Текст книги "Чувства на камеру (ЛП)"

Автор книги: Челси Курто

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

Глава 19

Мэгги

Эйден оставляет меня у входа в свою комнату. Он направляется к кровати, стягивая с себя треники и трусы-боксеры. Я наблюдаю, как мышцы его голой задницы напрягаются и сжимаются с каждым его шагом. Когда он доходит до кровати, то останавливается и оборачивается.

Я вижу его полностью. Обнаженным. Великолепным. Твердым. По достоинству оцениваю длину его члена. Значительно длиннее среднего. Толстый и широкий, но не такого размера, который привел бы меня в ужас. Он поместится – еле-еле. Я уже собираюсь сказать что-то сексуальное, о том, что не могу дождаться, когда он окажется внутри меня, когда замечаю что-то на его ноге, в верхней части левого бедра.

– Это и есть та самая печально известная татуировка?

Он ухмыляется и плюхается прямо на кровать.

– Да.

– Что это, черт возьми, такое?

– Солнце в солнцезащитных очках.

– О, Боже мой. Это…

– Глупо, черт побери, я знаю.

– Но в то же время это довольно прикольно. Это как метафора. Солнце очень яркое, поэтому даже ему нужны очки.

Эйден откидывает голову назад и смеется. Его плечи сотрясаются, и звук такой красивый и приятный.

– Боже, ты мне нравишься. С тобой так весело. Спасибо, что не высмеиваешь меня.

Мои губы растянулись в широкой улыбке.

– Ты мне тоже очень нравишься.

Мы уставились друг на друга с разных концов комнаты, и веселье сменилось возбуждением. Эйден разводит ноги и обхватывает свой член, лениво поглаживая его по длине вверх-вниз.

– Раздевайся, Мэгги.

Есть нечто такое в том, как он смотрит на меня, что заставляет меня чувствовать себя такой сексуальной, какой я никогда себя не считала. Это как афродизиак, сила, проникающая в меня. Я спускаю остатки платья с рук, и материал падает на ноги.

Я расстегиваю бюстгальтер, освобождая грудь от кружев. Спокойный фасад Эйдена дрогнул. Его горло судорожно сжимается, и я слышу придушенный звук. Мои пальцы зацепляются за трусики, спуская их по бедрам и икрам, пока я не оказываюсь перед ним полностью обнаженной. Его глаза блуждают по моему телу, от шеи до пальцев ног, не торопясь, тщательно изучая его.

– Днем ты Мэгги Хьюстон. Необыкновенная женщина с выдающимся умом. Талантливая, чертовски милая и ставящая других на первое место. Но сегодня ночью? Сегодня ты будешь чертовой грязной девчонкой, которая будет сосать мой член, не так ли? И ты позволишь мне трахнуть тебя сзади, чтобы я мог оценить твою задницу, пока буду заботиться о твоей киске. И ты будешь благодарить меня каждый раз. А теперь встань на колени. Лучше устройся поудобнее.

Невозможно остановить стон, застывший в моем горле. Он срывается с губ, заполняя комнату. Я опускаюсь на пол, ноги мои расходятся, а колени трутся о ковер. Потребность растекается по позвоночнику, как бензин.

– Я спросил тебя, – говорит Эйден. Сладострастный тон исчез, сменившись твердым приказом. Я поднимаю голову, чтобы встретить его взгляд: раньше ореховые глаза стали почти обсидиановыми от желания. Мурашки бегут по рукам, несмотря на то что температура вокруг просто обжигает.

– Да, – шепчу я. Мое горло пересохло и скребется, как наждачная бумага. – Я буду.

Как он может быть настолько в курсе моих желаний после прочтения краткого списка? Как он может знать, что именно я ищу – чего я жаждала годами и наконец позволила себе высказаться, невозмутимо признав то, что так сильно хочу попробовать?

Он ухмыляется, лукавая улыбка растягивается в обоих уголках его рта. Она так отличается от прежней милой, дружелюбной. Это мужчина во главе, которому бы я охотно уступила права.

Он собирается сокрушить меня, и я не могу этого дождаться.

– Отлично. А теперь ползи ко мне, милая, чтобы я мог покрыть твое горло своей спермой. Я мечтал о твоих губах вокруг моего члена с того самого момента, как ты впервые произнесла мое имя.

Деградация? Так точно. И полное одобрение на продолжение этого в дальнейшем. Мои ладони упираются в пол, и я начинаю двигаться к нему. Ворсистость ковра встречает меня с радостью, обостряя мои чувства и делая путь далеко не унизительным. Это оживляет.

Эйден наблюдает за каждым моим движением. Он начинает ласкать себя быстрее, используя более резкие движения. Когда я достигаю его раздвинутых бедер и оказываюсь между ними, его рука опускается к моей щеке.

– Умница, Мэгги. Я так горжусь тобой.

Я сияю от похвалы и поднимаюсь на колени.

– Спасибо.

Его пальцы проходят по моим волосам и нежно направляют меня к его члену. Мой рот раскрывается, принимая сначала только головку. Соленая сперма покрывает мой язык, и я жадно слизываю ее. В своей жизни я делала минет ровно шесть раз, и все в возрасте до двадцати лет, но я достаточно наслушалась рассказов Лейси о знакомствах в Tinder, чтобы запомнить механику.

– Не торопись, – говорит Эйден. Его хватка крепнет, натягивая мои волосы. – Я не спешу. Я хочу, чтобы это было приятно и тебе.

Я киваю и надуваю щеки, втягивая его глубже в рот. Мой язык пробегает по вене на боку его члена, и стон, который я получаю, подтверждает, что я все сделала правильно. Моя правая рука опускается к основанию его ствола, присоединяясь к движению моей головы, чтобы работать в тандеме.

Сначала я делаю это небрежно, пытаясь найти ритм и не попасть себе по подбородку. Через несколько минут все становится проще, привычнее. Я регулирую угол охвата, чтобы понять, как далеко он может проникнуть в мое горло.

– Вот так. Чертовски идеально, Мэгги. Ты уже вся мокрая?

Я отстраняюсь от него с хлопком, в уголке моего рта повисла слюна. Эйден протягивает руку вперед и вытирает ее большим пальцем, в его глазах появляется гордый блеск.

– Да я вся промокла.

– Минет тебя заводит?

Я киваю, разрываясь между тем, хочу ли я поднести пальцы к своему клитору или снова обхватить его член.

– Мне нравится видеть тебя…

– Скажи мне, – хрипло говорит он. – Пожалуйста.

– Бессильным. Словно я все тут контролирую.

– Ты контролируешь ситуацию. Что скажешь, то и будет. Я, мать твою, отдаюсь тебе, и единственное, что у меня на уме, – это убедиться, что ты получишь удовольствие от сегодняшнего вечера. Мы должны быть честны друг с другом, да?

– Да, – я соглашаюсь.

– Так что трогай себя так, как этого хочешь, и верни свой ротик ко мне. Я хочу, чтобы ты взяла каждый дюйм моего члена.

Я с готовностью принимаюсь за дело: правая рука проскальзывает между ног, левая сжимается в кулак и снова гладит его. Он поощряет меня своими тихими стонами. Шепчет «да, Мэгги». Так чертовски хорошо. Его ладонь на моем затылке, пальцы близки к тому, чтобы обхватить мою трахею. Я медленно разжимаю его, как он отстранялся от меня на прилавке, приближая его так же близко, как и я в погоне за собственным кайфом.

– Эйден, – говорю я, облизывая его член от основания до кончика. Я обхватываю его яйца, и он подается бедрами вперед. – Я хочу, чтобы ты кончил мне в рот.

– Ты уже близко? – хрипло произносит он. – Я не смогу долго продержаться. Не тогда, когда ты орудуешь языком, как воинственная богиня.

– Да. – Я потираю свой клитор круговыми движениями. – Я уже близко.

– Ты первая. Ты кончаешь первой, Мэгги. Всегда.

Самоотдача, взгляд в его глазах, когда он с благоговением наблюдает за мной, и это ощущение его тела в моей руке снова отправляют меня за грань. Он не такой продолжительный, как первый оргазм, но его достаточно.

Эйден дергает меня за волосы, возвращая мои губы к своей длине. Глубоко вздохнув, я втягиваю его в рот так, что он упирается мне в горло. Он испускает стон, и я чувствую его вкус – соленый, липкий привкус мужчины, опустошенного и полностью удовлетворенного, на моем языке, вкус, который я уже забыла и по которому скучала.

– Блядь, – прохрипел он. Он осторожно откидывает мой подбородок назад, изучая мое лицо. – Ты в порядке?

Я задерживаюсь на секунду, чтобы ответить, сглатываю, прежде чем улыбнуться и наклониться вперед, чтобы поцеловать его.

– Лучше и быть не может.

– Я думаю ты забыла кое-что.

Мои щеки вспыхивают, и я прикусываю губу.

– Спасибо, Эйден.

– Умница, малышка.

Глава 20

Эйден

Я вступаю на очень скользкую дорожку.

Чем больше времени я провожу с Мэгги, тем меньше мне хочется, чтобы она уезжала. И не только потому, что она только что сделала мне лучший минет в моей жизни. А потому, что рядом с ней я чувствую как будто так и должно быть, правильно. На кухне, за тарелкой пасты. В моей спальне, на коленях, глядя на меня остекленевшими глазами и ожидая большего. Я только что кончил, но чувствую себя непобедимым, как человек, который непревзойден, а не кто-то, кому сорок пять. Думаю, я мог бы продолжать часами, звуки стонов Мэгги побуждают меня к этому.

– Ложись на кровать, – говорю я. Мне никогда не было важно быть главным, я предпочитаю одновременно руководить и следовать, но, наблюдая за тем, как она забирается на кровать и ползет вдоль одеяла, я думаю, что мне нравится мысль о том, чтобы быть тем единственным, кто устанавливает правила.

Она стоит на четвереньках, и это первый раз, когда я могу хорошо рассмотреть ее попку. Она великолепна, круглая и упругая, с ямочками, по которым хочется шлепать, и я хочу прикусить эту гладкую поверхность бледной кожи. Я подхожу к кровати и устраиваюсь позади нее. Мягко надавливаю на ее поясницу, так что ее грудь опускается на простыни. Ее задница приподнимается в воздух, словно предлагая мне себя.

– Раздвинь ноги пошире. Я хочу видеть каждый твой дюйм, Мэгги. Вот так, – говорю я на выдохе, когда она делает то, что я прошу. – Это моя гребаная девочка.

Она стонет от похвалы, а колени едва не подкашиваются, когда она принимает более открытое положение. Я прохожусь по ее позвоночнику, перебирая каждый позвонок, не торопясь изучать ее. Я сжимаю ее попку и щиплю один из сосков.

– Посмотри-ка, какая красивая киска ожидает меня. Господи, да с тебя практически течет.

– Капаю для тебя, Эйден, – отвечает она, и я чуть не кончаю прямо здесь от ее чистосердечного признания. – Мне нужно, чтобы ты трахнул меня. Пожалуйста.

Пожалуйста.

Каждый раз, когда она произносит это слово, я хочу дать ей именно то, что она хочет, и даже больше. Если она хочет, чтобы я ее трахнул, то я ее трахну, чтобы она никогда не забыла первого парня, который ее отымел. Первого парня, который проводит пальцем между ягодиц, когда она кончает на моем члене, дразня что-то еще, что она, возможно, захочет добавить в свой список однажды. Мужчину, который потрясёт её мир и оставит её измученной, неспособной ходить прямо в течение нескольких дней.

Я нащупываю презервативы, разложенные на тумбочке. Хватаю один и трясущимися руками разрываю упаковку. Я натягиваю его на себя и прижимаюсь поцелуем к ее лопатке.

– Я хочу, что бы ты трогала свой клитор пока я погружаюсь в тебя впервые, – говорю я. Я захватываю в кулак ее волосы, чтобы наклонить шею назад, и Мэгги испускает вздох. – И не забудь про свои волшебные слова.

Она кивает, быстрым покачиванием головы, и я вижу, как ее рука исчезает между ног.

– Спасибо, Эйден.

– Все, что угодно для тебя, милая.

Я пристраиваюсь напротив ее входа и делаю глубокий вдох, чтобы взять себя в руки. Черт, я нервничаю. Не знаю, почему. Я уже делал это раньше. Сотни раз. Воспоминания о том, как бывший Мэгги никогда не удовлетворял ее, пробуждают во мне соперничающего зверя. Я хочу, чтобы все было идеально для нее, потому что она этого заслуживает.

Сначала я дразню ее, проводя головкой по ее щели. Она такая влажная. Я знаю, что недолго протяну, когда погружусь в нее целиком и почувствую, насколько она узкая. Я покачиваю бедрами вперед на полградуса, и вдруг оказываюсь внутри нее. Мэгги вскрикивает, почти падая вперед. Я обвиваю рукой ее спину, чтобы удержать в нужном положении, и целую ее в шею.

– Я держу тебя, – шепчу я. – Обещаю.

Нам понадобилась минута, чтобы приспособиться. Я продвигаюсь еще на полдюйма, затем делаю паузу. Полдюйма, потом пауза. Это захватывающе, так тепло и тесно, и вскоре я уже нахожусь на расстоянии одного толчка до полного проникновения. Мы идеально подходим друг другу.

– Эйден, – стонет она.

– Двигайся. Мне нужно почувствовать тебя.

– Ты не чувствуешь меня? – Я выхожу из нее, прежде чем податься бедрами вперед. Мэгги снова стонет, ее левая рука хватается за изголовье кровати. – А сейчас? – Я снова вхожу в нее, еще глубже, чем раньше.

– Да. – Она задыхается. – Я чувствую тебя. И это так чертовски приятно.

– Я так и думал. Держись и не отпускай.

Ее порочный рот подбадривает меня. Я чередую шлепки по ее заднице и покачивание бедрами. И снова, и снова, и снова. Моя настойчивость усиливается. Каждый раз, когда я выхожу из нее, я любуюсь ее возбуждением, покрывающим презерватив. Круговые движения ее запястья, когда она доводит себя до предела. Ее волосы, рассыпающиеся по спине, как водопад, и эти капельки пота на лбу.

– Ты близко, Мэгги?

– Ты так глубоко, Эйден. Так заполнил меня. – Она говорит это задыхаясь, ее задница поднимается все выше и выше, когда она теряет контроль. Я протягиваю руку и зажимаю оба ее соска между большим и указательным пальцами, чувствуя непреодолимое желание прикоснуться к ней везде.

– Если бы ты была моей, – уткнувшись в ее шею, – мне не нужно было бы надевать презерватив. Твоя задница выглядела бы просто чертовски божественно, покрытая моей спермой. А еще лучше, если бы она капала из твоей киски, чтобы все знали, кто заставил тебя испытать столь чертовски приятные ощущения.

Я сразу же чувствую, как она кончает. Она издает самый громкий стон, как только может, сжимая и дрожа вокруг моего члена, словно он дарит жизнь ее киске. Она набирает темп, снова насаживается на меня и покачивает бедрами, совершая кругообразные движения, от которых у меня закатываются глаза.

Я кончаю. Это все уже слишком. Слишком, мать его, фантастически. Все, что я могу предложить, – это еще три коротких, отрывистых движения, прежде чем я опускаюсь на нее, и моя мокрая от пота грудь сталкивается с ее спиной. Собрав все свои силы, я опускаю голову ей на плечо и глотаю воздух.

– Ты в порядке? – спрашиваю я, желая убедиться, что с ней все в порядке. Мэгги отвечает не сразу. Я вздрагиваю, когда выхожу из нее, и вижу слезы в ее глазах. – Эй, милая. Поговори со мной. Я сделал тебе больно?

– Нет. – Она яростно трясет головой. – Это было так приятно. Не знаю, почему я плачу, ведь я наслаждалась каждой секундой.

– Признай это. Я взорвал твой мир.

– Рада знать, что ты скромный. – Она одаривает меня вялой улыбкой. – Прости, я веду себя так странно.

– Ты не ведешь себя странно. – Я избавляюсь от презерватива, завязываю его и выбрасываю в корзину у кровати. – Секс эмоционален, даже если убрать из него все эмоции. Иди сюда.

Я ложусь на бок и раскрываю руки, чтобы Мэгги могла пробраться в мои объятия. Она сворачивается калачиком, прижимаясь спиной к моей груди, и складывает руки поперек моих.

– Спасибо.

– За что?

– За умопомрачительные оргазмы. За то, что ты такой добрый. За то, что… не знаю. За то, что вообще предложил секс на одну ночь и вывел меня из состояния полного отсутствия сексуальной жизни.

– Спасибо, что приехала. Я счастлив, что смог помочь. – Я провожу рукой по ее руке, и она вздрагивает. – Холодно?

– Немного.

– Приподнимись. – С некоторыми трудностями мы забираемся под одеяло, и Мэгги расслабляется, прижимаясь своим телом к моему. – Я не был слишком агрессивным, правда?

Она быстро качает головой.

– Нет, ты не был. – Она поворачивается и зарывается лицом в мою грудь. – Пожалуйста, продолжай говорить.

– Смущаешься, да? – Я хихикаю, проводя пальцами по ее волосам. Распутываю одну особенно запутанную прядь.

– Нет. Просто ты такой милый парень вне спальни, а потом идешь и делаешь непристойные вещи. Это идеально. Именно тот баланс, о котором я сомневалась, понравится ли он мне на самом деле. Оказалось, что да. Даже очень.

– Добавь это в твой список. Ты устала?

– Физически? Вроде того. Но я не хочу спать. Не тогда, когда у меня так мало времени с тобой.

Она бросает на меня взгляд, и я улыбаюсь, глядя на размазанную помаду и следы укусов на ее шее. Она выглядит тщательно оттраханной, благодаря мне, и при виде ее я превращаюсь в самодовольного ублюдка.

– О чем ты думаешь? – спрашивает она.

– О тебе. Жаль, что мы оба не хотим отношений, потому что я мог бы трахать тебя каждую ночь. Но, что более важно, я надеюсь, что с тобой все в порядке.

– Я в порядке. – Она целует мой подбородок. – Обещаю.

Глава 21

Мэгги

Мне так хорошо. Мне кажется, я никогда не чувствовал себя настолько… полноценной. Это странное слово, которое можно использовать после секса, но оно кажется наиболее подходящим. Безусловно, физическое удовольствие было. Моя спина выгибается, пальцы Эйдена сжимают ее. Его хрипы и мои стоны. Я никогда раньше не испытывала подобного и с нетерпением жду, когда смогу вновь истытать те эмоции. Но в то же время от него исходила невероятная нежность, в которой не было необходимости. Терпение и готовность сделать для меня все правильно.

Его руки крепкие, обхватывающие мое тело в заботливой хватке. Мои пальцы проходят от его запястий к бицепсу, прочерчивая дорожку на его коже. Так здесь, в незнакомой постели, с мужчиной, которого я только что встретила, и под шум вентилятора над головой, я никогда не чувствовала себя такой ценной и защищенной. Мгновения напряженности утихли, превратившись в коллективное спокойствие, когда все кажется правильным.

Глаза Эйдена закрываются, длинные ресницы ниспадают на щеки. Наше дыхание синхронизируется, выравниваясь до безмятежного звука. Я поднимаю руку и убираю прядь волос с его лба, улыбаясь седине, которую нахожу.

– Расскажи мне секрет, – говорю я мягко.

Он хмыкает и притягивает меня ближе, моя щека ложится ему на грудь.

– Что за секрет?

– Я не знаю. Что-то личное.

– Я думал мы избегаем разговоры на личные темы? – возражает он. Его глаза отрываются и в них появляется игривый блеск, подмигивает мне.

– Да. Но мне нужна секунда, чтобы отдышатся и мне нравится слушать как ты говоришь.

Эйден глубоко посмеивается, этот звук вырывается из глубины его души. Моя ладонь перемещается от его плеча к сердцу, и орган ритмично бьется о мою руку.

– Мама Мейвен изменила мне. Поэтому мы и развелись.

– Что? – Я приподнимаюсь на локте, уставившись на него. – Ты серьёзно?

– Да, но я обещаю, что это не так плохо, как звучит. Кэти, моя бывшая, проводила очень много времени с одной женщиной с работы. Конечно, все выглядело совершенно невинно. Шопинг по выходным. Вечера с вином раз в неделю. Однажды она пришла домой и рассказала мне, что они поцеловались. Это было не преднамеренно, а как бы в порыве чувств. Их глаза встретились, и они просто осознали все это. Кэти чувствовала себя такой виноватой и сказала, что, когда все произошло, все обрело смысл. Она сказала, что такого никогда не было в отношениях со мной. Та часть ее личности, существование которой она отрицала годами, в конце концов вышла на поверхность. Ее всегда привлекали женщины, но она слишком боялась сказать об этом. Мы были счастливы, конечно, но они с Наоми? Эти двое – конечная точка.

– Ты не кажешься расстроенным.

– Прямо после случившегося мне было больно. Я ходил на терапию и размышлял над всеми знаками, которые мог пропустить. Было эгоистично вмешивать себя в эту историю, когда дело было не во мне. Кэти любила меня, но ту часть себя она любит больше. Как и должно быть. Как я могу злиться на человека, который теперь живет свою лучшую жизнь? Она нашла настоящую любовь, без каких-либо секретов, лишь себя настоящую. Разве не этого мы все ищем в конечном итоге?

– Это очень впечатляющие слова от человека, который не хочет отношений.

– Я больше не хочу отношений из-за схем и логики. Но я все еще человек. Я нуждаюсь в физических и эмоциональных связях, как и все остальные.

– Как ты думаешь, всем ли нам повезет найти такую любовь? Такую слепую любовь, от которой душа разрывается, когда не можешь есть и спать?

Эйден делает паузу, прежде чем ответить. Он откидывает прядь волос за ухо. Его большой палец проводит по моей щеке.

– Нет. Такая любовь встречается редко. Иногда даже те, кто испытывает ее, не понимают, как им повезло. Проглотить такую пилюлю непросто, но у меня есть надежда. А надежда – это половина успеха, не так ли?

Его слова тронули меня до глубины души. Я много лет прожила в браке без любви. Миллионы других людей также. Существуют известные выражения о том, что мы ценим то, что имели, только когда потеряем это. И о том, как разрушительно осознавать, что ты потерял.

Несмотря на разбитое сердце и циничный шепот, который доносится из глубины уродливых мыслей в моменты слабости и одиночества, у меня еще есть надежда. Маленький, но сильный стук в ушах твердит мне, что это может случиться автра, или на следующей неделе, или даже в следующем году. Но однажды я смогу снова обрести эту любовь. И когда это произойдет, я уже никогда не смогу ее забыть.

– Я пришла сюда ради секса, – шепчу я. – А ты поражаешь меня своей философской мудростью.

– Когда тебе стукнет сорок, ты тоже станешь очень проницательной. А у тебя впереди еще несколько лет. – Он ухмыляется. – Извини за все эти серьезные разговоры. Через несколько минут я компенсирую это своими пальцами.

– Не извиняйся. Спасибо, что поделился со мной сокровенным, Эйден Вуд.

– Я был одиноким в течение почти пяти лет. И вот, по стечению обстоятельств, я захожу на склад и встречаю тебя. Я не знаю, что это значит в масштабах целой жизни, но это должно хоть что-то значить, пусть даже на какое-то время. То, что я сегодня здесь с тобой, возрождает надежду.

– Да. – Я наклоняюсь вперед. Мой рот оказывается над его ртом. – Это что-то значит.

Разговор прекращается. Его рука зарывается в мои волосы, а его губы накрывают мои. Ловким движением Эйден переворачивает нас, меняя наши позиции. Я прислоняюсь головой к подушке, а он устраивается прямо между моих ног.

– Мне нравится смотреть на тебя, – говорит он, отстраняясь. Он усаживается поудобнее близко ко мне. – Я хочу посмотреть, как ты трогаешь себя.

– Уже надоело прикасаться ко мне? – шучу я.

Эйден стиснул челюсти.

– Я мог бы прикасаться к тебе до конца жизни, но этого никогда не будет достаточно, Мэгги, – отвечает он. Эта фраза пронзает мою грудь, как ядовитая стрела, и я понимаю, что он говорит искренне. В этих словах нет ни капли юмора, и впервые с тех пор, как я вошла в его квартиру, я задумываюсь, не допустила ли я грубую ошибку. Не из-за сожаления, но из-за того, как чертовски трудно будет уйти отсюда.

– Ты просто отлично справился на кухне.

– Ах, да. Каждому мужчине важно услышать, что он все сделал хорошо. – Я отбиваюсь от него, и он фиксирует мои руки над головой. – Я хочу, чтобы ты показала мне, что тебе нравится, – продолжает он. – Что заставляет тебя чувствовать себя хорошо? Что ты собираешься представлять себе ночью, когда мой рот не будет на твоей киске?

Бусинки пота выступают у меня на лбу, и я делаю поверхностный вдох. Я никогда раньше не мастурбировала перед кем-то, и это захватывающе – знать, что он хочет узнать, как я раздвигаю бедра. О том, какой ритм задают мои пальцы и сколько их используется. Угол расположения моих ног и то, насколько глубоко я могу проникнуть.

– Ты собираешься заснять это? – спрашиваю я, покачивая ягодицами на простынях и устраиваясь поудобнее.

Глаза Эйдена темнеют. Его руки опускаются с моих запястий, и его пальцы обхватывают мой подбородок.

– Не искушай меня возможностью приятно провести время. Может, я запишу тебя на камеру. Я бы использовал запись после того, как ты уйдешь, моя рука дрочила бы под звуки твоих стонов и мокрой, сладкой киски. А потом, может быть, если бы я был пьян и тосковал по тебе, выпив пять рюмок виски, я бы совершил безрассудство и отправил видео тебе. Я бы спросил, продолжаешь ли ты выгибать пальцы на ногах или откидывать голову назад, и поинтересовался бы, нашла ли ты кого-то, кто знает, что делает. Я бы рассказала тебе, как мои простыни все еще пахнут твоей влагой и я все еще чувствую твой вкус на своем языке. А потом я бы спросил, скучаешь ли ты по мне тоже.

От этих слов я чуть не сорвалась с катушек. Мое лицо пылает, а соски твердеют. Я пачкаю простыни, я знаю, что пачкаю, но не могу найти в себе силы, чтобы заботиться об этом. Этот мужчина хочет меня, и я думаю, что он может умереть без меня.

– Хорошо, доктор Вуд, – я говорю тихо. Эйден хмыкает, и его рука опускается к члену, дергая себя один раз. – Ты так близок к тому, чтобы умолять. Может, тебе стоит встать на колени?

– Ты хочешь, чтобы я опустился на колени? Я сделаю это с удовольствием. Я буду умолять тебя, Мэгги. И молить тоже, если бы это было необходимо. Но не будь слишком самодовольной. Это мой член заставил тебя кончить раньше, и я собираюсь сделать это снова.

– Трудно трогать себя, когда ты устроился между моих ног, – отмечаю я. Эйден ухмыляется и целует меня в лоб. Это его любимое место, как я поняла.

– Прости меня за нежелание отрываться от тебя даже на секунду. – Он слезает с меня и занимает место в конце кровати. Его рука обхватывает член, и он терпеливо ждет, не сводя глаз с меня.

Я делаю глубокий вдох и откидываюсь на подушки, прижимаясь спиной к матрасу. Закрыв глаза, я провожу рукой по груди. Я ласкаю свою грудь и играю с соском, когда из моего рта вырывается стон.

– Тебе нравится трогать свои соски, – говорит Эйден. Это звучит так, будто он говорит сквозь стиснутые зубы.

– Я не знаю почему люди пропускают это. – Я двигаюсь в другую сторону, обратно приподнимаясь с кровати, в то время как сжимаю этот сосок с гораздо большей силой. – Это так прекрасно.

Если бы я была одна, я бы потратила еще больше времени на свою грудь. Со зрителями, думаю, я хочу чтобы шоу продолжалось. Моя рука проскальзывает вниз по животу, и я раздвигаю ноги.

– Я знаю некоторые женщины любят трахать себя своими пальцами, но я люблю играть со своим клитором. – Я не знаю, как мне удается сказать все эти вещи, это та непристойная сторона меня, о которой я и не подозревала. Это освобождение – выставлять ее на всеобщее обозрение. Почему я должна стесняться того, что доставляет мне удовольствие?

Мне не нужно открывать глаза, что бы понять что Эйден двигается ближе ко мне. Матрас прогибается, и я чувствую жар его тела, охватывающий мое. Я слышу его дыхание и затяжные ругательства, которые он шепчет, когда я медленными движениями обвожу свой клитор.

– Мне нравиться не спешить. – говорю я. – Это словно когда ты думаешь о тех вещах, что хочешь попробовать. Я представляю себя в книгах.

– Откройся, детка. Позволь мне увидеть насколько ты становишься мокрой, когда фантазируешь о своих самых смелых мечтаний. Расскажи мне о них.

Мои бедра расходятся в стороны. Мой язык развязывается, а в голове проносится тысяча образов.

– Иногда, я представляю как два парня берут меня одновременно. Иногда я представляю, как меня трахают в публичном месте. Иногда я представляю мою задницу красной и покрытой следами от чьих-то рук. А иногда я представляю, что меня держит рядом тот, кто так сильно меня любит и уважает, но при этом точно знает, что мне нужно.

– Господи, – простонал он. Я ввожу палец внутрь себя, все еще растянутой после Эйдена, все еще влажной от моего последнего оргазма, и испускаю стон. – Мэгги.

– А когда я завтра вернусь домой, я буду думать об этом. Ты будешь тем, что я буду представлять, когда буду дразнить саму себя под нижним бельем. И когда я перейду от одного пальца к двум, готовясь к игрушке, которая и близко не сравнится с тем, насколько хорош твой член внутри меня. Я буду думать о тебе, Эйден, когда даже чертовски протрезвею, и буду задаваться вопросом, думаешь ли ты обо мне тоже.

Я обвожу свой клитор четыре раза, и это приятное ощущение поднимается в моем животе. Вот я уже близка к тому, чтобы ухватить это, близка к тому, чтобы сдаться, когда рука обвивается вокруг моего запястья, останавливая меня.

– Встань на колени, – рычит Эйден.

Я усмехаюсь, мои глаза медленно открываются, не испытывая никаких угрызений по поводу того кайфа, которого я еще не достигла.

– Вот тебе и самоконтроль.

– К черту самоконтроль.

Это происходит очень быстро. Я меняю позицию. Он разрывает упаковку презерватива. Мои пальцы сжимают простыни, ожидая его, до смерти нуждаясь в нем. И вот он снова оказывается внутри меня, захватывая каждый мой дюйм.

– Ты принимаешь меня так хорошо, – говорит он, в его голосе звучит гордость.

Он все крепче сжимает мои бедра, его пальцы надавливают на точку пульса на моей коже, которая горит, словно лесной пожар в верхней части моего бедра. Может, мне стоит сделать татуировку с отпечатком его пальца, очертаниями его большого пальца, чтобы это чувство навсегда закрепилось на мне, стало неотъемлемым украшением, потому что ничего и никогда не ощущалось так хорошо.

– Ты словно была создана для моего члена. Не для кого-либо другого. Моя и исключительно только моя.

– Твоя, Эйден, – я соглашаюсь. Это чистая правда. После сегодняшней ночи я буду уничтожена целиком. Он будет известен как «Самый лучший навсегда». Тот самый, с которым всё закончилось. Никто и никогда не сможет превзойти Эйдена Вуда.

Его бедра сталкиваются с моими в хаотичных толчках. Это грубо, беспорядочно и безупречно. Даже лучше, чем в первый раз. Его рука соприкасается с моей задницей. Мои ногти впиваются в его бедра. Он дёргает меня за волосы. Я выкрикиваю его имя. Это привычная картина, к которой мы уже успели привыкнуть. Он сжимает мою задницу, и я понимаю, что он близок к развязке.

– Ты первая, – говорит он с этой знакомой самоотверженностью.

– Сначала ты, – говорит он со знакомой самоотверженностью. Прежде чем я успеваю просунуть руку между ног, его пальцы уже там, кружат, трутся и подталкивают меня к краю. Я с радостью срываюсь вниз, но это свободное падение полностью стоит того, чтобы взобраться на него, и в полном обессилении обрушиваюсь на матрас.

– Кончай в меня, Эйден, – говорю я сквозь усталый вздох, вытягиваясь назад, чтобы прикоснуться к нему везде, где только могут найти мои руки.

И он это и делает. Издав долгий стон и сделав еще два толчка вперед, я чувствую его разрядку. Он продолжает двигаться внутри меня, пока, наконец, не замирает, прерывисто хватая воздух, наполняя комнату звуками тяжелого дыхания.

– Кажется, я умер. – говорит он. – Умер в сорок пять из-за того, как ты ездишь на моём члене.

Я разразилась смехом и медленно сползла с него.

– Я буду скорбеть по тебе.

– Приходи на мои похороны голой, чтобы я мог еще раз полюбоваться твоей задницей.

– Думаю, это можно устроить.

Мы переползаем друг через друга и двигаемся вокруг по кровати, возвращаясь в ту позу, с которой начали. Я, в его объятиях. Он, целует меня в лоб.