Текст книги "Устремленная в небо"

Автор книги: Брендон Сандерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 31 страниц)

– Я сбила его! – завопила Киммалин. – У меня получилось!

– Спасибо, – выдохнула я с облегчением и отключила форсаж.

Я продолжила лететь прямо, постепенно теряя скорость, и запустила перезагрузку щита. Совершая отработанные до автоматизма движения, я чувствовала, как взмокли волосы под шлемом. Спасибо Коббу и звездам за тренировки – мое тело само знало, что делать.

Еще один корабль попытался сесть мне на хвост, пользуясь тем, что я лечу по инерции. Внутри меня все сжалось от страха, но залповый огонь заставил крелла убраться подальше.

– Я тебя прикрываю, – сказал Нед, взмывая вверх. – Жучик, будешь со мной в обороне.

– Поняла, – отозвалась Киммалин.

– Не нужно, – сказала я, врубая щит, – я в норме. Может, нам убраться отсюда?

– С удовольствием, – ответила Киммалин.

Я повела их обоих курсом, который, как я надеялась, выведет нас с поля боя, и вызвала по рации Заразу.

– Мы направляемся на 304.8, – сообщила я. – А вы там как? Выбрались из-под той махины?

– Так точно, – ответил Зараза. – Мы вышли из тени на 303.97-1210.3-21200. Ждем вас там, Юла.

Его голос звучал спокойно, чего я, если честно, не могла сказать о себе. Мне было даже страшно представить, что в нашем звене могут появиться новые свободные места.

– Ты готова выслушать результаты моего анализа? – осведомился М-Бот.

– Зависит от того, насколько часто ты будешь упоминать грибы.

– Боюсь, только один раз. Штуковина, которая маячит у тебя над головой, – это примерно половина орбитальной верфи класса C-137-KJM, с тренировочным центром запуска. Не скажу точно, но мне кажется, что там собирали звездолеты. Вторая половина неизвестно где – допускаю, что верфь парила наверху столетиями, если судить по почти разрядившимся антигравам. Мои расчеты показывают, что этот кусок верфи сошел с орбиты и ему не хватает мощности, чтобы ее скорректировать. Непохоже, чтобы он обладал ИИ – если там что-то и есть, то оно отказывается со мной разговаривать, что весьма невежливо. Тактика креллов говорит о том, что они обороняются, пытаясь не дать вам завладеть верфью.

– Ты серьезно? – переспросила я. – Повтори последнее предложение еще раз.

– Гм… О, это очевидно из того, как они ведут бой. Они не стремятся вас сбить, прорваться к вашей базе или сделать еще что-нибудь подобное. Креллы просто стараются отогнать вас от верфи – скорее всего, чтобы не дать вашему отсталому сообществу мясных мешков на кораблях с черепашьим ходом завладеть столь великолепным трофеем.

В его словах был смысл. Иногда креллы специально расстреливали обломки, чтобы мы не могли снять с них антигравы. Как же они должны были забеспокоиться из-за падающей верфи с сотнями антигравов.

– Я хотел бы добавить, что этот обломок похож на гриб, – подытожил М-Бот.

Еще одна пара наших истребителей – возможно, те же, что мы видели раньше, – пронеслась мимо, преследуемая большой группой креллов.

– Эй, – позвал Нед, – Жучик и Юла, летите вперед. Вы уже почти на месте. Я тут задержусь еще.

– Что? – Я попыталась обернуться через плечо. – Аспид?

Он отклонился от маршрута и погнался за крелльскими кораблями, которые только что пронеслись мимо. Он вообще соображает, что делает?

Я развернулась и полетела за ним:

– Аспид! Вот тьма!

– Юла? – удивилась Киммалин.

– Мы не можем его оставить! Давай за мной!

Мы рванули за Недом, который пытался догнать шесть крелльских кораблей. Они, в свою очередь, преследовали два истребителя класса «Сиго». По синему цвету обшивки мы поняли, что это звено «Шторм». Нед явно хотел помочь, но что мог сделать один кадет против шести креллов?

– Нед! – крикнула я. – Ты ведь знаешь, я тоже рвусь в бой, но мы должны подчиняться приказам!

Он не ответил. Впереди два «Шторма», пытаясь уйти от сумасшедшего огня противника, решились на отчаянный шаг. Они подлетели близко к гигантскому обломку, обогнули его и скрылись в дыре сбоку – зияющей черноте, на месте которой когда-то, наверное, была другая часть верфи.

Вся конструкция продолжала снижаться, но очень медленно. Рано или поздно она должна была врезаться в землю, и я бы не хотела в это время очутиться поблизости. Креллы устремились за нашими истребителями в глубины древней верфи, а Нед заложил вираж и нырнул следом. Я стиснула зубы и направила свой корабль туда же.

– Юла, – проговорила Киммалин, – я не справлюсь. Честное слово, я точно врежусь, если попытаюсь влететь в эту дыру.

– Понятно, – отозвалась я. – Возвращайся к Йоргену и остальным.

– Хорошо, – ответила она и взяла влево, вылетая из тени надвигающейся махины.

А я нырнула в отверстие, проследовав за Недом в темноту.

26

Я со свистом мчалась сквозь внутренности древней станции – большую открытую черноту, окаймленную погрузочными кранами и другим строительным оборудованием и освещенную мигающими аварийными прожекторами. Нанесенная по кругу надпись на одной из стен напомнила мне то странное, заполненное старым оборудованием помещение в нижних пещерах, через которое я часто проходила, где потолок и пол были исписаны такими же надписями. Я могла лишь предположить, что прежние обитатели этой планеты строили здесь свои корабли, но для чего им требовалось так много места? Наши корабли казались просто крошечными в этом огромном, похожем на пещеру пространстве.

Два истребителя ССН взмыли вверх, за ними гнались шесть креллов. Они стреляли по нашим, не скупясь, темнота то и дело озарялась залпами деструкторов. Нед попытался перехватить их, я следовала за ним, включая форсаж короткими импульсами.

С остальными истребителями я связаться не могла. Обычно кадетские корабли не были оснащены радиоканалами для связи со взрослыми пилотами. Они не хотели, чтобы мы им мешали.

Я переключилась на канал связи с Недом.

– Обалдеть можно! – воскликнула я. – Спасибо тебе огромное, что подарил мне возможность испытать это.

– Юла? – удивился он. – Ты все еще со мной?

– Пока да, – сказала я. – Какой у нас план?

– Как-нибудь помочь тем истребителям. Может, удастся подобраться поближе? Эти креллы летят… – Нед прервался, как раз промчавшись мимо старого крана и чуть не зацепив его. – Они летят группой. Можно попробовать выбивать их по одному прицельным выстрелом из ИМИ.

– Лечу за тобой, – сказала я, ныряя под кран. – Но если Зараза спросит, буду клясться, что пыталась отговорить тебя.

– Ты? Голос разума? Юла, хоть я и идиот, но даже я в это не поверил бы.

Я ухмыльнулась, а потом вместе с Недом разогналась до одной целой двух десятых Мага в попытке нагнать креллов. К сожалению, наши пилоты резко свернули вправо – прямо в темный туннель, уводящий еще дальше в утробу древней верфи.

В глубине души мне не верилось, что это происходит с нами на самом деле. Мы летели сквозь какой-то древний обломок, который стремительно приближался к земле. Сколько у нас оставалось времени до того момента, когда эта громадина разобьется вдребезги? Максимум несколько минут?

Я стиснула зубы, сбросила газ, и мы с Недом, развернувшись, нырнули следом за креллами в этот туннель. Красные огоньки вдоль стен превратились в размытые полосы, когда мы мчались мимо них на одной целой двух десятых Мага. Опасная скорость для замкнутого пространства. Я не решалась лететь быстрее, но взгляд, брошенный на датчик расстояния, показал, что креллы все еще находятся вне пределов радиуса действия ИМИ.

Нед выстрелил из деструктора. Я последовала его примеру. Но, как и предупреждал нас Кобб, целиться было трудно, несмотря на то что впереди роилось шесть мишеней. Крелльские щиты с легкостью поглотили те немногие наши выстрелы, которые достигли цели.

Далеко впереди наши пилоты зацепились за стену энергокопьями и свернули в другой туннель. Креллы последовали за ними, хотя и не так ловко. Я тоже уцепилась за стену копьем и резко развернула свой истребитель. Мои гравикомы вспыхнули, поглощая ускорение и не давая расплющить меня всмятку.

Я устроила им хорошую проверку, пока мы описывали один поворот за другим, петляя по коридорам верфи. Мы летели так плотно, что я не сделала ни одного выстрела. Мое внимание полностью сосредоточилось на хвостовых двигателях креллов, чтобы по их движению угадать, куда в следующий раз метнуть энергокопье. Повернуть, отцепиться, нырнуть, зацепиться, повернуть. Повторить.

– Ну еще чуть-чуть поближе! – донеслось от летящего прямо передо мной Неда.

Зацепиться. Повернуть. Отцепиться.

– Я получил актуальную развертку боя, – радостно сообщил М-Бот.

Впереди крелльский корабль не вписался в поворот и грохнулся о стену туннеля. Щит поглотил удар, но корабль рикошетом отшвырнуло в противоположную стену. Мощный взрыв заставил меня сбросить скорость. Мне едва удалось увернуться. Обломки и искры застучали по моему щиту.

– Надеюсь, ты не забыла, что я тут? – поинтересовался М-Бот.

– Я занята! – процедила я сквозь зубы; Нед не притормозил после взрыва, – наоборот, он ушел в форсаж, приблизившись к полутора Магам в попытке догнать оставшихся креллов.

Я прибавила скорость, чтобы нагнать его, но мне начинало казаться, что это уже чересчур. Даже для меня.

– Я могу вернуться в спящий режим, если ты не расположена к разговору, – сказал М-Бот. – Но ты ведь будешь скучать по мне, если я это сделаю, правда?

– Угу.

– Ах вы, люди, такие сентиментальные! Ха-ха-ха. Между прочим, у тебя осталось ровно три с половиной минуты до того, как эта верфь врежется в землю. Или, возможно, меньше, поскольку креллы начали ее обстреливать.

– Что?

– Теперь, когда основная часть ваших кораблей отступила, креллы сосредоточились на верфи. Пытаются не допустить, чтобы она попала вам в руки. Кажется, несколько бомбардировщиков собираются сбросить на нее взрывные заряды, а обычные истребители снаружи хотят уничтожить антигравы, чтобы верфь падала быстрее.

– Тьма! Да мы могли бы настроить кораблей еще для нескольких звеньев, если бы заполучили эту штуку! – Вот почему креллы так всполошились.

Но почему они вообще позволили верфи падать? Почему не уничтожили ее еще на высоте?

Пытаться понять ход мыслей креллов сейчас означало попусту тратить время. Я снова повернула за Недом. Противников уже почти не было видно. Они отрывались от нас.

Впереди вспыхнуло оранжевое пламя. Взорвался один из кораблей, которые мы пытались защитить.

– Нед! – крикнула я в микрофон. – Эта фигня падает! Надо сваливать отсюда!

– Нет! Я должен помочь!

Я прицелилась и, сжав зубы, загарпунила его энергокопьем. Светящийся красный луч ударил в корабль Неда, отчего его щит заискрился. Я выключила ускоритель, развернула свой корабль на антиграве и ринулась в противоположную сторону, волоча Неда за собой.

– Отпусти меня! – заорал он.

– Мы им не поможем. Мы еще недостаточно круты для таких финтов. Звезды всевышние, чудо, что мы вообще уцелели в этой гонке по туннелям!

– Но… но…

Мы повисли в воздухе. Ускорители пытались тащить нас, соединенных канатом из света, в разные стороны.

– Трусиха! – прошептал Нед.

Слово ударило меня, словно пощечина. Я не была… не могла быть…

Трусихой.

– Я выключаю ускоритель, – сказал Нед. – Свой тоже выключай, или нас сейчас вмажет в ту стену.

Я едва сдержалась, чтобы не ответить ему, и сбросила скорость, прежде чем отцепить энергокопье. Мы замерли на месте и вдруг услышали, как где-то вдалеке сооружение, в котором мы находились, протяжно застонало и содрогнулось.

– Ну что? – спросил Нед. – Куда теперь?

– Не знаю.

М-Бот кашлянул:

– Не желаешь ли получить инструкцию о том, как выбраться из горящей смертельной ловушки, в которой ты так некстати очутилась?..

– Да! – рявкнула я.

– И нечего так злиться. Лети вперед, пока я не скажу, а потом поверни налево.

– Давай за мной! – крикнула я Неду, дернула рычаг газа и сорвалась с места.

Я мчалась через туннели, и пламя моего ускорителя отражалось в заброшенных металлических стенах. Нед не отставал.

– Влево и вниз, в туннель прямо перед тобой, – скомандовал М-Бот. – Отлично. Теперь еще два туннеля… нет, не сюда. Вон в тот.

Я резко свернула в туннель при помощи энергокопья.

– У тебя чуть меньше двух минут до того, как ты погибнешь в пламени и я останусь один с Тором и слизнем. Мне затруднительно высчитать, кто из них двоих менее привлекательный собеседник. Теперь вон в тот туннель, выше.

Следуя указаниям М-Бота, я петляла по безумному лабиринту из туннелей и поворотов. Звуки снаружи становились все громче. Душераздирающий скрежет металла. Тряска. Глухие взрывы.

Я чувствовала, что шлем внутри взмок от пота. Все мое внимание было сосредоточено на полете. Посвящено только ему. Нацелено.

И вдруг, хотя контроля над полетом я не потеряла, мне показалось, что какая-то часть меня начала отключаться. Шлем изнутри стал горячим, и я могла поклясться, что слышу голоса у себя в голове. Просто отдельные слова.

«…взорвать…»

«…поворот…»

«…ускоритель…»

Мы с Недом наконец вырвались из этого огромного, похожего на пещеру пространства во внутренний обод верфи. Моя сосредоточенность тут же сменилась облегчением, и уже без инструкций М-Бота я нырнула в сверкающую дыру в стене.

В следующую секунду мы пулей выпорхнули из проема и едва не пропахали брюхом землю. Верфь уже почти упала.

Я дернула корабль вверх и понеслась вдоль серо-голубой поверхности, вздымая за собой клубы пыли. Нед тихо выругался. Мы попали в узкую щель между верфью и землей, и она продолжала уменьшаться.

– Креллы только что взорвали на верхней части верфи несколько мощных зарядов, – сообщил М-Бот.

Я стрелой понеслась вперед. Над головой нависала стальная крыша; верфь рассыпалась, от нее отваливались куски.

– При текущей скорости вы не уйдете от взрывной волны, – негромко сказал М-Бот.

– Нед, форсаж! – заорала я и рванула газ на полную. – Десять Магов! – Гравикомы включились, но их быстро выбило от перегрузки, и через мгновение меня вдавило в спинку кресла.

Я чувствовала, как натягивается кожа на лице. Руки словно налились свинцом, и я с трудом оторвала их от панели управления.

Обещавшая свободу полоска света впереди стремительно съеживалась.

Когда я врубила десять Магов, а потом поднажала до десяти с половиной, мой «Поко» задребезжал. Вибрация становилась все сильнее, и мой щит засветился, разогревшись от трения о воздух.

На наше счастье, этого хватило. Мы с Недом выскочили из-под верфи за миг до того, как она рухнула, взметнув тучи пыли и обломков. Но на нашей скорости мы еще до этого успели уйти далеко и не слышали даже грохота, потому что летели в несколько раз быстрее скорости звука.

Я выдохнула и начала осторожно гасить скорость; дребезжание стихло.

Когда мы развернулись, оказалось, что за эти несколько секунд полета после нашего чудесного спасения мы унеслись настолько далеко, что я даже не увидела этого облака поднятой пыли. Мои сенсоры лишь слабо отреагировали на ударную волну, когда она наконец догнала нас по пути к своим.

Через некоторое время мы подлетели достаточно близко, чтобы я увидела огромную тучу пыли, вызванной крушением. Рухнувшая верфь виднелась лишь темным пятном в море пыли, над которым роились пятнышки поменьше. Это крелльские корабли спешили убедиться, что после падения не осталось ничего, чем мы могли бы поживиться. Из падающих обломков часто удавалось извлечь антигравы, но на этот раз нацеленный огонь из деструкторов или сильный жар после взрыва наверняка их уничтожили.

– Ну наконец-то! – воскликнул Йорген, когда мы отыскали наше звено. – Чем вы вообще думали, когда сунулись туда?

Вместо того чтобы ответить ему, я пересчитывала своих. Семь кораблей, включая мой. Значит, все получилось! Потрясенные, мокрые от пота, мрачные, мы почти не разговаривали, пока летели до звена «Прилив», чтобы вместе с ними повернуть обратно к базе. Но мы были живы.

«Трусиха».

Голос Неда все еще звучал у меня в ушах, отвлекая сильнее, чем тепло от датчиков в шлеме или то невероятное место, о котором я сразу забыла, едва мы вылетели из туннеля. Как мне вообще могло показаться, что я действительно слышала голоса в голове?

Я не была трусихой. Просто иногда так складываются обстоятельства, что приходится отступать. В том бою отступили все корабли Сил самообороны. Я ведь не перестала быть солдатом только потому, что убедила Неда повернуть назад. Разве не так?

К тому моменту, когда мы опустились на стартовую площадку, уже начало темнеть. Я стянула шлем и, чувствуя дикую усталость, выбралась из кабины. Возле лестницы стоял Йорген.

– Ты так мне и не ответила! – раздраженно произнес он. – Я не стал допытываться на обратном пути – тебе и без того досталось, – но теперь изволь объясниться! – Он крепко схватил меня за руку. – Ты чуть не угробила Неда своей выходкой!

Я вздохнула, потом посмотрела на его руку.

Йорген осторожно разжал пальцы и добавил:

– Вопросы все равно остаются. Это было безумие, даже для тебя. Поверить не могу, что ты!..

– Может, я и похожа на безумную, Зараза, но сейчас я слишком устала, чтобы слушать тебя. – Я кивком указала на видневшийся в сумерках корабль Неда. – Он влетел туда. Я последовала за ним. Ты предпочел бы, чтобы я оставила его одного?

– Нед? – не поверил Йорген. – Он слишком рассудителен для такого поступка!

– Может, остальные плохо на него влияют. Могу только сказать, что противник сел на хвост паре «Сиго» из звена «Буря», а Нед решил вмешаться.

– Из звена «Буря»? – переспросил Йорген.

– Ну да. А что?

Йорген ничего не ответил, потом развернулся и пошел к кораблю Неда. Я поплелась за ним, чувствуя себя разбитой. Голова начала как-то странно болеть – как будто глаза изнутри кололи иголками. Корабль Неда был пуст, и рядом с остальными – все столпились у края стартовой площадки, снимая противоперегрузочные костюмы, – его тоже не было. Теперь, когда потрясение битвы немного улеглось, они смеялись.

Йорген свернул на дорожку между посадочными площадками. Я шла за ним, ничего не понимая, пока мы не добрались до выстроенных в ряд семи истребителей класса «Сиго» с эмблемами «Бури» на борту. Они вернулись раньше нас, и их пилоты уже ушли, оставив корабли на попечение техников.

Нед стоял на коленях рядом с местом, где в общем ряду зияли две прорехи.

– В чем дело? – спросила я у Йоргена.

– Его братья, Юла. Они напарники. Буря-шесть и Буря-семь.

Пилоты, следом за которыми мы нырнули в падающую верфь. Погибшие – в этом уже не оставалось сомнений – в тех темных туннелях.

27

На следующий день Нед на занятия не пришел.

И через день. И через неделю.

Кобб гонял нас, заставляя отрабатывать преследование. Мы носились друг за дружкой и учились уворачиваться, как настоящие пилоты.

Но в перерывах между этим меня продолжал преследовать голос Неда.

«Трусиха».

Я думала об этом снова и снова, сидя в учебной кабине и выполняя упражнения. Значит, из-за меня Нед прекратил погоню и бросил своих братьев. Делал ли такое хоть кто-то из героев легенд?

– Статистический прогноз говорит, что если ты будешь продолжать погоню дольше семи секунд, то погибнешь в результате столкновения или последующего взрыва, – сообщил М-Бот, когда я отрабатывала очередной уход от голографического преследования.

– Ты мог взломать радиоканал? – спросила я шепотом – все-таки мы находились в классе. – И связаться с братьями Неда?

– Да, вероятно, мог бы.

– Мы должны были подумать об этом. Возможно, если бы мы скоординировали наши действия, то сумели бы помочь им спастись.

– И как бы ты объяснила свою внезапную способность взламывать каналы связи ССН?

Я погналась за голографическим креллом и не ответила. Будь я настоящей патриоткой, я бы давно уже отдала этот корабль своему командованию. Но я не была патриоткой. ССН предали и убили моего отца, а потом еще и оболгали. Я ненавидела их за это… но, несмотря на свою ненависть, все же продолжала умолять их, чтобы мне позволили летать.

Внезапно это показалось очередным проявлением трусости.

С тихим ворчанием я использовала энергокопье, чтобы развернуться вокруг падающего обломка, потом включила форсаж. Промчалась мимо крелльского корабля, пустила в ход ИМИ, уничтожив оба наших щита, и развернулась вокруг собственной оси. В результате, хотя мой нос смотрел назад, я продолжала лететь вперед и все-таки сумела выстрелить из деструктора по креллу сзади меня и уничтожить его.

Это был опасный маневр, потому что я не видела, куда двигаюсь. И действительно, справа немедленно вынырнул еще один крелл и выстрелил в меня. Я погибла под вой сирены, возвещающей, что щит пробит.

– Ловкий ход, – прозвучал в наушниках голос Кобба, когда голограмма восстановилась. – Эффектный способ умереть.

Я отстегнулась и встала, сдернула шлем и отбросила его в сторону. Он отскочил от моего кресла и покатился по полу, а я отошла в дальний угол класса и принялась расхаживать из стороны в сторону.

Кобб стоял в центре круга, образованного учебными кабинами, и маленькие голографические корабли вились вокруг него. Он был в шлемофоне, чтобы разговаривать с нами по рации. Когда я начала ходить взад-вперед по комнате, Кобб посмотрел на меня, но ничего не сказал, а вместо этого вдруг рявкнул на Киммалин:

– Тьма, Жучик! Этот истребитель явно выполняет последовательность П-четыре, чтобы заманить тебя в ловушку! Внимательнее, девочка!

– Извините! – крикнула Киммалин из своей кабины. – Ой, и за это тоже извините!

– Сэр! – позвал Артуро, скрытый за учебной голограммой. – Креллы постоянно так делают, да? В смысле, заманивают нас.

– Трудно сказать, – буркнул Кобб.

Я продолжала мерить класс шагами, выгоняя раздражение – в основном на себя, – и слушать. Хотя они сидели в кругу, их голоса приглушали шлемы и оболочки кабин. Это обнадеживало. Значит, остальные не услышат, как я шепчусь с М-Ботом, если только я вдруг не забудусь и не начну говорить слишком громко.

Их болтовня действовала на меня успокаивающе. Постепенно я перестала ходить из стороны в сторону и подошла поближе к Коббу, стоящему в центре голограммы.

– А вот совсем недавно, – продолжал Артуро, – когда грохнулась эта здоровенная глыба космического мусора. Ведь они атаковали не для того, чтобы перестрелять нас, а, скорее всего, чтобы разрушить ее, лишь бы нам не досталась. Ведь так?

– Да, – подтвердил Кобб. – К чему ты клонишь, Амфи?

– Всего лишь к тому, сэр, что они должны были знать, что она вот-вот упадет. Они же живут там, в космосе. И они, вероятно, все эти годы видели эту штуку там, наверху. Они могли уничтожить ее в любой момент, но ждали, пока она начнет падать. Почему?

Я кивнула. Мне тоже приходила в голову та же мысль.

– Ход мыслей креллов нам неизвестен, – сказал Кобб. – Разумеется, это не касается их стремления нас уничтожить.

– Почему они никогда не посылают против нас больше сотни кораблей одновременно? – продолжал Артуро. – Почему втягивают нас в схватки, вместо того чтобы задавить численностью в одной массированной атаке?

– Для начала почему они вообще позволяют обломкам падать? – добавила я. – Ведь если бы этот хлам не падал, у нас не было бы достаточного количества антигравов для того, чтобы продолжать сопротивление. И почему мы, в свою очередь, не нападаем на них в поясе обломков? Почему ждем, пока они спустятся сюда и…

– Тренировка окончена, – объявил Кобб, прошел к своему столу и нажал кнопку, отключающую все голограммы.

– Прошу прощения, сэр, – сказала я.

– Не извиняйся, кадет, – ответил он. – И ты тоже, Амфисбена. Вы оба задали хорошие вопросы. Всем снять шлемы. Сядьте и послушайте. Учитывая, сколько это длится, мы пугающе мало знаем о креллах, но я вам скажу, что именно мы знаем.

Пока остальные снимали шлемы, я еле сдерживала нетерпение. Неужели наконец-то ответы?

– Сэр, – сказал Йорген, вставая, – разве детальная информация по креллам не относится к той, которая доступна только полноправным пилотам?

Артуро громко застонал и закатил глаза. На лице у него было написано: «Ну спасибо тебе, Йорген, умеешь ты обломать кайф!»

– Никто не любит болтунов, Йорген, – сказал Кобб. – Заткнись и слушай. Вам нужно это знать. Вы заслуживаете того, чтобы это знать. Я – Первый Гражданин, и это дает мне некоторую свободу в том, что говорить.

Я встала за своей кабиной, а Кобб вызвал голографическое изображение какой-то планеты. Россыпь? Вокруг планеты парили металлические обломки, но их пояс был плотнее и тянулся дальше, чем я ожидала.

– Это, – сказал Кобб, – приблизительное соотношение нашей планеты и пояса обломков. Мы на самом деле очень смутно себе представляем, что там наверху. Мы утратили значительную часть знаний, когда креллы разбомбили архив и наш командный состав в ЛД-ноль. Но некоторые наши ученые считают, что в свое время вся планета была окружена некой оболочкой, как металлическим щитом. Проблема в том, что многие из этих старых механизмов все еще в рабочем состоянии, и они оснащены оружием.

Он смотрел, как с прозрачной голографической планеты, мерцающей слабым голубым светом, взлетела группа голографических истребителей. Они приблизились к поясу обломков, и их сбили из сотен деструкторов.

– Наверху опасно, – продолжил Кобб. – Даже для креллов. Именно поэтому старый флот пришел сюда, на это кладбище. То немногое, что помнят старики, позволяет думать, что Россыпь была известна еще в давние времена, но ее старались избегать. Ее щит серьезно мешает связи, а когда наш флот столкнулся со старыми орбитальными оборонными платформами, то едва сумел совершить аварийную посадку на планету. Похоже, креллы мало что там изучили. Может, они и знали, что старая верфь вот-вот упадет, но подобраться к ней через пояс обломков было слишком затратно. Вероятно, они нашли несколько безопасных проходов и пользуются почти исключительно только ими.

– Вот оно как… – зачарованно проговорила я; все это было для меня полнейшей новостью. – А мы не можем как-нибудь использовать эти старые оборонные платформы?

– Мы пытались, – сказал Кобб, – но подниматься туда опасно – платформы стреляют и по нам тоже. Кроме того, в космосе креллы намного более опасны. Вы помните, как защищена эта планета? Так вот, невероятно продвинутые средства коммуникации креллов имеют одну странную особенность. Щит планеты влияет на их способность разговаривать друг с другом. Мы думаем, что именно поэтому здесь они летают хуже.

– Есть еще одна причина, не такая существенная, – добавил Кобб, и в его голосе явно послышалось колебание. – В космосе, за пределами планеты, креллы могут… в общем, члены старого экипажа говорили, что крелльские технологии позволяют им читать мысли людей. И что некоторые люди поддаются этому сильнее других.

Я переглянулась с остальными. Ничего подобного мне еще слышать не приходилось.

– Не говорите никому, что я вам об этом рассказал, – попросил Кобб.

– Значит, – сказал Артуро, – креллы не бомбят нас из космоса из-за этих помех в связи и орбитальной защиты, что ли?

– Когда Альта только появилась, – ответил ему Кобб, – они пытались провести сюда корабли покрупнее, но орбитальная защита их уничтожила. Креллы могут атаковать нас только при помощи маленьких маневренных кораблей.

– Это не объясняет, почему они шлют такие относительно небольшие звенья, – возразил ему Артуро. – Если я не ошибаюсь, они никогда не посылали больше сотни кораблей одновременно. Так?

Кобб кивнул.

– Но почему не послать две сотни? Три?

– Мы не знаем. Если ты пороешься в рапортах по этой теме, то найдешь лишь какие-то безумные теории. Возможно, они просто не могут координировать больше ста кораблей сразу.

– Допустим, – сказал Артур, – но почему они всегда несут только одну биобомбу за один налет? Почему не нагрузят ими каждый корабль и не спикируют прямо на базу? Почему…

– Кто они? – перебила его я. Артуро задавал хорошие вопросы, но, на мой взгляд, менее важные, чем этот.

Артуро взглянул на меня, потом кивнул.

– Кобб, мы это знаем? – спросила я. – Есть ли какая-то информация в секретных документах? Мы хоть когда-нибудь видели крелла?

Кобб переключил голограмму: теперь она показывала обгоревший шлем и куски скафандра. Я содрогнулась. Останки крелла. Голограмма Кобба была намного более детальной и более реалистичной, чем попадавшиеся мне художественные изображения. На снимке присутствовали также несколько ученых. Они стояли вокруг стола с лежащим там скафандром. Скафандр был невысоким, но объемистым. Каким-то квадратным.

– Вот и все, что нам удалось восстановить, – сказал Кобб. – И мы находим это лишь в немногих сбитых кораблях. В одном на сотню, или даже реже. Они не люди – в этом мы уверены. – Он продемонстрировал очередную голограмму – сделанный крупным планом снимок обгоревшего шлема. – Есть разные теории, – продолжал Кобб. – Старики, жившие еще на самом «Непокорном», говорят о вещах, непостижимых для нашего нынешнего понимания. Возможно, мы никогда не находим ничего, кроме скафандров, потому что больше нечего находить. Возможно, крелл и есть скафандр. В прежние времена существовали странные легенды. О машинах, способных думать.

Машины, способные думать.

Машины с развитыми коммуникационными технологиями.

Меня вдруг пробил озноб. Комната внезапно словно потускнела, и я стояла рядом со своей кабиной, слыша голоса, доносившиеся как будто издалека.

– Что за бред, – сказала Бита. – Кусок металла думать не может, как и камень. Или эта дверь. Или моя фляжка.

– Еще больший бред, чем идея о том, что они читают мысли? – поинтересовался Артуро. – Никогда ничего подобного не слышал.

– Очевидно, в этой галактике есть множество вещей, которые мы не в силах постичь, – сказал Кобб. – В конце концов, «Непокорный» и другие корабли могли путешествовать меж звезд в мгновение ока. Думающие машины объяснили бы, почему так много проверенных нами крелльских кабин оказались пустыми и почему в найденных нами скафандрах, по всей видимости, никогда не было тел.

«Машины, способные думать».

Потом Кобб объявил, что занятия окончены, и мы собрали вещи, чтобы идти на ужин. Киммалин и ФМ дружно пожаловались, что они простыли – как раз ходил какой-то вирус, – и Кобб предложил им вернуться в свои комнаты и отдохнуть. Он сказал, что попросит принести им ужин туда.

Я слышала все это и не слышала, впав в какое-то оцепенение. М-Бот. Корабль, способный думать и способный легко и непринужденно проникать в нашу связь. Что, если… что, если я ремонтирую крелла? Почему это никогда не приходило мне в голову? Как я могла проглядеть такую очевидную возможность?

«У него в кабине надписи на английском, – подумала я. – Система жизнеобеспечения для пилота. И он сказал, что не может летать сам».

Но это ведь могло быть и неправдой, верно? Он сказал, что не способен врать, но у меня не было никаких доказательств этому, кроме его слов. Я…

– Юла, – сказал Кобб, остановившись рядом с моей кабиной, – ты что, тоже простудилась?

Я покачала головой.