диване.

Мне в самом деле не мешало бы пойти умыться.

– Никому не говори. Пусть это будет нашей маленькой тайной, – подмигивает мне Хави и поднимается, чтобы унести бутылку со стопками на кухню.

– О-о-ох! – стону я, потирая лицо ладонями. Оно все еще липкое от слез.

– О, все не так плохо, как тебе кажется. Ты можешь найти новых подруг. Так уж случилось, что я знаю несколько очень славных юных леди, с которыми ты могла бы подружиться.

– М-м, вроде той девушки в платье, которую мы в тот раз потеряли в баре?

– Виктории? Нет, точно не ее. Она не очень славная.

Это мягко сказано, как по мне. Не то чтобы я в самом деле знала о ней хоть что-нибудь помимо того, что она гуляла с Хавьером и носила то, м-м, платье.

– Джетт должен вот-вот вернуться. Хочешь остаться?

– Думаю, план именно такой. Вещей у меня тут вполне достаточно, так что я могу остаться.

Теперь, когда мы покончили с выпивкой, а я – со слезами, Хавьер выглядит так, словно не знает, что со мной делать. Ухожу умываться, а закончив, понимаю, что пришел Джетт. Он вполголоса разговаривает с Хавьером, и я оставляю воду включенной, чтобы они не поняли, что я их слышу.

В дверь ванной стучат.

– Шен? Ты в порядке?

Поворачиваю кран и открываю дверь. Благодаря выпитому алкоголю мир подернулся приятной смутной дымкой. Все уже не кажется таким ужасным, и я даже начинаю задумываться, с чего мне было так расстраиваться.

– Да, со мной уже все хорошо.

У Джетта убитый вид. Даже его ирокез безвольно и безжизненно висит. Помню, однажды я видела фильм о китах. Там упоминалось, что у тех, которые вырастают в неволе, опускается спинной плавник. Словно их дух сломлен. Так вот, сейчас Джетт похож на тех китов.

Он раскрывает мне объятия, и я обнимаю его в ответ. Принюхавшись, Джетт отклоняется и смотрит на меня.

– Ты пьяна?

– Пока нет. Но еще парочка стопок – и буду. Это все Хави виноват.

Погладив его по голове, направляюсь обратно в гостиную. И врезаюсь в диван.

– О боже! – бросается ко мне Джетт, чтобы поддержать.

– О-ох!

Этот диван меня ненавидит, зуб даю.

– Ну, кажется, это знак, что мне пора сваливать отсюда к чертовой матери, и именно это я прямо сейчас и собираюсь сделать. Звоните, если что-нибудь будет нужно. Увидимся, Мэрил.

Пропускаю мимо ушей его подколку по поводу Мэрил, потому что слишком сосредоточена на Джетте.

– Извини, что я пришла, но мои подруги… – Я по-прежнему до ужаса на них зла, так что даже предложение закончить не могу. – И я не могла допустить, чтобы все закончилось прошлой ночью. Поговори со мной, пожалуйста, – прошу я, доставая из сумочки подарок.

Это журавлик, сделанный из блокнотного листка. Я даже нарисовала у него на крылышках эмблему Бэтмена. Глупо, знаю, но ничего другого мне в голову не пришло.

Протягиваю журавлика, лежащего в ладонях, Джетту. Он опускает на бумажную птичку взгляд и, изменившись в лице, принимает ее у меня.

– Мне очень жаль, Шеннон. Я просто… Ночью на меня что-то нашло, я запаниковал и сбежал. Я все думал, как бы тебе позвонить и все исправить, но не знал, что сказать. Мне очень-очень жаль.

– Так это не конец?

Он по-прежнему не сводит взгляда с журавлика.

– Нет, не конец, – отвечает мой Липовый Парень. – Мы можем закончить через полторы недели. Что тут сложного? – с коротким смешком добавляет он.

Точно. Что тут сложного?

Глава 17

Теперь, когда Хавьер посвящен в нашу тайну, давление на меня немного уменьшилось. А еще я не возражаю против его присутствия, когда я с Джеттом. Проведя с Хави некоторое время, я поняла, что он ведет себя так не напоказ, а на самом деле такой и есть. И теперь, начав нормально ко мне относиться, он, кажется, стал даже ЕЩЕ БОЛЕЕ открытым. Если это возможно.

– Так Хавьер не купился на ссору?

Мы с Джеттом сидим на диване и доедаем оставшийся после вчерашнего вечера салат. Тортеллини мы уже приговорили.

– Ага, но мне он ничего не сказал, пока я не вернулся после… После того как воспользовался стоп-словом. Но да, он понял, что это была липа. Так что я, м-м, все ему выложил.

– Все?!

Нет, понятно, что у него не было другого выхода, но все-таки. Я не в восторге.

– Слушай, у меня не оставалось выбора. Что я должен был ему говорить?

– Я злюсь не из-за того, что ты сказал Хавьеру. Просто меня бесит, что мы оказались недостаточно убедительными.

– Это не твоя вина. Наверное, нам не стоило затевать ссору в его присутствии. Хави слишком хорошо меня знает. Он сказал, что ни капли нам не поверил. А с Хейзл как прошло?

– Да вроде хорошо. Похоже, она проглотила все, даже не поперхнувшись. Чтобы помочь мне прийти в себя, девчонки потащили меня в спа-салон.

Показываю ему свеженький маникюр, черный в желтую крапинку. Надеюсь, он увидит в этом дань уважения Бэтмену.

– Пока мы развлекались, они умудрились окончательно меня достать. Поэтому я на них наорала и примчалась сюда.

– Мило.

Джетт берет обе мои ладони в свои руки. Одно легкое прикосновение – и мне тут же становится лучше. Ощущение, будто я вдыхаю прохладный свежий воздух, – меня это моментально успокаивает.

Джетт не отпускает мои ладони, и сердце трепещет. Ах, как же мне с ним хорошо. Словно нам суждено быть вместе. Сжимаю его руки, и он отвечает мне тем же.

– Я скучала, – говорю я, опустив взгляд на наши соединенные ладони.

– Я тоже скучал. Знаю, прошло всего несколько часов, но это было ужасно. Так что не могли бы мы просто стереть то сказанное мною слово и сделать вид, что я ничего не говорил?

– И как же ты собираешься стереть эти несколько часов? – спрашиваю я.

Как только слова слетают с языка, до меня доходит, о чем он, должно быть, подумает. Я совсем не это имела в виду. На секунду его глаза расширяются.

– Я не то хотела… – Я замолкаю. – Тебе уже следовало бы понять, что держать язык за зубами и не болтать глупости, похоже, выше моих сил.

Джетт трясет головой, словно хочет прочистить мозги.

– Так далеко я бы не зашел. Но по-моему, нам надо обняться и прекратить спор.

Он отпускает мои ладони и распахивает руки. Бросаюсь ему на шею, и мы валимся на диван, опрокинувшись через подлокотник. Джетт стискивает меня в крепких объятиях, а я его.

Поднимаю голову и вижу его улыбку.

– Я соскучилась, – выпаливаю я.

– И я соскучился.

Само собой, мы только что уже это говорили, но подобное стоит того, чтобы повторить. Джетт чмокает меня в лоб, и я с него слезаю. Осталась неделя, и нам придется со всем покончить.

– И что теперь? – интересуюсь я.

– Иди сюда, принцесса, у тебя выдался тяжелый день.

Он подхватывает меня на руки, относит в свою спальню и укладывает на кровать.

– Давай просто проведем тут остаток ночи, хорошо?

– Конечно, – отвечаю я, откинувшись на подушку.

– Никуда не уходи, – просит мой Липовый Парень, а потом бегом бросается в гостиную и возвращается с альбомом для рисования.

Поворачиваюсь к нему, но Джетт прикрикивает на меня, жестами показывая, чтобы я вернулась на место.

– Ты собираешься меня рисовать?

– Именно. Так что лежи и не шевелись.

Он опирается на комод и пытается найти оптимальное положение. Затем подходит ко мне, убирает прядь волос и немного передвигает сначала руку, а потом ногу. Чувствую себя куском глины. Когда его удовлетворяет то, что он видит, Джетт включает свет и переставляет лампу.

– Господи, ты скоро закончишь?

– Последний штрих.

Он берет одного из журавликов и кладет мне на плечо, словно тот случайно туда приземлился.

– А теперь не шевелись.

– И что будет, если я чихну? Или захочу в туалет?

– Ничего хорошего. Так что терпи.

– Слушаюсь, мистер Важная Шишка, – сердито гляжу я на своего Липового Парня.

– Прекрати, – грозится он в ответ.

Показываю ему язык, но остаюсь лежать на месте. Джетт вздыхает, а потом приступает к работе.

– Знаешь, это так напоминает тот эпизод из «Титаника». Только я одета. И корабль не тонет, и вообще.

Он бросает на меня быстрый взгляд и снова опускает глаза на бумагу.

– Вообще-то корабль затонул после рисования с обнаженной натуры. Так что две эти вещи не очень-то между собой связаны.

– Ты видел «Титаник»? Не много я знаю парней, которые смогли выдержать его до конца.

– Слушай, пока я жил дома, мне запрещали вообще что-либо смотреть, так что, освободившись, я начал засматриваться ВСЕМ ПОДРЯД. Включая «Титаник».

Я снова фыркаю. Интересно, что еще Джетт видел. Я уже собираюсь спросить его об этом, но он шикает на меня. Сейчас все кажется безумно веселым, и сдерживать хихикание очень тяжело. Дурацкий виски.

– Ты можешь не шевелиться? – в конце концов не выдерживает Джетт, но сам не может сдержать смеха.

Доводить его гораздо веселее, чем лежать и не двигаться. Но постепенно я расслабляюсь и просто наблюдаю за тем, как он работает. Целый день могла бы это делать.

Все вокруг затихает и успокаивается, как вдруг дверь в комнату с грохотом распахивается.

– Твой долбаный телефон разрывается из-за звонков ее чертовых подружек. Ого! Надеюсь, я ничему не мешаю, – увидев, чем мы занимаемся, останавливается Хави.

Ну, ничем таким мы и не занимаемся. Все могло бы быть гораздо хуже.

– Мы как раз собирались изнасиловать друг друга, – заявляю я, как только он разворачивается, чтобы уйти из комнаты. – Хочешь посмотреть? – Виски заставляет меня болтать невесть что.

Хави поднимает руки вверх.

– Не-е-е-ет, спасибо.

Джетт берет у него телефон, и Хави закрывает дверь.

– Ни хрена себе! Не понимаю, откуда твои подруги узнали мой номер, но они ВСЕ звонили мне и прислали несколько сообщений с вопросом, не знаю ли я, где ты.

Он показывает мне экран телефона, и я закатываю глаза.

– Я забыла телефон, когда вылетала из дома.

– Ну и что ты думаешь делать по этому поводу?

Вообще-то мне наплевать.

– Просто напиши им, что со мной все в порядке, но не говори, что ты со мной, иначе они примчатся сюда.

Я по-прежнему не желаю их видеть. И общаться с ними тоже не желаю.

– Ладно. Если ты именно этого хочешь.

Он явно думает, что я должна ему возразить, но они не его подруги. Ну или бывшие подруги. Если только что-то вдруг радикально не изменится, с ними покончено.

– Именно этого я и хочу. А теперь давай ты вернешься к рисованию, – предлагаю я, ложась обратно, пока он отсылает SMS.

Джетт поднимает на меня взгляд, но все же выключает и откладывает телефон.

– Как скажешь, Мона Лиза.

Пока Джетт рисует, я засыпаю и прихожу в себя, только когда он вытаскивает из-под меня одеяла. Я что-то бормочу сквозь сон, но он успокаивает меня и укладывает в постель.

Через несколько часов просыпаюсь со слегка побаливающей головой. Я одна в кровати Джетта. Где его носит, черт подери? Встаю и шарю в своих вещах в поисках чего-нибудь, чтобы можно было переодеть джинсы. Натягиваю широкую футболку и дырявые шорты и ковыляю в гостиную. Джетт лежит на диване в майке и боксерах.

– Пойдем в кровать, – пихаю я его.

Он открывает глаза и, моргая, фокусирует на мне взгляд.

– Теперь нам необязательно это делать, раз Хави в курсе.

– Я не хочу спать в одиночестве и спорить тоже не желаю, так что просто пойдем в постель, придурок.

Хватаю его за руку и тяну. Джетт встает и следует за мной в спальню. Подталкиваю его к кровати, он залезает к стенке, и я забираюсь вслед за ним.

Так гораздо лучше.

Не проходит и минуты, как я снова засыпаю.

Глава 18

– Дай посмотреть! – требую я на следующее утро, после того как мы с Джеттом просыпаемся.

Мне гораздо лучше. Слава богу, головная боль прошла. Нам надо на лекции, но я ни за что сегодня туда не пойду. Ничего не получится. До сегодняшнего дня я НИ РАЗУ не прогуливала. Всегда думала, что те, кто так поступают, плевать хотели на свое образование и не ценят тех денег, которые идут на оплату обучения, но сегодня мне нужен перерыв. Всего один день.

Джетт соглашается с моим планом гораздо легче, чем я предполагала, но отказывается показывать мне рисунок, который сделал вчера ночью.

– Ну покажи! – ною я, опустив голову ему на плечо.

– Он еще не готов. Покажу, когда доделаю.

Он взъерошивает мне волосы, приводя их в еще больший хаос по сравнению с тем беспорядком, который был у меня на голове, когда я проснулась.

– Козел. Ну и что мы тогда сегодня будем делать, если ты не собираешься показывать мне рисунок?

– Есть у меня парочка идей. А ты чего хочешь?

– Надо придумать что-нибудь веселое. Что-нибудь, чем мы обычно не занимаемся. Можем куда-нибудь пойти. Тогда меньше шансов, что мои подружки нарисуются здесь в поисках меня. А еще я собираюсь надеть новую футболку Бэтмена. – В прошлый раз я оставила ее здесь.

– Ты совершенно точно можешь надеть свою футболку, – улыбается Джетт. Помолчав пару секунд, он продолжает: – Ты уверена, что не хочешь с ними встретиться?

– Да, абсолютно уверена.

– Я понимаю, почему ты не хочешь их прощать.

Он начинает приглаживать мои волосы, которые буквально секунду назад привел в полный беспорядок.

– Дело не совсем в прощении. А в том, чтобы они поняли, что не могут так со мной обращаться. Или вообще с кем-либо. Никто не должен чувствовать себя так, как заставляли меня чувствовать они. И в первую очередь я злюсь потому, что вообще позволила этому случиться. Мне давно следовало положить всему этому конец. Но ситуация ухудшалась постепенно, а они были моими подругами. С ума можно сойти, если вдуматься, что сходит с рук людям, которые нам дороги.

Я больше злюсь даже не на них, а на себя. Я никогда не считала себя «тряпкой», но позволяла подругам вытирать об себя ноги да еще и оправдывала их. Они обращались так со мной, потому что я им позволяла.

Ну, теперь с этим дерьмом покончено.

– Мне кажется, нам надо сделать что-нибудь плохое. Не то чтобы незаконное. Но может, просто слегка нарушить парочку правил, – предлагаю я.

– Ну хорошо. Значит, нарушаем правила. Давай, отправляйся в душ.

– Зачем? От меня что, плохо пахнет?

Наморщив нос, Джетт кивает. У меня мелькает мысль, а не сунуть ли его лицо себе в подмышку, но я все же передумываю.

Выйдя из душа и одевшись в ванной, я уж точно пахну чем-то очень вкусненьким.

Открываю дверь и вижу Джетта, сидящего на диване с двумя пакетами из фаст-фуда.

– Завтрак возьмем с собой. Давай, принцесса, время не ждет.

Не представляю, как он успел одеться, уложить волосы и сбегать за завтраком, пока я была в душе, но у меня ощущение, что к этому каким-то боком может быть причастен Хавьер. Кстати о Хави: его не видно и не слышно.

– Ну давай, пошли, – хватает меня Джетт за руку и тащит на улицу. – Наверное, нам лучше взять твою машину. Я же знаю, что мою ты терпеть не можешь.

– Нет-нет. Сегодня у нас день экстрима, поехали на твоей.

– День экстрима. Мне нравится.

Джетт открывает мне дверцу машины, и я ныряю внутрь. Заглядываю в пакеты с едой. В одном, похоже, круассаны с сосисками, яичницей и сыром и картофельные оладьи, а в другом – два стаканчика кофе.

– Я добавил корицы и мускатного ореха, – с улыбкой добавляет он.

– Спасибо, Липовый Парень.

Достаю один из сэндвичей и протягиваю Джетту. Он тут же засовывает его в рот, после чего заводит машину и выруливает с парковки.

– Ну ладно, – произносит он, откусив и прожевав кусок круассана, пока я чавкаю своим сэндвичем. Он сочный и сказочно вкусный – то, что надо. – У меня куча почерпнутых из фильмов идей для сегодняшнего дня. Так что они не оригинальные, но типа как отпадные.

Вытаскиваю стаканчики с кофе и вставляю в держатели для чашек. Стаканы слегка раскачиваются, и кофе выплескивается на пол. Почти не сомневаюсь, что Джетту все равно. Более того, он давит на газ и ускоряет ход.

– Это первое правило, которое мы нарушаем. Превышение скорости. Ох, черт, копы!

Джетт бьет по тормозам и снижает скорость до допустимой.

– Неплохая попытка, – подкалываю я. Он все еще продолжает посматривать на полицейский автомобиль в зеркало заднего вида.

Мне, в отличие от Джетта, машину копов не видно, но он продолжает придерживаться ограничения по скорости, даже когда мы выезжаем на шоссе. Я приканчиваю первый сэндвич и берусь за второй, одновременно держа бутерброд Джетта так, чтобы моему Липовому Парню было удобно откусывать по кусочку – у него ведь обе руки заняты.

Мы доедаем завтрак как раз к тому времени, как Джетт сворачивает с шоссе и въезжает в какой-то городок. Хотя он совсем недалеко от колледжа, я тут никогда не была. Джетт едет по главной улице, беспрестанно оглядываясь и бормоча что-то себе под нос.

– Ага! – восклицает он, резко сворачивая на боковую улочку и заезжая на стоянку.

Оглядываю стоящее рядом кирпичное здание. Библиотека. Я по-прежнему не въезжаю, что у него на уме.

– Пошли!

Мой Липовый Парень вылазит из машины, дожидается, пока я тоже выйду, а потом хватает меня за руку и бегом припускает к библиотеке. Мы взлетаем по ступенькам и врываемся внутрь сквозь двойные двери.

– Притормози!

У меня же ноги короткие.

– Не могу, – отвечает он и снова срывается на бег к немалому удивлению женщины, сидящей за столиком у входа.

– Простите! – выкрикиваю я, пока Джетт тащит меня за собой к лестнице.

Мы бегом поднимаемся наверх. Добравшись до балкона, с которого открывается вид на холл, Джетт останавливается. Внутри библиотека очень красивая. Она немного напоминает мне замок в «Красавице и Чудовище»: много дерева и повсюду красные ковры и лампы.

– Что мы здесь делаем?

– Нарушаем правила, – шепчет Джетт. – Ты ведь знаешь, что в библиотеке нельзя кричать?

– Ага, – шепотом отвечаю я.

– Ну, мы собираемся забить на это правило, а потом смыться.

Опускаю взгляд вниз. Еще рано, поэтому в библиотеке немного посетителей: несколько человек у шкафов с книгами да пара-тройка – за компьютерами. Кроме женщины, сидящей у входа, никто не замечает, что мы на них смотрим.

– Готова? – спрашивает мой Липовый Парень. Его глаза сияют от предвкушения.

– А что мы будем кричать?

– Как насчет наших стоп-слов?

Мне очень-очень не хочется орать это в библиотеке, но какого черта? Я слишком зажата. И прекрасно это осознаю. Может, мне просто надо слегка расслабиться.

– Раз, – шепчу я.

– Два, – подхватывает он.

– Три, – хором заканчиваем мы.

– Проницательный!

– Некрофилия!

На меня тут же нападает неудержимое хихиканье, и Джетт, схватив за руку, тянет меня за какие-то стеллажи с книгами.

– Поверить не могу, что мы это сделали, – шепчу я.

До нас доносятся шаги с лестницы, и у меня появляется предчувствие, что нас отсюда вышвырнут. Джетт прикладывает палец к губам, и мы прячемся за стеллажами от женщины, которая сидела при входе, а теперь разыскивает нас, пробираемся в обход нее к лестнице, а потом стремглав сбегаем вниз и вылетаем наружу. Несколько человек пялятся на нас, и я машу им рукой, пока мы несемся к машине Джетта, словно только что грабанули библиотеку. Да, знаю, мы ведем себя по-детски, но иногда так здорово впасть в детство.

Забравшись в машину, мы пытаемся отдышаться. Рванув с места в карьер, Джетт под аккомпанемент визга шин вылетает с парковки и возвращается на шоссе. Тут на нас нападает безудержный приступ хохота.

– Джетт, это было так тупо.

– Знаю. Но я решил, что нам стоит начать с глупых поступков и продвигаться дальше к отпадным.

– Отличный план.

У меня живот болит от смеха. Джетт снова давит на газ на пути к следующему пункту назначения.

– Знаю, это твой день, но могу я кое-что предложить?

– Ты же не хочешь вернуться в библиотеку и станцевать на балконе?

– Нет, Джадд Нельсон, я не о том. Я предлагаю пойти в мебельный магазин, запрыгнуть на одну из кроватей и вздремнуть. Давай, будет весело.

Его скептический взгляд меня совсем не обнадеживает.

– Ладно, мы это сделаем, но только если будем все снимать на телефон.

В конце концов мы фотографируемся ВЕЗДЕ. Когда спим в кровати в мебельном магазине, когда гоняем на картах, когда расхаживаем с важным видом в глупых шапках, когда идем в книжный магазин и беспорядочно переставляем книжки на полках, когда покупаем билеты в кинотеатр на один фильм, а прокрадываемся на другой. Кроме того, мы проносим с собой на сеанс ланч, куда входят несколько сэндвичей с курицей, картошка фри и две банки с содовой. Я уже давно так не веселилась. Так давно, что даже думать об этом не хочется. А еще мы повсюду оставляем журавликов, и их тоже фотографируем.

Меня не волнуют ни мои подруги, ни их мнение обо мне, ни занятия, ни семья – вообще ничего. Есть только мы с Джеттом. Мы молоды и развлекаемся на всю катушку.

Я понимаю еще кое-что, когда мы сидим в кино и поедаем картошку друг друга.

Он мне небезразличен. Очень. Не уверена, можно ли назвать это любовью, но мои чувства весьма к этому близки. Ну или по крайней мере, они ближе к любви, чем все, что я когда-либо прежде испытывала.

Этот случай как раз из тех, когда нужна лучшая подруга, но я сейчас со своими не разговариваю, так что приходится держать все в себе, пока мы с Джеттом возвращаемся к нему. Мы собираемся остаться у него на ночь, а Хави хочет с нами поужинать. Джетт не вспоминал о моих подругах весь день, но я понимаю, что должна хотя бы сказать им, где я. Будто они не знают.

Джетт помогает мне донести купленные продукты до квартиры, и Хавьер радостно нас приветствует.

– Так-так-так. Великолепная парочка вернулась. Как прошел день?

Он откидывается на спинку дивана и поигрывает бровями.

– Ну, мы ограбили банк, купили наркотики, а потом продали их, после чего украли конфеты у детишек и угнали и взорвали парочку автомобилей. День вышел насыщенным, правда? – оборачиваюсь я к Джетту, но тот только смотрит на меня и не говорит ни слова.

Хави хохочет.

– Ты мне нравишься. Можешь зависнуть тут, когда закончится этот маленький спектакль. Почему бы тебе не рассказать обо всем подругам? Или кто они тебе теперь. Я имею в виду, к чему продолжать этот цирк? Ясно же, что вы двое не хотите Липовых Отношений.

Что? О чем он?

Смотрю на Джетта, но он буравит Хави сердитым взглядом. По-моему, я что-то упускаю. Что-то важное.

– На этом я собираюсь заткнуться, – заявляет Хави.

Он выхватывает у Джетта пакеты с покупками и, громко напевая, направляется в кухню, а я поворачиваюсь к Джетту.

– Не хочешь объяснить?

– Нет, – резко и зло отвечает мой Липовый Парень.

Я всего пару раз прежде слышала этот его тон, но после всех нарушенных нами сегодня правил я настроена по-боевому, поэтому не собираюсь оставлять его в покое.

– О чем он говорит, Джетт? Ответь мне!

Касаюсь его руки, но он отворачивается от меня.

– Просто забудь, Шеннон. Оставь. Все. Как. Есть. Я не могу говорить об этом с тобой.

Он был зол, когда разговор начался, но теперь буквально умоляет. Точно так же, как настойчиво просил не задавать вопросов, когда я расспрашивала его о семье. Он просто не был готов говорить об этом.

– Прекрасно. Найдешь меня, когда созреешь.

Обхожу его и иду в кухню. Веселая часть дня закончена, и теперь я немного раздражена, но это не остановит меня от приготовления самых эпических в мире начос и последующего их истребления.

Так что именно этим я и занимаюсь, а Хави мне помогает. Джетт молчаливо и отстраненно наблюдает за нами. Сейчас до него не достучаться. Хави чувствует висящее в воздухе напряжение, так что ведет себя еще жизнерадостнее, чем обычно.

– Твои подружки снова разрывают мой телефон, – тихо говорит Джетт, показывая мне сообщения.

Они пестрят заглавными буквами и довольно убедительны. Мне по-прежнему не хочется видеть девчонок. Я высказала все, что хотела, и им надо сесть и немного подумать над моими словами. Им что, делать больше нечего, кроме как волноваться обо мне?

Прошу Джетта не обращать внимания на сообщения, что он и делает, выключая телефон. Хватит!

Мы готовим начос просто астрономических размеров. Хот-доги, гамбургер, пепперони, острый соус, перчики халапеньо, оливки, лук, помидоры, свежая кинза и другая зелень, курятина, лобия, грибы и два разных сорта сыра.

– Это какие-то, мать их, безумные начос, – замечает Хави, пока мы наблюдаем за пузырьками плавящегося в духовке сыра.

Пройдет вечность, прежде чем все это приготовится, учитывая, сколько там разной хрени, но мы терпеливы. Ну, по крайней мере я.

– Думаю, я… ненадолго пойду к себе, чтобы не мешать процессу готовки, – говорит Хави, переводя взгляд с меня на Джетта. Сама тактичность.

Как только дверь его спальни закрывается, Хавьер врубает музыку на полную, так, чтобы не было возможности подслушать, даже если бы очень захотелось.