Текст книги "На грани (ЛП)"

Автор книги: Бритни Сахин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

Я кивнул группе и молча вывел Анну из здания, кровь прилила к моему члену. Как только мы вышли из здания, Анна остановилась и повернулась ко мне лицом. Она обняла меня за шею и прижалась ко мне всем телом.

– Господи, Анна, – прорычал я, прежде чем ее губы коснулись моих.

Ее сладкий язык скользнул в мой рот, дразня меня, пока мой член несильно толкался напротив нее.

– Боже мой, это была пытка, – воскликнула она, оторвавшись от поцелуя.

Я откинул голову назад, мое тело было заряжено и готово к ней.

– Без шуток.

– Зачем ты пришел в тот бар? Я думала, ты с друзьями.

Правда или…

– Вообще-то я был с Лэсом, но, кажется, мое сердце выпрыгнуло из груди, когда ты написала мне, где ты.

– Лэсли? Он вернулся в город?

Мы почти не говорили о нем, и я до сих пор не разобрался, что стоит говорить. – Так и есть.

– Может, мне с ним встретиться? – она сложила руки на груди.

– Давай подождем, пока утихнет жар.

– Какой жар? Эти парни? – она подняла руки вверх. – На самом деле, я не думаю, что хочу знать.

– Нет?

– Я хотела бы остаться в мире фантазий, в котором мы были всю неделю.

Черт, как и я. Хотя, Анна не была фантазией. То, что я чувствовал к ней, было слишком реальным. Я опустила голову, когда острая боль сожаления пронзила меня.

Мне не суждено быть счастливым? Это было чертовски несправедливо.

Но я не был готов потерять ее. Я хотел еще немного времени.

– Давай вернемся в отель, хорошо? – ее глаза умоляли.

– Все, что захочешь.

– Спасибо тебе, – она отвернулась от меня, но потом снова остановилась. Я практически столкнулся с ней.

– Что случилось, милая?

– Гм, – Анна смотрела на кого-то в переулке справа от нас. – Мне кажется, я ее знаю.

– Что?

Анна направилась к сидящей на земле фигуре, прислонившейся к зданию.

– О Боже. Это ты.

Военные ботинки девушки были расшнурованы, и ее тело немного дрожало. Она была одета не по погоде – вероятно, бездомная. В последнее время ситуация с бездомными в Дублине вышла из-под контроля. Моя компания пыталась внести свой вклад, чтобы помочь, но все же…

Девушка посмотрела в мою сторону, и ее глаза расширились от шока, и я одним быстрым движением опустился на колени.

– Эбби! Эбби, это ты?

– Мистер Макгрегор? – голос девушки был хриплым. – Это я.

Я посмотрел на Анну через плечо, удивляясь, откуда она знает Эбби.

– Эбби, что случилось? – я отвернулся, возясь с ее рукавами. Там я нашел доказательства того, что, как я надеялся, не увижу на ее руках – следы от уколов. Она снова употребляла. – Эбби, я думал, ты перестала. Где ты пропадала? Ты не была в центре несколько месяцев. Мы пытались найти тебя…

– Похоже, вы недостаточно старались, – прошептала она.

Черт, она была права. Я должен был сделать больше, чтобы искать ее после того, как она перестала приходить в центр.

– Мне очень жаль, Эбби. Нам нужно отвезти тебя в больницу. Я собираюсь поднять тебя, хорошо?

– Что угодно.

Я подхватил ее на руки и выпрямился. Мы вышли из переулка, и я выглянул на улицу.

– Откуда ты ее знаешь? – спросила я Анну. Тело Эбби было тяжелым и вялым. Черт, она теряла сознание.

– Я ... – плечи Анны слегка задрожали, когда она уставилась на Эбби. – Это я во всем виновата. Я так увлеклась нами на этой неделе, что забыла…

– О чем, черт возьми, ты говоришь?

– Я ее знаю. Я видела ее около центра несколько раз, и я спросила детей о ней, но они ничего мне не ответили. Я должна была сказать тебе. О Боже, мне так жаль, – она хлопнула рукой по губам.

– Дерьмо, – я не знал, что сказать и как понимать ее слова. Прямо сейчас я чертовски волновался. – Ты можешь вызвать для нас такси?

Я старался подавить боль, глядя на Эбби в своих объятиях, мучимый чувством вины. Через несколько минут к тротуару подъехало такси. Анна помогла мне усадить Эбби на заднее сиденье такси, а потом села рядом с ней, позволяя телу Эбби расслабиться у нее на коленях. Я сел впереди и сунул деньги водителю.

– В больницу, и чем быстрее, тем лучше.

Анна ничего не говорила, пока мы ехали, и я тоже не мог заставить себя говорить. Я подвел Эбби.

Еще одно сожаление.

Когда мы прибыли в больницу, персонал поместил Эбби в отдельную палату и начал осмотр.

– Я не знаю, как связаться с ее семьей, – я держал в руке мобильный Эбби. Анна вытащила его из кармана, пока ехала на заднем сиденье такси. – Ее телефон заблокирован, так что сейчас он бесполезен, – объяснил я дежурной медсестре.

Все, что я знал, это ее фамилия и район города, откуда, как я думал, она была. Центр был закрыт, так что я тоже не мог туда позвонить.

Мы с Анной сидели в зале ожидания, и мои нервы скрутились внутри меня. Анна положила руку мне на бедро. Затем она потянулась к моей руке, сжимая ее.

Мы ждали.

И ждали.

Я подходил к медсестре каждые пять минут, но никаких новостей не было.

Примерно через час к нам направился врач, и я бросился к нему.

– Она в порядке. И стабильна, – сказал мне доктор, и я с облегчением опустил голову.

– Я за все заплачу. Сколько бы ни стоило – реабилитация…– я говорил не связно, но он поднял руку, останавливая меня.

– По одному делу за раз. Давайте сегодня сделаем все, чтобы ей стало лучше, и мы сможем поговорить с ее семьей о том, что делать дальше.

– Я думаю, что медсестра наконец-то дозвонилась до ее мамы, поэтому она должна быть в пути, – сказал я доктору.

– Хорошо. Но когда приедет ее мама, все будет зависеть от нее, сможете ли вы увидеть Эбби, – доктор поднял руки ладонями вверх. – Извините, но таковы правила.

– Конечно.

Если бы Анна не заметила ее в переулке, я не знаю, что случилось бы с Эбби. Я думаю, это была судьба, что мы были там. Я никогда особо не верил в судьбу, но с Анной в моей жизни…

Я посмотрел на нее, как только доктор ушел, и она вернулась на свое место.

– Мне очень жаль, – тихо сказала она, глядя в пол. – Я даже не заслуживаю работать в центре.

Я опустился рядом с ней и опустил голову на руки, пытаясь понять, что произошло.

– Это не твоя вина, – я наконец взглянул в ее блестящие глаза. Затем я обнял ее за плечи и притянул к себе. Я знал, каково это – жить с чувством вины, и я не хотел, чтобы она тоже так жила. – В следующий раз не доверяй подросткам, ладно?

Она кивнула, а ее щеки покраснели.

– Кто ты такой? – спросила она после того, что показалось ей вечностью молчания.

Я схватился за затылок, пытаясь снять напряжение. – Что ты имеешь в виду?

– Ты миллиардер, который подбирает мусор в своем офисе, который находит время в своем графике, чтобы пообщаться с детьми, который спасает девушку от передозировки … ты почти нереальный.

– Ты спасла ее, заметив на улице. Многие из нас каждый день проходят мимо бездомных и молодежи, и сейчас мы почти все слепы к этому. Так что ты должна это знать. Ты увидела ее. И ты спасла ее.

Она покачала головой, все еще страдая из-за своей ошибки.

– И, между прочим, во мне нет ничего особенного. Не возлагай на меня надежд. Я не святой, каким ты меня изображаешь.

Даже близко.

Глава Двадцать первая

Анна

– Мне очень жаль, – тихо сказала Дженна.

Я стояла возле больницы с Дженной, Хлоей и Конором после того, как навестила Эбби.

– Мы должны были сказать тебе правду об Эбби, как только ты упомянула, что видела ее. Я имею в виду, мы не были уверены, что это была она, но все же…

– Это я виноват, – перебил Конор. – Эбби и я встречались, и я порвал с ней. После этого она перестала приходить в центр.

– Ты не можешь винить себя, Конор, – Хлоя была так молода, но так умна. – Давайте просто пообещаем, что мы всегда будем следить друг за другом, – глаза Хлои стрельнули в мою сторону. – И за вами мы тоже будем присматривать, Анна.

В этот момент мое сердце было готово разорваться.

– Я подвела вас всех, – призналась я. – Я взрослая, и я должна была пойти прямо к Адаму. Я отвлеклась…

– Мисс Дрейк, остановитесь! – Дженна сложила руки на груди и изобразила хмурый взгляд. – По крайней мере, вы ее заметили. Большинство людей не стали бы и смотреть в ее сторону.

Она говорила, как Адам.

Но только потому, что я заметила ее, это не давало мне повода забыть обо всем.

Я все испортила. По-крупному.

– Неправда, – ответила я. – И не называйте меня Мисс Дрейк. Я чувствую себя намного старше двадцати четырех!

– Ого. Это много, – сказала Хлоя, позволив первой улыбке за весь вечер соскользнуть с ее губ.

– По крайней мере, вы здесь, – прошептала Дженна, ее глаза потемнели. – А это значит больше, чем вы думаете.

Хлоя и Дженна обняли меня, а потом Конор присоединился к объятиям.

Боже…как я могу уехать из Ирландии?

* * *

– Вы, ребята, готовы испытать что-то совершенно дикое? – Рик поиграл бровями и потер ладони вместе. Нариса, Кейт, Крейг, и я стояли на тротуаре. Воздух был намного холоднее, чем прошлой ночью. Я не была уверена, что не совершила огромную ошибку, придя сегодня вечером. Было ли безумием снова доверять Рику после того, как он привел нас в тот ужасный бар прошлой ночью?

Моя сумочка завибрировала, и я просунула руку внутрь. Когда группа начала спускаться по тротуару, позволяя Рику вести нас в неизвестность, я посмотрела на свой телефон.

Я скучаю по тебе, детка. Почему ты не можешь простить меня? Пожалуйста, пожалуйста, прости меня. Я люблю тебя.

Сколько раз Джекс говорил мне эти слова? Через несколько мгновений после того, как его ледяные пальцы оторвались от моей шеи, он извинился и попросил прощения. Но к тому времени я поняла…его “я люблю тебя” не имело смысла.

И теперь я стала сильнее. Расстояние между нами дало мне еще больше ясности, и то, как Адам относился ко мне, было напоминанием о том, что есть и хорошие парни. Может быть, Адам и не был для меня тем единственным, но, по крайней мере, я знала, что не все мужчины агрессивны – не все мужчины поднимают руку.

– Ты идешь, Анна? – я подняла глаза и увидела, что Нариса возвращается ко мне. Все остальные уже прошли весь квартал.

– Гм. Да, – я спрятала свой телефон. – Рик рассказал тебе о сегодняшнем вечере? – спросила я, когда мы с Нарисой шли за остальными.

– Рик только что сказал, что его брат знает о каком-то секретном месте, которое всегда перемещается с места на место. Я предполагаю, что это клуб или что-то в этом роде, – ответила она.

– О.– тот самый брат, который вчера работал в баре? Я мола только представить, во что мы ввязываемся.

– Вон оно, – Рик указал на здание, спрятанное в конце улицы. Оно было похоже на заброшенное здание фабрики с заколоченными окнами, кирпичами, лежащими в кучах перед входом, выцветшей краской и без каких-либо признаков жизни.

– Ты уверен, что это то самое место? – Кейт потерла руки о черную кожаную куртку, когда мы остановились перед массивной коричневой дверью.

– Это то самое место. Я обещаю, – Рик потянулся к ручке.

Когда дверь скрипнула, я осторожно шагнула назад.

– Ты уверен насчет этого?

Рик кивнул, его глаза блестели, как у школьника.

У меня было плохое предчувствие.

Даже не так – у меня в животе была мучительная, зияющая дыра.

Тем не менее, я последовала за Риком в здание. Слабый рев послышался из-под пола, пока мы шли по узкому, тускло освещенному коридору. Мы шли на съемочную площадку фильма ужасов?

Шум становился громче, но это была не музыка. Это были люди – аплодисменты и крики.

– Просто надо спуститься по ступенькам, и мы войдем, – Рик указал на лестницу.

– Никакого секретного пароля? – Кейт скрестила руки на груди, хмурясь на Рика. Даже добродушная Кейт выглядела взволнованной – если ей было страшно, то что тогда я должна делать?

– Очевидно, в этом нет необходимости. Это место известно лишь немногим избранным, – Рик махнул рукой нам, девочкам, которые сбились в кучу, как будто он вел нас куда-то, чтобы наши тела разрубили на мелкие кусочки.

– Похоже, их больше, чем несколько, – пошутила Нариса, прежде чем мы начали спускаться по деревянной лестнице, которая освещалась только мягким светом внизу.

Рик открыл дверь внизу лестницы, и холодок пробежал по моему телу. Мое тело одеревенело.

– Какого черта? – Крейг выглядел таким же удивленным, как и я, когда мы вошли в комнату, заполненную людьми. Мне потребовалась минута, чтобы сориентироваться. Там было так много людей, и все они, казалось, толпились вокруг чего-то в середине комнаты.

– Что это за место? – Кейт крикнула Рику, пока толпа толкала нас локтями. Мы теснее прижались друг к другу, когда люди проходили мимо нас, двигаясь к центру комнаты.

– Это подпольный бойцовский клуб, – ухмыльнулся он, и Нариса хлопнула его по руке. Затем ее грудь ударилась о Рика, когда какой-то парень с татуировками, спиралью спускавшимися с его голых рук, врезался в нее.

– Ты что, серьезно? – Нариса ахнула, и мой желудок сжался.

Нет. Боже, нет. Драка была последним, что я хотел видеть.

– Зачем ты привел нас сюда? – спросила я, запаниковав. Я оглянулась в поисках двери, через которую мы вошли, но теперь несколько десятков людей стояли между нами и дверью.

Рик, наверное, не услышал меня из-за шума.

В центре комнаты, в высокой угловой клетке, стоял человек с микрофоном в руках. Он что-то кричал, но я едва слышал, что он говорил.

Я видел фильм «Бойцовский клуб», но все здесь выглядело более напряженным. Во-первых, гораздо более организованно. И я не ожидала, что где-нибудь здесь увижу Брэда Питта.

Парень с микрофоном кричал что-то (ну, его голос состоял из сплошного акцента для меня), чтобы понять что именно. Сленговые слова выходили так быстро, что начали сливаться с шумом и криками толпы, окружающей меня. Не то чтобы меня волновало, что он сказал. В этот момент все, о чем я заботилась, это как убраться к черту оттуда.

Я потеряла друзей. Я огляделась, ища их, но меня окружали мужчины. С одной стороны стоял джентльмен в хорошо сшитом костюме, который кричал о деньгах, а с другой, казалось, вышел из каталога, который продавал спортивную и байкерскую одежду. Каждый дюйм его кожи был покрыт чернилами татуировок.

Я заметила свою группу и подняла руку в воздух, когда меня начали толкать. Я тоже начала толкаться, пытаясь пробраться к центру. Больше всего на свете мне хотелось пойти в противоположном направлении, но я боялась остаться одна.

Когда я приблизилась к своим друзьям (хотя Рик скорее всего перестанет для меня таковым быть после этого трюка), я услышала, как люди вокруг комнаты начали скандировать «МакГрегор! Макгрегор!»

Ну. Это было распространенное имя, верно?

Я внимательно посмотрела на кольцо и на человека, который стоял ко мне спиной, пока он расправлялся с другим бойцом. Татуировка на его спине привлекла мое внимание, и вся кровь отхлынула с моего лица. Адам? Нет! Боже, нет!

– Черт возьми, – думаю, крикнула Кейт, но я не могла быть уверена. Было трудно услышать что-либо, кроме стука моего сердца. Казалось, он пульсирует в ушах.

Я хотела уйти, убежать, но не сделала этого. Как будто мой разум пытался осмыслить то, что я видела, когда толпа толкнула меня ближе к клетке.

Парень, сражавшийся с Адамом, был высоким рыжим, но не таким мускулистым, как Адам. У него было немного жира на животе, и у него были полноватые руки. Адам, конечно, был в лучшей форме, но его противник был таким большим. Я не была уверена, что произойдет.

Мужчина замахнулся рукой на Адама, но Адам отразил замах левой рукой, сильно ударив парня в подбородок апперкотом. Я вспомнила этот ход из моего класса самообороны, хотя он никогда не выглядел так.

Джекс. Я закрыла глаза, вспомнив занесенный кулак Джекса. Воспоминания ударили меня, вскрывая старые раны. Именно из-за Джекса я брала уроки самообороны. И каким-то образом, здесь, в Ирландии, я наблюдала, как другой человек использует свои руки для насилия.

Но почему Адам делал это?

Я медленно открыла глаза, вздрогнув, как будто меня ударили, когда боец ударил своей правой ногой по боку Адама. Адам сделал небольшой шаг назад и опустил руки, тряся ими в течение секунды. Затем он поднял руки, прикрытые черными перчатками, и поставил в виде блока перед своим лицом.

Я подошла еще ближе к клетке, мои глаза расширились, пока я наблюдала за Адамом. Я заметила, как напряглись мышцы его тела – челюсть сжалась. Легкий блеск пота на его спине и на лбу.

Но его глаза. О Боже, его глаза… У меня мурашки побежали по коже от этого темного взгляда, пока Адам кружил вокруг своего противника.

Я никогда раньше не видела такого свирепого взгляда в глазах Адама. Как будто это был не тот человек, которого я знала.

Я ахнула, когда он рванул вперед. Его рука замахнулась, и я приложила руку ко рту, ощущая, как страх скрутился в моей груди.

Кулак Адама сильно ударил парня в щеку, и люди вокруг начали кричать, становясь дикими, когда рыжий упал и громко ударился о землю.

Он был без сознания. Мне стало плохо.

Я отступила на шаг назад, наткнувшись на кого-то, когда Адам опустился на колени рядом с рыжим и положил руку ему на плечо. Он что-то говорил бойцу, а потом Адам поднял глаза, как будто почувствовал меня. Его взгляд остановился на мне и держался за меня несколько мгновений, не двигаясь и не говоря.

Я вдохнула затхлый воздух, а мое тело задрожало. Мне нужно было выбраться оттуда.

Я отвернулась, оторвавшись от глаз Адама, хотя это почти уничтожило меня.

– Пожалуйста, отойдите! – закричала я, зная, что меня никто не слышит. Тем не менее, я боролась с толпой, стараясь не обращать внимания на протянутые руки людей, которые ощупывали меня, пока я неслась сквозь них.

Это заняло у меня минуту или две, но я нашла выход к лестнице и вырвалась из здания. Оказавшись снаружи, я согнулась, прижав руки к коленям, пытаясь отдышаться.

Адам был бойцом. Какого черта!

Признаки были почти очевидны. Как я могла их не заметить? Синяки на костяшках пальцев, порез и синяк на глазу. То, как его руки сжимались в кулаки, когда кто-то его злил. Ребята снаружи квартиры Лэса… даже они выглядели как бойцы.

Я прижала руку к груди, пытаясь контролировать свои эмоции. Мне не хотелось плакать.

Я отказалась плакать.

Я побежала, радуясь, что надела ботинки на плоской подошве. Я практически бросилась в первое попавшееся такси.

Мой телефон вибрировал, пока я ехала в такси.

Это правда был наш босс на ринге?

Это было сообщение от Кейт.

Я смотрела на сообщение целую минуту, прежде чем засунуть телефон обратно в сумочку. Я не знала, что ей сказать. Я даже не знала, что и думать.

К тому времени, как я сидела в безопасности своего гостиничного номера, я удивилась, что Адам так ни разу не позвонил и не написал мне.

Я прикусила губу, оглядывая гостиничный номер, пытаясь придумать, что делать. Мои руки дрожали, а сердце колотилось, готовое выскочить из груди.

Я бросилась в ванную и сняла с себя одежду. Включив душ, я вошла внутрь, не дожидаясь, когда согреется вода.

Ледяная вода хлынула на меня дождем. Тушь обжигала глаза, а потом я почувствовала ее вкус на губах. Я опустилась на корточки, обхватив руками колени.

Джекс. Адам. Это были разные люди, но…

Мой разум наполнился образами обоих мужчин. Я пыталась разделить их в своей голове, но они продолжали сливаться во что-то уродливое и злое.

– Нет! – воскликнула я и несколько минут спустя поднялась на ноги. Я прижала ладони к стене душа и опустила голову.

Я не была уверена, как долго находилась в душе, но, когда вышла, мои пальцы были похожи на чернослив, а мое лицо в ужасном беспорядке. Тушь стала похожа на полосы мерзкой черной смолы, выгравированные на моей коже.

Именно тогда я и заплакала.

Я вспомнила, как стояла перед зеркалом после того, как Джекс сделал мне больно, моя тушь текла по щекам вместе со слезами.

Злясь на Джекса и Адама – злясь на себя – я включила воду и начала яростно стирать следы своих слез.

Я больше не буду жертвой.

Я с этим покончила.

Но когда я смотрела на свою кожу, свежую и розовую из-за трения, я не могла не задаться вопросом, есть ли что-то большее в Адаме, чем желание драться.

– Анна?

Я опустила голову при звуке его голоса. В среду я дала ему второй ключ от своего номера в отеле.

Мой взгляд скользнул к белому гостиничному халату на двери ванной. Я схватила его и набросила на себя, затем уперлась рукой в дверь, пытаясь понять, как я буду смотреть ему в лицо.

– Анна, мы можем поговорить? – его ирландский акцент был мягким, умоляющим.

Как бы мне ни хотелось спрятаться в ванной, я знала, что должна посмотреть ему в глаза, когда он наконец скажет правду.

Я отступила назад и открыла дверь, обнаружив Адама, сидящего на моей кровати. Его руки были сжаты вместе, а голова склонена. Он был в спортивных штанах и толстовке. Две недели назад, в тот вечер, когда он пришел ко мне в комнату с порезом над глазом, я видела его в такой же одежде. Он, должно быть, тоже дрался той ночью.

– Что ты там делала? – он поднял на меня глаза. На этот раз на его идеальном лице не было ни следа от драки. Бой длился не более шестидесяти секунд.

Я скрестила руки на груди и встала в нескольких футах.

– Это первое, что ты мне скажешь? Серьезно?

Он провел рукой по лицу и на мгновение притих. Когда он встал и двинулся ко мне, я тут же сделала шаг назад, вытянув руку между нами.

Адам склонил голову.

– Ты боишься меня? – он попятился, схватившись за шею, пока чувство вины медленно поднималось по моему позвоночнику.

– Я не знаю, но я не ожидала…

– Я говорил тебе, что опасен, что ты не должна связываться со мной. Я предупреждал тебя, – голубые глаза Адама пожирали мои – боль отражалась в его глазах. – Я боец, – он прижал кулак к сердцу. – Но я никогда не ударю тебя, – прохрипел он.

И когда я посмотрела на человека передо мной, я поняла, что верю ему. По крайней мере, я хотела ему верить. Но я никогда не думала, что Джекс может ударить женщину. Я не очень хорошо разбиралась в людях.

– Зачем ты это делаешь? Ты управляешь миллиардной корпорацией, – я прислонилась к стене, нуждаясь в поддержке, чтобы не упасть.

Адам откинулся на спинку кровати.

– Я перестал драться пять лет назад. Но Лэс попал в неприятности, как ты знаешь, и сделал ставку на бой. И он не только проиграл бой и деньги, но и попал в больницу.

– Так как же это касается тебя? Если он твой друг, ты мог бы одолжить ему деньги? – это было разумно – более разумно, чем бой в клетке. Не так ли?

– Когда я дрался, я зарабатывал очень много денег для людей, которые руководили боями. Я был непобедим.

Мышцы в моем теле напряглись, и мой живот завязался в узел от дурного предчувствия. Страха.

– Парень, с которым Лэс недавно сражался, также непобедим. И этот засранец, Донован, который управляет половиной Дублина, думал, что будет здорово, если я буду бороться, чтобы погасить долг Лэса, – он хлопнул себя по бедрам и встал, схватившись рукой за челюсть, с черной щетиной под кончиками пальцев. – Он не взял деньги, которые я предложил, и он угрожал жизни Лэса, если я откажусь драться.

Мне потребовалось несколько минут, чтобы обдумать то, что он мне сказал.

– У меня столько вопросов, что я даже не знаю, с чего начать, – если бы Лэсли тогда не пострадал, я бы, наверное, никогда не узнала Адама. Я не знала, что делать с этим открытием. – Так это и был тот бой? Ты закончил? – я провела пальцами по волосам, затем откинула их за спину, пытаясь сохранить контроль над нервами. – С этим парнем все в порядке? Ты ударил его довольно сильно.

– Не могу поверить, что ты это видела. Я чертовски расстроен, – он опустил голову. – Я никогда не хотел, чтобы ты узнала об этом таким образом. Я не знаю, какого черта ты там делала. Пожалуйста, ради всего святого, никогда больше не приближайся ни к одному из этих мест. Это опасно, – он поднял голову, и его глаза снова нашли мои, и мои ногти впились в ладони.

– Это была гениальная идея Рика. Я не знала, куда мы идем, пока не стало слишком поздно. Поверь мне, наблюдать за дракой – не лучший для меня способ провести время, – он должен это знать.

Наверное, надо было рассказать ему правду о своей жизни. Я бы никогда не оказалась на сегодняшнем бою, если бы рассказала.

– Итак? – я ждала ответов, нетерпение горело во мне, как огонь на коротком фитиле свечи.

– Главное событие в ноябре. Сегодняшний бой был для меня своего рода тренировкой. И да, мой соперник в порядке. Я был там, пока не убедился, что с ним все в порядке, и ушел искать тебя. У него, наверное, просто сломан нос.

Просто сломан нос!

– Значит, ты избиваешь других парней ради тренировки? – я села на кровать, колени тряслись, а ноги слабели. Я посмотрела на Адама, когда он занял мою прежнюю позицию, прислонившись к стене передо мной. – Ты миллиардер. Разве у тебя нет денег, чтобы заплатить этому парню, чтобы он оставил тебя и Лесли в покое? Кстати говоря, как ты попал в подпольные бои? Я видела UFC по телевизору – мой старший брат смотрел их. Эти парни делают это ради денег. Какое у тебя оправдание?

– Я же сказал, что этот парень, Донован, не хочет моих денег. У него есть репутация, о которой он заботится, и ему также нравится идея привлечь свою самую большую боевую толпу на сегодняшний день. Есть реклама, которую нельзя купить, – он пожал плечами, как будто это успокоит меня.

– А другие мои вопросы? – я сложила руки на груди, глядя на него. Господи, во что я вляпалась? Днем он был бизнесменом – миллиардером, а ночью – бойцом.

– Это тяжелый разговор. Мы можем немного передохнуть? – он сдвинул брови и расстегнул капюшон. Я не была уверена, что он делает, но потом он поднял футболку, и я в шоке уставилась на его грудь. На нем были красные пятна.

– Могу я хотя бы смыть с себя кровь?

Дерьмо.

– Да, ты можешь принять душ, – пробормотала я.

Он провел обеими ладонями по щекам, что он часто делал, когда был рядом со мной, и теперь я поняла, что он делал это, когда испытывал стресс или боролся со своими эмоциями.

Через несколько болезненных мгновений он повернулся и вошел в ванную, оставив дверь открытой, пока избавлялся от остальной одежды. Я попыталась оторвать взгляд от его тела, когда он голым вошел в душ, но не смогла.

Его голова склонилась вниз, когда он уперся обеими ладонями в кафельную стену, его красивое, грубое и сильное тело было видно сквозь прозрачное стекло душевой кабины.

Он был настоящим бойцом.

И он делал это не ради денег.

Я не была уверена, что это значит, или как я должна была это переварить. И я, вероятно, не могла – не без дополнительной информации.

Через несколько минут он вышел из душа. Он просушил свои мокрые волосы и обернул бедра белым хлопковым полотенцем. Вода стекала по его телу, когда он подошел ко мне, пахнущий моим цветочным мылом.

Я все еще была в том же положении, что и раньше, мои руки теребили плюшевое одеяло, ожидая его следующего шага. Я не хотела давить на него.

Он сел рядом со мной, и его рука скользнула вниз и накрыла мою. Нежное прикосновение так отличалось от того, что я видела сегодня вечером на ринге.

– Мне очень жаль. После всего, через что ты прошла со своим бывшим, ты не должна была попасть в эту дерьмовую ситуацию.

– Это не твоя вина. Ну, не совсем так, – я оторвала глаза от наших рук, чтобы встретиться с напряженными, проникновенными глазами Адама. – Но разве я в опасности? Те парни, которые приходили к Лэсли…. – я не рассказывала Адаму об этом парне в пабе.

У него перехватило дыхание.

– Тебе ничего не угрожает. Нет.

– Итак, когда ты написал мне на следующий день, что справился с этим – это было потому, что ты сдался этим придуркам? Ты согласился драться?

– Да, – его внимание переключилось на внутреннюю сторону предплечья, на черные отметины.

– Что это значит? – спросила я.

Он вытащил свою руку из моей и провел пальцами по татуировке.

– Ничего из поэзии, – его губы изогнулись в полуулыбке, как будто он пытался отмахнуться от эмоций, которые могли повредить его внутренности. – Это, – сказал он, указывая на линию, через которую проходили черточки, – означает семью. А другая… значит бороться.

– Семья и борьба? Кажется, они не очень хорошо ладят друг с другом, – мой взгляд скользнул по его груди и лицу.

Там была темнота. Боль.

– В том-то и дело. Это напоминание самому себе, что я никогда не забуду. Если я буду драться, у меня не будет семьи.

Тыльная сторона руки Адама скользнула к моей щеке.

– Я не… Я не хочу быть таким парнем. Я больше не хочу быть бойцом, – его голос был низким, хриплым, чистым – как исповедь.

– Тогда не надо, – прошептала я, наши глаза встретились, а мое тело сжалось от внезапной потребности, которая казалась неуместной. Конечно, мое тело и разум всегда так реагировали, когда я была рядом с Адамом. Он сделал со мной что-то необъяснимое – каждый дюйм моего тела был наэлектризован. Я чувствовала себя живой.

Может, было несправедливо сравнивать его с Джексом. Адам дрался, чтобы помочь, а не причинить боль. Но что, черт возьми, заставило его драться в первую очередь?

– Это не так-то просто, – его рука соскользнула с моей щеки на кровать между нами. – Еще несколько недель назад я не заходил в спортзал, в котором было бы боевое кольцо. Пять лет я держался от всего этого подальше… но не потому, что хотел, а потому, что должен был.

Он поднялся, уперев руки в бока, и я могла сказать, что он злился на себя, хотя я не была уверена, почему.

– Когда я вступаю в кольцо, это как огонь в моих венах, который заряжает меня. Адреналином и возбуждением, – он покачал головой, потянув себя за свои короткие темные волосы. – Со мной что-то не так, черт возьми. Это как наркотик, – он сделал паузу, его слова замедлились, как будто ему было больно говорить правду. – И как бы я не хотел быть этим человеком – бойцом – я боюсь, что не смогу остановиться, пока не потеряю всех важных людей в своей жизни, и тогда будет слишком поздно.

– Я с тобой, – я встала на ноги и потянулась к его рукам, крепко обхватив ими себя, глядя в его глаза.

Его грудь часто поднималась и опускалась из-за частого дыхания, когда мои пальцы сильнее вжались в его руки, беспокоясь, что я упаду под тяжестью своих чувств.

– Анна…

Возможно он произнес мое имя в качестве предупреждения, и, возможно я должна прислушаться к нему, но я не могла.

Я отпустила его руки и потянулась к ремешку халата, развязав его и сбросив на пол. Я подняла глаза, встретившись с Адамом взглядом, жаждущая его прикосновений. Я хотела почувствовать его кожу на своей, забрать его боль, дать ему понять, что я есть у него, хотя бы еще на два месяца.

Его руки висели по бокам, а мускулы на челюсти были напряжены. Он пытался не прикасаться ко мне, но почему? Он думал, что не имеет права, из-за того, что я видела сегодня вечером?

– Прикоснись ко мне, – я взяла его руку, раскрывая каждый из его пальцев, один за другим. Я провела пальцем по его ладони, а затем подняла глаза, чтобы встретиться с ним взглядом. – В открытой руке больше силы, – прошептала я, прижимая его руку к груди.

– Я не достоин тебя, – прикрыл он глаза. Тепло его ладони и осознание моего обнаженного тела заставили мою кожу покалывать. – После победы… вся та энергия… это может сделать меня…, – он открыл глаза. – Я не хочу быть…