Текст книги "Мы не мафия, мы хуже"

Автор книги: Борис Бабкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 34 страниц)

– На той неделе.

– Говорят, новшество какое-то будет?

– Ничего по этому поводу сказать не могу, – имитируя удар в горло лежащей на спине Зинаиде, ответила Алиса.

– Меня что, – уплетая шашлык и запивая его пивом, Федор взглянул на стоявших у открытой двери двух крепких парней, – на случай войны откармливают? Или потом по банкам расфасуете и будете вместо тушенки продавать?

Но охранники, как и всегда, стояли молча.

– А ваша хозяюшка не надумала проведать своего любимого?

– Слушай сюда, – внезапно негромко сказал один. – С тебя снимут цепи, переведут в другую комнату. Ты неплохо машешься. Будет турнир. Если выиграешь пару встреч, отпустим. Но предупреждаю – чуть что, пристрелим. Мы с тобой спарринги проводить не будем, так что тебе выбирать.

– Вот это да, – поразился Федор. – Я такое только в кино видел. А где же написанное иероглифами приглашение на турнир лучших бойцов? – насмешливо спросил он.

– Не надо иронии, Федя, – услышал он голос Ангелины. – Все это очень серьезно. Ты будешь драться, а если выиграешь три первые встречи, поедешь домой.

– Думаешь, я тебе поверю? – криво улыбнулся он. – Ты же знаешь, что потом я вернусь и разнесу твои хоромы по кирпичику. Так что…

– Выбор за тобой, – послышался из динамика голос Ангелины. – Сейчас тебя переведут в спортзал. Там есть все, чтобы отдыхать и тренироваться. У тебя четыре, может, пять дней. Дерешься ты прекрасно. Скажу честно: сначала об этом я даже не думала, но кое-что изменилось. Так что выбирай – или бои, или смерть.

– Динамик, щелкнув, отключился.

Вздохнув, Федор отбросил пустую бутылку.

– Лады, – кивнул он. – Третьего не дано. Меня все равно убьют, почему бы не использовать шанс попробовать выжить? – уже для себя, чуть слышно, добавил он.

– Чуть что не так, – предупредил старший охранник, – сдохнешь. В комнату вошли еще трое. Двое подошли к Русичу и, карауля каждое его движение, сняли оковы.

– Сразу жить легче стало, – растирая кисти рук, буркнул он.

– Вставай, – направив на него пистолеты, потребовали парни. – И спокойно.

– Приятно, когда тебя мужики с пушками боятся. – Усмехнувшись, он встал, но покачнулся и сел на пол – от длительной неподвижности у него затекли ноги.

– Помогите ему, – раздался голос Ангелины. Двое парней, отдав пистолеты напарникам, взяли Федора за руки.

– Да свалите вы! – рявкнул он. Поднявшись, держась за стену рукой, осторожно присел. – Бывало и хуже…

– С днем рождения, милая, – услышав «…говорите после сигнала…», улыбнулся Пряхин. – Извини, что не мог приехать, не было времени. Мы сейчас все, как говорят, в делах. Спим в машинах. С днем рождения. Цветы тебе привезут. Подарок можешь купить сама. Все, что пожелаешь. Целую. – Он отключил мобильный телефон. – Если узнает, голову оторвет. Но Бог не выдаст, свинья не съест.

– Григорий Яковлевич, – в кабинет заглянула секретарша, – звонили с завода. Срочно просили приехать.

– Ну что там еще? – поднимаясь из-за стола, недовольно спросил он. – Что опять случилось?

– Не сказали.

– Кто звонил?

– Из хрустального цеха, так мне сказали.

– Что там снова? – проворчал Пряхин, вышел из кабинета, звучно хлопнул секретаршу по заднице.

– Ну что вы, Григорий Яковлевич… – зарделась та.

– Когда же ты со мной в постель уляжешься? – подмигнул он ей. – Озолочу, Машенька.

– Что? – переспросил в мобильный телефон Антон. Выслушав, усмехнулся. – Значит, нет их. Жаль. Скорее всего эта стерва пронюхала обо мне и испарилась. Повезло шкуре, я бы ее, шалаву, живой закопал. У маман сердце прихватило.

– Ты не особо злись, – посоветовал Стилист. – Я от парней Семенова слышал – он твоему пахану втык делал. Мол, еще раз, и всех уволю. Так что на пахана не наезжай. Тот сейчас враз успокоится.

– Да я на него особо бочку и не катил, – проворчал Антон. – Под старость напоследок пусть погуляет.

– В общем, Семенов просил с тобой перетереть, чтоб ты не… – сказал Стилист.

– Да все путем, – ухмыльнулся Антон. – С чего это такая забота о нашей семейке?

– Кардинал тут.

– Понятно, – сразу стал серьезным Антон. – Дяденька очень солидный. Ему распри на хрен не нужны.

– Здесь с ним какой-то чувак. Из-за этого и задержался. К тому же в столице какой-то кипиш. И Кардинал как-то связан с этим. Видать, пережидает.

– Да Кардинал всех в гробу видел, – возразил Антон. – Будет он пережидать! Он их всех…

– Значит, не всех. – Ты-то, похоже, в курсе всех дел стал, – удивился Антон.

– Я же все-таки не парнишка с железными кулаками, – усмехнулся Стилист.

– Было время, гулял по улицам. Потом, чувствую, власть меняется, против вякнешь – сожрут. А я с детства умным был и всегда знал, к кому примкнуть. Если раньше все в КПСС рвались, то теперь умные под мафию подстраиваются. Лучше платить, но жить спокойно. Сейчас время такое. Больше заплатишь – дольше жить будешь. Вон Рудик, братан Ниндзи, тоже под них устроился.

– Так ему Ниндзя и объяснил ситуацию. Мол, завязывай со своими бакланами. Они же где кого поломать или на уши поставить какой ларек – только так гуляли. А когда директора в кучу собрались, быстренько все под свое крыло хапанули. Правда, Валерка не хотел Рудика в свою копну брать. Но тот через Семенова устроился. Сейчас по хрусталю работает.

– Как отвез? – переспросил Возин. – Подожди, но ведь…

– Я сказал, – раздраженно отозвался Семенов, – что Орехов отвез партию в Электросталь. Поэтому там снова упали цены. С ним нужно разобраться. Кто с Ореховым работал?

– Рудик. – Возин облизнул пересохшие губы.

– Разберитесь с Ореховым, – буркнул Семенов. – Или я сам с тобой разберусь.

Услышав гудки отбоя, толстяк вытер вспотевшую лысину.

– Тося! – заорал он. – Рудика ко мне! Срочно!

– Чего орешь? – нагло спросил вошедший в кабинет Родион. – Ты…

– С Ореховым ты разговаривал? – спросил Возин.

– Я с Елкиным беседовал, – напомнил Родион. – А что с этим Орехом? Блатной, что ли, очень?

– Похоже, что так. С ним разговаривали. Не помню кто. Сейчас звонил Семенов. Я сказал, что ты. – Он Поморщился. – А выходит…

– Так в чем дело? – усмехнулся Родион. – Сейчас перебазарим. К Ореху Кирпич ездил. Вроде все путем. Орех за двустволку схватился. Но расстались с ним спокойно. А он, значит, не понял. Ну, лады. Сейчас Кирпича хапну и завалимся к Ореху. Васек Кирпич – мужик обидчивый. Он еще в тот раз к Ореху рвался. Уж больно хотел за ружьецо с него получить. Сейчас ему это удовольствие…

– Семенов сказал, чтоб без крови, – предупредил Возин.

– Есть, господин Возин, – шутливо козырнул Рудик. – Без крови – значит, без крови. Мы умеем и без крови людей убеждать. А с Елкиным порядок?

– Да. У него партию взяли. Кстати, очень хороший товар.

– Я сказал, не приезжай! – зло проговорил Орехов и с треском впечатал трубку на рычажки.

– Кто звонил? – спросила с кухни Рита.

– Брат по маме объявился, – проворчал Орехов. – Что-то у него случилось, вот и вспомнил. Я его и знать толком не знаю. Он старше меня лет на семь. Когда отец с матерью сошлись, она с сыном от первого брака жила. Отец как-то невзлюбил ее сына, и она его матери своей отвезла. Потом я родился. Помню, мне лет восемь было, брат появился. Я гордился. Он год по малолетке уже отсидел. Ну и боялись его все. В то время, кто в тюрьме сидел, уже полноценным человеком не считался. Но он меня не обижал, заступался. Правда, прожил с нами немного и снова в тюрьму попал. Машину угнал и милиционеру вроде нож всадил. Ему пять лет дали. Освободился – заезжал. Подарков привез и мне, и матери. Она уже одна жила. Отец мой запил и бил ее сильно. Я заступался, но он мне как Двинет, мне всего-то шестнадцать было. А тут брат явился. И отец по пьяному делу как раз разбираться пришел, почему мать на развод подала. Ну и кинулся на нее. Тут брат и заступился. Мы его с матерью еле оттащили. Убил бы он отца, – вздохнул Виктор. – А потом пропал. Вроде снова сидел. Мать умерла, он денег на похороны прислал. Откуда узнал – не знаю. Адрес обратный, видать, лагерный был. Литер и какие-то буквы. Сто пятьдесят рублей прислал. И все. Больше я о нем не слышал. А сейчас вот тебе, пожалуйста. Явился.

– Ну зачем ты так, Витя, – упрекнула его Рита. – Сам говоришь, плохого он не делал. Ну а что в тюрьме сидел…

– Так он, наверное, такой же, как и эти, которые у нас хрусталь перебили. И что мне с ним делать? Помощи, что ли, просить?

– Думаешь, они снова придут? – встревожилась Рита. – Вряд ли, – желая успокоить ее, махнул рукой Орехов.

– Я за Степку боюсь, – вздохнула она. – Ведь они, помнишь…

– Ничего не будет, – поцеловал ее Орехов. – Тем более ты его к матери отвезла. Все хорошо будет. Деньги я привез. Все отдал, – улыбнулся он. – И еще заказали. Надо будет по знакомым пройтись и скупить у кого что есть.

– Витя, – вздохнула она, – я боюсь. Ведь они снова…

– На этот раз я стрелять буду. А потом будь что будет. Сейчас, если угрожают жизни твоей или близкого тебе человека – даже если убьешь, оправдают.

– Но тебя потом убьют. – Вздохнув, она прижалась к нему.

– Все будет нормально.

– Зоя, – услышала Яковлева. Остановившись, увидела стройную женщину.

– Вы мне? – удивленно спросила она.

– Не узнаешь? – вздохнула та.

– Ксюшка! – всмотревшись, воскликнула Зоя.

– Я. – Ксения всхлипнула.

– Господи, – подскочила к ней Зоя. – Ты чего? Что случилось?

– Зоя, можно, я поживу у тебя немного? У меня в Москве случилось…

– Конечно. Зачем ты спрашиваешь? Ведь я у тебя помнишь сколько жила? – улыбнулась она. – Полгода целых, пока Андрей в госпитале лежал. Ты меня и кормила, и поила. Отец тогда тоже в больнице лежал. Вот я двоих и навещала, по очереди. Если бы не ты, то…

– Зойка, – посмотрела на нее Ксения, – у меня денег почти нет. Мама мне последние отдала.

– Да успокойся ты, – обняла ее Зоя. – У нас картошки еще много, огурцы есть, помидоры консервированные. Мама мясо из деревни привезла, она бычка зарезала. Так…

– Но ведь твоя мама погибла, – удивленно сказала Ксения.

– Я мать Андрея мамой зову. Она прекрасная женщина. Только вот что – у меня Андрей парализован. Он на инвалидной коляске. Так что…

– Я буду помогать во всем, – обещала Ксения.

– И еще, – горько вздохнула Зоя. – Андрей стал очень нервный. Он, наверно, и тебе будет что-то неприятное говорить. Не обижайся. Он сейчас в таком состоянии… – Не договорив, махнула рукой.

– Стилист сейчас работает на Семенова, – сказала Елизавета. – С Антоном он в очень хороших отношениях. Как я поняла, именно Мустангу он обязан тем, что попал в поле зрения Семенова.

– Значит, Игорь сейчас стоит у руля, – понимающе проговорил Семен, пригладив усы. – Значит, обрадовать Гогу нечем.

– Ты меня заинтересовал этим Гогой, – улыбнулась Елизавета – Мне очень хочется с ним встретиться.

– У него есть дама сердца. Так что…

– Жена не стена – можно и подвинуть.

– Не завидую я твоему будущему супругу. – заметил Семен. – Ты…

– Наверное, – перебила его сестра. – Я никогда не выйду замуж. Мне нравится жить так, как я живу. Правда, где-нибудь через год надо будет забеременеть. Найду подходящую кандидатуру и рожу.

– Нормально рассуждаешь, – усмехнулся Семен. – Кандидата еще не нашла для зачатия?

– Пока нет, – рассмеялась она.

– Насчет Стилиста ты у Лолы интересовалась?

– Нет. Есть одна знакомая, она с ним одно время встречалась, вот у нее…

– Чокнулась! – бросил Семен. – Ведь если…

– Стилист бросил ее, и она на него очень зла. Я знаю, как вести такие разговоры.

– Дай Бог, – буркнул он. – Но если Стилист…

– Все будет хорошо, он ничего не узнает.

– Смотри… – Брат погрозил ей пальцем. – Будешь сама выкручиваться.

– Поехали в деревню, – неожиданно предложила Елизавета. – Познакомишь меня со своими друзьями.

– Если я правильно понял, – усмехнулся он, – ты хочешь присмотреться к Гоге как к кандидату?

– Вполне возможно, – неопределенно ответила Елизавета. – Предупреждаю – у Гоги очень ревнивая подружка. И сильная.

– Предоставь это мне. Я знаю, как вести себя. Что же касается тренированности… – Сделав шаг вперед, неожиданно перебросила брата через бедро и заломила ему руку за спину. Семен взвыл от боли.

– Убью, шкура! – поднимаясь, рявкнул он. – Не советую даже пытаться, – спокойно сказала она. Помассировав плечо, он неожиданно рассмеялся.

– Знаешь, – посмеиваясь, через некоторое время проговорил Семен, – если у меня будут бабки, я подумаю о том, чтобы сделать тебя своим телохранителем.

– Отличная идея, – засмеялась сестра.

– Привет, девоньки, – сказал Пряхин остановившимся Екатерине и Светлане.

– Здравствуйте, – лаская его взглядом, лукаво улыбнулась Екатерина.

– Добрый день, – бросив на нее далеко не дружелюбный взгляд, сухо поздоровалась Светлана.

– Сегодня вечером увидимся? – спросил Пряхин.

– Конечно. – Сразу повеселев, Светлана благодарно взглянула на него.

Ее подруга, фыркнув, сделала несколько шагов вперед и игриво помахала рукой.

– До свидания, Григорий Яковлевич.

– Значит, в восемь я приеду? До встречи.

– Жду. – Светлана махнула рукой. Улыбаясь, пошла в раздевалку. – Выкусила? – насмешливо спросила она снимавшую камуфляж Екатерину.

– Еще не вечер, – рассмеялась та. – Спорим, он будет моим?

– Ешьте, – бросив в приоткрытую дверь три куска хлеба, сказал рослый парень в черной одежде.

Второй поставил на пол три алюминиевые кружки и миски с жидкой кашей.

– Сегодня у вас праздник, – усмехнулся он и положил на кружки по куску белого хлеба с маслом.

– Даже подымить сможете, – усмехнулся стоявший у двери и бросил сигарету на пол перед смотревшими на них с испугом и злостью тремя людьми в кандалах.

– И руки сегодня относительно свободны, – усмехнулся он и вышел.

– Я бы так не смог, – посматривая на экран видеомонитора, сказал рослый парень.

– Кто знает… – заметил лежавший на диване мужчина в черной одежде. – Здесь в основном отбросы собраны, которым всю жизнь в морду плюют, а они утираются и улыбаются. Здесь им, может, наоборот, даже лучше…

– Ну, ты буробишь, – весело прервал его третий, и они расхохотались.

– У нее, оказывается, квартира в Москве есть! – входя, громко сказала Зоя. – Представляешь?

– Погоди, – непонимающе переспросил сидевший с книгой Гога. – Какая квартира? У кого?

– Да у Антонины Андреевны.

– Вот это да! – обрадовался Гога. – Значит, мы нашли золотую жилу. Квартира во Владимире, в Суздале. После сына, правда, на ту квартиру полное право имеет дочь покойного сыночка. И черт с ним, с Суздалем, там все равно хорошего покупателя не найдешь. А про Москву ты откуда узнала?

– Антонина Андреевна сказала, – улыбнулась Зоя. – Она, оказывается, в Москве жила, с мужем. Когда он умер, сын ее и забрал во Владимир. А московская квартира предназначается внуку Мальчишке сейчас пятнадцать лет. Он с другой бабкой живет, Представляешь? Так что нас сюда сам Бог привел. – Зоя довольно улыбнулась.

– Нормально. Наверное, у нас все получится. Еще немного ласки и заботы – и старуха сама начнет отдавать нам жилье. На этот раз ты немного испортила все, – огорченно заметил он. – «Муж – режиссер, а я сценарист…» – передразнил он ее. – Надо было как всегда – прекрасные люди, добрые, порядочные," но без жилья. Это сколько раз срабатывало. А ты…

– Знаешь, о чем мы говорили?

– Понятия не имею.

– Ей здорово надоела деревенская жизнь, хочется в столицу. Но жить одной там сейчас очень тяжело, и она…

– Предложила тебе ухаживать за ней с последующим оформлением квартиры на тебя. Так?

– Ты умеешь логически мыслить, только на этот раз ошибся. Не я, а мы. Она от тебя в восторге.

– Подожди, но ведь у нас, если мы киношники, наверняка имеется…

– В том-то и дело, – перебила Зоя. – Я смущенно обмолвилась о том, что у нас нет жилья. Моя мать, которая живет в Петербурге, очень плохо относится к тебе. Я же тебя очень люблю, Потому и мотаюсь с тобой по России. Сюда мы приехали потому, что твой знакомый разрешил нам пожить здесь. Постоянного жилья у нас нет. В Москве мы снимали квартиру. У тебя была работа на телевидении. Но после кризиса ты работу потерял. И неожиданно загорелся желанием сделать фильм о жизни современной деревни. Я поддержала твою идею.

– Надеюсь, ты не согласилась на предложение бедной больной женщины?

– Разумеется, нет.

– И слава тебе Господи, – облегченно вздохнул он. – Но вдруг она теперь, щадя твои чувства, не предложит больше быть ее сиделкой?

– Она будет говорить с тобой. И надеется уговорить.

– Вполне возможно, из жалости к больной женщине я и соглашусь. Тем более жить в Москве выгодно и денежно. Мне часто предлагают работу в съемках клипов. И, кстати, неплохо платят, – добавил он. Зоя, смеясь, поцеловала его. И тут они услышали шум автомобильного мотора. Гога бросился к окну.

– Семен. И с ним какая-то женщина. Молодая и в меру симпатичная, – оценил он идущую первой к дому Елизавету.

– Я тебе дам – симпатичная.

– Но это действительно так, – засмеялся Гога и прижал Зою к себе.

– Сейчас открою. – Смеясь, Рита подошла к двери. Звонок перестал трещать. Щелкнув ключом, она улыбнулась. – Снова ключ забыл. – Приоткрыв дверь, испуганно ахнула и попыталась ее закрыть. Подставленная с площадки нога помешала ей.

– Что нужно? – наваливаясь на дверь всем телом, испуганно воскликнула она.

– Поговорить надо, – насмешливо ответили за дверью.

– Открой дверь, красавица, а то придется вышибать дверь. Куда хотим, мы обязательно войдем.

Рита бросилась к телефону.

– Я в милицию позвоню!

– Хоть Господу Богу, – кивнул вошедший первым мордатый. – Но о пацанах подумай, – Остановившись, он достал сигареты. Закурил.

Позади него стояли еще трое. Расступившись, пропустили Родиона.

– Здравствуйте, Рита Анатольевна, – улыбнулся он. – Я могу видеть вашего мужа?

– Его нет. Он уехал в деревню.

– Ну зачем же врать, – укоризненно покачал головой Родион. – Он только что был дома, а сейчас, наверное, в гараже. Так? – не оборачиваясь, спросил он.

– Точно, – кивнул мордатый.

– Но мы сначала хотим поговорить с вами. Видите ли, Рита Анатольевна, вы не правильно поступаете. Вам уже трижды предлагали вполне приемлемые условия.

Вы бы получали деньги, а мы реализовывали ваш товар. Конечно, учитывая то, что ваш супруг разъезжает по городам и скупает хрусталь, вам платили бы больше, чем другим. Но вы…

– Господи, – заплакала Рита, – отстаньте от нас. Чем мы вам мешаем? Что вам нужно?..

– Девушка, – вздохнул Родион, – мы все прекрасно понимаем. Но сейчас хрусталем занимаются очень серьезные люди. Мы же не отнимаем у вас то, что вы достаете. Мы просто скупаем. Не хотите – ради Бога. Но тогда будьте добры торговать по цене, которую вам скажут, и платить нам определенный процент. Конкуренция – жестокая штука. Выживает сильнейший. Можно было сделать все гораздо проще, – добавил он. – Поймать вашего супруга на трассе и сжечь машину. Заметьте, – улыбнулся он, увидев, как побледнело лицо Риты, – мы этого не сделали. Кроме этого, у вас двое детей. Старшему скоро будет двенадцать. Младшему сейчас восемь, и он у вашей тети в Волгограде.

– Господи! – Ахнув, она скользнула по стене спиной и опустилась на пол.

– Так что давайте по-хорошему, – улыбнулся Родион.

– Во, – удивленно пробормотал мордатый, – где ты так базарить научился?

– Валерка подготовил, – тихо ответил Родион. – А когда все объясняешь спокойно и даже с сочувствием, быстрее понимают.

– Дядя Витя, – заглянул в открытые ворота гаража белобрысый мальчик. – Вас какие-то дяди…

– Все, пацан. – Отстранив его, в гараж вошли трое парней, одетых по-спортивному. Орехов вскочил.

– Тебя, сучара, предупреждали по-хорошему, – усмехнулся один, – завязывай со своей коммерцией. Не понял. – Выудив из рукава нунчаки, резко перекрестил ими воздух перед собой. – И ружьишка рядом нет, – с насмешливым сочувствием бросил он.

Виктор, отскочив в угол, схватил штыковую лопату.

– Крутой мужик, – засмеялся парень с нунчаками. Двое других, тоже посмеиваясь, шагнули вперед.

– У тебя в хате, – бросил один из них, – гости. Женушка их чаем потчует. А может, и пузырь выставила.

– Гады! – Держа лопату перед собой – размахнуться не давал низкий потолок гаража, – Виктор рванулся вперед. Стоявший справа парень ногой выбил лопату из его рук. Второй легким толчком пятки в плечо оттолкнул Виктора к стене.

– Твое счастье, сука, – бросил он, что нам порезвиться не разрешили. Мы бы тебя…

Сдавленный вскрик стоявшего в воротах парня заставил обоих обернуться.

Первый, держась руками за голову, медленно опускался на бетонный пол гаража.

– Грабки вверх, – приказал шагнувший в гараж Атаман. Правая рука была засунута в карман куртки. В левой – пистолет.

– Дернетесь, – усмехнулся он, – завалю. Какого вам здесь нужно?

– Ты, земеля, не в свои сани садишься, – с опаской поглядывая на пистолет, процедил один из боевиков. – Смотри, можешь нарваться.

Грянул выстрел. Парень упал и, обхватив кровоточащую рану в бедре, застонал.

– Все, земляк, – вскинув руки, крикнул второй, – мы уходим!

– Это кто же вас отпустит? – насмешливо поинтересовался Атаман.

– Да хорош тебе, – сглотнул слюну второй. – Мы…

– Кто прислал? – перебил его Степан.

– Рудик, – испуганно ответил он.

– Короче, вот что, – буркнул Атаман, – передай этому мужику – еще раз хоть одна сука нарисуется, я ему жбан отпилю и в футбол играть вас заставлю. Понял?

– Все передам, – испуганно закивал боевик.

– Забирай это мясо, – он брезгливо мотнул головой на лежащего парня, – и в темпе отсюда. А ты, чертило, ковыляй потихонечку, как в песне поется. И шустрей, пока я не передумал.

Парень, опасливо поглядывая на засунутую в карман руку, подскочил к первому – у его головы на грязном бетоне было видно несколько капель свежей крови. С трудом приподняв его, вытащил из гаража.

– Ползи отсюда. – Атаман направил пистолет на зажимавшего простреленное бедро боевика. Тот пополз к двери.

– Там Ритка! – бросаясь к выходу, крикнул Виктор. На бегу схватил молоток.

– Нормалек ситуация. – Ухмыльнувшись, Атаман вышел. Сидевший в «ауди» парень помог затащить раненого на заднее сиденье. Затем он и второй боевик помогли парню с простреленным бедром. Машина рванулась с места.

– Ты покойник! – заорал выглянувший в приоткрытое окно оставшийся невредимым парень. Атаман вскинул пистолет.

– Ни хрена себе. – Водитель пригнулся. Пуля просвистела рядом с его ухом, оставив на переднем стекле аккуратную дырочку. Боевик побледнел.

– Так, – недовольно отбросив какие-то бумаги, буркнул Семенов. – Вы знаете, кто может делать такое. И что? – Он взял в руки стоявшую перед ним на столе хрустальную вазу. Всмотрелся в грани. – Здорово. – Он поставил вазу и ожег взглядом сидевшего перед ним Лобова. – Лучше бы ты с ней любовь попытался закрутить. Тоже Зоя. Так здесь я бы тебя понял, черт бы ее побрал. Кто показал вазу Кардиналу? – Он осмотрел сидевших за столом директоров.

– Ее принес ваш друг, – ответил за всех Пряхин, – Лев. Он был в городе, вот и… – Лев ездил в Гусь-Хрустальный, – перебил Семенов. – Значит, там есть какая-то мастерская.

– Но мы вроде договорились со всеми, – сказал Григорий Яковлевич.

– А эту привезли из Магадана? – недовольно взглянул на него Семенов. Вздохнув, закурил. – Вот что сделаем – немедленно пошлите людей и пусть постараются купить такую же вазу. И вообще что продается из изделий с этим орнаментом. Как он называется?

– Византийский, – поспешно проговорил Лобов.

– Можно связаться с Бугром, – предложил Пряхин. – Он местный, и ему…

– Так связывайся! – рявкнул Игорь. Директора встали и поспешно вышли.

– Круто. – В кабинет из потайной двери вошел Кардинал. – Ты их, похоже, в вечном страхе держишь. Молодец. Только вот насчет Яковлевой… Я правильно фамилию назвал?

– Да.

– Не надо ее пугать, а просто предложить работу, высокую зарплату. Положить мужа-калеку в частную клинику. Показать, что ничто человеческое вам не чуждо. Яковлева – сильный человек. Она не ушла от мужа-калеки и кормит, и одевает, и ухаживает за ним. Таких пугать бесполезно.

– Игорь Владимирович! – ворвался в кабинет Родион. – У нас одному проломили голову, второму всадили пулю. Около…

– Милиция знает? – вскочил Семенов.

– Нет.

– Кто стрелял? – спросил Кардинал.

– Не знаем. Он…

– Где это произошло? – перебил его Семенов.

– На Зеленой, там частные дома. Мы к Орехову…

– Виктор Орехов?.. – неожиданно заволновался Кардинал.

– Да, – удивленно повернулся к нему Семенов. – Он…

– Значит, Атаман здесь, – пробормотал Кардинал. – Адрес! – рявкнул он.

– И немедленно пошлите туда своих людей. Быстро!

Семенов бросился было к двери, потом схватил сотовый телефон.

– Адрес! – Кардинал схватил Родиона за плечи.

– Зеленая, сто двадцать два.

Кардинал вытащил сотовый телефон. Прожал номер.

– Вот что, – бросил он. – Срочно отправь на Зеленую, сто Двадцать два, группу! Там Разин! У вас наверняка есть ориентировка! И не медли! Быстрей! – заорал он.

– Подожди. – Взглядом выпроваживая Родиона, Семенов шагнул к Кардиналу.

– Ты кому звонил? Ведь я сейчас пошлю туда…

– Мне все равно, – буркнул Кардинал, – кто там будет первый. Атаман не должен уйти. Он опасен. Стреляет не раздумывая. Пока все нормально – невозмутим, как Будда, но теперь он будет стрелять, даже если морда не понравится. Если твои парни успеют первыми, придержат. Ну а если менты… – Он усмехнулся. – Боевиков, как любят называть себя наши оловянные солдатики, полно. Выйди и любому молодцу предложи пистолет, зарплату в две тысячи долларов, и он за тебя в огонь и в воду пойдет. Так что успокойся. Ты, наверное, своему Ниндзе звонил? Так сам он не поедет, не дурак же. А солдатиков вокруг много. Только если кого-то возьмут, они как, не будут особо откровенны?

– Нет, – сказал Семенов. Не удержавшись, спросил:

– Ты везде так спокойно своих подданных милиции отдаешь?

– Если касается дела, – жестко ответил Кардинал. – К тому же надеюсь, что парни Ниндзи не полезут на группу захвата.

– Я тоже на это надеюсь, – буркнул Семенов.

– Зачем ты появился! – заорал Виктор. – Ты понимаешь, что наделал?

– Не визжи, – буркнул сидевший на заднем сиденье Атаман. – Я твою шкуру спас. Все-таки мать у нас одна. А ты недоволен.

– Но нам-то как жить?! – Сжав руль обеими руками, Виктор ткнулся в него головой. – Ведь у нас сыновья! Ты понимаешь, что наделал?!

– Да хорош! – взорвался Разин. – Я твою шкуру спасал, а ты еще визжишь на меня. Успокой его, барышня. – Повернувшись, взглянул на плачущую Риту.

– Кто вы? – сквозь слезы спросила она.

– Брат твоего нервного муженька, – усмехнулся Атаман. – Степаном меня зовут.

– Степан? – переспросила она.

– Значит, слышала обо мне много хорошего, – по-своему понял ее Атаман.

– Но я не так плох, как обо мне базарят. Короче, вот что, братан, к тебе, конечно, кенты этих вышибал заявятся. Ты им скажи, мол, брат мой, Степка Атаман, с вашими разобрался. У него с головой не в порядке. Он в столице погулял, ко мне на чай приехал. А тут эти мракобесы, мать их, – сплюнул он.

– А я…

– Значит, вот почему ты сына Степаном назвал, – прошептала Рита.

– Сына? – пораженно переспросил Атаман. Виктор, шумно выдохнув воздух, помотал головой.

– Что же делать? – промычал он. – Ведь они все знают. Что делать?

– Кто у них за главшпана? – спросил Атаман.

– Да не знаю я.

– Солодов, – тихо подсказала Рита. – Он этим занимается. Сегодня его брат был, Рудик. Он раньше по рынкам промышлял, но потом охрану на рынках сделали. Против рэкета, – она грустно улыбнулась, – а сами за места деньги стали брать. А рэкет как был, так и остался. Правда, у мелких торговцев брать не стали. И то…

– В общем, так, – перебил ее Атаман, – езжайте домой. Там наверняка менты и эти. Они в одной упряжке сейчас ходят. Наверняка кто-то из мусоров работает на этих, которые город держат. Говорите все как было. Только имен и кличек не называйте. Про меня скажите. И покедова. – Кивнув, он открыл дверцу.

– Подождите. – Пытаясь остановить его, Рита взяла Атамана за раненое плечо. Атаман, коротко промычав, начал мешковато вываливаться в открытую дверцу. Виктор, обернувшись, поймал его за ворот куртки.

– Что с ним? – перепугалась Рита.

– Не знаю. Придержи его. Я сейчас выйду. Рита удержала безвольное тяжелое тело Атамана.

– Кровь. – Она увидела проступающие на куртке пятна. Виктор осторожно принял брата на руки и положил на асфальт. Попытался снять с него куртку, но передумал, достал перочинный нож и стал осторожно разрезать рукав.

– Он ранен, – сказал Виктор. – Плечо забинтовано и все в крови.

– Он не умер? – испугалась Рита.

– Дышит. Видно, ты до раны дотронулась.

– Пистолет. – Она увидела на сиденье «ТТ» с глушителем. – И еще один.

– Так, – решил Виктор. – Давай положим его головой тебе на колени. Под плечо раненое что-нибудь помягче. И в деревню к Мишке. Он фельдшер, что-нибудь сделает.

– Но как мы его привезем? – нервно спросила она.

– Мишка – свой парень, поможет. К тому же он мне тысячу должен. Вот и в расчете будем.

– Ты сына в честь брата назвал?

Он, не ответив, начал поднимать безвольное тело Атамана.

– Ну? – вопросительно взглянул на подошедшего капитана милиции поджарый молодой мужчина в штатском.

– Никого. Соседи говорят, что ничего не видели и не слышали. Гараж Ореховых закрыт. По следам видно, что машина недавно выехала. Я постам сообщил.

– Предупреди, чтобы не пытались брать, – строго проговорил штатский. – Атаман будет стрелять сразу. К тому же неясно, кто в машине. Если Ореховы, то, вполне возможно, они заложники. Атаман ранен и мог заставить Орехова везти его.

– Ушел, – сказал Кардинал. – Вот сволочь. Значит, он все-таки решил с меня начать. А может – мной как раз и закончить. Но как он меня нашел?

– Наверное, он просто к брату приехал, – предположил Семенов. – А откуда вы знаете, что у него брат здесь?

– Я знал, что у Атамана брат есть. Орехов Виктор. Где-то во Владимирской области. Но как-то забыл об этом. А когда парень, что пришел, начал говорить, я вдруг вспомнил – Виктор Орехов, брат Атамана по матери. А тут вроде как стрельнуло в голову. Да и, наверное, мало таких придурков типа Атамана. Он сразу стреляет, а уже потом узнает, в кого и почему. Жаль, опоздали. Он посмотрел на стоявшего у двери Валерия. – Ты, значит, и есть изобретатель городской каторги Ниндзя? – Кардинал улыбнулся.

Не зная, что ответить, Валерий улыбнулся в ответ.

– Рад встрече. – Шагнув вперед, Кардинал протянул руку. – Думаю, представляться не стоит.

– Я о вас много слышал, – учтиво отозвался Солодов.

– Больше плохого или хорошего?

– По-разному.

– Ты сможешь отыскать брата Орехова? – спросил Кардинал. – Мне он нужен живой. Но если привезут его голову, я не буду сильно расстроен.

– У Ореховых, – начал Солодов, – два сына. Один сейчас…

– Все, – перебил Кардинал. – Мне нужен результат. В подробности дела, тем более если это связано с детьми, посвящать меня не нужно.

– Я привезу Атамана через три дня, – уверенно сказал Солодов.