Текст книги "Сборник статей и интервью 2009г (v1.14)"

Автор книги: Борис Кагарлицкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 61 страниц)

США ИЗБАВЯТ КУБУ ОТ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ БЛОКАДЫ

С именем Обамы многие связывают ожидание перемен в политике США на международной арене. Менять доктрину заставляет не только политические взгляды, но и экономический кризис, создающий новые условия ведения внешней политики.

В связи с этим политологи обсуждают изменение отношения ко многим партнерам и оппонентам среди других стран. В том числе, от Обамы ожидают и изменение линии в отношении давнего противника – социалистической Кубы. Тем не менее, специалисты Центра социально-политических исследований Латинской Америки Института глобализации и социальных движений (ИГСО) считают, что Соединенные Штаты не снимут экономическую блокаду с Кубы в этом году году. На это указывает осторожность администрации Обамы в отмене самых одиозных ограничений, введенных в действие во время президентства Буша-младшего.

Несмотря на это, само направление политики против острова неизбежно будет меняться под давлением со стороны корпораций США и латиноамериканских государств, что вероятно приведет к отмене торгового эмбарго ближе к концу президентского срока Обамы, считают эксперты. Уже сейчас действует специальная поправка к эмбарго, благодаря которой из США поступает около 60% импортируемого Кубой продовольствия. «При этом емкость кубинского рынка не исчерпана – объем торговли все еще ограничен по политическим причинам. Туристическая индустрия США после отмены эмбарго рассчитывает отправлять на остров до 2,5 миллионов туристов ежегодно», – отмечает Борис Кагарлицкий, директор ИГСО. На американское правительство оказывают давление и телекоммуникационные фирмы и авиакомпании, требуя открыть доступ к торговле с Кубой.

Существенное влияние на политику США в отношении Кубы может оказать и возрастающее международное давление. Генеральная ассамблея ООН ежегодно призывает к снятию блокады 186 голосами «за» при 4 «против». Главы растущего блока левых правительств Латинской Америки сделали центральным вопросом последнего саммита Организацию Американских государств (ОАГ) в Тринидаде и Тобаго возвращение Кубы в ОАГ, из которой она была исключена в 1962 году.

«Вопрос о Кубе стал лакмусовой бумажкой для администрации Обамы. Лидеры стран региона по его решимости избавиться от самого неуспешного эксперимента в области внешней политики США второй половины XX века будут судить о решимости администрации проводить структурные реформы», – считает Леонид Грук, руководитель Центра социально-политических исследований Латинской Америки.

Меры по снятию ограничений на денежные переводы и разрешение телекоммуникационным компаниям работать на кубинском рынке, принимаемые США, пока являются в большей степени косметическими, но они отражают общую направленность и постепенность изменения политики в отношении Кубы, отмечают эксперты ИГСО.

Экономическая блокада против Кубы была установлена в 1962 году для свержения революционного правительства Фиделя Кастро. Предполагалось, что ухудшение экономических условий приведет к недовольству населения и падению правительства. Однако, несмотря на периодическое ужесточение эмбарго, принимаемые меры не привели к запланированному результату, вызвав широкое международное осуждение. Эмбарго носит экстерриториальный характер, любая компания, имеющая коммерческие отношения с американскими контрагентами, не имеет права торговать с Кубой, а любые платежи в долларах на Кубу конфискуются.

finam.info

100 ДНЕЙ ОБАМЫ И ЕГО «СУПЕРБОЛЬШИНСТВО»

29 апреля Барак Обама отметил свои первые 100 дней на посту президента Соединенных Штатов. Обама, олицетворявший новые надежды и перемены, стал президентом страны, охваченной худшим со времен Великой депрессии экономическим кризисом. «То, что сделала страна в этот день, на этих выборах, в этот решающий момент, означает, что Америка вступила в эпоху перемен… Начиная с сегодняшнего дня, мы должны собраться с силами и взяться за работу по преобразованию Америки», – заявил тогда новоизбранный президент.

Из нововведений Барака Обамы во внутренней политике следует отметить принятие Конгрессом плана Обамы по стимулирования экономики и начало процесса закрытия тюрьмы в Гуантанамо.

На внешнеполитической арене Обама сделал ставку на дипломатию в отношениях США со своими недругами в мире. Определил, что американские войска должны покинуть Ирак к августу 2010 года, сделал несколько жестов примирения в сторону мусульманского мира, в частности, записал обращение с поздравлением иранского народа с персидским Новым годом, установил теплые отношения с королем Иордании Абдаллой. В отношении России администрация Барака Обамы провозгласила «перезагрузку».

Однако 100 дней спустя страна по-прежнему опускается в пучину экономического кризиса, безработица стремительно растет, представители республиканской партии считают не разумной налоговую политику и план стимулирования экономики нового президента. Но, не смотря на это, рейтинг Обамы остается очень высоким.

Стоит отметить, что накануне юбилея президентства Обамы, сенатор от Пенсильвании республиканец Арлен Спектер объявил, что уходит из республиканской партии, и теперь будет поддерживать все начинания президента. Спектер заявил, что его политическая философия «лежит в русле скорее демократов, чем республиканцев». Примечательно что, в Пенсильвании за последний год произошел грандиозный отток из Республиканской партии в пользу демократов. Переход Спектера к демократам означает, что администрация Обамы получает полный контроль над обеими палатами конгресса – 60 голосов из 100. «Супербольшинство» сформируется окончательно после того, как свое место после пересчета голосов займет сенатор от Миннесоты Эл Франкен. Обама может праздновать еще одну победу. Его выдвиженец на пост министра здравоохранения и социальных служб, губернатор Канзаса Кейтлин Себелиус была, наконец, утверждена во вторник в должности сенатом.

Какова Ваша оценка первых 100 дней президентства Барака Обамы? Что нового Бараку Обаме удалось принести в политику США? Какие из его инициатив Вы оцениваете положительно, а какие, напротив, отрицательно?

Вопрос не в том, как я оцениваю инициативы Обамы. Ему, полагаю, от моих оценок не холодно, не жарко. Другое дело, что за сто дней сделано немного, в целом и страна и администрация продолжают развиваться по инерции, заданной предыдущими администрациями. Инерцией очень сильной, поскольку она сложилась за счет политического консенсуса между обеими партиями – в ключевых вопросах не было особой разницы между семейством Бушей и семейством Клинтонов. На данный момент Обамой сделано очень мало, чтобы сломать эту инерцию. Он фактически выжидает.

Со времен Франклина Рузвельта 100-дневный рубеж считается для лидера США моментом первого подведения итогов. Какие первые итоги, на Ваш взгляд, может подвести Барак Обама? Оправдывает ли он надежды своих избирателей?

То, что делает Обама не отвечает провозглашенной им идее перемен. Как раз серьезных перемен пока нет. Но с другой стороны, само понятие перемен абстрактно и пусто, лишено на данный момент четкого политического содержания. Это скорее настроение, чем политическая ориентация. Потому избиратель пока ждет. Он не может обвинить своего лидера в обмане, поскольку обещание не было конкретным. Ждет президент, ждут его сторонники, ждут противники. Чего? Сами, скорее всего, не знают. Но ждут не зря. Развитие кризиса само сломает ситуацию и вынудит президента к большей политической определенности.

Как Вы прокомментируете действия Спектера и переход его однопартийцев-республиканцев в демпартию? Стоит ли ожидать последующей переориентации республиканцев?

Само по себе эти события мало что значат. Партии в США условны. А у Обамы своей партии нет. Аппарат демократов был ему враждебен. А сейчас сотрудничество демократических партийных политиков со «своим» президентом покупается ценой отказа последнего от каких-либо серьезных действий или инициатив. Если Обама решится сделать хоть что-то значимое для реализации своих предвыборных обещаний, он получит со стороны демократов удары не меньшей, а скорее всего даже большей силы, чем от республиканцев. Все наиболее принципиальные и последовательные противники Обамы занимают ключевые посты в его администрации. Строго говоря, администрация состоит из людей, главная задача и цель которых – блокировать любую инициативу.

Поможет ли Обаме преимущество в Конгрессе выработать действенную стратегию решения основных проблем США? Стоит ли ожидать падения рейтинга Барака Обама в случае если в ближайшее время не будет ощутимых улучшений в социально-экономической сфере в США?

Рейтинг Барака Обамы высок именно потому, что он остается «чужаком» в политической элите, именно такого президента хотела Америка. Но это же приводит его администрацию к политическому параличу.

kommentarii.ru

КРИЗИС ГОТОВИТ НОВЫЙ УДАР ПО МИРОВОЙ ЭКОНОМИКЕ

Кризис готовится ударить по мировой экономике с новой силой. Как утверждают в московском Институте глобализации и социальных движений, мировое хозяйство, и Россию в том числе, вновь ожидает быстрое падение производства, волна новых банкротств и ускоренный рост безработицы.

Директор института Борис Кагарлицкий пояснил корреспонденту Балтийского информационного агентства (БИА), что антикризисные меры правительств крупнейших стран не затронули глобальных противоречий мировой экономики. Замедление развития глобального кризиса произошло вследствие громадных финансовых вливаний в корпорации, а население реальной поддержки не получило.

«Финансовые связи между компаниями оздоровились. Фондовые рынки начали восстанавливать потери. Поднялись цены на сырье. Однако ситуация с конечным спросом существенно не улучшилась», – подчеркнул Б.Кагарлицкий.

Другие эксперты, опрошенные БИА, пока не склонны бить в набат. По их мнению, все еще сохранаяется надежда на то, что антикризисная политика принесет реальный результат.

По словам заместителя директора по консультационной работе Центра фискальной политики Александра Дерюгина, все зависит от того, насколько эта политика придаст уверенности домохозяйствам. Если население решит, что можно вернуться к докризисному уровню потребления, новый коллапс нам в ближайшее время не грозит.

В то же время реальных ресурсов для роста потребления сейчас мало.

«До кризиса таким ресурсом были дешевые кредиты. Сейчас резервные ставки западных Центральных банков практически на нуле, непонятно, за счет чего «разгонять» кредитование», – отметил А.Дерюгин.

Таким образом, считает эксперт, альтернативы вливанию денег в корпорации пока никто предложить не смог. Кроме того, обойтись без этих вливаний было невозможно.

«Поддержка корпораций отвечает конкретным целям. Так, у крупнейших банков возникли критические проблемы, которые могли привести к коллапсу мировой экономики. Кровеносная система экономики могла быть уничтожена», – заявила для БИА директор Центра макроэкономических исследований БДО Юникон Елена Матросова.

По ее словам, антикризисные меры были направлены в первую очередь на предотвращение развертывания неуправляемых кризисных процессов. Стимулирование спроса – это уже меры другого порядка, хотя и необходимые.

Как стимулировать спрос, когда резервы на нуле – вопрос крайне сложный. А.Дерюгин предложил обратиться к опыту стран, менее тяжело переживающих кризис: Китай и Индия.

«Население живет не только в США, оно есть, например, в Китае или в Индии. Расширить спрос за счет этих стран было бы панацеей для остальных», – сказал эксперт.

С другой стороны, невозможно представить, что Китай вдруг начнет импортировать огромное число товаров. Перестраивать мировое потребление придется долго и постепенно.

«Это очень долгий промежуток времени, в течение которого «хорошей жизни», наверное, не будет», – заключил Дерюгин.

Напомним, в конце марта о готовящейся «второй волне» кризиса заявил министр финансов Российской Федерации Алексей Кудрин.

Добавим, крупные международные организации и объединения государств создают фонды для помощи странам, пострадавшим от кризиса. Так, 4 мая Китай, Япония и Южная Корея сформировали антикризисный фонд объемом 120 млрд. долларов. На саммите G20 в Лондоне МВФ принял решение о выделении 1 трлн. долларов для помощи развивающимся странам. Первым получателем антикризисного кредита МВФ станет Мексика.

baltinfo.ru

КРИЗИС ВНОВЬ НАБИРАЕТ ОБОРОТЫ

Москва. Период экономической стабилизации может завершиться в ближайшее время. Об этом заявил Балтийскому информационному агентству (БИА) директор Института глобализации и социальных движений Борис Кагарлицкий.

По его мнению, мировое хозяйство, и Россию в том числе, вновь ожидает быстрое падение производства, волна новых банкротств и ускоренный рост безработицы.

Он отметил, что замедление развития глобального кризиса произошло вследствие громадных финансовых вливаний в корпорации.

«Финансовые связи между компаниями оздоровились. Фондовые рынки начали восстанавливать потери. Поднялись цены на сырье. Однако ситуация с конечным спросом существенно не улучшилась», – подчеркнул Б.Кагарлицкий.

Государственная помощь, по его мнению, не оказала реальной поддержки населению и не затронула коренные противоречия мировой экономики.

© Балтийское Информационное агентство

ФИНАНСИСТ УОРРЕН БАФФИТ ПРОРОЧИТ КРАХ ПЕЧАТНОЙ ПРЕССЫ

Известный инвестор Уоррен Баффит считает, что у газет нет будущего. У печатных изданий нет будущего. В этом уверен известный американский финансист Уоррен Баффит.

Газеты, скорее всего, будут нести бесконечные убытки, полагает финансист Уоррен Баффит. Ведь так привлекательные для рекламодателей еще недавно, сейчас издания ощущают острую нехватку рекламы, доходы от нее резко упали, отмечает Баффит. Скорую кончину печатных изданий финансист предсказал в ежегодном письме акционерам компании «Беркшир Хатэвей». Содержание послания стало известно американской газете «Уолл стрит джорнал». Финансист признает, что газеты перестали играть былую роль, поскольку новости стали доступны из других источников, в том числе и из Интернета. Сам миллиардер подчеркнул, что его компания не стала бы покупать ни одну газету США ни по какой цене. Хватит того, что издание «Вашингтон пост», большой пакет акций которой принадлежит компании Баффита, будет испытывать большие трудности, признал финансист. К мнению этого богатейшего человека прислушиваются инвесторы во всем мире.

Американское правительство сожалеет о закрытии ряда национальных газет. Но на правительственную помощь печатным изданиям рассчитывать не стоит. Об этом заявил пресс-секретарь Белого дома, комментируя новость о скором прекращении выпуска одной из ведущих американских газет "Бостон Глоб".

Впрочем, это относится не только к газетам, спрос на которые всегда был выше, чем на журналы. Уходит время популярности и глянцевых изданий. Так считают в Институте глобализации и социальных движений (ИГСО). Глянец терпит одновременно коммерческий и эстетический крах. Вместе с ним глобальный кризис обрекает на гибель потребительские стандарты, сложившиеся за три последних десятилетия и проповедуемые глянцем. В ИГСО убеждены: 2009 год станет временем быстрого угасания глянцевой моды и преклонения перед гламуром. Прогрессирующий кризис двояко повлияет на спрос.

"С одной стороны, сокращение рекламных заказов приведет к банкротству большинство глянцевых изданий. С другой стороны – темы модных журналов выпадут за рамки интересов потребителей", – отмечает Борис Кагарлицкий, Директор ИГСО. По мнению другого эксперта ИГСО, Алексея Козлова, сокрушительный удар по глянцу наносит не моралистическая критика гламурной страсти, а крушение его материальной основы. "Сильного психологического отторжения глянцевых идеалов еще нет. Однако экономические перемены уже влекут закрытие изданий-динозавров", – заключает он. Согласно его словам, проповедь гламурных потребительских ценностей становится бессмысленной и безадресной, поскольку мировой кризис стремительно сокращает ее базовую аудиторию.

В годы экономического кризиса развернется вытеснение глянцевой мифологии из общественного сознания. На смену погоне за гламуром придет более рассудочная потребительская философия. Многие воспетые рекламой в последние годы товары потеряют эстетическое значение. Такая судьба во многом ждет одежду, различные аксессуары, сотовые телефоны и автомобили. В мире возникнут новые отрасли, а с ними и новая продукция. Однако восприятие ее также не останется прежним. Роль Интернета как источника информации значительно возрастет. Многие журналы и газеты превратятся в бумажные приложения сайтов, а электронные издания перестанут быть вторичными по отношению к бумажным СМИ.

Во второй половине 2008 года в России и за рубежом закрылось множество глянцевых изданий. Прежде всего, пострадали журналы, воспевающие дорогие предметы потребления, модные развлечения. Среди переставших выходить отечественных изданий: Gala (глянцевый журнал о знаменитостях), Car (журнал об автомобилях), "Москва: инструкция по применению" (бумажная версия одноименной программы на ТНТ), Trend, "Автопилот", "Молоток", SIM, PC gamer и многие другие. Закрылись журналы о кино Total Film и Empire.

mideast.ru

АНТИНАРОДНИКИ

Одобрение власти в целом сталкивается со столь же резким и постоянным неодобрением большей части конкретных действий правительства, что и составляет своеобразный парадокс русского авторитаризма.

Столетие сборника «Вехи» в нынешнем году отмечали не особенно пышно, но основательно и долго. Коллективное выступление группы либеральных интеллектуалов, перешедших на охранительные позиции под влиянием русской революции, век спустя превратилось в повод для затяжной дискуссии об интеллигенции вообще, о государстве вообще, о либерализме в принципе и о русском либерализме в особенности.

В 1909 году, когда появились «Вехи», их публикация была встречена воплем возмущения и негодования. Были даже изданы ответные, антивеховские сборники – и либералами, и народниками. Марксисты, напротив, ликовали: вот она, либеральная интеллигенция, показала себя во всей красе, сбросила маску. Напротив, консервативно-охранительный лагерь особого восторга не испытывал, в лучшем случае – злорадство. Ведь, по существу, люди, написавшие «Вехи», признались в своем полном интеллектуальном и политическом банкротстве, заявили, что отрекаются от собственных слов, мыслей и поступков. А главное, мотивировали свое отречение не тем, что осознали неправоту своих идей, а тем, что при виде народа, при столкновении с демократией в ее реальном, а не теоретическом воплощении им стало противно и страшно.

Такие люди действительно не вызывают уважения, а потому, например, Николай Бердяев, наиболее значительная в интеллектуальном плане фигура «Вех», в последующих своих публикациях от коллег по сборнику дистанцировался, а в эмиграции и вовсе стал всем напоминать, что никогда не отказывался от левых взглядов и призывал понять не только ложь, но и правду «русского коммунизма».

Это, впрочем, история. И к нынешней дискуссии о «Вехах» отношения имеющая весьма мало – по очень простой причине. В юбилейных публикациях, за редкими исключениями (например, статья Аллы Глинчиковой в «Литературной газете»), никаких иных взглядов, кроме «веховских», и не представлено. Создается впечатление, что «Вехи» победили полностью, вся пишущая и думающая публика дружно перешла на их позиции, и споры идут только по поводу нюансов и оттенков.

Понятное дело, консерваторы используют юбилей «Вех» как очередной повод пнуть либералов, показав их внутреннюю несостоятельность и враждебность собственной стране. И в самом деле, сознание российского либерала сто лет спустя осталось глубоко «веховским». Принимая западный демократический идеал, он одновременно недоволен собственным народом, осуждает его, возмущается им. Страна у нас неправильная, население не соответствует европейским стандартам. И, ясное дело, такому населению власть в руки давать нельзя ни в коем случае – оставь их на минуту без присмотра, и всё национализируют, восстановят тоталитарный порядок и втопчут в грязь «общечеловеческие ценности». Главного политического вывода, который делали авторы «Вех», нынешняя либеральная публицистика, однако, не делает. С точки зрения «веховских» идеологов, признание принципиальной некачественности собственной страны и народа означало поддержку авторитарного государства, которое держит эту страну под контролем и не дает народу проявить в полной мере свои отвратительные наклонности. С точки зрения либералов современных, государство надо всячески раскачивать и ослаблять, поскольку в нем воплощены как раз те негативные стороны культуры и истории России, против которых они выступают. Иными словами, либералы, как бы ни жаловались они на авторитарные порядки, на самом деле в глубине души считают государство соответствующим духу и настроению народа, то есть… демократическим. И именно поэтому против него и выступают. Формальные претензии к процедурам власти, нарушающим конкретные гражданские права, оборачиваются глубокой уверенностью в том, что власть примерно одно и то же, что и народ – тем и плоха.

Отличие «Вех» от либеральной публицистики нашего времени в том, что первые писали свои тексты, опираясь на опыт реального общественного подъема Русской революции 1905 года, тогда как нынешние либералы в личном опыте с массовым народным протестом не сталкивались, зато сохраняют некую метафизическую коллективную память о революции 1917 года как воплощенном зле и кошмаре истории. Нынешнее государство ими воспринимается как досадная помеха на пути к собственной власти и публичной самореализации, а то, что (по их же собственной логике) авторитарные порядки необходимы для защиты частной собственности, они, конечно, сознают, но это сейчас не главное.

Напротив, консерваторы радостно уличают либералов в непоследовательности и ставят все закономерные «точки над i». Либералы, несмотря на демократическую риторику, не признают сути демократии, они враждебны отечественной традиции, им отвратителен собственный народ, они, порицая государство, нападают на большинство населения, его культуру, традиции и выбор. В общем, они противопоставляют себя не власти, а стране, потому и проигрывают.

Позиция консерваторов гораздо более последовательна и убедительна, но в ней есть одна особенность, лишающая смысла всю дискуссию. Ссылаясь на культуру, народ, традицию, они даже теоретически не допускают мысли, что у пресловутого «народа» могут быть какие-то собственные традиции и какая-то собственная культура отдельно от государства, что он как-то сам по себе может иметь историю и что развитие общества может иметь какую-то самостоятельную логику и смысл. Ну, а мысль о том, что общество может противостоять государству или хотя бы нуждаться в защите от него, вообще относится к области подрывных идей. Консерваторы были бы готовы солидаризироваться с Маргарет Тэтчер, заявившей, что никакого общества не существует. Правда, они вряд ли поддержали бы вторую часть этого тезиса – есть только отдельные люди. Эти отдельные люди тоже никакой самостоятельной ценности не представляют. Есть только государство, а в нем – начальники и подчиненные. Либералы же – это такие начальники-неудачники, которым не хочется добросовестно выполнять роль подчиненных.

Сто лет назад полемика авторов «Вех» была направлена против революционной и народнической традиции, которая тогда была среди интеллигенции господствующей (повлияв даже на либеральную ее часть), а сегодня в «приличном обществе» просто не представленной. Неприятие государства народниками основывалось на глубокой уверенности в демократической самодостаточности общества, которое должно быть не подавлено, а освобождено. Ему надо не навязывать «европейские ценности» или наоборот, держать в оковах навязанной сверху «официальной народности», а давать возможность развиваться самостоятельно. Стихийное сопротивление масс капитализму и рынку, вызывавшее ужас и недоумение либеральных идеологов, – это выражение законной и демократической воли, которая имеет право на осуществление.

Авторитаризм порожден несовпадением целей власти и общества – в противном случае любую меру можно было проводить при всеобщей поддержке и одобрении. Однако такой поддержки нет, даже если власть сама по себе, в целом, в ее державном и монархическом воплощении, массами принимается и почитается чем-то вполне естественным. Одобрение власти в целом сталкивается со столь же резким и постоянным неодобрением большей части конкретных действий правительства, что и составляет своеобразный парадокс русского авторитаризма, парадокс, периодически взрывающийся провальными политическими реформами, неудачными попытками «оттепели» и революциями, отнюдь не «оранжевыми».

Этот практический опыт привел авторов «Вех» к выводу о необходимости принципиального единства с консерваторами ради противостояния с народом. А консерваторам напомнил, что общество и народ все-таки существуют и вполне могут сказать свое собственное слово независимо от воли и настроений начальства. И то и другое оказалось крайне неприятным и неожиданным, но вполне неизбежным итогом массового демократического подъема.

У современных российских идеологов любого окраса подобного опыта пока не было. А потому можно спокойно продолжать спор о том, соответствует ли государственный гнет эстетическим предпочтениям интеллектуальной элиты.