Текст книги "Творя божественное зло (СИ)"

Автор книги: Борис Сапожников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)

Спустя три с половиной часа после начала осады Волчьего логова. Мостик «Кефайнзеля»

Вице-адмирал Вандеркаум предпочёл вернуться на мостик почти сразу после того, как начался штурм внутренних помещений пиратской крепости. Почти все оборонительные батареи были подавлены, а иные замолчали потому что их покинули сами пираты.

– Они бегут, – усмехнулся фон Хиппер, – чего ещё ожидать от пиратов?

– Ты сам видел, как они дрались в брешах, – удивившись самому себе, заступился за пиратов Вандеркаум. – И чего я не могу понять, как собираются бежать?

– На своём крейсере, – пожал плечами капитан «Кефайнзеля».

– Мы знаем координаты песчаного дока, где он скрывается. – Он не стал уточнять благодаря кому это произошло. Оба и так знали, что информация поступила со «Светостали». – Пираты не дураки, и должны понимать – им не убежать от нашего флота. Солярианский крейсер не даст им уйти – их сенсоры слишком хороши для этого. Пиратский крейсер может сколько угодно нырять в песок, «Светосталь» станет нашей ищейкой.

Ему нравилось сравнивать чистокровных соляриан с собаками, особенно такими, что служат ему.

– Думаете, у пиратов в запасе ещё какая-то хитрость? – предположил фон Хиппер.

– Уверен в этом, – кивнул Вандеркаум, и передал приказ флоту. – Кораблям сопровождения – рассредоточиться, системы наблюдения на максимум.

Он обернулся к капитану цур занд.

– Мы должны понять, как пираты хотят прикрыть своё бегство.

– Может, им в этом попытаются помочь их союзники из местных племён?

– Ты про песчаных людей? – покосился на него Вандеркаум. – Чем эти примитивы могут повредить нам?

Капитан цур занд хотел было рассказать пару похожих на легенды, но вполне правдивых историй, которые он слышал от заслуживающих доверие людей, о том, что могут вытворять песчаные люди. Однако взгляд Вандеркаума – свысока, будто на ребёнка или умственно отсталого – заставил его отказаться от этой идеи. Вице-адмирал точно не воспримет его слова серьёзно, а удостоиться новой порции презрения от него фон Хиппер не хотел.

Песчаный док Волчьего логова

Сигурд следил за погрузкой на борт «Фенрира» последних роботов. Почти все бойцы Монтильи и Симбакки остались в крепости, обороняя каждый коридор, чтобы задержать врага ещё ненадолго. Они проигнорировали приказ об эвакуации и занимали позиции неподалёку от разделивших Волчье логово на обособленные отсеки переборок. Обороняться в таких помещениях было даже удобнее, одна беда – отступать некуда и драться приходится до последнего.

Рядом с ним стояли Макс и Фей – последний просто не знал, куда себя деть. После схватки он чувствовал себя опустошенным, не зная куда приткнуться, и просто следовал за лидером пиратов. Цитан же, выбравшись из кабины «Фафнира», сразу умчался в лазарет песчаного крейсера, где трудился не покладая рук. Поток раненных не иссякал, и в коридоры рядом с лазаретом без дела никто не совался. Никому не хотелось видеть то, что может случиться с каждым. Ранение в бою часто пугает больше, чем смерть.

Двери грузового отсека «Фенрира» закрылись, лязгнув металлом, будто настоящая волчья пасть.

– Макс, Фей, – махнул юношам Сигурд, – уходим. Мы – последние.

И действительно, в песчаном доке Волчьего логова не осталось никого, кроме них троих. Из-за этого помещение казалось подавляюще громадным – пустота навалилась Фею на плечи, заставив ссутулиться. А в одной из теней ему почудился смутно знакомый чёрный на чёрном силуэт, горящие красным глаза – нет глазные линзы на чёрно-багровом забрале шлема. Они закрылись, открылись снова, ещё раз закрылись, словно их обладатель моргнул пару раз, показывая Фею – видишь, я приглядываю за тобой.

– Эй, ты чего?!

Фей понял, что его повело и он навалился плечом на Макса.

– Усталость, – ответил он, удивительно осипшим голосом, как будто его только что разбудили, вырвав из объятий кошмарного сна, – и эффект обратной связи. Те трое меня не щадили.

– Да я вообще поражён, Фей! – выпалил Макс. – Один против троих рыцарей Солярианской империи. И кто-то ещё говорит, что у тебя не омнибот.

– Многое зависит от пилота, – заметил Сигурд.

– Тогда Фей просто гений, – рассмеялся Макс. – Ты же не хуже моего знаешь, на что способны солярианские рыцари – современные роботы им в подмётки не годятся. Чтобы справиться с ними нужны модели, вроде Бригандира или Фафнира, созданные Шеватом для войны против солов.

Вступать в спор с Максом Сигурд не стал, вместо этого он жестом напомнил юному лидеру, что пора подниматься на борт «Фенрира».

– Но как мы уйдём отсюда? – спросил по дороге пришедший в себя Фей. Он лишь раз оглянулся в поисках фигуры в тени, но той и след простыл – да и была ли она на самом деле. За это Фей бы не поручился. – Даже если враги не знают о том, где расположен док, они легко вычислят крейсер. Быстро же под песок не уйдёшь.

– В этом нам помогут дюнщики, – пояснил Сигурд, пока они поднимались по узкому трапу к последнему открытому люку «Фенрира». – Они вполне способны преподнести даже столь мощному флоту весьма неприятный сюрприз.

Какой именно Фей не уточнил, хотя вроде и хотел спросить. Но они вошли внутрь крейсера, и Сигурд с Максом тут же поспешили на мостик. Фею оставалось только следовать за ними.

Мостик «Кефайнзеля»

Франц фон Хиппер был только рад, что не стал ничего рассказывать вице-адмиралу. Несмотря на все предосторожности и раскинувшуюся по окрестностям пиратской цитадели цепь патрулей из судов сопровождения, враг так ничего и не предпринял. А песчаных людей даже следов не было видно. Капитан цур занд мог себе представить, какими взглядами одаривал бы его Вандеркаум, расскажи он небылицы, слышанные от прежде казавшихся такими надёжными товарищей. Однако на поверку все истории о песчаных людях оказалась всего лишь выдумками – они в самом деле обычные примитивные существа, вроде эльфов или гномов, только развившиеся чуть лучше.

А вот когда от корвета с западного направления пришло сообщение о странном движении песка, фон Хиппер насторожился в отличие от Вандеркаума. Ведь в рассказах товарищей о происках дюнщиков всё начиналось примерно с таких странностей. И снова он решил держать язык за зубами, понимая, что серьёзно к его словам вице-адмирал вряд ли отнесётся.

– Что значит, странное движение? – спросил тот. – Требую уточнений.

– Движение отдельных дюн без действия ветра, – пояснил через пару минут офицер связи.

– Какие-то движения почвы или ещё что-то, – отмахнулся Вандеркаум. – Не отвлекайте меня этой ерундой.

Он ждал лишь одного сообщения – о том, что вражеский крейсер вышел из песчаного дока. Вот тогда начнётся настоящая охота – лучший финал затянувшейся осады. Он схватит лидера пиратов и притащит Шахану, а ещё лучше сразу маршалу Размусу – тот вроде должен скоро прибыть в Пелополис. Тогда лысый лицемер не сумеет присвоить все лавры себе, уже Вандеркаум будет делиться с ним славой, и будет не слишком щедр.

От приятных мыслей отвлёк срочный доклад. Краем глаза Вандеркаум успел заметить кривую усмешку фон Хиппера, и отчего-то ему почудилось в тот миг, что все его надежды на победные лавры только что развеялись прахом по ветру. Так оно и оказалось.

– Не дюны движутся, – сообщил офицер связи. – Это песчаные черви.

– Кто?

– Великие черви или пыльные драконы, – ответил вместо связиста фон Хиппер. – Они обитают в центральной части Игнаса – там, где никто толком выжить не может. У границ ареала обитания их можно встретить, но вряд ли после этого останешься в живых. Самые крупные особи вполне могут перекусить пополам «Кефайнзель». Союзники пиратов устроили для них просто грандиозное прикрытие.

– А они тут причём?

– Ходят легенды, – не удержался от кривой усмешки капитан цур занд, на лице его было крупными буквами написано «я же пытался вас предупредить», – что дюнщики умеют ездить на червях верхом.

– Но это же… – у Вандеркаума просто слов не было.

– Бред, – услужливо подсказать фон Хиппер. – Скоро мы в этом убедимся, вице-адмирал.

– Потеряна связь с номерными корветами сопровождения двадцать шесть и пятьдесят один, – словно бы подтверждая его слова доложил начальник поста связи.

– Что с ними случилось? – спросил Вандеркаум.

– С фрегата сто двадцать семь пришло сообщение, но я… не рискну…

– Давай же! – рявкнул на него вице-адмирал. – Я жду доклада!

– С фрегата сопровождения номер…

– Я уже слышал его номер, что они говорят?! – прорычал Вандеркаум, теряя терпение.

Офицер связи как мог оттягивал этот момент, но больше делать этого не мог. Он вытянулся в струнку, как на параде, и выпалил по-уставному громким голосом:

– Сообщают, что черви проглотили оба корвета!

– Дать мне картинку правого фланга. – Вандеркаум так крепко стиснул зубы, что понять его приказ смог только фон Хиппер, повторивший слова вице-адмирала.

На обзорном экране разбитая крепость пиратов сменилась видом пустыми, по которой сами собой неслись здоровенные барханы. Очень зубастые, как вскоре убедился экипаж ещё одного номерного корвета. Его силовую установку повредил вражеский снаряд – команда, при помощи приданных аколитов Афона, сумела починить её, однако прежней скоростью и маневренностью корабль сопровождения уже не обладал. И потому не успел уйти с дороги песчаного червя.

Как будто в бархане открылась громадная пасть, усеянная кажущимися на её фоне мелкими зубами, но каждый из них был размером с руку взрослого человека. Словно три чудовищных лепестка разошлись в стороны, чтобы поглотить корвет. Команда его открыла огонь из всех орудий, но даже главный калибр его мог похвастаться лишь 102 миллиметрами, и его снарядов червь даже не чувствовал. Кошмарные лепестки сомкнулись вокруг корпуса песчаного корабля, и тут же его значок пропал с карты – связь с корветом оборвалась.

– Это – невероятно, – простонал Вандеркаум.

Он простоял почти минуту, глядя как корабли сопровождения убираются с пути жутких барханов, а после словно взорвался, принявшись раздавать приказания направо и налево. Только успевай выполнять.

– Право на борт! Готовить главный калибр к залпу! Фугасные заряжать! Малым кораблям отойти с направления выстрела. Крейсерам сопровождения, поддержать нас огнём главного калибра! Мы покажем этим тварям, кто хозяин этой пустыни!

Мостик «Светостали»

Коммодор Гергар оценивающе глядел на движущиеся барханы. Wyrmmaximus – самые крупные хищники в регионе не ведали страха. Несмотря на колоссальный размер мозга они были не умнее дождевых червяков. Вот только дождевые черви не могут сметать с дороги целые эскадры песчаных кораблей. Коммодор трезво оценивал свои силы, и знал, что против wyrm maximus у «Светостали» нет ни малейших шансов.

Мостик солярианского крейсера разительно отличался от всего, что могли показать корабли Поверхности. Даже такой передовой корабль, как «Фенрир», не мог тягаться со «Светосталью» в технологичности. Часть систем крейсера сейчас была неактивна, потому что «Светосталь» – корабль флагманского класса, и несколько постов на мостике его рассчитаны на то, что за ними будут сидеть офицеры, координирующие действия эскадры или небольшого флота. Но в этой операции «Светосталь» подчинялся ягнячьему адмиралу, и нужды в этих постах не было.

– И на каждом по дюнщику? – поинтересовался Гергар у паладина организации Афон по имени Эсту.

Обычно офицеры флота не сильно приветствовали, когда духовные лица находились на мостике рядом с ними. Что бы там ни говорилось в уставах, которым уже несколько тысяч лет, командир на боевом посту должен быть один, и напоминаний о власти клерикальной организации офицерам Геблера не нужно. Однако Гергар был более терпим в этом вопросе, признавая полезность обширных знаний Эсту – человека, эрудированного во многих областях.

– Вряд ли, – ответил тот. – Там достаточно крупных особей, управлять которыми песчаные люди не смогли бы при всём желании. Шкура этих монстров слишком толстая, чтобы использовать примитивные приспособления, которые жители песков. Скорее всего, им каким-то образом удалось изменить маршрут миграции wyrmmaximus, чтобы тот прошёл прямо через зону боевых действий.

– И как же они сумели это сделать?

– Я бы дорого дал, чтобы знать ответ на ваш вопрос, коммодор, – пожал плечами под наброшенной на мундир алой сутаной Эсту.

Обзорный экран как раз в этот момент демонстрировал залп «Толстушки Берты» – главный калибр «Кефайнзеля» первым открыл огонь по червям. Фугасный снаряд врезался в движущийся бархан – и тот распустился цветком, но не тремя лепестками, как те, что поглощали номерные корветы. Этот был куда ярче, потому что состоял из пламени, бурой крови и серых ошмётков плоти песчаного червя. Тело его, не то мёртвое, не то просто оглушённое, ушло под песок, оставив после себя воронку. К флагману присоединились другие крейсера, правда, ни один не мог похвастаться таким калибром, как «Толстушка Берта» – их снаряды вырывали из тел червей куски, однако остановить и даже серьёзно ранить не могли.

– А ведь пираты сумели обвести нас вокруг пальца, – заметил Эсту.

«Светосталь» не остался в стороне, присоединившись к обстрелу приближающихся тварей. Его мощные ядерные излучатели превращали песок, под которым скрывались черви, в стекло, а в телах самих монстров оставляли глубокие, исходящие чёрными дымом воронки. Однако и от его попаданий толку было мало – лишь чудовищного размера снаряды «Толстушки Берты» могли нанести wyrm maximus серьёзный урон.

– Что вы имеете в виду? – обернулся к нему Гергар.

– Держу пари, они уже покинули док и их крейсер скользит под песком по следу червя.

– Следу червя?

– Wyrm maximus при движении размягчают песок, и в том месте, где они прошли, остаётся так называемый след червя. Двигаться по нему под толщей песка корабль может почти с той же скоростью, чтобы и по поверхности. Длится этот эффект недолго, однако пиратам его должно хватить с лихвой.

– Этот идиот Вандеркаум должен был просто пропустить червей мимо флота, – прорычал Гергар, раздосадованный тупостью ягнячьего адмирала, но больше того злило его, что и сам он поддался азарту, принялся палить по червям, когда надо было смотреть в оба. – Да и сам я ничуть не лучше, – признал он под ироничным взглядом Эсту.

Он кивнул офицеру связи.

– Дайте мне канал с «Кефайнзелем».

Он заставит этого тупоголового барана Вандеркаума прекратить бессмысленную пальбу и предпринять хотя бы попытку поймать пиратов. Понятно, что успехом она не увенчается, но просто развернуться и уйти они уже не могут.

Когда на экране появилось рябящее после каждого залпа главного калибра изображение Вандеркаума, коммодор Гергар одёрнул полы мундира, и заявил:

– Поздравляю вас, вице-адмирал, вы такой же осёл, как и я.

Вандеркаум оскалился, будто хотел вцепиться коммодору зубами в шею. Тот в ответ лишь усмехнулся, и принялся доносить до вице-адмирала сложившуюся ситуацию. Примерно каждые пять минут «Кефайнзель» вздрагивал от очередного бесполезного залпа «Толстушки Берты», и с каждым таким залпом лицо Вандеркаума темнело всё сильнее. Наконец, он махнул рукой за спину и, не отворачиваясь от Гергара, скомандовал:

– Флоту прекратить огонь. Начать манёвр уклонения от столкновения.

В этот момент Вандеркаум понял, что его мечты о триумфальном возвращении в Пелополис пошли прахом. Окончательного и бесповоротно.

Мостик «Фенрира»

Фей старался не думать о канах песка над ними, и тех, кто движется впереди. Крейсер прямо из дока нырнул в след громадного червя, и теперь двигался в его фарватере. Фею доводилось слышать о песчаных червях, обитающих в самых жарких районах пустыни. Как правило, байки, что травили наёмники ограничивались тем, что они – или их заслуживающие доверия знакомые – видели пыльных дьяволов издалека. Даже самые записные «сказочники» не рисковали врать, что выжили при более близком знакомстве с этими чудовищами. И увидев, как червь целиком проглатывает песчаный корвет, Фей понял почему. Такого болтуна сразу на смех поднимут, а после ни одному его слову, даже будь оно кристально чистой правдой, никто не поверит.

И вот теперь Фей вполне мог оказаться на месте такого враля – потому что поверить в то, что «Фенрир» буквально сидит на хвосте у песчаного червя, было просто невозможно. Однако именно это сейчас и происходило.

– Только так нас не смогут выследить, – пояснил Макс. – И «Фенрир» движется намного быстрее в размягчённом червём песке.

– А куда мы движемся? – спросил Фей.

Макс после осады стал больше доверять ему, и вообще потянулся к Фею – ведь тот был ближе всех к нему по возрасту. Сигурда юный лидер пиратов воспринимал как старшего брата, а вот настоящего друга у Макса не было. Остальные видели в нём наследника, которому они хотят вернуть престол, что не располагает к дружеским отношениям. Фей же, как и Цитан, были людьми со стороны, не вовлечёнными в многолетнее противостояние с Шаханом за трон Аве.

– Сначала в самую жаркую часть пустыни, где нас никто не найдёт, – ответил Макс, – а после у нас останется только одна дорога.

– И куда она ведёт? – поинтересовался Фей, хотя в ответе Макса он почти не сомневался.

– В Пелополис, конечно, – криво и как-то неприятно усмехнулся тот, – пришла пора поквитаться с Шаханом.

– Ты не забыл про Марго, – сказал ему Сигурд, на мгновение отвлекаясь от управления «Фенриром». Это занятие требовало от него полной отдачи, однако он нашёл время, чтобы напомнить Максу о цели их визита к столицу Аве.

– Помню, Сиг, – мстительно назвал его сокращённым именем Макс. – Выкрасть сестрёнку будет лучшей пощёчиной этому лысому уроду.

Сигурд кивнул и продолжил внимательно следить за экранами, чтобы не пропустить малейшего изменения в обстановке. Фей заметил, что по виску и скуле его катится крупная градина пота – одна единственная, несмотря на то, что на мостике было довольно жарко.

– Пелополис, – произнёс Фей, словно пробуя название города, о котором он столько слышал от наёмников, на вкус. – Лезть туда, это же всё равно что…

Глава восьмая. Сунуть голову в пасть льва

Каран Размус не любил Поверхность – и всех ягнят, населяющих её, а особенно тех, кто мнит себя пастырями. Однако сейчас, когда два государства континента Игнас перешли едва ли не на ручное руководство сверху, маршал Геблера не мог оставаться в стороне. И если в Империи Алимарис с её правителем, кайзером-солдатом, почти не возникало проблем – как военный человек он был ближе к Геблеру, и не пытался заигрывать с Афоном, то в Аве дела обстояли иначе. Считающий себя чуть ли не гением, а на деле просто напыщенный, самодовольный болван, кардинал Шахан решил, что может сам вести политику целого государства так, как ему заблагорассудится. Намёков в виде выделенного под офицеров Геблера целого крыла бывшего королевского дворца и замены трёх четвертей столичного гарнизона на солдат Особого агентства иностранных дел, он явно не понял. И теперь Размус прибыл лично, чтобы разобраться в инциденте с кражей экспериментального робота.

Разным ветвям власти Солярианской империи не раз приходилось сталкиваться друг с другом, доходило и до кровопролития, особенно когда одна из сторон, не желая делиться информацией или чем-то более материальным, нанимала головорезов, не задающих вопросов. Их как правило пускали в расход либо бойцы Геблера, либо военного крыла Афона, однако недостатка в подобного рода личностях никогда не было. Но сталкивать его людей лбами, как случилось в этот раз, Размус не мог себе позволить, а потому, едва узнав об инциденте с роботом, тут же отправился прямиком в Пелополис.

Войдя в кабинет Шахана, который он не сменил с тех пор, как был великим визирем при короле, которого сам же и сверг, Каран застал там вице-адмирала Вандеркаума. Этот здоровенный амбал, почти на голову выше Шахана, с тяжёлыми чертами лица, был настоящим воплощением слова «военщина», к которому так и тянуло добавить «тупая». Именно вояки вроде него, не хватающие с неба звёзд, зато исполнительные, и в меру инициативные, всегда были опорой для Геблера. Однако сейчас Шахан занимался тем, что распекал вице-адмирала, будто нерадивого ученика.

– И вы считаете это победой, Вандеркаум?! Может быть, ещё и триумф вам устроить, как при королях?

– Триумфа удостаивают, – решил прикрыться строчкам устава вице-адмирал, – за победу над врагом государства на поле боя. Пираты никогда не числились врагами Аве, а потому, даже притащи я тебе Макса на цепи, никаких триумфов мне не положено. И да, Шахан, – как настоящий военный Вандеркаум отвечал так, как обращались к нему. Шахан был для него лишь человеком – его положение в Афоне для вице-адмирала ничего не значило, – это победа. База пиратов уничтожена, их силы разбиты, и они уже никогда не смогут заявить о себе в регионе. Не говоря о регулярных набегах и атаках на города, вроде Дэзила.

– Она ничего не стоит, раз аль-Атрид скрылся! Только он имеет значение – все убытки, нанесённые его пиратами, легко можно возместить. Но мне нужен этот сопляк – и нужен сейчас!

Размус, на которого ни Шахан, ни Вандеркаум пока не обратили внимания, заметил, как скривились полные губы вице-адмирала. Он скорее прочёл по ним и выражению лица Вандеркаума, нежели услышал произнесённое им слово: «Эфебофил». Каран решил, что пора вмешаться.

Он сделал пару шагов, давая войти своей тени – девушке по имени Мианг, далеко не последнего чины в Геблере. О ней каких только не ходило слухов, и большая часть их так или иначе оказывались правдивы. Каран и в самом деле спал с Мианг – о чём не болтал только ленивый, и она же была своего рода серым кардиналом, дёргающим за ниточки, но исключительно, когда Размус позволял ей. По крайней мере, он так считал.

– Ваше высокопреосвященство, – обратился Каран к Шахану, не удостоив Вандеркаума даже взглядом, – думаю, вице-адмирал осознал меру, степень и глубину своей вины, и готов отправиться к новому месту службы.

– И где оно будет? – поднял на него взгляд Вандеркаум.

Немногие, надо сказать, отваживались смотреть прямо в глаза маршалу Геблера, но Вандеркаум не выбился бы в адмиралы будь он человеком робкого десятка.

– Примите командование пограничной эскадрой, – махнул ему рукой Размус. – Приказ о вашем назначении уже подписан. На явку к новому месту службы выделяется неделя.

– «Кефайнзель»? – задал только один вопрос Вандеркаум.

В его голосе было столько обречённости, что Размус хотел было помучить его, потянуть паузу, однако этот человек где-то даже импонировал ему. Своей простотой и осознанием собственной ограниченности. Вандеркаум, по крайней мере, не строил из себя кардинала дю Плесси – реформатора и первого лидера религиозного крыла Афона.

– Останется вашим флагманом, – ответил Размус. – Держать такую силу в столице, когда пираты разбиты, не разумно. Крейсер такого класса будет намного нужнее на границе.

Вице-адмирал вытянулся в струнку, будто кадет перед начальником училища, и отдал воинский салют с такой чёткостью, какую редко можно увидеть даже у самых ретивых служак. Даже тех, кто утром и вечером отрабатывает его перед зеркалом.

– Вольно, – кивнул ему Размус, – свободны.

Вандеркаум прошёл мимо Карана и Мианг, и вышел из кабинета. Теперь Размуса всё устраивало.

– Что за показательное выступление, Шахан? – вслед за Вандеркаумом продолжил называть кардинала по имени Размус. – Вы не могли отругать вице-адмирала до моего прихода или после? Зачем надо было делать из этого спектакль?

– Вышла недурная мелодрама, – заметила из-за плеча Карана Мианг. Девушка вообще любила отпускать подобные комментарии, чем откровенно выводила из себя собеседников маршала. Сама же Мианг редко с кем-то общалась. – В духе ссоры любовников.

– Наш дорогой кардинал, – припоминая вырвавшееся у Вандеркаума словечко, покачал головой Размус, – предпочитает помоложе. Какие могут быть ссоры у кардинала с юными аколитами и фактотумами.

Шахану оставалось только зубами скрипеть. От насмешек маршала Геблера он не был никак защищён, да и Размус вполне разумно издевался над ним без чужих глаз и ушей, чтобы не нажить смертельного врага.

– Вы решили подставить мне этого барана Вандеркаума, свалить на него всю вину за провал операции против пиратов.

Без приглашения пройдясь по кабинету, Каран уселся в хозяйское кресло, и сделал знак Мианг. Девушка тут же направилась к буфету. Шахан отлично знал, какое вино любил Размус и заранее запасся им. Дожидаться вежливого предложения маршал не стал.

– Считаете меня настолько глупым? – поинтересовался у кардинала Размус, беря бокал, наполненный Мианг.

Та проверила вино встроенным в кольцо анализатором – ни отравы, ни наркотиков, вообще никаких посторонних примесей в нём не было.

– Не считаю себя виновным в том, что аль-Атрид сбежал, – ответил Шахан. – Я дал Вандеркауму всё, что смог, но даже с такими силами он не сумел захватить мальчишку.

– Его обвели вокруг пальца, – произнесла Мианг своим невыразительным и тихим голосом. Однако каждое её слово всегда было отлично слышно всем. – Надо было слать кого-то поумнее.

– С Вандеркаумом был коммодор Гергар из Геблера, – парировал Шахан, – и отряд спецназа.

– Эти могли бы справиться, – кивнул Размус, – но уловка с червями… – Он покачал бокалом, глядя как янтарное вино оставляет масляные пятна на стекле. – Такого даже я не ожидал.

– Мы недооцениваем полулюдей, – констатировала Мианг, – а раз они смогли развиться до огнестрельного оружия, то заслуживают внимания.

Они с Караном переглянулись, однако суть этого обмена взглядами ускользнула от Шахана. Хоть тот и был кардиналом Афона, но об иных вещах знать ему было не положено. К примеру, о небольшом государстве с несчастливым именем Сонгми.

– Эти полулюди более чем достойны внимания, – согласился Размус. – Но пока, раз аль-Атрид скрылся, он скорее всего заляжет на дно, и очень надолго. Придётся отложить наши поиски, и сосредоточиться на форсировании военных действий с Алимарисом.

– А вот тут я не соглашусь с вами, маршал, – несмотря на прищурившиеся глаза и хитрую усмешку, которые терпеть не мог Размус, Шахан обращался к нему с подчёркнутой вежливостью. – Вы не знаете мальчишку аль-Атрида. Я готов поклясться чем угодно, что он уже на пути к Пелополису. Я крепко держу его за яйчишки.

– Ты же по посмеешь, – перешёл на «ты» Размус, чего обычно себе не позволял в беседах с Шаханом, тот всё же был высокопоставленным членом Афона, и с этим приходилось считаться даже маршалу, – причинить вред заложнице.

– Я точно знаю, что сопляк знает о том, что она у нас в руках, – покачал лысой головой Шахан, – и примчится за обожаемой кузиной так быстро, как только сможет. Нам надо только держать глаза открытыми пошире.

– Раз ты так считаешь, – скорчила забавную рожицу Мианг. – Ещё и уши стоит навострить.

– Лишним не будет, – как можно спокойней кивнул в ответ Шахан. Он был осведомлен о роли Мианг, и ссориться с этой кажущейся просто взбалмошной девчонкой, не имел ни малейшего желания, хотя частенько хотелось её осадить.

– Положусь на вас в этом вопросе, – поднялся из кресла Размус, – на этот раз.

Слово «последний» не прозвучало, однако чтобы услышать его Шахану хватило ума. Заменить кардинала и правителя Аве для Геблера и Афона задача вполне тривиальная.