Текст книги "Устремленная в небо"

Автор книги: Брендон Сандерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 31 страниц)

– Вы полетели за ним, – перебила я. – Он сорвался и полетел прочь, а вы за ним. Потом вы его сбили?

– Почти сразу же поступил приказ от нашего командира звена. Сбить его, в назидание, чтобы остальные не вздумали бежать. Я шел вплотную за ним, и он не отвечал на наши призывы. Так что я воспользовался ИМИ и пробил его щит, а потом… потом я выстрелил. Я солдат. Я выполняю приказы.

Боль в его голосе была такой настоящей, такой личной, что мне почти стало стыдно, что я давлю на него. Впервые моя уверенность пошатнулась. Неужели это правда?

– Вы клянетесь? – спросила я. – Все именно так и было?

Кобб наконец-то посмотрел мне в глаза. На этот раз он не отвел взгляда – но и не ответил на мой вопрос. И в этот миг я поняла, что отсутствие ответа и было ответом. Он изложил мне официальную версию.

И это ложь.

– Тебе пора идти, кадет, – сказал Кобб. – Если тебе нужна копия официального рапорта, я могу ее тебе достать.

– Но это же ложь. Ведь так? – Я снова посмотрела ему в глаза, и на этот раз Кобб легонько, едва заметно кивнул.

Весь мой мир озарился светом. Мне следовало бы разъяриться, возненавидеть Кобба за то, что он нажал на спусковой крючок. Но вместо этого я ликовала.

Мой отец не бросился бежать! Мой отец не был трусом!

– Но почему? – спросила я. – Чего можно добиться, запустив слух, будто один из ваших пилотов бежал?

– Иди, – велел Кобб, указав на дверь. – Это приказ, кадет.

– Так вот почему Броня не хочет, чтобы я попала в ССН, – дошло до меня. – Она знает, что я стану задавать вопросы. Потому что… Тьма, это же она была вашим командиром звена, так? Это она отдала приказ сбить моего отца. В рапорте имя убрали, но только она подходит…

Я взглянула на Кобба и обнаружила, что он побагровел от гнева. Или от неловкости? Он только что выдал мне тайну, важную тайну, и… ну, судя по его виду, уже пожалел об этом. Добиться от него еще чего-нибудь в этот момент я бы все равно не смогла.

Я схватила рюкзак и выскочила из класса. Мое сердце уже было разбито из-за потери друзей, а теперь еще предстояло как-то справиться с тем, что мой инструктор – убийца моего отца.

Но пока… я чувствовала себя как солдат, водрузивший флаг на вершине захваченной после тяжелого боя высоты. Все эти годы я мечтала, училась и верила, что мой отец на самом деле был героем.

И была права.

22

– Но зачем ССН вообще могло понадобиться делать вид, будто твой отец струсил? – спросил Тор, когда мы работали.

– Я могу придумать дюжину ответов, – сказала я, лежа под М-Ботом рядом с ним.

С тех событий прошло пять дней. Пять дней, как мы потеряли Бима и Утро. Работа по ремонту корабля в свободное от учебы время стала желанным способом уйти от собственных мыслей, хоть это и было утомительно – вставать ни свет ни заря, как сегодня, возиться с починкой, а потом идти на занятия и весь день терпеть наставления Кобба.

Сегодня мы отцепляли провода от брюха М-бота и заменяли их новыми. Некоторые из них на вид казались еще вполне пригодными, но Тор решил, что для надежности заменить надо все, и я не собиралась его опыт оспаривать.

Я вставила очередной провод и начала прокладывать его согласно выданным Тором инструкциям. Мой энергошнур, подвешенный изнутри корабля, освещал нам место работы и сам напоминал светящийся провод.

– У ССН буквально сотни причин врать про моего отца, – сказала я, не отрываясь от своего занятия. – Возможно, отец соперничал с Броней за лидерство, и она решила устроить ему «несчастный случай».

– Посреди самого важного из всех боев Сил самообороны? – поинтересовался Тор. – Даже для твоего живого воображения, Юла, это уже слишком.

– Воображения? – возмутилась я. – У меня? Я реалист, Тор!

– Ага, реалист. Как и во всех тех случаях, когда в детстве ты заставляла меня изображать, будто мы убиваем космических драконов.

– Это была подготовка к бою.

Тор недовольно заворчал, возясь с особенно неподатливым проводом, и Мегаслизня тут же радостно передразнила его. Она сидела на камне рядом с моей головой. М-Бот занимался «текущей диагностикой», что бы это ни означало. В основном это выражалось в том, что он говорил «хм…», или «один в уме», или «согласно полученным данным, процесс продолжается, но люди быстро начинают скучать без устной стимуляции».

– Ты уверена, что правильно поняла Кобба? – спросил сбоку Тор. – Он точно кивнул?

– Уверена. Официальная версия врет, Тор. Я получила доказательство.

– Скорее смутный намек, чем подтверждение.

– Я могу давить на Кобба, пока он не расколется и не расскажет всю правду.

– Желаю удачи. Только вот, даже если он заговорит, вышестоящее начальство в ССН ни за что не признается во лжи. Ты разворошила слишком много проблем, а добьешься лишь того, что и ты, и Кобб вылетите со своих мест.

– Я восстановлю доброе имя моего отца, Тор.

– А я и не говорил, что этого не стоит делать. Я просто указал на то, что твой изначальный план – научиться летать – так и остается лучшим способом добиться этого. Сначала стань крутым и знаменитым пилотом. Исправь семейную репутацию и стань человеком, которого нельзя игнорировать. А уже потом можно и отца реабилитировать.

– Посмотрим.

Тор извернулся в тесном пространстве между М-Ботом и землей и достал блокнот, чтобы что-то записать.

– Это его гравикомы, – сказал он, постучав карандашом по механизму. – Но я не узнаю модель, да и расположены они странно. Вот эта черная коробка тут, наверху, – это единственное, с чем я не разобрался, – должно быть, вместилище его искусственного интеллекта. Ее я вскрывать не решаюсь, хоть там явно есть сбои в функционировании.

– Откуда ты знаешь?

– Ты можешь себе представить, чтобы кто-нибудь нарочно создал корабль с таким поведением, как у него?

Резонное замечание.

– И все-таки самое интересное в нем для меня – это его соединения, уплотнители и воздухозаборники, – сказал Тор. – Мне трудно объяснить, но все они кажутся… более прочными и лучше сконструированными, чем те, что есть на наших кораблях. Думаю, если мы, пусть малыми шажочками, все же заставим эту штуку полететь, она будет очень быстрой. Даже более быстрой, чем наши корабли-разведчики.

Представив это, я вздрогнула. Тор улыбнулся, отложил блокнот и, снова взяв гаечный ключ, начал осторожно разбирать воздухозаборник.

Я даже оторопела и с удивлением уставилась на него. Тор выглядел по-настоящему счастливым.

Мы дружили больше десяти лет, и я точно знала, что видела его счастливым и раньше. Просто эти моменты как-то не запомнились. В моих воспоминаниях Тор то беспокоился, то переживал за меня, или время от времени смирялся с какой-нибудь ужасной участью.

А сегодня его испачканное смазкой лицо светилось улыбкой, и это каким-то образом помогло мне справиться с чувством потери, по-прежнему тяготившим меня, и горечь от утраты моих товарищей по звену понемногу начала отступать.

– Кстати, а где ты взял все эти провода? – спросила я, возвращаясь к работе. – Я думала, мелкое воровство – это по моей части.

– Ничего воровать не потребовалось, – отозвался Тор. – Цзымин – она курирует мою стажировку – дала мне целую кучу проводов и кое-какую технику, чтобы я потренировался их заменять. Ну, я и решил, что замена проводки в настоящем корабле будет лучшей тренировкой.

– Недурно. Значит, все идет хорошо?

Как ни странно, Тор покраснел. Хоть это и непросто было разглядеть под слоем грязи, да еще и в красновато-оранжевом свете энергошнура, но я достаточно хорошо его знала, чтобы заметить.

– Что такое? – тут же спросила я.

– Ты знаешь, как устроена кабина М-Бота? – спросил Тор.

– Какая ее часть?

– Сиденье пилота и пульт управления стоят на собственной станине, – сообщил Тор. – Она тут непривычная, но мне она напоминает гироскоп. Я думаю, кресло сделано так, чтобы вращаться в направлении перегрузок. Ты же знаешь, как трудно человеку переносить перегрузки, когда кровь отливает от головы к ногам?

– О да, знаю! Можешь не сомневаться.

– Ну так вот, представь, что твое кресло разворачивается во время трудного и длительного форсажа. Что ускорение всегда направлено в самом легко переносимом направлении, ровно спереди. Это было бы серьезным подспорьем для скоростных маневров.

– Угу, – заинтересованно согласилась я. Но еще интереснее было видеть, как радовался Тор, сообщая все это.

– Так вот, я тут набросал в блокноте кое-какие схемы, и… ну, Цзымин их как-то увидела и подумала, что это мои идеи. Она… она, кажется, решила, что я гений.

– Ты и есть гений!

– На самом деле нет. – Тор покраснел еще сильнее. – Я просто копирую то, что вижу. А вот М-Бота вправду построили гении.

– А ты со всем этим разобрался! – сказала я. – Это требует неменьшей гениальности.

– Нет, вообще-то. – Тор открутил какую-то гайку. – Но, так или иначе, думаю… таким способом мы сможем внедрить эти технологии в ССН. А если я еще пойму, как же все-таки здесь работают воздухозаборники, их тоже можно будет предложить. Только надо действовать осторожно, чтобы мои открытия не выглядели чересчур подозрительно, тогда мы сможем помочь борьбе с креллами, не выдавая М-Бота.

– А ты станешь героем!

– Поддельным, – сказал Тор. – Но… чувство все-таки приятное.

Я ухмыльнулась и снова взялась за проводку. Возможно, мы сумели бы передать все это Силам самообороны и предотвратить много смертей. Но от этой мысли у меня тут же упало настроение. Что бы я ни сделала для других пилотов в будущем, мне все равно не избавиться от боли и ощущения бессилия из-за товарищей, которых я уже потеряла.

Чтобы как-то отвлечься, я снова стала думать о том, что же на самом деле произошло с моим отцом, перебирая в уме все причины, по которым ССН решили скрыть правду. Этого хватило, чтобы занять меня на полчаса, а потом в кабине что-то звякнуло.

– Диагностика завершена, – сообщил М-Бот своим дружелюбным и ни капельки не опасным голосом, отозвавшимся гулким эхом во внутренностях корабля. – Что я пропустил?

– Спор о том, герой ли Тор, – сказала я. – И еще один, о том, зачем ССН держать кое-что в тайне. Они утверждают, будто мой отец сбежал с поля боя, но я точно знаю, что он этого не делал.

– Я все еще думаю, что ты торопишься с выводами, – сказал Тор. – Зачем было возиться и разворачивать такую масштабную дезинформацию только ради того, чтобы запятнать репутацию одного-единственного пилота?

– А что, если отца случайно сбили свои? – сказала я. – В хаосе боя кто-то сбил его по ошибке, и они не захотели, чтобы в их личных делах появилась такая неудобная запись. Так что они заявили, будто отец пустился бежать, и заставили Кобба врать о том, что случилось на самом деле.

– Вот это уже почти правдоподобно, – пробормотал Тор, возившийся с очередной гайкой. – Куда правдоподобнее всего остального. Но проблемы все равно остаются. Разве другие этого не заметили? Кобб сказал, что в звене было еще четыре человека, и они видели это.

– Мы не знаем, насколько широко развернулась попытка замять дело, – сказала я. – И хотя из официальных рапортов имена убрали, я совершенно уверена, что звеном тогда командовала Броня. Это объяснило бы, почему она так не хочет допускать меня в ССН. Возможно, она опасается, что правда о том, что из-за ее некомпетентного руководства одного из ее пилотов сбили по случайности, выплывет наружу.

– Это уже натяжка. Ты же не знаешь точно, что официальный рапорт врет.

– Он кивнул.

– Он как бы кивнул, но это могло быть и случайное подергивание головы.

– Тогда придумай объяснение получше – почему они врут всем? – сердито спросила я.

– Одно могу предложить я, – бодро сказал М-Бот. – Весомый аргумент в пользу порождаемого людьми хаоса.

– Чего-чего? – переспросил Тор.

– Весомый аргумент в пользу порождаемого людьми хаоса – ВАППЛХ. Это чрезвычайно распространенный и хорошо задокументированный феномен. В моих банках памяти есть много работ, посвященных ему.

– И что это такое? – спросила я, зарывшись в проводку.

М-Бот часто говорил что-нибудь странное в таком же духе, и я научилась просто смиряться с этим. Отчасти потому… ну, он говорил интересные вещи. У него был очень своеобразный взгляд на мир.

Я продолжала надеяться, что какой-нибудь из подобных разговоров позволит извлечь полезную информацию из его банков памяти, а то, что они выводили из равновесия Тора, было дополнительным бонусом.

– ВАППЛХ связан со свободой воли, – сказал М-Бот. – Люди – единственные существа, обладающие свободой воли. Мы знаем об этом, так как вы заявляете, что она у вас есть, а я как бездушная машина должен принимать ваши слова на веру. Кстати, а каково это – чувствовать себя самодетерминированным?

– Понятия не имею, – сказала я.

– Это похоже на то, как попробовать мороженого?

– Н-нет, вряд ли.

– Я, конечно, этого не знаю, – сказал М-Бот. – При постройке мне не была дана способность чувствовать запахи. Или самостоятельно принимать решения.

– Да ты постоянно принимаешь решения! – воскликнул Тор, махнув гаечным ключом в сторону кабины.

– Я не принимаю решений – я просто выполняю комплекс стандартных подпрограмм, которые восходят к поддающимся количественному определению входным сигналам. Я безупречно и абсолютно рационален.

– Рационален в том, что продолжаешь расспрашивать про грибы? – сказала я.

– Ага, – согласился М-Бот. – Кстати, как ты думаешь, а кто-нибудь делал мороженое с запахом грибов?

– Фу, гадость, – скривилась я. Мороженое я ела один раз в жизни, еще когда была маленькой, а у отца было достаточно заслуг, чтобы получить его. – На фига такое делать?

– Я не знаю, – сказал М-Бот. – Весомый аргумент в пользу порождаемого людьми хаоса. Помнишь?

– Который ты так до сих пор и не объяснил, – ответил Тор.

– О! Я думал, это очевидно, – удивленно протянул М-Бот. – Люди обладают свободой воли. Свобода воли – это способность принимать иррациональные решения, то есть действовать вопреки поступающим входным сигналам. В результате рациональный ИИ не в состоянии полностью спрогнозировать действия людей, поскольку даже если я идеально понимаю всю вашу входящую информацию, вы все равно можете сделать что-то совершенно непредсказуемое.

Я повернулась к Тору и нахмурилась, пытаясь уразуметь сказанное.

– Это означает, что вы странные, – добавил М-Бот.

– Э-э… – протянула я.

– Не переживай. Ты мне все равно нравишься.

– Ты сказал, это была популярная теория? – спросил Тор.

– В моем случае, – сказал М-Бот.

– И о ней много написано?

– Мною, – сказал М-Бот. – Сегодня днем. Я написал семь тысяч страниц. Понимаете, мои процессоры работают очень быстро. Но, честно говоря, в основном там написано: «Люди очень странные» – 3 756 932 раза.

– Ты же собирался провести диагностику! – возмутился Тор.

– Тор, это заняло примерно тридцать секунд, – сказал М-Бот. – Мне требовалось что-нибудь более увлекательное, чтобы занять время.

Тор вздохнул и бросил очередную гайку в стоящую рядом чашку.

– Теперь понимаешь, что эта штуковина чокнутая?

– Если ты сумеешь сделать так, чтобы она летала, то я не против. Ты ведь сумеешь, правда?

– Вовсе я не чокнутый! – возразил М-Бот.

– Ну, – сказал Тор, игнорируя машину, – как только мы заменим проводку, нужно будет осмотреть и отремонтировать воздухозаборники, двигатель малой тяги и остальные узлы. Пока ты занимаешься проводкой, я возьмусь за воздухозаборники, потом сниму его гравикомы и проверю их. Если с ними все в порядке, то внутреннее оборудование в хорошем состоянии. После этого надо будет решить, что делать с крылом. Впрочем, часть моей практики будет связана с проектированием и производством, и я думаю, что смогу как-нибудь заказать новые детали для этого крыла. Хотя, возможно, я поручу тебе выровнять отдельные погнутые части. Это даст нам все, кроме самого существенного.

– Ускорителей, – сказала я; в М-Боте было предусмотрено место под три ускорителя, большой и два маленьких.

– Думаю, он нормально будет летать с одним, центральным ускорителем. Но я никак не смогу заказать на производстве такую большую деталь. Так что, если мы хотим, чтобы этот корабль полетел, тебе нужно найти какую-то замену. Стандартные модели ССН сгодятся – любая от А-17 до А-32 встанет на место после небольших усилий с моей стороны.

Я вздохнула и примостилась на камне. Потом все-таки вылезла из-под корабля, чтобы попить.

Новый ускоритель. На свалке его не найдешь, и даже из случайного аэрокара не стащишь. Это военная техника класса А. Мне придется украсть истребитель. А это уже не назовешь мелким воровством… на самом деле это измена.

«Нет, – подумала я. – Починить М-Бота было, конечно, классной мечтой, но так далеко я зайти не могу».

Я вздохнула, отпила воды из фляжки, потом посмотрела на часы. Пять минут седьмого. Тор тоже выполз из-под корабля и вцепился в свою фляжку.

Я посвистела Мегаслизне, и та в ответ безукоризненно воспроизвела мой свист.

– Мне пора идти, – сказала я Тору. – Надо еще успеть до уроков забежать в умывалку и почиститься.

– Давай, – согласился Тор, постукивая гаечным ключом по крылу. – Хотя я и не понимаю, зачем так заморачиваться, если можно воспользоваться корабельным очистителем.

Я застыла как вкопанная.

– У него есть очиститель?

– У него есть вся биоаппаратура, включая утилизатор отходов, встроенный в кабину. Я загрузил туда немного моющего средства, и система заработала. Она управляется с маленькой панели в левой задней части кабины. Для приватности фонарь можно затемнить. Ну, разумеется, если ты уверена, что этот экспонат не захочет посмеяться над тобой, пока ты будешь чиститься.

– С чего бы это вдруг мне смеяться над ней? – удивился М-Бот. – Человеческая хрупкость, как и неприятные запахи, порождаемые их неэффективным способом производства биологической энергии, – не повод для смеха.

Я лишь улыбнулась. Я так устала тайком пробираться к очистителю на базе и постоянно бояться, что адмирал Броня использует это как повод выгнать меня!

– Вполне логично, что у тебя есть очиститель, – сказала я М-Боту, забираясь в кабину. – Ты же сказал, что ты – корабль дальнего действия для скрытного проведения разведки, верно?

– Оборудованный для действий в глубоком космосе.

– С четырьмя деструкторами, – заметил снизу Тор, – и крутыми воздухозаборниками, и конструкцией, рассчитанной на высокие скорости. Он истребитель, Юла. Но, возможно, дальнего радиуса действия, как он и сказал.

– Значит, ты должен быть в состоянии длительное время заботиться о своем пилоте, – сказала я, опуская фонарь. – Ты странствовал меж звезд?

– Цитониевый гипердвигатель не подключен к системе, – сказал М-Бот.

– Но как ты это делал? – спросила я. – Что такое цитониевый гипердвигатель? И что ты разведывал?

Корабль впал в несвойственное ему молчание. Фонарь, как и было обещано, сделался полностью непрозрачным, стоило лишь мне включить упомянутую Тором панель.

– У меня нет никаких записей об этом, – тихо проговорил М-Бот. – Если бы я был способен чувствовать страх, Юла, я… я бы испугался. Я не автопилот. Я не летаю сам, это запрещено, не считая очень медленного маневрирования. Так что на самом деле я всего лишь вместилище знаний. В этом я действительно хорош.

– Не считая того, что ты все забыл.

– Почти все, – прошептал корабль. – Кроме… моих приказов.

– Залечь на дно. Копить ресурсы. Избегать любых столкновений.

– И открытая база данных по каталогизации местных грибов. Вот и все, что я сейчас из себя представляю.

– Надеюсь, Тор сумеет привести в порядок твои банки памяти и мы восстановим все, что ты утратил, – сказала я. – Если же нет, мы заполним их новыми сведениями. Еще лучшими.

– Данные не позволяют предполагать, что то или другое возможно.

– Данные не потребуются. Вот увидишь, – сказала я.

– ВАППЛХ, – сказал М-Бот. – Я бы дал тебе прочитать те семь тысяч страниц, которые я написал, но я запрограммирован избегать того, чтобы люди ощущали себя существами второго сорта из-за своей непостижимой странности.

Я опустила кресло так, чтобы оно превратилось в койку, потом отыскала в задней части кабины отсек очистителя – не без труда, зато теперь я знала, что искать – отверстие, которое можно открыть и туда забраться. Длинный узкий очиститель уходил вглубь фюзеляжа.

Я разделась, запихнула одежду в отсек для одежды, потом просунула ноги в отверстие и скользнула по валикам. Потом нажала кнопку сбоку, чтобы закрыть люк над головой, и активировала очиститель.

Пока меня чистили мыльной водой и вспышками света, я держала глаза закрытыми. Это казалось какой-то неприличной роскошью – иметь собственный очиститель. У нас в пещере на три очистителя приходилась дюжина домов, и все время использования было тщательно расписано.

– Кажется, я все равно испортил тебе настроение, да? – спросил М-Бот.

Я не отличалась особой стеснительностью, но его голос заставил меня покраснеть. Как-то я не привыкла, чтобы со мной разговаривали, когда я нахожусь в очистителе.

– Все нормально, – ответила я, когда очиститель закончил отмывать мне лицо. – Мне нравится, как ты разговариваешь. Ты другой. Это интересно.

– Я придумывал ВАППЛХ не для того, чтобы расстроить тебя, – сказал корабль. – Мне просто… нужно понять, зачем говорить то, что не является правдой.

– Ты действительно никогда прежде не слышал лжи?

– Я не знаю. Может, и слышал. И это просто… исчезло.

В его голосе звучала такая уязвимость… Как большой, тяжело вооруженный космический истребитель мог быть таким уязвимым?

– Ты – мой единственный источник информации, – сказал М-Бот. – Если ты говоришь мне то, что не является правдой, что я могу поместить в свои банки памяти? Ведь так я рискую сохранить ложные данные.

– Мы все живем с этим риском, М-Бот, – вздохнула я. – Мы не можем знать всего – и что-то из того, что мы считали правдой, может оказаться ложью.

– Тебя это не пугает?

– Конечно пугает. Но если это поможет, я постараюсь не врать тебе.

– Поможет. Спасибо.

Он замолчал, и я расслабилась, наслаждаясь небывало долгим, роскошным очищением, и попутно воображала, как лечу на М-Боте в бой, где гремят выстрелы, и как спасаю мое звено от гибели, словно Жанна д’Арк на своем верном боевом коне.

Это были классные грезы, пускай даже мой боевой конь и любил расспрашивать про грибы.