Текст книги "Легион смерти (сборник)"
Автор книги: Брайан Болл
Жанры:
Боевая фантастика
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)
Фискус непроизвольно вздрогнул. Он вспомнил имя “Киленио”. Несколько лет назад это имя было на устах каждого космогатора. Несомненно, Первый Навигатор “Алголя” был один из самых талантливых людей. Что могло привлечь его на борт этого корабля? “Конкурентная борьба в ОГП”, – бегло подумал он, "прежде чем услышал прозвучавший голосок маленького, казавшегося щуплым, мужчины:
– Комиссия приняла конвертер.
– Конечно, – жестко усмехнулся Лефле. – Двигатель у нас тоже устарел, как и конвертер, ускоритель, главное поле дюз и все силовые установки. Но замена всего этого стоила только малую часть того, чего стоило бы около миллиона долларов. Вам это известно?
– Заказ покроет это более чем наполовину. Думаю, стоит рискнуть.
– Я все еще колеблюсь, – яростно сказал главный инженер, – эти жадные…
– Кто вы? – услышал Фискус вопрос, произнесенный резким тоном. Первый Офицер, он же Первый Навигатор корабля теперь заметил Фискуса.
Лефле ответил ему:
– О, это всего лишь наш Третий… Вы знаете, это сын дока Энгрея Боулдера. Разве вы не должны были быть здесь в шесть часов, Боулдер? Извините! Или вы предпочитаете, чтобы вас величали по званию?
Насмешка в его глубоком голосе вызвала краску на щеках Фискуса и глубоко смутила его.
– Ну, а теперь оставьте нас. Я все здесь обнюхаю, – небрежно сказал Лефле. – Можете идти в свою каюту и ждите меня там. Кок укажет вам ее. Еще что-нибудь?
– Нет, сэр, – тихо ответил Фискус. Взгляд Первого Инженера, полный сожаления, ранил его еще больше.
На него больше не обращали внимания. Он опустил плечи и повернулся. Он все еще слышал голос Киленио, который настойчиво просил главного инженера подготовить конвертер с помощью подручных средств. От этого контракта зависело существование корабля, а может быть и всего экипажа.
Фискус бегло подумал о том, что маленький корабль Вольных Торговцев все время будут преследовать вот такие затруднения. Механизмы были невероятно дорогими, а выгодные контракты захватывали большие компании по их более чем дешевым тарифам. Капитан Кестер относился к немногим владельцам кораблей, которые снова и снова пытались выжить, отбиваясь от интриг своих конкурентов.
Усталый и внутренне кипя, Фискус позволил отвести себя в маленькую каюту. Она находилась наверху на восьмой палубе, под которой был расположен гидропонный сад. Кисслинг, незаметно усмехнувшись, поинтересовался названиями алкогольных напитков, которые пил Фискус. На того этот вопрос подействовал как нокаут. Итак, именно поэтому Лефле и сказал, что обнюхает все.
Глава 5
Старик вернулся на борт через час. В своем качестве суперкарго и офицера по снабжению “Алголя” я непосредственно перед ним отвечал за тяжелые погрузочные материалы.
Когда он пришел вчера после переговоров, его широкие плечи напоминали обвисшие листья вьющихся растений. Но через час он был таким же, как всегда, словно ничего не произошло. Он так экспансивно ударил меня по плечу, что я едва не упал на колени.
– Ну, как далеко мы, мой дорогой Ипстал? – спросил он к еще большему моему смущению. Его картофелеобразный нос и хищные глаза сверкнули в азарте спора, а его короткие подстриженные волосы, казалось, слегка топорщились. Действительно, Исмонд Кестер был в великолепном настроении.
Я послал ему вниз маленькую платформу.
Как только предоставился случай, я проинформировал его о прибытии нашего нового Третьего.
– Так, так, прекрасно, прекрасно, – устремляясь к двери наверх, только и произнес он. – Кисслинг, наша, так сказать, “бортовая газета” проинформировала меня о дилемме нашего Третьего. Не надо было Лефле поступать так. Юноша произвел на меня хорошее впечатление. Тем более, что у меня сложилось мнение, что за его покорными, как у овцы, глазами скрывается недюжинный интеллект.
Конечно, я был единственным человеком на борту, который смог уловить скрытые гениальные способности нашего Умника Фиса за его невзрачной внешностью и поведением. Великий Юпитер, кто только мог дать этому парню имя Фискус Элиас! Из-за одного этого он должен был страдать комплексом неполноценности – а теперь, ко всему прочему, он еще попал на зуб такому злобному зубоскалу, как наш Главный Инженер.
Пока я еще раз проверял загрузку и устанавливал экран со штемпелем моей проверки, старик уже отдал приказ о начале общего совещания всех офицеров.
У меня осталось только пятнадцать минут, чтобы сменить комбинезон на синий мундир.
Через мгновение я уже оказался в просторной каюте капитана. Капитан ходил по каюте взад и вперед. Лефле тоже уже торчал здесь. Два навигатора, Киленио и Джоэль Батчер, тихо беседовали о чем-то своем. Лефле временами бросал ворчливые реплики Второму Инженеру. Итак, здесь уже собрались пять инженеров. Если кто и отсутствовал, так это Умник Фис.
– Ну, все здесь? – прохрипел Старик.
Тут кое-кто из моих коллег стал утверждать, что согласно голословным сплетням, я готов был защищать нашего Третьего, чтобы избавить его от новой взбучки за неявку на общественное собрание офицеров, когда мгновением спустя зазвенел дверной звонок.
Но это был только доктор Бильзер: наш корабельный врач и бортовой психолог, который протиснул в дверь свое массивное тело.
– Разрешите? – очень вежливо спросил он. Он, хотя и не принадлежал к команде корабля, но все же был офицером.
– Конечно, дорогой доктор, конечно, – с неподдельной сердечностью грудным голосом проговорил Старик. – Вы снова выглядите сильно поправившимся, ха-ха!
Кестер внезапно замолк, никто не поддержал его шутки. Наш длинный Пайперс, Второй Инженер и одновременно специалист по дальней связи непонимающе уставился на Старика. Потом он откашлялся.
Я тоже скрыл свою улыбку приступом кашля.
Вероятно, вы думаете, что я на “Алголе” уже пережил все? С этими людьми, включая и Старика, никто не знал, что нужно делать в данный момент – смеяться или плакать. Но, несмотря на то, я принадлежу к экипажу “Алголя”, а экипаж этот самый дружный в Галактике. Это была тесно спаянная кучка безумно храбрых космических бродяг и продувных торговцев. В течение пяти лет мы плутовали и преодолевали всяческие козни. До сих пор нам всегда удавалось найти выход, чтобы поддержать корабль в приличном состоянии и даже с его помощью заработать кое-что.
Как только я подумал об этом, я увидел стоящего в дверях человека, в виде ходячего сосуда с несчастьями. Таким образом, Умник Фис тоже присутствовал в каюте капитана.
У переборки стоял сильный, как медведь, парень. Тело его наклонилось. Казалось, он одним рывком мог вырвать дерево вместе с корнями. Увидев его, Длинный Пайпер усмехнулся. Фискус Элиас, конечно, заметил этот взгляд и его щеки покраснели.
Когда Старик сделал ему благосклонный жест, Умник Фис смутился еще больше и попытался скрыть это классическим способом – обычной вежливостью.
Капитан Кестер польщенно улыбнулся.
– Может быть, вы войдете вовнутрь? – яростно воззвал Лефле к Третьему.
Умник Фис сорвал с головы фуражку, прежде чем войти в каюту.
Лисьи глаза нашего врача сделались ожидающими. Эта реакция Фиса, вероятно, представляла для него большой интерес.
Фискус представился охрипшим голосом. Потом он снова надел фуражку. Я потрясенно закрыл глаза. Что же теперь должно было обрушиться на голову Третьего, особенно от Лефле. Он был единственным человеком на борту корабля, который в каюте капитана позволил себе снять, а потом надеть головной убор.
Я бросил на Умника Фиса заклинающий взгляд, значение которого, как ни странно, он тотчас же понял и моментально снял фуражку.
Потом на протяжении двух минут он был занят тем, что бесконечно бормотал бессмысленные извинения, лицо его беспрерывно меняло цвет, а он беспомощно искал наиболее темный угол.
Ситуация, эта действовала мне на нервы и, видимо, не только мне, так как за это время никто не проронил ни слова.
Его спас врач, сказав весьма прискорбные слова:
– Скажите, мой дорогой, вы нанялись сюда в качестве бортового клоуна?
Фискус окаменел.
– Скромность юности, – довольно фальшиво усмехнулся Старик.
Внезапно без всякого перехода он начал говорить нам о цели этого собрания. Умник Фис снова обрел самообладание. Это было великолепное введение. Ничего странного в том, что этого молодого человека поперли из Флота.
– Товарищи, – громко начал Кестер. – Это может быть последним полетом нашего “Алголя”. По совести говоря, корабль давно выработал свой срок и теперь ему прямая дорога в музей космического флота, потому что мы после этого полета, возможно, получим новейший, только что построенный корабль дальнего радиуса действия.
После этого введения он взглянул на нас, выстроившихся перед ним. Представлял ли он, как попало в точку это его слово “нас”. Конечно, он не мог купить в одиночку новый корабль. Он планировал, используя все сбережения экипажа основать нечто вроде микрокомпании космических перевозок. Лично он мог вложить в это дело около пятидесяти процентов этой суммы, что долженствовало, что и в будущем он останется нашим шефом.
– Но подробнее об этом поговорим позднее, – сказал он, выпрямившись. – Мои вчерашние переговоры прошли успешно. Нам невероятно повезло, мы должны лететь на только что заселенную планету, находящуюся на самом краю Галактического Союза. Этот заказ принесет нам почти три четверти миллиона долларов, и мне впервые разрешено загрузить свой корабль грузом парапониума, а всю выручку, полученную от продажи его, перевести на наш счет.
Тон его голоса казался довольно неубедительным. Но все же мы догадывались, что это дело обещает нам самую большую прибыль за все время существования.
Парапониум был веществом, необходимым для легирования стали. Вещество это встречалось крайне редко. Даже если мы получим полмиллиона прибыли, все наши финансовые затруднения будут разрешены.
Продолжая говорить, Старик остановил свой взгляд на Главном Инженере.
– Это задание очень взволновало меня, товарищи. Нам нужно лететь к Толимену, второй луне огромной безжизненной планеты. Расстояние до нее составляет четыре тысячи световых лет. Толимен находится в рассеянном скоплении 885 Персея. Он открыт восемь лет назад находившимся в том районе кораблем с пассажирами, принадлежащим ОГП. Тамошняя колония насчитывает около трехсот человек и ее необходимо обеспечить техникой, самым лучшим снаряжением и прочими вещами. Это определено нашим договором. ОГП отвечает за это. У наших коллег нет в наличии к данному моменту свободных кораблей и поэтому это задание поручено нам. Таким образом мы доставляем на Толимен уже погруженные механизмы и, кроме того, захватим с собой еще тридцать пять новых поселенцев. В обратный путь нас загрузят добытой там рудой. В качестве задатка “Алголь” будет снаряжен и заправлен. Но сначала мы направимся к Дзета Персея. На Дзете-III нас ждут поселенцы, которых мы и захватили с собой. Ну, есть еще вопросы?
Он сделал паузу и подождал нашей реакции. Все молчали. Мы давно уже знали об этом. Это была сумасшедшая идея лететь на таком древнем корабле, как “Алголь”, на расстояние в четыре тысячи четыреста световых лет. В рассеянное скопление, значащееся в новом Генеральном Каталоге под номером 885. До сих пор в тот сектор космоса были отправлены всего лишь три корабля, которые наряду с самыми мощными двигателями обладали к тому же и мощным вооружением.
Секретом полишинеля было также и то, что дирекция ОГП горько раскаивалась, заключив контракт с поселенцами Толимена. В течение восьми лет они были предоставлены самим себе, потому что до сих пор считалось нецелесообразным послать туда корабль. Даже теперь они не решались послать в тот район спецкорабль стоимостью в пятьсот миллионов долларов. Дешевле потратить миллион на снаряжение “Алголя”, который все же был способен преодолеть это расстояние, и оплатить труд его команды. Если мы погибнем, это наше горе. С другой стороны, дирекция ОГП окончательно решила, что отказ от контракта может вызвать значительные осложнения в отношениях с Галактическим Союзом. От людей на Толимене нельзя было отмахнуться просто так.
Наш Старик мгновенно принял это заманчивое предложение. Теперь у нас на борту были спецмашины, медикаменты, продовольствие и прочие необходимые вещи общей стоимостью в 26,3 миллиона долларов. Это все нужно было забросить на далекую луну безжизненной планеты.
Я живо представил себе, как тоскливо смотрят в небо тамошние обитатели. И вот, через восемь долгих лет к ним, наконец, придет долгожданная поддержка. Господа за конференц-столом в Красном Зале ОГП рассчитали, что ранее этого срока поселенцы не успеют заготовить необходимое количество парапониума. Им необходимо было по крайней мере пять лет, чтобы разработать открытое правительственным кораблем месторождение руды. Сначала они должны были обеспечить свою безопасность и свой прожиточный минимум.
Но теперь настало время послать помощь этим людям, а потом, после разгрузки, забрать добытую ими руду. Это была та цена, которую поселенцы платили за транспорт, доставленные им механизмы и все прочее.
Наш Старик тоже знал это. В конце концов, мы все здесь были торговцами и мы уже не раз шли на огромный риск.
Если смотреть по-деловому, в этом полете не было ничего опасного или необычного. Конечно, очень легко может случиться, что мы никогда не достигнем этого звездного скопления, тем более, что до этого мы должны слетать еще к Дзета Персея. Все это не особенно обнадеживало.
– За груз руды мы получим три четверти миллиона, – еще раз повторил Кестер. – Таким образом, нам некуда больше отступать. Я подписал договор.
Я бросил быстрый взгляд на нашего Третьего. В глазах Боулдера, казалось, вспыхнул какой-то свет. Он позволил себе задать чудовищный вопрос:
– Как… Извините! Куда мы направляемся? Вы говорите, четыре тысячи четыреста световых лет?
– Вы боитесь? – язвительно спросил Лефле. Он не скрывал насмешки в своем голосе.
– Нет, – ответил Умник Фис так спокойно, что я даже удивился. – Я думаю о почти непригодном конвертере, сэр. На нем мы никогда не доберемся туда. Я знаю это.
– Черта с два, вы знаете! – бушевал Лефле. – Позаботьтесь лучше о своих делах, а конвертер предоставьте моим заботам!
Фискус больше ничего не сказал, тем более, что Старик уничтожающе посмотрел на него. Но на лице юноши отражалось что-то, от чего у меня на лбу медленно выступили капли пота. Я уже знавал молодых людей этого типа. Не быть мне Джессом Ипсталом, если он не учудит еще чего-нибудь.
И действительно, я не ошибся!
Пятью минутами позже пришли два человека из ОГП. Один из них, одетый в мундир, был техническим инспектором. Прежде, чем Старик успел открыть рот, удостоверение о пригодности “Алголя” и разрешение на его старт было уже у него в кармане.
Другим человеком был Эммануэль Тарфуни, один из влиятельнейших инспекторов ОГП. Его лучезарная улыбка, казалось, действовала на нервы не только мне.
Еще раз все подробности были оговорены. Скоро больше не стало никаких сомнений, что нам можно стартовать к Дзете Персея, забрать поселенцев, потом лететь к Толимену, забрать груз руды и вернуться обратно гигантским прыжком сквозь пространство. Это было все! За эту услугу ОГП снаряжало и заправляло “Алголь”. К тому же, после возвращения мы получим семьсот пятьдесят тысяч долларов.
Директор Тарфуни хотел точно объяснить, когда именно это произойдет. Я глубоко вздохнул и уставился на Старика.
– Пожалуйста, минуточку, – прозвучал спокойный голос человека, от которого никто не ожидал этого.
Директор ОГП запнулся. Он взглянул на Умника Фиса и, казалось, почуял опасность. Несмотря на это, он оставался вежливым и дружелюбным.
– Боулдер, Третий Инженер, – представился Фискус скучным голосом.
– Очень приятно, очень приятно, – ответил Тарфуни. – Я что-нибудь могу сделать для вас?
Лефле медленно стискивал кулаки. Старик не изменил своей позы.
– Конечно, – продолжал Фискус. – Я заявляю о том, что мне никто не сказал, что цель нашего полета так далека. Я три года летал на крейсерах Флота. Импульсный конвертер “Алголя” годен только для музея. С ним я не осмелился лететь бы даже к системе Альфа Центавра Итак, когда мы получим новый конвертер?
– Боулдер! – в отчаянии вмешался Старик.
Лефле, по поведению которого казалось, что еще несколько секунд назад он вот-вот убьет юношу, остановился посередине этого движения. Глаза его сузились в изучающем взгляде.
– Может быть, я ослышался, – произнес директор, качая головой. В нем уже не было прежней жизнерадостности. – Новый конвертер? Где это отмечено? В каком договоре? Мы не отказываемся. Но капитан Кестер уже подписал договор.
Фискус спокойно улыбнулся.
– Я это знаю. Я также не имею ничего против этого, сэр. Я только обращаю ваше внимание на то, какими могут быть последствия этого. Я ссылаюсь на параграф восемнадцать Закона о Космической Безопасности Галактического Союза. Он запрещает совершать межзвездные перелеты с неполным экипажем. В экипаже должно быть, по крайней мере, три инженера, окончивших Академию. Как только космический корабль с устаревшим двигателем или другим, важным для безопасности полета, механизмом направляют для перевозки пассажиров, ему требуется для этого специальное распоряжение Центра Межзвездных перелетов. В противном случае капитан может лишиться своего патента. А здесь нет такого распоряжения, сэр. Инспектор местный, с Базы, а не с Центра. При таких обстоятельствах я вправе немедленно расторгнуть договор. Смотрите параграф восемнадцать, абзац 3. Когда мы получим новый конвертер?
– Грязная свинья, – проревел капитан. – Вы останетесь на борту, даже если мне придется заключить вас в магнитное поле.
– Незаконное ограничение свободы, сэр, – скромно объявил Фискус. – На вашем месте я бы не стал делать этого.
– Вы же подписали, что “Алголь” годен к полетам, – вскричал между тем инспектор. – Годен к полетам!
– Надувательство, – возразил Умник Фис. – Я докажу, что здесь все наоборот. Мистер Ипстал, пожалуйста, выгрузите мой багаж. Я немедленно отправлю сообщение в Центр. Моя совесть офицера не позволяет мне согласиться с тем, что двадцать восемь человек из-за вашей алчности – я имею в виду вас, мистер Тарфуни – будут посланы на смерть. “Алголю” нельзя стартовать и вы прекрасно отдаете себе в этом отчет.
Старик бушевал. Вообще невозможно было описать, какие “любезности” сыпал он на голову нашего Третьего Инженера.
Фискус, играючи, одним движением руки отделался от инспектора Потом он исчез. Схватка на борту между директором и Исмондом Кестером продолжалась.
– Позаботьтесь о том, чтобы подобрать себе другого инженера и немедленно, – выйдя из себя, потребовал инспектор ОГП. – Позвольте этому трусу бежать на все четыре стороны. Я настаиваю на нашем договоре. Вы еще сегодня стартуете к Дзете Персея.
– Откуда я так быстро возьму нового инженера, – вскричал Старик. Он чувствовал себя загнанным в угол.
– Откуда, ха! Да я рад, что раздобыл хоть этого! “Алголь” ведь не лайнер класса “люкс”, а просто гравипрыгун.
– Тогда намыльте парню шею, – вскричал инспектор. – По своей зловредности он может уничтожить вас всех. Но, конечно, если экипаж не полон, стартовать вы не можете.
Внезапно вспыхнул экран. Из динамика донесся слишком спокойный голос Фискуса:
– Мистер Ипстал, сколько мне еще ждать? Я не согласен с вашими запрещенными методами. Прошу вас, позаботьтесь о моем багаже. Конец.
Я заметил, как директор перебросился несколькими словами с инспектором. Вслед за этим, пробормотав угрозы о нарушении космических законов и договора, оба человека исчезли. Инспектор забрал с собой наше разрешение на старт, предупредив капитана, чтобы он не предпринимал никаких запрещенных действий.
Кестер, жестикулируя, бросился вдогонку за уходящими, но они даже не остановились.
Когда Старик снова вернулся в каюту, в правой руке его был парализатор.
– О Боже! – пробормотал док Бильзер. – Уйдите с его пути!
Кестер помчался по коридору, и имя Боулдера было у него на устах. Я начал опасаться за здоровье юноши, но капитан напрасно искал его. В тот день мы так и не узнали, где скрывается Умник Фис
Старик в конце концов получил успокаивающую инъекцию и сердечный стимулятор. Лефле вообще считал, что Фискус выбрался из корабля и удрал домой.
– Удрал, – подавленно простонал капитан. – Этот подонок! Но я же должен был это знать!
Внезапно в каюту ворвался один из младших офицеров экипажа и доложил:
– Сэр, что нам делать? Они прибыли с тяжелой антигравитационной платформой. Когда нам отправляться на верфь?
Исмонд Кестер вздрогнул.
– Что-о-о?!
– Так точно, сэр, на верфь. И как можно скорее. Мы немедленно должны начать демонтаж конвертера. Специалист по перевозкам сказал мне по интеркому, что мы получим новый импульсный конвертер с тройной мощностью. Почему, сэр? Я думал, что мы стартуем еще сегодня.
Старик выбежал из каюты, словно за ним мчались все фурии ада.
Что мне еще сказать? Часом позже “Алголь” уже покоился на антигравитационной платформе. Еще часом позже на нашу старую жестянку обрушились все специалисты ОГП. Мы получили новый структур-конвертер, при одном взгляде на который Лефле от радости стал словно невесомым.
Когда я снова увидел его, он был насквозь мокрый и полумертв от голода. На его коже были ясно видны следы разъедающих веществ. Я и предположить не мог, что Боулдер решится искупаться в питательном соленом растворе гидропоники, играя роль полезного растения.
Старик потчевал “блудного сына” изысканнейшими деликатесами и отечески обращался к нему – “мой милый юноша”.
От волнения я так обессилел, что только слушал, как Умник Фис, потея от смущения, доложил о том, что он готов приступить к исполнению своих служебных обязанностей.
Тремя днями позже отверстие во внешней обшивке было заделано. Теперь мы располагали конвертером новейшей конструкции.
Глава 6
– Силовая централь, где вахтенный инженер? – прогремело в динамиках бортового интеркома. На экране появилось узкое лицо дежурного офицера – Первого Навигатора. Фрейцер Киленио, казалось, был слегка возбужден.
– Минуточку, сэр, лейтенант Боулдер сейчас будет, – доложил младший офицер.
Он украдкой кивнул Фискусу и торопливо прошептал:
– Будьте осторожны, сэр. Киленио прекрасный парень, но когда он находится на вахте, от него можно ждать всяких неприятностей.
Прежде чем глянуть на светящийся экран, Фис неуверенно оглядел централь управления. Он догадывался, по какой причине его мог вызвать Главный Навигатор.
Десять минут назад Лефле передал обычные данные по управлению корабельными двигателями. И сорианский импульсный двигатель тоже должен был быть в безукоризненном состоянии. “Алголь” мог развить ускорение порядка 980,6 метра в секунду, что соответствовало ста “ж”, принимая за точку отсчета ускорение свободного падения на Земле, на сорок пятом градусе широты.
Поэтому кораблю необходимо было пустое пространство и отсутствие всяких сильных гравитационных полей. Ему требовалось примерно восемьдесят четыре часа по земному времени, чтобы достичь скорости света.
Старт после потери времени, связанной с установкой нового конвертера, произошел в большой спешке. Через несколько мгновений “Алголь” уже пересекал просторы Солнечной системы, но он еще не достиг ее границ и Плутона, который находился еще далеко впереди.
Хотя полет и проходил с хорошо заметным ускорением, появление астроинженерии, по словам Фискуса, было почти незаметным фактором. Новейшие крейсера Флота достигали скорости света за восемь часов. “Алго-лю” же на это потребовалось почти в десять раз большее время.
Эта весьма существенная разница пришла в голову Фиса, когда он уже в течение трех дней занимался расчетами.
Когда космический корабль, несомый мощным главным двигателем, подошел к орбите Урана, Фискус подошел к экрану.
Он тихим голосом проговорил свое сообщение и ему показалось, что при этом лицо Первого Навигатора сделалось угрожающим.
– А, так на вахте сейчас вы? – крикнул Первый Офицер. – А где мистер Пайперс, лейтенант?
– Я… я сменил его час назад. Сейчас он спит.
– Я это заметил, – усмехнулся навигатор
Фискус едва мог разбирать слова, так как позади него, за толстой прозрачной стеной гремел мощный термоядерный двигатель главной силовой установки. Эта стена была сделана из антирадиационного пластика. Опущенные трубы энергетического трансформатора недвусмысленно указывали, что силовая станция развивает сейчас 95% мощности, на которую она была рассчитана. Четыре мощных проектора силового поля тяготения при ста “ж” забирали столько мощности на поглощение инерции, сколько потреблял на свои нужды небольшой город.
– Вы, по-видимому, даже не заметили, что производительность поглотителей ускорения упала, а? – громко крикнул Киленио, чтобы его можно было услышать через рев реактора.
– Вы также должны были заметить, что мы мчимся с наивысшим ускорением. Производительность же проекторов упала на двадцать процентов. Сейчас же устраните это. Мы готовимся к сверхсветовому прыжку. Главный электронный мозг не может делать расчеты при повышенной гравитации. Что там вообще произошло?
Последний вопрос прозвучал особенно обеспокоенно. В конце концов, Киленио начал подозревать, что устранить все это не так уж и просто.
От Фискуса не ускользнуло, что цвет лица Первого Навигатора несколько поменялся. Он тотчас же задал следующий вопрос:
– Неисправность поглотителя? Да говорите же!
– Нет, сэр, ни в коем случае, – торопливо заверил его Фискус. Лоб его покрылся потом. – Все в порядке, сэр, – добавил он. – Реактор работает безупречно. Проекторы создают внутренний экран. Но тут… мне кажется… мне показалось необходимым… ненадолго забрать часть мощности реактора. Я думаю, она должна быть снижена, потому что новый конвертер еще не опробован в условиях полета со сверхсветовой скоростью. Я… ага… я рассчитал, что…
– Вы сошли с ума, – бушевал Главный Навигатор. – Сейчас же восстановите прежние мощности! Ради всего святого, Боулдер, что вы сделали с конвертером?
– Ничего, сэр. Уравнения – я имею в виду вот эти – недвусмысленно показывают, что характеристики нового конвертера во время сверхсветового прыжка не похожи на те, что были у старого конвертера. Поэтому я решил провести небольшое испытание…
Крик безмерно испуганного Навигатора пронесся по всему кораблю. Сразу же после этого заревел сигнал тревоги.
– Теперь ваше дело швах, – сказал младший офицер-механик Фискусу. – Лейтенант, если мы только нырнем в парапространство и у нас не будет исходных данных для возвращения обратно… я уже вижу обугленные останки вашего трупа.
– Это бессмысленно, Мак-Ильстер, – возразил Фискус. – Это испытание совершенно безопасно. С помощью энергии, взятой у реактора, структурное поле не может быть создано. А мощность, потребляемая конвертером, показывает, что линейное смещение по отношению к старому конвертеру достигает нескольких тысячных долей процента. Я рассчитал, что..
Казалось, судьбой Фискуса являлось то, что ему никогда не давали закончить начатую фразу. Через бронированный люк в централь управления втиснулось массивное тело. Оно протиснулось с силой, которая была весьма значительна.
Фискус упал на пол, а пальцы Главного Навигатора забегали по клавишам и кнопкам. Мощный рев ядерного реактора не изменился, но зато исчезла страшная тяжесть, которая несколько минут назад давила на всех людей. Проекторы поля снова получили достаточно энергии, чтобы, несмотря на огромное ускорение “Алголя”, тяжесть внутри корабля не превышала одного “ж”.
В большом помещении рядом с третьим грузовым трюмом находилось огромное сооружение. Светящиеся стрелки на его пульте управления стояли на нулях. Аварийная установка была отключена.
Теперь Боб Лефле обернулся. Фискус сидел на полу в такой несчастной позе, что в обычном состоянии он не выдержал бы и рассмеялся. Но и теперь этого зрелища оказалось достаточно, чтобы спасти Фискусу жизнь.
– Я знал, что делал, сэр, – с огромным трудом произнес юноша. Отчаянная мольба в его голосе остановила этого огромного человека. Лефле овладел собой до такой степени, что Мак Ильстер задрожал от возбуждения. Он поспешно вмешался.
– Шеф, он не имел в виду ничего плохого. Выслушайте же хоть раз его объяснения. Он что-то говорил о более высоком уровне потребления энергии новым конвертером.
– Я вас не спрашиваю, младший офицер, – едва внятно пробурчал Лефле и снова повернулся к Фискусу. – Вы, комедиант! Разве я не приказал вам не прикасаться к главному переключателю? И разве вы не представляете, что могли привести “Алголь” к гибели только потому, что вы с хитростью вшивого сопляка-мальчишки начали манипулировать с новым конвертером. Кто дал вам указание отобрать у реактора столько энергии, что гравитация внутри корабля увеличилась примерно на двадцать процентов? Как это вам пришла в голову такая дурацкая идея переключить конвертер? Дружок, да знаешь ли ты вообще, что могло произойти в результате этого? Мы находимся почти у самого светового барьера. Импульсный генератор уже создал довольно мощное защитное четырехмерное поле.
– Но, сэр, все это мне известно, – возбужденно вмешался Фискус. – Сэр, поверьте мне. По моим расчетам постоянная поля в новом конвертере…
– По вашим, что? – вмешался Лефле. – Вы говорите – по вашим расчетам? Дружок, по мне рассчитывайте на здоровье извилины вашего мозга, только не трогайте кривизну пространства. Через три минуты я хочу видеть вас в вашей каюте, понятно? Мак Ильстер, вы будете нести вахту до момента прыжка, ясно?
Фискус, шатаясь, побрел по централи, что-то бормоча о сложных уравнениях и результатах расчетов.
– При прыжке будьте снова в централи, – крикнул ему вслед Лефле. – Я хочу, чтобы вы были поблизости, когда мы нырнем в гиперпространство. Вы хорошо поняли меня, или я должен объяснить вам, что под понятием “прыжок” я имел в виду сверхсветовой полет.
Фискус вышел из централи.
– Так точно, сэр, – прошептал он и тяжело направился к главному лифту, который быстро понес его по шахте вверх.
Грузовые трюмы и залы с гидропоникой уплывали вниз. Через восемьдесят метров он остановил кабину лифта и пошел дальше пешком.
Кисслинг вышел из своего камбуза, но, взглянув в лицо Третьего быстро скрылся за дверью.
Минутой позже Джо Ипстал, офицер суперкарго и офицер по снабжению запросто мог стать жертвой Фискуса Боулдера. Он, вздыхая, смотрел на широкоплечую фигуру, которая неожиданно вынырнула из массивного шлюза, ведущего в бортовой арсенал.
– Пожалуйста, мистер Ипстал, можно мне пройти, – робко попросил Фискус – Я, конечно, не хочу вам мешать. Ведь ваша работа так важна.
Ипстал, который из-за отсутствия на борту “Алголя” специального офицера, отвечал также и за оружие на борту корабля, с трудом сдержал возглас удивления, который чуть было не сорвался с его языка. Он почувствовал, что Фискус говорит совершенно серьезно. Поэтому он только спросил: