Текст книги "Император, который знал свою судьбу. И Россия, которая не знала…"

Автор книги: Борис Романов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 41 страниц)

Красный террор

Волну революционного террора в России XX века обычно отсчитывают от убийства в 1901 году министра народного просвещения Николая Павловича Боголепова (его убил исключенный из Московского университета студент, эсер П. Карпович). Всего с 1901 по 1911 год жертвами революционного террора стали около 17 тыс. человек (из них 9 тыс. приходятся на период революции 1905–1907 гг.). В 1907 году каждый день в среднем погибало 18 человек. По данным полиции, только с февраля 1905 года по май 1906 года было убито: генерал-губернаторов, губернаторов и градоначальников – 8, вице-губернаторов и советников губернских правлений – 5, полицеймейстеров, уездных начальников и исправников – 21, жандармских офицеров – 8, генералов (строевых) – 4, офицеров (строевых) – 7, приставов и их помощников – 79, околоточных надзирателей – 125, городовых – 346, урядников – 57, стражников – 257, жандармских нижних чинов – 55, агентов охраны – 18, гражданских чинов – 85, духовных лиц – 12, сельских властей – 52… список можно продолжить [110].

При этом, в полном соответствии с катехизисом Нечаева, убивали самых сильных и самых верных слуг Царя и Отечества. Конечно, при терактах было немало и случайных жертв.

«Книга русской скорби» – так назывался сборник, издаваемый в начале XX века (1908–1914) группой русских монархистов, в котором были собраны сведения о погибших в ходе революционного террора [110].

Первый выпуск открывался статьей, посвященной памяти императора Александра II, которая заканчивалась символичным стихотворением «Ступени» (его автором был, видимо, Пуришкевич): по ступеням на Небеса следом за своим убиенным Государем идет весь русский народ, люди разного социального положения («Он первый!.. Он первая жертва!.. За ним вереница идет»).Рефреном в стихотворении звучат слова, с которыми обращаются жертвы террора к своему Царю: «Мы тоже! И мы за Тобой».Выпуски «Книги русской скорби» дают ясное представление о масштабах и характере революционного террора. Рядом со статьями о министрах, губернаторах и генералах помещены статьи о рабочих, крестьянах, низших чинах полиции, убитых бандитами от революции. Выпуски выходили по мере готовности материалов, поэтому статьи помещены безо всякой систематизации. По некрологам, опубликованным в «Книге русской скорби», можно понять, как нагнеталась волна террора против высших должностных лиц, целью которой был паралич власти.

Известные жертвы террора

1901–1907 годов:

• Министр народного просвещения Боголепов (1901);

• министр внутренних дел Сипягин (1902);

• уфимский губернатор Богданович (1903);

• министр внутренних дел Плеве (1904).

В 1905 году жертвами террористов стали:

• генерал-губернатор Москвы великий князь Сергей Александрович;

• московский градоначальник граф Шувалов;

• бывший военный министр генерал-адъютант Сахаров;

• тамбовский вице-губернатор Богданович.

В 1906 году:

• начальник Пензенского гарнизона генерал-лейтенант Лисовский;

• начальник штаба Кавказского военного округа генерал-майор Грязнов;

• тверской губернатор Слепцов;

• командующий Черноморским флотом вице-адмирал Чухнин;

• самарский губернатор Блок;

• пензенский губернатор Хвостов;

• командир лейб-гвардии Семеновского полка генерал-майор Мин;

• симбирский генерал-губернатор генерал-майор Старынкевич;

• бывший киевский генерал-губернатор член Государственного совета граф Игнатьев;

• акмолинский губернатор генерал-майор Литвинов;

• петербургский градоначальник фон-дер Лауниц;

• главный военный прокурор Павлов.

В 1907 году:

• пензенский губернатор Александровский;

• одесский генерал-губернатор генерал-майор Карангозов;

• начальник Главного тюремного управления Максимовский.

В 1908–1911 гг.:

• экзарх Грузии, архиепископ Карталинский и Кахетинский Никон (1908);

• Владимирский губернский предводитель дворянства Куломзин (1909);

• начальник Петербургского охранного отделения полковник Карпов (1909);

• председатель Совета министров П. А. Столыпин (1 сентября 1911 года).

«Книга русской скорби» дает представление еще об одной особенности революционного террора: кроме представителей органов правопорядка и высших должностных лиц империи излюбленной мишенью бандитов были монархисты.

Между прочим, в 1918 году чекисты, разворачивая красный террор, считали себя преемниками террористов революции 1905–1907 гг. А понятие «красный террор» впервые ввела эсерка Зоя Коноплянникова (убийца генерала Георгия Александровича Мина), которая на суде в 1906 году заявила: «Партия решила на белый, но кровавый террор правительства, ответить красным террором…» [41]41
  Об этом писали сами чекисты в 1918 году: «Еженедельник ВЧК», 1918, № 1, С. 11.


[Закрыть].

Число казненных царским правительством террористов за все время революции 1905–1907 гг. и в целом за период с 1901 по 1917 год во много раз меньше числа жертв революционеров-террористов. За восемь месяцев действия военно-полевых судов они вынесли 1102 смертных приговора, а всего в ходе подавления революции 1905–1907 гг. царскими войсками и по приговорам судов было казнено и убито не более 3 тысяч революционеров-террористов. Сравните это с числом красного террора за те же годы: 17 тыс. убитых (и еще около 10 тыс. раненых) – почти 27 тыс. жертв покушений и террористических актов… [47, с. 202].

На самом деле, подавление революции 1905 года является одной из главных заслуг Государя перед Россией. В политике нравственность определяется формулой, впервые выведенной в повести А. И. Солженицына «В круге первом»: волкодав прав, а людоед – нет.

Очень редко кому из правителей в истории нового времени удавалось подавить кровавую революцию, да еще активно подпитываемую деньгами и оружием врагов страны. Трудно припомнить сейчас такое (по крайней мере, в истории XX века).

После подавления этой кровавой вакханалии революционеров (по Достоевскому – бесов) и обманутых ими рабочих и крестьян уважение к России и лично к Николаю II во всем мире многократно возросло.

Волкодав прав, людоед – нет!

Два ленских расстрела и два кронштадтских мятежа

Нередко в обвинение Николаю II выдвигают историю с Ленским расстрелом 1912 года. Давайте разберемся.

Ленский расстрел 1912 года

Ленский расстрел – события 4 (12) апреля 1912, расправа над участниками мирного шествия рабочих Ленских золотых приисков, протестовавших против произвола администрации и ареста членов стачечного комитета. В итоге расстрела было убито 270 и ранено 250 человек. Ленский расстрел вызвал массовые стачки и митинги протеста, в которых участвовало около 300 тысяч человек.

Однако сегодня существуют и иные оценки причин тех событий. Вот что пишет об этом современный исследователь, один из основателей интернет-домена «Хронос», историк В. Б. Румянцев в статье «Ленский расстрел» [42]42
  Румянцев В. Б. Что же произошло? // Ленский расстрел: http://www.hrono.ru/sobyt/1900sob/1912lena.php.


[Закрыть]:

Как ни странно, сегодня, в годы рейдерских захватов промышленных предприятий, нам, живущим через сто лет после Ленского расстрела, яснее становятся мотивы тех, кто организовал и провел выступление рабочих. Уровень доходности золотых приисков был достаточный для того, чтобы захватить контроль над ними. А для этого нужно было спровоцировать беспорядки и добиться отставки руководства компании. Такая изощренность рейдеров может показаться невозможной для молодого русского капитализма начала XX века. Однако не стоит забывать, что на приисках заправлял британский капитал, имевший к тому моменту несколько сотен лет опыта захватов, не гнушавшийся никакими средствами для повышения доходов.

Как реагировала власть на эти события? Далее излагаю по статье немецкого историка, профессора М. Хагена «Ленский расстрел 1912 года и российская общественность» [116].

В первых числах апреля (сразу после события) в Государственной Думе было заслушано объяснение министра внутренних дел Макарова, который в пылу полемики с членами Думы заявил: «Так было и так будет».Эти слова буквально взорвали Россию, откликнувшуюся митингами и демонстрациями протеста во многих городах. В результате Макаров был тут же отправлен в отставку.

Тогда же по высочайшему указу была создана комиссия во главе с сенатором Манохиным. С началом навигации на Ленские прииски прибыл иркутский губернатор Бантыш, затем генерал-губернатор Князев, отстранивший от должности начальника полиции Витимо-Олекминского района ротмистра Трещенкова. Сама Сенатская комиссия прибыла в Бодайбо 4 июня. По распоряжению Манохина были освобождены арестованные Трещенковым члены забастовочного комитета.

За приказ открыть огонь Трещенков был обвинен в преступном деянии. Параллельно с Сенатской комиссией работала независимая комиссия адвокатов, в состав которой входил юрист Керенский. Юридической целью адвокатской комиссии была защита прав рабочих на забастовки и использование иных коллективных действий в отстаивании своих прав, пожалованных царским Манифестом от 17 октября 1905 года, заменявшим в те годы в России конституцию. Результатом совместной работы комиссий стало заявление Манохина на встрече с представителями рабочих на прииске Нежданинском. Он сказал, что рабочие, участвовавшие в забастовке и в хождении 4 апреля, ни в чем не повинны, и дела на них прекращаются.

Итак, Николаем II был отправлен в отставку министр внутренних дел, отдан под суд начальник полиции. Работали Сенатская и независимая адвокатская комиссии. Рабочие, зачинщики беспорядков, были оправданы. Вы можете себе представить что либо подобное в СССР?! Например, после расстрела в Новочеркасске при Хрущеве? [43]43
  Новочеркасский расстрел – события, происшедшие после забастовки рабочих Новочеркасского электровозостроительного завода и других горожан 1–2 июня 1962 года. Забастовка была вызвана резким (на 25–30 %) повышением цен на мясо и масло и одновременным снижением (на треть) заработной платы. По официальным данным (рассекреченным в 1992 году) были убиты 24 человека, 87 ранены. Позднее в Новочеркасске прошел суд над «зачинщиками беспорядков». Семеро из «зачинщиков» были приговорены к смертной казни и расстреляны, остальные 105 получили сроки заключения от 10 до 15 лет с отбыванием в колонии строгого режима.


[Закрыть]

Ленский расстрел 1938 года [44]44
  См. статью: Александров А. Л., Томилов В. Г Два Ленских расстрела // Восточно-Сибирская правда. 28 мая 1996. Здесь приводится с сокращениями.


[Закрыть].

К концу 1937 года Сибирь явно отставала от центра по масштабам ликвидации врагов народа. Преодоление отставания началось с прибытием из центра эмиссара НКВД, который был сразу командирован в Бодайбо. Ниже приведены некоторые выдержки из дела о новом Ленском расстреле.

Кого арестовывать. Это главный вопрос. Как же решал его эмиссар? Из показаний эмиссара НКВД:«По приезде в Бодайбо установил, что к операциям аппарат не готовился. Кроме учетных списков, других материалов почти не было. Больше приходилось действовать чутьем». Как видим, к середине XX века опричнина не ушла далеко от подхода, который во все века объективно становится определяющим при искоренении «врагов». Звериный инстинкт – и только.

Содержание арестованных. Количество арестованных, скопившихся в бодайбинской тюрьме, значительно превысило ее рассчитанную вместимость. Из показаний эмиссара НКВД:«С содержанием арестованных у меня чрезвычайно тяжелая обстановка». «Забито все здание РО, все коридоры, в каждой комнате по 10–12 человек, полнейшая профанация следствия, допросы производятся в присутствии остальных, занял столовую, здание милиции, склады РО и пр. Ведь лимит тюрьмы на 75 человек. Арестовано более 1000 человек». «Большая скученность, массовые заболевания, ежедневные почти смертные случаи. Умерло уже 9 человек, причем смертность будет увеличиваться, т. к. питание скверное, баня пропустить всех не может, большая вшивость».

Вынесение приговоров.Эмиссару была предоставлена возможность производить аресты без санкции прокурора, поскольку к этому времени сам районный прокурор был арестован. Ордера на арест выписывал единолично эмиссар. Он же проводил следствие, выбивая показания или используя пытки, в частности содержание людей по нескольку суток в стойке.

Исполнение приговоров. Из показаний эмиссара НКВД:«Только сегодня 10 марта получил решение на 157 человек. Вырыли 4 ямы. Пришлось производить взрывные работы, из-за вечной мерзлоты. Для предстоящей операции выделил 6 человек. Буду приводить исполнение приговоров сам. Доверять никому не буду и нельзя».

Констатация смерти казненных.В 1938 году факт смерти казненного устанавливали сами оперативники, приводившие приговоры в исполнение, тогда как это должен был делать врач. Практика приведения приговоров в исполнение путем расстрела сталкивается порой с необычной живучестью казнимых, когда требуется несколько выстрелов, иногда до десяти, чтобы расстреливаемый перестал подавать признаки жизни, хрипеть: «Добейте, гады». Отсюда очевидно, что отсутствие врача для констатации смерти во время казней в Бодайбо в 1938 году было чревато захоронением живых людей, которые считались мертвыми лишь потому, что получили ранение, тяжесть которого, по мнению экзекутора, несовместима с жизнью.

Всего в 1938 году в Бодайбо было расстреляно 948 человек, что почти в четыре раза больше, чем в 1912 году. Список расстрелянных не содержит лиц, приговоренных по так называемой второй категории к различным срокам.

Так что подлинные масштабы террора фактически были еще больше. Экономика района была практически парализована.

Напомню также, что, в отличие от 1912 года, расстрелы 1938 года были частью массового террора, развязанного самой властью, самим товарищем Сталиным.

Два Кронштадтских мятежа

В течение революции 1905–1907 гг. при подавлении мятежей в Кронштадте, в Свеаборге и на Балтийском флоте были осуждены:

• в декабре 1905 года: 10 матросов к каторжным работам, 67 человек – к различным срокам тюремного заключения, 84 человека – оправданы;

• в июле 1906 года по приговорам военно-полевых судов 36 человек было расстреляно, 130 сослано на каторгу, 1251 осужден на различные сроки тюремного заключения [15, статья «Кронштадтские восстания 1905 и 1906»].

В общей сложности было расстреляно 36 человек, а 1448 – так или иначе репрессировано.

* * *

А вот данные по Кронштадтскому мятежу 1921 года [54].

К лету 1921 года через трибунал прошло почти 10 тысяч человек: 2103 были осуждены к расстрелу, 6447 – приговорены к разным срокам заключения, а 1451 человек хотя и был освобожден, но обвинение с них не сняли.

С особым пристрастием карательные органы преследовали тех, кто во время событий в Кронштадте вышел из РКП(б).

Людей, состав «преступления» которых заключался в сдаче партийных билетов, безоговорочно относили к разряду политических врагов и судили, хотя некоторые из них являлись участниками революции 1917 года. Осужденных было так много, что вопросом о создании новых концентрационных лагерей специально занималось политбюро ЦК РКП(б). Расширение мест заключения было вызвано не только событиями в Кронштадте, но и общим ростом числа арестованных по обвинению в контрреволюционной деятельности, а также пленных военнослужащих белых армий.

С весны 1922 года началось массовое выселение жителей Кронштадта. 1 февраля приступила к работе эвакуационная комиссия. До 1 апреля 1923 года она зарегистрировала 2756 человек, из них «кронмятежников» и членов их семей – 2048, не связанных своей деятельностью с крепостью – 516 человек. Первая партия в 315 человек была выслана в марте 1922 года. Всего же за указанное время было выслано 2514 человек, из которых 1963 – как «кронмятежники» и члены их семей.

* * *

Вообще, если сравнивать общее число жертв политических репрессий «кровавого царизма» в период правления Николая II (1894–1917) и в СССР после окончания Гражданской войны и до смерти Сталина (1921–1953), то в СССР ежегодно (в пересчете на год) репрессировали по политическим (антисоветским) статьям примерно в тридцать раз большеи казнили по политическим статьям примерно в триста раз больше!И это только по «красным» источникам – по тем данным, которые считают «правильными» красные и сталинисты.

Раздел III
Россия 1907–1917 гг.

Глава 7
Русское чудо 1907–1914 гг.П. А. Столыпин

Немалую роль в подавлении революции 1905–1907 гг. сыграл Петр Аркадьевич Столыпин, который в апреле 1906 года был назначен министром внутренних дел, а в июле еще и председателем Совета министров. В августе 1906 года на Столыпина было совершено первое из одиннадцати покушений. Он был убит двойным агентом (полиции и эсеров) Дмитрием Богровым 1 сентября 1911 года в Киеве.

Несмотря на то, что обстоятельства смерти Столыпина и личность его убийцы были скрупулезно исследованы и неоднократно описаны, многое остается загадкой. Вернее, оставалось до сравнительно недавнего времени. В последние пять-семь лет в научных кругах получила прописку версия о возможной причастности к убийству Столыпина самого вождя мировой революции – Ульянова-Ленина. Впервые эта не лишенная оснований идея была изложена в обстоятельном жизнеописании Г. П. Сидоровнина «П. А. Столыпин. Жизнь за Отечество» [102], где был введен в широкий научный оборот ранее загадочный персонаж – Николай Валентинов-Вольский.

Двоюродный брат Дмитрия Богрова – Сергей (Вениамин) Евсеевич Богров, более известный как Николай Валентинов, был значительной в масонских кругах персоной – и добрым знакомцем В. И. Ленина. Впрочем, еще до революции они крупно повздорили – до грубых оскорблений – и разошлись. Так вот, довольно щедрый в своих литературных жизнеописаниях (после революции) Николай Валентинов никогда ни слова не проронил о такой примечательной родственной связи – с убийцей Столыпина. А между тем из различных источников следует, что его влияние на Дмитрия Богрова в бытность их совместного проживания на петербургской квартире было достаточно велико. Интересно и то, что пришедший к власти Ленин терпел в своем правительстве на дипломатической службе Богрова-Валентинова, несмотря на прежнюю с ним размолвку, о которой последний обстоятельно написал в своих «Встречах с Лениным», широко известных в России (после 1991 года). Вообще во всех своих воспоминаниях (а умер Валентинов-Богров в эмиграции в 1964 году) он всегда обходил стороной тему смерти Столыпина: ни намека на родство с убийцей премьера, ни слова о событии, потрясшем Россию, нет даже имени великого реформатора, бывшего для оппозиции самой важной фигурой – «царским сатрапом», «вешателем» и «палачом»…

Вопрос, отчего по восшествию на российский престол злопамятный Ленин терпит и даже возвышает своего обидчика Валентинова, а затем лично помогает родственникам Дмитрия Богрова уехать навсегда за рубеж, по меткому замечанию обозревателя Геннадия Сидоровнина, выглядит почти риторическим. Очень вероятно, что по совету самого Ленина Богров-Валентинов указал в подходящий момент своему двоюродному брату Дмитрию на премьера Столыпина, который был для бесов России в то время страшнее Царя. Конечно, это только одна из версий (и у нее есть свои критики), но в настоящее время эта версия убийства П. А. Столыпина представляется наиболее вероятной.

Итак, наиболее вероятный заказчик убийства Столыпина – Ленин. Недаром он писал, что реформы Столыпина убивают надежду на революцию в России…

* * *

В этой книге мы не будем подробно рассказывать о реформах Столыпина. Скажем только, что вопреки лжи советских историков, его реформы не провалились, а дали плоды как до, так и (главные) после 1911 года – и в сельском хозяйстве, и в промышленности, и в социальной защите наемных тружеников. Но об этом – позже, а сейчас, следуя главной линии нашего исследования, расскажем о том, кем был Петр Аркадьевич для России. Вот выдержки из статьи известного философа Василия Васильевича Розанова, опубликованной в газете «Новое время» 8 октября 1911 года (через месяц после гибели Столыпина):

Что ценили в Столыпине? Я думаю, не программу, а человека; вот этого «воина», вставшего на защиту, в сущности, Руси. <…>

На Столыпине не лежало ни одного грязного пятна: вещь страшно редкая и трудная для политического человека. <…> Все было в высшей степени открыто и понятно в его работе; не было «хитрых петель лисицы»,которые, может быть, и изумительны по уму, но которых никто не понимает, и в конце концов все в них путаются, кроме самой лисицы. <… >

Россия сливалась сочувствием с общим направлением его дел – с большим, главным ходом корабля… Все чувствовали, что это – русский корабль и что идет он прямым русским ходом. Дела его правления никогда не были партийными, групповыми, не были классовыми или сословными;<…> вот этот «средний ход» поднял против него грызню партий, их жестокость; но она, вне единичного физического покушения, была бессильна, ибо все-то чувствовали, что злоба кипит единственно оттого, что он не жертвует Россиею – партиям. <…> Революция при нем стала одолеваться морально, и одолеваться в мнении и сознании всего общества, массы его, вне «партий».И достигнуто было это не искусством его, а тем, что он был вполне порядочный человек. Притом – всем видно и для всякого бесспорно. Этим одним.

<…> В этом оздоровлении Столыпин сыграл огромную роль – просто русского человека и просто нравственного человека, в котором не было ни йоты ни красного, ни белого нигилизма. Это надо очень отметить: в эпоху типично нигилистическую и всеобъемлюще нигилистическую, – Столыпин ни одной крупинкой тела и души не был нигилистом. <…>

Он весь был монолитный, громоздкий; русские черноземы надышали в него много своего воздуха. Он выступил в высшей степени в свое время и в высшей степени соответственно своей натуре: искусственность парламентаризма в применении к русскому быту и характеру русских как-то стушевалась при личных чертах его ума, души и самого образа. В высшей степени многозначительно, что первым настоящим русским премьером был человек без способности к интриге и без интереса к эффекту, – эффектному слову или эффектному поступку. Это – «скользкий путь» парламентаризма. Значение Столыпина, как образца и примера, сохранится на многие десятилетия; именно как образца вот этой простоты, вот этой прямоты. Их можно считать «завещанием Столыпина» и завещание это надо помнить.

Оно не блестит, но оно драгоценно. Конституционализму, довольно-таки вертлявому и иногда несимпатичному на Западе, он придал русскую бороду и дал русские рукавицы. И посадил его на крепкую русскую лавку, – вместо беганья по улицам, к чему он (русский парламентаризм) на первых шагах был склонен. Он незаметно самою натурою своею, чуть-чуть обывательскою, без резонерства и без теорий, «обрусил» парламентаризм: и вот это никогда не забудется. Особенно это вспомнится в критические эпохи, – когда вдруг окажется, что парламентаризм у нас гораздо национальнее и, следовательно, устойчивее, гораздо больше «прирос к мясу и костям», чем это можно вообще думать и чем это кажется, судя по его экстравагантному происхождению. Столыпин показал единственный возможный путь парламентаризма в России, которого ведь могло бы не быть очень долго, и может, даже никогда;…он указал, что если парламентаризм будет у нас выражением народного духа и народного образа, то против него не найдется сильного протеста, и даже он станет многим и наконец всем дорог. Это – первое условие: народность его. Второе: парламентаризм должен вести постоянно вперед, он должен быть постоянным улучшением страны и всех дел в ней, мириад этих дел. Вот если он полетит на этих двух крыльях, он может лететь долго и далеко; но если изменить хотя одно крыло, он упадет.Россия решительно не вынесет парламентаризма ни как главы из «истории подражательности своей Западу», ни как расширение студенческой «Дубинушки» и «Гайда, братцы, вперед»… В двух последних случаях пошел бы вопрос о разгроме парламентаризма: и этого вулкана, который еще горяч под ногами, не нужно будить.