Текст книги "Я больше о тебе не мечтаю (СИ)"

Автор книги: Чарли Маар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

32 глава

Нимб

Это так тяжело. Я не думала, что будет настолько тяжело, когда ехала сюда. Мне казалось, я научилась жить без него, перестала плакать, и теряться в любви, но вот он здесь, и я вновь теряюсь. Уже не так, как раньше. Иначе. Теперь меня заставляют дрожать совсем другие его взгляды, не грубый и требовательный, а тихий и спокойный голос, и еще нежность и тоска, с которыми Карим смотрит на меня.

"Да уж. Оказывается не так уж много времени прошло с тех пор, как ты решила убежать от него подальше, Нимб... И вот вы снова сидите за столом напротив друг друга, все поздравляют тебя с днем рождения, а Карим дарит не просто "что-то", какую-нибудь дорогую пустышку или красивую вещицу. Он снова дарит нечто важное..."

Мечту и свое доверие – кафе "Кудрявый Ангел" теперь официально принадлежит мне. И я вовсе не обязана заканчивать учебу или выполнять еще сотню других условий, чтобы оно стало моим. Больше ничего не нужно. Того, что я уже сделала, достаточно.

А еще он дарит мне ключи от дома. Когда я их достаю дрожащими пальцами, в глазах мужчины мелькает нечто странное, трепетное, отчего в груди все переворачивается. Карим говорит, что дом только для меня и ребенка, что я могу его самого даже не пускать внутрь. Подарок от чистого сердца. Для нас.

Снова его забота заставляет мое сердце биться чаще. И я будто вижу, что те зарождающиеся чувства, о которых говорил Карим, словно стали ярче.

Я могу их отвергнуть, оттолкнуть, не поверить и посчитать обманом, а могу впустить их в себя. И на этот раз мне снова нужно принять решение наверное. Нужно, но я не в силах.

Я только-только начала спокойно дышать, а он опять появляется и просит рискнуть. В очередной раз открыться ему. Довериться.

Эмоций и мыслей так много – как у меня внутри, так и в глазах Карима, в его тихих и искренних словах – они ведь искренние, мне не показалось? Я не выдерживаю, бросаю ключи на стол и зажав рот ладонью, чтобы не разрыдаться, выбегаю из гостиной.

Я столько думала за этот месяц, как все будет дальше? Как мы будем общаться, когда родится ребенок? Как я буду спокойно смотреть, как Карим держит его на руках, укладывает в кроватку, а потом уходит?

Думала, что если никаких чувств нет, и он просто ошибся? Что если, пока меня не будет рядом, он забудет обо мне? Но ежедневные цветы, звонки и сообщения, усиливали надежду, сначала слабым огоньком горевшую в сердце, а потом разгоревшуюся пламенем.

Я не перестала его любить. Конечно, решение забрать документы из универа, где мне не нравилось учиться, и посвятить время изучению кулинарии, облегчило мою тоску, но до конца она никуда не исчезла. Я скучала по Кариму каждое мгновение, каждую секунду в минуте и каждую минуту в часе. И сегодня, когда он, такой красивый, вошел в дом, мне хотелось прижаться к нему и хотя бы на миг забыть обо всех обидах. Я сдержалась. Это не мой шаг должен быть.

– Нимб, – звучит хриплый голос Карима за спиной, когда я вбегаю в кухню и встаю лицом к стене, уткнувшись в нее лбом. – Почему ты убежала?

Разумеется, он пошел за мной. Пошел за мной...

Его теплые ладони ложатся на мои плечи и слегка сжимают их. Так осторожно, словно боятся быть отвергнутыми.

– Зачем это все, Карим? Зачем?

– Что именно, Нимб? Ты о подарках? Я же уже ответил...

– Зачем эта забота? Для чего она? Каждый раз, когда ты заботишься, мне начинает казаться, что это потому, – мой голос надрывается, но я все еще пытаюсь не заплакать, – потому, что... ты меня по-настоящему любишь. Что это больше, чем привязанность.

*******

Карим не сразу отвечает. Я не знаю, почему? О чем он сейчас думает? И стоит ли мне бояться его ответа? Лишь через пару долгих секунд раздается тихое:

– Так и есть.

Я сомневаюсь, что правильно его расслышала. Хочется переспросить, но я не решаюсь. Просто начинаю лихорадочно качать головой, будто отметая саму возможность его любви ко мне, или боясь, что это действительно правда.

– Нет. Нет... – произношу так же тихо, как он.

– Да, Нимб, – теперь его голос звучит громче и тверже, а пальцы сильнее сжимаются на моих плечах и тянут. – Повернись, пожалуйста, ко мне.

Хочет, чтобы я повернулась, но в моих глазах слишком много слабости. Всегда было слишком много. Я боец, не раз проигравший бой собственному сердцу. И хоть я не считаю, что без Карима не смогу прожить, не смогу построить счастливое светлое будущее, в котором будем только мы с Артуром, все же я понимаю, что это не совсем то будущее, какое было бы, если бы в нем остался Карим. Наверное в жизни каждой женщины на планете есть мужчина, с которым она потом сравнивает всех остальных. Мужчина, о котором она часто вспоминает и думает, а как бы все сложилось, если бы я простила его? Если бы я позволила еще раз случиться "нам"? Я бы страдала или все же была бы счастлива?

С самого первого дня, когда я поняла, что влюбилась в своего сводного брата, я знала, что для меня он станет тем самым мужчиной. И даже в том случае, если у нас никогда и ничего не получится, я буду искать его в толпе прохожих, буду видеть его глаза и надеяться услышать голос.

Я сумею идти дальше без него, но нужно ли это? Нельзя позволять себе растворяться в любви, но можно ли позволить любви раствориться в тебе?

Медленно поворачиваюсь и оказываюсь в плену рук Карима, его запаха и внимательного темного взгляда. Он смотрит пронзительно и твердо, а я просто жду, что он еще скажет. И он повторяет:

– Я тебя люблю. Это правда. И хочу быть с тобой, но заставлять не буду. Прости меня за то, что обижал. Мне с тобой лучше, чем с кем-либо другим в этой жизни.

Я вздрагиваю и прикрываю веки. Слезы текут по щекам. Чувствую, как Карим наклоняется, целует меня в макушку, а я утыкаюсь носом в его шею. Так и стоим слитые воедино. Черное и белое. Два мира в одном.

Он сказал, что любит меня, и хочет быть со мной, не принуждая. Он смотрел мне в глаза, когда говорил, и попросил прощения за то, что обижал. В моей груди поднимается настоящая буря из сомнений и противоречий. Будто мое сердце раскололось на две половинки: одна из них просит простить, а вторая боится.

Я бы попросила небо дать мне знак, подсказать, как поступить, но все то время, что мы были с Каримом вместе, небо молчало, с чего бы ему сейчас мне отвечать? И будто разозлившись на мое недоверие, небо отвечает. Легким таким движением в животе. Как котенок лапкой погладил, только изнутри. Я подпрыгиваю и хватаюсь за плечи Карима.

– Ты чего? Случилось что? Плохо?

– Не..т, – судорожно качаю головой, глотая слезы. – Не плохо. Ребенок шевельнулся вроде, представляешь? Никогда еще не чувствовала его шевеления. Врач сказал, что в первую беременность они могут начать ощущаться довольно поздно.. А тут... вроде я почувствовала.

Мы с Каримом одновременно опускаем взгляд на мой живот. Еще даже незаметно, что я беременна. Небольшой животик появился, совсем маленький бугорок. Карим кладет на него свою большую теплую ладонь.

– Наверное... он хочет, чтоб я дала тебе шанс. Один единственный.

Глупость, конечно. Но это было такое славное совпадение, что я почувствовала ребенка, именно когда подумала о знаке с небес.

– Одного будет достаточно, Нимб, – отвечает Карим. – И других не понадобится.

Эпилог

Примерно пять с половиной месяцев спустя

– Держите, мамочка, вашего лапушку, – улыбаясь, медсестра кладет мне на грудь сына.

Я смотрю на его короткие темные волосики, которые слегка вьются, и не могу сдержать слез. Какой он красивый. Просто бесподобный. Пальцы дрожат, когда я касаюсь его щечки, провожу по ней, затем трогаю маленькие губки, которые он складывает в трубочку и причмокивает. Мой сынок.

– Здравствуй, малыш. Ты прелесть. Мы все тебя так ждали. Ты будешь самым любимым на свете.

Наша жизнь и отношения с Каримом после моего дня рождения в доме отчима постепенно налаживались. Не сразу, но со временем становилось все лучше и лучше. Я действительно дала ему шанс исправить все, что было. Пока он этот шанс полностью оправдывает. Конечно, мне потребовалась не одна неделя, чтобы вновь ему поверить и перестать дергаться по любому поводу. Какое-то время мы так и жили раздельно, встречались в основном на нейтральной территории. Затем я смогла решиться на то, что бы Карим оставался ночевать у меня. Постель ускорила процесс примирения между нами. До нее он был большей букой, чем когда я наконец позволила мужчине прикасаться к себе и заниматься сексом.

В дом, который он купил для нас с Артуром, мы въехали не сразу. Нужно было приобрести необходимую мебель, потому что не во всех комнатах она меня устраивала. Мы уже около двух месяцев живем там. Карим даже в шутку спрашивал, когда мы въезжали, "На порог-то пустишь?" Разумеется, я пустила. И пока об этом не жалею. Надеюсь, что не пожалею никогда.

Мы с ним оба во многом были неидеальны, ошибались как в чувствах, так и в поступках. Но самое главное – мы смогли понять, что именно делали не так. Это помогло нам наладить наши отношения и сохранить любовь, которая теперь наверняка выльется водопадом на сына.

Курсы у повара Сивилье я окончила, и даже получила сертификат. Как и предлагал Карим, мы решили, что управлять кафе "Кудрявый ангел" будет он, а я возьму на себя кухню. Мне понравилось готовить для гостей кафе, но так как срок беременности уже был большой, полноценно взять на себя роль шеф-повара я не смогла. Да и пока нет на это времени. Сейчас я хочу посвящать его сыночку, которого держу на руках. Когда немного подрастет, думаю, смогу вернуться к работе. А пока кулинарные таланты можно применять на домашней кухне. Алсу мы, кстати, взяли снова на работу уже к себе в дом. Мне нравится общаться с женщиной, да и за большим домом трудно ухаживать одной. Домработница здесь просто необходима. А уж теперь, когда появился малыш, определенно нужна помощь.

Мама и Гаяс буквально прыгали до небес, когда мы с Каримом решили съехаться, если подобное вообще можно представить в их исполнении. Мы еще не поженились официально, потому что я попросила Карима не давить на меня с этим вопросом. Я ведь долго осторожничала, и так сразу бежать в ЗАГС мне не хотелось.

А сейчас, кажется, я готова. Если он попросит, я обязательно отвечу "да".

Мадина в нашей жизни больше не появляется, и мы не поднимаем тему о ней. Некоторые люди и события так и остались в прошлом, где им самое место.

Дверь в палату, где мы лежим с малышом, открывается. Темно-зеленые глаза Карима фокусируются сначала на мне, потом взгляд стекает к сыну.

– Привет, – тихо произносит он, прикрывает за собой дверь и подходит к нам. – Мне сказали, к вам можно.

– Мы тебя ждали, – отвечаю также тихо, с усталой улыбкой на губах. – Познакомься с сыном.

Карим не садится рядом на постель, а опускается на колено рядом с кроватью. Его лицо оказывается на уровне с моим. Он разглядывает малыша слегка шокированным взглядом, затем протягивает к нему руку и обхватывает крохотную ладошку своей большой ладонью. Сын начинает кряхтеть, а затем пальчиками хватает Карима за палец. На лице мужчины расползается улыбка – та самая, которую я видела во сне. Он в этот миг такой красивый, что мне не удается сдержать слез.

– Нимб, – шепчет Карим, смахнув несколько слезинок с моей щеки, – спасибо тебе.

Пристально смотрит мне в глаза, и я понимаю, что сейчас Карим благодарит меня не только за рождение сына. За все. За то, что боролась за него. За то, что не стала делать аборт. За то, что дала ему шанс. Это именно то "спасибо", которое я надеялась однажды от него услышать, когда самонадеянно билась за человека, решившего жениться на другой женщине. И вот он мне это говорит. Еще одна мечта исполнилась.

– Теперь ты выдешь за меня замуж? – строго спрашивает, а в глазах теплота.

– Да, – киваю и всхлипываю. – Выйду. Можем, прямо сейчас пожениться.

– Подожди, – смеется мужчина, – хотя бы из больницы вас выпишут.

Артур начинает смешно потягиваться, куксясь и дуя губы.

– Хочу его подержать. Можно? – спрашивает Карим.

Я аккуратно передаю ему сына, с нежностью глядя, как он осторожно берет ребенка на руки и прижимает к себе. Малыш такой крохотный, как предплечье Карима. В этом мгновении так много счастья, что мне трудно поверить, как я раньше хотела пойти на аборт и фактически отказаться от этого счастья, испугавшись труднойстей. Хорошо, что я все же не решилась на это.

Карим наклоняется и целует ребенка в лоб. Долго разглядывает малыша, словно не может поверить, что вот он здесь. Теперь он с нами.

А я смотрю на двух своих самых любимых мужчин на планете и расстворяюсь в этой любви. Думаю, в такой любви расствориться нестрашно. Я рада, что не отказалась от нее. Вот какое чудо она в итоге сотворила.

– У него глаза похоже разные будут. Даже сейчас видно, что отличаются. И волосы темные, но вьются, как у тебя. Просто ты и я в одном, – хрипло смеется Карим.

Ты и я в одном. Так есть...

Мой сводный брат. Не брат моей мечты. Я больше о тебе не мечтаю, потому что ты сбылся. И вместе с тобой сбылось все самое прекрасное, о чем я только могла мечтать.

Бонус

Нимб

Я нервно заламываю пальцы, стоя перед огромным зеркалом во весь рост в комнате невесты. Уже в сотый раз поправляю платье, стряхивая невидимые пылинки и разглаживая несуществующие помятости. Боже, как же я волнуюсь. Там, за дверью, меня ждет живой коридор из глицинии, по которому я пройду под руку с Гаясом, пока не окажусь у алтаря напротив самого океана, где будет ждать меня Карим и куча гостей. Сегодня океан обещал быть спокойным. Да и мы с Каримом давно твердо стоим на суше, где строим нашу с ним жизнь, в которой два месяца назад появился наш сын, Артур.

– Милая... какая же ты красивая! Я наглядеться не могу! – в комнату невесты залетает Яна и снова начинает бегать вокруг меня и умиляться, рассматривая пышное свадебное платье, усыпанное бриллиантами и прошитое золотом.

– Ян, меня сейчас сердечный приступ хватит! Гаяс с мамой столько народу на остров пригласили! Да еще и Карим не стал говорить ничего против. Я бы и без этого обошлась!

– Успокойся, кудряшка, ты настолько прекрасна, что тебя просто обязаны увидеть абсолютно все! Карим наверное этого и хотел – похвастаться своей бесподобной невестой, без пяти минут женой, – хихикает подруга.

А мне вот вообще не смешно! Боюсь, что свалюсь в обморок по пути к Кариму и свадьбу придется отменить, потому что невесту увезут в больницу. Казалось бы, мы живем с Каримом в одном доме, у нас родился сын и все чудесно, так чего волноваться? Но я волнуюсь. Об этом дне я столько мечтала, и теперь он сбывается. Мне страшно, что что-то пойдет не так. Грянет гром, подует сильный ветер и мечта не сбудется. Я все еще боюсь за свое хрупкое счастье, за которое очень долго боролась.

Кроме того, после свадебной церемонии и праздника нас с Каримом ждет брачная ночь. Вот уж тоже странно нервничать – мы ведь много раз занимались сексом. Но просто еще ни разу после рождения Артура. Во-первых, моему телу нужно было восстановиться после родов, во-вторых, Артур занимает абсолютно все наше время. У меня вообще сил ни на что не остается, и Карим в эти два месяца никак не пытался намекнуть на секс, даже на обычный петтинг. Я уже стала думать, что перестала его привлекать как женщина. Вдруг он и сегодня не захочет?

Мама с Гаясом заберут малыша на эту ночь, но сам медовый месяц мы решили провести на острове-отеле втроем. Сейчас Артура надолго не оставишь с кем-то – он слишком мал. Да и мне было бы некомфортно, если бы ребенок был не со мной.

– Как бы твой жених до конца церемонии дотерпел, увидев тебя в этом божественном платье, – шепчет Яна, чмокнув меня в щеку.

У подруги даже сомнений не возникает, что Карим может и не хотеть брачной ночи. Во всяком случае, не жаждать, как раньше он жаждал секса со мной.

– В последнее время у нас эта тема не поднимается, – буркаю я, поправив фату, длинным шлейфом спадающую мне на спину и тянущуюся до самого пола.

– В последнее время у вас были другие дела! – ворчит Яна. – А теперь появилась возможность вернуться в седло. Так что кончай хандрить, кудряшка. Пора наконец надеть кольцо на палец этого шовинистского быка! Ой, кстати, о кольце. А где кольцо?

Сердце, кажется, начинает биться где-то в ушах и в глотке, стоит подруге задать этот ужасный вопрос.

– В смысле, где кольцо?! – визжу, резко повернувшись к Яне. – Вы потеряли кольцо?! О господи! Нет-нет! Только не это! Все плохо! Это плохой знак!

– Господи, кудряшка! Да не надо так нервничать! Успокойся! Ты меня уже пугать начинаешь!

Яна достает телефон из сумочки и кому-то набирает.

– Адели, а не могли бы вы прийти в комнату невесты? Мы тут кольцо потеряли... А, у вас?... Хорошо!

Я медленно выдыхаю, приложив ладонь к животу. Чуть сознание не потеряла! Господи! Никогда бы не подумала, что так скажу, но поскорей бы церемония закончилась!

– Ну, вот, Нимб, все хорошо! Кольцо у Адели, она передаст его Гаясу. Он уже идет сюда. Пора начинать, – улыбается подруга, сжав мои плечи. – Постарайся расслабиться и просто наслаждаться. Все будет хорошо, кудряшка. Твоя мечта сбылась. Просто будь счастлива!

Я обнимаю Яну, и какое-то время мы так и стоим, обнявшись. Я благодарна ей за все: за то, что однажды она стала моей подругой и самым близким человеком, за поддержку и бесконечный оптимизм, за светлое и доброе сердце, в которое она позволила мне войти.

– Готова, невеста? – в комнату заглядывает Гаяс и, увидев, как мы с Яной обнимаемся, одаривает нас доброй отеческой улыбкой. – Гости ждут.

– Все будет шикарно, кудряшка, – еще раз шепчет Яна и сжимает мою ладонь, после чего направляется к выходу. – Я буду ждать твоего появления.

Когда подруга скрывается за дверью, Гаяс не сразу спешит взять меня под руку и повести по тоннелю из глицинии навстречу судьбе. Вместо этого он подходит ко мне, берет мои вспотевшие от волнения ладони в свои теплые и крепкие и чуть сдавливает пальцы.

– Ты сегодня очень красивая, Нимб. И я должен тебе сказать, что бы ты ни думала, о лучшей жене для своего сына я и мечтать не мог. Спасибо, что сделала его мягче и спокойнее, и еще за внука тоже спасибо. Я надеюсь, вы сумеете вместе построить по-настоящему счастливую семью. Ты стала мне почти дочерью. Я раньше мечтал повести под руку к жениху Аревик, а потом ее не стало. Я не думал тогда, что смогу пережить потерю жены и дочери, и эта боль навсегда останется в моем сердце и погубит меня однажды. Но потом появились вы с Адели, и боль утихла, потому что вы залечили раны в моей душе, заполнили пустоту. За это я благодарен судьбе. И может, Карим никогда не признается, но рану в его сердце ты тоже залечила, Нимб. Он мой сын, и я точно знаю. Будьте счастливы вместе. Я лишь об этом вас прошу.

Гаяс наклоняется и целует меня в макушку. Я успела заметить, что на глазах мужчины выступили слезы, да что уж говорить, я и сама почти плачу. В порыве чувств бросаюсь в объятия мужчины и крепко обнимаю его.

– Вы тоже мне заменили отца, заполнили пустоту в сердце после его смерти. Спасибо за ваши теплые слова и за то, что приняли нашу с Каримом любовь. Знаю, вам сначала было нелегко. Но... вы должны знать, что без вашего одобрения, без вас с мамой... мы бы не были такими счастливыми. Я рада, что у Артура есть такой чудесный дедушка. Спасибо, что не лишили его этого счастья.

– Как бы я смог, – смеется Гаяс, погладив меня по спине. – Ну, что, дорогая, пора идти к жениху? Клянусь, он там весь извелся в ожидании своей невесты.

Покраснев, я разжимаю объятия и просовываю свою руку под руку Гаяса.

– Да. Пора.

Мы выходим из домика, где расположена комната невесты, и сразу попадаем в коридор из глицинии. Вдалеке я вижу гостей, сидящих на расставленных стульях, чуть поодаль стоит Карим.

Пальцы начинают дрожать, поэтому я сильнее вцепляюсь в плечо Гаяса, чтобы скрыть эту дрожь. Когда мы приближаемся почти к концу живого коридорчика, начинает играть красивая музыка. Гости поднимаются с мест и оборачиваются на нас.

Карим тоже смотрит. Не отрывает глаз. Он сегодня самый красивый. Он в принципе самый красивый мужчина на Земле. А через пару минут он станет моим мужем. Рядом с Каримом стоит мама и держит на руках Артура. Не могу не улыбнуться сыну. Вот он – маленькая копия моей самой большой любви.

Позади них океан – кристально чистый, голубой и спокойный. Океан из моей мечты. Океан нашего счастья и любви. Вот такая наша любовь огромная, сильная и красивая. Такую любовь я желаю каждому человеку на свете. Будьте настолько любимы и любите настолько сильно, будто в вашей груди разливается океан.

Клятву я даю, находясь словно в тумане, а если быть до конца точной, как под гипнозом – именно так на меня действует задумчивый взгляд Карима, который он не сводит с меня всю церемонию. Он будто гипнотизирует, порабощает, поглощает. От него не спрятаться, не скрыться. И я даже спросить толком не могу, почему он так смотрит? Во-первых, я слишком напряжена, во-вторых, на нас все уставились, и мне не хочется прерывать церемонию под столь пристальным вниманием гостей.

Но делать этого не приходится, потому что, когда наступает пора целовать невесту в губы, Карим сам наклоняется к моему уху и тихо говорит:

– Если ты еще раз улыбнешься этой неживой вымученной улыбкой, я решу, что ты передумала выходить за меня замуж.

После этого он нежно касается моих губ под шквал аплодисментов.

Инстинктивно хватаюсь за его плечи, чтобы удержаться, потому что мне начинает казаться, что я сейчас потеряю сознание. Когда Карим слегка отстраняется, а у меня появляется возможность снова взглянуть ему в лицо, а замечаю, что уголки его губ слегка подрагивают.

Вот же... поросенок! Он понял, что я сильно нервничаю, и теперь смеется надо мной.

– Не смешно! – раздраженно шиплю, ущипнув его за руку. Надеюсь, получилось больно!

– Ты такая милая, когда волнуешься.

– Странно, что ты этого не замечал раньше, когда я только начала влюбляться в тебя и дрожала как лист на ветру стоило тебе оказаться рядом.

Выражение лица Карима в один миг становится очень серьезным и даже сердитым. Он обхватывает меня за талию и резко притягивает к себе. На этот раз целует по-настоящему, языком проникая в рот. На виду у всех, боже! И гостям это, разумеется, нравится, потому что они начинают хлопать еще громче и выкрикивать одобрительные фразы, которые я не разбираю, потому что полностью поглощена поцелуем с любимым.

– Главное, что сейчас я замечаю все, Нимб. А раньше ты мне казалась... просто немного ненормальной, – снова смеется, отчего его темно-зеленые глаза начинают весело сверкать.

– Прекрати издеваться! Между прочим, ты меня чуть не потерял! Сейчас возьму и передумаю вообще...

– Я люблю тебя, Нимб, – перебивает Карим мою недовольную речь.

Горло перехватывает от нахлынувших чувств. Всего одна фраза. Он не часто ее произносит, но каждый раз, когда она звучит, мне хочется плакать. Вот и сейчас в носу начинает гореть, а глаза предательски намокают.

– Опять ревешь? Все не веришь мне, Нимб?

Качаю головой, даже не знаю, что подразумевая под этим жестом. Просто изо всех сил пытаюсь сдержать слезы, которые сто процентов испортят макияж, а над ним ведь столько трудился визажист утром.

– Что мне сделать, чтобы ты поверила?

– Просто обними меня сейчас. Мне нужно успокоиться.

Карим обнимает. Подхватывает на руки и спускается с алтаря вместе со мной прямо в толпу гостей. Все они успели подняться, чтобы по очереди поздравить нас. Так вот и поздравляют, пока я лежу у Карима на руках.

Первыми к нам подходят родители с Артуром и крепко обнимают. Сынишка сразу пытается ухватиться за фату и поиграть с ней.

– Артурчик, мама должна оставаться красивой сегодня, – смеется моя мама, убирая ручки малыша подальше. – Дочка, я вас от всей души поздравляю. Пусть всегда будет мир и любовь в ваших сердцах и вашем доме. Папа бы тобой гордился. И таким чудесным внуком! – это она шепчет уже мне.

У нее тоже глаза на мокром месте, как и у Гаяса, хотя у Гаяса лучше получается сдерживаться. В домике невесты он позволил себе больше чувств, чем здесь, на публике.

Боже...

Я стала женой Карима. Неужели это случилось? Сквозь пелену слез смотрю на улыбки гостей, но все еще не могу поверить.

– Ты перестанешь реветь? – хрипит мужчина, скользнув губами по моему уху, отчего мурашки табуном пробегают по позвоночнику.

– Просто... ты сбылся, понимаешь? Ты сбылся, Карим... – только и отвечаю я.

Карим не смеется над этими словами, не подшучивает и не пытается перевести тему. Смотрит на меня в упор и трется носом о волосы, глубоко вдыхает мой запах.

– Спасибо за то, что позволила.

***

Мы приезжаем на уединенной остров вместе с Каримом почти ночью. Невольно я все время оглядываюсь назад, в ту сторону, откуда мы приплыли. Там остался Артурчик вместе с мамой и Гаясом. Мне очень некомфортно, что сын не с нами, но в то же время я понимаю – нам с Каримом нужно побыть вдвоем. Эта ночь только для нас. Артура мы заберем уже завтра, а сегодня, как и сказала Яна, нам просто необходимо вернуться в седло.

– Как ты? – спрашивает Карим, помогая войти в просторное бунгало на пляже, где мы и проведем сегодняшнюю ночь и следующие несколько дней.

На мне все еще свадебное платье, путешествовать в котором, мягко говоря, не очень удобно, поэтому я жду не дождусь момента, когда уже сниму его.

– Немного переживаю за Артура.

– С ним все будет хорошо. Он же не с чужими людьми остался.

– Да. Ты прав. Просто... мы впервые его оставили на всю ночь и... я нервничаю. Вдруг он будет плакать?

– Когда-то это все равно пришлось бы сделать, Нимб, – муж обнимает меня за плечи и мягко целует в плечо.

Какое сладкое слово "муж". Я даже улыбаюсь, настолько непривычно и приятно звучит оно в моей голове.

– И чем раньше, тем быстрее он привыкнет, что иногда маме и папе нужно отдыхать, бывать вдвоем, а ему оставаться с бабушкой и дедушкой.

– А ты этого ждал? – спрашиваю с придыханием, когда мы заходим в спальню, посреди которой стоит огромная кровать. Одной стены здесь нет, поэтому прямо с кровати вид открывается на океан. Сейчас темно, но снаружи горят фонари, освещая причудливую дорожку к пляжу, а свет луны образует золотистые блики на воде.

– Чего именно?

– Что мы останемся только вдвоем?

Теплая ладонь Карима ложится мне на спину, греет между лопаток, губы снова скользят по плечу вверх, добираются до шеи, затем до мочки уха.

– А ты сомневалась?

Закрыв глаза, я позволяю Кариму ласкать свое тело, чувствуя, как в животе разливается пламя, о котором я уже успела забыть. Как же прекрасно и в то же самое время трудно быть родителями. Особенно первые месяцы, когда вы с мужем не замечаете друг друга от бессилия.

– Иногда мне казалось, что ты... перестал видеть во мне женщину, – сообщаю мужу о своих подозрениях. Думаю, сейчас стоит быть предельно честной, чтобы потом между нами не было никаких недоговоренностей.

Карим на данное заявление хрипло смеется, затем кладет ладони на мои бедра и резко прижимает к своему паху. Его твердый член я ощущаю даже сквозь несколько слоев пышного платья.

– Я не перестал видеть в тебе женщину, Нимб. Просто начал видеть еще и мать своего сына. И мне бы хотелось, чтобы ты наслаждалась сексом со мной, а не засыпала от усталости, как только я к тебе прикоснусь. Тебе нужна была передышка. О своих подозрениях стоило сказать мне раньше. Я бы сразу их развеял.

Пальцми Карим хватается за завязочки на платье и слегка тянет.

– Позволишь?

Он хочет сам меня раздеть. Когда это было в последний раз? Кажется, когда я ходила с огромным животом на последнем месяце и уже не всегда могла сама раздеться.

Сейчас же он это делает не для того, чтобы помочь, а в первую очередь для удовольствия. Как своего, так и моего.

– В следующий раз буду говорить о всех своих подозрениях сразу, – отвечаю хрипло, немного прогнувшись в пояснице и потеревшись задом об его член. – И да, ты можешь меня раздеть.

Карим делает это неспешно. Наслаждается. Мое тело начинает все сильнее дрожать с каждым его новым касанием и поцелуем. Хочется повернуться и поцеловать его, упасть на постель и окнуться в страсть, но я продолжаю недвижимо стоять, полностью переложив инициативу на мужа.

– Ты такая красивая, Нимб... – хрипит Карим, оголив мою грудь.

В следующее мгновение он оказывается напротив и жадно обхватывает ртом сосок. Мои веки безвольно закрывается. Как же я скучала по этим ощущениям. По невыносимому давлению между ног, по жажде и нетерпению, по жару, что разливается в груди.

Но сильнее всего я скучала по Кариму внутри меня. Сейчас я представляю, как он будет двигаться, как его член будет растягивать меня изнутри, как хлюпающие звуки заполнят комнату и зазвучат в такт океану.

– Хочу тебя, – выдыхаю шумно, вцепившись пальцами в его плечи.

– Я тоже тебя хочу, Нимб. Всегда хотел. Это не изменится.

Подхватив меня на руки, Карим почему-то не опускается на постель. Вместо этого выходит из бунгало и направляется к океану.

– Что ты делаешь? Куда ты?

– Здесь хочу. На песке.

Это нереально. Просто сон.

Карим укладывает меня на уже прохладный песок, но дискомфорта я не ощущаю – наши тела настолько раскалены, что даже ледяная вода не сможет остудить их.

Муж нависает надо мной, а прямо над ним черное небо, усыпанное миллиардами звезд. Шум океана обволакивает, необыкновенный запах, смесь духов Карима и океанского воздуха, наполняет легкие. Неужели я не сплю? Это правда происходит со мной?

– Такая красивая. Совершенная, – хрипит мужчина, проведя дорожку из поцелуев от уголка моих губ до ямки на шее.

Мне страшно закрыть глаза и потерять всю эту красоту, что меня окружает, но веки сами опускаются от удовольствия. Теперь я погружаюсь в темноту, наполненную звучанием острова и шумного дыхания Карима.

Его горячий язык скользит по моей груди, обводит сначала один сосок, затем второй, потом горячей влажной дорожкой устремляется вниз к пупку, пока не касается клитора. Громко стону и выгибаюсь, одобряя действия мужа, в ответ на что он хрипло смеется.

Наслаждение расползается по телу с невероятной скоростью. Я буквально тону в нем, как обычно люди тонут в океане. Мои пальцы утопают в волосах Карима, тянут и дергают их, пока он лижет меня между ног.

– Ты любовь всей моей жизни, – удивительно, как у меня вообще получается что-либо говорить, учитывая то, что мой язык еле шевелится.

Удовольствие нарастает, пока его не становится настолько много, что мне начинает казаться – я не вынесу этого и просто погибну.

Карим не позволяет удовольствию взорваться во мне. Муж прекращает свои ласки и наваливается на меня сверху, коленом разведя ноги.

– Немного подожди, – шепчет он мне в губы, когда я начинаю лупить его по плечам за то, что он остановился.