Текст книги "Легион смерти (сборник)"

Автор книги: Брайан Болл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)

Резко взяв с места, глайдер устремился вперед. Поддерживающее поле было одновременно и движущим. В принципе оно было похоже на гусеницу, движущуюся со световой скоростью. Потом машина затормозила и так резко, что мы, не удержавшись, невольно качнулись вперед. Киберавтомат, управляющий машиной, не произнес в извинение ни одного слова.

– Приказ об остановке, полученный из центра связи, – раздался из динамика монотонный голос. – На посадку заходит тяжелый космический корабль.

Старик с достоинством покорился своей судьбе. Я тихо выругался про себя, а у Умника Фиса стали блестящими глаза мечтателя. Я почти завидовал его воодушевлению, потому что, к стыду своему, я почти сознавал, что последние два года я думал исключительно о галактической торговле.

Мы остановились примерно в середине космодрома. Минутой позже редкий воздух планеты потряс чудовищный грохот.

– “Супалис”! – восторженно воскликнул Фискус. Он хлопнул капитана Кестера по левому плечу, причем с такой силой, что почти выбросил его из кресла.

Я спросил себя, знал ли этот весьма и весьма мускулистый человек, какой огромной силой он обладает.

Кестер ничего не сказал. Может быть, он заметил, как был восторжен Третий Инженер этим великолепным зрелищем. Я тоже уставился в пыльное небо.

Там заходил на посадку огромный корабль. Собственно, понятие “корабль” здесь было неуместно. Это был гигант, боевая машина неописуемой разрушительной силы. Один-единственный реактор “Супалиса” производил энергии больше, чем все энергетические установки “Алголя” вместе взятые. Окутанный слабо мерцающим экраном нейтрализатора гравитации, семисотметровый шар плавно скользил вниз. Вызванная его полетом ударная волна с захватывающей дух скоростью и силой неслась по космодрому. Восемь посадочных лап “Алголя” были гораздо меньше посадочных лап гиганта. “Супалис” опускался невероятно медленно. Оглушительный грохот вспомогательных двигателей смолк.

Перед ними находился “Супалис” – новейший боевой корабль высшего класса.

Умник Фис с энтузиазмом объявил:

– Смотрите, сэр, видите маленькие возвышения в районе его экватора? Это автоматические броневые купола лучевых пушек. Один-единственный выстрел из такой пушки при попадании в цель развивает энергию в пятьдесят гигатонн тринитротолуола. Незадолго до своего ухода из Флота я осматривал родного брата этого “Супалиса”. Я заблудился в его коридорах, изрядно проголодался и несомненно погиб, если бы меня вовремя не нашли. Там так много людей!

Я подавленно кивнул. Глаза Старика внезапно помрачнели. Неожиданно тихо он спросил:

– Боулдер, мальчик, вам хотелось бы лучше оказаться на борту этого крейсера? Мы обращаемся в отношении вас недостаточно хорошо?

Когда я увидел выражение глаз Умника Фиса, в горле у меня застрял комок. Его “я”, казалось, извивалось в муках. Самым худшим для него было то, что он не умел лгать.

– Я… я не знаю точно, сэр, – сказал он, тяжело дыша. – Извините, сэр, но я думаю, что на “Алголе” меня приняли очень хорошо. Я… я думаю, что вы тоже мне очень нравитесь, сэр, и мистер Ипстал тоже. Пожалуйста, извините меня.

Мы молчали, страшно смущенные. Мне было стыдно перед самим собой, ведь я же знал, что Умник Фис никогда не бросает слов на ветер.

В уголках глаз нашего шумного, холерического Старика вдруг что-то подозрительно блеснуло. У Кестера никогда не было семьи. У этого космического странника из-за его убеждений и идеализма никогда не было времени для этого эксперимента. По крайней мере, так он отзывался об этом самыми грубыми словами, хотя, конечно, на самом деле он так не думал. Теперь же он был глубоко тронут.

– Спасибо тебе, мой мальчик, – хрипло сказал он и начал ругаться. Он ругался самыми страшными словами, чтобы не выдавать своих чувств. Умник Фис не заметил, что же произошло со Стариком. Я же с этого момента был готов идти в огонь и в воду за этим неудачником Фисом.

С совершившего посадку “Супалиса” начали спускаться люди. По сравнению со своим кораблем они казались муравьями. Только увидев это, я понял, как по-настоящему огромен этот боевой корабль. Его посадочные боты, вероятно, с наш “Алголь”. Тем временем гипермозг глайдера получил другой приказ. Машина вновь устремилась вперед. Теперь Гигантский корабль постепенно исчезал с поля нашего зрения. Но даже когда мы оказались между зданий административного центра Дзета-Пойнт, огромный купол верхней части шарообразного корабля все еще был виден.

Мы скользнули над широкой улицей галактического поселения, в котором к настоящему времени насчитывалось около десяти тысяч жителей. По большей части это были служащие Флота и представители администрации разнообразных компаний. Поселенцы вряд ли жили тут, так как было трудно получить здесь приличный урожай каких-нибудь злаков. Гораздо более ценными здесь были полезные ископаемые, добываемые автоматами, надзор за которыми был почти не нужен.

Весь город был окутан облаками твердой, как алмаз, пыли. Водяных же облаков здесь почти не было. Как здесь появились и развились до разумных существ аборигены было для меня загадкой еще во время первого пребывания здесь. Мыслящие существа в этой местности развились из неприхотливых ящеров, поэтому туземцы и были так опасны. По уровню развития они находились примерно в каменном веке, но их склад ума совершенно не походил на склад ума наших далеких предков.

Глайдер остановился у безвкусного, яйцеобразного сооружения, выстроенного в колониальном стиле этой планеты. Робот-привратник повел нас наверх, где мы нырнули в прохладный вестибюль, затем робот открыл одну из сдвижных дверей, ведущую в рабочую комнату.

В помещении было так холодно, что Умник Фис непроизвольно застучал зубами. Очевидно, он забыл отключить охлаждение своего скафандра и теперь сильно страдал от этого.

Когда я увидел сидящего за письменным столом человека, то сразу понял, почему у него такое странное имя.

Элси Кронг мог быть только потомком колонистов, которые триста лет назад заселили сравнительно холодную планету карликовой системы в созвездии Рака. Звезда Йота Рака была сравнительно небольшим светилом, а планета находилась на довольно значительном расстоянии от нее. Ничего странного, что иотанец поставил регулятор климатизатора на минус двенадцать по Цельсию.

У него была блестящая кожа и ненормально огромные зрачки. Кроме того, он произвел на меня такое отвратительное впечатление, что мне не нужно было даже думать об ОГП, чтобы во мне поднялся гнев. Только самому Элси Кронгу, пожалуй, могло нравиться его рыхлое тело

Голос его был глубоким и раскатистым – особенность людей с Йота Рака.

Прежде, чем удостоить нас своим взглядом, он поиграл пальцами по клавишам интеркома. Несомненно, он отдавал приказы. Даже на Дзете-3 ОГП показывало, как велико его могущество. Для Элси Кронга мы были словно радиоактивные отходы, от которых нужно избавиться как можно скорее.

У Старика, казалось, тек в жилах жидкий аммиак. Он взглянул так холодно, что даже привычный к холоду иотанец должен был почувствовать это.

– Кестер, капитан корабля Вольных Торговцев. Вы здешний представитель ОГП? – спросил он с хорошо заметным нажимом. Ну, нашего выглядевшего немного глуповато Старика нельзя было недооценивать в подобных ситуациях.

Пока Элси Кронг преодолевал свое изумление, капитан гнул свою линию:

– У нас договор с галактической дирекцией. Где находятся эти 35 поселенцев для Толимена? Я не думаю, что нам стоит надолго задерживаться на Дзете-3.

Когда я краешком глаза взглянул на Умника Фиса, то увидел, что, к моему большому изумлению, его лицо изменилось.

Он небрежно стоял позади нас, но поза его богатырского тела была такова, словно он в любое мгновение готов разорвать иотанца на куски. Его правая рука находилась возле ядерного излучателя, дуло которого болталось почти у самого его колена.

Итак, конечно, в интересах других людей снова необходимо было “переключить” Фискуса. В это мгновение я не хотел бы оказаться в его лапах.

Иотанец не предложил нам сесть. Вместо этого он потребовал документы, выданные дирекцией на Земле, которые он вложил в специальный аппарат. Мы знали, что шеф торгового представительства получил строгие указания выполнять все наши требования.

– Меня уведомил о вас корабль ОГП, прибывший три дня назад. Через два часа поселенцы будут на борту “Алголя”. У вас есть еще какие-нибудь пожелания?

– Только те, которые соответствуют полученному нами договору, – ответил Старик. – Заправьте нас ядерной плазмой и дайте снаряжение для поселенцев.

– Это мне уже известно. Вас заправят. Я сейчас же отдам приказания.

Я был удивлен! Никогда прежде я не знал ни одного иотанца, который был так дружелюбен и с такой неподдельной искренностью согласился выполнить все наши требования. Что-то во всем этом было не так.

Старик это тоже заметил и внезапно – я едва смог уловить это – безо всяких вопросов перевел все свое внимание на Умника Фиса.

– Боулдер, – сказал Фис протяжно, что меня обеспокоило. – Третий инженер с “Алголя”. Можно вопрос?

Иотанец медленно повернул голову. Глаза его, казалось, сузились. Несомненно, он считал нашего Третьего самым опасным человеком во Вселенной. Старик поощряюще улыбнулся.

– Пожалуйста.

– Мы хотели бы посмотреть договор, который вы заключили с тридцатью пятью поселенцами. А также заключение о их психической пригодности и все данные о состоянии этих людей.

– Бросьте, вы всего лишь Третий Инженер, – с издевкой произнес человек ОГП.

– Немедленно, – холодно произнес Фискус.

– Немедленно, – эхом отозвался Старик.

Десятью минутами раньше у нас не было информации, из которой стало ясно, с каким дьявольским изуверством эксплуатировали этих рабов здесь. Первоначально они были наняты для осуществления проекта постройки силовой установки на Дзета-3. Но этот проект потерпел крах. С тех пор они застряли на этой пустынной куче камней и хотели как можно скорее убраться отсюда, туда, где условия жизни были гораздо более приемлемыми для выживания. Неудивительно, что пройдохам из ОГП пришла в голову мысль переправить этих людей на Толимен, где условия жизни, должно быть, еще хуже. Это было дело, которое трудно увязать с законами, несмотря на то, что прямо его запретить было нельзя. Постановления законов допускают множество толкований.

– Ну хорошо, – хрипло рассмеялся Старик. – Мы доставим людей на Толимен. Так вы говорите, они будут на борту через два часа?

– Вероятно, еще раньше. Я хочу, чтобы вы стартовали как можно раньше.

– Почему? – резко вмешался Фискус. – Что все это значит? Никаких грязных делишек с нами, Элси Кронг!

– Глупо мерить других людей по себе, – возразил иотанец. – Придержите свой язык, молодой человек.

Умник Фис улыбнулся так кротко, что я почувствовал, как у меня похолодели ноги. Дыхание мое белым облачком слетало с губ.

В наступившей тишине Фискус монотонно произнес:

– Я думаю, сэр, что мы должны пройти в штаб-квартиру Флота на Дзете-3. Вы не возражаете, иотанец?

По-видимому, наш Третий тоже не мог терпеть этих высокомерных выскочек.

– Может случиться так, что вы задержитесь на Дзете-3 на несколько месяцев, – внезапно деловито ответил иотанец. – В созвездии Персея волнения. Вы видели, как совершил посадку “Супалис”. Правительства на двух планетах захотели полной автономии, что обычно связано с космическими сражениями и другими подобными вещами. Если вы откажетесь от своего бизнеса, то завтра утром по призыву подниметесь на борт корабля Флота, где можете навестить командующего Флотом на Дзете-3. Но наши интересы – ваши интересы. Сейчас я отдам распоряжение о вашем немедленном отлете.

Больше он не сказал ничего, что могло бы вывести из равновесия нашего командира-торговца. Кестер уже видел, что его торговая операция в созвездии Персея сорвалась. Поэтому он грубовато сказал нашему Третьему:

– Будьте спокойны, лейтенант, если дела обстоят именно так, мы немедленно стартуем. Я, в конце концов, торговец и ни в коем случае не должен быть призван по тревоге на борт крейсера Флота. Позаботьтесь о заправке наших вспомогательных двигателей, мистер Кронг.

Когда мы снова сели в глайдер, лейтенант Боулдер снова потерял всю свою удаль. Он снова стал нашим обычным смущенным Умником Фисом. Он все время бормотал свои извинения и, наконец, так надоел всем, что Старику пришлось сказать ему несколько отнюдь не ласковых слов.

Мы промчались мимо штаб-квартиры Флота и, когда достигли одиноко стоящего на краю поля “Алголя”, наш глайдер несся уже со скоростью ракеты.

Меня он погнал в грузовые трюмы корабля. Моим заданием было сделать из них приемлемые жилые помещения. Встроенные в корабль грузовые трюмы Кестер в припадке буйной фантазии назвал “каютами”. Отверстия труб утилизатора, ведущие в камеру сгорания, он назвал “сантехникой”.

Но все мы, в конце концов, были торговцами, и главным для нас был наш бизнес. Он просто не мог удержаться от него.

Поселенцы вместе со своим снаряжением прибыли через час. Я с воодушевлением взялся за подготовку так называемых “кают”, но все вышло иначе.

Люди были безумно рады, что нашли хотя бы такой старый корабль, как “Алголь”. Они не возражали против откидных пластиковых коек, а обеденный зал, по их словам, у нас был лучше, чем в их бараке, в котором они жили в течение последнего месяца. Короче говоря, Дзета-3 надоела им до блевотины.

Все это еще раз указало на силу народа, пытающегося спастись. Среди прибывших было одиннадцать женщин и девушек и восемь детей и все они были веселы.

Когда мы погрузили немудреное снаряжение и распределили этих людей по койкам, было получено разрешение на старт. Наши установки были уже наполнены плазмой.

Собственно, мы уже сейчас могли бы устремиться в ночное небо, если бы не обнаружилось, что отсутствует один из членов экипажа. Это был наш Третий Инженер Фискус Элиас Боулдер – и вместе с ним исчез маленький киберкоптер, который Лефле выпустил с корабля по приказу капитана, нагрузив его тюками табака.

Итак, наш коптер исчез, и Фискус не отвечал на наши вызовы.

Старик ревел, как двадцать органных труб в потоке сжатого воздуха из фотонного лучевого двигателя.

Вызвали Элси Кронга, но там Фискус не появлялся.

Наконец, в голову Лефле пришла мысль, заставившая всех нас побледнеть.

– Эй, мне кажется, что незадолго до посадки я рассказывал этому веселому вредителю что-то о поселении туземцев, расположенном в 280 милях отсюда. Собственно, прямо я ему об этом не рассказывал, но я видел, как он навострил уши, когда я разговаривал об этом с Ипсталом. Правильно, Грузовая Палуба?

Он имел в виду меня. Это обидное прозвище было сокращением моего титула. Я разъярился. Мы действительно говорили об этом.

Во время своей последней посадки я был в этом поселении, где аборигены едва не размозжили мне череп лишь за то, что я осмелился засмеяться.

У этих парней странная привычка каждую улыбку воспринимать как смертельное оскорбление.

– Но он же всего этого не знает! – застонал я.

Фис мог быть уже мертвым, если он действительно отправился в это поселение.

Старик кричал на стены и на нас. Он хотел знать, каким образом этот парень пришел к такой мысли.

Я представил себе, что знаю его достаточно хорошо, и позволил себе робко вмешаться:

– Капитан, у меня есть разгадка этого: смотрите, сэр, Боулдер слышал, что вы хотели отправить этим существам табак. В своей обычной преувеличенно услужливой манере, он вообразил себе, что должен что-то сделать непосредственно для вас и для всего корабля. Вы же знаете, что он готов рискнуть головой, если речь идет о его собственной выгоде. Другого объяснения этому я найти не могу.

– Я согласен с вами, – сказал док Билдер. – Это соответствует психике Боулдера. Что же теперь будет?

– У него с собой ядерный излучатель, – сказал Киленио, смертельно побледнев. – Хотя я видел парня у шлюза, я не обратил на него внимания. Эта возня с поселенцами…

Старик застонал. Я поймал его взгляд, который едва ли можно описать. Умник Фис и боевой ядерный излучатель! При этом он еще без надзора. Последствия этого невозможно себе даже представить. Я бы отдал свою левую руку, чтобы этот непредсказуемый парень в целости и сохранности оказался на борту.

– Ну и что же теперь? – нерешительно спросил Ки-ленио. – Мы же должны стартовать, сэр. Если мы останемся еще на несколько часов, даю гарантию, мы попадем на военную службу. Я узнал, что “Супалис” оккупировал здесь все и вся. Что же теперь? Позволим Боулдеру бежать? Но он может снова появиться.

– Может быть, он сошел с ума! – вскричал Старик. – Вольный торговец не может так поступить. Но даже если этот парень из-за своего недисциплинированного поведения уже простился с жизнью, наш долг и обязанность вырвать его из когтей туземцев. Больше ни слова, Киленио. Ипстал!

Я невольно принял позу, которая была внушена мне его словами. Он был великолепен, этот старый негодяй. И именно он говорил все это серьезно.

Лефле, соглашаясь, кивнул, хотя это только усилило его злобу.

– Ипстал, вы хорошо знаете это поселение. Боулдер может быть только там, так как он больше не знает ни одного поселения туземцев. Кроме того, Киленио, мы не сможем стартовать только с двумя инженерами. Вы это уже знаете. У нас на борту 35 поселенцев. Итак Ипстал, вы летите со мной?

– Вы хотите лететь вдвоем? – в ужасе воскликнул длинный Пайперс.

– Вот еще! Лефле, возьмите вспомогательный бот, вы тоже летите с нами. Через десять минут доложите о готовности.

– Вспомогательный бот? – повторил наш Главный Инженер. – Но это невозможно, сэр. У него слишком мощный плазменный двигатель, и он может летать в атмосфере только во время старта со специально построенного космодрома.

– Мне это безразлично, – возбужденно ответил капитан. – В ближайшие годы нас все равно здесь больше не увидят. Готовьте бот. Вы должны знать, что у нас был только один киберкоптер и его взял Боулдер. Ипстал, раздать ядерные излучатели и шоковое оружие.

Я бросился прочь. Экипаж был вне себя. И все это из-за Умника Фиса, которому я сейчас желал очутиться на дне дантова ада.

Я покопался в корабельном арсенале и достал оружие, из которого можно было уничтожить средней величины астероид. Министерство Космических сообщений разрешило нам иметь на борту такое оружие, так как у нас имелась только одна лучевая пушка, предназначенная только для защиты этого старого грузовика. Кроме того, у нас было еще и ракетное оружие, но с его помощью мы мало что могли сделать.

В огромной шлюзовой камере на палубе номер три находился каплевидный космический бот с одним только намеком на обрубки несущих плоскостей. Если вы хотите лететь на таком сооружении в плотной атмосфере, у вас должна быть великолепная реакция и знания инженера.

Лефле для этого очень подходил.

Старик больше ничего не сказал, но по его лицу было видно, что он снова превратился в человека, с которым путешественники должны были говорить с большой осторожностью. Кестер, в молодости, должно быть, был бешеным парнем.

– Все, – сказал он спокойно, и Главный Инженер повернул ключ зажигания плазменного двигателя. Тот взревел, и мы по направляющей вылетели из шлюза. И сразу же устремились в чадное небо.

К счастью, наш сравнительно небольшой бот был снабжен поглотителями энергии. Он был лет на двадцать моложе “Алголя”. Киленио быстро рассчитал курс, а я коротко обрисовал местоположение поселения. Таким образом мы не могли сбиться с курса. Двести восемьдесят миль для нашего бота были лишь небольшим прыжком. Прежде, чем я успел привести в порядок свои мысли, мы уже снова нырнули вниз из верхних разреженных слоев атмосферы. Лефле проворчал что-то о солнечно-песчаном вихре и крепости нашей обшивки, что, конечно, не соответствовало нашему спокойствию.

Около поверхности планеты экран нашего радара снова ожил. Я увидел цепь плоских холмов и немного воды в русле главной реки. Потом я увидел огромное конусообразное сооружение, пирамидой поднимающееся в небо.

Туземцы на Дзете-3 оставались верными заветам своих ящерообразных предков, поэтому они всегда возводили строения, имевшие отдаленное сходство с домами термитов на Земле.

В этих строениях жили большие и малые племена, которые постоянно враждовали друг с другом. Для многих ссор были основания, непонятные нормальным людям. Во всяком случае меня до сих пор ничуть не волновало, если в моем присутствии разбивалось обычное яйцо. Конечно, Умник Фис не знал об особенностях туземцев, его наверняка уже не было в живых. Нужно было так много принять во внимание, если вы хотите вести с этими существами переговоры, или если бы вы хотели сделать с ними бизнес.

Лефле облетел строение по большому кругу. Не потребовалось много времени для того, чтобы металлоискатель что-то нащупал. Минутой позже они увидели на экране маленький тарелкообразный предмет, почему-то находящийся по ту сторону каменного возвышения. Это был наш киберкоптер.

Лефле снова выругался. Я сидел тихо. Но лицо Старика медленно приобретало цвет спелого помидора.

Его сильное беспокойство за судьбу Фискуса мгновенно исчезло, когда он увидел вертолет. Теперь в нем проснулся галактический торговец.

– Если тюки табака исчезли, я протащу его сквозь кормовые дюзы, – яростно прошептал он.

– Если только он жив, – невесело усмехнулся Лефле. – Я знаю дзетанцев. Если Боулдер хоть раз улыбнется им своей грустной улыбкой, тогда…

Он недвусмысленно провел рукой по горлу.

– Садитесь, Лефле, – сказал Старик, – прямо у вертолета и держите оружие наготове.

У меня дрожали колени. Пальцы мои немного повернули регулятор космической установки скафандра. Меня душила жара, изо всех пор выступал пот.

С этими примитивными туземцами ничего не поделаешь. С помощью ядерных излучателей мы смогли бы держать их на нужном расстоянии от себя. Но существовал специальный орган Галактического Союза. Он грозил нам чрезвычайно неприятным штрафом, если мы предпримем что-нибудь хотя бы даже против одного дзетанца. Поэтому я неуверенно поглядывал на правую руку нашего Старика. Тот выглядел так, словно ему очень хотелось взорвать всю эту планету со всеми ее туземцами и их яйцами.

Мы выпрыгнули из бота. Лефле перестроил замок внешнего люка на кодовый импульс. Потом включил легкий защитный экран, окутавший бот, который едва ли мог повредить какому-либо туземцу.

Наш кибергеликоптер тоже был оснащен защитным экраном, который Умник Фис, очевидно, включил. Мы не знали кодового импульса его выключения, так что осмотреть нашу машину вблизи не представлялось возможным. Потом мы обнаружили на песке следы его ног. Старик лег на живот и буквально обнюхал эти следы. Его поведение действовало на мои и без того уже порядком взвинченные нервы.

– Эти следы оставлены около часа тому назад, – надменно произнес он. – Теперь мы пойдем по ним, ребята.

Его палец указал в направлении цепочки следов, и мы без колебаний двинулись вперед.

На сгибе моей руки болтался тяжелый ядерный излучатель, в зарядной камере которого находилась одна тысячная грамма плазмы. Этого, впрочем, было вполне достаточно, чтобы превратить жилище дзетанцев в кипящее озеро жидкой плазмы.

Мы огибали неровности почвы. За одной из них мы увидели поднимающуюся вверх пирамиду. Множество дыр в стенах было странно пустыми. И у большого главного входа, находящегося в нескольких метрах от почвы, не было видно ни одного часового.

– Стой! – сказал Лефле, одновременно нырнув в укрытие. Старик что-то недовольно пробормотал, когда Главный Инженер спросил меня: – Сколько туземцев может находиться в этом убежище? Хотя бы приблизительно.

– Во время моего последнего посещения их было около пятисот, – задыхаясь, произнес я. – И это, очевидно, весьма воинственное племя. Но оно может насчитывать и пять тысяч членов, если только вожак не произвел основательную чистку среди своих сородичей.

– Если бы еще и это! – простонал Лефле. – Капитан, давайте просто вернемся. У Боулдера все равно нет никаких шансов до сих пор оставаться в живых, а мы же рискуем предстать перед галактическим трибуналом, если применим силу. Вы должны понимать это!

Исмонд Кестер бросил на нас такой ледяной взгляд, что меня снова мгновенно прошиб пот.

– Ну хорошо, я не возражаю, – хрипло сказал Лефле. С этого мгновения он проявил себя самым решительным образом. Мы хорошо отдавали себе отчет, что будет с нами за первый же неосторожный выстрел, если только наше дело откроется. Я поймал себя на том, что непроизвольно посмотрел в небо, отыскивая геликоптер полиции.

Мы снова решительно направились к строению, которое находилось на берегу наполовину пересохшей речушки.

Нам без труда удалось переправиться через нее. Внезапно все мы вздрогнули. Нас просто оглушил резкий звук, очевидно, донесшийся из большого отверстия главного входа.

Там визжало, ревело, выло и гудело, как будто на свободе оказался целый галактический зверинец.

– Во имя Персея, что это? – в ужасе воскликнул Кестер и вопросительно взглянул на меня.

Я беспомощно пожал плечами, а инженер сказал:

– Это похоже на жертвоприношение, или еще на что-то подобное. Есть у дзетанцев такие обычаи?

Взгляды буквально буравили меня. У меня не оставалось никакого другого выхода, кроме как согласно кивнуть.

– Бедный юноша, – вздохнул Кестер. – Что же я скажу его отцу? Но мы все же должны попытаться сделать все возможное, чтобы спасти его. Вперед!

Мы последовали за ним, держа излучатели наготове. Лефле убрал свое шоковое оружие, и я увидел в его руках тоже ядерный излучатель.

– Не надо, Лефле! – предостерегающе крикнул я, но в общем шуме он вряд ли меня услышал.

Старик уже карабкался по круглой змеящейся дорожке наверх, к главному входу. Чем выше мы поднимались, тем ужаснее и громче становился шум.

Я знал огромные залы этого строения, в которых происходили не только ритуальные праздники этого племени, но и заключались сделки. Я уже однажды стоял в отверстии, напрасно стараясь привлечь внимание туземцев своими дешевыми пластмассовыми поделками. Мой прежний капитан был убежден, что дзетане были музыкальным народом. Поэтому мы запаслись поющими пластмассовыми зверьками с автоматическим управлением. Это был полный крах! Мы не получили ни одного драгоценного биллис-кристалла, ни одного-единственного осколочка!

– Осторожнее, тут должна быть охрана, – крикнул я Старику, который только приблизился к странному строению, которое, как я полагал, являлось башней охраны города.

Он не ответил, однако предусмотрительно укрылся за башней. Я тоже последовал его примеру. Шум усилился до ревущей какофонии. Резкое мяуканье и дребезжание стало таким сильным, что мы могли уже без опаски говорить в полный голос. Из отверстия ударил луч красного цвета. В этом свете заклубилось облако чада, медленно выползающего из маленьких отверстий в стене.

– Что это такое? Дым каких-то трав? Горение во время жертвоприношения? – спросил Старик, но я только мог беспомощно пожать плечами.

Мы все еще нерешительно лежали в укрытии, когда Лефле внезапно начал ругаться.

Мы растерянно уставились на него, а он медленно поднялся на ноги.

– Что вы делаете? Вы сошли с ума! – крикнул Старик, разъярившись. – Немедленно в укрытие, до тех пор, пока мы не оценили обстановку. Вы хотите подставить себя под удар туземцев?

Лефле только махнул рукой. Он, широко расставив ноги, стоял в сводчатом изгибе коридора.

Я вдохнул воздух. Старик щелкнул предохранителем своего оружия. Но с нашим главным инженером не случилось ничего плохого.

Мы медленно поднялись на ноги. Когда я смог осмотреться, у меня перехватило дыхание.

Огромный зал, очевидно, мог показаться сумасшедшим домом, по которому прыгали и метались нечеловеческие существа. И, держу пари, это буйствовали туземцы. Казалось, они выпили весь запас алкоголя в солнечной системе, они шатались и их двуногие тела тряслись как в лихорадке.

Я видел только мелькание рук и ног, их раскрытые щели рта и блестящие ряды зубов. Существа эти вели себя так, будто в каждого из них вселился дьявол. Свет от раскачивающихся каменных светильников отражался от их блестящей чешуйчатой кожи и бронзового оружия, так что блики эти могли и ослепить.

Некоторые из существ огромными прыжками взвивались в воздух, опрокидывались под радостные крики зрителей и хватали все и вся своими загребущими руками.

Другие вертелись или катались по каменным плитам пола, прямо перед нашими глазами их фигуры обнимали друг друга в экстазе дружелюбия и приязни.

Я растерянно воскликнул:

– Сэр, это не жертвоприношение. Не называйте меня больше Ипсталом, если они не такие же голубые, как и небо над Невадой.

Я вынужден был откашляться, так как в горло мне лез пахучий дым и чад.

– Что это? – простонал Старик и буквально взвился в воздух. – Да мне ведь знаком этот запах!

– Табак, обычный табак! – вскричал Лефле, буквально пылая от ярости. – Но это еще не все. Ипстал, вам известно, что это так остро пахнет?

Я осторожно принюхался. Никто не обращал внимания на нас. Все было так, словно нас здесь и не существовало. Внезапно я все понял.

– О, – простонал я. – Нет, только не это. Ведь от этого же вымрет все племя!

Старик пожелал непременно узнать, что мы тут обнаружили. Поэтому Лефле объяснил:

– Это не только табачный дым, сэр. К нему подмешана небольшая доза парастимулина. Эта штука очень действенная к дыму. Она, попадая в дыхательные пузырьки наших легких, немедленно всасывается в кровь. Надо немедленно выйти наружу, сэр.

– Боулдер! Негодяй! – гремел Старик так громко, что даже перекрывал шум ликующей и танцующей толпы. Теперь мы узнали, кто же спер возбуждающее средство у нашего доктора.

Я проследил за взглядом капитана и увидел нашего беглеца, нашего Третьего, Фискуса Боулдера.

Он, возвышаясь, стоял среди туземцев, которые, казалось, смотрели на него как на полубога.

Вождь племени, закутанный в колыхающуюся накидку из священной оболочки яичного желтка, также метался в толпе. В своих трехпалых руках он держал большую каменную чашу, полную самых лучших биллис-кристаллов, которые я до сих пор видел. Он торжественно упал Фискусу на шею, словно только что тот спас ему жизнь.

– Осторожнее! – закричал Лефле.

Умник Фис, от природы гора мускулов, обнял вождя одной рукой за тонкое, как прут, бедро, а другой выхватил чашу, полную драгоценных камней, из его рук. Ящероподобное тело пролетело по воздуху и упало в кучу других танцующих туземцев почти в десяти метрах от юноши.

Со спокойной душой Фискус вытряс биллис-кристаллы в пластмассовый мешочек у него на бедре.

– Это невозможно! – почти простонал я, слыша, как Старик тоже застонал.

Вожак, с которым обошлись так грубо, визжа от радости, вскочил и легко заковылял к Умнику Фису, который запихал ему в глотку целых две пригоршни табаку. Я даже испугался, что этот, покрытый чешуей парень, умрет от удушья. Однако мое беспокойство было совершенно напрасно.