Текст книги "На грани (ЛП)"

Автор книги: Бритни Сахин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

– Минуту назад, возле магазина Кларка.

Конор повернулся к выходу.

– Подожди! – закричала я, готовая в случае необходимости погнаться за ним.

Рука Дженны на моей руке заставила меня обернуться.

– Не идите за ним, Анна, – ее голос был умоляющим. Но почему?

Технически я не контролировала ни детей, ни их местонахождение – они приходили в центр и из него по своему усмотрению. Это был рай для них, а не тюрьма или школа. Мне было трудно представить, что кто-то в возрасте двенадцати или даже шестнадцати лет бродит по оживленному городу в одиночку, но опять же, это был не Кентукки.

– Мне следует беспокоиться? Я чувствую, что должна рассказать Адаму.

– Вы можете подождать? Адам вроде как Большой брат для всех нас, и у него достаточно проблем. Я не хочу, чтобы он волновался. И кроме того, я сомневаюсь, что это на самом деле она… – Дженна кусала свой палец, пока смотрела на меня.

– А кто такая «она»? – я посмотрела на Хлою, когда Дженна замолчала.

– Я умираю с голоду! – Хлоя бросилась на кухню, оставив меня еще более взволнованной, чем раньше.

Когда я оглянулась на Дженну, она смотрела через мое плечо. Я оглянулась, чтобы увидеть Конора, входящего через дверь и качающего головой.

Он не нашел девушку.

– Мы разберемся с этим, Анна. Не волнуйтесь, – Дженна кивнула, прежде чем присоединиться к Конору. Я снова была шокирована ее зрелостью и уверенностью.

Однако я не могла так легко сдаться. Я подошла к одному из волонтеров, Мисси, которая раскладывала на кухне тушеную говядину по тарелкам. Я описала девушку, которую видела, но женщина пожала плечами.

– Простите, я не понимаю, о ком вы говорите. Я только в прошлом месяце начала здесь работать, – ответила Мисси.

Сегодня здесь был еще только один доброволец: пожилой мужчина, который играл в шахматы с Алеком, одним из младших детей.

– Звучит знакомо, – сказал он. – Но у нас так много детей, которые приходят и уходят – я не могу уследить за всеми их именами. Если кто и знает, так это Адам. Его память острее моей, -Он посмотрел на Алека. – Ты ее знаешь?

Алек поднял руки, ладонями вверх.

Отлично.

Ну, я могла бы спросить о девушке Адама, когда мы будем на ферме. Может быть, я слишком остро отреагировала и придала слишком много значения всей ситуации, но, вероятно, лучше обезопаситься, чем потом сожалеть.

В ту ночь я закрыла центр, как только все разошлись по домам, и вышла на улицу. Холодок пробежал по моему позвоночнику, когда я всмотрелась в темноту вокруг меня. Возможно, это была не лучшая идея покинуть центр только после того, как все ушли.

Однако, когда дверь захлопнулась за мной, я посмотрела на улицу и поняла, что не одна.

Адам стоял, прислонившись к машине, и смотрел себе под ноги. Стоящий рядом уличный фонарь мягко освещал его. Он был в джинсах и коричневой выцветшей кожаной куртке, расстегнутой до белой футболки.

Он посмотрел на меня, тени от света играли на его лице.

– Привет, – он оттолкнулся от машины и шагнул ко мне, а я осталась стоять перед дверью.

– Привет, – ответила я тихим голосом, не зная, что делать с тем, что он здесь. – Что ты здесь делаешь? Ты меня ждал? – я проверила свой телефон, но там не было пропущенных звонков. – Что-то случилось?

Он остановился передо мной, и я невольно уставилась на синяк вокруг его глаза. Я хотела, чтобы он рассказал мне правду о том, что произошло.

– Я был занят, но хотел приехать сюда. Мне это нужно было, чтобы напомнить мне…, – он остановился и сделал шаг назад, как будто едва мог стоять так близко ко мне. – Когда я ехал сюда, я понял, что, вероятно, не должен видеть детей. Только не с моим глазом. Я не хочу, чтобы они неправильно все поняли. Хотя к субботе мой глаз должен стать лучше. Не беспокойся.

– Тогда зачем ты здесь?

Он пожал плечами.

– Я ездил по окрестностям... и вокруг... и оказался здесь, желая увидеть тебя.

– Что сбивает с толку, – выпалила я.

– Черт. Я знаю, – он отвернулся от меня, сжав руками затылок. – Позволь мне отвезти тебя домой, – он развернулся и чуть не врезался в меня. – Или мы даже могли бы прогуляться, – он откашлялся и посмотрел на меня, его глаза блестели в тусклом свете фонаря. – Это прекрасная ночь.

– Я должна сказать «нет».

Я не хотела произносить это вслух.

– Должна.

– Ладно, – прошептала я, не задумываясь.

Что со мной случилось?

– Возможно, прогулка – это хорошо, – подумала я, пытаясь сделать момент менее неловким. – Мне бы хотелось увидеть город ночью. Я слишком боялась бродить в одиночку.

– Приятно слышать. Мне не нравится мысль, что ты бродишь одна.

Мы прошли мимо его Порше, когда он засунул руки в карманы.

– А что насчет твоей машины?

– Я заберу его позже. Давай вернемся в отель живописным маршрутом, – улыбка осветила его лицо.

Я остановилась, когда мы подошли к концу улицы, перед тем как присоединится к толпе пешеходов на тротуаре.

– Адам? – он остановился и посмотрел на меня через плечо. – Спасибо тебе.

– За что? – он повернулся ко мне лицом.

Я повертела в руках ремешок сумочки, закусив губу.

– За то, что помог мне. За то, что позволил мне работать с этими детьми. И я не хочу, чтобы ты все неправильно понял, и, пожалуйста, не думай обо мне плохо из-за того, что я собираюсь сказать… – я не была уверена, что заставило меня признаться – это может убить тот небольшой шанс, чтобы получить постоянную должность в McGregor Enterprises. – Мне нравится эта работа, и я здесь делаю больше, чем в офисе.

Адам прижал руку к груди.

– Могу я рассказать тебе секрет? – его губы расплылись в улыбке. – Я тоже.

Затем он снова повернулся ко мне спиной и присоединился к толпе на тротуаре. Я подумала, не рассказать ли ему о сегодняшней девушке, но решила попробовать еще раз поговорить с детьми. Доверие было хрупкой вещью, особенно если я еще не заработала его у детей.

Мгновение спустя я собралась с силами и пошла за ним.

Когда я, наконец, догнала его, мы пошли вместе, бок о бок с дублинцами, когда ночь ожила вокруг нас. Рестораны и пабы были переполнены людьми, сидящими плечом к плечу за столиками на открытом воздухе. Воздух был морозным и освежающим – слишком хорошим, чтобы оставаться внутри. Конечно, если бы я не надела высокие сапоги и куртку, я бы, наверное, отморозила себе задницу. В Дублине было намного холоднее, чем в Кентукки в сентябре.

Десять минут спустя он указал на узкий, очаровательный белый мост, который пересекал полоску воды.

– Это мост Полпенни, – он потянулся к моей руке. – Иди сюда.

Как только его пальцы переплелись с моими, я потеряла связь с реальностью. Тепло, его прикосновение… это было так чертовски правильно, хоть я и знала, что ничего хорошего из этого не выйдет.

Но я не позволила этому остановить меня. Я держалась за его пальцы, когда мы прошли под первой изогнутой белой аркой и поднялись на мост. Я взглянула на пешеходный мост, где разноцветная гамма, отражаясь от городских зданий, танцевала на спокойной воде.

– Раньше брали деньги, чтобы пересечь мост. Отсюда и название, – он остановился, когда мы достигли середины, и осторожно потянул меня в сторону, положив руку на белый металл.

– Слышала когда-нибудь о замках возлюбленных? Люди вешали замки на мосту, как символ своей любви. Во многих городах, вообще-то. Но Правительство их убирает.

Я смутно помнила это, но думала, что это только в Италии.

– Это немного печально.

Адам посмотрел на наши сжатые руки и прочистил горло.

– Прости меня. Я даже не понял…, – он отпустил мою руку и сделал шаг назад, отвернувшись от меня.

– Итак, что дальше? – я попыталась разрушить эту неловкость, сделав вид, что все в порядке. Я наслаждалась нашей прогулкой по городу и не была готова ее закончить.

– Тебе нравится читать? – спросил он через плечо. Двумя большими шагами я догнала его.

– Почему ты спрашиваешь? – улыбнулась я.

– Тогда пошли, – мы сошли с моста, перешли дорогу и прошли мимо ряда разноцветных пятиэтажек.

Мы молчали в течение следующих нескольких кварталов, и я подумала, не слишком ли он испугался держусь-за-руку инцидента.

Через пару минут мы остановились у черных металлических ворот, которые вели к массивному каменному арочному входу. Адам широко раскрыл руки.

– Добро пожаловать в мой любимый Тринити колледж.

Его акцент казался более густым и еще более ирландским, чем когда-либо.

Я ненавидела, что мне так нравится звук его голоса.

Мы прошли мимо двух статуй и вошли в ворота. Мне казалось, что я вступаю в совершенно новый мир. Массивные каменные сооружения с куполообразными крышами окружали меня с обеих сторон, а многие здания имели римские колонны. Это было потрясающе.

Когда мы проходили через двор, я посмотрела на большие часы на одном из зданий, удивляясь тому, как поздно уже было.

– Ты идешь, дорогая?

Я моргнула несколько раз, когда мой взгляд снова упал на него. Я даже не поняла, что перестала идти.

– Это прекрасное место.

Он улыбнулся мне, когда я быстро догнала его.

– Я знал, что ты оценишь.

– Ты сюда ходил в школу? – пока мы шли по кампусу, мои ботинки громко стучали об асфальт.

– Да. Вся моя семья ходила сюда. Такова наша традиция.

О, как мило.

Я поспешила за ним и поднялась по ступенькам, которые вели ко входу в соседнее здание.

Оказавшись внутри, я обернулась и посмотрела.... Ну, вокруг. Арочные потолки и красивые балки из темного дерева, проходящие через них. Впечатляющая высота и дизайн были как сон. Я что, зашла в библиотеку 18-го века?

Прямо по центру длинной комнаты шли ряды витрин с древними книгами и страницами, а по бокам от прохода стояли полки с книгами и бюстами известных людей. Ряды книг были отгорожены. Жаль – я бы с удовольствием провела пальцами по их переплетам.

Когда я шла по проходу, стараясь не столкнуться с другими людьми, я не могла не улыбнуться лестницам на колесиках, прислоненным к полкам.

– Хотела бы я взобраться по одной из этих лестниц. – хихикнула я. – Я всегда хотела быть Бэль из «Красавицы и Чудовища».

Адам улыбнулся. – Так почему бы и нет?

– Нет! Ты с ума сошел?

Он посмотрел налево, потом направо.

– Давай, – он схватил меня за руку, и от его теплого прикосновения по моему позвоночнику снова прошелся мороз.

– Что мы делаем? – я нервно усмехнулась, когда мы проскочили через толпу, опасаясь, что на нас накричит библиотекарь.

– Я знаю одно место. В конце концов, я провел здесь много времени.

Он повел нас по коридору, заполненному полками с книгами, и никого не было видно.

– Пригнись, – он приподнял зеленую бархатную веревку, которая охраняла длинную стену с книгами, и я закусила губу, не зная, что делать. – Ты живешь только один раз, Анна, – он слегка потряс веревкой, подбадривая меня своей улыбкой.

Мое сердце бешено колотилось в груди, когда я прошмыгнула под веревкой, а Адам сразу же за мной.

– Я знал, что ты немного непослушная, – поддразнил он, положив руку на перекатывающуюся лестницу.

– Даже близко нет, – ответила я. – И не смотри на мою задницу, пока я лезу вверх.

– Я не могу это обещать! – ухмыльнулся он.

Мои руки дрожали, пока я, держась за края лестницы, поднималась по нескольким узким ступенькам.

– Я никогда в жизни не видела столько книг, – я протянула руку, пока Адам передвигал лестницу. Я закрыла глаза, чувствуя себя совершенно глупо, но также молодой и беззаботной. Я не могла вспомнить, когда в последний раз чувствовала себя такой свободной.

– Значит, тебе нравится?

Когда он остановился, лестница остановилась вместе с ним. Я открыла глаза и посмотрела вниз, моя грудь сжалась от непонятных чувств, переполняющих меня.

– Мне нравится. Мне снилось, что когда-нибудь я окажусь в таком месте, как это, о котором я читала в книгах.

– Как Ирландия? – его голос был глубже, чем обычно. Когда я спускалась вниз, одна рука обхватила меня за бедро, чтобы удержать на последнем шаге ступеньке.

Я повернулась к нему и наши глаза встретились.

– Да, – прошептала я. Его рука была поверх моих джинсов, но с таким же успехом она могла лежать на моей коже. Я чувствовала тепло, исходящее от его пальцев.

– Я рад, что твои мечты сбываются.

Я гадала, поцелует ли он меня снова – он был так близко. Но потом мы услышали приближающиеся голоса.

– Нам лучше убраться отсюда, – прошептала я, и мы выбрались из огороженной зоны до того, как библиотекарь завернул за угол.

– Мама работала здесь, в колледже, – сказал он несколько минут спустя, когда мы вошли в длинную комнату, которая на самом деле так и называлась. – Она была профессором литературы. Я помню, как она все время приводила нас с Шоном сюда. Мы бегали по библиотеке, играли в пиратов и попадали в неприятности.

Я определенно могла представить себе молодого и дерзкого Адама-поменьше, но с такой же озорной ухмылкой на лице.

– Я не могу поверить, что ты не унаследовал ее страсть к книгам.

Он рассмеялся и посмотрел на меня.

– Нет. Я для нее большое разочарование.

– Я так не думаю.

Он обхватил свою шею, но ничего не сказал. Его глаза потемнели, и он отвернулся.

– Впечатляет, что твоя мать работала здесь. Я имею в виду, она вышла замуж за миллиардера и бизнесмена. Спорю, многие женщины бы не работали, – я вздохнула, когда мои глаза снова жадно заглянули в библиотеку, поглощая каждый видимый дюйм, пока я стояла посреди главного прохода. – Я бы, наверное, сделала то же самое. Я бы сошла с ума, если бы мне не было чем заняться.

Он кивнул мне и сказал:

– Она ушла на пенсию несколько лет назад, и теперь она посвящает большую часть своего времени нашему фонду.

– О, да. Доставка продовольствия нуждающимся.

– Теперь это стало намного большим. Но да, – его глаза устремились на меня, когда группа туристов проходила мимо, обходя нас, разговаривая на немецком, ну я думала, что это немецкий или какой-то другой язык.

Но, честно говоря, я почти ничего не замечала, когда он был рядом. И это заставило меня нервничать.

– Ты всегда знал, что хочешь работать в семейной компании?

– Почему бы нам не оставить эту историю на другой день? Уже слишком поздно, а ты на ногах с самого утра. И есть еще одна остановка, которую я хотел бы сделать.

– О. Хорошо. Куда?

Его глаза блестели.

– Вот увидишь.

– Тебе нравится меня удивлять, да? – спросила я, когда мы шли из библиотеки вниз по ступенькам и снова во двор.

Он прошел вперед и посмотрел на меня, широко раскрыв руки.

– С чего ты так решила?

– Ха. Ха.

Он подмигнул мне, прежде чем развернуться и вывести нас на улицу.

– Ты должна как-то зайти в Гиннес, – сказал он, когда мы шли по тротуару.

– Да, определенно, – ответила я, когда к нам подъехала запряженная лошадьми повозка. Я изучала мощь черной, короткошерстной ирландской тягловой лошади, которая тащила темно-зеленую карету.

– Хотите прокатиться? – позвал нас водитель.

– Красавец, – сказала я водителю.

Водитель хлопнул себя ладонью по груди.

– Да, я знаю, что это так. Спасибо, Миледи, – подразнил он, и расплылся в широкой улыбке. Даже кончики длинных седых усов приподнялись вверх.

– Мы почти на месте, но спасибо, приятель, – Адам кивнул водителю. – В следующий раз.

– Я скучаю по своей лошади, – сказала я, не уверенная, хочу ли я, чтобы он меня услышал.

– Хорошо, что мы едем кататься на этих выходных, – он остановился у здания из белого кирпича. Оно была высотой по меньшей мере в три или четыре этажа и крышей в форме пирамиды.

Он открыл дверь и отступил назад, позволяя мне войти.

– Гиннесс имеет один из лучших панорамных видов на город, но это место более уединенное.

– Дай угадаю. Меньше туристов?

– Да.

Я вошла в паб и огляделась. Разбросанные тут и там высокие столы были заняты людьми, а воздух был наполнен звуками ирландской музыки, болтовней и смехом людей.

Место не казалось таким уж уединенным.

Адам коснулся моей спины.

– Пойдем, – мы пробрались сквозь армию столов в заднюю часть паба.

– Куда мы направляемся? – я посмотрела на лестницу, которая, казалось, поднималась по спирали на несколько пролетов.

– Вот увидишь.

Конечно. А чего еще я ожидала?

Мы поднялись по ступенькам и остановились у окрашенной в красный цвет двери. Адам толкнул ее, и прохладный ветерок коснулся моей кожи.

Мы вышли на пустую террасу, и я взглянула на перила, которые были украшены мерцающими зелеными огоньками. Как по-дублински.

– Здесь нет бара, и дублинцы слишком ленивы, чтобы спускаться по нескольким лестничным пролетам каждый раз, когда им нужна очередная пинта. Так что, – он развел руками, – это место обычно идеально подходит для размышлений.

– Плюс, вид потрясающий, – я подошла к краю террасы, где она примыкала к кирпичной стене и посмотрела вниз на оживленную улицу.

Когда я обернулась, он был в нескольких дюймах от меня. Я потерла руки, на что его брови нахмурились, а глаза метнулись к моим рукам.

– Ты замерзла?

Здесь действительно было на несколько градусов холоднее. К тому же было уже поздно, так что температура, вероятно, упала.

– Да. Думаю, мне нужно купить куртку потолще.

– Надень мою.

– Нет, – покачала я головой, но он уже пытался нацепить ее на меня. – Хорошо, – согласилась я, мгновенно чувствуя тепло от куртки. Она пахла его одеколоном, в котором были нотки цитрусовых и свежестью сосны.

Я уставилась на его руки, когда он засунул их в карманы джинсов. Он был только в футболке, и я чувствовала себя задницей, что позволила ему мерзнуть из-за меня.

– Ты должен взять ее обратно.

– Ни за что.

– Тогда мы побудем здесь пять минут, и все.

– Упрямая женщина.

Я оглянулась на огни города, не в состоянии смотреть на него, и не фокусируясь на его губах – вспоминая поцелуй.

Мне все еще было трудно поверить, что я здесь. Я никогда не покидала Кентукки, а теперь стояла рядом с миллиардером на террасе под звездным небом Ирландии.

Может быть, мечты могут сбыться, подумала я, украдкой взглянув на Адама.

Он положил руки на перила и посмотрел на меня, наши глаза встретились.

– На лошадиную ферму ты поедешь на поезде с группой или в одной из своих сверхскоростных игрушек? – улыбнулась я. – А может, вертолет? – невозможно было находиться в офисе и не слышать сплетен об Адаме, особенно его любви к блестящим и быстрым игрушкам.

– Смешно, – он отвернулся от меня и взглянул на улицу. – Я не летаю на вертолетах.

– По крайней мере, пока, – пошутила я.

– В любом случае, я поеду со всеми вами в поезде.

– О. Хорошо.

– Разочарована?

– О, да… Я не могу представить себя в ловушке в поезде с тобой почти девяносто минут.

Он выпрямился и легонько толкнул меня локтем в бок. Легкое прикосновение заставило меня закрыть глаза.

Босс, Миллиардер, Красавчик. Я должна был помнить это и избегать. И еще одно – Опасный.

– Анна?

Я стояла прямо перед ним, прижавшись спиной к кирпичной стене.

– Да?

– Мы можем быть друзьями?

– Я вроде как так и думала. Или, по крайней мере, что мы стали друзьями.

Но я не целовала своих друзей.

– Может, мне стоит перефразировать? – он сделал шаг ближе, и его рука скользнула по моему бедру. – Мы можем начать дружить через шестьдесят секунд?

Я бы рассмеялась, если бы его рука не была на мне, если бы его лицо не было так чертовски близко ко мне. Вместо этого, у меня были проблемы с дыханием.

– Что? Почему?

– Ну, есть кое-что, что я хочу сделать снова, прежде чем мы станем друзьями, – его свободная рука прислонилась к кирпичной стене прямо над моим плечом. Его грудь поднималась и опускалась от учащенного дыхания, а глаза были приклеены к моему рту.

О.

– О…

Его рот накрыл мой, сильно и быстро.

Мои руки переместились к его груди и блуждали по его мышцам, умирая, чтобы почувствовать его твердую плоть под моими пальцами. Больше всего на свете мне хотелось просунуть руки под его рубашку, но я не могла думать ясно, когда он углубил поцелуй, а наши языки встретились.

Его рука на моем бедре напряглась, когда он притянул меня ближе к себе, и наши тела соприкоснулись. Жар от него, от меня, смешался в густое, восхитительное облако.

Его поцелуй был требовательным – полным нужды. Он подчинял меня своим ртом.

Но все закончилось так же быстро, как и началось.

Когда он отстранился, тяжело дыша, мне пришлось закрыть глаза и попытаться перевести дыхание. Потеря его губ, его прикосновения, разрезали мое сердце на кусочки.

Он провел обеими руками по волосам и опустил руки.

– Я…

Напряжение после нашего поцелуя в субботу вечером вернулось, накрыв нас с головой. Но я не чувствовала себя как обычно застенчивой, поэтому подразнила его

– Ты еще раз извинишься? – я надеялась рассмешить его. Чтобы поднять настроение. – Теперь мы друзья, правильно?

Его теплый палец коснулся моей нижней губы, прожигая меня своим взглядом. Моя рука схватила его руку, быстро перевернув ее и подняв вверх. Там были просто линии, пересекающие друг друга – я никогда не видел ничего подобного раньше.

– Что это означает?

Он освободил свою руку.

– Это древний гэльский язык, – его голос был холоден. Холоден как чертов лед.

Он кашлянул.

– Я думаю…

– Уже поздно, – прервала я его, зная, что он собирается отправить меня домой, и не было смысла ждать отказа. – Мне нужно вернуться в отель.

Он сжал губы и кивнул.

Глава Пятнадцатая

Адам

– Черт возьми.

Я сидел в своем Порше, уставившись на внедорожник сестры, припаркованный на моей подъездной дорожке. Я опустил голову, не готовый выдержать еще один раунд со своей семьей. Особенно с моей младшей сестрой. Она пришла с братьями?

У Холли был ключ от моего дома, так что они, вероятно, все внутри, готовые наброситься на меня. Я вышел из машины и вошел в дом через боковую дверь.

В гостиной горел свет, и все трое, мои братья и сестра, сидели рядом на диване.

– Мы были в пяти минутах, чтобы уйти, – Шон встал, засунув руки в карманы своих штанов цвета хаки. Мой младший брат и сестра остались сидеть на диване.

Я бросил ключи на столик.

– Пожалуйста, не позволяй мне остановить тебя, – я махнул рукой в сторону коридора, который вел к двери.

– Мы здесь, чтобы помочь тебе, – пальцы Итана дернулись на его коленях. Он боялся, что я ударю его? Господи, мой брат боялся меня. Кем, черт возьми, я стал?

Я снял кожаную куртку, отметив аромат чего-то сладкого, как мед. Это был запах Анны. О чем я думал, целуя ее снова? Мой язык коснулся моих губ, когда я вспомнил ее вкус.

Я бросил куртку рядом, присаживаясь на диван напротив Итана и Холли. Эта комната была огромной, но теперь казалась слишком маленькой, чтобы вместить всех нас.

– Откуда вы узнали, что я буду здесь? – спросил я их.

Глаза Шона встретились с моими.

– Мы отследили твою машину.

– Черт возьми, Шон!

Он поднял руки перед собой.

– Шучу. Господи, – он встал передо мной, а я боролся с желанием встать и стукнуть его как следует.

– Мы приехали в твою городскую квартиру, но охранник сказал, что тебя там давно не было. И Шон решил, что ты будешь здесь из-за спортзала, – Холли провела пальцами по волосам и закусила губу.

– Зачем вы здесь? – но я уже знал ответ. Это был второй раунд, и они хотели застать меня одного, чтобы атаковать с двух сторон и нокаутировать.

Ну, я так легко не сдамся. Даже когда трое против одного.

– Папа вернется на следующей неделе из Китая. Ты знаешь, мама скажет ему, что ты делаешь. И он сойдет с ума. После всего, через что ты заставил пройти семью… Пожалуйста, не делай этого снова. Еще есть время отказаться от всего этого, – нижняя губа Холли задрожала, и она обняла себя руками, словно ей было холодно.

Почему все считают, что должны напомнить мне, что произошло пять лет назад? Я знал, что случилось. Я это пережил.

Холли откашлялась и встала. Она медленно подошла к Шону.

– Либо ты за последние пять лет никогда не менялся, и обманул нас всех, заставив поверить, – ее глаза вцепились в мои, и холодок медленно пополз по моей спине, – либо Донован угрожает тебе. Или кому-то…

Холли не знала Донована – никто из моих родных не знал. Они слышали только городские сплетни и лишь отрывки того, что я рассказал им о человеке, который научил меня драться, когда мне было восемнадцать.

– Он мне не угрожает, – выпалил я и вскочил на ноги. Я не мог сидеть, когда они обступили меня со всех сторон.

– Что тогда он делает, чтобы заставить тебя драться? Что стоит того, чтобы выбросить все, ради чего ты так усердно работал? – глаза Холли сузились, когда она сложила руки на груди.

– Может быть, я всегда оставался бойцом. Может, мне никогда не нравилось носить костюм и галстук.

– Не будь мудаком – тебе нравится то, что ты делаешь. Я не вижу, чтобы ты жаловался, когда уезжаешь в Рим управлять командой, не так ли? – Итан впервые заговорил. – Ты же знаешь, что у мамы будет сердечный приступ из-за тебя.

Итан знал, как кольнуть меня побольнее, порезать и заставить истекать кровью. Я откинул голову назад и закрыл лицо руками, пыталась думать.

– Все не так просто.

Я сморгнул темные пятна и крошечные звездочки, которые появились, когда я снял давление с моих глаз.

– Значит, у Донована есть на тебя что-то, не так ли? – Холли пошла в наступление, и я не был уверен, что смогу солгать сестренке. Конечно, сейчас ей было почти двадцать четыре – уже не ребенок. Но не так давно она училась в школе и нуждалась в моей защите. Ее леденящий кровь крик все еще преследовал меня.

Ее парень пытался зайти с ней слишком далеко. Он прижимал ее к стене в своей комнате, ощупывая ее, пока все это время ее руки бились о его грудь, пытаясь оттолкнуть. Этому ублюдку повезло, что Шон был тогда со мной, когда мы вошли и услышали шум. В противном случае, я мог бы убить его. Я мог попасть в тюрьму еще до окончания колледжа.

– Адам? – Холли щелкнула пальцами передо мной, возвращая в реальность. – Скажи мне. Что сделал Донован? – ее руки прижались к груди, и она медленно вздохнула, прежде чем выпустить воздух сквозь зубы. Она тоже вспомнила прошлое? Вспомнила, как на нее напал ее парень? Или время, когда я чуть не оказался в тюрьме?

– Ты что не знаешь, я делаю это из-за Лэса? – я посмотрел на нее. Она потерла затылок и плюхнулась на диван, где раньше сидел я.

– Конечно, но я не думаю, что этого достаточно, чтобы вернуть тебя на ринг. Ты мог бы найти и другой способ помочь ему, – ответила Холли. – Ты все еще можешь.

Да, и я также могу отправить Анну домой, в Кентукки…

– Донован угрожает кому-то еще, кроме Лэса. Счастлива, что оказалась права? Но после боя в ноябре все это так или иначе закончится, и она, вероятно, все равно уедет из Ирландии. Донован получит свое, а я смогу двигаться дальше.

Конечно, если Джон предложит Анне работу, а она согласится, что будет тогда? Донован продолжит ее использовать? Или он найдет другой способ удержать меня на ринге?

– Она? – Холли с подозрением посмотрела на меня.

Я махнул рукой.

– Дерьмо. Не волнуйся. Вы можете уйти, пожалуйста?

– Почему? Чтобы ты мог пойти и драться дальше? – Холли покачала головой и отвращение скользнуло по ее хорошенькому личику.

– Оставьте меня. Пожалуйста. Я безнадежен... – я отвернулся, готовый сделать то, что она предположила, но ее голос заставил меня задуматься.

– Я всегда буду прикрывать твою спину, – сказала она, ее голос сорвался от эмоций. Я опустил голову, сжимая руки в кулаки. Я хотел ударить себя за то, что делал со своей семьей.

– Я никогда не откажусь от тебя, – прошептала она, пока я выходил из комнаты.

* * *

– Адам МакГрегор. Единственный и неповторимый.

Я вышел из офиса, чтобы подышать свежим воздухом и прогнать мигрень, которая начала сверлить мой череп.

Или, может быть, это моя совесть кричала на меня. Неприятные воспоминания о моем последнем бое с Оуэном пять лет назад, бились о стену моего сознания.

Так что встреча с Фрэнки была не тем, что мне было нужно сегодня.

– Я не думал, что ты выходишь на улицу днем, – я откусил сосиску, купленную у уличного торговца, и пошел дальше. Мудак последовал за мной, его голос доносился из-за спины, усугубляя мою головную боль.

– Поздравляю с победой в прошлые выходные. Я не думал, что ты все еще в форме, но приятно знать, что я не буду драться с киской.

И это была его версия комплимента?

– Какого черта ты от меня хочешь? – я остановился перед ним, но старался сохранить хладнокровие. Я засунул в рот побольше еды, чтобы не прибить его прямо сейчас.

Фрэнки проводил взглядом женщину, которая прошла мимо нас на ярко-розовых каблуках. Потом он посмотрел на меня.

– Я видел твой бой и подумал, что должен поздравить тебя.

– Да, конечно. Звучит очень правдоподобно, – с сарказмом заметил я, закатывая глаза.

Я влился в поток людей на тротуаре и бросил остаток своего обеда в ближайший мусорный бак. Я прислонился к витрине магазина, мой аппетит пропал вместе с ублюдком, маячащим передо мной.

Он потер рукой челюсть и шагнул ближе. Он был чертовски близко. Он пытался начать что-то прямо сейчас на чертовой улице?

– Как Лэс?

– Как, черт возьми, ты думаешь? Ты знаешь, что ему не место на ринге с тобой.

Фрэнки засмеялся.

– Почему мне должно быть не насрать на это? – он отступил назад и хлопнул себя ладонью по груди. – Я имею в виду, ты не можешь говорить так, не так ли? Что насчет того парня пять лет назад? Может, тебе стоит посмотреть в чертово зеркало.

Я хотел наброситься на него, схватить его за кожаную куртку и разорвать на части.

Но он был прав.

Я облажался в прошлом, и теперь я делаю это снова.

– Убирайся с глаз моих, Фрэнки, – проворчал я.

– С нетерпением жду возможности уничтожить твою жалкую задницу в ноябре.

Я захлопнул рот, когда мимо нас прошла пожилая женщина, сдерживая непристойности, которые уже хотели сорваться у меня с языка.

Фрэнки ухмыльнулся и скрылся в толпе.

Я был свободен.

Теперь мне нужно было хоть что-нибудь ударить.

* * *

– Меня не будет до конца недели. У меня будут другие дела, – сказал я Джону.

Позже в тот же день я проскользнул обратно в офис, зная, что почти все, кроме Джона, уйдут. Трудоголик.

Я провел несколько часов в спортзале неподалеку. Я никогда раньше не был там – я хотел найти место, где меня никто не узнает. Меньше всего мне бы хотелось снова столкнуться с Фрэнки или с кем-то из его друзей – паразитов.

– Шон занят, так что мне нужно, чтобы ты провел завтрашнюю встречу с Jensen Group. Ты можешь сделать это? – спросил я Джона.

Джон снял очки и держал их в руках, пока, нахмурившись изучал меня.

Господи, только не это.

– Я знаю тебя с подросткового возраста, когда твой отец таскал тебя по офису.

Как будто с меня уже не было достаточно этих разговоров с моими братьями и сестрой.

– Ты снова дерешься? – он опустил очки и выпрямился.

Я помассировал виски, на секунду задумавшись о том, что ему ответить. Я работал в компании отца со школы. Он готовил всех нас к своей роли в компании. Это был семейный бизнес, и он хотел сохранить его таким и дальше.

Но также я начал драться, когда закончила школу.

Я жил в двух разных мирах и в результате стал двумя разными людьми.

– А твои мама и папа знают? – спросил Джон, не дожидаясь ответа. Он уже сделал вывод, и я не разубеждал его. Я не хотел отвечать.