Текст книги "Творя божественное зло (СИ)"

Автор книги: Борис Сапожников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

Глава седьмая. Осада по правилам

Вице-адмирал Вандеркаум терпеть не мог непрошенных советов – особенно от офицеров Геблера, а хуже того – спецназовцев. Они мастера своего дела – инфильтрация, дефильтрация, нанесение ударов по ключевым точкам. Их работу можно сравнить с ударами ножа – режущими, колющими, оставляющими жестокие раны, но не убивающими жертву. Приканчивает её меч или топор, а таким оружием были крейсера и линкоры, уж после их атаки никто не поднимется, чтобы дать отпор. Особенно когда даст о себе знать главный калибр «Кефайнзеля».

Но всё же, когда на связь вышел капитан «Светостали», одетый в безукоризненно белый мундир коммодора Солярианского флота с нарукавным знаком Геблера на правой руке, вице-адмирал был вынужден ответить на вызов. И прислушаться к тому, что сообщил солярианец, которого адъютант отрекомендовал как коммодора Гергара.

– Вам передали примерные планы крепости? – первым делом поинтересовался тот.

Вандеркаум глянул на фон Хиппера, и дождавшись его кивка, подтвердил коммодору получение.

– Берегитесь её главного калибра, – продолжил Гергар. – Это орудие имеет примерно девять с половиной солей диаметра.

– В моём флоте используют цивилизованную систему мер и весов, – позволил себе перебить его вице-адмирал.

Гергар же усмехнулся про себя – пропагандисты Афона, вещающие с церковных кафедр, не зря едят свой хлеб. Аве уже почти отказался от принятых на Поверхности единиц измерения в пользу солярианских.

– Тем лучше, – кивнул коммодор. – Диаметр главного калибра крепости двести восемьдесят миллиметров, предельная дистанция выстрела двадцать пять с половиной километров.

– Мелочь в сравнении с «Толстушкой Бертой» – моим главным калибром, – не смог не похвалиться Вандеркаум. – Четыреста двадцать миллиметров и снаряды весом в тысячу сто шестьдесят килограмм.

О том, что дальность выстрела у «Берты» почти вдвое меньше, вице-адмирал тактично умолчал. Правда, Гергар знал об этом и так, но тоже решил не развивать тему.

– Вот снаряды крепости как раз и внушают наибольшее опасение, – сказал он. – По условиям мирного договора между империей и Шеватом, все крепости должны быть законсервированы, а самые опасные боеприпасы к их орудиям возвращены в хранилища, откуда их взяли.

– Чьи хранилища? – подозрительно прищурился Вандеркаум, хотя уже подозревал каким будет ответ.

– Цивилизации Зебоим. Эксплораторам Шевата удалось обнаружить несколько подземных хранилищ, переживших Выбраковку, где сохранились запасы ядерного оружия. Главный калибр любой из крепостей Шевата может стрелять атомными снарядами, и вы, вице-адмирал, должны понимать – пары выстрелов хватит, чтобы от нас не осталось и памяти. Даже локальные ядерные взрывы превратят наш флот в светящиеся по ночам обломки.

– Вовремя вы решили мне это сообщить, – криво усмехнулся Вандеркаум. – Если пираты завладели ядерным оружием Шевата, то пускай наша гибель послужит предупреждением тем, кто придёт по их души после нас.

Гергар оценил отважные слова вице-адмирала. Похоже, он всерьёз верил в то, что говорит, а это большая редкость.

– Даже если у них нет этих боеприпасов, вам придётся постоянно маневрировать – попадать под двухсотсемидесятикиллограмовый фугас не стоит даже вашему флагману. Вряд ли он перенесёт больше двух-трёх прямых попаданий.

– Я знаю нашу роль в битве, – отмахнулся Вандеркаум. – Мы станем щитом для вашего крейсера и по возможности будем подавлять огнём главный калибр пиратской базы. Снаряды моей «Берты» намного тяжелее – даже крепости, скрытой в толще скалы будет непросто пережить их попадания. В отличие от «Кефайнзеля» это неподвижная мишень.

– Правильная осада, вице-адмирал, – всё же напомнил ему коммодор. – Ваш флот маневрирует и подавляет огонь вражеской артиллерии, чтобы впоследствии высадить десант роботов. Всё по правилам осадного искусства, которые вы проходили ещё в Югенде. Ни на шаг не отступайте от плана, пока спецназ не выведет силовую установку крепости из строя, и не возьмёт командный центр.

Отвлекать внимание от главного удара – Вандеркаум считал подобное бесчестьем для себя. Вице-адмирал песчаного флота Аве на побегушках и спецназовцев – что может быть позорнее? Ради этого он столько лет служил? Ради этого примкнул к заговорщикам Шахана и был среди тех молодых офицеров, кто повёл своих солдат в королевский дворец? Ради этого дрался с Алимарисом? И вот теперь докатился до того, что штурмует пиратскую базу да ещё и принимает советы от напыщенного коммодора в белом мундире. Вандеркауму захотелось сплюнуть себе под ноги, и только присутствие фон Хиппера остановило его от столь необдуманного поступка.

– Будет вам осада по всем правилам тактического искусства, коммодор, – заверил он Гергара, прежде чем оборвать связь.

Вандеркаум кивнул фон Хипперу, и тот принялся командовать. Капитаном «Кефайнзеля» был он, а потому приказы, касающиеся непосредственной жизни песчаного линкора, отдавал именно капитан цур занд.

– Вице-адмирал покидает мостик, – произнёс он. – Основной команде – покинуть мостик, перейти в боевую рубку.

Спустя несколько минут и сам капитан покинул мостик, передав командование старпому. Хиппер будет руководить «Кефайнзелем» из куда лучше бронированной боевой рубки, отдавая оттуда команды всем постам. Старпому же останется дублировать их и сообщать о повреждениях.

Сражение должно начаться уже очень скоро.

За час до начала осады. Волчье логово

Максу не нравилась идея Сигурда, однако он вынужден был согласиться с ним. Даже одолев флот Аве, что сейчас движется к крепости, пираты всё равно вынуждены будут покинуть крепость. Почти идеальная база с частично автоматизированной оборонительной системой, где один человек может управлять огнём сразу целой батареи, сидя за пультом в хорошо защищённом бункере, стала бесполезна, как только её координаты оказались известны врагу. Отбей они атаку, за этим флотом прибудет новый – куда сильнее и скорее всего с большей поддержкой Солярианской империи. Тогда пиратам точно не выстоять. Придётся уходить сейчас, чтобы не потерять слишком много бойцов. Базу можно обустроить и на новом месте, а вот людей уже не вернёшь – именно этот аргумент Сигурда и стал решающим в коротком, но жарком споре.

– Ваши роботы приведены в боевую готовность, – доложил Тенлис, заведовавший, как выяснилось всем, что касается боевых машин в Волчьем логове, а не только на борту «Фенрира». – Как прошли испытания вашего робота, мастер Узумо?

Мрачный Цитан ответил, что лучше бы ему остаться врачом, ведь раненных скоро будет хоть отбавляй. Однако Сигурд сумел настоять на своём.

Ещё до совещания о судьбе Волчьего логова он отвёл Цитана в ангар, выгнав оттуда всех, и продемонстрировал Цитану боевого робота, выкрашенного в серый и зелёный.

– Фафнир, – представил робота доктору Сигурд, и тот, несмотря на помрачневшее лицо, нашёл в себе силы усмехнуться.

– На всякого Фафнира найдётся свой Сигурд? – спросил он.

– Ну, вроде того, – замялся Сигурд, только сейчас понявший иронию.[1]

Они оба, так уж вышло, получили образование в Югенде, и знали мифологию далёкой родины человечества.

– Я стараюсь избегать ненужного насилия, – произнёс Цитан, хотя голос его звучал как-то слишком обречённо.

Он уже начал смиряться с неизбежным.

– Его готовили для меня, – пояснил Сигурд, словно не услышав его слова, – однако слишком польстили, когда проводили тонкую настройку. Моих рефлексов не хватает для того, чтобы адекватно реагировать на ту скорость отклика, что прописали при настройке Фафнира. Он опережает меня.

– Тренированного бойца – кандидата в элементалы? – усомнился Цитан.

– Хьюго, – обратился к нему Сигурд, и от звучания этого имени доктор дёрнулся как от удара, – ты же знаешь, что я не сяду за рычаги боевого робота. Не после того, что со мной творили в Солярианской империи. Эксперименты не прошли даром – я просто выпадаю, вывожу машину из боя и не могу вернуться. Я бесполезен в таком сражении. Фафнир – твой, помоги Максу и своему подопечному. Сам знаешь, что стоит на кону.

– Слишком много, Сигурд, – покачал головой Цитан, – для наших с тобой плеч. Не находишь?

– Других нет, – хотел было пожать плечами, но сдержался тот.

Цитан забрался-таки внутрь боевого робота, и под наблюдением Тенлиса и нескольких его техников, по команде Сигурда вернувшихся в ангар, прошёл почти полный цикл движений и даже отработал несколько простых ударов руками и ногами. Дал пару очередей из встроенных в руки скорострельных пушек «Вулкан». В целом, надо сказать, и сам Цитан и техники остались довольны результатом. Доктор был настоящим живчиком и его рефлексы соответствовали завышенной скорости отклика Фафнира.

– К нему ещё меч имеется, – добавил Сигурд, когда Цитан покинул робота.

– Вот про меч вообще молчи, – с несвойственной ему обычно агрессией ответил Цитан. – Ни слова про меч, Сиг, ясно?

Он очень редко сокращал имя Сигурда, зная, что тот фамильярности не терпит. Сигурд прощал её только Максу, но если уж Цитан позволял себе нечто подобное, значит, Сигурд где-то перегнул палку.

– Ни слова, – кивнул он, и до самого командного пункта они шли молча.

Сейчас там собрались все пиратские офицеры. Кроме Макса с Сигурдом, Цитаном и Феем, в командном пункте находились Симбакка и капитан Монтилья – командовавший пилотами боевых роботов. Совершенно незаметно тут же присутствовал и Альфред, правда, в какой роли, не очень понятно – что вообще забыл старший стюард на военном совете? Он должен сейчас вместе с остальными нонкомбатантами паковать вещи, готовясь к эвакуации. И тем не менее Альфред находился на командном пункте, и никто не спешил его оттуда выставлять. А Симбакка с Монтильей поглядывали на старшего стюарда с уважением.

– Сколько? – спросил именно у него Макс.

– Десять-двенадцать часов, – ответил он, – вряд ли мы успеем быстрее эвакуировать всех из Логова и погрузить на борт «Фенрира» достаточно припасов для длительного автономного путешествия.

– Долго, – покачал головой Макс. – Старший канонир сообщил, что через час вражеский авангард будет в зоне досягаемости «Атомной Энни».

– Мы делаем, что можем, молодой мастер, – чопорно заявил Альфред, – но люди без того работают на износ. «Фенрир» примет на борт слишком много груза, нужно думать, куда селить пассажиров – ведь крейсер не предназначен для их перевозки, вы это сами отлично знаете.

– Отдавай наш кубрик им, – почти весело заявил Симбакка. – Вряд ли через двенадцать часов много моих парней останется на ногах.

– И в ангары сели, – добавил Монтилья. – Повреждённых роботов придётся бросать здесь. Кто не сумеет добраться до «Фенрира» на своих ногах, останется здесь держать оборону.

Альфред лишь кивнул в ответ, принимая самопожертвование абордажников и пилотов. Такое редко встретишь среди пиратов, но сейчас они спасали своих родных и близких, живущих в Волчьем логове. Оно давно стало для всех домом, многие заводили здесь семьи, и драться им придётся для того, чтобы те сумели покинуть базу.

– Что наши союзники из красных рейдеров? – обернулся Макс к Сигурду.

– Они сделали всё, что смогли, – ответил тот. – Их ружья бесполезны против песчаных кораблей – двух корветов хватило, чтобы рассеять засаду. Их глава обещал посильную помощь, но сможет ли он на самом деле что-то сделать, не знаю. И он не знает.

– В центре строя вражеских кораблей обнаружен один, выделяющийся обводами и возможным вооружением, – продолжил Сигурд, выложив на стол несколько зернистых снимков. Дюнщики не были столь уж примитивными созданиями, и переданными им фотокамерами пользовались неплохо. – Скорее всего, это союзники Шахана из Солярианской империи.

– Геблер, – коротко, будто мечом рубанул, произнёс одно слово Монтилья. – Давно хотел познакомиться с их роботами поближе.

– Поосторожней с желаниями, – бросил ему Сигурд. – Эти ребята покруче, чем тебе может показаться. Не забывай, что в схватке с Геблером погиб Сорайя и почти половина наших роботов остались в тех руинах. У Геблера не хлам, что достали из развалин и починили в Афоне. Их машины сделаны в цехах Солярианской империи, да и тренированы пилоты получше.

– Игрушечные солдатики в раскрашенной броне, вот кто они, – отрезал Монтилья. – Сегодня я докажу, что ничем не хуже Сорайи, Сигурд!

– Только не увлекайся, – положил ему на плечо тяжёлую руку Симбакка. – Никому ничего доказывать не надо, давай просто будет убивать.

– Искупаемся в крови! – прорычал свой личный девиз Монтилья.

Сигурд указал на него Цитану взглядом единственного глаза, и доктор согласно кивнул в ответ. За капитаном надо приглядывать – он может наворотить дел. Цитану приходилось встречать таких как он, вечно пытающихся выйти из тени, неважно чьей – отца-героя или погибшего командира, или ещё кого. Они будут кидаться в горнило боя сами, и часто тащат за собой товарищей и своих солдат.

– Геблер не атакует в лоб, – заявил Цитан, – их конёк, даже не специальных частей, это инфильтрация и удар по ключевым точкам. Если они высадят десант, а скорее всего так оно и будет, следует ждать атаку на командный центр, и возможно, на силовую установку крепости.

– С силовой установкой вряд ли, – отмахнулся Макс. – К ней нужно прорываться через всю крепость.

– Или нанести удар с другой стороны, – возразил Цитан, – через зону сброса отходов реактора, – пояснил он в ответ на непонимающий взгляд юного пиратского лидера.

– Даже солярианских роботах они зажарятся от радиации, – усомнился Макс.

– Не стоит недооценивать противника, – покачал головой Сигурд. – Солярианские машины вполне могут передвигаться в зоне жесткой радиации довольно долго. Пилот может загерметизировать робота и получить не такую большую дозу. И препараты у них куда лучше тех, что производят у нас, кроме разве что Шевата.

– Будем следить за зоной сброса, – кивнул Макс, – и, Сигурд, переговори с персоналом реактора, пусть сольют побольше отходов, чтобы если что эти ублюдки шагали по колено в светящемся дерьме.

Тот кивнул, сделав себе очередную пометку об очередном неотложном деле. Из них давно уже сложился неплохой такой список, и по мере совещания он только пополнялся задачами.

[1] Именно герой германо-скандинавского эпоса Сигурд сразил дракона Фафнира

Боевая рубка «Кефайнзеля»

Вандеркаум жалел, что покинул мостик с его большим обзорным экраном. Несмотря на риск, оттуда проще управлять боем. Однако устав предписывал находиться в боевой рубке, жертвуя обзором ради безопасности. Наверное, на экране мостика снаряд, вырвавшийся из ствола главного калибра крепости, выглядел ещё эффектней.

– Фугасная граната, – без запроса сообщил связист, постоянно получающий доклады с мостика, где располагался основной сенсорный пост линкора. – Вес порядка двухсот семидесяти килограмм. Скорость на выходе из ствола двести шестьдесят километров в час.

Одним из первых указов Шахана был переход на солярианскую систему мер и весов, и во флоте его насаждали особенно усердно. Хотя многие офицеры и позволяли себе обмениваться данными, используя более привычные каны и шарли, но в присутствии Вандеркаума никто бы ничего подобного сделать не посмел. Все знали чей он ставленник.

– Слишком лёгкий для ядерного снаряда, – без особой нужды заметил фон Хиппер. – Хотя может пристреливаются.

– Ядерный снаряд уничтожил бы нас сразу, – усмехнулся, что бывало с ним нечасто, Вандеркаум. – Пристрелочные не нужны.

Он испытал громадное чувство облегчения, когда связист доложил о весе снаряда главного калибра вражеской крепости. Теперь у них появились шансы на победу. Но одновременно он понял, что его бравада перед Гергаром была не слишком обоснованной. Вице-адмирал успел ознакомиться с переданной Геблером информацией, и знал, что при весе в двести семьдесят два килограмма обычный фугас главного вражеского калибра нёс пятьдесят пять килограмм отличной шеватской взрывчатки. Снаряды «Толстушки Берты» были тяжелее почти вдвое, но все они были болванками, предназначенными пробивать броню крепостей и боевых кораблей. Фугас же уничтожает взрывом всё во что попадёт. Одного прямого попадания вполне хватит даже линкору флагманского класса, такому как «Кефайнзель».

И когда взрыв снаряда поднял тучу пыли и песка, на пару секунд заслонившую для ближайших кораблей солнце, Вандеркаум лишь убедился в своей правоте. «Дерфлингер» швырнуло в сторону, хотя снаряд рванул довольно далеко от него. «Гёбен», идущий с ним в паре, вынужден был заложить крутой – для песчаного крейсера, само собой – вираж, чтобы уйти от столкновения.

– Общий приказ по флоту, – выпалил Вандеркаум. – Крейсерам и кораблям сопровождения, самый полный вперёд. Прикрыть транспорты. Огонь по крепости без приказа при достижении дистанции уверенного попадания.

Он сделал жест радисту, давая понять, что надо переключиться на внутренний канал линкора.

– Артиллерийскому посту, – продолжил вице-адмирал. – Засечь место выстрела, и открыть огонь из главного калибра. Остальным орудиям присоединиться по мере входа «Кефайнзеля» в зону уверенного огня.

Получив подтверждение, он сложил руки на груди и замолчал. Пока его работа закончилась – остаётся лишь наблюдать за ходом боя.

Более бесполезным в этот момент чувствовал себя только фон Хиппер. Даже старпом, оставшийся на мостике, сейчас при деле – обрабатывает доклады со всех постов и самые важные передаёт в боевую рубку. Капитану же оставалось только ждать распоряжений вице-адмирала, а Вандеркаум предпочитал сам обращаться к команде, минуя фон Хиппера. В таком бою не до соблюдения традиций, хотя как подозревал капитан цур занд Вандеркаум мог делать это и намерено. С него станется.

Волчье логово

Артиллерийская дуэль в командном центре ощущалась всем телом. Вибрации от залпов оборонительных батарей и орудия главного калибра проходили по полу и стенам, заставляя плясать светильники на потолке. Попадания вражеских снарядов, особенно чудовищной пушки флагманского линкора, были больше похожи на удар молотом по всему телу. От них светильники бились друг о друга с немелодичным перестуком, а на головы всем сыпалась бетонная пыль. Со всех сторон на Сигурда валились доклады о повреждениях, но пока бой шёл достаточно хорошо для обороняющихся. Прямое попадания «Атомной Энн» уничтожило один вражеский крейсер – это было скорее удачей, но заставило врага стать осторожнее. Вскоре к нему присоединились несколько кораблей сопровождения, оставшись лежать горящими корпусами на песке. Но и артиллерия Волчьего логова несла потери – каждый залп главного калибра вражеского флагмана стоил ей двух-трёх орудий.

– Они быстро учатся, – бросил Макс, когда линкор перестал бить из своей чудовищной пушки по «Атомной Энн». Та была слишком сильно утоплена в толщу скалы, её защищала сама гора, в которой была выстроена крепость. Никакие, даже самые мощные снаряды, не могли повредить ей. Тогда противник переключился на самые мощные оборонительные батареи. – Одной «Атомной Энн» мы много не навоюем.

– Штурм будет, – заверил его Сигурд. – И роботами, и пехотой. Мы готовы к нему.

Ни Симбакки, ни Монтильи в командном центре давно уже не было – они ушли к своим людям. Все ключевые точки Волчьего логова были перекрыты блокпостами, во многих местах оборудованы засады и ловушки, как на людей, так и на роботов, – Сигурд не кривил душой, Волчье логово к штурму готово.

– Что с кораблём солярианцев? – спросил Цитан, обращаясь к начальнику наблюдательной службы.

Доктора, несмотря на его статус судового врача «Фенрира» все признавали настоящим офицером, имеющим полное право требовать отчёты. Хотя сам Цитан куда уютней чувствовал бы себя в лазарете песчаного крейсера, чем в командном центре крепости.

– Двигался в первой волне транспортных кораблей, – ответил начальник наблюдателей.

– Найти его, быстро! – потребовал Макс, опережая Цитана.

Большую часть неуклюжих транспортников удалось повредить, когда на песке остались лежать почти треть из них, остальные благоразумно отступили под прикрытие орудий авангарда. Из разбитых снарядами судов выбирались люди и роботы, устремляясь как можно скорее к стенам крепости. Ими двигала не ненависть к пиратам или пустая бравада – просто выжить под огнём орудий малого калибра, предназначенных как раз для борьбы с мобильным противником, можно быть только прижавшись к стене Волчьего логова.

– Мы потеряли его, – спустя несколько томительных минут, доложил начальник наблюдательной службы.

– Началось, – кивнул Макс. – Сиг, принимай командование. Мы – выходим на охоту!

Юный лидер пиратов был только рад начать действовать. Обороной и так по сути руководил Сигурд, сам Макс лишь изредка отпускал короткие реплики, чтобы не чувствовать себя совсем уж бесполезным. Но теперь пришла пора для того, что он любил больше всего – хорошей драки. Тем более что ему очень хотелось что-нибудь разнести с тех пор, как Сигурд рассказал о похищении Марго.

– Разделяемся, как договорились, – продолжил Макс, хотя на сей раз в его голосе было несколько меньше энтузиазма.

Дело в том, что он решил во что бы то ни стало, прикрывать именно реактор, и Сигурд буквально навязал ему в напарники Цитана. Макс отлично понимал, что рассудительный доктор будет сдерживать его атакующие порывы, однако в этом вопросе старпом оказался непреклонен.

– Фей, – кивнул Цитан юноше, пока они все вместе спускались в ангар, где стояли готовые к бою роботы, – следи за Монтильей. Он куда безрассуднее Макса, хотя и старше его.

– Тогда почему ты не остаёшься с ним? – предпринял последнюю попытку юный лидер пиратов, ехавший вместе с ними в одном лифте.

– Навязанный докторишка, – скривил губы в очень похожей пародии на фирменную ухмылку Монтильи Цитан. – Ты на самом деле думаешь, что они послушают меня?

– А Фея значит послушают?

– После того, как увидят, как он владеет роботом, да, – кивнул Цитан. – Я уверен в этом.

Тут Максу было нечем крыть – он видел мастерство Фея в схватке с двадцатисемишарлевым Бедствием. Обычных роботов, даже Геблера, он будет как орехи колоть.

Цитан и сам умел драться не хуже, тем более в откалиброванном под его скорость реакции роботе, однако Макс об этом не знал, а когда узнает, будет поздно. Но они с Сигурдом решили, что ставить двух юношей в пару всё же слишком опасно – несмотря на всю рассудительность Фея. Как бы то ни было, а он оставался восемнадцатилетним юнцом, который вполне мог попасть под влияние распалившегося от жажды схватки Макса. И, конечно, не стоило забывать кое о чём ещё.